— Я же сказала, что теперь мы поменялись ролями. К вашим услугам — рыцарь Элизабет Росси. — Она подмигнула парню и села в машину, оставив его стоять с застывшим удивлением на лице.
Итан судорожно вздохнул, потерев лицо рукой. Он с осуждением посмотрел на брата, который все еще пытался найти ответ на свой вопрос хоть чьих-нибудь глазах. Парень вздрогнул, когда почувствовал, как чья-то маленькая ладошка коснулась его плеча.
— Не стойте, — сказала Эмили, — на улице прохладно, отвезем вас домой. — Она пощупала плечо Итана. — А ты крепкий! — Подмигнула и, улыбнувшись, пошла к машине.
— Что происходит? — Вишня приостановил Аарона.
— Ну, Лиз сбежала из-под носа врачей, чтобы приехать сюда и увидеться с тобой. — Парень пожал плечами. — По пути они взяли с Эми денег, не знаю сколько и откуда, но внесли за вас обоих залог.
— То есть, я должен теперь этим двум школьницам? — Вклинился Итан. — Супер. Слушай, — он повернулся к брату, — мне с каждым разом не лучше. Я надеюсь, что мы сможем спокойно сесть и поговорить. Все вместе.
— Не беспокойся, девочки не дадут вам сорваться. — Аарон открыл дверь и сел в машину.
Парни последовали его примеру. Получилось так, что Лиз была между близнецами на заднем сидении. Сначала ребята заехали в казино уладить дела и успокоить остальных членов банды. Девушку многие приветствовали, спрашивали про самочувствие, предлагали помощь. Бармен сделал ей капучино.
— Здесь таким обычно не балуются, но тебе алкоголь нельзя, поэтому презент могу сделать только в таком виде. — Он протянул бокал.
— Спасибо, Стен. — Шатенка нежно улыбнулась, принимая напиток.
Они с Эмили направились в сторону кабинета Аарона, где десять минут назад скрылись мальчики. Подходя к двери, они услышали шум. Лиз, не задумываясь, открыла дверь, застыв на месте. У Итана была разбита губа, а у Вишни на скуле вовсю побагровел синяк. Парни злобно смотрели друг на друга, не обращая внимания ни на застывших школьниц, ни на Аарона, стоявшего рядом с ними с вытянутыми руками. Похожие друг на друга, но в то же время совершенно разные — братья оторвались от своих гляделок и обратили внимание на испепеляющий взгляд Лиз.
— О нет… — Прошептала Эмили, хватая Аарона за руку. — Бежим, а то нам перепадет! — Она вытолкнула главу Драконов за дверь, скрывшись в коридоре вместе с ним.
Итан странно взглянул на удаляющуюся пару, подозревая, что сейчас будет что-то неладное. Как только послышался щелчок замка, близнецы оба заметно занервничали. Лиз сжала кулаки, тяжело выдохнув. Вишня, делая вид, что не обращает на это внимание, продолжил свою тираду, выудив откуда-то спортивную сумку. Брюнет начал кидать пачки денег в брата, говоря что-то про то, что им этого хватит на долгое время. Итан безуспешно отбивался, забыв о гневном виде Лиз. Школьница подобрала одну пачку, откатившуюся к ее ногам и, со всей силы швырнула в Вишню.
— За что? — Выдохнул он.
— За то, что вы — идиоты проклятые! — Взорвалась она.
Теперь отбиваться от летящих предметов близнецам пришлось вдвоем. Разъяренная девушка кидала все, что попадалось ей под руку, ругаясь последними словами, которые только могли ей вспомниться. Аарон и Эми стояли, прислонившись ушами к двери. С каждой новой фразой глаза ребят, расширялись с новой силой от услышенного. Девушка не стыдилась совершенно ничего, продолжая кричать на братьев. Аарон услышал звук чего-то бьющегося и, не вытерпев, открыл дверь.
— Успокойтесь все! — Громкий крик, словно рык опасного хищника, разнесся по комнате, отскакивая от бежевых стен и долетая до игорного зала.
Шатенка сразу же остановилась, принявшись поправлять выбившиеся из прически пряди. Она трудно дышала, все ещё зло поглядывая на напуганных парней. Глава Драконов осмотрел потери, понимая, что никто не поранился, и успокоился. Он обернулся на свою подругу, которая уже стояла сложа руки на груди, и потер переносицу.
— Ты что устроила?
— Им нужна была встряска. — Лиз лишь пожала плечами.
— Так, я думал, что ты не дашь им ссориться, да и провоцировать ссоры не будешь, но ошибся, так что, давай, заканчивай. Хорошо? — Он положил руки на плечи девушки, заглядывая в ее глаза.
— Пф, — она улыбнулась, — Я, вообще-то, ещё и не начинала! Но могу… — Лиз подмигнула ему, потрепав за кончик носа.
— Не надо, давайте поговорим. — Эмили пригласила мальчиков сесть на диван. — И вообще, что это за выражение: «Две пиздомозглых проблемы пьяной обдолбанной акушерки»? — Она посмотрела на одноклассницу. — Ты откуда такие слова знаешь?
— Ну… — Под взглядами всех в комнате, Вишня почесал затылок, наблюдая за Лиз, направившей на него пальчик. — Мы смотрим неприличные комедии, да.
Аарон стоял по среди комнаты и, честное слово, чувствовал себя отцом, ругающим детишек за непослушание. Он успокоил друзей и обратил внимание на Лиз, облокотившуюся о стол, прикрыв глаза. Понимая, что с нее хватит избытка эмоций и физической нагрузки, глава банды скомандовал идти в машину, придерживая подругу, чтобы та не упала. Ребята вышли на улицу и сели в автомобиль Эмили.
Лиз сразу же нырнула в объятия любимого, уснув на его плече. Такая небольшая поездка вымотала ее сильнее любой драки, пережитой ею, или изматывающей тренировки. Да, постельный режим — самая лучшая для нее вещь, которая только могла существовать сейчас, поэтому первым делом компания заехала в больницу. Вишня взял девушку на руки и донес до палаты, убедив врачей и медсестер, что, если он будет ночевать в палате, Лиз никуда не убежит.
Проведя несколько дней вместе с девушкой, развлекая ее играми в карты и просмотром фильмов на ноутбуке, принесенным Итаном. По вечерам он делал ей массаж ног, натирая ступни кремом, а она, когда Вишня ложился рядом с ней, зарывалась пальцами в его волосы, поглаживая его голову, и засыпала, прижавшись, как можно ближе. Лиз выписали из больницы в пятницу, перед выходными, чтобы она смогла еще два дня точно пролежать под присмотром дома. Поэтому, взяв сумку с вещами в руки, шатенка направилась домой.
Дома их с Вишней ждал серьезный разговор. И даже не один. Сначала ребята сели на диване под пристальным взглядом Артура и пытливыми взглядами домочадцев и гостей. Первые минут 10 все сидели молча, пока глава дома не решил нарушить тишину.
— Давайте расставим точки на i. — Увидев утвердительные кивки детей, он продолжил. — Вы встречаетесь?
— Да. — Без колебаний ответил Вишня, сжав ладошку Лиз, пока та, нервно ерзала на диване.
От услышанного ответа Адель и Юля крепко обнялись, пытаясь сдержать подступающий писк радости. Выходило это не очень хорошо, отчего Стеф испустила легкий смешок. Артур повернулся к девочкам и удивленно посмотрел на них. Школьницы извинились за шум, чуть стушевавшись. Отец перевел взгляд на остальных. Бурый и Алекс, недовольно вздохнув, достали по сто долларов, протягивая ему.
— Хорошо, продолжим. — Мужчина прокашлялся. — Кто трогал из вас мой мини-бар?
— Господи, ты серьезно? — Возмутилась Хелен. — Какая разница, если он уже выпит?
— Да и вообще, это что сейчас было? — Нахмурилась Лиз. — То есть, ты ставил на дочь? Издеваешься? — Она в удивлением посмотрела на него.
— Ответь на вопрос, пожалуйста. — Усмехнулся мужчина.
— Я взяла. Мне было плохо, я решила выпить и лечь спать. — Вздохнула девушка.
— Но не получилось… — Алекс пожал плечами, состроив глупое лицо, от чего остальные засмеялись.
— Идиот! — Лиз хлопнула себя по лбу.
— Что ж, благословляю вас и ваши отношения, я в вас верил. — Артур встал, чмокнул дочь и пожал руку Вишне.
Под разряженную обстановку ребята продолжили общение. Женская половина порхала по дому, прибираясь, приготавливая обед и сплетничая. Мужская половина, наконец, смогла расслабиться и спокойно обсудить дела своей банды и сделки с партнерами. Аарон и Майкл предложили Люку вступить в ряды Драконов, конечно, не без испытания. Парни, еще недавно враждующие и после каждого учебного дня дерущиеся где-нибудь в подворотнях из-за разногласий, успели сдружиться.
«Правильно говорят — крепкая мужская дружба начинается с хорошей драки…» — Думала Лиз, поглядывая на приятелей и улыбаясь своим мыслям.
Раздался звонок, оповещающий о том, что пришли гости. Разговоры в миг стихли, оставляя после себя напряженную тишину. Парни понимали, что из-за событий последних дней и частых появлений Лиз и кого-нибудь еще из их банды в больнице с огнестрельными ранениями, не могло не вызвать подозрения у бдительных работников. Артур медленно встал со своего места и пошел открывать дверь под звук нечастого, но громкого стука. Шатенка вышла в коридор, вытирая руки полотенцем. Она взволнованно смотрела на отца, пытаясь ровно дышать. Когда щелкнул замок и опустилась ручка двери, главу дома чуть не снес деревянной преградой маленький вихрь, который тут же кинулся в объятия обрадованной девушки.
— Мой маленький котеночек, как я соскучилась! — Лиз обнимала брата, качая из стороны в сторону.
— Лиза, а мы маму в больницу положили! — Глаза мальчика расширились в неподдельном удивлении.
— Что? — Она снова посмотрела на входную дверь, где уже вешал свое пальто Сергей, пожимая руку Артуру.
— Это долгая история, которую мы сейчас расскажем. — Мужчина улыбнулся и обнял падчерицу. — Нальешь чай?
— Конечно, — шатенка упорхнула на кухню.
Пока два мужчины разговаривали между собой, мальчик с любопытством разглядывал все в доме, разговаривал с парнями, восхищаясь то татуировками Майкла, то куртками банды, то мышцами кого-нибудь из парней, забавляя их своей реакцией. Девочки быстро сделали напитки всем, кто чего-нибудь хотел, и выставили на стол вместе с угощениями. Алекс никогда не понимал желание отца иметь большую гостиную с несколькими диванами, креслами и большим столом, но сейчас понимал, что количество людей, которое сейчас было в доме, идеально вмещалось в комнате. Никто никого не притеснял, все сидели где и с кем захотят, шутили, веселились, в ожидании рассказа гостя. После того, как подтянулись девушки, хозяйничавшие на кухне, все немного притихли, наблюдая за тем, как Сергей, отпивая чай, немного грустно и трудно вздыхает, собираясь с мыслями.
— Это долгая история, длиной в десятки лет, но я думаю, что вы должны знать о том, что происходит. И, я не стал возражать в присутствии ваших друзей, — он взглянул на Лиз и Алекса, сидящих рядом друг с другом, держащихся за руки, — они очень сильно помогали и вам, и мне, да и вы не стали бы молчать, поэтому, думаю, лучше, если все узнают правду из первых уст.
— Это наш общий рассказ. — Артур похлопал мужчину по спине. — Будет трудно, но мы справимся.
Молодая девушка сидела в своей комнате в полной темноте. За окном была уже глубокая ночь, родители спали, убедившись, что их дочь дома, жива и здорова. В их небольшом райончике было опасно гулять по ночам, иногда пропадали люди, возвращаясь домой через несколько месяцев, не помня себя совершенно, позабыв все: семью, друзей, близких. Если, конечно, возвращались. Многие боялись компаний, которые жили в этом районе, которые гуляли ночью компаниями, иногда устраивая пьяный дебош. Девушка не рассказывала о своей юности родителям, не желая пугать их тем, что она в отношениях с одним из бандитов, которых так боялись люди, засев в своих домишках.
Она услышала звук подъезжающей машины. Вишневая пятнашка, отражающая свет полной луны, подъехала так близко к дому, что голубоглазая могла даже разглядеть водителя, если бы не тонированные стекла. Она тихонько открыла свое окно, стараясь не шуметь, ведь щеколды были тугими после покраски рамы и плохо отодвигались. Чуть не прищемив себе палец, она все же смогла освободить себе путь на свободу. Девушка села на подоконник и свесила ножки. Они жили на первом этаже, поэтому побеги среди ночи были для нее вещью не редкой. Родители даже не знали об этом, поймав ее единожды, и то с побегом на дискотеку, где она собиралась танцевать с подругой под новый альбом Ласкового мая.
— Эй, маленькая, чего такая грустная?
Она услышала голос рядом с собой и вздрогнула. Витая в своих мыслях, девушка не заметила, как из пятнашки вышел парень, появления которого она ждала весь вечер. Проживая в достаточно опасном районе города, юная особа не боялась за своего возлюбленного. 1994 год, начало лихого времени, она совсем еще незрелая, всего семнадцать лет, а уже ходит за ручку с «будущим уголовником».
— Задумалась. — Голубоглазая слабо улыбнулась.
— Ты хотела поговорить? — Он чмокнул ее колени и заглянул в глаза.
— Да… — Она потерла замерзающие плечики.
Он спустил девушку и пригласил сесть в машину. Когда пара разместилась в теплом автомобиле, светловолосая положила голову на его плечо и тяжело вздохнула, разговор не предвещал ничего хорошего, а слезы, которые, казалось, уже кончились, снова потекли по залитым румянцем щекам. Она была в панике, она не знала что делать и как рассказать ему о том, что их паре предстоит трудная жизнь. Парню всего двадцать четыре, а его судьба уже может испортиться из-за нее.
— Оль, что случилось? — Он взял ее лицо в свои руки, вытирая мокрые дорожки.
— У меня для тебя две новости…
— Начинай с хорошей, маленькая. — Он поцеловал ее в лоб.
— Сереж… — Она тяжело вздохнула. — Я беременна, четвертый месяц.
Он не мог поверить своим ушам, неужели так скоро его жизнь поменяется? Неужели, он почувствует это счастье — стать отцом? Да, он стал замечать ее небольшой животик, который голубоглазая старательно прятала под рубашками и свободными платьями. Сергей широко улыбнулся, крепко прижав к себе Ольгу, которая мимолетно подхватила его радость. Но его счастью было не суждено продлится долго. Он видел испуг и тревогу в глазах возлюбленной, понимая, что есть что-то, от чего ее потряхивает и бросает в жар от волнения. И следующая новость убила в нем, казалось, все.
— Родители узнали, они запрещают нам быть вместе. — Она грустно вздохнула, глотая горькие слезы. — На аборт они отказались, я буду рожать, но после полугода, они настаивают, чтобы ты забрал ребенка.
— Ч-что? — У него буквально пропал дар речи.
Все кануло в лету, он не мог понять поступка родителей своей девушки. Даже если они хотели ломать ей жизнь, то это не значит, что ребенок будет расти без матери. Да, старшие Смирновы будут рады появлению внука, даже такому, но он не хотел, чтобы их история оборачивалась таким образом.
— Они хотят выдать меня замуж по расчету… — Всхлипывала она. — Говорят, что ты должен понять и так будет лучше.
Это было начало конца. Парень прижал к себе девушку, поглаживая ее по спине, успокаивая. Сейчас он должен быть сильным, на нее свалилось слишком много.
***
— Объявляю вас мужем и женой!
Зал наполнился улюлюканьем и аплодисментами, заведенная толпа родственников кричала «Горько!» молодой паре. Ольга уже успела внушить себе за эти два года, что так и должно быть, что у нее действительно все хорошо и есть теплые чувства к Артуру. Со слезами на глазах Ольга провожала Сергея в армию полгода назад, а год назад отдала его семье их сына, будто отрывая от сердца самое дорогое, что у нее было. Она не понимала мотива родителей, не понимала, почему это все происходит именно с ней.
— Поздравляю, девочка моя! — Со слезами на глазах подбежала к ней мать.
Вокруг было много гостей, жаждущих фотографий с молодоженами. Кто-то порывался поздравить Ольгу и Артура, расцеловать и сказать самые теплые в их жизни слова. Все вокруг пестрило от ярких платьев женщин и детей, разбавляясь лишь костюмами мужчин. Голова начинала кружится от недостатка кислорода и переизбытка эмоций за последние несколько дней.
Девушка пообещала себе, что не даст никому испортить этот день, даже своим мыслям о той жизни, которая была бы у нее, если она, даже с пузом, решилась бы все-таки сбежать из дома. Ни в коем случае, она не хотела плакать сегодня, только от счастья. Отыграть такую масштабную свадьбу, быть в самом лучшем и самом красивом платье — мечта любой девушки того времени, особенно выйти замуж за иностранца. Она не хотела мучить себя тем, что не может увидеть сына, попрощаться с любимым перед своим уездом. Она понимала, если увидит их сейчас — не сможет отпустить больше никогда.
***
— Тужься! — Выкрикнул акушер.
Ольга, сквозь слезы, тужилась, как ей говорил врач. За руку ее держала медсестра, протирая подступивший на лбу пот. Так и появился на свет малыш Алекс, которого Артур холил и лелеял, как своего первенца. Они жили в достатке, казалось, что все хорошо. Даже в плане интима Артур был хорошим любовником, что уж тут скрывать. Оба родителя разговаривали с ребенком на разных языках, которые оба знали. Ольга — на русском и разговорном английском, а Артур еще и на испанском.
Девушка пыталась проникнуться любовью к своему второму ребенку, заполняя пустоту от расставания с первенцом, но получалось это плохо. Она имела теплые чувства к ребенку, но это была не любовь. Даже переступая через себя она старалась растить его в любви и заботе. А через пять лет Ольга снова почувствовала давно уже забытые чувства. Постоянное предвзятое чувство того, что хочется в туалет, тошнота, головокружение. Все указывало на одно и то же — она беременна. С дрожащими руками девушка сделала тест, надеясь, что это просто какая-нибудь болезнь. Она не была готова к еще одному ребенку. Она не успела выучиться, встать на ноги, как ее муж. Ей тоже хотелось быть успешной бизнес-леди, не смотря на то, что она уже заботливая мама.
Две полоски.
Это было приговором. Для учебы, для работы, для небольшого отдыха от пеленок, горшков, смесей и постоянной стирки. Девушка старалась убедить себя, что она доучится беременной, что, к слову, получилось сделать. Что вырастит еще одного ребенка, в конце концов, она хотела дочь, надеясь, что полюбит ее как никого другого.
Но не смогла. Снова.
От какой-то дурацкой безысходности, от каких-то мыслей, которые съедали ее, которыми не с кем было поделиться, она начала сходить с ума. Отсутствие подруг сказывалось на ней, потому что выговориться было не кому. На все прочие звонки матери, женщина говорила лишь: «Это все переживают, и ты переживешь, ничего страшного, не придумывай.»
И она с каждым разом убеждала себя в том, что мать ее права. Что она делает все, что нужно, все, как было предначертано судьбой. Девушка стала раздражительной, начала курить, как закончила кормление грудью. Постоянная выпивка. Сначала бутылка вина в неделю, потом чаще, потом она нашла себе подругу, с которой они выпивали что-то покрепче, когда Артур уходил в ночь. Он был рад, что жена нашла кого-то по душе, но не знал, что теряет ее.
Потом первый класс Алекса, первая ссора Ольги и Артура, когда он узнал, что его жена курит, да еще и при детях! Чему может научить такая мать? После шесть долгих лет ссор, скандалов, криков, истерик. Ее крыша совсем поехала. Даже обретя ту подругу, которой можно выговориться и она никому ничего не скажет, девушка не смогла нормально жить. Потому что крыша, как говорится, поехала намного раньше.
Первый класс Лиз. Она с красивыми бантами, в черном платьице с белым фартуком, как маленькая выпускница, стоит и улыбается, а в руках у нее, больше, чем сама девчушка, букет хризантем учителю. Рядом с ней родители. Это был их последний совместный праздник вместе. Это была последняя неделя, когда Артур читает ей сказки перед сном. Больше такой счастливой, на первый взгляд, семьи не будет. Да и была ли она?
***
Ненависть достигла пределов, она переливалась через край, заставляя Ольгу пить все больше и больше. К сигаретам появилось отвращение, хотелось чего-то более расслабляющего. По дому она перестала делать что-либо, свесив все на дочь, которая не успевала иногда даже поспать, нагруженная домашней работой. Позже у нее развился жесткий похуизм, а осознание своей удачливости озарило голову сразу же после первого опыта не выполнения домашней работы. Так, постепенно, девочка забросила математику, после литературу и историю, обществознание и физику. Все равно матери было важно лишь наличие видимости, а не результат.
Все равно Ольга находила, к чему придраться, часто крича и избивая дочь. Из-за частых синяков на пятой точке девочка и успела позабыть, что значит — носить юбки. Для нее это было чем-то противоестественным, потому что все могли увидеть ее гематомы, ее царапины на руках от селфхарма, которым она пыталась привести себя в чувство, чтобы не плакать. В любом случае мать вбивала Лиз в голову, что слезы из-за мыслей в голове — это пустая трата сил, нервов и времени. Поэтому шатенка пыталась сделать свои слезы причинными — доставляя себе боль.
Все сидели в тишине, потрясенные рассказом двух мужчин, которых сблизила эта история. Они сами тяжело переваривали свой рассказ, который, также, ранил обоих. Когда Артур и Сергей замолчали, собираясь с мыслями дальше, ребята обратили внимание на сочувствующий взгляд Смирнова, направленный на падчерицу, глотавшую беззвучно слезы. Она взглянула на пальцы своих рук, на которых были небольшие шрамики от стары гвоздей, от лезвия точилки, от затушенной ею же о саму себя первой сигареты. Адель, присевшая рядом с подругой на корточки, вытащила платок, вытирая дорожки слез с ее лица. Лиз перехватила предложенный ей кусок ткани, собирая на нем скопившиеся сопли, мешающие дышать. Она крепко обняла подругу, стараясь унять таким образом свою дрожь. Ребята, приехавшие с ней по обмену, понимали, что нужно поддержать ту, которая изначально сподвигла их на такую авантюру — уехать учиться в чужую страну. Они все вместе подошли к ней и обступили вокруг, обнимая ее. Да, они знали, что она не любила плакаться им в жилетку на глазах у всех, или когда они все вместе. Она разговаривала с каждым отдельно, особенно во время общей тусовки находила десять минут, чтобы поговорить с каждым лично. Но сейчас все понимали, как важно ей дать эту поддержку, показать, что отсутствие материнской любви ее заполняет любовь друзей, близких, родных.
Алекс встал, подходя к сестре, немного растолкал школьников, чтобы лично, а не через толпу, обнять ее. Он сжала девушку в своих объятиях и сказал то, что никогда в жизни не говорил, да и надеялся, что не скажет.
— Ты самый светлый и сильный человек, которого я знаю. Ты смелая, ты молодец, Лиза. Пойми, что ты смогла пройти через такие вещи, которые не смог пройти ни один другой подросток. Только ты кидалась под пули ради людей, только ты спасала чью-то жопу, потому что считаешь это правильным, потому что не боишься. — Он успокаивающе гладил ее по голове, нашептывая свою речь. — Ты пойми, что ты сделала гораздо больше, чем кто-либо мог сделать! А слезы душат от обиды. От отсутствия материнской любви. Хелен может заменить тебе мать, подружек, кого угодно, но только, пожалуйста, прости нашу маму и отпусти это. Ты не виновата в том, что так вышло, я не виноват. Никто не виноват, кроме семьи Демьяненко. И мама, и ее родители не правы. Да, она могла сбежать с животом, но испугалась. Я знаю, что, попади в такую ситуацию ты, то не испугалась бы. — Алекс поцеловал ее в лоб. — Наш отец делает все возможное, чтобы у тебя не было такой жизни. Он разрешил тебе встречаться с бандитом, который, по закону, совращает тебя, — парень хитро стрельнул глазами в Вишню, — он не запрещает, а лишь помогает принять решение. Потому что научился на ошибках прошлого. И друзья твои. Господи, мне бы в свое время такую компанию движняковую, да я бы горы свернул!
— Ты и без такой компании их прекрасно сворачивал. — Усмехнулся Артур, обнимая их. — Даже вдвоем с Аароном.
— Что есть, то есть, — Алекс пожал плечами. — Готова дослушать историю?
— Да. — Кивнула Лиз, присаживаясь обратно.
А потом в их маленьком мирке на двоих появились еще два человека — Сергей и Женя. И кончились у Лиз тогда нервные срывы от постоянных ссор, криков и рукоприкладства. Мужская половина переключала на себя полностью все внимание женщины, заставляя забывать о косяках девочки. Женя неоднозначно поглядывал на Лиз время от времени, стараясь проводить с ней, как можно больше времени. К счастью для девочки, от назойливого брата отбиться помогла ей его учеба, из-за которой парень покинул родительский дом и перестал терроризировать сестру. Через год после его уезда родился Миша, тогда-то крыша хозяйки дома поехала окончательно и беспроворотно.
Сергей со временем стал замечать странное поведение сына в сторону Лиз, а также нервозность жены и частые выпивки, которые он стал потихоньку сводить в меньшую сторону. Он сводил это к нервной обстановке, в которой жила его возлюбленная долгое время, но не замечал, что она стала меняться в худшую сторону, в ней появилась безумная идея мести, которую она поселила в голову сыну, также. Они оба руководствовались теми знаниями, которые могли достать об Артуре и Алексе.
Ольга не могла рассмотреть вину своих родителей с этой ситуации, сваливая все на бедного бывшего мужа, который даже не знал о том, что ее заставили бросить ребенка и жениха из-за него и его семьи. Эта мания мести съедала женщину изнутри, уже даже стирая тонкие грани рассудка, которые итак грозились до этого вот-вот обрушиться. Постоянные крики и скандалы снова воцарились в доме. Все четыре года, что Лиз жила с ними, она поняла, что нужно сначала разбираться в ситуации словами, а потом махать кулаками и строить планы по уничтожению миров, как это делала каждый раз ее мать.
Да, девушка не знала всей правды, но видела яркие примеры ее мыслей в других ситуациях. Лиз просто мечтала в один прекрасный момент уехать и не возвращаться в этот город, по крайней мере, пока там есть мать. Сергей много раз пытался уговорить жену отправить дочь к отцу, на что женщина заводилась и каждый раз говорила, какой он безответственный.
Лиз сбежала, с этого и началась ее история жизни в Сентфоре, который, даже вечно с пасмурным небом, полюбился ей. Правильно говорят — мы любим города не за то, что они особенные, а за то, что в них есть особенные люди.
— Ну, а дальше, вы знаете. — Пожал плечами Сергей. — Извини, что раньше не рассказал, я должен был, знаю. — Грустно вздохнул мужчина.
— Эй, все хорошо, ты понимал, что я могла не поверить. Да, сейчас, после стольких событий, не поверить в это очень трудно, но зато, мы многое прошли вместе и сблизились. — Она обняла его. — А куда вы маму дели, напомните?
— О, мы переезжаем сюда и положили Ольгу в реабилитационную клинику. Ей нужно подлечить нервную систему и…
— И мозги, — закончила девушка. — Понятно, ну, надеюсь, что это ей пойдет на пользу и она не станет сумасшедшей бабкой. — Нервно посмеялась шатенка.
— Раз вы сюда переезжаете, то и ваш бизнес тоже? — Поинтересовался Артур.
— Да, я надеюсь на сотрудничество. — Улыбнулся Смирнов.
— Взаимно, — вразнобой сказали Драконы.
