Сабаку но Гаара

Страна Огня, селение Скрытого Листа, 22 июля 58 года от основания первых Великих Деревень Шиноби. Сидя на подоконнике в своей комнате и глядя на безмятежное ночное небо, я пребывал в довольно невеселом и гнетущем состоянии. Причин для подобного настроения у меня было сразу несколько. Во-первых, сегодня полнолуние, и пусть зрелище это воистину потрясающее, но, вместе с тем, это один из тех дней, когда Шукаку сходит с ума особенно сильно, отчего отголоски его неистовой ярости отчетливо доносятся до меня, даже сквозь печать. Если в обычные дни я могу хотя бы поспать урывками по несколько часов, то в такие вот моменты однохвостый биджу не успокаивается до самого рассвета, проверено мной уже не один раз. А потому у меня попросту не остается выбора, кроме как наслаждаться видом за своим окном. Вторая причина плохого настроения кроется в моей же собственной глупости. Отправляясь в Коноху, я ставил перед собой две цели и особо не задумывался о том, что своим решением приговорил множество жизней к смерти. В то время Учихи для меня были никем, пустым местом. Я их попросту не знал лично. А потому воспринимал их смерть не более, чем просто хорошую возможность обзавестись Шаринганом. Справедливости ради, мои чувства к ним до сих пор не изменились. Только лишь по отношению к одной из них я чувствовал небольшой дискомфорт внутри и ощущал себя лицемером. За прошедшие десять дней, с тех пор, как я столкнулся с двумя молодыми девушками на улицах Конохи, я непроизвольно сблизился с ними и узнал их обеих лучше. После того, как я угостил их ужином в нашей гостинице, обе куноичи стали заглядывать ко мне почти каждый день. И если Хана раз за разом просила у меня повторного сражения с ней, то Изуми просто приходила за компанию и молча наблюдала за тем, как мы препираемся друг с другом. В итоге, спарринг с Ханой мы все-таки провели, но результат от этого не изменился. Хана после своего второго поражения немного на меня обиделась и надулась, но от выполнения условий своего поражения отказываться не стала. Так я и обзавелся своими невольными гидами, которые в эти дни сопровождали меня по Конохе и показывали мне места, о которых могут знать лишь местные жители. К слову, именно благодаря им обеим я смог побывать в знаменитом Ичираку и попробовал рамен оттуда. Во время же наших коротких прогулок я в основном общался именно с Ханой и лишь изредка перекидывался несколькими фразами с её подругой. Но, несмотря на это, тихая и вежливая Изуми за довольно короткое время невольно смогла запасть мне в душу и даже немного понравиться. Именно поэтому, сидя сейчас здесь, я ощущаю себя полнейшим ничтожеством и лицемером. Ведь, зная о том, что ждет её в скором времени, я всё равно не собираюсь ничего менять в уже сложившейся ситуации и просто молча продолжаю ожидать. Даже более того, это не мешает мне периодически «прислушиваться» и проверять, не пропустил ли я отклика от печати, которая по-прежнему находилась на ней. Если честно, это полнолуние с каждой минутой начинает раздражать меня всё больше и больше. Буйство Шукаку внутри меня даже и не думает стихать, а лишь разгорается всё с новой силой. Словно он так же, как и я, ожидает скорое кровопролитие. На самом деле я не знаю, как объяснить свои невнятные ощущения в эту ночь. Но такое чувство, что сегодня вечерний ветер несет едва ощутимое напряжение и жажду крови. Не знаю, сколько времени я просидел в подобном состоянии, пребывая в полнейшей тишине и своеобразном трансе. Но чем больше проходило времени, тем отчетливей я чувствовал, что натянутая до предела метафорическая струна вот-вот должна лопнуть. Я настолько ярко представил у себя в голове этот образ, что невольно вздрогнул, когда струна в моем воображение действительно разорвалась, и даже не сразу понял, с чем это вообще может быть связано. Но, когда внезапное наваждение полностью спало, я понял, что не ошибся в своих собственных предчувствиях. Диагностирующая печать на теле Изуми была активирована. А это значит, что прямо сейчас она находится на краю жизни и смерти. Не тратя лишнее время и не мешкая, я сразу же взял со стола заранее подготовленный мною свиток. Подача потока чакры и капля моей крови, и в едва слышном хлопке посреди моей комнаты появляется окровавленная, едва дышащая девушка. Резкая смена местоположения в пространстве явно дезориентирует Изуми, и её горящий ярко-алым взгляд в растерянности устремляется на меня. Первое, что мне сразу бросилось в глаза, - это три томоэ на её Шарингане. А уже в следующий момент девушка явно узнала меня и, облегченно вздохнув, потеряла сознание у меня на руках. Я же на мгновение пораженно застыл и не мог пошевелиться, словно меня ударило молнией. Каждая мышца и нерв в моем теле в данный момент были напряжены, а мысли скакали в растерянности, как сумасшедшие. Всю эту ночь я пытался мысленно подготовиться к этому моменту. Но, столкнувшись лицом к лицу со взглядом доверившейся мне девушки, я всё же не смог справиться с нахлынувшими на меня чувствами. Как бы было сейчас проще, если бы я не знал её. Но по собственной глупости я всё же невольно познакомился с ней и даже сблизился. Именно поэтому, я не могу просто наблюдать за тем, как умирает Изуми. Не после того, как она облегченно вздохнула и инстинктивно доверилась мне, встретившись со мной взглядом. Сам того до конца не осознавая, я уже начал вливать в неё свою чакру, используя технику мистической руки. Когда же я понял, что делаю, то останавливаться было уже поздно. Пусть и инстинктивно, но я принял окончательное решение. А потому, полностью придя в себя, я максимально сосредоточился на её лечении. Да, это явно выбивалось из моего плана, и я не был уверен, что мне потом делать. Но всё это было неважно. Самое главное сейчас - это спасти жизнь Изуми. Рана у девушки была очень серьезной. Кто бы на неё не напал, Обито или Итачи, но он явно метил ей прямо в сердце. И, что самое поганое, он попал в него. С каждой прошедшей секундой с момента начала её лечения я болезненно осознавал, что не справляюсь. Моего личного опыта в ирьёниндзюцу попросту недостаточно, чтобы спасти её своими собственными силами. Поняв это, я уже было хотел кинуться за помощью к Яшамару, но было поздно. Учиха Изуми умерла. Глядя на свои окровавленные руки и на мертвое тело на моих руках, я почувствовал внезапное опустошение в груди и накатившее отвращение по отношению к самому себе. Но долго предаваться подобным мыслям и чувствам я не стал. Быстро отогнав их от себя, я больше не позволял себе мешкать. Достав ещё один свиток со стола, я запечатал тело мертвой девушки в него.

***

Два дня спустя. Страна Огня, селение Скрытого Листа, 24 июля 58 года от основания первых Великих Деревень Шиноби. — Ха, это не справедливо, — стоя возле выхода из Конохи, я услышал рядом с собой знакомый голос и перевел свой взгляд на сильно расстроенную Маки. — Почему они должны были отменить финал? — Ты и сама знаешь, почему, — немного хмуро ответил я ей. — Но как уничтожение клана Учиха относится к самому экзамену? — с небольшой обидой в голосе произнесла Маки вслух, чем и заслужила грозные взгляды от чунинов на входе. На самом деле, я прекрасно понимал чувства девушки. Теперь, когда с момента резни в квартале Учиха прошло два дня, я и сам не до конца уверен, что же это всё-таки со мной было. Действительно ли я искренне пытался спасти Изуми? Или, быть может, прежде чем потерять сознание, девушка использовала на мне Гендзюцу? А не почувствовал я его на себе потому, что оно развеялось сразу же после её смерти. Не знаю. Относительно своих действий той ночью я до сих пор не уверен. Но одно я знаю точно. Думать отрешенно и рационально мне это больше не мешает. Именно поэтому я решил всё же озвучить Маки свои мысли за последние два дня. — Думаю, Коноха просто нашла подходящий повод для отмены экзамена. Им всё же не выгодно проводить финал, когда в нём участвуют лишь генины Суны, — вспоминая события вчерашнего дня, я не могу не почувствовать омерзения. Непонятно только к кому? К самому себе или к руководству Конохагакуре? — Не хочешь же ты сказать, что они уничтожили целый клан только для того, чтобы не проводить сам экзамен? — произнесла вслух полнейшую глупость Маки. Недоуменно же взглянув на девушку, я с облегчением понял, что она просто так мрачно шутит. Видимо, даже её задело внезапное известие об уничтожении клана Учиха. Чего явно не скажешь об администрации Конохи. Они очень быстро нашли повод для отмены финального этапа экзамена, о чем нас и уведомили как раз-таки только вчера. Именно поэтому мы и собрались сейчас у ворот Конохи. Ждем только Пакуру, которая должна подтвердить наш официальный уход. Впрочем, сама куноичи не заставила нас долго ждать, и, кинув последний взгляд на Коноху, мы все вместе отправились обратно домой.

***

Обратно в Сунагакуре мы возвращались уже гораздо быстрее, чем раньше. Почти всё время, что нам пришлось затратить до границы страны Огня, я находился в своих собственных мрачных мыслях и размышлял о том, дадут ли нам действительно уйти так просто. Чем ближе мы приближались к границам со страной Рек, тем больше я ощущал подступающую к нам опасность. И, видимо, подобные же мысли возникли не только у меня одного. Капитан Пакура тоже весь день была чем-то сильно обеспокоена. А сейчас она и вовсе подала знак нам всем остановиться. — Гаара, — обратилась Пакура сразу ко мне, на что я, в свою очередь, просто подошел к ней ближе и молча стал ожидать от неё приказов. — Создай несколько своих клонов и пошли их вперед. Ещё парочку отправь к нам за спину, пусть они проследят за тем, чтобы за нами никто не следовал. Спокойно кивнув в ответ на её приказ, я использовал лишь одну печать концентрации и создал сразу десяток своих клонов. Троих я отправил вперед, ещё трое направились обратно по нашим следам, а ещё две пары ушли в разные стороны от нас. — Хорошо, — видя мои предусмотрительные действия, незамедлительно похвалила меня Пакура. Только после этого она обратилась к остальным. — Устроим привал на десять минут. После этого продолжим движение, — возражать её приказам никто из нас не стал. А потому, отдохнув пару минут, мы вновь продолжили наше путешествие. Стоило нам только пересечь границу и войти на территорию страны Рек, как моё плохое предчувствие только усилилось. В связи с этим я был ещё более насторожен и готов к любой предстоящей опасности. И подобная паранойя с моей стороны всё же полностью себя оправдала. Стоило только неизвестным уничтожить двух моих клонов с правой стороны, как информация об этом тут же поступила ко мне. — Капитан Пакура, засада, — я только и успел, что предупредить её, а уже в следующий миг на нас обрушивается целый огненный вал. — Катон: Гока Меккяку, — огромная волна огня, словно цунами, готова была моментально поглотить нас. Уверен, чтобы выполнить эту технику пришлось объединиться сразу нескольким шиноби уровня токубецу-джонина. Столь мощная атака оказалась очень неожиданной для нас, но благодаря клонам я был к ней готов. Приложив руки к земле, я использовал одну из техник стихии земли и попросту обратил всю почву под нами в песок, после чего волну огня встретила волна моего песка, тем самым полностью погасив атаку врага. Да, на выполнение этой техники мне пришлось затратить немаленькое количество чакры. В других обстоятельствах я действовал бы экономней и попросту создал бы песок с помощью уже имеющегося, разрушив находящиеся в земле минералы. Времени, однако, на это у меня не было. Поэтому мне и пришлось прибегнуть к прямому преобразованию почвы. — Всем приготовиться к бою, — отдала приказ капитан Пакура, стоило только технике врага перестать действовать. Уже в следующий момент на нас с обеих сторон обрушилась атака неизвестных шиноби в масках. Они ничего не говорили. Лишь молча, словно роботы, они начали атаковать нас издалека. Но, опять же, управляемый мной песок остановил их. Одновременно с этим я неожиданно почувствовал под своим песком чужеродное движение, и тут же припал на одно колено, приложив руку к земле. — Сабаку Тайсо, — я не видел, но чувствовал, как мой песок буквально раздавил сопротивляющегося шиноби, который вознамерился использовать технику подземного плаванья в моём песке. — Шакутон: Каджосатсу, — в то же время несколько сфер невероятно сильного жара появилось возле тела Пакуры. А затем они поднялись вверх и, зависнув у неё над головой, объединились. Когда же куноичи выпустила получившийся снаряд в левую сторону леса, его буквально испарило вместе со всеми находящимися там шиноби. С правой же стороны, поняв, что дальнобойные атаки против нас не эффективны, враги решили пойти на сближение. О чем они очень сильно пожалели в скором времени. Ведь, стоило им только вступить ногой на песок, как они попали на мою территорию. И пусть двигались они очень быстро, но и я контролировал свой песок осознано. Потому-то его скорость была гораздо выше, чем в тех же боях с генинами Конохи. Некоторых нападавших смогли остановить выскочившие из-под песка песчаные руки и тогда, обездвиженных, их добивали чунины и генины Суны. Другие же пока ещё могли маневрировать и уклоняться от моих атак песком. Сразу трое из них неслись сейчас именно в мою сторону, желая убить меня как можно быстрее. — Суна Шигуре, — большое количество игл сформировались возле меня из песка и на огромной скорости эти снаряды устремились в сторону моих противников. Двое из них смогли увернуться, но вот третьему так не повезло. Буквально за секунду его тело изрешетили мои снаряды, и он упал на землю. — Футон: Фухакуджин, — враг одним лишь взмахом своей руки создал острую волну сжатого ветра и выстрелил ей в мою сторону. Не знаю, на что он рассчитывал, но я просто ушел под землю, используя всё ту же технику подземного плавания. И, в отличие от вражеского шиноби, меня вряд ли удастся поймать под песком. Тем более, им сейчас было не до этого, ведь множество моих песчаных клонов сейчас начало появляться возле них, выставив руки вперед и приготовившись вновь использовать Суна Шигуре. Как итог, битва была полностью выиграна. Враг явно делал ставку на внезапную и сильную атаку стихии огня, но недооценил нашу защиту, за что и поплатился. Вынырнув после окончания битвы из-под земли, в первую очередь я обратил внимание на то, что никто из генинов особо не пострадал. Враг специально нацелился только на меня и на Пакуру. Видимо, именно мы двое были главной целью. Опознавательных знаков на них не было. Ни протектора, ни ещё чего-нибудь, что могло выдать их принадлежность к тому, кто посмел напасть на нас. Впрочем, одна зацепка у меня всё же есть. Именно поэтому, подойдя к одному из убитых мной шиноби, я открыл ему рот и взглянул на язык. Да, как я и думал, у них на языке находится печать молчания. А это значит, что нападение на нас организовала не столько Коноха, сколько Шимура Данзо. Единственная проблема в том, что подобную информацию мне просто неоткуда знать, а потому я не могу раскрыть её и Пакуре. — Выдвигаемся, — запечатав тела убитых нами шиноби и ещё раз внимательно осмотрев всех нас, отдала приказ Пакура. Но вот, что странно. После того, как я пережил покушение на свою жизнь, с меня словно невидимый груз свалился, и я смог, наконец, вздохнуть свободно.