25кадр

2015.12.23 Интересно, когда он уже это осознает? Пока ЦзинЮ смотрел на ЧжоЧжо и не мог поверить, что это правда. Что его поцелуи - не репетиция, не роль, что это он сам, а не въевшийся под кожу образ Бай ЛоИня. Он ловил на себе такие же испытующие взгляды ЧжоЧжо и думал, что и тот запутался, где Хуан ЦзинЮ, где Гу Хай. Оглянувшись, он дернул Чжоу за рукав, прижал к стене, навалился. - Блин, охренел? - задергался ЧжоЧжо. - Вдруг увидит кто-то? Здесь же любой может пройти! Что ты делаешь? Пусти! - Нет, - покачал головой ЦзинЮ. - Ну и ладно, - вдруг весело согласился ЧжоЧжо. Он перестал упираться ладонями в грудь, закинул руки на шею ЦзинЮ, потянул его голову к себе. Господи, как же здорово было, что к нему не приходилось нагибаться! - Чего это вы здесь лижетесь? - малыш Чен появился в самый неподходящий момент. ЦзинЮ как раз пытался сообразить затуманенным сознанием, как осторожно подлезть рукой ЧжоЧжо под толстовку, а язык Чжоу поглаживал его верхнюю губу, туманя его сознание еще больше. - А? - отвлекся от своего занятия ЧжоЧжо. ЦзинЮ опечаленно выдохнул. - Не мешайся, мелкий, иди отсюда! - Вы чего, правда лижетесь? - Кыш! - шикнул на него ЦзинЮ. - Правда, правда. Сейчас и тебя поцелую, если не свалишь! - пуганул его Чжоу. - Ну и уйду! - надулся Чен Вень. - Я всем расскажу, что я вас видел! - Он ведь реально растрезвонит... Не боишься? - ЧжоЧжо потерся носом об ухо ЦзинЮ. - Пока они прибегут с включенными камерами, я кое-что успею, - просипел ЦзинЮ, подставляясь под быстрые поцелуи-укусы и таки пропихивая ладони ему под толстовку и под пояс джинсов. * - Порепетируй со мной! - ЦзинЮ отложил сценарий и похлопал Чжоу по спине. - Ладно, - ЧжоЧжо дернул плечом. - Подожди ван сек, уровень закончу, - в этот момент его "убили", он досадливо чертыхнулся и кинул телефон на подушку: - Блин, отвлек меня! - Ну прости! - без всякого раскаяния извинился ЦзинЮ. - Ты этот уровень позже пройдешь. А если я на съемках лажать буду, придется тыщу дублей делать. - Ой, только на совесть не дави, - отмахнулся ЧжоЧжо. - Что ты там хочешь пройти? - Монолог Гу Хая после похищения. - Мог бы и сам, с плюшевой обезьяной порепетировать, помнишь, как ассистент Пак! - заржал Чжоу. - Не, я не такой профи, - улыбнулся ЦзинЮ. - Мне надо твое лицо видеть, глаза. ЧжоЧжо вытаращил глаза, похлопал ресницами: - Ладно, окей. С какого момента? - Вот отсюда, - ЦзинЮ ткнул пальцем в страницу. - Ложись, и дай сюда руки. - Зачем? - удивился Чжоу, но руки послушно протянул. ЦзинЮ вытащил из кармана бандану и, сложив его ладони вместе, аккуратно перетянул платком запястья. - Типа, это наручники, - пояснил он в ответ на недоуменный взгляд ЧжоЧжо. Вроде ничего в этом такого не было, но в груди Чжоу образовался будто бы сквознячок, захотелось потереть под ребрами, а руки были связаны. Он неловко повозился. - Хорошо, давай начинай. ЦзинЮ еще раз заглянул в сценарий, кивнул себе головой и встал. Он помолчал, вздохнул, и Чжоу почти физически почувствовал, что этот вздох был уже не Хуан ЦзинЮ, а Гу Хая. - Малыш, - он наклонился над ЧжоЧжо, оперся рукой возле его головы. - Ты ведь уже догадался, какие чувства я испытываю к тебе? Ты ведь уже понял, что эти чувства неправильные? Он обвел взглядом лицо ЧжоЧжо и остановился на его губах. Во рту у Чжоу пересохло. Тут ЦзинЮ резко выпрямился. - Нет, не то! - Что не то? - опешил Чжоу. - Не могу поймать. Состояние ускользает! Вот я вроде вошел в образ, а потом гляжу на тебя, и понимаю, что я уже не в образе. - Понимаю... - Чжоу и правда это было хорошо знакомо. - Давай, сосредоточься, и еще разок сначала. ЦзинЮ прикрыл глаза, постоял, сжимая и разжимая кулаки. ЧжоЧжо смотрел на его руки и в очередной раз думал - зачем борцу такие красивые аристократические пальцы? ЦзинЮ открыл глаза - он уже стал персонажем. В его взгляде читалось что-то такое темное, первобытное, что ЧжоЧжо стало тревожно, и нехорошо напряглось внизу живота. - Малыш... - проговорил ЦзинЮ, нет, Гу Хай, низким сипловатым голосом, и у ЧжоЧжо побежали мурашки по связанным рукам. - Ты же давно понял, какие чувства я испытываю к тебе, правда? Ты знал, что эти чувства неправильные? Он оперся коленом и одной рукой о кровать, вторую положил Чжоу на грудь. ЧжоЧжо нервно сглотнул, ему стало не по себе. - Гу Хай! Ты… - он собрался и подал свою реплику. - Подожди меня ругать! – ЦзинЮ-Гу Хай одной ладонью закрыл ему рот, а второй сильнее уперся в грудь. – Сначала выслушай до конца, а потом можешь дальше меня оскорблять. Ты и без того не очень хорошо обо мне думал, а сейчас я тебя окончательно разочарую. Было бы лучше, если бы ты ненавидел меня: даже ненависть лучше, чем безразличие. Знаешь, я никогда не видел в тебе друга, я хорошо к тебе относился, потому что ты мне нравишься! - его глаза смотрели прямо в глаза ЧжоЧжо. Чжоу отчётливо слышал, как медленно ухает сердце - раз-два... пауза... раз-два... - Я ухаживал за тобой как за любовником, - тяжелая рука на груди ЧжоЧжо чуть дрогнула, и он почувствовал, как съежился и затвердел его сосок под горячей ладонью ЦзинЮ, и как сердце начало разгоняться - раз-два... раз-два... раз-раз... раз-раз... - Знаешь, я ведь спал с тобой в одной кровати, потому что хотел тебя, я даже во сне мечтал услышать твои стоны… ЦзинЮ-Гу Хай обвел фигуру Чжоу затуманенным взглядом и остановил его на лице ЧжоЧжо. Несколько секунд он просто смотрел, а потом нагнул голову, сдвинул руку, прикрывающую рот, и прижался губами к губам. Сердце зачастило без пауз. Раз-раз-раз-раз-раз... ЧжоЧжо хотел крикнуть, оттолкнуть его, но почему-то не мог. Голову заволокло каким-то туманом, в груди стало горячо и тесно. Там словно ворочался душный пушистый клубок в такт мягким губам, ласкающим его губы. Рука, лежащая на лице, чуть надавила на челюсть, заставляя приоткрыть рот, и внутрь скользнул язык. Соприкосновение двух влажных языков прострелило как разряд электричества через все тело. В голове будто фейерверки взорвались... И вдруг все кончилось. ЧжоЧжо потянулся за оставившими его губами и услышал тихий осипший голос: - Ты не должен отвечать. - Что? - ЧжоЧжо ничего не понимал. - В этой сцене ты не должен отвечать на поцелуй. Чжоу словно всего кипятком окатило. От мучительного обжигающего стыда заполыхало лицо, даже дышать стало трудно. ЧжоЧжо дернулся, грубо оттолкнул ЦзинЮ, вскочил. Он ничего не соображал, ему просто хотелось оказаться подальше отсюда, от этого парня, вообще ото всех. Он бросился вон, вбежал в ванную, захлопнул за собой дверь, привалился к ней и тяжело сполз на пол. Запястья все еще стягивала бандана ЦзинЮ. Чжоу задергал руками, но чертов Джонни затянул узел слишком туго. Он попробовал зубами, но тоже не получилось. От бессилия и пережитого стыда хотелось реветь как маленькому, но ЧжоЧжо разучился плакать уже очень давно. Он открыл кран и сунул лицо под холодную воду, и держал, пока не заломило виски. Выпрямился, потряс головой как пес, разбрызгивая воду с волос. В зеркале отразилась его красная рожа. ЧжоЧжо постепенно успокаивался. Да, собственно, что такого произошло? Ну поцеловался с парнем. Ну повело. Просто чертов Хуан ЦзинЮ хорошо целуется, а у ЧжоЧжо слишком давно никого не было, вот и развезло. Ну, плюс еще вошел в образ, почувствовал себя влюбленным Бай ЛоИнем, забылся. В сцене в машине у Гу Хая тоже монолог, а Бай ЛоИнь отвечает на поцелуй. Чжоу просто перепутал сцены! Вот! Да, так оно и произошло! - С тобой там все нормально? - ЦзинЮ поскребся в двери. - Нормально! - рявкнул Чжоу и демонстративно нажал на слив в унитазе. - Живот прихватило! Он посмотрел на свои все еще связанные руки. Блядь! Та еще отмазка! ЦзинЮ, гадина! Зачем было так туго завязывать?! Чжоу вцепился зубами в узел, замотал головой. Намокшая ткань не поддавалась. Он чертыхнулся. Другого выхода не было. * ЧжоЧжо пнул его в бок и плюхнулся на кровать. - Развяжи! Он протянул связанные банданой руки. ЦзинЮ сделал еще два отжимания до пятидесяти для ровного счета, поднялся с пола, отряхнул ладони. - Эммм... Ты что, задницу не вытирал? - скривился он. - Про живот это я так сказал, мне просто поссать приспичило. Не переживай, руки я помыл. - Ладно... ЦзинЮ все еще был в сомнениях, но дерьмом вроде не пахло, так что оставалось только поверить. - Точно? - переспросил он. На самом деле ему захотелось позлить ЧжоЧжо, потому что беспомощность в его взгляде действовала так... Короче, неправильно действовала. Почему-то хотелось завалить его, подмять... помять... поцеловать... Фух, что-то он чересчур в роль вжился! Я не Гу Хай - напомнил себе ЦзинЮ - это не Бай ЛоИнь, это ЧжоЧжо. И тот напомнил о себе: - Ну развязывай давай! - он ткнул в ЦзинЮ кулаками. - Или я ее разрежу нафиг! - Еще чего! Себя покалечишь! - ЦзинЮ подцепил за бандану, подтянул его ближе. Чжоу послушно сел рядом, доверчиво протянул руки. В груди ЦзинЮ что-то будто лопнуло и растеклось, обжигая изнутри. На площадку привезли школьную форму, правда, нормально подошла она только Лин ФенСону и ЧжоЧжо. На Чен Вене куртка висела как на вешалке, а ЦзинЮ достались слишком тесные штаны. Он глянул на себя в зеркало и ужаснулся. - Что это за порнография? - Гу Хай в лосинах! - на всю площадку возвестил Чен. - Нормально смотрится, - пожала плечами Нинг. ЦзинЮ поймал в зеркале ее плотоядный взгляд, обежавший его задницу, и у него закралось подозрение, что это не Чжоу неправильно его тогда измерил, это она убавила несколько сантиметров, когда называла размеры при заказе формы. - Нет, ну правда, вполне нормально! - поддержала подругу ЧунШень. - Как будто твои джинсы шире! - Так то скинни! - возразил ЦзинЮ. - А в этом я сниматься не буду. - Ох, зря, - захихикал подошедший сзади Чжоу. - У тебя в них такая попка аппетитная. Он неожиданно ущипнул ЦзинЮ за задницу и моментально отскочил, спасаясь от справедливого возмездия, которое все равно его настигло. - Ой-ой-ой! - заныл он, бодая ЦзинЮ в коленку (его голова оказалась примерно в том районе), - Ты мне руку сломал! Ой, мамочки, больно-то как! ЦзинЮ как дурак повелся, отпустил его, провел ладонью по руке, проверяя кости на всякий случай. На запястье бешено билась жилка пульса. ЦзинЮ поднял глаза на ЧжоЧжо. Тот резко выдернул руку, пнул его под зад и убежал с хохотом. ЦзинЮ сжал кулак, пальцы будто иголочками покалывало. - Дети, - закатив глаза, покачала головой Нинг, они с ЧунШень переглянулись. - Я в этом сниматься не буду, - еще раз повторил ЦзинЮ и ушел переодеваться. Вчерашняя репетиция помогла, ЦзинЮ помнил нужное состояние. По команде режиссера он без особых усилий вошел в образ, слова монолога сами собой вырывались изо рта, будто его собственные, выстраданные. Бай ЛоИнь солдатиком вытянулся на кровати - ноги связаны, запястья скованы наручниками, глаза закрыты повязкой. Его беспомощный вид будил в душе противоречивые желания. Хотелось позаботиться о нём, и в то же время хотелось этой беспомощностью воспользоваться, взять его силой, принудить. И Гу Хай метался, не зная, какому желанию поддаться... - Очень хорошо, ЦзинЮ, молодец! - похвалил режиссер. - Не потеряй эмоции в следующих дублях. И следи за произношением, иногда невнятно звучат согласные. ЦзинЮ слушал и кивал. И тут позади раздалось: - Блин, снова? - шепотом проворчал Чжоу. ЦзинЮ обернулся к нему. Тот сидел, протянув руки, а стафф пытался открыть замочек наручников. Глупо, но в душе колыхнулась обидка - почему его не попросил? ЦзинЮ присел сзади, заглянул через плечо. А ЧжоЧжо словно этого и ждал, расслабил спину, откинулся на него. И ЦзинЮ придвинулся чуть ближе. Новый дубль. Щеки Бай ЛоИня раскраснелись, глаза посылают молнии, губы, прижатые ладонью, шевелятся, тщатся что-то сказать. - Погоди, выслушай меня, а потом можешь оскорблять меня сколько хочешь. Ненависть и то лучше, чем твое безразличие. Грудь Иня высоко поднималась, волнуя и будоража, и губы под ладонью были влажные и горячие. И Гу Хай чувствовал, как внутри него, в сердце, что-то клокочет, как кипяток в котелке. - Я никогда не видел в тебе друга! - с отчаянием выговорил он. - Я был так добр с тобой, потому что ты мне нравишься. Я ухаживал за тобой как за любовником. - Бай ЛоИнь дрогнул, дернулся, - Я спал с тобой в одной кровати, потому что хочу тебя! Я даже во сне мечтал услышать твои стоны. Во взгляде Иня мешались испуг, недоумение и еще что-то, что Гу Хай не хотел сейчас разгадывать. Он убрал руку и прижался к горячим губам, лизнул, засосал их, наслаждаясь ощущением гладкой кожи, умирая от нежности и вожделения. Бай ЛоИнь сопротивлялся, крепко сжимал губы и пытался отвернуть лицо. И ЦзинЮ вдруг подумал - как жаль, что ЧжоЧжо в этот раз уже не путает сцены... * - И все? А как же сцена в машине? - разочарованно вздохнул ЦзинЮ. - Там у Гу Хая такой монолог сильный... И тут уже ЧжоЧжо не удержался от тайного разочарованного вздоха. А что он, собственно, хотел услышать от глупого Большого Босса? Что его интересует не монолог, а сцена поцелуев? Ага, сейчас! Это самого Чжоу она интересовала. Ему хотелось понять, почему тогда его повело? В чем было дело? В самом ЧжоЧжо, в Хуан ЦзинЮ, или звезды так сложились? Сегодня, с холодной головой, он был готов трезво подойти к этому... процессу. Как к работе. И тут такое разочарование - режиссер посчитал, что можно обойтись без этой сцены. - А как ты думаешь, ЧжоЧжо? - режиссер вдруг обратился к нему. - Вы уже готовы к таким "горячим" сценам? - Да что там такого? - задиристо хмыкнул Чжоу. - Всего лишь поцелуй. Он, - кивок в сторону ЦзинЮ. - Вчера меня всего обслюнявил. Сегодня я хоть ответить могу. - Что ты там можешь? - вступил в разговор ЦзинЮ.- Умелец нашелся! - Целуюсь я получше, чем ты! - На ком тренировался? На своей бабушке? - А ты на помидорах? - В отличие от некоторых у меня девушка есть! - Ага, виртуальная... ЧунШень переводила камеру с одного на другого, высунув от усердия кончик языка. ЧжоЧжо вдруг стало так смешно, что он не удержался и прыснул. - Чего ты ржешь? - ЦзинЮ принял его смех на свой счет. - Сейчас кому-то смеяться расхочется... Он поймал шею ЧжоЧжо в захват, тот согнулся, пытаясь вырваться и заодно попасть коленом в зад этому гаду. Нифига не получалось, Чжоу мог только пыхтеть и тереться носом об толстовку, вдыхая уже почти родной аромат парфюма, смешанный с теплым запахом тела ЦзинЮ. Отчаявшись вырваться по-хорошему, он взял и куснул крепкий бок прямо через толстый трикотаж. ЦзинЮ ойкнул, но, скорее от неожиданности, чем от боли - ЧжоЧжо не настолько сильно сжимал челюсти, и выпустил шею из захвата. - Запрещенный прием! - обиженно заявил он. - Так нечестно. Он потер бок. - Нечестно младших обижать! - парировал Чжоу, на всякий случай прячась за ЧунШень. - Это кто тут младший? - Я! - ЧжоЧжо показал ему язык. - Я тебя на два года младше, ты что, забыл? - А, точно... - скривился ЦзинЮ. - Салага! ЧжоЧжо из-за ЧунШень показал, что сейчас его пнет, а ЦзинЮ засмеялся, но не издевательски, как-то весело. Его вообще было трудно разозлить, там, где сам ЧжоЧжо уже давно бы психовал и бесился, он только бровь свою дурацкую поднимал, чем, кстати, бесил неимоверно. Чай-сенсей и режиссер Дин, посовещавшись, решили, что раз за аренду автомобилей заплачено, то нужно снимать не только снаружи, как предполагали ранее, но и изнутри тоже - сцену в машине им оставили. Глядя на довольного как слон ЦзинЮ, ЧжоЧжо уже не знал, радоваться ему или расстраиваться. Почему на самом деле ЦзинЮ хотел эту сцену? Только лишь из-за своего дурацкого монолога? Поцелуи его совсем не смущают? Неужели он ничего не чувствует, когда прикасается губами к губам? И тогда, когда залез в рот своим языком, он тоже ничего не почувствовал? Чжоу, глядя, как осветители выставляют оборудование вокруг черной BMW, украдкой вытер о штаны взмокшие ладони. - Хочешь себе такую? - ЦзинЮ неожиданно подошел сзади, ухватил рукой за шею. Вот у него-то ладони были сухие и холодные. - Не знаю, - ответил ЧжоЧжо. - Может быть. На такую еще заработать надо... - Ничего, прославишься и заработаешь, - с серьезным видом кивнул ЦзинЮ. - Пошли порепетируем. Сердце ЧжоЧжо как-то нехорошо екнуло. Он попытался дернуться, но ЦзинЮ съехал рукой ниже, сжал плечо. - Сам справишься, это монолог, мне там и репетировать нечего! - Ну пожалуйста! Я без тебя не могу! Весь гребаный самоконтроль к чертям, и почему этому гаду совершенно невозможно отказать, кто бы знал? - И что я должен делать? У меня и слов нет. - А что Бай ЛоИнь делает? То и ты - слушать меня и целоваться. Это у тебя хорошо получается... Эта неожиданная похвала смутила. А может это была и не похвала, а какой-нибудь хитрый подъеб. В ответ хотелось сказать что-то ироническое, но от растерянности ничего не приходило в голову, и ЧжоЧжо промолчал, будто не слышал. Всё-таки BMW - охуенные авто. Они и снаружи смотрелись дорого и шикарно, а внутри в рыжем замшевом салоне вызывали чувство почти эротическое. Хотя, почему почти... Оно и было эротическим. Когда ЦзинЮ нажал на кнопку, и спинка сиденья начала опускаться, укладывая ЧжоЧжо перед ним в положение лежа, в груди образовалась щекотная вибрация, предвкушение что ли, и хотелось облизать пересохшие губы... И ЦзинЮ стоял над ним и заглядывал в лицо таким странным тяжелым взглядом, что Чжоу не знал, это все еще Хуан ЦзинЮ или он уже в образе. ЧжоЧжо со стыдом поймал себя на мысли, что сам-то он, нифига не в образе, с нетерпением ждет, чтобы тот произнес уже свой чертов монолог и наконец поцеловал его, как написано в сценарии.