Лучший способ узнать, можете ли вы доверять кому-то, — это довериться ему. Эрнест Хемингуэй, американский писатель.
∆∆∆
Как только за непривычно бледным мальчишкой закрылась дверь, улыбка с лица Альбуса Дамблдора пропала, а взгляд голубых глаз заледенел. Он поднялся из своего кресла и, заложив руки за спину, прошёл к высокому насесту с фениксом: — Мой дорогой Фоукс, что ты думаешь об этих резких переменах в нашем Гарри? — старик погладил по голове ластившегося к его руке феникса. — Если прошлый год ещё можно списать на случайность — кто в подростковом возрасте не отрекался от друзей? — то этот год начинает меня напрягать. Гарри отдалился не просто от кого-то, а от всего факультета; он не ночует в своей спальне и, кажется, даже не планирует туда возвращаться в скором времени. Всех тех, кого мы к нему подсылали с темой дружбы, он или игнорирует, или же и вовсе не замечает! Так не может продолжаться. Директор оглянулся на свой стол, где в запертом ящике, в герметичном магическом шаре хранился самый обычный маггловский шприц; на самом острие иглы осталась маленькая капелька крови мальчишки, но даже этого Дамблдор не желал потерять — с кровью человека можно сделать что угодно, и никакая родовая защита этого не остановит. — Хорошей идеей было накачать парня зельями внутривенно, ты так не считаешь, Фоукс? Гарри перестал есть и пить в моём кабинете, а в Большом Зале подлить что-либо в стакан студенту сложно даже Директору, а потому это был последний шанс. Зелья рассеянного внимания и доверия сделают своё дело, а во время наших с ним занятий я уже словами подкорректирую его восприятие ситуации с Томом; Гарри станет именно тем, кем он должен быть, и я приложу к этому все свои силы.∆∆∆
Стылый ветер швырнул в его лицо маленький кленовый лист, который каким-то образом сумел подняться на такую высоту, но Гарри только безразлично спихнул его в сторону. Первая половина октября радовала всех обитателей Хогвартса тёплыми деньками и прохладными безлунными ночами, но совсем скоро бабье лето закончится и все смогут оценить красоту беспрерывных многодневных дождей и грязи под ногами. Гарри подошёл к парапету Астрономической Башни и, чуть подпрыгнув, уселся прямо на него; как тогда, прошлой зимой, когда здесь же он встретил Драко Малфоя, который смог разбавить его одиночество. Только в этот раз он перекинул ноги на другую сторону и, осторожно придерживая себя руками сзади, склонился над пропастью; внизу в темноте белели острые скалы, о которые бились мягкие волны Чёрного Озера. Это если перейти на другую сторону Башни можно было увидеть школьный двор, но здесь же... Перед ним раскинулась бесконечная прохлада Чёрного Озера, уходящая вдаль до самых гор, не покрытых лесом, и не было здесь больше никого, кто бы сумел нарушить его покой — даже птицы уже разлетелись по своим гнёздам. Мягкие порывы ветра обдували его лицо, и юноша подставился под эти по-осеннему холодные прикосновения, которые хоть как-то пытались остудить его разгорячённую кожу. За свой короткий путь между Кабинетом Директора и Астрономической Башней Гарри уже успел более менее прийти в себя, и мог обратить своё внимание на куда более серьёзные в этот момент вещи. Место укола болело и неприятно жгло, и парень давил в себе порывы расчесать этот участок кожи до крови. У него были кое-какие догадки, для чего Дамблдору понадобились такие чисто маггловские способы, и теперь думал, что со всем этим делать. Снейп ещё наверняка не вернулся из своего похода за ингредиентами в Лес, а потому прямо сейчас помочь был не в состоянии; про мадам Помфри думать даже не приходилось — эта медиковедьма была абсолютно предана своему работодателю, а потому даже не послушает его, вздумай он посреди ночи заявиться к ней со словами, что его «напоили» зельями. Можно было понадеяться на свою удачу и дождаться завтрашнего дня, когда профессор уже вернётся в замок, но это было действительно рискованно, ведь к тому моменту присутствие зелий можно будет и не обнаружить. Но другого варианта у Гарри и не было, поэтому он, скрепя сердце, принял решение ждать. Пожалуй, сейчас он мог предпринять только одно, а потому он с помощью Акцио призвал к себе самый обычный камушек и трансфигурировал из него стеклянный флакон; затем сделал с помощью Сёко надрез на запястье и собрал во флакон свою кровь, после чего запечатал сосуд и как мог залечил порез; осталась маленькая тонкая полосочка шрамика, но и она сойдёт уже к утру. На флакон легли Защитные чары, чтобы тот не разбился по случайности и не смог попасть в чужие руки, а после он был убран во внутренний карман школьной мантии. Дело сделано, осталось только дождаться завтрашнего урока со Снейпом, благо Защита стояла в расписании первой парой, а дальше уже что-нибудь придумать, чтобы профессор попросил его остаться в кабинете после окончания урока. И это уже сущие пустяки. При выдохе из рта не вырывались облачка пара — было пока ещё слишком тепло для этого. Гарри перевёл взгляд с неподвижных вод Озера на чёрное небо, по которому маленькими драгоценными камушками были рассыпаны звёзды; да, тогда в Лесу он был прав, с Астрономической Башни открывался поистине прекрасный вид на звёздное небо. Ночь была безлунна, а Млечный Путь только-только проступал на небосклоне, и юноша пока что рассматривал только звёзды, как в его голову пришла ещё одна блестящая мысль. Вот только для её реализации ему нужно было вернуться в Выручай Комнату.∆∆∆
— Кричер, ты сможешь принести мне из дома думосброс? — задал Гарри вопрос сразу же, как увидел перед собой домового эльфа. — Кричер может, хозяин, но также Кричер должен накормить не берегущего себя хозяина, — проскрежетал домовик. — Кричеру принести ужин? — Ужин? — непонимающе переспросил Гарри, но затем вспомнил, что из-за этого дурацкого занятия с Дамблдором пропустил приём пищи. — Да, конечно, приноси, я буду рад. Кричер просиял и с поклоном исчез, чтобы появиться вновь всего через какую-то минуту с нагруженным подносом: — Кричер принёс еду, хозяин. Пускай хозяин сначала поест, а потом Кричер принесёт хозяину Чашу. — Хорошо, спасибо. Ужин был действительно как нельзя кстати, и Гарри с удовольствием всё съел, оставив на потом только чай в чашке поистине огромных размеров. Парень с полной уверенностью бы предположил, что она взята из сервиза Хагрида, если бы не знал, с каким презрением к тому относится его домовой эльф. При повторном вызове Кричер забрал тарелки и поднос, поставив вместо них на стол глубокую каменную чашу с выбитыми по краям рунами, которая была немного меньше той, что стояла в кабинете Дамблдора. — Ну, приступим... Как он там это делал? — Гарри приставил к виску свою волшебную палочку и, сконцентрировавшись на нужных воспоминаниях, вытянул из своей головы серебряную тонкую нить, после чего смахнул её в Чашу; та закружилась в маленький светящийся водоворот. Парень выдохнул и набрал в лёгкие побольше воздуха: — Полетели....— Мне следует только защищаться или я могу также производить атаки? — полюбопытствовал парень, пятясь поближе к распахнутому окну...
...профессор усмехнулся......Гарри делает маленький шаг вперёд, и его щит рассыпается в пыль; мгновение спустя именно туда попадает ещё одно заклятье, однако оно разбивается уже о другую преграду: щит, за пределами которого ютится весь остальной класс. Мальчишки там нет...
...Юноша улыбается: открыто и так счастливо, а в его глазах светится огонёк азарта и удовольствия от краткой битвы, что Северус отзеркаливает этот взгляд......Для Поглощающего щита нужна самая высокая возможная концентрация, но Поттер выставляет перед собой именно его... Все заклятья, попавшие в этот щит, не отразились и не распались — они были поглощены самим Гарри, который, используя полученную мощь профессора, палочкой сделал какой-то невообразимо безумный пас, после чего из самого её кончика вырвался ослепительно-белый луч...
Вот оно! Гарри раз за разом прокручивает эту часть своего воспоминания, заставляет себя отпечатать этот пасс на подкорке своего сознания, чтобы теперь уж точно не забыть. Палочкой без использования магии он за самим же собой повторяет это движение, чтобы уже в настоящем мире у него всё получилось с первого раза. Он заканчивает просмотр, и его выкидывает из думосброса так, что он едва не валится на пол, но к счастью, в самый последний момент Комната выставляет за его спиной диван; падение получилось мягким, но Гарри совершенно не обращает на это внимания — в нём сейчас бурлит жажда действий. Появившийся Кричер благоразумно забирает думосброс обратно на Гриммо, иначе хозяин в пылу работы даже не заметит помехи, а Комната уже привычно отодвигает диван в самый угол увеличенного помещения; вот теперь можно приступать и к практической стороне вопроса. Его магия поёт, опьяняет не хуже самого дорогого вина, и сейчас Гарри подчиняется ей безвозвратно; он поднимает руку с палочкой и запястье само очерчивает нужный пасс; в голове безмятежно пусто, но стоит только светло-сиреневому лучу вырваться из палочки, как юноша понимает, что что-то пошло не так. Один большой луч заклинания разбивается об стену и распадается на множество маленьких, один из которых летит прямо в Гарри. — Да твою же мать... — обречённо шепчет себе под нос парень за мгновение до того, как осколок заклинания попадает в него и его сердце прошивает острой болью.∆∆∆
Северус замечает, что Гарри не в духе, ещё с самого утра на завтраке — ему хватает одного-единственного, брошенного вскользь взгляда, чтобы понять, что сегодня им предстоит серьёзный разговор. Под глазами мальчишки тёмные круги, руки трясутся как у какого-нибудь алкоголика со стажем, а вокруг витает такая аура, что даже вездесущие гриффиндорцы не решаются подсесть к нему поближе. Единственное, о чём мужчина может думать, так это о том, что ЗоТИ сегодня первой парой, а значит, он сможет понять, в чём причина такого нездорового вида, уже совсем скоро. На уроке мальчишка поразительно несобран: у него слишком медленная реакция, он слишком часто отвлекается и кажется, вообще всё утро витает где-то в своих облаках. Это настолько было не похоже на Поттера, что тревога, до этого успешно подавляемая, поднимается заново, и Северус старается взять себя в руки, только чтобы прямо на глазах у всего класса не подойти к мальчишке и, заглянув в глаза, не спросить, что происходит. Уже под конец урока Гарри наконец совершает ошибку, к которой можно было бы придраться, и Снейп не упускает своего шанса, резко проезжаясь по его способностям перед всем классом и назначая отработку на сегодняшний вечер. — И задержитесь после урока, Поттер, — добавляет он под тихие смешки остальных учеников, которые смолкают сразу же, стоит мужчине только повернуть голову в их сторону. — Ваше домашнее задание, — он указывает рукой на доску, где мелом написано: «Эссе о защитных функциях тёмных существ на страницах 39-105 по выбору, не менее 25 дюймов». Под дружные недовольные стоны обоих присутствующих в классе факультетов Снейп, взмахнув в лучших своих традициях чёрной мантией, прошёл к учительскому столу и аккуратно на него присел в ожидании, когда ученики запишут своё задание и покинут аудиторию. Гриффиндорцы зашумели сразу же, стоило только отзвучать гонгу на перемену; слизеринцы были не в пример тише. Два разных факультета, враждующие, непримиримые, они все огибали одну-единственную парту, будто бы не замечая того, что и за ней кто-то сидел. Гарри же подождал, пока все ребята покинут кабинет, и только тогда поднялся из-за стола и подошёл к Снейпу: — Что-то случилось, сэр? — поинтересовался он, поднимая взгляд на стоящего всего в шаге от него мужчину. — Во время урока мне показалось, что Вы хотели о чём-то со мной поговорить? Северус кинул на дверь Заглушающее, а потом ещё раз внимательно осмотрел Поттера; вблизи тот выглядел даже немного хуже — теперь была заметна излишняя бледность и горячая испарина на лбу и около губ, что вкупе с тёмными кругами под глазами создавало весьма удручающую картину больного человека: — Знаешь, Гарри, твой первый вопрос я собирался задать тебе сам. Ты плохо выглядишь, что случилось? — Сэр? — Не надо отнекиваться, Гарри, пожалуйста. Я же вижу, что тебе плохо, но не смогу тебе помочь, если не буду знать, по какой причине у тебя такой вид. Повторю свой вопрос: что случилось? — Северус осторожно положил руку на плечо мальчишки и чуть его сжал. Гарри отвёл взгляд от зельевара, но плечом не двинул, не скинул чужую руку: — Сердце… болит, — он потёр пальцами грудь. Нет, Северус всё-таки признавал, что поначалу он подумал, будто бы Поттер неудачно пошутил, и уже хотел было задать вопрос по типу: «Влюбился, что ли?», но потом понял, что мальчик-то ведь не шутит. А поскольку он не шутит, дело принимает скверный оборот. — Когда это началось? — Вчера вечером, сэр. — Можешь предположить, что послужило причиной для этого? — юноша сделал шаг назад, и рука Северуса безвольно повисла в воздухе. — Гарри? — Я... — мальчишка запнулся, — я знаю, из-за чего оно болит, — он снова замолчал и поднял взгляд на Снейпа, который в ожидании продолжения приподнял смоляную бровь; Гарри сглотнул: — Вам это не понравится, — констатировал он и неловко двинул плечом. — Ну, об этом я буду судить после того, как ты мне всё расскажешь, — напрягшись, произнёс Северус и глянул на часы, висевшие над дверью в аудиторию: — Время не резиновое, Гарри, давай быстрее. — Вы ведь помните первый урок ЗоТИ в этом году, сэр? — издалека начал парень и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Тогда помните и то, что у меня не получилось одно заклинание. Ну так вот, я уже недели две пытаюсь воспроизвести это заклинание, профессор, но каждый раз у меня получается что-то совершенно новое. — И вчера ты снова попробовал его повторить, у тебя не получилось, и это твоё новое заклятье попало в тебя? — закончил за него мысль Снейп. — Ну-у-у... в целом, да, это так. — Ты непроходимый идиот, Поттер, — раздражённо выдохнул мужчина, но юноша только ниже опустил голову — сам это прекрасно понимал. — Обращался в Больничное Крыло? — Нет, сэр. Северус глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, а затем достал из складок своей мантии флакончик с Обезболивающим зельем: — Пей, — кратко приказал он и, дождавшись, пока Гарри опрокинет весь флакончик, забрал его обратно. — Теперь слушай меня внимательно. Отработка по расписанию — в восемь часов вечера придёшь ко мне в лабораторию, и там мы уже подробнее разберёмся, что ты там натворил, понял? Для всех — ты идёшь сортировать старые эссе. Опоздаешь — должен будешь прийти также и завтра, и послезавтра; и так будет продолжаться до тех пор, пока ты не научишься пунктуальности; даже если что-то случилось, ровно в восемь ты должен быть у меня, приползёшь ты или придёшь на своих двоих — меня не волнует. Ты меня понял? — Да, сэр. — Замечательно, теперь можешь идти, — но заметив, что Гарри хочет сказать ещё что-то, устало потерев переносицу, спросил: — Ну что ещё? — Тут... такое дело, профессор... Вчера вечером случилось ещё кое-что, и... вот, — мальчишка достал из своей сумки непрозрачный тёмный флакон. — Здесь моя кровь, сэр, и я небеспричинно думаю, что в ней есть следы каких-то зелий. Вы можете, пожалуйста, проверить, какие это зелья? — Поттер, — устало выдохнул Северус. — Ничего у тебя не бывает, как у простых людей. Давай уже сюда свою кровь и иди на следующий урок — звонок скоро. — Да, сэр, спасибо, сэр, — произнёс Гарри и в быстром темпе смылся из аудитории. Северус проводил того долгим тяжёлым взглядом, а потом посмотрел на флакон в своей руке: «Весёлая у тебя жизнь, Поттер... Меня не было в замке всего сутки, а ты уже успел куда-то вляпаться. Снова. И разгребать это снова мне...» Из раздумий его вывел громкий удар гонга, и он махнул свободной рукой в сторону дверей, отпирая их для следующего курса; на флакон с кровью мальчишки легли вторые Защитные чары — тот доверил ему столь важную составляющую своего организма, нельзя допустить, чтобы с ней что-то случилось.∆∆∆
— Ну что, Поттер, могу тебе сказать, что тебя снова попытались напоить зельями доверия и снижения концентрации внимания. Конечно, там было ещё кое-что по мелочи, но большая часть процентов принадлежит как раз этим двум зельям, — произнёс Снейп, стоило Гарри только зайти в лабораторию. — И как только умудрились это сделать — ты ведь по-прежнему следишь за всем, что ешь и пьёшь, так ведь? — Да, сэр, только... — юноша подошёл к разделочному столу, за которым стоял профессор, и положил рядом с ним свою сумку. — Меня не то, чтобы напоили. Сейчас этот человек задействовал несколько другой способ — он ввёл мне эти зелья напрямую в кровь с помощью шприца. — Необычно, — признал Северус, с интересом глядя на мальчишку. — Перед тем, как мы вернёмся к этой теме, ответь мне на один вопрос: ты ведь носишь Комплект Наследника, верно? — Да, профессор, конечно, — кивнул Гарри. — В таком случае, можешь не волноваться насчёт этих зелий — Комплект рассчитан на подавление некоторого процента всех вредящих зелий в твоём организме; разумеется, если ты выпьешь целый котёл, допустим, Зелья доверия, Комплект тебя не спасёт, но если тебя опоили стандартной дозой, то всё в порядке, тебе не о чем беспокоиться*. Парень с видимым облегчением выдохнул — было видно, что он всерьёз был обеспокоен фактом наличия в своей крови неучтённых зелий. — Теперь поговорим о том, кто эта неординарная личность, которая додумалась до такого способа напоить тебя зельями. — Это был Дамблдор, профессор, — пожал плечами Гарри. — И ты так спокойно об этом говоришь? — поразился Северус. — Это я уже успокоился, сэр, Вы не видели меня вчера вечером; да к тому же, Вы ведь сказали, что мне эти зелья ничем не грозят, поэтому я не вижу причин для паники. А на тему Дамблдора — я ведь уже знаю, на что он способен для достижения своих целей; да и мне следовало продумать всё заранее — я же не пью и не ем ничего у него в кабинете, а значит, он должен был что-то предпринять; я был невнимателен. Мужчина тяжело вздохнул и покачал головой: — Хорошо, с этим разобрались. Теперь давай поговорим о твоих серьёзных тренировках, которые ты проводишь в одиночку. Чётко, по порядку и желательно с самого начала — я слушаю. — Я уже давно, ещё с конца прошлого курса пытаюсь создать одно заклинание, сэр. Помните, мы когда-то говорили о Магическом зрении, и Вы сказали, что контрзаклятья не существует? У меня есть одна идея, но для неё жизненно необходимо как раз контрзаклятье; и я засел за учебники и книги, пытаясь понять, как вообще создавать новые заклинания. Та связка заклинаний — Экспеллиармус, Петрификус и Инкарцеро — была моим первым экспериментом; удачным экспериментом, но на первом уроке ЗоТИ я умудрился напортачить, и получилось что-то совершенно новое. И вот, некоторое время назад я решил вернуться к этой теме и попытаться понять, что же у меня получилось. Вчера была вторая попытка воспроизвести это заклинание, но ничего снова не получилось. Это, если кратко и по существу, профессор. Северус подавил в себе острое желание побиться головой об парту; этот... несносный ученик полез в такую тему, которая была ему пока что не по зубам; и вновь никому об этом не сказал. Что с этим делать — было непонятно, но одна идея у мужчины всё-таки была. — И почему о своих экспериментах ты ничего не сказал хотя бы мне? Две головы в любом случае лучше, чем одна. — Я... — Гарри запнулся и в сомнениях опустил голову. — Я слишком привык всё делать самостоятельно, сэр, ни на кого не надеясь, кроме себя. Да, я знаю, что Вы пытаетесь помочь мне в меру своих сил, но для меня это всё ещё... непривычно. Простите. Северус покачал головой и подошёл к парню практически вплотную, после чего положил руку ему на макушку; от этого жеста вздрогнули оба — одно дело, когда это делается для успокоения, другое же — когда это происходит в спокойной атмосфере. Руку мужчина не убрал, а Гарри не поднял головы. — Я понимаю тебя, Гарри, и тебе не следует извиняться за это. Нам с тобой просто нужно немного времени, а потом мы привыкнем друг к другу. Я ведь обещал тебе помогать, верно? И ты можешь приходить ко мне с любым вопросом, я тебя не прогоню. — Скажете только в начале, что я идиот, и всё, — рассмеялся парень, и Северус тоже улыбнулся. — Всё возможно, — обстановка между ними разрядилась, и оба от этого вздохнули с облегчением; Северус, напоследок проведя ладонью по волосам мальчишки, отстранился: — Я пригласил тебя в лабораторию на случай, если у тебя нет Комплекта, и зелья из твоей крови нам пришлось бы выводить искусственно. Раз уж это не потребовалось, может пойдём в класс? Там и разговаривать удобнее будет, что скажешь? — Пойдёмте, — улыбнулся ему Гарри и спросил уже когда они разместились в бывшей аудитории по Зельеварению: — Что мы сейчас будем делать? — Сейчас мы с тобой будем пытаться понять, что же ты в итоге натворил своими безрассудными тренировками — меня всё ещё смущает то, что после них у тебя болело сердце. Как оно сейчас, кстати? — Болит, но гораздо меньше, чем утром, ещё раз спасибо, сэр. — Всегда пожалуйста, Гарри, — мужчина поставил локти на стол и упёрся взглядом в юношу, сидящего перед ним за первой партой. — Смотри, что я предлагаю: мы с тобой попытаемся достать знания о твоём заклинании прямо из твоей головы. Понимаешь, о чём я? — Легиллименция? — гулко сглотнув, спросил Гарри. — Да, Легиллименция. Я обещаю тебе, что не посмею лезть дальше тех твоих воспоминаний, которые ты сам решишь мне показать. Тебе для этого нужно будет только сосредоточиться на нужном дне и опустить окклюменционные щиты; я буду осторожен, не волнуйся. Согласен? — Я... да, наверное... — Мне нужно твоё чёткое согласие, Гарри. Помни, что я не буду копаться в твоей голове, как это было в прошлом году — тогда тебе нужно было научиться защищать своё сознание, и я действовал довольно-таки грубо; сейчас этого не будет, обещаю. — Я... согласен, сэр, да. — Замечательно, — Северус откинулся на спинку своего стула и внимательно посмотрел на напряжённого гриффиндорца. — Расслабься, Гарри, и опусти свои щиты, чтобы мне не пришлось сквозь них пробираться; также, если у тебя есть артефакт, защищающий сознание, сними и его тоже. Юноша потянулся к своей шее и, расстегнув пуговицу на рубашке, достал из-под неё тонкую серебряную цепочку, расстегнул и её тоже и отложил на стол; он глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь расслабиться и морально подготовиться к проникновению в своё сознание. — Готов? — Гарри коротко кивнул. — Начинаем. Легиллименс.