Снова стало жутко холодно, вода стекала по лицу, не давая вдохнуть. Рена зажмурилась, убирая тыльной стороной ладони противные капли. Странная поза и ощущение невесомости подсказывали, что ее несут на руках, но глаза открыть было невозможно, слишком много воды.
- Заходи быстрей! – скомандовал Хэнк, и девушка наконец ощутила тепло и сухость помещения. Спертый запах перегара, сигарет и, кажется, псины встал поперек горла, так что вдохнуть полной грудью снова не получилось. Хотя бы тепло. Спасибо и на том. Первое, на что она обратила внимание, открыв глаза – голубой диод, очень близко от ее лица, совсем как…
- А ну поставь меня!
Вырываться почти не было сил, да и приказной тон вышел так себе. Коннор не обратил на претензию внимания.
- Куда ее отнести, лейтенант?
Хэнк уже гремел пустыми бутылками на кухне.
- В ванную. Помоги ей привести себя в порядок.
Сон окончательно выветрился из головы и теперь Рена соображала ясно, насколько возможно ясно соображать с жаром и на пустой желудок. Коннор послушно донес ее до ванной и поставил на пол. Пока он регулировал температуру воды, девушка съежилась, прижавшись к углу. Готовая в любой момент дать отпор, она плотнее укуталась в мокрую кофту.
- Вода 37 градусов Цельсия, считается оптимальной температурой для человека с простудными симптомами, - констатировал андроид. Несколько шагов в направлении Рены, заставили ее напрячься, как кошку перед прыжком. Коннор остановился и примирительно поднял руки, - я помогу снять мокрую одежду, вы очень слабы, и есть риск потери сознания.
- Этому вас обучают в полицейской академии для андроидов?
- Я могу одеваться и раздеваться, это базовые программы, - возразил он, не уловив сарказма, и приблизившись без малейшего стеснения расстегнул пуговицу на джинсах.
- Отвали! – Рена оттолкнула обнаглевшего робота, получилось не так хорошо, как утром, но достаточно убедительно, что бы тот отстал. Просто молча вышел и закрыл за собой дверь. Наверное, побежал жаловаться лейтенанту, решила про себя девушка.
Наконец она осталась одна! Бесконечно длинный день, полный холода, ветра и дождя завершился теплой ванной в доме служителя порядка. Кто бы мог подумать… Снимать с себя мокрую одежду, оказалось очень приятным занятием. Тело освобождалось от тяжелого панциря, и на смену ознобу приходило желанное тепло. Когда последние элементы одежды были сброшены на пол, Рена прыгнула в небольшую скользкую ванную, которая уже заполнилась до половины, и включила душ. Воду пришлось настраивать самой, глупый робот решил, что «оптимальная температура» должна граничить с Северно Ледовитым океаном, а ей сейчас нужен был кипяток. Выдернув пробку, она просто встала под горячие капли, позволив им стекать по тонкой бледной шее, и закрыла глаза. Так хорошо, что кажется уже немного плохо. Пар от горячей воды окутал комнату и стал невыносимо тяжелым. Голова кружилась от голода, болезни и просто банальной усталости. Тошнота свернула желудок в пополам, а челюсти слабо заныли, предвещая недоброе.
- Я принес полотенце и одежду. Лейтенант Андерсон нашел свою старую футболку.
«Пошел вон отсюда!» Хотела выкрикнуть девушка, возмущенная бестактным поведением робота, открыла рот, чтобы сделать вдох поглубже, но мир внезапно потух и рухнул. Всей своей вселенской тяжестью на ее правую ногу.
- Доброе утро! – прохрипел прокуренный мужской голос, - Я бы не рекомендовал сейчас вот так выпрыгивать из кровати, - заметил лейтенант, когда перепуганная девушка уже собиралась скидывать одеяло, — Коннор предупреждал тебя, что от горячей воды может поплохеть? Но нам обоим повезло, ты не расшибла себе череп, а мне не пришлось объяснять полиции откуда у меня в ванной труп. Легко отделались, да?
- Это что, такой полицейский юмор?
Память потихоньку возвращалась. Большая двуспальная кровать занимала практически всю комнату, напротив красовался шкаф с полураскрытыми дверцами, откуда приветственно торчали рукава одинаковых рубашек. Мужчина возился с занавесками, стараясь лишний раз не смотреть на растерянную гостью. Рена вспомнила, что приходила в сознание вечером, когда андроид бинтовал ей ногу, потом еще раз, когда натягивал футболку, а потом она окончательно провалилась в сон.
- Моя нога.
- Да, вывих, - Хэнк махнул рукой, будто вывихи - это нормальное явление при принятии душа, - Коннор вправил. Пару недель и болеть перестанет.
Девушка открыла рот, хотела что-то сказать, но передумала и опустила глаза. Короткие темные пряди закрыли ее порозовевшие щеки. Неловко вот так сидеть в кровати незнакомого мужчины, практически голой, да еще и травмированной. Ни убежать, ни спрятаться.
- Шорты на спинке, завтрак на кухне, - подытожил лейтенант, хлопнут в ладоши за спиной и, повернувшись на пятках, вышел, словив атмосферу неловкости.
Завтрак был настолько вкусным, насколько вообще могут быть вкусными полуфабрикаты из магазина. Девушка уплетала один блинчик за другим и опомнилась только тогда, когда на тарелке остались одни крошки. Хэнк флегматично потягивал кофе, периодически кидая грустный взгляд на бутылку виски.
- Итак, я понял – ты отчаянная. Но я не могу понять причины этой твоей выходки. Серьезно планировала проникнуть на место преступления? – завтрак был окончен, лейтенант перенес вес тела на предплечья и подался вперед. Пришло время расставить точки над i. От ответов зависело сейчас, станет ли полиция помогать ей в поиске убийцы или припишет к списку подозреваемых.
- Хотела убедиться, что это сделал тот же андроид, что убил Лео Манфреда.
- И что дальше?
Хороший вопрос.
- Я не знаю, - честно призналась Рена, виновато елозя вилкой по пустой тарелке, - Лео убили, а Маркус… этот андроид, он ненавидел его. И много кого еще! Он помнил всех, кто над ним насмехался, и сейчас, возможно, будет мстить. Он опасен.
Сердце заколотилось в груди. Как же сложно снова погружаться в это осознание. Картинки из воспоминаний калейдоскопом закружились в голове. Она была счастлива. Почему за счастье пришлось так жестоко платить? У нее были планы, мечты… а машина, у которой нет будущего, взяла и сломала весь ее хрустальный мир.
Рена стиснула зубы. Слезы она уже давно выплакала, осталась только злость и желание прекратить существование того, кто убил ее близкого человека.
- Он звонил мне, потому что знает, что дома у меня больше нет. Возможно, я тоже в его списке, и рано или поздно он меня найдет.
- Если этот андроид и правда все еще функционирует, то он быстро себя обнаружит. Они ма-ши-ны, - Хэнк постучал указательным пальцем по виску, - умные в расчетах, тупые в жизни. Если так боишься, можешь остаться тут, вечером решим, что с тобой делать.
Поднявшись, он обогнул кухню, на ходу прихватив с собой бутылку. Выглядел он свежее, чем вчера, даже седая шевелюра на голове не свисала сальными клочками. Ночь без алкоголя пошла ему на пользу, но вряд ли это войдет в норму его устоявшейся одинокой жизни.
- Сумо, если девчонка решит что-то украсть, ты знаешь, что делать.
Махнув рукой в сторону Рены, видимо это означало «до скорого», лейтенант вышел во двор, а огромных размеров сенбернар, присутствие которого до этого было ощутимо только по запаху, лениво подошел к девушке. Его мокрый нос ткнул ее сначала в коленку, затем в ладонь. Но не дождавшись ни поглаживаний, ни угощений, пес быстро потерял к гостье всякий интерес и, посапывая, вернулся в гостиную на огромную лежанку возле кресла.
Рена выдохнула и огляделась. Внерабочая жизнь у Хэнка Андерсона складывалась еще хуже, чем карьера. Отсутствие хозяйки в доме выдавали крошки и липкие разводы на полу, куча одноразовой посуды и пустых бутылок, а также невыносимая вонь.
Исследовав всю квартиру, вердикт остался прежним – одинокий, пьющий холостяк в преклонном возрасте. Так себе полицейский, раз за столько лет не дослужился до какого-нибудь приличного звания. А еще редкостный циник и грубиян. На самом деле он вызывал симпатию, по крайней мере своей прямолинейностью.
Разговору, которым Хэнк угрожал сегодня за завтраком, не суждено было состояться. Лейтенант явился поздно и удивительно, что еще на своих двоих. Сшибая углы и попутно роняя на себя картину в прихожей, он двинулся в сторону кухни. Его новая квартирантка, о которой он благополучно забыл, притихла в хозяйском кресле для сохранности, прикрывшись старым колючим пледом.
- Сумо! Есть!
Маленькие хрустящие шарики покатились по полу в разные стороны, в том числе под холодильник и прочие труднодоступные места. Пес лениво потянулся, но решил не обижать своего кормильца. Виляя хвостом, подошел и вытерпев положенное потрепывание за обе щеки, приступил к ужину.
Бормоча что-то бессвязное Хэнк не без приключений добрался до спальни, где в скором времени захрапел.
Так прошло несколько дней. По утрам лейтенант выплывал из спальни с красными стеклянными глазами, иногда принимал в душ, а иногда просто молча надевал пиджак и уходил, не дожидаясь, пока Рена проснется. Когда же ей удавалось застать его дома, он неохотно и односложно отвечал на все вопросы, ссылаясь на головную боль и перекладывая решение всех вопросов на вечер. По скудным данным, что девушке удалось вытянуть из скрытного старика, она догадывалась, что расследование стояло в мертвой точке. Они упустили уже двух девиантов, одна из которых подозревалась в убийстве своего хозяина. Начальник бил копытом, Киберлайф уже несколько раз высылала письма с предложением заменить неэффективного робота, но Хэнк, кажется, уже начинал привязываться к своему механическому напарнику и отвечал категоричным отказом.
В очередной раз лейтенант Андерсон еле стоял на ногах. Сегодня он вернулся сразу после обеда, так что Рена только успела привести кухню в надлежащий вид после вчерашней попойки. С открытой, и видимо уже не первой, бутылкой виски в руках, он замер на пороге, опершись о дверной косяк.
- Почему ты еще здесь? Иди уже домой! – голос его имел капризно-детскую интонацию, как будто ему не дали поиграть с любимой игрушкой.
Девушка как раз направлялась в ванную. Внезапно вернувшийся хозяин дома напугал не только ее, Сумо даже поднялся с любимого лежака, чтобы удостоверится, что это действительно свои.
- Хватит уже торчать в моем доме, - продолжил Хэнк, уже более грубо и, не дождавшись ответа, добавил, - уходи. Мне тут никто не нужен. – последнюю фразу можно было расслышать только с очень близкого расстояния. Голова его практически упала на грудь, а сам он медленно съезжал по стене на пол, пытаясь снять ботинки.
Внезапное возвращение блудного копа, да еще не в лучшем расположении духа, поставили Рену в трудное положение. Спорить сейчас было бесполезно, взывать к пониманию тоже, но и уйти, поджав хвост, после стольких дней надежды на адекватный разговор, гордость не позволяла. Проследив, как лейтенант воюет с обувью и нещадно проигрывает, она предприняла попытку помочь, на что получила перечень таких отборных ругательств, что несколько раз пожалела о своем добродушии.
- Вы обещали помочь! – наконец выпалила она, отбрасывая отвоеванный ботинок.
- Я нихрена тебе не обещал, девочка. Эти машины победят, ты что слепая? Они уже везде. В магазинах, в школах, в больницах, - на последнем слове его лицо исказила судорога отвращения.
- Люди могут и должны сражаться за свою безопасность, - раздражение начинало брать верх над рациональностью и самосохранением.
- Люди… - пренебрежение, с которым было произнесено это слово равнялось плевку, - люди просто ленивые, некомпетентные…
- Алкоголики! – злорадно заключила Рена и тут же пожалела, словив уничтожающий взгляд.
Собрав всю оставшуюся трезвость, Хэнк поднялся и на ватных ногах пошел прямо на несмело отступающую девушку.
- Убирайся, слышишь, - прошипел он и вытянул руку, чтобы схватить обнаглевшую гостью. В дело вмешался Сумо. Со звуком, напоминающим то ли скулеж, то ли недовольное собачье ворчание он уселся между людьми, предостерегающе подняв голову на хозяина, отчего последний ошарашенно отступил, злобно сузив глаза - ааа, спелись, значит! Вот и проваливайте оба!
От досады и предательства собственного пса, лейтенант жадно присосался к бутылке. Воспользовавшись ситуацией Рена нацепила на своего спасителя поводок и потащила на улицу. Лейтенанту требовалось побыть в одиночестве, а гулять сейчас, со все еще напоминающей о себе ногой, безопаснее с сенбернаром-защитником.
За дни затворничества город совсем не изменился. Он, большой и многолюдный, жил своей жизнью с Лореной Уотсон на своих улицах или без нее. От осознания собственной незначительности стало совсем тоскливо. Люди и андроиды то и дело попадались по дороге. Все они спешили по своим делам, у всех были свои семьи или хозяева, только Рена оказалось свободной от любых связей в этом городе. Те, с кем она общалась раньше, теперь вызывали только страх и отвращение, а воспоминания об огромном светлом доме с красивой деревянной дверью, которая приветливо распахивалась ей навстречу, и вовсе заставляли сердце аритмично сжиматься, перекрывая кислород. Она приехала сюда дикой и чужой, такой же и осталась.
Хорошо, что утром ей вздумалось немного прибраться. Пришлось напяливать джинсы и толстовку, чтобы не замерзнуть, пока она несколько раз совершала рейд с огромными пакетами, полными коробок из-под пиццы и пустых бутылок, до мусорного бака и обратно. Хорошо и то, что, выбегая на улицу вместе с Сумо, она рефлекторно прихватила пиджак Хэнка, в котором сейчас зябко скрывалась от ледяного осеннего ветра.
Небо все еще низко выпячивало свое серо-синее мягкое брюхо, отражаясь в лужах на тротуаре и проезжей части. Рена невесело подняла свои ясные голубые глаза, в поисках схожего цвета. Безрезультатно, только бесконечное однообразное полотно. Природа будто чувствовала ее напряженность, и нарочно окрашивала мир в блеклую гамму подстать настроению.
Сумо сам прокладывал маршрут. В отличие от своей спутницы, он точно знал, чего хочет. Что-то вроде улыбки даже появилось на лице девушки, когда они вышли к небольшому парку, оживленному и шумному от обилия собачьих голосов разного тембра и громкости. Ощутимо ударяя по голени увесистым хвостом, пес нетерпеливо переминался с лапы на лапу, да еще с такой грацией и оживлением, что заставлять его ждать дольше сравнивалось с кощунством. Щелкнул карабин, и поводок, лишенный натяжения мохнатой шеи, безвольно повис в руках.
Рена приземлилась на ближайшую лавочку, с материнской теплотой наблюдая, как приветливо остальные четвероногие, да и двуногие тоже, встречают сенбернара. Видимо, он тут частый гость, раз так охотно подставляет голову каждой тянущейся к нему руке. Однако воспоминания об их собственном знакомстве, заставили ее иронично закатить глаза.
***
- Почему ты такой молчун? – недоуменный вопрос, сопровождаемый вскинутыми в удивлении бровями, на мгновение привлек к себе внимание андроида, о чем оповестил моргнувший голубой диод, - тебя только что толкнули, а ты ни извинился, как обычно делают твои сородичи, ни нагрубил, как обычно делают мои.
- Человек случайно задел меня, - спокойно ответил он, не сводя глаз с мужчины в инвалидном кресле, который активно жестикулировал, обсуждая что-то с группой людей. Дорогой хрустальный стакан в его руке опустел и тут же наполнился вновь, проходившей мимо официанткой, заставив неподвижного андроида еле заметно нахмурится.
- Неужели? – ехидство в голосе девушки не вызывало никакого отклика и, проследив за взором андроида, она устало закатила глаза, - оставь его в покое, Маркус… хотя бы сегодня, пусть расслабится.
Напряженный взгляд зеленых глаз, наконец удостоил вниманием собеседницу, постепенно теряя фокус и углубляясь в обработку полученной информации. Моргнув, Маркус молча вернулся к незаметной слежке за хозяином.
- Я серьезно! – уже настойчивее повторила девушка, - думаешь, он без тебя не знает про свои противопоказания, рекомендации и лечение? Лучше расскажи, как Карл еще не покрылся пылью с таким занудой, как ты.
Андроид, недовольно изучающий очередной перезвон хрусталя и общее веселье собравшихся, чуть заметно склонил голову, как будто в раздумьях.
- Мы с Карлом много разговариваем. Он очень умный и интересный человек, - заключил он, - Он добр. Иногда даже слишком, как если бы…
- Ты для него такой же человек, - поправила его собеседница, хитро поглядывая на улыбающегося андроида. Он уже давно живет с Карлом, и если первое время ее бесила чопорность и покорность машины, то теперь она начала замечать в нем проблески чего-то уникального. Хотелось бы назвать это характером, но разве он может быть у робота? В любом случае, жизнь у знаменитого художника пошла ему на пользу.
Да и кому бы не пошла? Огромный светлый дом в самом престижном, чистом и безопасном районе города. Панорамные окна, приветливо впускающие солнечный свет, не говоря уже про мастерскую, где границы с природой, казалось, вообще отсутствуют. Большие, просторные комнаты, никаких душных коридоров и кладовок. А самое главное сам хозяин – Карл Манфред. Неординарный, творческий и все еще задорный старик, несмотря на прогрессирующую болезнь. Его стремление к справедливости, в то же время граничащее с юношеским бунтарством, привлекало к его персоне много внимания, что несомненно положительно отражалась на его прибыли с продажи картин.
Бывало, девушка приходила к нему, поджав хвост, с очередными синяками или ссадинами, не чтобы пожаловаться, но чтобы получить поддержку и мудрый совет. И получала. Маркус тоже их получал и внимал. Сначала безразлично, но со временем все более и более осознанно, что отражалось на постепенном изменении его поведения, и так привлекало своей неоднозначностью.
***
- Ну и денек! Брр! – Рена не сразу осознала, что внезапно появившаяся на лавочке женщина, обращается к ней. Кинопленка воспоминаний оборвалась, извлекая ее из уютного приветливого дома в холодную пасмурную реальность. Тем временем непрошеная соседка с приветливой улыбкой кивнула в сторону Сумо и остальных собак, резвящихся на влажной траве, - хорошо им! Тепло… Вот бы и нам так, да? Прыгать, бегать, да ни о чем не думать.
- Угу, - безучастно промычала в ответ девушка, тупо таращась в одну точку. Разговаривать не хотелось от слова совсем, особенно теперь, когда непрошенные мысли о беспечных деньках так ярко показали контраст между прошлым и настоящим. В желудке заныло от обреченности и безвыходности сегодняшнего положения.
Как будто почувствовав скуксившуюся временную хозяйку, пес с медвежьей грацией подбежал к Рене, с разбега врезавшись мокрым носом в открытую ладонь. От соприкосновения по телу прошлась волна мурашек, напоминая о довольно морозной погоде.
- Ты прав, Сумо, пора и мне ноги размять, - расценив его приход, как готовность покинуть парк, девушка прицепила поводок обратно к ошейнику и вежливо наклонив голову в сторону расстроенной собеседницы, двинулась по направлению выходы из парка. Пес, не ожидавший так скоро покинуть игровую зону, дернулся было в сторону четвероногих товарищей, но ощутив непреклонное сопротивление быстро сдался и лениво поплелся рядом.
Детройт – тяжелый, индустриальный и некогда такой заманчивый город. Рена помнила, как горели ее глаза, едва она ступила на покрытый разноцветными бликами асфальт перрона. Поезд привез ее в новую жизнь, в которой она мечтала обрести смысл, и даже обрела, ненадолго… Совсем юная, с жаждой знаний и открытий, только окончившая колледж медсестра приехала покорять современный мегаполис. Каким же он казался волшебным, полным перспектив. Люди сновали туда-сюда, занятые и активные, часто они низко опускали головы, выставляя вперед макушки, как тараны, готовые идти напролом сквозь толпу таких же упертых и вечно опаздывающих. Андроиды только входили на массовый рынок, как тени они покорно следовали за раздувшимися от гордости хозяевами, заставляя зевак восхищенно оборачиваться им вслед. Все хотели себе очеловеченную машину, даже больше, чем новую модель телефона.
Сейчас все изменилось. Кипящий рой разноцветных плащей и ботинок превратился в молчаливое, до тошноты правильное, передвижение существ в униформах с диодами на висках. Восхищение людей перешло в агрессию и обиду, по отношению к новым помощникам, отбирающим рабочие места. Искалеченные машины пополняли свалку ежедневно, а открытые демонстрации против андроидов собирали все больше людей.
Рена как раз проходила мимо одной из них. Небольшая группа мужчин собралась у ворот какого-то завода с разрисованными наспех плакатами «Искусственные руки – реальные муки» и «пластик не фантастик». Однако либо запал их давно поутих, либо целью всего сборища было показать, насколько хозяин завода выиграл от полной автоматизации, но люди выглядели, мягко говоря, жалко. Одетые в грязные, местами рваные штаны и пуховики, они, нахохлившись, собрались вокруг поставленных друг на друга деревянных коробок и по кругу передавали бутылку с чем-то наверняка сильно алкогольным. За забором же виднелись чистые, аккуратные рабочие-андроиды, в качественных, сидящих строго по фигуре, робах. Они педантично складывали у входа какие-то коробки, ничуть не заботясь о митинге за территорией.
Почувствовав на себе взгляд, один из мужчин обернулся в сторону девушки, и когда их глаза встретились, по ее телу прошла мелкая дрожь. Темные волосы, низко опущенная шапка, темные глаза, небрежная щетина и светлая кожа… Желудок уныло подтянулся к ребрам, такое сходство с Лео она видела впервые. Новая волна грусти и бессильной злобы охватила Рену, заставив расслабившегося Сумо почувствовать настойчивое давление в ошейнике, призывающее идти рядом. Одарив незнакомца тяжелым строгим взглядом, она поспешила подальше от кучки мужчин и своих внезапных воспоминаний.
Бесцельно бродить по городу становилось скучно и холодно. Нога ныла, требуя мягкой подушки, даже пес уже еле плелся сзади, устало свесив язык и опустив морду. Однако найти теплое место для отдыха с огромным сенбернаром в подарок оказалось намного сложнее, чем предполагала Рена. Вывески «вход с животными запрещен» и «вход андроидам запрещен» красовались на каждой, даже самой захудалой, забегаловке.
Исследуя глазами местность, она услышала громкий треск и глухой шлепок, будто что-то тяжелое упало или врезалось в пластиковый мусорный бак. Звук доносился из подворотни на другой стороне улицы, и синдром медсестры не позволил девушке остаться безучастной. Заглянув в темный коридор, она действительно разглядела на земле силуэт. Сумо хотел было воспротивится входить в опасный закоулок, но спрашивать о его желаниях никто не собирался.
Рена уже приблизилась к пострадавшей вплотную, когда та, резко вскочив на четвереньки, отползла в угол между стеной здания и мусорным баком. Шоковое состояние, такое часто бывает после падений с высоты или после того, как сбила машина, человек встает, не ощущая боли и утверждает, что все хорошо. Печально, что именно такое поведение часто становится причиной повреждения внутренних органов с последующими осложнениями, которые сразу трудно выявить.
- Как вы себя чувствуете? – осторожно начала Рена, протягивая руки к незнакомке, на что та только сильнее вжалась в угол, издав испуганный всхлип, - я могу помочь, я врач.
– Ну, да, не совсем врач, но так хотя бы есть шанс быстро завоевать доверие. Ответом было только ярое отрицательное мотание головой.
- Вы, кажется, выпали из окна. Повезло, что приземлились не на асфальт, - девушки одновременно подняли головы. Единственное открытое окно было на последнем, пятом, этаже. Свет не горел, только занавески флегматично расположились на подоконнике, подрагивая от легкого ветра. «Невозможно…» с сомнением подумала Рена, прежде чем заметила, что пострадавшая уже вовсю ползет к выходу. Она настигла ее уже на освещаемом фонарями участке, склонившись ближе, чтобы осмотреть раны.
- Пожалуйста… - голос выпавшей из окна был полон страха и мольбы. Нервное дыхание дополнила дрожь во всем теле, особенно когда Рена брезгливо одернула руку от липкой синей жидкости, густо стекающей по разорванной ткани плеча. Андроид подняла вверх обе руки, и лишившись опоры тяжело упала на спину, закрывая лицо в ожидании удара. Сотрясаясь в беззвучном рыдании, она только усиливала ярость, вспыхнувшую в глазах той, что пару минут назад заботливо предлагала помощь.
Человеческая одежда, никаких отличительных знаков, простые синие джинсы и черная ветровка. Волосы коротко подстрижены и убраны в неаккуратный хвост. Машина, которая только что совершила побег из собственного дома сейчас выглядела человечнее, замершей в оцепенении девушки с собакой. Сумо проявлял вялый интерес ко всему происходящему, то и дело поглядывая на выход.
- Где твои хозяева? – ледяным тоном поинтересовалась Рена, презрительно глядя на андроида сверху вниз, готовая в любую секунду придушить и без того сильно поврежденную модель.
- Он спит… пожалуйста… - слезы, совсем как настоящие человеческие слезы, покатились по искусственной коже, оставляя вполне реальные мокрые дорожки на щеках, - он обещал сломать меня, разобрать на винтики… мне очень страшно, я не хочу! – предприняв попытку подняться и получив на свои действия полный ненависти взгляд голубых глаз, машина обреченно вернулась на землю, обхватив плечи руками и притянув выше колени.
Поза зародыша. Считается, что человек неосознанно принимает эту позу, когда нуждается в защите или успокоении. Все дело в том, что именно так расположен ребенок в утробе матери, где всегда окружен любовью и заботой. Но откуда такие рефлексы у робота?
Проходивший мимо мужчина, по просьбе Рены вызвал полицию и охотно принял участие в охране беглянки, пока темный переулок не осветили яркие сине-красные вспышки. Все это время лежащая на грязном асфальте молчала, окрашивая лужи вокруг себя в мутно голубой цвет. Она не оказала никакого сопротивления, когда грубые руки уставших полицейских не церемонясь потащили ее обратно к подъезду, и даже ни разу больше не подняла взгляда.
Пока Рена общалась со стражами порядка, город уже окончательно погрузился в темноту. Сумо совсем скис и упрямо тянул в сторону дома, да и сама девушка чувствовала, что прогулочка после недельного постельного режима, выдалась слишком продолжительной. Позволив псу самому регулировать маршрут, она послушно шла чуть позади, пока не увидела фургончик с аппетитным названием «Chicken food».
Снова обрушив планы сенбернара скорее вернуться домой, Рена потащила его к эпицентру аппетитных запахов. Деньги, которые она еще днем обнаружила в пиджаке Хэнка, все же пригодились. Пусть считает, что это компенсация за его сегодняшнее поведение. Хот-дог с двумя сосисками, одна из которых отправилась в пасть собаке в качестве поощрения за физическую нагрузку, и стакан черного кофе казались сейчас самым вкусным лакомством на земле, но даже несмотря на вкусную еду что-то неприятное в животе не девало девушке покоя.
Испуг, неистовый страх девианта вернуться домой. Эти глаза, полные слез и мольбы, а вместе с тем смиренная покорность и ни намека на агрессию. Конечно, машина проанализировала свои повреждения и понимала, что сопротивляться в ее положении бессмысленно, но этот взгляд… В нем не было желания причинить вред, только страх и просьба о помощи. Рена недовольно нахмурилась. Хот-док застрял где-то в пищеводе, отказываясь попадать в желудок, пришлось залпом осушить стакан кофе, чтобы пища наконец достигла места назначения. Больше всего девушку бесил не исход той ситуации, а ее собственные ощущения, граничащие с жалостью к покалеченному андроиду.
- Это робот! Кусок пластика с проводками, - возможно собственная речь подействует убедительнее, чем собственные мысли.
- Лорена Уотсон, - спокойный мужской голос вернул ее к реальности. Сфокусировав взгляд сначала на внимательных карих глазах, а затем на голубом диоде у виска, она скривила губы в ироничной усмешке, - я ищу лейтенанта Андерсона. Уже был в пяти барах, но сегодня его там даже не видели. Он не отвечает на звонки…
- Он дома, - Рена перебила методичную речь андроида, уже наполняясь раздражением от его присутствия, - наверняка спит без задних ног.
Коннор вопросительно поднял бровь, вероятно анализируя реальные возможности начальника остаться без конечностей.
- Мне необходимо его видеть.
- Отлично, а нам с Сумо как раз пора домой! – не дожидаясь ответа андроида, девушка потянула пса к ожидающему такси.
