22:38:41
Стоит ли ему возвратиться к Сокджину, чтобы разузнать подробности? Чонгук одёргивает себя, уличает в поиске оправданий и желании вернуться под защиту — мамину юбку — старшего. Он вполне справится самостоятельно, всё же уже достаточно взрослый для… победы в реалистичном подобии компьютерной игры? Макнэ крепче перехватывает картонную коробку и двигается вперёд, медленно приближаясь к строению, находившемуся точно напротив работы Кима. Салон, да? Взгляд прыгает по вывескам, коих на внешней стене здания оказалось не так уж и много. Ещё одна кофейня. Удивляет не столько её наличие, а то, что Чимин каждый день осознанно бегает через дорогу, когда под рукой — точно такое же заведение. Чон усмехается в ответ на свои размышления. Нет, кофейни разительно отличались, хотя бы тем, что только в одной из них работает Сокджин. И к хёну невозможно не возвращаться, Чонгук Пака прекрасно понимает. Он сам не поленился бы гонять ежедневно через несколько кварталов, лишь бы только окунуться в приятную домашнюю атмосферу. Красочный цветочный магазин углового расположения привлекает внимание не только своими яркими красками, но и распространившимся по улице невероятно нежным ароматом, мощь которого перебивает даже запах свежеиспечённого хлеба из булочной в соседнем здании. Макнэ, в общем-то, падок на различные благовония — парфюм и то, что источает приятный, ненавязчивый для его обоняния аромат. Чон почему-то даже не сомневается, когда резко меняет своё направление в сторону магазинчика. Отзывчивый и дружелюбный Чимин наверняка прекрасно управляется с цветами, соединяя их в невероятной красоты букеты, что раскупаются клиентами в мгновение, и совершенно точно дарит им солнечные улыбки и желает приятного дня. Такой уж Пак по своей сути. Милый и мягкий хён. — Смотри, куда идёшь! — и неслабый толчок в плечо чуть не выводит из состояния равновесия. Чонгук застывает на месте, поражённый необычайной грубостью чужого, на деле родного и давно привычного, голоса. Как такое возможно? Собрав оставшиеся силы и волю в кулак, Гук поворачивается к мужчине, в которого так удачно вписался, и бросает ему вслед недоверчивый взгляд. Не ошибся. Чон, наверное, просто не способен не распознать этот тон, будь тот резким и серьёзным, заботливым и спокойным, ласковым и весёлым. Светловолосая макушка исчезает за углом здания, а макнэ просто тянет пойти за ним с невероятной силой. Фотография Чимина в иконке до сих пор остаётся бесцветной, вызывая множество вопросов. Разве Гук не встретил его? Не столкнулся с ним только что? Так почему игра не засчитала прохождение «уровня»? Чонгук, в волнении терзая нижнюю губу зубами, пытается детально воспроизвести встречу с Сокджином в своей голове, и глаза его расширяются от пронзившей догадки. Неужели то, что младший набросился на хёна с объятьями, было недостающей частичкой мозаики? Или ключом от двери, за которой — долгожданная свобода, если хотите. Чонгук за размышлениями и сам не замечает, как останавливается возле тёмной двери со скромной надписью «Тату-салон» на позолоченной табличке, и чуть ниже витиеватым почерком — «Lost». Это могло быть неумышленно, просто рандомное слово, пришедшее в голову владельца, но Чон в случайности не верит, а посему видит особый смысл, скрытый в названии заведения. В любом случае времени на разгадывание тайны не оставалось, поэтому Гук смело хватается за металлическую ручку и, дёрнув дверь на себя, слышит звонкий перелив колокольчиков. — Чем могу… А, это ты, — наигранная дружелюбность на лице Чимина сменяется дикой усталостью, какая обычно бывает после длительных и выматывающих тренировок и прогонов хореографии. — Слушай, у меня нет настроения разбираться в том, кто кого толкнул. Давай разойдёмся с миром, парень. Меня ждёт работа. Что ж, такой Пак, разбитый и замученный, вполне подходит этому мрачному тёмному месту. Чонгук затрудняется теперь вообразить своего хёна, парящего над нераскрывшимися бутонами благоухающих роз. Татуировки, значит? В реальности у Чимина есть только надпись на рёбрах, да и рисует тот неважно, поэтому сопоставить профессию, выбранную для хёна игрой, и его самого — задача не из лёгких. Пак, чересчур худощавый по авторитетному мнению макнэ, небрежно бросает собственную кожаную куртку на маленький диванчик возле входа и, вопросительно изогнув бровь, впивается в Гука тяжёлым взглядом, мол, «какого чёрта ты всё ещё здесь?».22:06:09
— Нет, я просто… — По записи? — перебивает Пак с удивлением, после чего осматривает, наверняка в поисках видимого фрагмента уже имеющихся татуировок на чужом теле, настолько внимательно, что Гуку становится не по себе. Именно для таких случаев он и носит одежду на несколько размеров больше его самого, хотя рукава джинсовки тыльную сторону правой ладони всё же не скрывали, однако хён это, судя по всему, упускает из виду. Чон пытается снова: — Нет, но… — Тогда проваливай, парень, — хмыкает Чимин и, пожав плечами, зачем-то поясняет, — мне реально некогда. Действительно, зачем? Ведь Чонгук всё равно никуда отсюда не уйдёт то ли из-за данной природой упёртости, то ли ввиду стремительно убывающих минут игры. Точно знать, чем для него это закончится, нельзя, но, пожалуй, стоит перестраховаться и всё-таки попытаться выполнить поставленные цели. Безразличное «проваливай» в исполнении Чимина расстраивает куда больше, чем следовало бы. Чон ожидал, вообще-то, и готовился, однако посылать его в далёкое и непроглядное будущее должен был Юнги, а не бесконечно очаровательный своим милым поведением Пак, выполнивший за отъявленного лентяя всю работу. Тот самый Пак Чимин, который регулярно о макнэ заботится и потакает любым желаниям, обнимает его от радости и в попытке утешить расстроенное или обиженное дитя. Даже если это «дитя» выше хёна чуть ли не на целую голову, знатно шире в плечах и младше всего лишь на два года. — Чимин-хён, — зовёт настойчивей, но Пак отмахивается от него, как от назойливой мухи, и, отвернувшись, перебирает эскизы в толстой папке. Стоило, наверное, сказать о желании сделать татуировку, тогда этот вредный мастер с плохим настроением никуда бы от него не делся — клиента не выгонишь.21:57:45
Сильней подобного поведения раздражало только знание, что настоящий Чимин никогда бы с ним так не обошёлся и от уважительного обращения к своей персоне довольно ворковал бы над ухом, выбешивая младшего излишней прилипчивостью. Да, именно так, а не это вот всё. Чонгук не желает принимать истину: они попросту поменялись местами, и теперь Пак был тем, кого раздражали телячьи нежности и чужое внимание, от которого он так жаждал отделаться. Гуку же досталась роль доводящего до криков и дергавшего по пустякам фактора. Ну и поделом ему, избалованному ребёнку! — Сокджин-хён сказал, ты можешь знать нужного мне человека! — Чон беспокоится, что сердитость в его голосе лишь сильнее разозлит Чимина, но тот, наконец, кажется хоть немного заинтересованным — резко закрывает папку с эскизами, в которые вряд ли всматривался и наверняка просто хотел чем-то себя занять до прихода клиента, и разворачивается, добрея на глазах. — О, так ты от Джин-хёна? Чего сразу не сказал? Садись, давай, — его взгляд повторно сканирует, отчего Чону крайне неловко, и останавливается в районе талии, к боку которой была надёжно прижата розовая картонная коробочка, — Это, случайно, не… — А, точно! Хён просил передать тебе, — Чимин расцветает в долгожданной Чонгуком улыбке и теперь однозначно напоминает настоящего себя. Пак беззаботно плюхается на мягкий диванчик рядом с Гуком, протягивает руки, желая получить выпечку, сохранившую свой чудный аромат, и с неподдельным восторгом на лице принимается за уничтожение того самого миндального печенья. Чонгук понимает, что человек с таким непостоянным настроением запросто выкинет его из салона, если он сделает то, что задумал. Стоило ли омрачать мирное душевное состояние вновь? Идея, несомненно, плохая. И макнэ, вероятно, не просто вышвырнут на улицу и обрекут на провал миссии, но и заедут чем потяжелей по многострадальной голове. Вот только разве похоже, что у Гука есть выбор?21:35:42
Времени, коего ещё совершенно недавно казалось предостаточно, оставалось немного. Макнэ потратил почти три часа на «поиск» всего лишь двух мемберов, один из которых нашёл его сам, а второго — игра за выполненную цель считать отказывалась. Чимин, с наслаждением пережевывая ореховое печенье, даже не подозревает о чужом бешено колотящемся сердце, грозящемся вот-вот проломить рёбра, разорвать мышечную ткань и вырваться из груди младшего, и снова расплывается в довольной улыбке. Это первый и последний шанс. Чонгук обнимает хёна даже слишком крепко, зажимает его руки между их телами, тем самым ненадолго обезопасив себя, и, кажется, перестает дышать. Напрасно. Фотография Чимина не обретает яркие краски, остаётся такой же безжизненной, как тот шпинат, что старший поглощает периодически с целью сбросить вес. Вот теперь становится по-настоящему страшно. Не от гнева Пака, не подумайте. Чон в тупике, в беспросветной и безвылазной яме. И совершенно не знает, как выбираться из вереницы событий и ситуации в целом. Жертва, возомнившая себя хищником. Наивный глупец, забывший о своём месте. Никак иначе. Гук позволяет Чимину высвободить руки и в ожидании удара за содеянное отстраняется. Заслужил. Однако по голове — он, если быть честным, ожидал банальной пощёчины — никто не бьёт. Вместо этого его безвольно-напряженное тело притягивают обратно в тёплые объятья, пока чужие — родные — руки укладываются на дрогнувшую спину, а затем поднимаются к оголённой широким воротом футболки шее. Слишком страшно, чтобы раскрыть зажмуренные глаза, и чересчур правдоподобно для галлюцинаций. — Расслабься, слышишь? — голос, пропитанный плохо скрываемой заботой, ласкает слух и успокаивает, пока маленькие пальчики, поглаживая коротко стриженные волосы затылка, вызывают разом накатившую слабость. Короткий электрический импульс от соприкосновения с кожей, и фотография хёна расцветает пёстрыми красками — это первое, что Чонгук видит, когда без прежнего страха распахивает глаза. — Так, кого ты хочешь найти, эм… — Чонгук, Чон Чонгук, — представляется макнэ сразу, как догадывается о причине заминки. Верно, Чимин в этой реальности знать его не может. — На самом деле, я ищу своих хёнов. Сокджин-хён сказал мне, что ты знаком со многими людьми. Как насчёт Мин Юнги? — Пак молчит минуты две — Гук не считает, таймер делает это вместо него — и, кажется, даже не думая отстраняться самому или отпихивать от себя макнэ, заключает: — Нет, Чонгук-и, прости. Хён слишком преувеличивает мою дружелюбность и общительность, — о, Гук заметил это, когда его в первые секунды чуть с порога не вышвырнули. Чон ёрзает, придвигается к хёну ближе и, как следствие, обнимает чужую грудную клетку крепче, удобно устраивая подбородок на сгибе между шеей и плечом. Ему спокойно. — Но тебе стоит пойти к Хосок-хёну. У него половина города в контактах телефона. Наверняка найдётся и Мин Юнги. Предельно возбуждающее раньше чувство откликается теперь лениво и медленно. Зависит ли это от накрывающего тёплым коконом умиротворения или Чонгук просто привык — неизвестно. Гук обязательно найдёт Хосока и не забудет перед уходом из салона узнать у Чимина, где именно хён работает, чтобы не терзаться сомнениями. Это всё будет, обязательно.21:17:34
Но немного позже. Он позволит себе наслаждаться надёжными объятьями ещё пару минут — хотелось бы часов, да время ограничено, — и вновь ударится в поиски. Несмотря на безмятежность и покой, его не покидает ощущение, будто бы всё даётся более чем легко.