***
Уроков Истории Магии у шестого курса не было, поэтому идти к Биннзу пришлось во время «окна» — свободного урока, предназначенного, по идее, для повторения и подготовки к экзаменам. На самом деле, как не раз замечали Том с Антоном, то, что работает «по идее», по жизни оказывается полной фигней: во время этих «окон» подавляющее большинство старшекурсников спало сладким сном. Но не сегодня. Сегодня Том, Минерва и Антон вынуждены были вернуться в самый нелюбимый свой класс — кабинет истории магии. Теоретически, старшекурсники могли посещать уроки младших курсов, если у них самих уроков не было. Такую систему директор Диппет ввел по настоянию профессора Дамблдора, возглавлявшего целую группу учителей, раз за разом замечавших, что программа младших курсов в головах учеников не задерживается принципиально. Не сказать, чтобы многие пользовались возникшей возможностью, но вот для расследования, которое Том и Минерва с Антоном вели, это было идеальной отмазкой. Профессор Биннз влетел в класс сквозь доску, оглядел безразличным взглядом играющих в крестики-нолики или спящих (в основном, конечно, спящих) пятикурсников и начал было свою нудную лекцию про энную гоблинскую войну. — Извините, профессор, — перебила его Минерва, — Можно вопрос? — Вопрос? — удивился Биннз (должно быть, вопросы на его лекциях не задавали уже лет сто), — Конечно, пожалуйста. — Что вы знаете о наследнике Слизерина? Класс оживился, некоторые отложили бумажки с крестиками и ноликами. — Наследник Слизерина? — переспросил Биннз, — Это старая легенда. Ещё в мои школьные годы говорили, что прямой потомок Салазара Слизерина сможет открыть так называемую «Тайную Комнату» и выпустить из неё то, что Слизерин там оставил. Видите ли, он в свое время поссорился с тремя остальными Основателями и, по легенде, оставил в качестве мести, чудовище в этой Комнате. Это, конечно, всего лишь сказка. А теперь вернемся к гоблинской войне. Класс ощутимо вздохнул и вернулся к играм и сну.***
— Ну вот, — торжествовала Минерва, — Чудовище — это не легенда, оно существует где-то там, под замком, а ты его слышишь, потому что твоя мать происходила от самого Салазара по прямой линии. — Но почему остальные не слышат? — не сдавался Том, всё ещё слабо верящий в эту версию. — Потому что, — встрял Антон, — Оно говорит на змеином языке. Помнишь: четвертый курс, Малфой, змея. И ведь ты сам говорил, что такое с тобой не раз случалось. — Значит, — подхватила его мысль Минерва, — Чудовище — какая-то змея-долгожитель, которая хочет, чтобы ты её выпустил, чтобы сожрать всех грязнокровок. — Отлично, и что дальше? — Это ты у меня спрашиваешь? — возмутилась она, а потом фыркнула, — Наследничек. — Злая ты всё-таки.***
Узнать, что находится в Тайной Комнате, было сравнительно просто, а вот найти её — это совсем другой разговор. Дело было в том, что Слизерин если и оставил наследнику какие-то подсказки, то сделал это больше девятисот лет назад, так что естественно, что ничего не сохранилось. Спросить у предков Том не мог, потому что предков не было, а профессорам в этом деле даже Минерва побоялась доверяться. А своими силами они не многого могли достичь. Даже Выручай-Комната, в тайну которой ради такого дела посвятили Долохова, просьбу открыть проход в Тайную Комнату, проигнорировала. Наверное, рассудила умница-Минерва, она не в курсе существования второй потайной комнаты в замке — вот и не может в неё провести. А потом учебный год вступил в свою полную разрушительную силу, и как-то сразу стало мало времени для поисков Тайной Комнаты с чудовищем, а легендарный Наследник Слизерина начал снова бегать за профессорами с легендарными же «а можно я вам завтра сдам» и «извините, я не выучил». Так прошли октябрь, ноябрь и декабрь, наступили рождественские каникулы. Однажды вечером, когда Антон с Томом играли в слова, развалившись на креслах в опустевшей слизеринской гостиной, к ним зашла Минерва. — О, Минни, — весело поприветствовал её Том, — присоединяйся. Последнее слово было «безоар». — Том, — одернула его она, — Я нашла. — Врёшь. — Нет. Пошли, — Том с Антоном посмотрели на неё скептически и с кресел не встали, — Если это не оно, я буду делать за вас домашки по Трансфигурации до Пасхальных каникул. — Отлично, — быстро согласился Антон, — Веди.***
— Это туалет. — Женский туалет. Ты уверена вообще, что мы туда пришли? — Да. Понимаете, я успокаивала Миртл, которую опять дразнили ваши пятикурсники, а потом подошла к раковине… — Не иначе после Миртл руки помыть. — Заткнитесь, — неожиданно огрызнулась Минерва, — С вами не договоришь. Том, посмотри на этот кран. Видишь: тут гравировка. Том подошёл поближе и присмотрелся к маленькой змейке с изумрудными глазами. — Может, кто из наших прикалывается? — предположил он. — Не знаю. Изумруды настоящие, я специально искала заклинание, чтобы проверить. Кто из ваших достаточно богатый, чтобы так тратиться на приколы? — Малфой, — хором ответили Том и Антон, — Нотт, Блэки, Розье… — Не важно. Короче, чтобы открыть Комнату, ты должен сказать что-нибудь на змеином языке. Так что валяй. Том посмотрел на змейку, попытался представить, что перед ним живая змея, и прошипел первое, что в голову пришло: «Откройся». К его удивлению, изумруды в глазах змейки весело ему подмигнули, а стена отъехала, открыв тайный ход. Ну, то есть не совсем ход. Его загораживала голова огромной змеи. — Ну-с-с, — прошипела змея, — Кто из вас-с Нас-следник С-слизерина? Том, хоть и знал, на что шёл, к масштабам катастрофы оказался не готов. Рядом с ним забористо выругался по-русски Антон и с тихим вздохом осела на пол Минерва. Тому очень хотелось последовать их примеру, но он собрал волю в кулак и как мог внушительно ответил: — Ну, я. Змея подползла к нему поближе (Том заметил, что глаза её закрыты), обнюхала, лизнула длинным холодным языком, словно на вкус пробовала. Минерва с Антоном отползли подальше. — Хорош-ши у С-салазара потомки, ничего не с-скажеш-шь, полукровку мне пос-слали. А чис-стокровных нет? — Какие есть, — оскорбился Том, — Хочешь дальше крысами питаться — я могу дверь-то закрыть. — Том, — дрожащим голосом спросила Минерва, — Что ты ему говоришь? — Всё под контролем, — соврал Том. Змея издала странный свистящий звук; Том не сразу понял, что она так смеётся. — А ты мне нравиш-шьс-ся, — прошипела она, — Пожрать мне принес-сёш-шь или отпус-стиш-шь на грязнокровок поохотитьс-ся? Том с удивлением понял, что огромная змея ждёт его приказа: наверное, Слизерин связал её с своим родом каким-то заклинанием, которое обязывало подчиняться. — Ты знаешь, — попытался объяснить он, — Мы сейчас не убиваем грязнокровок. Но я могу принести тебе поесть. Что предпочитаешь? — С-свинину, — довольно ответила змея. — Ну и отлично. Завтра в девять жди. По его приказу тайный проход закрылся, после чего Том повернулся к друзьям. — Вы это… живые? — Томми, — проникновенно начал Антон, — напомни никогда больше тебя не материть. — Что ты вообще ему сказал? — спросила уже слегка пришедшая в себя Минерва. Том ухмыльнулся. — Я обещал его кормить. Готовьтесь воровать с кухни окорока. Ночью, когда Том упал на свою кровать в подземелье, он снова услышал голос змеи: — И это, нас-следник, ты заходи побес-седовать как-нибудь-с-с-с. А то мне с-скучно. И дров принес-си для камина. Холод с-собачий в подземелье-с-с-с. Он будет носить еду и дрова для Василиска весь шестой курс, и к маю они уже будут почти что товарищами. Как потом заметит Антон, уж что-что, а дружба с огромной ядовитой змеёй никогда не повредит.