Пока человек свободен, он не думает о свободе. Клиффорд Дональд Саймак, американский писатель
∆∆∆
В Запретный лес Гарри выбрался в первую же ночь пребывания в Хогвартсе. В мантии-невидимке, с раскрытой Картой Мародёров в руках, он крался по тёмным коридорам замка, радуясь в тишине тому, что преподаватели в первую ночь нового учебного года не выходят на дежурство — как-то уж так вышло, что никто из учащихся ранее не покидал гостиных своего факультета после Первого праздничного Пира — настолько все уставали за время долгой поездки. Даже Филч с миссис Норрис сидели в своей каморке, а не патрулировали безлюдные холлы. Что Гарри было только на руку. За месяц своего пребывания в шумном, суматошном доме семейства Уизли юноша неприлично соскучился по личному пространству и тишине. Да, именно по тому, что можно просто посидеть в одиночестве, полностью отдавшись во власть своих собственных мыслей, не отвлекаясь более ни на что постороннее. В Норе Гарри-таки пришлось перебраться в комнату Рона, так как миссис Уизли внезапно отыскала вещи, которые некуда было больше сложить, кроме как в бывшую комнату близнецов; бесчисленные коробки были навалены прямо до потолка, а вещи самого Гарри плавно переехали в комнату шестого Уизли. Где покоя не было даже ночью. Запретный лес встретил его тихо шумящими кронами высоких деревьев, листва которых только-только начала окрашиваться в оранжевые цвета. Гарри с едва слышимым вздохом удовольствия скинул с головы капюшон мантии, подставляя лицо под осторожные порывы ещё тёплого, гордо хранящего отзвуки уходящего лета ветра. Где-то в глубине леса перекрикивались птицы, в траве под ногами шуршали мелкие зверьки, стараясь убежать подальше от незваного ночного гостя. Гарри снял мантию полностью и убрал её в холщовую сумку, болтавшуюся на плече, где несколько ранее оказалась и Карта Мародёров. Хижина Хагрида виднелась в отдалении — парень специально обогнул её, подойдя к кромке леса со стороны Чёрного озера. Скрывшись в ближайших кустах, Гарри оставил в густых ветвях сумку, накинул парочку чар, отвлекающих внимание от этого места какого-либо нежданного гостя, и с удовольствием перекинулся в волка. В нос тут же ударили различные запахи, которые человек не способен распознать, а темнота перед глазами немного расступилась — зрение зверя было гораздо лучше зрения людского. Встряхнув белой головой, волк неспешно потрусил в глубину леса, постепенно ускоряясь. В лицо бил ветер, чистый свежий воздух шотландского леса приятно щекотал нос; в правом ухе мерно, в такт каждому шагу, покачивалась серьга-капелька, в осторожных лунных лучах отсвечивающая алым. Под лапами приминалась мягкая зелёная трава, а небольшие веточки, попадающиеся то тут, то там, приятно покалывали жёсткие, но чувствительные подушечки. Пару раз волк оступался, попадая лапой в небольшие ямки или же цепляясь за корни деревьев, но не сбавлял выбранного темпа. Оказывается, свобода только слаще после длительного заключения. Волк задел хвостом ветку куста, и из него тот час же вылетела какая-то маленькая, недовольно щебечущая птичка; впереди, немного правее виднелся какой-то просвет, и волк бодро побежал в ту сторону. Серебристый лунный свет падал на округлую большую поляну с высокой травой; кое-где виднелись лесные цветы, закрыв на ночь свои яркие, неувядающие пока бутоны. И всё это тонуло в тусклых желтоватых лучах, которые исходили, казалось, от самих растений. Ещё на подходе волк снизил скорость до шага, и сейчас он шёл через траву, которая по высоте была лишь немногим ниже кончиков его ушей. Боками задевая разномастную зелень, Гарри с восхищением наблюдал, как с потревоженных им травинок и цветов взлетают в воздух маленькие жучки, испускающие тот самый желтоватый свет. Светлячки бодро кружились рядом со зверем, и отблески их сияния отражались в его глазах. Не доходя до середины поляны лишь немного, Гарри наткнулся на старое поваленное дерево; коры на стволе практически не осталось, но никаких других посетителей в плане жучков-паучков на нём не было, поэтому волк вновь перекинулся, на этот раз обратно в человека, и аккуратно на него присел. Ранее потревоженные им светлячки начали успокаиваться — большая часть из них вновь спланировала на траву, и лишь некоторые продолжали оставаться в воздухе. Здесь, далеко не на опушке поистине опасного леса, Гарри сумел найти такое красивое и спокойное место, с неувядающими цветами и яркими-яркими маленькими светлячками. Нужно будет запомнить эту поляну и путь к ней, потому что уже сейчас юноша знал: он будет сюда возвращаться, причём далеко не один раз.∆∆∆
Несмотря на то, что Гарри бодрствовал большую часть ночи и в факультетские комнаты вернулся лишь под утро, он чувствовал себя на редкость неплохо. Никаких усталости или желания поспать подольше не было и в помине, как и вполне возможных в данной ситуации тёмных кругов под глазами. Отдохнув душой прошедшей ночью, Гарри был неприлично свеж — так считала по крайней мере половина факультетского стола, которая была совершенно не рада как началу нового учебного года, так и предстоящим урокам. Кстати, ещё вчера, на Пиру, Дамблдор объявил нового преподавателя по Зельеварению, сообщив, что ЗоТИ теперь будет вести Снейп. Хлопали тогда на второе заявление только слизеринцы да парочка рейвенкловцев; столы Гриффиндора и Хаффлпаффа молчали, и только Гарри послал профессору краткую добрую улыбку. Снейп на это только легонько кивнул и сразу же перевёл взгляд на начавшего снова что-то говорить Директора. И собственно говоря, Гарри честное слово собирался на Зельеварение. Выстроив, казалось, логичную цепочку о том, что если их с Роном не увидит МакГонагалл, то она не пошлёт их обоих к профессору Слагхорну. А если она не пошлёт их обоих, то самостоятельно Рон и не додумается, что можно продолжать заниматься Зельями на шестом курсе, а следовательно, Гарри будет освобождён от участи посещать эти уроки с Уизли. Гермиону он хоть как-нибудь, да потерпит, а вот с Уизли будет сложнее... у него был передоз рыжих за последний месяц, определённо. В общем, эта логичная цепочка даже работала. Поначалу, да. Гарри, на завтрак взявший сумку с вещами, оказался у дверей класса Зельеварения раньше всех. Кстати, отдельно стоит заметить, что этот класс был другим — тот, в котором они занимались со Снейпом, так и остался во владениях декана Слизерина, — и располагался не в подземельях, а на первом этаже. Если бы МакКошка не напомнила об этом перед завтраком, он бы пошёл к старому классу; теперь нужно было привыкать. Ну так вот, перед дверьми нового класса Зельеварения Гарри оказался первым, и именно он был тем, кого первым делом увидел профессор Слагхорн. — Ах, мистер Поттер! Вы всё-таки будете посещать мои уроки? Как я рад, как я рад! — Да, профессор, доброе утро, — несколько натянуто улыбнулся Гарри. Этот человек с вероятностью почти в сто процентов был пока что не разыгранной картой Дамблдора, причём с неизвестным рангом, и парень пока не знал, как именно нужно вести себя с ним. — Только понимаете, я не сумел купить учебник, возможно у Вас найдётся запасной для меня? — Конечно, мистер Поттер, у меня должна была заваляться парочка в дальнем шкафу, — Слагхорн открыл дверь и пропустил юношу вперёд, указывая ему на нужные полки, — можете посмотреть, и если найдёте нужное, конечно же берите. — Спасибо за понимание, профессор, — отозвался Гарри, уже с головой залезший в шкаф с книгами. Разумеется, учебник по Расширенному курсу Зельеварения он не стал покупать специально, потому что нужен ему был совершенно другой — учебник Принца-полукровки с его пометками, ехидными замечаниями и наметкой будущих заклятий. И действительно, в шкафу было два экземпляра нужной ему книги: почти новый и потрёпанный временем старый. Взяв в руки старый учебник, Гарри открыл заглавную страницу и с лёгкой улыбкой на губах провёл пальцами по немного стёршейся надписи: «Собственность Принца-полукровки». Ну вот и хорошо, теперь это сокровище не попадёт в ненадёжные руки, уж он-то за этим проследит. Класс постепенно стал заполняться людьми, причём собравшиеся были со всех факультетов разом: далеко не многие решили продолжать обучение Зельям, а потому было принято решение объединить всех в одну группу. Странно на него глянула Гермиона, но не сказала ни слова; молчаливыми взглядами столкнулись они с Драко; Теодор Нотт за спиной Малфоя осторожно ему кивнул, на что Гарри ответил более длинным, чем обычно, морганием. Гонг на урок прозвенел уже пять минут назад, когда в аудиторию ворвался запыхавшийся Рон Уизли, и только воспитание не позволило Гарри побиться лбом об парту; видимо, с МакГонагалл тот всё-таки пересёкся. Слагхорн на ещё одного ученика отреагировал весьма флегматично, указал только кивком головы на тот шкаф, из которого Гарри ранее забрал учебник Принца-полукровки. Рон, пыхтя так же громко и выразительно, как самый настоящий паровоз, не глядя хватнул учебник и плюхнулся за ту парту, где уже сидели Гарри, Гермиона и Симус Финниган, непонятно как попавший в этот класс, — столы были рассчитаны на четверых, но к единственным трём гриффиндорцам никто больше садиться не хотел. Урок начался с поясняющей лекции, на которой Гарри — несмотря на то, что чувствовал себя вполне бодрым — едва не заснул. Старик Слагги проигрывал Снейпу по всем фронтам: уже сейчас можно было сказать, что идеальной дисциплины на его уроках не будет никогда, а его лекции будут так же скучны, как уроки Истории Магии, на которых Биннс неизменно рассказывает о гоблинских восстаниях. Слагхорн не умел управлять своим голосом, он не умел одними лишь словами заставить аудиторию раскрыв глаза слушать его взахлёб. Да, раньше Гарри не понимал уроков Снейпа, так как эти идеальные лекции всегда омрачались их с профессором грызнёй. Сейчас же было ясно, что лекции этих двух преподавателей — просто небо и земля. Увлёкшись своими мыслями настолько сильно, Гарри едва не пропустил тот момент, когда профессор предложил им определить несколько зелий — что это конкретно и какое действие они оказывают. Первой, конечно же, вызвалась Гермиона, и Слагхорн, который ещё не имел предрассудков насчёт этой ведьмы, с удовольствием пригласил её поближе к тому столу, на котором стояли маленькие котелки. Он поочередно приподнимал крышки с каждого котла, и Гермиона бодро называла зелье за зельем. Когда пришёл черед Амортенции, Гарри невольно прикрыл глаза. По всему помещению, казалось, разом распространился свежий запах снежных гор, кедра, корицы и мяты; запах настолько приятный и ласкающий нос, что если бы парень прямо сейчас не сидел на стуле, у него бы подкосились колени и он бы упал. Монолог Гермионы о том, чем для неё пахнет Амортенция, Гарри благополучно пропустил, придя в себя полностью только спустя минуты две после того, как профессор накрыл котёл крышкой и уже скомандовал, какое зелье им нужно сварить, чтобы получить особенный приз — Зелье удачи, Феликс Фелицис. Гарри открыл учебник на нужной странице и вместо того, чтобы читать напечатанный текст, принялся расшифровывать слова Принца; да, что уж таить, в юношестве почерк у Снейпа был не в пример хуже, чем сейчас. Зато рецепт понятнее, тут ничего более и не скажешь. От свежеприготовленного Напитка живой смерти несло так, что пора было задуматься, какая же тварь сдохла в ближайшем углу. Причём так пахло всего лишь от одного котла, а учеников в аудитории было немногим меньше пятнадцати, поэтому большая часть учащихся уже наколдовали вокруг себя Головной пузырь (если умели), ну или каждые секунд сорок применяли Чары, которые убирают запах. Гарри к сожалению своему Головной пузырь колдовать не умел, поэтому мог довольствоваться только вторым вариантом; радовало как то, что колдовал он палочкой, поэтому расход магии был мизерным, так и то, что магический резерв у него был немаленький, так что истощение вряд ли грозит. А так — смотря с какой стороны посмотреть — это можно было засчитать за своеобразную практику. Юноша едва успел сделать последнюю восьмёрку серебряной ложкой, когда профессор Слагхорн объявил, что время вышло; в тот же момент огонь под котлами резко погас, а ложки автоматически вылетели из рук учеников. Гарри ещё подумал, что данное действие нарушает как минимум два правила техники безопасности на уроках Зельеварения: нельзя вмешиваться в работу другого человека, если тот не подвержен опасности и к предметам зельеварческого оборудования постороннюю магию применять нельзя. Последнее, если пояснить более подробно, говорило о том, что ни к ложке, ни к котлу, применять магию, не предусмотренную рецептом, постороннему человеку ни в коем случае нельзя. То есть, если кто-то готовил к примеру суп, он мог заколдовать черпак так, чтобы он самостоятельно помешивал его на определённых этапах готовки. Зелья же такого не допускали: каждое из них требовало постоянного потока магии того, кто его варит; магия вливалась в зелье как раз-таки посредством ложки/черпака, и некоторым зельям требовалось совсем чуть-чуть, а после варки других зельевар нередко отлёживался с магическим истощением. Именно поэтому сквибы и магглы не могли стать зельеварами — у них бы получился либо отравленный вариант супа, либо всё это дело могло бы устроить локальный взрыв. В общем, такое явное нарушение общепринятых правил только добавило несколько вопросов, которых скопилось уже немало: и к самому профессору (который, на минуточку, преподавал Зелья в два раза больше лет, чем Гарри на свете живёт), и собственно к Директору (который из года в год лажает с преподавателями, да). Слагхорн тем временем отметил, что зелье Гермионы пусть и не идеальное, но заслуживает похвалы в той же мере, сколько и зелье Малфоя и Нотта, и повернулся к котлу Гарри. Крышка приподнялась, и после одного-единственного взгляда внутрь котла профессор заголосил на весь класс: — Мерлин мой! Мистер Поттер! Это зелье приготовлено идеально! Ну-ка, давайте всё же проверим на практике... — он заставил Гарри пододвинуться в сторону и сам занял его место, бросив в котёл лепесток розы, который при соприкосновении с поверхностью зелья сгорел дотла. — Действительно идеальный результат! Думаю, никто не сомневается в том, что награда заслужена мистером Поттером по вполне понятным причинам? На последнем вопросе он обвёл взглядом класс, и Гарри сделал то же самое. Слизеринцы с долей любопытства и презрения смотрели прямо на него: действительно, столько лет он был полным олухом на Зельеварении, а теперь вот получил самый лучший результат среди всего класса! В глазах Малфоя и Нотта презрения не было, и они во все глаза смотрели на котёл, над которым мерно клубился голубоватый пар. Рон снова возмущённо запыхтел; Симус был занят тем, чтобы отчистить свою мантию от налипшей на него субстанции — он как обычно взорвал своё зелье и часть попала на его одежду. И только Гермиона смотрела на него с некой враждой — она, именно она всегда была лучшей на уроках Зельеварения среди однокурсников своего факультета. А сейчас... «Порядки меняются, Грейнджер, — с усмешкой подумал про себя Гарри. — Привыкай.» И под жидкие аплодисменты Старик Слагги вручил Гарри маленький флакончик Жидкой Удачи.∆∆∆
— С этого момента каждый из вас может считать, что он не знает о Защите от Тёмных Искусств совершенно ничего, потому что уровень преподавания данного предмета в прошлые годы всегда оставлял желать лучшего. Впрочем, в этом году именно я, — профессор Снейп интонацией выделил последнее слово, — стану вашим преподавателем по этому предмету, и именно мне придётся объяснять Вам самые азы Защиты. Кто мне скажет, какое движение палочкой стоит сделать и какую формулу произнести, чтобы активировать Защитные Чары? Ох, да ладно, неужели они проходили эти чары аж на шестом курсе? Гарри помнил, как усиленно изучал их и ещё несколько Защитных перед третьим этапом Кубка Трёх волшебников; помнил также и то, что в прошлой реальности он учил применять это заклинание всех членов Армии Дамблдора. В этот раз же он посетил только одно занятие ОД, да и тогда особого занятия не получилось, а потому большей части класса оно было незнакомо. В воздух взвились около десятка рук — это были все слизеринцы потока и Гермиона; секунду спустя к ним присоединился и Гарри — он знал это наверняка, а значит можно было не бояться ошибиться при ответе. — Мистер Поттер, — без особого удивления вызвал его к ответу Снейп; пару раз они на Гриммо занимались в тренировочном зале, а потому оба знали, что Гарри способен ответить на вопрос, да ещё и сверху немного информации накидать. — Щитовые Чары активируются словесной формулой Протего, ударение на протяжную букву «е» с продолжительным звуком «э». Движение палочкой простое — нужно сделать хлёсткий выпад вперёд, одновременно опуская палочку вниз; получаем, что для активации Щита нужно всего лишь взмахнуть палочкой сверху-вниз, — Гарри перевёл дыхание, и видя, что Снейп пока не собирается останавливать его, продолжил. — Также, как и к многим другим заклинаниям, к Чарам Протего можно добавить слово Максима — это значительно увеличит мощность вашего щита, однако же также будет поглощать гораздо больше вашей магии, а потому следует правильно оценивать свою силу и силу оппонента. — Неплохо, мистер Поттер, судя по всему, способности к ЗоТИ у Вас выше, чем к Зельеварению, — удовлетворённо, но всё равно с долей ехидства, кивнул Снейп. За всё то время, пока юноша кратко пересказывал определённую главу учебника, он не сводил с него глаз, а потому сейчас перевёл грозный взгляд на оставшийся класс: — И почему никто это не записывает? Остальные ученики, те, кто не знал ответа, послушно заскрипели перьями, в то время как слизеринцы, Гарри и Гермиона ожидали следующих указаний профессора. — А теперь убираем пергаменты и учебники в сумки и расставляем столы вдоль стен. Мистер Поттер был столь любезен, что описал процесс активации Защитных Чар максимально подробно, а потому справиться должны все; тех же, кто не сможет этого сделать, ожидают немытые котлы в старом классе Зельеварения и снятые баллы, прошу всех это учесть. Ученики поначалу тихо зароптали, однако одного лишь тёмного взгляда из-под чёрных бровей хватило, чтобы заставить всех несогласных заткнуться. — Сначала я хочу, чтобы вы в спокойной обстановке отработали это заклинание. Затем мы проверим его на практике во время учебного боя. Приступайте. Несмотря на то, что активация данных Чар была действительно максимально проста, да и полностью разъяснена, с первой попытки получилось их воссоздать менее, чем у половины класса — практически у всех слизеринцев и Гарри. Когда у последнего получилось вызвать видимую тонкую плёнку, зависшую прямо в воздухе, без малейших проблем, Гермиона вновь злобно на него зыркнула, а после поднапряглась, и из её палочки тоже вылетела тусклая плёнка. Щит был слабым, он колыхался в воздухе от движений, создаваемых другими учениками, однако она всё равно оглянулась на Гарри через плечо и насмешливо фыркнула. «Детский сад...» — покачал головой юноша и устало вздохнул; что-то ему подсказывало, что каждый его новый успех девушка будет воспринимать в штыки. Но разумеется, только из-за этого занижать свои способности он не собирался, поэтому кратко взмахнул рукой с палочкой, будто стряхивал что-то с запястья, и щит, висевший перед ним на манер стены, обернулся вокруг него идеальной сферой. Гарри не прекращал смотреть прямо в глаза Грейнджер, поэтому заметил досадливый блеск, промелькнувший в них всего на долю секунды. — Достаточно, — раздражённо вздохнул профессор, наблюдая за бессмысленными попытками студентов вызвать перед собой хотя бы видимость плёнки-щита. Он вышел из своего угла, из которого наблюдал за практикой, и подошёл к Гарри практически вплотную, остановившись на самой границе Защитных чар. Юноша практически сразу убрал щит, но Снейп и не собирался подходить ближе. — Раз уж мистер Поттер не понаслышке знаком с применением данных Чар, он не откажется от показательного боя для своих сокурсников? Разумеется, их с Гермионой гляделки не ускользнули от взгляда Северуса, но тот пока только показывал видимость раздражения — стоило стать преподавателем ЗоТИ, и Поттер тут же стал показывать прекрасные результаты, что немного, но грело душу; хоть в чём-чём, а в Защите этот парень был действительно хорош. — Конечно, профессор, сэр, куда мне встать? — Думаю, что Вашим сокурсникам стоит отойти ближе к стенам — там перманентно висят Щиты, которые смогут оградить их от случайного заклятья. Вы же можете встать где угодно. — Мне следует только защищаться или я могу также производить атаки? — полюбопытствовал парень, пятясь поближе к распахнутому окну. Штор не было, поэтому с улицы лился яркий солнечный свет; по всему получалось, что Снейпу будет сложнее на него смотреть из-за того, что глаза не привыкли к такому яркому освещению. Профессор усмехнулся принятой мальчишкой позиции — он сам бы, если бы в какой-то ситуации ему дали возможность выбрать место для позиции в сражении, выбрал бы то же самое. — Вы можете попытаться атаковать меня, — профессор усмехнулся. — Я в свою очередь также покажу остальному классу различные вариации Щитовых чар. Во время боя, — он обратился к внимательно прислушивающемуся к разговору классу, — записывать что-либо не разрешается: несмотря на поставленные щиты, вам тоже стоит проявить осторожность, поэтому всё внимание сконцентрируйте на нас с Поттером. В конце урока я поясню все использованные нами Защитные чары, после чего вы должны будете написать эссе по данной теме. Но об этом позже, — Снейп перевёл взгляд с класса на Гарри, прищурившись, когда солнечный луч ударил по глазам; Поттер уже стоял с палочкой наизготовку и ждал только его отмашки. — Начинаем. Никаких расшаркиваний, присущих стандартным волшебным дуэлям, просто вдруг с одной стороны класса резко полетели различные заклинания, неизменно разбивающиеся о прочный сияющий купол, развернувшийся вокруг Поттера. Знающим людям сразу стало понятно, что когда весь класс тренировался вызывать щит в спокойной обстановке, гриффиндорец не использовал и половины всей возможной мощи: тогда плёнка была совсем тонкой и тусклой; сейчас же купол значительно уплотнился и засиял ровным ярким светом. Оба: и профессор, и ученик, — одновременно усмехнулись — за прошедшее лето между ними прошёл не один подобный тренировочный бой, поэтому каждый хоть примерно, но знал технику боя оппонента. Гарри, например, знал, что Снейп способен играючи сражаться даже с закрытыми глазами, поэтому полноценным преимуществом его позицию назвать было сложно. Северус же интуитивно начал понимать, когда мальчишка пойдёт на сближение, а то, что совсем скоро тот решит сократить между ними дистанцию, было совершенно очевидно. Секунда, ещё одна... Очередной луч заклинания разбивается на части, ударившись о щит, и вот, именно сейчас гриффиндорец сделает несколько шагов вперёд; поддерживать постоянный щит на движущемся объекте гораздо сложнее, поэтому нужно будет лишь увеличить поток заклинаний, и мальчишка проиграет. Гарри делает маленький шаг вперёд, и его щит рассыпается в пыль; мгновение спустя именно туда попадает ещё одно заклятье, однако оно разбивается уже о другую преграду: щит, за пределами которого ютится весь остальной класс. Мальчишки там нет. Воздух колеблется справа, и Снейп в последние секунды успевает поставить Отражающий щит, о который спустя долю мгновения ударяется красный луч Обезоруживающего заклинания, которое, в прочем, тут же летит в сторону нападавшего. Гарри едва успевает уклониться от своего же Экспеллиармуса, а Снейп уже колдует целый каскад заклятий. Юноша улыбается: открыто и так счастливо, а в его глазах светится огонёк азарта и удовольствия от краткой битвы, что Северус отзеркаливает этот взгляд. Всё равно в пылу сражения это увидит разве что сам Поттер; остальной же класс силится просто уследить за их движениями — им некогда смотреть на их лица. Поттер вновь увеличивает дистанцию между ними, и теперь они оба стоят в тени, но он точно не успеет уйти с траектории целой серии различных заклятий: от Ватноножного до банального Петрификуса. И тут мальчишка делает то, чего Северус от него совершенно не ожидает. Для Поглощающего щита нужна самая высокая возможная концентрация, но Поттер выставляет перед собой именно его. Все заклятья, попавшие в этот щит, не отразились и не распались — они были поглощены самим Гарри, который, используя полученную мощь профессора, палочкой сделал какой-то невообразимо безумный пас, после чего из самого её кончика вырвался ослепительно-белый луч. Профессор, пребывая в некотором замешательстве — что же на этот раз учудил мальчишка Поттер? — просто-напросто уклонился от пролетевшего всего в паре сантиметров от него луча; и даже так он почувствовал, какой силой было наполнено это заклятье. Осознание проблемы пришло к ним одновременно — заклинание было действительно сильным, а щиты, укрывавшие весь остальной класс, были уже изрядно потрёпаны, а потому могли не выдержать белого луча неизвестного заклятья. На мерцающий тонкий щит разом легли ещё два, растянувшиеся на всю ширину класса и упрочняющие первый. И всё равно этого составного щита хватило всего на один раз — белоснежный луч ударился о преграду и рассыпался на мелкие, поблёскивающие на солнце частицы; рассыпался ровно так же, как и щиты, отделяющие сокурсников Гарри от боя. Пока весь класс приходил в себя от увиденного, и Снейп, и Поттер облегчённо выдохнули: они успели. А потом профессор развернулся к гриффиндорцу и строго глянул прямо ему в глаза: — И что это было, Поттер? — Э-э-э... Полагаю, гибрид заклинаний Экспеллиармус, Петрификус Тоталус и Инкарцеро? — Это вопрос или ответ? — Понимаете, профессор, это действительно задумывалось как гибрид всего ранее перечисленного, однако последствия удивительны и для меня в том числе. Я знаю, как должна действовать эта связка, и поверьте, луч заклинания далеко не белого цвета — он тёмно-синий. Поэтому я даже не представляю, что это было на самом деле. Северус тяжело вздохнул, убирая палочку в рукав, и потёр пальцами глаза: — Никогда у Вас не бывает так, как у простых людей, Поттер. Гарри только обезоруживающе улыбнулся, на что Снейп ещё раз вздохнул и на этот раз даже покачал головой. Весь класс благоразумно молчал, затем записал домашнее задание — трёхфутовое эссе на тему Щитовых чар! — и так же молча покинул кабинет. Внутри же остались только Снейп и Поттер. — Ну, давай всё-таки разбираться, что же это было, — до звонка с урока было ещё порядка семи-восьми минут, а потом следовала длинная перемена, так что времени у них было хоть отбавляй. — Если честно, сэр, — Гарри уселся на стол в первом ряду, в то время как профессор прислонился бёдрами к учительской кафедре, — я думаю, что проблема была в пассе. Я отрабатывал заклинание Экспеллиармус-Петрификус-Инкарцеро ранее, ещё в июне-июле, после чего практики у меня не было. Возможно, рука дрогнула в определённом месте или фигура случайно получилась другая, но других вариантов у меня нет — словесную формулу я помню прекрасно и произнёс её максимально чётко. — Значит, нам надо обратить внимание на пасс, — задумчиво произнёс Северус, а потом внимательно посмотрел на Поттера. — И как тебе вообще пришла в голову мысль объединить три заклинания в одно? Оно ведь получается гораздо более энергозатратным. — Да, это так. Однако, не более энергозатратно, чем связка из этих же заклинаний. А в чём-то даже менее. Тем более, времени на это заклятье требуется гораздо меньше, чем на отдельную связку. Так что мне кажется, это более выигрышный вариант. — Вот не понимаю я, Поттер, везёт тебе, что ты можешь находить такие варианты облегчения волшебства, или это твоё проклятье исследователя, но разбираться со всем произошедшим нам теперь действительно вместе. — Везение... — с непонятной усмешкой произнёс Гарри себе под нос. — С самого утра мне «везёт», сэр, теперь ещё и этот инцидент на Вашем уроке... Я честно приношу свои извинения. — С самого утра, говоришь? Ты можешь исключить возможность того, что на тебя не наложили заклинание, рассеивающее удачу? — И такое есть? — поразился Гарри, подумал насчёт того, а действительно, возможно ли такое, а потом всё-таки отрицательно покачал головой. — Исключено, — «на мне комплект наследника, если бы на меня наложили заклятье и я бы этого сразу не понял, артефакты бы всё равно дали знать о применении ко мне волшебства». Профессор внимательно посмотрел на Поттера, но видя, что тот абсолютно уверен в своих словах, отступил, даже не спрашивая, откуда такая уверенность — у всех свои секреты и лезть в чужие как минимум некрасиво. — Понятно. А отвечая на твой вопрос — да, такие чары существуют, и в некоторых случаях даже считаются опасными. Хотя, правильнее будет называть их порчей, однако в школе вы не изучаете данный раздел, поэтому такую вероятность всё же следует скорее всего исключить. — Интересно, а что будет, если человек, на которого была наложена подобная порча, выпьет зелье Феликс Фелицис? — Во-первых, зелье действует не больше суток. Во-вторых, никто и никогда не задумывался над этим вопросом, а потому подобных исследований не проводилось. В-третьих, откуда ты знаешь про существование Зелья Жидкой Удачи? На шестом курсе его точно не проходят, а в учебниках седьмого он упомянут лишь вскользь. — Про исследования жаль. А по поводу зелья, — юноша полез в карман сумки, вытаскивая оттуда маленький гранёный флакончик с золотым зельем внутри, — профессор Слагхорн рассказывал, что раньше в школе учился мальчик, который сварил целый котёл Зелья жидкой удачи на спор. И у него остался самый последний глоток этого зелья. Я выиграл его сегодня на уроке, сэр. — В самом деле? Гарри внимательно наблюдал за сменой эмоций на лице преподавателя. Поначалу, когда он только начал рассказ о мальчике-гении, в его глазах мелькнул любопытственный огонёк, но затем Снейп закрылся вовсе — теперь ни одна эмоция не отражалась на его лице. — Это ведь были Вы, да, сэр? — спросил Гарри, всё равно зная ответ заранее. — Это имеет какое-то значение? — Разумеется! — возмущённо воскликнул парень, но поумерил свой пыл, стоило только Снейпу кинуть на него раздражённый взгляд. — Ну так что? Это Вы сварили на спор Феликс Фелицис, я прав? — Прав, — недовольно произнёс Северус лишь одно слово, и теперь наблюдал, как на лице мальчишки высвечивается радость и... ещё что-то, слишком подозрительно смахивающее на восхищение. — Потрясающе, — улыбнулся Гарри и своими лучистыми ярко-изумрудными глазами поймал взгляд тёмно-карих. Сейчас была атмосфера, побуждающая к разного рода откровенностям, и Северус не успел остановить юношу, когда тот открыл рот для следующей реплики:— А меня научите?