И лишь однажды мы стали героями...

      Человек всегда одинок. Вся наша жизнь — это вечное скитание в пустыне, в которой мы заблудились с самого начала. А люди, что нас окружают, это случайные попутчики, которые могут пройти с нами весь наш путь, после чего отправиться дальше, а могут затеряться где-то в тени. Но в сущности мы всегда одиноки. Мы лишь ищем людей с которыми можно приятно провести это одиночество. … Две фигуры медленно двигались под тенью фонаря. Один прихрамывая тяжело стучал башмаками по дороге, пока вторая фигура кротко следовала за ним осматриваясь по сторонам.       — Стой… Я пообещала, что проведу тебя лишь до сюда… — Ты не пойдешь со мной? — Зачем? Разве сможешь ли ты мне помочь? Моя судьба определена заранее. Майк тяжело вздохнул. Он смотрел ей в глаза, надеясь, что она просто пойдет за ним. Но понимал, что так не получится… Они долго смотрели друг на друга под фонарем пока вокруг них летали мотыльки, слетевшиеся на свет. Майк тихо сел на бордюр. — Я тоже так думал. Думал, что моя жизнь идет по прямым рельсам, что в конце оборвутся в пустую яму. — И, что изменилось? — Я сошел с рельс. И теперь качусь на лезвии бритвы, в страхе, что разобьюсь, так и не достигнув цели. — И ты не жалеешь? — О чем? О жизни которой не было? … Ничуть. Потому что даже то немного, что я проживаю сейчас, дало мне больше, чем вся моя жизнь до этого. — Но, а если ты умрешь? — Я буду знать, что я умер за что-то. Я буду помнить эти мимолетные минуты, минуты счастья с друзьями, и одинокой тоски. Да даже этот момент, эти секунды, я буду их помнить до тех пор, пока стучит моё сердце. Потому что прямо сейчас, я знаю, что живу. — Но почему ты думаешь, что ты не жил раньше? В чем отличие? — А в том, что я знаю, что эти секунды, последние. Их больше никогда не будет. А я могу вскоре умереть. Раньше я не думал о смерти. Я просто жил. Просто жил так, как давали. А теперь я знаю, что дни слишком ценны, когда ты проводишь их в бесконечном существовании. Девушка замолчала, и тихо подошла к Майку. Он снял куртку и положил рядом, что бы она села. — Тогда, зачем ты мне помогаешь? — Не знаю. Потому что хочу дать шанс начать жить, как дали однажды мне. Они тихо сидели, и смотрели на пустые улицы. Особняка больше не было видно, и теперь их окружали лишь стены с черными окнами и думали о жизни. В которой они совсем заблудились. — Как тебя зовут — Внезапно спросила она. — Майк. А тебя? — Алиса… — Так… Ты пойдешь за мной, Алиса?       На ее щеках блеснули слезы. Тонкие и словно хрустальные, как нитки паутины на свету, они стекали по ее щекам оставляя лишь блестящий след. Она плакала потому что ей было жаль, что это случилось именно сейчас, а не несколько лет назад, когда она была лишь подростком. Что бы она могла так же бездумно согласится на это не цепляясь за прошлое, даже за то, что оставляло шрамы… И все было бы просто. А теперь она стояла на пороге бездонной пропасти, и не знала, что ее ждет внизу. И тогда она шагнула вперед.       Мягко горела лампадка, освещая комнату старенькой квартирки. На столе лежали старые бумаги и две маски, сделанные будто из фарфора. На простом и скрипучем кресле сидел Смит, смотрящий на Майка. За дверью в комнате Майка была девушка, что тихо вжавшись в угол пыталась уснуть. Ричард тихо допивал чай сидя на стуле рядом со Смитом. — Майк…? — Молчи. Хорошо? Я знаю. Я все прекрасно понимаю не держи меня за идиота. Но я не мог ее там оставить. — Майк стоял перед ними, отчитываясь, пока его глаза уперлись в пол, боясь поймать их взгляд. — Но если сюда придет Хэнк? — Я буду отвечать перед ним сам… Ричард украдкой взглянул на Майка, пытаясь понять, что сейчас творится в его голове, но внезапно тишину прервал стук двери. Майк и Смит резко выскочил и в коридор, и увидели там Хэнка. Он быстрыми шагами пересек коридор. Щелкнул барабан шестизарядного пистолета в его руках. Майк прыгнул к нему, встав прямо перед дверью и им. — Стой! — Крикнул Майк отдергивая руку Хэнка. Тот недолго думая перевел дуло на него. Его глаза были холодными. В них не было ярости или недовольства. Та же маска, что и всегда. — Говори. У тебя есть пару секунд. — Она теперь со мной. Она не помешает. Мы достали маски, и никто не узнал о том, что мы сделали. — Сердце Майка бешено колотилось. То ли от дула пистолета, что смотрел в его сторону, то ли от сожалений перед девушкой. «Но почему ты думаешь, что ты не жил раньше? В чем отличие? А в том, что я знаю, что эти секунды, последние» — Закончил? — Хэнк все так же холодно смотрел на Майка, но теперь в его глазах виднелось презрение. Холодный пот начал медленно стекать по спине Майка. Этого было недостаточно. На какой-то момент он уже прощался со всеми. И глубоко сожалел, о том, что предложил ей помочь. Но тогда его словно ударила молния. Майк резко дернулся обратно и взял маски, демонстративно подняв их над полом. — Если ты стрельнешь. Ты больше никогда не увидишь эти маски целыми. — Ты меня шантажируешь щенок? — Хэнк прицелился в Майка. Смит и Ричард, встали прямо между ними, стоя в двух разных углах одной комнаты и боясь двинуться, в надежде, что Хэнк послушает Майка. — Ты уверен, что ты хочешь начать все заново из-за нее? Она моя забота, а не твоя. Глаза Хэнка расширились, а брови приподнялись. Палец уже был на крючке. Он смотрел с удивлением на Майка, пытаясь понять, как тому хватило храбрости. Но ответа он не нашел. Он хотел убить Майка. Но это бесстрашие сравнимое лишь с глупостью почему-то забавляло его. Он не мог его убить. Пока что. И потому он опустил пистолет, а на его лице появилась усмешка, а после комнату пронзил и его тихий смех. — Хорошо, твоя взяла. Мои поздравления, хорошая работа! — Он демонстративно похлопал в ладоши, продолжая улыбаться. — Она будет здесь, и если что-то пойдет вновь не так, то запомни одно — только Будда являет свое лицо дважды. Он тихо развернулся и направился к двери, но прямо перед тем, как открыть дверь, он остановился и, покопавшись во внутреннем кармане куртки, достал небольшой мешочек и бросил его в коридор и тот со звоном упал.       Дверь захлопнулась, и квартира осталась в полной тишине.