Перед бурей всегда наступает затишье, — известное выражение. Если же даже затишье было похоже на бурю — жди беды, — личное дополнение
∆∆∆
Жизнь шла своим чередом. Бесконечные изнуряющие тренировки по квиддичу, где их капитан, Анджелина Джонсон, будто сошла с ума, гоняя их в субботу с утра и до вечера, а в среду — с пяти до половины восьмого (ибо ужин) и дальше — с восьми до десяти вечера. По средам тренировки после ужина были мало эффективны — во-первых, все уже поели и на мётлы садиться просто не хотели; а во-вторых, уже темнело, и с трудом в этой темноте угадывался даже квоффл, что уж говорить о маленьком снитче? Тем не менее, близился матч Гриффиндор-Хаффлпафф, где последние были достаточно сильными противниками, и все из команды Гриффиндора понимали необходимость этих тренировок. Медленно, но верно, приближалась пора экзаменов С.О.В. для пятикурсников и Ж.А.Б.А. — для семикурсников. Учителя настойчиво пытались впихнуть в головы уже почти ничего не соображающим детям то, что не успели впихнуть раньше, и злились, когда те не могли ничего понять. Гарри же все свои силы бросил на Зельеварение, ЗоТИ, Чары, Руны и Трансфигурацию. И то, последняя была в этом списке только потому, что МакГонагалл требовала от учеников, которые хотят на шестом курсе изучать её предмет по углубленной программе, результаты С.О.В. не ниже Выше ожидаемого. Зельеварение, Чары и Руны были нужны ему для становления артефактором, и парень поставил себе цель сдать эти предметы на Превосходно. Ну, ЗоТИ сдать на высший балл он просто-напросто должен, только потому, что от него этого ожидают. Травологию он знал на твёрдое Удовлетворительно, поэтому просто периодически ходил в библиотеку перелистывать учебники за прошлые годы, а вот с Астрономией могли быть проблемы... Гарри вдохнул свежий прохладный воздух и задумался, что ему делать с этой Астрономией. Чисто теоретически, теоретически, этот предмет мог быть ему полезен во время изготовления некоторых артефактов, которые требовали для себя соблюдения, к примеру, лунных фаз, но начать углубленно изучать Астрономию, когда до экзамена осталось меньше месяца? Это просто невозможно. Как вариант была идея пролистать учебники перед самым началом экзамена, а после надеяться, что это поможет наскрести нужное количество баллов для оценки Удовлетворительно. Парень пнул маленький камешек и поправил свой шарф. В нём не было особой необходимости, потому что воздух уже прогрелся достаточно, но он создавал некоторую иллюзию уюта и защищал от резких порывов ветра. Уроки кончились совсем недавно, но вместо того, чтобы пойти и начать делать заданные преподавателями(-садистами) задания, Гарри решил пойти прогуляться вокруг Чёрного озера. Ну ладно, не в прямом смысле «вокруг» — озеро было слишком велико, но рядом с ним, по самой кромке воды. Юноша успел отойти от замка совсем немного — первые деревья Запретного леса шумели своими кронами слева от него, — но ему казалось, если не оглядываться назад, на цивилизацию, что он наедине с этой природой. Это слегка спасало от внутреннего душевного раздрая. Сегодня было второе мая. Очень значимая дата для очень узкого круга лиц. Конец многих-многих неповинных жизней. Конец одного из талантливейших зельеваров, которых Гарри только знал. Конец Мальчика-Который-Наконец-Умер. Тысяча девятьсот девяносто восьмой год. Последнее отрезвляло. До тех событий было ещё два года, но Гарри их уже пережил. Шутка Судьбы? Или Её предназначение? Это было не важно, нет, юноша даже покачал головой. А что было важно, так это то, что у него был ещё один шанс. Предоставленные два с половиной года, чтобы успеть поменять будущее, из которых осталось всего два и мысль о том, что это время — время, отмеренное ему Жизнью. Ведь крестраж из него никуда не делся, и с каждым проходящим месяцем, когда Сириус сообщал ему в зеркале, что не сумел найти ритуала по извлечению из него осколка души Волдеморта, надежда таяла, как этот снег, таявший по наступлению весны. Примерный план о победе над Тёмным Лордом уже начал складываться у Гарри в голове. Ему нужно было сначала уничтожить все имеющиеся крестражи, благо, что они из себя представляют, он знал, а далее — вызвать Волдеморта на магическую дуэль. Во время которой добровольно подставиться под Аваду. Тогда и крестраж внутри него также будет уничтожен. Но... до дуэли он обязательно должен позаботиться о том, чтобы все те, кто погиб там, выжили. А уж Снейп точно сможет добить дезориентированного Лорда. И тогда всё будет действительно хорошо. Как-то не вязались его мысли о практически самоубийстве с тем, как он планировал сдавать экзамены по тем предметам, которые ему понадобятся в профессии артефактора... Но, Гарри хотел, осознанно этого желал, как можно дольше сохранять иллюзию своей жизни и своего будущего. Ведь ничего плохого в желании жить не было. Это естественно для всех живых существ, которым есть, что терять кроме своей жизни, верно?.. Вдруг задул резкий, не по-майски холодный ветер, нагло пробравшийся под полы мантии и заставивший гриффиндорца остановиться и наложить на себя Согревающие чары. Слева что-то хрустнуло. Гарри резко обернулся в сторону звука и замер с палочкой наготове: — Кто там? — далеко не дружелюбно спросил он. И почти облегчённо выдохнул, когда из-за крупного куста к нему вышел некрупный фестрал. — Ты меня напугал, — с обвиняющей улыбкой сказал ему парень и убрал палочку обратно в карман. Необычный магический зверь подошёл к нему вплотную, и гриф рискнул погладить его по страшной морде. Тонкая кожа оказалась бархатной на ощупь и какой-то эластичной. Фестрал, бывший на добрых две головы выше него тихо фыркнул на это осторожное касание и мягко подался вперёд. Гарри посчитал это разрешением, и начал аккуратно поглаживать его морду. — Ты их не боишься, — послышалось с той стороны, откуда появился фестрал, и Гарри легонько улыбнулся. — Луна, — поприветствовал он девушку, повернув в её сторону голову, когда на тёмном фоне леса показалось светлое пятно её волос. — А ты не боишься ни их, ни других созданий Запретного леса, — беззлобно подколол он рейвенкловку. — А почему я должна их бояться? — вполне искренне изумилась Лавгуд. Она подошла ближе к Гарри, и из леса за ней показались ещё трое фестралов. Гарри рассмеялся: — Чтоб ты знала, Луна, практически все, кто видят этих зверей, их боятся. Они ведь далеко не единороги по виду. Девушка тонко улыбнулась, порылась в своей сумке, висевшей у неё через плечо, и достала из него одно ярко-красное яблоко, после чего перекинула его Гарри в руки: — Они очень любят их есть, Гарри. Только раздели яблоко на несколько частей, вдруг он подавится? — Конечно, — кивнул парень и магией разрезал яблоко на четыре части. — Будешь? — спросил он у фестрала и протянул ему раскрытую ладонь, на которой лежал один кусочек. Зверь понюхал угощение и осторожно взял его со слегка подрагивающей руки гриффиндорца. Он первый раз кормил с ладони такое большое животное и неосознанно опасался, что оно оттяпает ему руку как минимум по локоть. От Лавгуд послышался тихий смешок, на который Гарри предпочёл не обращать внимания. — Гуляешь, Гарри Поттер? — спросила она в своей излюбленной манере называть всех по имени-фамилии. — Гуляю, — подтвердил юноша. — Но вот только не надо мне сейчас говорить, что вокруг меня витает целая толпа мозгошмыгов, я и так это знаю. — Ладно, — легко согласилась Лавгуд. — А ты? Что здесь делаешь ты? — Я часто прихожу сюда покормить эту семью фестралов. Да, Гарри, они — одна семья, — пояснила она на недоверчивый взгляд грифа. — Они отбились от своего основного табуна, который сейчас находится где-то в глубине леса, и искали, что им поесть, когда я наткнулась на них два месяца назад. Теперь они живут в небольшой пещере, которая находится метрах в двадцати от этого места. — Понятно, — улыбнулся парень. Он подумал, что Луна очень похожа на Хагрида в этой своей любви к животным, но без фанатичного блеска в глазах. Фестралы ведь хоть и напоминали своим видом драконов, уж точно ими не являлись, как тот дракончик Норберт, которого полувеликан выиграл в девяносто первом году. — Кстати, Гарри, — прервала его ностальгические мысли девушка, — чтоб ты знал, после твоей выходки месяц назад, вокруг профессора Снейпа летала целая стая мозгошмыгов и мешала ему работать! — Чего? — не понял сначала гриффиндорец, а затем рассмеялся, нарушив тем самым окружавшую их тишину. — Ох, Луна, ты просто не представляешь себе, что сподвигло меня на свершение той шалости. Девушка фыркнула и демонстративно отвернулась от него, принявшись поглаживать самого крупного фестрала. Гарри же покачал головой, улыбнулся и мысленно вновь вернулся в то утро вторника.∆∆∆
Гарри уже добрых пятнадцать минут наблюдал за близнецами Уизли, которые нервно косились на преподавательский стол. На Снейпа, в частности. И Фред, и Джордж отчаянно зевали и выглядели в принципе не спавшими в эту ночь — бледные, взъерошенные, с тёмными кругами под глазами. Профессор Зельеварения же, который просто не мог не заметить слежки за собой, поочерёдно бросал подозрительные взгляды то на близнецов, то на Поттера. Последний этого взгляда, тем не менее, не замечал. Активные действия, собственно говоря, начались сразу после завтрака. По глупости — Гарри на этом моменте фыркнул — самого Снейпа, который решил выяснить причину такого необычного поведения своих студентов. — Мистер Уизли и мистер Уизли, задержитесь, — произнес мужчина, когда нагнал близнецов, которые в числе первых покидали Большой зал. — Могу я поинтересоваться, чем вызван ваш интерес к моей персоне за этим завтраком? — Профессор!.. — нервно хихикнул Фред. — Доброе утро!.. — в том же духе произнёс и Джордж, внимательно глядящий на зельевара. — Могу поспорить с Вашим утверждением, мистер Уизли, — с презрительным фырком сказал Снейп, но всё же кивнул в знак приветствия. — Но вы не ответили на мой вопрос. — Простите, профессор, за встречный вопрос, но что Вы делали в спальне мальчиков в башне Гриффиндора вчера вечером? Снейп посмотрел на Фреда как, если мягко выразиться, на умалишенного: — Я, мистер Уизли, вчера, вечером, в башне Гриффиндора, да ещё и в спальне мальчиков?! Как, мне интересно, вы сумели пронести в школу алкоголь, да ещё и напиться до такого состояния?! Близнецы Уизли переглянулись между собой: — Но, профессор! Мы же сами слышали Ваш голос! — Да, точно! — Вам надо лечиться, мистер Уизли и мистер Уизли, чтобы перестать слышать чужие голоса там, где им звучать не положено априори. — Но Вы же сами сказали про наши... умственные способности и тому подобное! — воскликнул Джордж. Зельевар хмыкнул: — Ну что ж, кто бы над вами ни подшутил, он верно выбрал соответствующие мне фразы. Ваших умственных способностей, — произнёс он с явной издёвкой, — мистер Уизли и мистер Уизли, хватает разве что на создание бессмысленных шуточных артефактов, один из которых вы вчера нам всем и продемонстрировали. Вы ведь сейчас на седьмом курсе, так почему бы вам не уделить своё внимание на подготовку к Ж.А.Б.А.? Фред и Джордж недоуменно хлопали глазами, пока Гарри, пытаясь откровенно не засмеяться в голос, тихонько пробирался к выходу. Позавтракать он уже успел, поэтому ничего не терял. Однако, к его глубочайшему разочарованию, этому маневру не дано было свершиться. Буквально в двух метрах от дверей его нагнали два разъяренных голоса: — Гарри! — Это не я! — воскликнул юноша и с широкой улыбкой быстро юркнул в открытые двери. — А ну стой! — крикнул Джордж, намереваясь догнать наглого гриффиндорца. — Стой, я кому говорю?! — Извините, профессор, сэр, — тихо произнес Фред с ничуть не извиняющейся улыбкой. — Всего хорошего! — и тоже умчался, оставив декана Слизерина в весьма смешанных чувствах.∆∆∆
Стоило признать, Гарри в тот момент действительно было жаль Снейпа, потому что тот и в самом деле был не виноват в случившемся. Однако после того утра мужчина полностью отыгрывался и на близнецах Уизли, и на самом Поттере. Вот только если Гарри на придирки было плевать — он к ним привык, — то близнецам пришлось несладко. Гарри вдруг оглушительно чихнул и потёр рукой нос. Фестрал, стоявший перед ним, уже вовсю обнюхивал его в поисках остальных кусочков яблока, и парень быстро скормил ему их все. — Знаешь, Луна, — со слегка извиняющимся тоном проговорил он, — я, наверное, уже пойду. Что-то мне не особо хочется заболеть... — Да, Гарри, иди, я понимаю, — совершенно не обиженно ответила девушка. — Думаю, в этом учебном году мы уже не сможем поговорить, поэтому удачи тебе, Гарри Поттер. Во всём, что тебя ожидает. — Спасибо, Луна. Смотри, тоже не заболей. Пока, — он махнул рейвенкловке рукой, наплевав на то, что она стояла к нему спиной и не могла видеть этого жеста, и отправился обратно в замок. Конечно, он планировал побродить по территории Хогвартса подольше, но простудиться ему не хотелось по-настоящему.∆∆∆
— Неожиданно, — раздался чей-то неприятный голос впереди. Гарри остановился и нахмурился — этот потайной коридор был практически никому неизвестен, разве что учителям, да и самому гриффиндорцу благодаря Карте Мародёров. Так кто же сейчас стоял там, за углом? — Мы хотели с тобой поговорить сегодня вечером, однако ты сам нам здесь повстречался. Ну так что, парни, как насчёт обсудить с ним всё сейчас? Зеленоглазый нахмурился. Это был либо какой-то конфиденциальный разговор, либо чьи-то разборки. Последнее, кстати, было более вероятно, поэтому парень, не имеющий никакого желания встревать, развернулся и пошёл в ту сторону, откуда пришёл, особо в слова не вслушиваясь. Но когда до него донеслись знакомые интонации, резко остановился, по инерции чуть не завалившись вперёд: — В самом деле? Хотели о чём-то поговорить со мной? Ну, начинайте, — и Гарри словно наяву видел, как этот говорящий пренебрежительно махнул бледной рукой с длинными сильными пальцами, натренированными благодаря квиддичу. Раздались смешки. Гриффиндорец насчитал примерно три разных смеха: громкий и лающий, попискивающий и басистый. Противовес был большим. Минимум трое на одного. — Мы в последнее время стали замечать, Малфой, что ты зависаешь с Поттером. Сначала мы подумали, что это твой план — заставить Золотого Мальчика довериться тебе, а затем обмануть его и наказать. Что ж, ты смог нас обдурить, — послышался громкий фырк и шелест одежды. Говоривший и его прихвостни достали волшебные палочки. — Так чем же, интересно, Поттер сумел тебя привлечь? Или лучше спросить... как сумел его привлечь ты? Быть может, он заставил тебя прогнуться перед ним? Как Тёмный Лорд заставил прогнуться всю твою семью? Неужели ты получаешь удовольствие от подобного? Или думаешь, что если поработаешь подстилкой для Поттера, он вступится за тебя перед Дамблдором? Гарри отчётливо услышал, как Драко зарычал. А после коридор окрасился первой вспышкой невербального заклинания. Гриффиндорец, ранее застывший на одном месте и прислушивающийся к каждому слову, сейчас развернулся и в несколько больших шагов добрался до места, где коридор заворачивался под углом в почти девяносто градусов. — Делетриус! — Протего! — это был уже Драко. Вокруг него, как видел Гарри, наконец вышедший из-за угла, замерцал куполообразный щит. Но он слишком быстро рассыпался под напором четырёх магов. Забини, Крэбб и Гойл и ещё один, неизвестный гриффиндорцу. — Инсендио! Инсендио! — Секо! Драко сумел отразить оба поджигающих заклинания, но Забини послал ранящее практически со спины и парень не сумел должным образом отреагировать на него. Попавшее в рёбра и правую руку заклятье заставило его сделать несколько шагов вперёд, и только после этого он упал на колени. Палочка при этом выпала из его ослабевшей ладони, и пока Драко не успел вновь её взять, её пинком ноги отбросили куда-то в сторону. — Думаю, теперь можно поговорить на более серьёзные темы, — усмехнулся Забини, и тот неизвестный противно захихикал. — «Локомотор Виббли»! — про себя крикнул никем не замеченный Гарри и сделал соответствующую фигуру палочкой. Забини, уже занёсший вверх руку, едва не упал на отчего-то подкосившихся ногах. — «Петрификус Тоталус!» — Крэбб застыл соляным столпом посреди коридора. Неизвестный его заметил. — Поттер! — противно заверещал он. — Это Поттер! Забини, успевший уже избавиться от ватноножного, обернулся и неприятно оскалился: — Ну здравствуй-здравствуй, добро пожаловать. — Ты так любезен, — ядовито выплюнул Гарри и вновь невербально послал Петрификус. Забини его благополучно отбил. — Делетриус! — во всё горло гаркнул он, а гриф понял, какое заклинание он в него пошлёт ещё до того, как оно было озвучено. Зеленоглазый принял его на Зеркальный щит, и заклятье полетело обратно в отправителя. Забини увернулся, и оно ушло в стену. — Ах-ты-!.. — Вердимилиус! — кинул гриф отвлекающее заклятье, и пока Забини пытался проморгаться от ярких зелёных искр, полетевших ему прямо в лицо, Гарри бросил Петрификус и на Гойла. Теперь двое на одного. Звучит более реально. — Агуаменти! — это заклинание полетело в неизвестного. Он его отбил, но открылся для связывающего, которое было произнесено мысленно сразу же после Агуаменти. Верёвки не задержат его надолго, Гарри это понимал, но теперь он хоть на двадцать секунд может сосредоточиться на Забини. — «Аларте Аскендаре»! — от подбрасывающего вверх слизень уклонился и стал быстро приближаться к гриффиндорцу, постоянно меняя направление своего движения. От этого мельтешения у Гарри зарябило в глазах. — Секо! Предсказуемо. Гарри уклонился, а после сделал несколько шагов по направлению к Забини. Тот этого не ожидал, поэтому проглотил уже готовое сорвать с языка атакующее заклинание. Зеленоглазый же не стал посылать никакое заклинание, потому, что буквально видел, как слизеринец готов поставить Зеркальный щит; вместо этого он просто сделал резкую подсечку. Забини потерял равновесие и, неуклюже размахивая руками, попытался его восстановить. В это время его спина была открыта, и гриф уже почти послал Инкарцеро, когда почувствовал, что за его спиной кто-то готов его атаковать. Неизвестный справился гораздо быстрее, чем за двадцать секунд, примерно в два раза. Гарри развернулся. — Экспульсо! Юноша не стал ставить Зеркальный щит: если это заклинание попадёт в неизвестного, тому будет плохо — с его телом в прямом смысле произойдёт «бум!», — вместо этого он отразил его в стену, на которой тут же появилась чёрная подпалина. — Агуаменти! «Аква Эрукто»! — и если от первой струи воды, которая должна была вылиться ему на голову он отклонился, сразу же попал под струю, выпущенную ему в грудь. — «Петрификус Тоталус»! «Инкарцеро»! «Локомотор Виббли»! Чего Гарри точно не ожидал, так это того, что неизвестный, пятясь из-за водной струи, упадёт на задницу, поэтому выпускал все заклинания, целясь в верхний отдел груди. Но все три заклинания прошли над головой слизеринца, не принеся тому и малейшего вреда. Гриф чертыхнулся. Руки у него так и чесались запустить что-нибудь более серьёзное, но головой он понимал — у него будут крупные проблемы, если он сейчас отделает всех слизней по полной... Рядом с его головой, слегка опалив ухо, пролетело очередное Секо — от Забини, который уже успел подняться на ноги. Положение у Гарри было незавидное — противники стояли и спереди, и сзади, так ещё и Крэбб стал подавать признаки активности — он пока только смог пошевелить пальцами правой руки, в которой была зажата палочка, но вскоре можно было ожидать от него полного восстановления подвижности тела. Зеленоглазый юноша уже прикидывал варианты своих действий: можно было поставить Протего и отбиваться от всех разом — он ещё порадовался тому, что оказался как раз рядом с неподвижно лежащим Драко, — но что ему делать, когда закончатся силы, и что будет, если кто-то решит сократить дистанцию и ударить его кулаком? — когда в коридоре в зоне видимости появился ещё один человек. Гарри всё же выставил щит и только тогда позволил себе облегчённо выдохнуть и самую малость расслабиться. Это был Снейп.∆∆∆
Мужчина направил палочку на гигантскую статую какой-то рыбины, себе под нос прошептал пароль и зашёл в образовавшийся проход, когда статуя проворно отъехала в сторону. Этот тайный коридор был очень извилистым, без ответвлений, но с огромным количеством боковых ниш и поворотов. Возможно, именно поэтому он не пользовался особой популярностью среди учителей; среди учеников и подавно, поскольку те даже не подозревали о его существовании. Каково же было его удивление, когда он заметил далеко-далеко впереди себя две практически одновременные вспышки от заклинаний. Мужчина нахмурился и ускорил свой шаг. Неужели ученики творят?... — Поттер! — разлетелся по всему коридору чей-то громкий голос, без сомнений знакомый Снейпу. — Это Поттер! Внутри у зельевара всё похолодело и он практически перешёл на бег. Пускай голос слышался так, будто говоривший находился совсем рядом, это было не так — длинный коридор разносил все звуки на многие-многие метры от места, где всё происходило. — Ну здравствуй-здравствуй, добро пожаловать, — раздался ещё один голос. Северус с трудом узнал в нём Забини. Кому же предназначались эти слова? Поттеру? Значит, это не этот неугомонный гриффиндорец был зачинщиком драки? Тогда кто? Его слизеринцы? — Ты так любезен, — раздалось в ответ. И зельевар поразился. Сколько — сколько, чёрт подери? — раз он доводил Поттера до белого каления, но ни разу не слышал в свой адрес слов, сказанных таким тоном. Мальчишка был в ярости. Сразу после его слов сверкнула ещё одна вспышка — кто-то воспользовался невербальным заклинанием. — Делетриус! — послышалось далеко не безобидное заклинание от Забини. Но болезненного вздоха или вскрика не раздалось, только глухой удар, и мужчина предположил, что расщепляющее ушло в стену. — Ах-ты!.. — Вердимилиус! — это был уже Поттер. «Искры? — удивился Северус. — Для чего? Просто отвлекающий манёвр?» Было выпущено ещё одно невербальное заклинание: «Петрификус», — понял мужчина по характерному цвету. — Агуаменти! — вновь послышалось от Поттера, а затем полетело несколько очередных невербальных. «Неужели Поттер старается?» — поразился Снейп, предположив, что невербальные заклинания выпускались гриффиндорцем. Далее шло затишье в целых три минуты, после которого снова раздался голос Забини: — Секо! Поттер, предположительно, вновь отклонился, затем, ещё секунды через две, послышался тихий глухой удар — кто-то упал на пол. «Пожалуйста, Поттер, давай это будешь не ты?» — взмолился Северус, потому что наконец понял, что силы были далеко не в пользу гриффиндорца. Затем шли долгие пять секунд, после которых послышалось такое заклинание, от звучания которого внутри мужчины всё оборвалось: — Экспульсо! — это заклинание взрыва. Если попадает в человека, превращает все его внутренности в самую настоящую кашу. — Увернись, — прошептал себе под нос зельевар. — Увернись, пожалуйста... Раздался ещё один громкий удар — заклинание ушло в стену, и не успел Снейп облегчённо выдохнуть, послышался голос Поттера, нормальный, без болезненных ноток, но подстёгнутый накаляющейся атмосферой и оттого громкий: — Агуаменти! — а затем одно невербальное заклинание, после которого пошла их целая связка: Петрификус, Инкарцеро и ещё какое-то третье, которое не слишком часто используется. Но перед этими тремя заклинаниями кто-то, кому они предназначались, упал. И, очевидно, эта связка прошла мимо. — Чёрт возьми! — эмоционально выругался Поттер, что только подтвердило догадку Снейпа. По его подсчётам, он был уже совсем близко от места боя. Сверкнула ещё одна вспышка невербального заклинания, но мужчина понял, что на этот раз это был не Поттер — посланное заклинание было Секо, а гриффиндорец такими опасными в этом бою не разбрасывался. После этой вспышки стало тихо, слишком тихо, и Северус испугался, что последнее Секо всё же попало в Поттера, поэтому перешёл на бег. Когда он выбежал из-за угла, ему предстала отвратительная картина. На ногах стояли пятеро: Пьюси, которого лишь только по голосу Снейп сначала не узнал, Забини, между этими двумя напряжённый стоял Поттер, и застывшие по стойке «смирно» Крэбб и Гойл. Видимо, предыдущие Петрификусы Поттера попали именно в них. Что действительно привело мужчину в ярость, так это незамеченный им ранее Драко, лежащий на полу у ног гриффиндорца и не подающий признаков активности. Первым его заметил Поттер, даже несмотря на то, что стоял к нему полубоком, и едва заметно расслабился, перед этим наколдовав вокруг себя Протего. Забини и Пьюси, однако же, приняли это за слабость, поэтому уже нацелили на него палочки, когда на весь коридор раздался громогласный голос Снейпа: — А ну остановились! Опустили палочки! З-с-сабини, Пьюс-с-си, вы оба меня не слышали?! — злостно прошипел он, когда его слизеринцы проигнорировали его первые слова. Парни нехотя выполнили это и сейчас застыли со скривлёнными лицами — до них только сейчас дошло, что их застукал декан. Им не поздоровится. — Пошли отсюда! Чтоб я больше вас не видел в этом коридоре! Поговорим в моём кабинете! — он снял с Гойла и Крэбба Петрификусы. Всех четверых словно ветром сдуло, только гулкие частые шаги слышались ещё около минуты. Не теряя даром времени, мужчина подошёл вплотную к Поттеру и уже хотел было попросить его убрать щит, как тот сам это сделал. Снейп уже хотел отругать его за поспешность (быть может, это был не он, а кто-то другой под Обороткой (что, на самом деле было абсурдом)), когда заметил, что воротник его белой рубашки с правой стороны запачкан кровью. С его языка уже почти сорвался вопрос, но этот Поттер, этот чёртов герой Поттер, прикрыл рукой своё правое ухо и кивнул на лежащего без сознания Драко: — Помогите ему. В него попали Секо. Со мной же всё в порядке, — его дыхание было частым, но не от боли, а от схватки, поэтому Северус кивнул и присел над Драко. Вся эта ситуация напомнила ему происшествие в Хогсмиде в январе. — Что случилось? — задал он мельком вопрос, продолжая колдовать над крестником. Пускай заклинание попало прямо в него, а не прошлось по касательной, оно было не в пример слабее того, которым его вывел из строя тот «Пожиратель», поэтому раны затягивались охотно и быстро. — Я не знаю, сэр, я подоспел не к самому началу боя, — голос прозвучал глухо, и Снейп обернулся на гриффиндорца. Тот отчего-то стоял к нему спиной. — Поттер, повернись ко мне лицом, — попросил он мальчишку. Тот набрал в грудь воздух, будто... будто готовился к прыжку в воду? — и обернулся. Взгляд зелёных глаз тут же прикипел к кровавым пятнам на одежде Драко, и Гарри снова отвернул в сторону голову. — «Неужели?.. — посетила возможная мысль голову Снейпа. — Кровь...» — он не стал ничего говорить вслух. Не хватало ему ещё и влезать в личные страхи мальчишки. — Что с ухом? — Самую малость задело последнее Секо, — ответил Гарри и вновь непроизвольно потянулся рукой к своему уху. Ему повезло, что заклинание прошлось по завитку, и не задело мочку, иначе бы артефакт-серьга был срезан, и парень бы показал слизеринцам и их декану свою настоящую внешность. Снейп кивнул, а затем встал на ноги; сделал шаг к гриффиндорцу: — Не дёргайся, сейчас залечу, — пояснил он ему, чтоб не испугался. А-то с него станется. Мужчина отвёл некоторые длинные пряди в сторону левой рукой, а правой с волшебной палочкой выписал маленькую фигуру напротив и правда небольшого пореза. И откуда столько крови-то натекло? Гарри от лёгкого прикосновения к своим волосам не дёрнулся, но на секунду прикрыл глаза. Голова у него кружилась, а порез, длинный, находящийся не только на ухе, а переходящий на затылок, медленно затягивался под напором лечащих заклинаний Снейпа. Забини, пославший это последнее чёртово Секо, промахнулся не сам. Гарри стоял к нему спиной, но начал как раз отклоняться влево, одновременно с этим поворачивая голову тоже влево. Секо на самом деле попало по касательной в голову, а ухо только мельком задело. — Профессор, сэр, — неуверенно начал Поттер, и Северус второй раз за день удивился его интонации, — у меня есть просьба. Позволите? — мужчина кивнул, подтверждая, что он может продолжать. — Не говорите, пожалуйста, Драко, что я здесь был. Зельевар несколько опешил: — И зачем это тебе? — Пожалуйста?.. — Ладно, Поттер, ладно, но скажи мне всё-таки, почему? Мужчина как раз закончил с лечением, и Гарри сделал от него один шаг: — Спасибо, сэр, — произнёс парень. Он улыбнулся, но в его глазах Северус прочитал грусть. — Позаботьтесь о Драко, пожалуйста. И спасибо, что пришли на помощь... — и прежде, чем мужчина успел что-то сказать, быстрым шагом устремился в ту сторону, из которой шёл изначально. Поворот там был ближе, а юноша как можно скорее хотел скрыться из поля зрения зельевара. Конечно, Снейп вполне мог его догнать, но не стал этого делать. У Поттера должны были быть весьма веские причины так поступать, поэтому он мельком бросил взгляд на свою левую руку, пальцы которой ранее запутались в чёрных кудрях этого мальчишки, и застыл на месте. Его пальцы были в крови, и мужчина вновь вернулся к тому, что с одного маленького пореза на ухе не могло натечь столько крови. Снейп тихо выругался. Секо, судя по всему, оставило ещё один порез на затылке этого гриффиндорца, но тот ему ничего не сказал. Идиот... Мужчина вздохнул, потёр пальцами другой руки переносицу и посмотрел на всё так же лежащего на полу Драко; он наклонился и осторожно подхватил его на руки. Даже несмотря на то, что он залечил все раны своего крестника, тот потерял много крови, да и не помешало бы ему хотя бы эту ночь понаблюдаться в Больничном крыле. Это уж точно лишним не будет.∆∆∆
Сознание вернулось резко, словно подгоняемое одним резким толчком, и парень, вспомнив, отчего он всё же упал в обморок, резко распахнул глаза. Это помещение уж точно не являлось тем нешироким коридором где его сумели подкараулить, и пусть здесь было так же тихо и горел приглушённый свет, но в воздухе витал ненавязчивый запах различных трав и настоек. Точно так же пахло и у крёстного в лаборатории, но это уж точно не могла быть она. Значит, вывод был только один — Больничное крыло. Он скосил глаза и заметил невысокую белую ширму, которая ограждала его койку от остального помещения. Драко поднял вверх правую руку и повертел её перед глазами, пытаясь разглядеть следы от повреждений. Ничего не было, даже бинтов, а рука, исполосованная Секо, совсем не болела. Парень предположил, что лечил его своими заклинаниями Снейп, а не Помфри зельями. — Мистер Малфой, — раздался сбоку тихий, не тревожащий слух голос колдоведьмы. Следилка у неё, что ли стоит, что она подошла к нему сразу после того, как он пошевелился? — Я рада, что Вы так скоро очнулись. Как Вы себя чувствуете? — Ничего не болит, — прокаркал в ответ Драко и прочистил горло. — Чувствую себя хорошо, но немного устало. — Это нормально, — кивнула мадам Помфри. — Таким образом Ваш организм усваивает Кроветворное зелье и восполняет потерю крови. Драка в Хогвартсе... — она прижала руку ко рту, выражая тем самым своё негодование и неверие одновременно. — Вам очень повезло, молодой человек, что Ваш декан подоспел как раз вовремя. «Декан? — внутренне изумился Драко. — Но почему мне кажется, что там был Поттер? Гарри...» — Сейчас я принесу Вам ужин, мистер Малфой. Даже если не хотите, Вам придётся поесть, хотя бы самую малость — организму нужна энергия для быстрого восстановления. Да, кстати, — она обернулась уже когда почти ушла за ширму, — Ваш декан сказал, что непременно зайдёт перед Отбоем. Это примерно через пятнадцать минут. За это время Вы как раз должны успеть поесть, — Драко слабо ей улыбнулся, и когда колдоведьма скрылась за ширмой, эта улыбка быстро сползла с его лица. «Гарри, почему же мне кажется, что в том коридоре ты всё-таки был? Пришёл в самый нужный момент и помог мне отбиться от моих же сокурсников?.. Не помню... И ведь... сам ты никогда не признаешься мне в этом, даже если я спрошу тебя прямо, верно? Глупый... глупый гриффиндорец...» На ужин была каша. Собственно, именно из-за подобной еды Драко никогда не нравилось болеть, ведь даже дома, в Мэноре, домовики готовили самые простые блюда. И пусть парень понимал, что такая своеобразная диета с плотным контролем калорийности была необходима ослабленному болезнью или травмой организму, легче от этого не становилось, а каша оставалась почти такой же пресной. Съев добрую половину тарелки и честно соврав, что наелся и ему «понравилось, спасибо», парень принял все положенные зелья. По вкусу сразу определил, что варил их крёстный, и сделал себе зарубку спросить, почему тот отыгрывается на учениках таким способом. От снотворного и зелья Сна-без-сновидений парень добровольно отказался, определив, что заснуть он сможет и сам, и никакие кошмары по поводу случившегося его мучать не будут. Залитое в него чуть ли не силой Успокаивающее действовало исправно, но когда действие зелья завершится, Драко сможет испытать всю палитру сейчас приглушённых эмоций. Его назвали подстилкой. Они что, в самом деле думают, что Поттер будет согласен на... такое? В душе поднялось глухое раздражение, а после злость, когда парень не смог вспомнить, кто это вообще сказал. Забини или Пьюси, однозначно, Крэбб с Гойлом до такого оскорбления бы просто не додумались. В помещении раздались быстрые, «летящие», как иногда сравнивал Драко, шаги. Человек остановился вплотную к ширме, постоял несколько секунд, и затем её обошёл. — Крёстный. — Драко, — кивнул в ответ Снейп и, игнорируя стул для посетителей, приземлился прямо на кровать. — Как ты себя чувствуешь? — Всё хорошо, спасибо, — улыбнулся парень. Мужчина тоже приподнял уголки губ в подобие улыбки. «Что ж, и это было хорошо», — подумал Драко. — Не расскажешь мне, что вообще произошло? И откуда ты знаешь об этом коридоре? — Ничего особо не произошло, — поморщился слизеринец, вспоминая, как шёл из библиотеки по направлению к Большому Залу. — Те четверо, Крэбб, Гойл, Забини и... Пьюси, по моему, просто встретились мне в коридоре — они шли навстречу. Там даже не было взаимных оскорблений, они почти сразу после нашей встречи начали кидать в меня заклинания. О самом коридоре... — «...мне рассказал один знакомый гриффиндурок», — ...я узнал случайно — наткнулся на него как-то вечером, вот и всё. «И подобрал заклинание для входа тоже случайно», — хмыкнул Северус, но не стал давать Драко понять, что уличил его в этой маленькой лжи. — Я тебя услышал, — сказал он вместо этого. — Насчёт тех четверых можешь не волноваться — при любой, даже малейшей провинности они вылетят из Хогвартса. Даже если до конца пятого курса останется жалкая неделя. К тебе они тоже больше приставать не будут — наложил я на них одно заковыристое проклятье... — Крёстный! — не веря своим ушам воскликнул Драко и засмеялся, глядя в лукавые глаза напротив. — Не ожидал, честно, не ожидал... — Я ведь декан самого злостного и хитрого факультета, Драко, а это значит, что мне полагается быть злостнее и хитрее всех моих учеников вместе взятых. — Ладно-ладно, я понял! — отсмеявшись выдавил из себя парень. — Ты лучше скажи мне, крёстный... — он немного замялся, — наверное, сейчас мои слова покажутся тебе странными... но не было ли в том коридоре... Поттера? — А с чего вдруг такой вопрос? — «Ох, Поттер-Поттер, и почему я не могу нарушить данное тебе обещание? И ведь даже не клятва была, а ком в горле встаёт, когда я хочу сказать Драко правду...» — Мне кажется, ты всё же ударился об пол головой, когда падал, — с тёплым подколом произнёс Северус. — Не было там твоего Поттера, не было. — Не было всё-таки... — задумчиво и несколько разочарованно пробормотал слизеринец. И не отреагировал даже на «его Поттера». — Знаешь, Драко, я думаю, тебе пора спать, — произнёс мужчина и поднялся с кровати. — У тебя был тяжёлый день, не хочешь завтра пропустить уроки? Мадам Помфри с радостью оставит тебя здесь. — Не хочу точно, — отрицательно покачал головой Драко. — Это я пропущу целый учебный день, а сейчас конец года, вдруг будут объяснять что-то такое, что понадобится на экзаменах? Если я останусь завтра в Больничном крыле, мне нужно будет потом просить у кого-то конспекты, а я это не люблю, ты знаешь. — Знаю, — вздохнул зельевар. — В таком случае, спи, Драко. Мне сказали, ты отказался от Сна-без-сновидений. Точно не хочешь выпить? — Точно, — ободряюще улыбнулся парень. — Доброй ночи, крёстный. — И тебе, — коротко ответил Северус и скрылся за ширмой. Драко перестал слышать «летящие» шаги, когда мужчина скрылся за дверьми. Он поправил одеяло и повернулся на левый бок. Будто повинуясь его желанию, свет практически погас, оставив освещённым только небольшой островок рядом с дверьми. Завтра будет новый день, и Тео наверняка завалит его кучей вопросов, почему он не ночевал в их спальне, поэтому ему стоило выспаться как следует. Да и уроки завтра были важными, подремать где-то не получится. О всём случившемся и о привидевшемся ему Поттере он подумает тоже завтра.