Внутривенно

Драко Малфой всегда знал, что между ним и его женой никогда не было чувств. Брак был выгодным для обеих сторон. Жена – с идеальной родословной и внешностью. А значит, дети будут здоровыми и красивыми. Если повезет – даже любимыми. Но в таком идеальном браке прогадали, что люди могут быть неидеальными. Астория не могла забеременеть из-за возможного бесплодия. Бракованный товар. Можно сдавать в утиль. Но она оказалась сильнее, чем выглядела. Стала лечиться, и это лечение длилось много лет. Его результатом стало рождение бледного и болезненного Скорпиуса. Над этим ребенком тряслись все. Долгие годы заботы привели к тому, что ребенок практически не отставал от сверстников. Наоборот, борьба с болезнью сделала его мудрее, умнее и рассудительнее. Драко был готов поклясться, что он никогда не слышал от сына каких-то необдуманных слов или замечаний. Или чего-то в этом роде. На Скорпиусе удача и репродуктивные способности Астории закончились. Детей у них больше не появилось. Драко предполагал, что ребенок от нелюбимой женщины будет тоже нелюбимым. И он не ошибся. Но с годами пришло чувство ответственности за сына, желание его защитить, дать ему ту жизнь, которой он сам не знал. А главное, чтобы он сам решил, как сложится его судьба. Астория же души не чаяла в сыне. Она его обожала. Скорпиус тоже любил ее как-то особенно. С Драко он был сдержан, собран, никогда не пререкался, делал то, что от него ждали. И в принципе, все были этим довольны. Они были образцовой семьей, но с виду. На деле Драко и Астория уже несколько лет спали в раздельных спальнях. Это устраивало обоих, хотя его жена изначально и пыталась наладить отношения. Ничего не вышло. Драко не знал наверняка, есть ли у нее любовники, но предполагал, что да. Его это устраивало, ведь жена никогда первой не склоняла его к исполнению супружеского долга. Наверное, это потому что у нее кто-то был. Но нет метки, значит, не Пожиратель. Драко просто смирился, что у них никогда не будет семейного счастья. Главное, чтобы Скорпиуса не касались их отношения. Но его сын был гораздо умнее, чем казалось, пусть ничего и не показывал. Он первый встал из-за стола, закончив ужин, пожелал жене спокойной ночи и отправился к себе в спальню. Малфой сейчас мог думать только о том, как сорвался на Грейнджер… точнее, на Уизли. Она этого не заслуживала. Ему было странно признавать, что он уже не считал маглорожденных отбросами. Просто… что-то внутри щелкнуло, когда он увидел, насколько свысока она с ним разговаривает, как надменно она на него смотрит. Он ясно ощутил себя обязанным ей всем. Своей работой, своей семьей. Своим маленьким счастьем. Она, вероятно, тоже это прекрасно понимала. Малфой взялся за перо. Лично он ни за что в мире не скажет, что ему жаль. Он терпеть не может быть кому-то обязанным. В комнату робко постучались в ту секунду, когда филин с письмом вылетел в окно. – Войди, – сказал он негромко. В дверях показалась Астория. – Драко, я... хотела поговорить, – она неловко ломалась, что было на нее совсем не похоже. Хозяин комнаты терпеливо ждал. – О нас, – после недолго молчания добавила миссис Малфой. Драко развел руками в неопределенном жесте, показывая, что она может продолжать. - Может быть, нам попробовать начать все сначала? - Астория замялась и опустила глаза, - мы любили друг друга. И я до сих пор люблю тебя, я ведь твоя жена… Он нервно усмехнулся, подошел к подоконнику и оперся на него. – Жена, да... но с чего ты взяла, что я любил тебя? - Малфой сделал паузу, обдумывая, что сказать дальше, - я никогда не любил тебя. Уважал, жалел, да все что угодно! Но не любил. И я был тебе благодарен, если бы все оставалось так, как есть. Астория затравленно посмотрела на него из-под длинных ресниц. – Но ты ведь иногда… – Робко начала она, но Драко резко ее оборвал: – Что? Прихожу к тебе в спальню, чтобы переспать? Запах огневиски тебе ни о чем не говорит? Ни на что не намекает? Ты родила мне сына, спасибо. Раз уж детей от тебя я больше не дождусь, значит, тебе остается только удовлетворять меня. Когда я захочу, – с нажимом на последней фразе произнес он. Женщина в дверях прижала ладонь к груди. – Неужели ничего?.. – Послушай, Астория, - вяло проговорил Малфой, потирая глаза от усталости, - я знаю о твоих мужчинах. Я мало даю тебе денег? Тебе не хватает на что-то? Ты только скажи, сколько тебе нужно. Я в самом деле хочу быть уверен, что ты больше никогда не поднимешь эту тему. Она смотрела на него беспомощно хлопая глазами, а затем вышла, ничего не ответив и тихо прикрыв за собой дверь. Что-то творилось с ним. Он специально отталкивал женщин от себя. Свою жену. Грейнджер. При чем тут Грейнджер? Он не воспринимал ее как женщину ни единой минуты своей жизни. Его губы искривились. Он вспоминал ее еще в школе. Шестой курс. Да, это был шестой курс. Они вместе ходили на зелья. Фарфоровая кожа, нижняя губа… нижняя губа слегка полнее верхней. Губы. Всегда, когда она смотрит на него, они изогнуты в издевательской усмешке. Дразнящей. Копна темно-каштановых волос, спутанных. Угловатая фигура, маленькая грудь, торчащие ключицы. Стоп, разве он видел ее ключицы? Да, видел. Точно. В том платье на четвертом курсе. Тонкая талия, круглая попка, маленькие узкие запястья, хрупкая шея. И те самые ключицы. Драко затряс головой, пытаясь прогнать непонятное наваждение. Уходи, херова грязнокровная шлюха. Я уж не знаю, кто тебя трахал, Поттер или Уизли, или Крам, а может и весь Хогвартс. По очереди засаживал в тебя… Заткнись. Заткнись. Она даже не заслуживает этих мыслей. Это всего лишь Грейнджер. Вспомни же, она зубрила, сухая, деревянная, фригидная. Она, наверное, даже не стонет, когда ее муженек трахает ее. Лежит, как бревно, не шевелится, не… Драко шумно втянул воздух через нос. Если бы он мог вернуть филина, он бы приписал еще в этом письме снизу маленьким шрифтом, дескать, извини грязнокровка, а еще я заметил, что у меня на тебя стоит. Его взгляд упал на натянутые штаны в области паха. Это была всего лишь Грейнджер. Просто гриффиндорская заучка, а теперь просто заместитель министра. Жена Вислого, подружка святого шрамоголового Поттера. Женщина, которую он теперь хотел.