✨✨✨
Сонхён уже около часа прихорашивается у зеркала, подправляя свой макияж. Он себе нравится, слишком красивый, только один альфа упорно не замечает этого. Ну ничего, он над этим поработает. Сегодня вообще не до Хосока. Его пригласил лучший друг отца — дядя Ли — на ужин, а он очень давно не был в гостях у этой прекрасной семьи, хотя в детские годы они очень хорошо дружили с Вонхо. Конечно, спустя годы интересы поменялись, дети выросли. Но ему очень хочется увидеть альфу, узнать как сложилась его жизнь, посмотреть как он изменился. Всё об этом парне он только в интернете узнаёт. Хочется уже вживую пообщаться, а заодно и отвлечься от Чон Хосока. Сон последний раз распыляет лак на уложенную копну тёмных волос и слышит звонок в дверь. Странно, ведь гостей он не ждал. Парень ставит флакон на маленький столик для косметики и, виляя бёдрами, идёт в прихожую не предвкушая подвоха; смотрит в глазок и видит только жёлтые хризантемы — ещё более странно, он ведь не заказывал букет. Но всё же тянет руку к замку, чтобы его открыть. А когда дверь тянет на себя — замирает: красивый букет опускается, представляя перед собой, чёрт его возьми, Хосока. Его он меньше всего хотел сейчас видеть. — Вау, — бросает насмешливый взгляд альфа на парня. — Привет, апельсинчик, меня ждёшь? Чего кислый такой? — продолжает издеваться Хосок. Он никогда не позволяет себе так опускаться и унижать омег, но сегодня пусть совесть заткнётся в тряпочку и помалкивает. — Ах да, для тебя же это нормально, тошнит? Бедный парень, — цокает Хосок, покачивая головой, и проходит без разрешения в квартиру омеги, толкая того аккуратно в плечо. — Ох, кстати, это тебе, — протягивает букет, разворачиваясь в прихожей и буквально насильно впихивая его Сону. — Поздравляю. — С чем? — осторожно спрашивает омега, делая вид, что ничего не понимает, растерянно пялится на нежданного гостя и букет в своих руках. — Ну как же, запамятовал? Ведь мы скоро, с твоих слов, станем родителями, — ухмыляется Чон. — Кто будет альфа или омега, как думаешь, а может оба сразу? — мужчина прикладывает свою ладонь к плоскому животу Сона и тот от этого действия вздрагивает на месте, отшатываясь на шаг назад, но быстро берёт себя в руки. — Ты мне сказал, что я и наш сын тебе не нужны, поэтому проваливай к чёрту, Чон Хосок, я сам воспитаю своего ребёнка, — делает оскорбленный до глубины души вид омега и чуть ли не слезу выдавливает. Парень ликует внутри и скачет от радости, что всё у него получилось, но не учёл одного — актёр с него дерьмовый, и Хосок видит его насквозь, больше альфа на это не поведётся. — Дешёвую драму будешь разводить перед своими дружками и родителями, — вдруг меняется в лице альфа, — я пытался быть добр с тобой, но ты перешёл все границы, когда устроил тот спектакль перед Юнги, — смотрит презрительно тому в глаза Чон, — Я ведь верил и доверял тебе, а ты такую свинью мне подложил. Ну ладно, я человек незлопамятливый. Поэтому принёс этот прекрасный букет, символизирующий полюбовное расставание, романтично, правда? Советую поставить его у себя на глазах, чтобы не забывать об этом и также поставить точку раз и навсегда в наших жизнях, Сон. Думаю, тебе известно не лучше моего, что никакого нашего ребёнка и в помине не существует, ибо наш секс был всегда защищён, а под первого встречного ты никогда не ляжешь, в этом одно из хороших твоих качеств. Но знаешь, Сони, я в тебе разочарован, ведь могло быть всё иначе, я действительно уважал тебя и ты мне нравился, как человек. — Какой же ты козёл! — откидывает на пол букет омега и зло смотрит на альфу. — Я тебе всего себя отдал, любил и понимал, никогда истерик не устраивал, а ты просто взял меня и променял на первого встречного. — Не смей так говорить о Юнги! Ты и волоска его не стоишь, — прожигает его ненавистным взглядом альфа, — Я никогда тебе ничего не обещал. Говорил сразу, что мечтаю встретить истинного, построить семью с ним, как в тех сказках. Это решено было ещё задолго до наших с тобой отношений и ты согласился. И когда я его встретил и во всём сознался — тебя это не остановило. — Я полюбил тебя больше своей чёртовой жизни, — из глаз омеги текут непрошеные слёзы обиды, но уже настоящие, он пытается смахнуть их рукой, но это не помогает. — Но я тебя не полюбил, Сон, хоть и пытался, но не смог и не смогу, понимаешь? Да, я виноват перед тобой, видел, как ты испытываешь ко мне чувства, но насильно, и уж тем более с помощью ребёнка, ты не сможешь добиться любви от меня. Ты — не он, пойми уже, — чуть тише говорит Чон, ему действительно жаль парня. — Проваливай. — Нет. — Я сказал тебе: вали из моей квартиры и вообще из жизни, понятно? — срывается на крик омега. — Я не глухой и не тупой, Сон. Исчезну, не переживай, но сначала мы сходим в клинику к Сокджину, всё же я хочу проверить правдивость твоих слов, чтобы после глянуть в твои лживые глаза и убедится в верности своих решений. Сонхёну очень хочется прямо сейчас сказать, что никакого ребёнка нет и он всё придумал, но боится. Он и так наломал дров, понял это прекрасно, глупо поступил, но большего презрения в чужих глазах не вынесет. Надо что-то делать. — Я сегодня никуда не пойду, меня пригласили на важную встречу, как будет свободный день — я тебе сообщу. — Нет, мы пойдём сегодня, я так решил, — не отступает альфа. — Ты мне жизнь искалечил, можешь хоть день подождать? Мне очень важно сходить на эту встречу, а потом делай, что хочешь. — Сон давит на больное, а Хосок ведётся, просто кивает головой, и последний раз посмотрев на парня, выходит в коридор. — Напиши как будешь свободен, я предупрежу Сокджина и заеду за тобой, — бросает он напоследок и скрывается за дверью. Омега снова плачет и показывает ему средний палец с мыслью «пошёл к черту, Чон Хосок». Самое обидное, что Хо прав, ничего же не обещал, сразу предупредил, только вот Сонхён наивно верил, что истинный не появится на горизонте, а если вдруг и придёт, то он успеет влюбить альфу в себя, да только вот беда в том, что Хосок его так и не полюбил. Альфа пользовался тем, что дают, хотя сам не мало вкладывал в эти отношения, ему было удобно и хорошо, отдал своё тело, но не сердце. Запасной вариант, этим был для него омега? А вот Мин Юнги он без раздумий вложил в руки своё сердце и всего себя, даже толком не узнав. Разрешил всё и даже больше — принять его любовь. Как же всё омерзительно. Сонхён подходит к зеркалу в прихожей, берёт в руки косметику для того, чтобы привести себя в порядок, сегодня ведь ужин и ему предстоит встретиться с другом детства, он надеется, что альфа по нему хоть немного скучал и, возможно, им удастся возродить старую дружбу, омеге она очень нужна и надёжное плечо рядом.❄️❄️❄️
Тэхён возвращается домой в квартиру Чонгука без задних ног, устал жутко. После ухода от друга он выполнил его просьбу и связался с Ким Намджуном. Астрофизик встретил его вроде приветливо, но был весь как-то напряжён: пристально смотрел на омегу, немного хмурясь, но всё же повёл к детке. Странный он сегодня. Чует Тэхён своей пятой точкой, что что-то происходит, но спросить не решается. Намджун по пути на нулевой — особо секретный этаж — немного рассказал о своих занятиях, скрытых от общественности и об их, Юнги с Тэхёном, творении. Многие детали Ким уже нашёл, было сложно избегать вопросов, для чего они ему, но Намджун стойко отмахивался, стандартно бросая, что надо для эксперимента. Старался как мог. Тэ же только осталось начертить системную плату и припаять маленькие микросхемы, чем, собственно говоря, и должен заняться в ближайшее время. Астрофизик про возвращение домой тактично не спрашивал, всё же с Тэхёном у них не такие тесные доверительные отношения, как с Юнги, но было заметно, что альфу это беспокоит, может поэтому он так странно на него смотрел по приходу? Учёный чуть ли не прослезился, когда они с Джуном зашли в тёмное помещение и старший включил свет хлопком ладоней. В середине зала стояло их детище, немного поцарапанная и потрёпанная, но такая же прекрасная и мощная. Тэхён подошёл к ней и провёл ладонью по двери, как будто жалея собственного ребёнка. Теперь он понимает хёна, почему он так холил и лелеял её нежно и по-отцовски. Казалось бы, времени после разлуки прошло не много, но сколько же всего произошло. Можно, наверное, целую книгу написать. Тэхён благодарен этой малышке, что они попали не в прошлое, а сюда: здесь они встретили свою любовь, смысл жизни, здесь нашли свою тихую гавань. Весь день он носился с чертежами и замерами сгоревшей платы, открутил микросхему и долго рассматривал под лупой, что именно повредилось и нужно припаять. Так и день пролетел и омега не заметил, как наступил вечер. Работу провел большую и ответственно, как же он скучал по этому, кто бы мог подумать. Ким сейчас счастлив, занимаясь любимым делом. И всё было бы отлично, если не ситуация с дорогим другом. Тэхён будто очнулся и начал собирать вещи и убирать всё на места. Нужно уже идти. Распрощавшись у главного входа в институт «астрономии и физики» с Намджуном, парень уехал на такси домой любимого альфы. Чонгук не ответил на звонок и сообщение, наверное ещё на тренировке, значит омега успеет приготовить ужин, чтобы порадовать хоть быстрым рамёном и вкусным жареным мясом с аппетитным салатиком. Учёный никогда не любил эту кухарскую суету, но именно для своего альфы хочется сделать приятно и смотреть, как он аппетитно ест его стряпню, и желательно чтобы не притворялся, мыча от удовольствия, а действительно вышло вкусно. Тэхён очень сильно соскучился, всего сутки прошли, но он сходит с ума. Запах альфы почти выветрился с его кожи, хоть метка и не даёт это сделать до конца, но концентрированный коктейль хочется чувствовать ежесекундно, с ним и правда спокойней, как говорил Чимин. Можно ли пустить его внутривенно? Он готов. Открыв дверь, Ким стягивает одежду, обувь и проходит в зал, но вскрикивает от испуга, налетев в полутьме на Чонгука. — Боже, Гуки, ты чего так пугаешь, у меня чуть зад от страха не отвалился. Ты почему тут стоишь в темноте? Чонгук молча включает свет и только сейчас Тэхён замечает, что альфа какой-то не такой: нет добродушной улыбки, влюблённых сияющих глаз, но зато всё выражение лица напряжено и нечитаемо. Даже злое? Взгляд убийственный, если честно, Ким ёжится под ним и теряется. — Гуки? Что-то случилось? — тихо и неуверенно спрашивает Тэхён. В голову омеги лезут непрошенные мысли, что Чонгук всё знает и от этого всё внутри обдаёт ледяным холодом до мурашек. Тэхён даже замирает и почти не дышит в ожидании грома. — Оооо, — как-то дьявольски изрекает альфа, — поверь, жопа у тебя сейчас отвалится, — надвигается хищно он на парня. Тэхён отступает назад, не видя дороги и сам загоняет себя в ловушку: за спиной их спальня. — Гуки, не злись, я всё могу объяснить... — Да ну? — ухмыляется недобрым оскалом Чон, продолжая загонять жертву на «алтарь». — Тэ, вот скажи мне, тебя что-то не устраивает в наших отношениях? Тебе снова чего-то не хватает? Мы же, вроде, договорились, что будем говорить друг с другом, если что-то не так, верно? — Тэ робко качает в согласии головой, не совсем понимая, о чём Гук говорит и не замечает даже, что они уже сменили локацию с зала на комнату. — Тогда какого хрена я вижу сегодня вот это? — тычет зло альфа своим телефоном в нос опешившему Киму. Учёный пялится в экран и чуть ли не падает от облегчения в обморок. Боги, это всего лишь фото с Инстаграм, которые они сделали в тот самый вечер, когда собрались омегами у Чимина дома. Будто гора с плеч свалилась и хотелось громко засмеяться и кинуться в объятия своему парню. Но. Но! — Оу... — поджимает игриво губки омега, но продолжает отступать. — Эмм, это... — собирается с мыслями брюнет, — Гуки, это была шутка, понимаешь? Мы хотели с парнями пошутить, — улыбается невинно Ким, хлопая ресничками. Невыносимый. Но не сегодня, это сейчас не сработает. Чон наступает дальше. — Ах пошутить, — цокает альфа, толкаясь языком в щёку и смотрит подозрительно, прищуриваясь. — Должен отметить, шутка удалась на славу, принцесса, — говорит нараспев Чон, расстёгивая попутно ремень на джинсах. — Я так обхохотался, что до сих пор смешно, — ещё шаг. — Как там: «Я бы трахнул вон того кучерявого во все щели, соглашайся, детка, тебе понравится» или ещё забавней: «это не тот ли парень, который отсосал мне вчера на заднем сиденье, я готов повторить». Блять, Тэ, по-твоему это смешно? — чуть ли не рычит Чонгук, но сдерживает себя, а омега наблюдает за его руками, на которых венки вздулись от напряжения, так и манят лизнуть их языком. Картина не для слабонервных и Ким дуреет от этого не по-детски. Тэхён чувствует, как упирается ногами в бортик кровати, но равновесие удержать не успевает, падая спиной на заправленное покрывало. Чонгук сверкает дьявольски довольным взглядом и резко выдёргивает ремень из шлёвок. Ким шумно сглатывает, не зря его задница подавала признаки сегодня, Намджун был очень красноречив своим хмурым видом и молчанием, теперь Тэ понимает это. Значит, пиздюли получат — или уже получили — как минимум ещё двое. — Гуки, ты что собираешься делать? — омега отползает выше, да только дальше преграда из деревянной спинки, бежать больше некуда, а альфа не торопится, упивается такой загнанной добычей и предвкушает бурное удовольствие, он тоже умеет шутить. — Снимай штаны, малыш. — Чонгук, это домашнее насилие. — Ничего, переживёшь, куколка. Тебе понравится, обещаю, — манит он омегу к себе пальцем. — Не заставляй меня ждать, я сегодня очень нетерпелив. — Гуки, ладно, я был не прав и могу загладить свою вину — попросить прощение, как ты любишь, — улыбается хитро эта бестия, меняя тактику, и ползёт уже кошечкой к альфе. Лучшая защита — соблазнение! У Кима от такого Чона всё тело горит, член заинтересованно дёргается и смазка течёт густо между бёдер как в течку. Он сам готов завалить своего парня и вытрахать до потери сознания. Какой же он у него горячий, слюна так и собирается во рту непроизвольно, вынуждая Кима облизываться. Чон это замечает, ещё больше ухмыляется и темнеет взглядом. — Оооо, прощение ты будешь просить, принцесса: вкусно, глубоко и долго во всех позах, не сомневайся даже, но это позже, так что снимай штаны и ложись ко мне на колени. Ну же, смелее, — обманчиво-ласково зовёт он, а у Тэхёна волосы на загривке шевелятся от предвкушения и тело в ещё больший жар бросает. Чон усаживается на край кровати и хлопает по бедру рукой, торопя омегу. Ким смотрит жалостливо, как только он умеет, не забывая хлопать глазками, но альфа не ведётся и призывает повторно. Он выучил уже все приёмы этого несносного парня и если честно, то с большим трудом им сопротивляется, да только одно воспоминание того беспредела, что устроила эта четвёрка, лихо смахивает все сомнения. Тэхён, смирившись со своим печальным положением, подползает ближе и стягивает свои джинсы. Чонгук за этим наблюдает с каким-то садистским наслаждением, закусывая нижнюю губу. Он сейчас так зол, но мальчика всё равно своего обожает и хочет всё также сильно, как и в первый раз. Чего греха таить, те фотографии завели не на шутку, Чону они понравились, но он категорически против, чтобы его принцессу в таком виде узрел кто-то ещё. Этот омега только его, для него и точка. Увиденное в Инстаграм чуть не разорвало альфу от злости и ревности. Был бы его парень тогда рядом, то Чонгук сомневается, что так ласково бы вёл себя, как сейчас. Выебал бы на месте, даже разрешения не спросив, да так жёстко, что тот сидеть и ходить не смог бы после неделю, хотя последнее альфа всё равно исполнит. Чимина же вообще было желание четвертовать. Только этой неугомонной заднице такое могло прийти в голову, Намджун-хён даже на него обиделся после их пылкого разговора, но с этим Чон разберётся позже. Сейчас немного отпустило, но его принцесса заслужила наказание и получит его сполна, чтобы больше такого не повторилось, боксёр умеет доходчиво объяснять с первого раза. Интересно, Чимин уже в курсе, что его страничка взломана и вместо его сторис с теми горячими фото, теперь красуется не менее горячий, большой волосатый член с пожеланием отыметь всех и каждого ниже комментирующих снимки? Ким тем временем перекидывается через ноги своего парня вверх оголенной задницей и утыкается лицом в покрывало, сжимая его крепко в руках. Несмотря на то, что опиздюлится сейчас по полной, он не может сказать, что ему это не нравится, заводит до усрачки. И только он удобней устраивается как слышит сверху команду: — Считай до десяти, куколка. Ошибёшься и начнём заново, — и раздаётся первый шлепок, от которого омега воет от души.✨✨✨
Тэхён обжаривает свинину на сковороде и пританцовывает (прихрамывает) в такт какой-то популярной песни, доносящейся из колонки, висящей на стене. Настроение на все сто. Кажется, никто и ничто не может ему помешать, даже ноющая задница не омрачит этот день и трясущиеся коленки, напротив, Ким счастлив до поросячьего визга. Но из динамика телефона звучит некогда любимый навязчивый рингтон «Fake love», а на дисплее телефона светится красивая моська Чимина. Тут конечно нельзя не ответить и включает громкую связь. — Да, я тебя внимательно слушаю, моё рыжое чудо, — усмехается Тэ, продолжая переворачивать скворчавшее мясо. — Привет, Тэ. Не занят? — Готовлю, можешь говорить. — А Чонгук рядом? — Нет, он уехал, скоро должен вернуться, а что? Чимин молчит немного и вздыхает. — Тэ, тебе же влетело, да? — как-то жалостливо спрашивает омега. — Прости, Тэ, это я во всём виноват, не подумал о последствиях, — почти шепчет извиняясь омега. — Ох, ты об этом, — хмыкает учёный. — Откуда ты знаешь? — Намджун сказал, что ему позвонил злющий Чонгук и посоветовал ему в ближайший месяц не выпускать меня из дома, иначе одного омеги хён у себя не досчитается. Я уже запереживал, жив ли ты там ещё, позвонил узнать, нужна ли помощь, — смеётся, похрюкивая, Чим. Знает прекрасно, что альфа хоть и не умеет контролировать свои эмоции, но Киму ничего серьёзного не сделает. Но любопытство никуда не денешь. — Да ладно, не загоняйся, ничего тебе Гуки не сделает, а мне даже понравилось быть отшлёпанным ремнём, — хихикает парень и ойкает от боли в пояснице. — Боже, Тэхён, ты просто извращенец, вы стоите с Чонгуком друг друга, стопроцентное попадание, — начинает ржать Чимин. — Да уж, природа ваша, судя по всему, не ошибается в подборе партнёров, — поддерживает Ким друга. — Гук даже потребовал этот костюмчик наяву, видел бы ты его взгляд, — хихикает гаденько парень. — Ну а вы как? Сильно Намджун злился? — Да пусть злится сколько угодно, — фыркает бармен, — куда ему против нас двоих. Попытался вякнуть, конечно, но мы с Джином руки в боки и кивнули ему, типа, давай, рискни, раз такой бессмертный. И вся спесь слетела, как не было. Только пробурчал, чтобы так больше не делали и всё, — смеётся парень. — Да ладно, даже никакого примирительного секса? — Ну куда же без него. Мирились долго и основательно, — ещё сильнее ржёт рыжик. — Понятно всё с вами. Бедный Намджун, я даже боюсь представить, что будет с ним, если он сам накосячит, — хихикает Ким. — Я ему накосячу, — вдруг перестаёт смеяться Пак. — Оторву всё и сразу, а Джин мне поможет. — Живодёры! Теперь мне его ещё жальче, — смеётся во всю голосину Ким. Парни ещё немного перемыли кости альфам и Чимин опять подозрительно замолчал. — Ты не об этом хотел со мной поговорить, да? — вздыхает успокоившись брюнет. Ситуация вокруг него и Юнги сложилась тревожная и все переживают за них. Глупо думать, что всё будет просто, ему нужно брать себя в руки, но сказать легче, чем сделать. — Я надеюсь, ты собираешься рассказать ему всю правду, Тэ? Нет смысла дальше медлить, всё слишком усложнилось. — Собираюсь, но не знаю как, — признаётся Тэхён, замирая над сковородой, — что сказать и как начать разговор — я не знаю, Чим, и жутко боюсь. Вдруг он мне не поверит и бросит? — Я тебя прекрасно понимаю, Тэ, но ты играешь с огнём, будет хуже, если он узнает от других. Чонгук в это время возвращается домой в приподнятом настроении. Он снимает обувь в прихожей и на носочках как мышка крадётся к кухне, хочет сделать сюрприз, но слышит, как его любимый с кем-то говорит по телефону. Нет, Гук не любитель подслушивать, он не хочет мешать, просто подождёт и, к сожалению, всё слышит. — Скажи ему всю правду как есть. Как Юнги рассказал Хосоку и нам. Динамик на громком вызове не оставляет шансов проигнорировать сказанные слова Чимином, но Чонгук всё ещё не понимает, о чём идёт речь. Что там Тэ должен рассказать и какую правду? Но не об этом ли говорил брат? — И что я ему скажу? Ну, допустим, я расскажу кто я и откуда, где мой настоящий дом, и что я совсем не тот, за кого себя выдаю, а лучше сразу: «дорогой, ты меня прости, но я собрался съебаться туда, откуда прибыл, так сказать, меня там ждут и переживают, нужно закончить кое-какие дела, а ещё мне стыдно рассказать родителям, что я встречаюсь с тобой, они не поймут мой выбор, и я, блять, до конца не уверен, что вернусь к тебе обратно», — нервно фыркает омега. На этом моменте Чонгук замирает и бледнеет. И кажется, что вся земля уходит из под ног. Его омега помнит, где он живёт и у него, на самом деле, живы родители, которым он ничего не хочет рассказывать, а ещё его кто-то где-то ждёт и Ким не уверен, что захочет вернуться к Чону обратно. Он же правильно всё расслышал? Чонгук жмурит в неверии глаза и всё настроение альфы моментально пропадает. Он дальше не слушает и резко срывается к выходу. Хватает ключи, одевается и выходит за дверь, хлопая так, что чуть ли с петель её не срывает. Парень даже не идёт к лифту, а бежит по ступеням вниз, перескакивая через одну, и кажется, что его кто-то зовёт по имени сверху, наверняка Тэхён. Видимо, услышал хлопок двери, но ему плевать. В один миг любимый и родной голос стал чужим и далёким. Ему оправдания не нужны, он чётко и ясно услышал всё. Хочет вернуться в прошлую жизнь, закончить свои дела? Видимо, кто-то из старых любовников всё ещё ждёт, бедного. И родителям стыдно рассказать, вот значит как? Чем же он так плох, Чонгук понять не может, ведь не распиздяй и работа есть, пусть не идеальная, но он же хотел завязать, открыть своё дело, но, видимо, омеге этого мало. Соскучился по другой жизни, надоело делить постель с ним или же устал от пассивной роли? Тогда для чего принял сущность омеги? Для чего все клятвы и обещания? Метки… Чем он это заслужил, где так дерьмово проебался в жизни, что судьба второй раз так его бьёт по одному и тому же месту? Чон боится, что уже себя не соберёт, больше не хочет этого. В голове не укладывается, снова предали, больно ударили под дых. Чонгука били на ринге много, но только любимый человек послал в нокаут. Он ведь просил ещё вчера утром своего любимого просто признаться, рассказать то, что он скрывает, но Тэхён с каменным серьёзным лицом ответил, что скрывать нечего. Да пошло оно всё к чёрту! Больно, сука, очень больно… Альфа выбегает на дорогу и останавливает проезжающий мимо автомобиль, им, слава богу, оказывается такси. В салоне называет адрес своего зала и как только автомобиль трогается с места, откидывается головой на кожаную обивку заднего сидения, прижимая ладони к лицу. Перед глазами плывёт, в голове сумбур и хочется сдохнуть. Тэхён сидит на холодном бетонном полу подъезда и громко плачет в голос: — Чимин, он всё услышал и ушёл, как я и думал. Что мне делать, что? — у омеги вместо голоса вырываются душераздирающие всхлипы. Истерика берёт свои бразды правления и накрывает по полной. — Тэ, я сейчас приеду, — шепчет в ужасе он. — Нет, я хочу Чонгука, пускай он приедет! Я буду ждать его, я всё объясню. Чонгук всё поймёт, должен, он же меня любит, и я его люблю. Он не может просто так взять и бросить меня, не может, — говорит как в бреду Тэхён, завывая. — Он не придёт, он не Хосок, к сожалению, и характер у него сам знаешь какой взрывной, поэтому мы и просили тебя рассказать ему раньше. Господи, Тэ, мне страшно. Я сейчас скажу Джуну и Хосоку, пусть ищут его. — Пожалуйста… — только и может вымолвить Тэхён, он ведь мог всё это предотвратить, но боялся, дурак, теперь вот сидит и мотает сопли на кулак.☄️☄️☄️
Удары кулаков точные, прямо в цель, которой служит боксёрская груша, Гук не надел даже перчатки, на костяшках кисти давно уже кровоточат раны, но ему плевать, не останавливается, бьет сильнее и злее, закусывает губу до крови и кричит, но никто его не слышит. Крик этот как вой раненного зверя, который плачет там под грудью, скребется когтями, скулит, просится к своему омеге домой. Но Чонгук не ведётся на свою сущность и его вой разбивается эхом об стены зала. Предательская память подкидывает ещё больше боли, как на репите слова любимого «меня там ждут и мне стыдно рассказать родителям, что я встречаюсь с ним». Тэхёну действительно очень стыдно, что Чонгук его парень, почему? Что же он сделал не так? Он ведь возле Тэхена кружил как курица-наседка. Да, мало было изначально романтики, но Чонгук просто не знал, не умел как это любить правильно. Строить отношения, жить вместе, чёрт возьми, но очень старался все наверстать. Можно ведь понять его, он впервые в таких отношениях. Тэхён ведь знает. Он, чёрт возьми, из кожи вон лез ради них, а в итоге что получил? Удар в спину ножом. И ладно бы если Тэ сам подошёл и рассказал всё, признался, они бы спокойно поговорили и Чон бы попытался его понять, но нет же — он в глаза врал о своей неземной любви, а за спиной строил план побега. Ещё и с Чимином это обсуждал, получается, знают все кроме него самого? Чонгук бьет грушу уже не только руками, но и ногами, падает от бессилия на пол, больно ударяется спиной и головой, но не чувствует этой боли, она не заглушает ту внутреннюю, она не сравнится с тем, что он чувствует там, под рёбрами. Альфа лежит, смотрит в белый потолок, а из глаз текут предательские слёзы. Любви не было, он сам всё это себе придумал, размечтался как наивный дурак, ведь так хотелось быть любимым кем-то и нужным, но сказка закончилась, сон растаял и растворился в небытие.✨✨✨
— Сон-а, малыш, ты всё-таки явился на ужин, — счастливо улыбается мужчина — отец семейства Ли. Он для Сонхёна с детства как родной дядя. Когда-то они были соседями и пока его родители не развелись, часто ходили в гости к этой семье. Сона всегда угощали вкусными конфетами и пирогами, а ещё он очень любил проводить время с Вонхо — их единственным сыном. Было даже время, когда юный омега считал, что он в него влюблён и между ними есть какая-то связь. Тянуло к парню неимоверно. Но со временем всё сошло на нет после того, как Вонхо уехал в Штаты учиться. Позже альфа вернулся домой, но уже серьёзно занимался боксом, разъезжая по всему миру и тренируясь больше в Китае и встретится так и не сложилось, но омега краем глаза всё равно продолжал следить за его успехами и падениями, мысленно поддерживая старого друга. — Ну конечно, я пришёл, обещал ведь, — улыбается омега и вручает букет белых роз супругу дяди Ли — Джевону, — Вы всё также прекрасны, время над вами не властно, — улыбается парень старшему омеге. — Айщ, малыш, умеешь порадовать старика. — Да всем бы так выглядеть как вы, тоже скажете, — целует он старшего в подставленную щёку. — За это я тебя и люблю, солнышко, всегда найдёшь к старику подход, — усмехается взрослый омега, хватая гостя за руку. — Пойдём, я тебя всем представлю. Его знакомят с какими-то людьми разных возрастов, Сон мило всем улыбается, но почти не слушает их, не интересно. Он всё высматривает знакомую фигуру, не знает почему, но сердце предательски стучит, как будто должно произойти что-то очень важное. Сына хозяев дома нигде нет, спустя час парень просто забывает о нём и наслаждается вечером, бродя между столиков и общаясь с разными интересными людьми. Бокалы шампанского один за другим заходят на ура. Градус поднимается, как и настроение, и вот приходит «беда», когда её совсем не ждёшь. Входная дверь открывается и он, как и все гости, устремляет свой взгляд на пришедшего. Молодой, чертовски красивый альфа, улыбается ярко, завидев своих родителей и направляется сразу к папе, беря его ладони в свои и целует, прося прощения за опоздание. Поздоровавшись с несколькими гостями, альфа как-то резко закрутил головой и, кажется, нашёл, что искал, устремляя заинтересованный, пристальный взгляд. — Отец, почему не представили нашего прекрасного гостя? — улыбается альфа, а Сонхён прячет глаза в тарелке с фруктами на столе. Вонхо так вырос, так похорошел, что щёки предательски краснеют. Нет, омега видел его по тв и на обложках журналов много раз, но в жизни мужчина раз в сто красивее и притягательнее. — Дорогой, ну вы же знакомы с Сонхёни, ты всё детство ему конфеты и ромашки носил, а теперь просишь представить, не узнал? Ай-яй-яй, как невежливо, — журит по-доброму старший омега. — Много воды утекло, папуль, — по-прежнему не сводит глаз с мальчишки младший Ли. — Сонхён, мальчик мой, — обращаются теперь к смущённому парнишке. Сон только глаза вверх поднимает, смотрит на хозяина дома, но не на его сына. — Ты же помнишь Вонхо? — Конечно помню, дядя, — совсем тихо. — С ума сойти, Сони, вот так встреча, — счастливый альфа обходит стол, и подойдя к парню, тянется своей рукой к дрожащей ладони омеги. Одно касание к коже и у младшего весь воздух из лёгких вышибает. Его как будто ударили электрическим разрядом, хочется вырвать руку и отпрыгнуть от этого человека подальше, и он пытается, но Вонхо не даёт этого сделать, крепче сжимая нежную ладошку и слегка тянет на себя; смотрит прямо в большие испуганные глаза, как будто объясняя одним взглядом такие очевидные сейчас вещи для них обоих. Но самое интересное не это, а то, что альфа не удивлён ни капли. — Ну ладно, общайтесь, детки мои. Мы с отцом к господам Кан отойдём, — старший омега шустро подхватывает улыбчивого супруга под локоть и толкает подальше от молодёжи. Сонхен, дождавшись пока они уйдут, всё-таки вырывает руку и убегает прочь в сад под покров вечернего неба, так чтобы быть менее заметным. Бежит без оглядки, ему плохо, кружится голова и в горле стоит ком — этот разряд не проходит, тело всё ещё трясёт. Парень понимает, что произошло, далеко не дурак не раз слышал рассказы папы и своих друзей, о том, что происходит при встрече с истинным. Ошибки быть не может. Ли Вонхо его природная пара. Но как же это возможно и почему альфа совершенно не был удивлён, как будто знал? Омега присаживается на лавочку и зарывается пальцами в свои волосы, стараясь унять дрожь и сдержать слёзы. Реветь не самый лучший способ, но как же хочется. Не так он себе представлял встречу с истинным. Хотя, честно говоря, вообще давно о ней мечтать перестал. Да, было время, очень хотел увидеть его, мечтал подростком, как его альфа будет за ним ухаживать, а потом они сыграют самую красивую свадьбу в Сеуле, построят крепкую семью и у них обязательно родятся двое детей: омега и альфа. С годами эти мечты забылись, истинный не появлялся, а на его место пришёл Чон Хосок. Он влюбился в этого альфу и даже считал глупыми и наивными свои мечты о встрече с истинной парой. — Сонхён, — на плечо аккуратно ложится тёплая ладонь, от которой снова проходятся мурашки по всему телу. Не такие, конечно, как от касания к голой коже, но всё равно ощущение странное и в то же время правильное? — Почему ты убежал, так испугался? Прости меня, я не хотел тебя пугать, — блондин присаживается рядом на скамейку. — А какую ты ожидал увидеть реакцию? — не понимает омега. — Ну, хотя бы удивление, может быть счастье? — улыбается он. — Ох, я... я очень удивлён, — немного теряется омега и смотрит в игривые глаза напротив, будто издеваются над ним, и омега, наконец, приходит в себя. — Да, я так счастлив, что сейчас лопну от него, — негодует он, сам не понимая, откуда столько раздражения. — Ты всё знал, да? — чуть ли не пыхтит парнишка. — Мне приятно, что моя истинная пара – это не только невероятно красивый омега, но и очень сообразительный парень, — улыбается ярко альфа. — Значит знал. — Врать не буду. Знал. — Как давно? — Когда тебе было двенадцать. Мы с тобой как-то смотрели «друзей» у меня дома, и тогда я коснулся тебя и получил эту реакцию. Сначала не понял, до этого столько раз тебя касался, но быстро дошло. — Но я почему тогда не понял, как такое возможно? — удивляется омега, внимательно глядя на альфу. Вонхо красивый, очень красивый, как на лицо, так и крепким телом. И это не истинность говорит, а здравый взгляд человека. Ну и всё же млеющая внутри омега чуток. — Я не знаю, честно говоря. Возможно, потому что ты ещё не созрел и у тебя не было течки, а я ведь старше и у меня уже тогда было два гона, — пожимает плечами. — Наша природа проявляет себя по-разному для всех. У кого-то запах появляется сразу же при встрече, кому-то на это нужно больше времени, я в этом не силён. — Окей, но почему же ты тогда мне ничего не сказал, я бы поверил, ведь я тебе верил как себе, Вон, ты же был моим другом? — Я тогда испугался, прости. Знаю, что виноват: слабый, малолетний трус. Я боялся, что если ты и родители узнают, что мы истинные, то заставят нас встречаться. А я был молод и… — И хотел погулять…— заканчивает за него Сон. — Нет… — вздох, — да, чёрт возьми, ты прав. Я хотел погулять, жить свободно, без скованности и обязательств. Истинный же на всю жизнь и во мне поселился страх, что он может мне надоесть и я разобью ему сердце. Я боялся этой ответственности, Сони. Мне было всего лишь восемнадцать, и многие вещи мне казались странными, глупыми и пугающими, вот и всё. — Ясно, — как-то обречённо. Наверно пора привыкнуть, что мужчины никогда не будут воспринимать его всерьёз. Очень обидно. — Сонхёни, ты, правда, самый прекрасный омега, которого я встречал и поверь, ни один не сравнится с тобой. Я точно это знаю. И я безумно рад, что ты мой истинный. Просто дай мне ещё один шанс и я всё исправлю, — обещает альфа, накрывая своей ладонью хрупкую омежью, но Сон её выдёргивает обратно и резко встаёт с лавочки. — Ты такой смешной, что аж тошно, — злится парнишка. — Знаешь, как я мечтал встретить истинного, я ведь был просто подростком, всё ждал, когда же произойдёт это чудо, о котором мне все уши прожужжали родные и друзья. Ждал этой встречи каждый день, мечтал, чтобы он мне приснился, а мой трусливый истинный всё время был рядом. Ты не пришёл и не приснился, в это время трахая других омег, — парень усмехается. — Я встретил Чон Хосока и почти вышел за него, я влюбился в него, и мечтал о детях с ним, не с истинным. Но он тоже меня бросил, только вот знаешь, он хотя бы мне никогда не врал, и этот альфа также мечтал о встрече со своей парой. Я даже ещё больше стал завидовать его омеге, потому что Хосок хотя бы не трус. Всего доброго тебе, Вонхо, рад был встрече. И не вздумай мне надоедать, давай просто представим, что ничего не было. Омега разворачивается к альфе спиной и идёт в сторону ворот из особняка Ли, сдерживается, чтобы не зарыдать, потому что его омежья сущность страдает, воет диким зверем, когда наконец-то обрела пару, а быть с ней не может. Сонхён её не слушает. Хватит уже страдать из-за этих альф. Вонхо сначала хочет догнать парня, но решает, что нужно дать омеге побыть одному, переварить всю информацию, остыть. Он сам себя ненавидит за то, что так поступил. Но прошлое не вернуть, главное — не проебать будущее.💥💥💥
— Налей ещё! — Чонгук с трудом сидит за столом, упираясь головой в её поверхность. Тяжко. Внутри черепной коробки шторм, но лучше так, лишь бы ничего не помнить из сегодняшнего вечера. — Гук, думаю, что тебе хватит на сегодня, иди домой. Омега с жалостью смотрит на разбитые в мясо костяшки альфы и уже не знает, какой раз по счёту вздыхает за вечер в обществе этого несчастного парня. За столько времени, что они знакомы, а это пара лет, он видел его разного, но не такого раздавленного и убитого. Чонгук был частым гостем у них в заведении и у него в частности. Альфа не брезговал элитными мальчиками лёгкого поведения и было время, когда Мейсон оказывал ему услуги на постоянной основе. Омега был хорош не только в сексе, но и сам по жизни: образованным, интересным и неплохим собеседником. Проходя через несправедливость жизни и всю её грязь, он остался человеком понимающим и чутким, сохранил в себе сострадание к другим людям, помогал чем мог, но к себе, почему-то, этого сострадания не проявлял. Смирился со своей судьбой изгоя и просто тёк по течению. Чонгук относился к нему уважительно и приходил иногда не просто за хорошим трахом, но и просто поболтать о жизни, всякой ерунде и просто выпить, как сегодня. Но с тех пор, как появился у альфы постоянный омега, о котором все узнали почти сразу же, парень исчез, стал примерным семьянином. Мейсон искренне за него рад, но сегодня не тот день, кроме жалости этот красавчик ничего сейчас не вызывает. — Эй, Гук? — М... — Ты живой? — пихает его омега. — Давай, вставай, наш железный человек, и вали к своему парню. Он, наверное, переживает. — Мейси, как он так мог, а? Я же его люблю, а он меня предал. — В любом случае, вам стоит поговорить, каждый имеет право на объяснение. Выслушай его, хотя бы. Возможно, ты не всё правильно понял, такое бывает же. — Почему ты его защищаешь? — Чонгук откидывается на мягкую спинку красного кожаного диванчика и смотрит расфокусированно на парня. Мейсон не обделён внешностью, красивый, можно было бы даже принять за модель, но вульгарный макияж и откровенная одежда просто кричат, какому социальному статусу он принадлежит. Его персиковый запах всегда нравился альфе и навевал какое-то тепло и уют. Спокойствие даже. Только этот человек его никогда не осуждал и принимал таким, какой есть. — Гуки, я никого не защищаю, но то, что ты с собой делаешь, не очень хорошо. — Ладно, забей. Я отлить, — заканчивает этот бесполезный разговор боксёр. Альфа встал, шатаясь, и пошёл из вип-комнаты на выход. После выпитой бутылки водки, Чонгук перестал себя контролировать совершенно. Проходя мимо бара на первом этаже, заметил знакомого бету и побрёл к нему поздороваться. Уселся за барную стойку и приветливо махнул бармену. — Чонгук, ёлы-палы, какими судьбами? — улыбается бета, подходя ближе — Привет, Хысын-хён. — Ба, мелкий, да ты в хлам, — ржёт парень. — Что, опять кого-то урыл на ринге? — Если бы, — вздыхает альфа. — Сегодня урыли меня, друг. — Да быть не может, серьёзно? — смотрит опешивший бета, переставая натирать бокал белым полотенцем. — Могу утешить, малыш, — рядом присел какой-то омега и стал нагло клеиться к еле соображающему Чону. Чонгук окинул парня взглядом и подметил, что это не работник заведения, а такой же гость, как и он сам. Одет со вкусом, дорого, но внешне совсем не вызывает даже малейшей заинтересованности. Да и куда ему до сногсшибательного Тэхёна. Омега просит у бармена два стакана и бутылку коньяка, сам наливает и один толкает альфе. Чонгук не пьёт, а только наблюдает за этим представлением. Ладонь незнакомца «невзначай» соскальзывает на бедро боксёра и Чон осознаёт поплывшем мозгом от высокой концентрации градуса в крови, что это ему не нравится. Отвратительно даже стало. Омега, не видя сопротивления, наглеет окончательно: наклонился к его уху и стал вылизывать ушную раковину, предлагая уединиться вместе в каком нибудь отеле. Старый бы Чонгук повёлся на это, и, наверное, уже сейчас бы вытрахивал всю дурь с этого паренька не в отеле, а в грязной кабинке уборной клуба. Но нового Чонгука от этого всего тошнит. Он не хочет эту блядь, не хочет пачкаться этой грязью, он не может, потому что там по венам Тэхён. И как бы альфа сейчас не был обижен, он всё также сильно любит его. Этот омега теперь на сердце высечен, не стереть, не убить чувства к нему, только если себя, но Чонгук боец – переживёт, справится. Он себе это обещает. Альфа отталкивает от себя назойливого парня и, спрыгнув со стула, направляется в ту самую уборную, очень надеясь, что парень за ним не пойдёт, потому что себя не контролирует. Никогда не бил омег и не собирается начинать, но если заебёт — может грубо послать. Сделав свои дела, боксёр застёгивает ширинку на джинсах, и открыв кабину, выходит, немного пошатываясь. Подходит к раковине и открывает холодную воду, чтобы умыться. Нужно прийти в себя. По-хорошему, домой нужно, но там наверняка Тэхён, а он к встречи с ним пока не готов. Может сказать лишнего, но не хочется, в таком состоянии можно многое наговорить, сам потом пожалеет. Входная дверь открывается и на пороге появляется альфа, Чонгук его знает, тот ещё ублюдок. Всегда цеплялся, но на рожон не лез. — Чон Чонгук. — Со Енву, — выговаривает сквозь зубы Гук, но на вошедшего не смотрит, просто дальше умывается как ни в чём не бывало. — Как тебя занесло сюда? Я думал, ты возле своей сучки сидишь, жопу ему выцеловываешь, — усмехается альфа, подпирая плечом стену и скрещивая руки на груди. От мужчины так и разит презрением. Гук скалится сильнее, промывая разбитые костяшки, возникает огромное желание добавить ранок на них после того, как превратит в кашу уебанскую ухмылку на гнусной роже. Никто не имеет право так говорить о его Тэхёне и о нём самом тем более. Но он держится. — Сучка у тебя в штанах, Енву, а у меня самый прекрасный омега, каких тебе не видать, как своих ушей, только одни бляди этого заведения тебя жалеют. Енву резко подбегает к нему и хватает сзади за волосы, оттягивая голову назад. Чонгук другого и не ожидал — крыса есть крыса, только со спины может нападать. Всё такой же завистливый уёбок. Когда-то из них двоих предпочтение отдали Чонгуку, а не ему и этот неудачник затаил пожизненную обиду. Неприятно быть всегда на скамейке запасных. — Мне похуй на ту шлюху, что тебя дома ждёт, ты к чужим не лезь. — Чего? — Ты трогал моего омегу за баром, я пришёл и он мне всё рассказал. Думаешь, тебе всё можно? Завалил пару слабаков на ринге и всё, крутой? Чонгук смеётся в голос, чем отвлекает альфу, который в ступоре ослабляет хватку в волосах. Альфа быстро разворачивается и со всей силы бьет того кулаком под дых, а пока тот, сгорбившись, пытается вдохнуть воздух, Гук не теряясь, сам хватает его за волосы и бьет головой о своё колено. По помещению проносится дикий вой, мужчина падает на грязный пол и скорчившись прижимает руки к окровавленному наверняка сломанному носу. Чонгук наклоняется над ним и хватает за грудки потянув за рубашку, припечатывая к стене. — Смотри мне в глаза, ублюдок, когда я с тобой разговариваю или ты можешь быть сильным и смелым только за спиной? Ты всегда был дерьмом и каждый раз пытался очернить меня в глазах тренерского состава, но беда в том, что кровь, которую у меня брали на допинг, контролировали лично они сами. Тебе не повезло, твои попытки были жалкими, как ты сам, ублюдок. — Тебе это просто так не сойдёт мразь, — с трудом шепчет Енву, демонстрируя кровавый оскал. Руки его крепко вцепились в чужие, что крепко держали его за грудки, прижимая к стене. — Шлюхе своей это говори, которая мне с деньгами в придачу нахуй не сдалась, такой же мусор как и ты. — Я тебя урою, — снова говорит альфа, пытаясь откинуть от себя боксёра. Завязывается драка не на жизнь, а на смерть. Енву удаётся удачно провести пару ударов и увернуться от одного очень опасного и у Гука сносит все тормоза окончательно. Он откидывает мужчину со всей силы на пол и запрыгивает сверху, принимаясь бить со всей дури кулаками по ненавистной роже, которая спустя пару ударов превращается в кровавое месиво, альфа даже не замечает, как тот теряет сознание, он не видит ничего перед собой, в глазах только Тэхён, его улыбка, а в голове больные слова, что его где-то кто-то ждёт и ему стыдно, что Чон его парень, не скажет даже живым родителям о них, не сможет. И если бы кто-то не зашёл в уборочную и не оттащил его от полуживого альфы, то, наверное, он бы остановиться не смог, убил бы и не заметил. Всё дальше как в тумане: как ушёл из клуба, как добрался до дома. Зашёл в квартиру. Остановился в коридоре, пытаясь прийти в себя и всё осознать. Он уже даже не был пьян, в голове горит красным, что сегодня он чуть не убил человека. Самое страшное, что не жалеет. Время на циферблате электронных часов показывает три сорок ночи, Тэхён глаз не сомкнул. Все время сидел на полу в прихожей и ждал, пока Чонгук вернётся домой. И когда входная дверь открывается, омега подскакивает с места, ждёт пока младший зайдёт в гостиную, а у самого чертовски трясутся ноги. Он за это время сидел у телефона, названивал самому Чонгуку, но у того он был выключен. Чимин, как и обещал, поднял на уши Хосока, Намджуна и друга альфы – Югема, последний, вроде, полицейский, но никто не смог его найти, Чон сам пришёл домой и Тэ так страшно сейчас, что словами не описать. Сердце грохочет где-то в горле и гоняет адреналин по венам с большой скоростью, даже дышать тяжело. Гук появляется в комнате и включает свет, сразу же замечая омегу и его затравленный взгляд, но не обращает на него внимание, хочет пройти дальше в ванную. И конечно же ему не дают, заслоняя собой проход. — Чонгук, что с тобой? Ты ранен? — испуганно спрашивает старший, смотря на окровавленную футболку альфы, разбитые лицо и руки. — Всё со мной хорошо, отойди, — спокойно говорит Гук. — Нет, пожалуйста, позволь помочь тебе, поговори со мной, не поступай так с нами, — умоляет Тэхён, подходя к нему и пытается дотронуться раненных костяшек рук. — Нужно обработать. — Мне от тебя ничего не нужно. Просто отойди, иди спать и не показывайся мне, пожалуйста, на глаза. Не хочу тебя сейчас видеть. — Чонгук, ты не так всё понял… — Я же сказал, что не хочу с тобой говорить, можешь просто не бесить? — Чонгук подходит к нему почти вплотную, смотрит в любимые ненавистные глаза, а внутренняя сущность царапает когтями грудную клетку, пытаясь вырваться к любимому омеге, глупая. Совсем не понимает, что её предали. Всё ещё стремится к нему. Тэхён принюхивается к запаху альфы, различает в нём резкий и противный металлический крови, его собственный аромат Лонг-Айленда и яркий чужой: приторно-сладкий персик. Такой же запах принадлежит только омегам?! Это ведь не может быть правдой? Чонгук не мог изменить, как бы не обижался. — От тебя несёт… — дрожащим шёпотом произносит Тэхён. — Омегой, да, — ухмыляется Чонгук, продолжая смотреть тому в глаза, он готов прям здесь разрыдаться и сказать, что врёт, что это не правда, ведь Тэхён поймёт всё не так. Но ещё больше хочется тоже сделать больно, чтобы тот хоть немного страдал, если у него есть к нему хоть какие-то чувства. И, видимо, они действительно есть, потому что взгляд его омеги гаснет на глазах: он больше не искрится любовью и радостью, в нём океан боли и разочарования. Чонгук больше не может на это смотреть, просто проходит вперёд, толкая старшего легонько плечом, и скрывается за дверью в ванной комнате. Включает воду в душе и принимается раздеваться. Когда он проходит в кабину, чтобы смыть с себя весь этот гнусный вечер, он слышит хлопок входной двери. Тэхён ушёл, из его квартиры, из его жизни. Наверное, так будет лучше.