Зимний сон

      Ночь прошла в крепких объятиях любимого человека. Вэй Ин и Ванцзи так и не рискнули пошуметь в Облачных Глубинах, только целовались до опухших губ, да оставили на телах друг друга россыпь красных отметин, словно проверяя выдержку и самообладание. Хотелось прижать желанное тело к белым простыням, избавить от той малости одежды, что была на нем и ласкать столь страстно, чтобы не мог второй сдерживать свои стоны, прося продолжать, не останавливаться. Хоть и можно было поставить полог тишины, но оба почему-то странным образом не решились. Возможно, сыграла свою роль сцена, устроенная Вэй Ином днем, когда Лань Цижэнь «случайно» увидел символ любви на руке Усяня.       Лань Цижэнь, Сичэнь, Вэй Ин и Ванцзи расположились за чайным столиком, обсуждая грядущее путешествие вслед за указанием демонической руки. Ни первый, ни второй не могли оставить свои дела и заняться этим вопросом, поэтому миссия была возложена на Ванцзи, а соответственно, за ним последует и Вэй Ин. Лань Чжань вначале хотел отправиться в Ланьлин, но Усянь настоял на том, чтобы сперва разобраться с этим демоном, попутно собирая информацию о Мо Сюаньюе.       Сичэнь очень внимательно рассматривал Вэй Ина, периодически радостно посматривая на своего брата. Всё это дало Вэй Усяню право думать о том, что А-Цин уже поделилась радостной новостью со своим супругом. Ну, рано или поздно об этом узнают все, поэтому от кого-кого, а от Сичэня правду скрывать не стоит. Поэтому Вэй Ин, в очередной раз ловя на себе его внимательный взгляд, одаривал в ответ абсолютно счастливой улыбкой и аккуратно прижимался к Ванцзи. И вот эти прикосновения вызывали у Цижэня, только-только оправившегося после призыва духа, приступы нервного тика и гнева, который он тщательно подавлял в себе и старался не показывать, но глаза… глаза его выдавали. В очередной раз чувствуя на себе его пылающий гневом взгляд, Вэй Ин не удержался и учинил очередную шалость.       Перед этой встречей Цзинъи принес ему шикарное черное ханьфу с широкими рукавами и великолепной вышивкой. Отдавал, презрительно кривя губы и ругаясь на то, что господин Ханьгуан-цзюнь распоряжается покупать ему слишком дорогие наряды.       – Это потому, что он меня очень любит, – ответил Вэй Ин, нежно поглаживая пальцами сложенные аккуратной стопкой одежды, которые Цзинъи положил на стол.       – Когда успел-то? – хмуро спросил парень.       – Что успел?       – Когда он мог успеть полюбить тебя? – ответил юноша.       – Ты еще ребенок и не понимаешь всего, – задумчиво произнес Вэй Ин. – Порой достаточно одного лишь взгляда, брошенного вскользь, чтобы влюбиться раз и навсегда.       – Ой, а сам-то ты много понимаешь? – грубо ответил Цзинъи.       – Всяко побольше твоего, – улыбнувшись, произнес Усянь.       – Я всё-таки склоняюсь к тому, что ты его околдовал. Это же сам Ханьгуан-цзюнь! Как он мог обратить внимание на кого-то вроде тебя? Каак? Даже если ему нравятся мужчины, то… Нет, это вовсе невозможно, у него же есть Сычжуй… Что за бред мне вообще в голову пришел! – взволнованно и резко проговорил Цзиньи.       – Но почему же сразу бред? Вполне нормальные мысли. Вот он я – умный, талантливый, красивый. И где я нахожусь? В цзинши того самого Ханьгуань-цзюня. А селил ли он здесь кого-нибудь до меня? Неет! Так что определенные выводы напрашиваются сами собой. Он точно меня любит. Тем более, стал бы он баловать так кого-то ему чужого? – и Вэй Ин кивнул на принесенные Цзинъи вещи. – Красивая одежда, еда, которая мне нравится, ночи, проведенные в обнимку на одной кровати и совместная прогулка в уединенное место. Только не говори мне, что он так делал раньше? Я просто тебе не поверю.       Цзинъи уже чуть не плакал от таких откровений Мо Сюаньюя. У него просто в голове не укладывалось то, что Ханьгуан-цзюнь мог пасть так низко, что обратил свой взор на этого человека.       – Он так уже делал! – неожиданно произнес юноша, с хитрым прищуром взглянув на Сюаньюя.       – Что?! Я тебе не верю! Такого не может быть! – воскликнул Вэй Ин, действительно не веря в это и понимая, что этот юнец пытается обмануть его.       – А вот и может быть!       – И кого же он сюда приводил? – теперь уже хитро смотрел Усянь, ожидая, что же придумает Цзинъи.       – Он… Он… Он приводил сюда мать Сычжуя! – вдруг выдал юноша.       Вэй Ин ожидал чего угодно, но только не подобных слов. Его громкий безудержный смех разнесся далеко за пределы комнаты. Усянь насмеялся до слез. Ведь и не поспоришь. Если вспомнить давние слова самого Вэй Усяня о том, что он родил А-Юаня, то получается – да, Ванцзи приводил сюда «мать» своего якобы сына. Не в цзинши, конечно. Здесь ему раньше не довелось побывать, но на территории самих Облачных Глубин в юности они были вместе. Ходили по одним и тем же тропинкам, учились в одних и тех же помещениях, даже целовались и обнимались здесь, за этими стенами. И жить вместе Лань Чжань приглашал настойчиво и не один раз. Так что да, с одной стороны, можно считать, что Лань Ванцзи уже приводил сюда другого человека.       – Хорошо, соглашусь с тобой! – отсмеявшись, произнес Вэй Ин. – Лань Чжань приводил сюда «мать» Сычжуя, – завершил он, делая акцент на слове «мать».       – Чего это ты так относишься к этому? Говорят, она была очень красивой и талантливой заклинательницей! – гневно проговорил Цзинъи.       – Да-да, так всё и было, – едва сдерживая очередной приступ смеха, ответил Вэй Ин.       – С тобой невозможно нормально разговаривать! И вообще, почему это я должен тебе прислуживать, а не Сычжуй? Это несправедливо! – гневно выпалил юноша и, развернувшись, быстро вышел из комнаты.       А Вэй Ин просто сполз на пол от смеха, всё же не сумев его удержать. Насмеявшись от души, он подумал о том, что та шутка неожиданно стала отчасти правдой, и он теперь «мать» Сычжуя. Хотя, конечно, тогда давно он скорее ощущал себя отцом А-Юаня. Непутевым, любящим подшутить над ребенком, но именно отцом.       Едва он переоделся в новые одежды, как за ним пришел Ванцзи и оба мужчины отправились на встречу с Лань Сичэнем и Цижэнем для обсуждения дальнейших действий относительно демонической руки.       Сидя сейчас так близко к старику Ланю, Вэй Ин непроизвольно вспоминал время учебы здесь и как часто Лань Цижэнь отчитывал и поучал его, сколько наказаний по его воле он принял. Сами боги велят ему в очередной раз попроказничать. Хотя бы немножко, самую малость. Разговор уже почти завершен, план действий намечен и через несколько минут им предстоит покинуть обитель старика, поэтому нужно придумать что-то очень быстро. Взгляд Вэй Усяня упал на расшитые серебряной нитью широкие рукава ханьфу.       «Как нельзя кстати!» – сразу пришла ему в голову одна идея.       – Ах, Лань Чжань, я так устал, когда мы вернемся в цзинши? – томно протянул Вэй Ин, поглядывая на Ванцзи.       Вдруг он начал потягиваться и немного поднял руки над головой, попутно зевая, показывая тем самым, что действительно очень устал. Широкие рукава ханьфу оголили запястья, явив миру символ благословения их с Ванцзи любви.       Голубой иероглиф увидел не только Сичэнь, но и Цижэнь, уставившийся на него немигающим взглядом.       – Что такое? Почему все вдруг замолчали? – спросил Вэй Ин таким голосом, словно ничего не понимает.       – Это… это же… – дрожащим голосом заговорил Лань Цижэнь. – С кем? С кем ты был в пещере!? – уже кипя от гнева, завершил он и перевел взгляд с сидящего перед ним Мо Сюаньюя на Ванцзи, лицо которого не выражало никаких эмоций – абсолютное спокойствие льда.       – А разве это важно? – невинно спросил Усянь.       – Молодой господин Мо, это важно, – ответил за дядю Сичэнь. – Раз вы получили это благословение, то Вам и человеку, бывшему с Вами в пещере, необходимо преклонить колени перед предками, чтобы закрепить ваш союз.       – О, я бы не отказался... – мечтательно протянул Вэй Ин, стрельнув глазами в сторону Лань Чжаня.       – С кем ты там был?! – гневно воскликнул Лань Цижэнь, вскочив со своего места.       Не говоря ни слова, Ванцзи оголил свое запястье и показал всем присутствующим иероглиф, украшающий его руку.       – Он был со мной, – произнес Лань Чжань тоном, не терпящим возражений.       Цижэнь присел обратно на свое место. Взгляд мужчины опустел, губы задрожали и всё выглядело так, словно он был готов заплакать. Заплакать от разочарования. Столько лет всё было прекрасно. И вот история повторяется. Опять Ванцзи спутался с темным заклинателем, и вновь это мужчина. Словно ошибки прошлого ничему не научили его племянника. И в этот раз всё гораздо серьезнее – Ванцзи посмел привести этого человека в Облачные Глубины, поселил у себя и даже получил для их порочного союза благословение духа в месте силы. Туда и обычные пары не ходят, чтобы не разочароваться, а он повел этого темного практически сразу, словно знал, что их связь будет одобрена. Как такое вообще возможно? Или он совсем не понимает этот мир?       Вэй Ину вдруг подумалось, а не переборщил ли он, взяв, и вот так просто ошарашив Лань Цижэня этой новостью?       Цижэнь сидел, закрыв глаза и тяжело дыша, успокаиваясь и думая о том, как поступить. Он не хочет повторения событий давно минувших дней. Как ни крути, племянника он своего любит и желает ему лишь счастья. Если Ванцзи столь глуп, чтобы вновь попасться в сети темного заклинателя, то пусть так и будет. Он уже взрослый мужчина и должен сам понимать последствия своего выбора.       – Делайте, что хотите, но, ради всех богов, не позорьте клан Гусу Лань. Я не хочу, чтобы по миру ходили слухи, порочащие наше имя. Хватит того, что было шестнадцать лет назад, – произнес он уставшим и бесцветным голосом. – Уходите. Оставьте меня одного.       Вэй Ин хотел было спросить о том, что же случилось шестнадцать лет назад, но Ванцзи взял его за руку и встал, заставляя подняться и уйти следом.       – Не убил сразу и то дело. Можно сказать, что практически благословил... – задумчиво произнес Усянь, когда они уже отошли на приличное расстояние.       – Для него это сильное потрясение, – тихим голосом ответил Ванцзи.       – Согласен... – протянул Вэй Ин.       И эта ночь прошла почти целомудренно.       После всего произошедшего Вэй Ину неожиданно захотелось оказаться вместе с Лань Чжанем где-нибудь подальше от Облачных Глубин. Не навсегда, нет. Но до тех пор, пока Лань Цижэнь не успокоится и не смирится с таким поворотом событий – с тем, что его драгоценный племянник будет жить с мужчиной.       ***       Городок на границе ордена Цинхэ Не встретил их шумным рынком и толпами спешащих по своим делам людей. Широкая центральная улица со множеством магазинчиков и прилавков манила своими ароматами еды, пряностей и алкоголя, привлекала яркими красками и громкими голосами продавцов. Вэй Ин едва сдержался, чтобы не накупить всякой всячины. У него самого денег не было, но Ванцзи оплачивал всё, на что указывал пальчиком Усянь.       – Вроде бы мирное место. Странно, почему рука указала именно в этом направлении? Не похоже, чтобы здесь происходило что-то необычное. Вполне тихий городок, а не логово создателя столь сильного демона, – задумчиво произнес Вэй Ин, остановившись посреди шумной улицы.       – Стоит расспросить у местных о странных явлениях и событиях, – проговорил Ванцзи.       – Однозначно стоит. Пошли-ка зайдем воон туда для начала, – согласился с ним Усянь и потянул Лань Чжаня в сторону винной лавки.       Но дойти туда они не успели.       – Старейшина Илин! Один портрет за три монеты, два за пять! – раздалось за их спинами, и Вэй Усянь резко остановился. – От хворей! От злых духов и прочих тварей! – продолжал громко надрываться чей-то голос.       Вэй Ин развернулся и устремился на выкрики, намереваясь выяснить, кто это торгует его портретами и именем.       Невысокий полноватый мужчина держал в руках стопку портретов какого-то монстра и впаривал их людям, как средство от всех болезней и защиту от разных тварей. Еще и называл это нарисованное убожество Старейшиной Илин. Вэй Усянь не смог пройти мимо, видя, как из него делают не просто врага всех добрых людей, но и урода, каких свет не видывал.       Слово за слово и понеслась перепалка между настоящим Старейшиной Илин и продавцом, желающим нажиться на его имени. Мужчина кричал, что нечего ему указывать, как изображать этого страшного темного заклинателя, которого проклял весь мир. Тем более, этот юнец вряд ли мог видеть своими глазами это чудовище в человеческом обличье. Вэй Ин доказывал, что хоть и не видел, но слышал от старших, что Старейшина Илин отличался незаурядной красотой и изящностью, а то, что торгаш понамалевал, страшнее всех зомби, которыми управлял Вэй Усянь. Переругиваясь с продавцом, Вэй Ин и не обратил внимания, что незаметно ушел от ожидающего его Ванцзи на достаточно приличное расстояние. Мужчина старательно пытался от него отделаться, но этот юноша не желал отставать от него ни на шаг, доказывая свою правоту относительно Старейшины Илина, словно он его родственника оскорбил или оклеветал.       Вдруг мимо Вэй Ина пронесся кто-то одетый в золотистые одежды, и продавец отлетел в сторону, сбив чей-то прилавок.       – Любой, кто посмеет произнести при мне имя Вэй Усяня, должен тут же падать на колени и умолять пощадить его жизнь! – воскликнул знакомый дерзкий голос, и Вэй Ин увидел перед собой Цзинь Лина, что, сложив руки на груди, стоял перед валяющимся на земле продавцом и гневно взирал на того сверху вниз.       – Ну что за несносное дитя! – воскликнул Усянь, привлекая внимание А-Лина к себе.       – И ты здесь! – гневно воскликнул юноша и вдруг пронзительно засвистел. – Фея! Фея! – закричал он вслед за свистом.       Сзади раздался радостный собачий лай и, резко обернувшись, Вэй Ин увидел, как на него несется огромная серо-черная собака-оборотень с вываленным на бок языком. Все мысли мгновенно улетучились из головы. Все, кроме одной:       «Бежать! Бежать, как можно быстрее и как можно дальше!»       Ноги сами понесли тело прочь, а из горла вырвался протяжный крик ужаса.       Собака не отставала, преследуя его по пятам. Она больше не лаяла, но от этого не стала выглядеть менее зловещей. Куда деться? Где спрятаться от нее? Кто сможет помочь?       «А ведь сейчас рядом есть тот, кто сможет помочь мне! Как я мог забыть об этом!» – воскликнул мысленно Вэй Ин, а вслух громко заорал:       – Лань Чжань! Лань Чжань, спаси меня!       Спустя пару секунд на его пути появился Ванцзи, спрыгнувший с меча, на котором в мгновение ока добрался до вопящего Вэй Ина.       Вэй Усянь тут же спрятался за его спину, прижавшись крепко и обняв за талию. Спрятал лицо в ткань одежды и запричитал:       – Спаси, спаси меня…       Собака резко затормозила перед Ванцзи. Потеряв из виду свою цель, Фея вперилась взглядом в того, кто преградил ей путь. Этот бой она проиграла в первые же секунды и, поджав хвост, затрусила к своему хозяину, как раз в этот момент подбежавшему к Лань Чжаню.       Юноша скривился от увиденной картины и выкрикнул:       – Мо Сюаньюй, не попадайся мне больше на глаза, иначе я точно натравлю на тебя Фею! Сегодня ты спасся лишь потому, что Ханьгуан-цзюнь вновь встал на твою защиту! В следующий раз его может и не оказаться рядом!       Вэй Ин ничего не ответил на это, лишь сильнее стиснул талию Ванцзи, боясь выйти из-за его спины и встретиться с этим страшным монстром в обличье собаки.       – А-Лин, что за недостойное поведение, извинись перед Ханьгуан-цзюнем и вторым молодым господином, – произнес тихий нежный голос.       Вновь Вэй Ин слышит голос человека, который давно умер. Разве это правда? Он собственными глазами видел, как она умерла. Как истекла кровью, пронзенная мечом. Это он уже бредит от пережитого ужаса? Ведь только-только подумал о том, что Цзинь Лин ничего не взял от Яньли. Что в нем одни лишь только черты от Цзинь Цзысюаня и Цзян Чэна.       – Не стану! С чего это мне вдруг извиняться перед какими-то обр… – начал юноша гневно, но не успел договорить.       – Цзинь Лин! – раздался еще один голос, принадлежащий человеку, которого не должно быть в этом мире. – Сейчас же извинись перед Ханьгуан-цзюнем. Он уважаемый заклинатель и не тебе, юнцу без опыта и заслуг, кичиться перед ним статусом и показывать дурной нрав. Нам следует более не отпускать тебя надолго к Цзян Чэну. Он крайне плохо на тебя влияет, – строго произнес некто голосом Цзинь Цзысюаня.       Вэй Ин просто слушал этот разговор, боясь выглянуть из-за Ванцзи и увидеть, что всё это ему лишь померещилось.       – А-Лин, твой отец прав. Будь любезен и принеси господину Лань Ванцзи извинения за свое недостойное поведение. Или ты так сильно хочешь отправиться поучиться манерам поведения в Облачные Глубины? – спокойно произнесла Яньли.       – Извините, – буркнул Цзинь Лин ни на кого не глядя и рванул в обратную сторону по улице, уводя за собой и собаку.       Лишь после этого Вэй Ин осмелился слегка высунуться из-за спины Лань Чжаня, чтобы хоть одним глазком посмотреть на тех, в смерти которых считал себя виноватым.       Яньли и ее муж, Цзинь Цзысюань, стояли перед ним живые и вполне довольные жизнью. Одетые в роскошные золотые одежды клана Ланьлин Цзинь, они выглядели не как два сильных заклинателя, какими должны были стать к этому возрасту, а как простые богатые члены клана, что живут мирной жизнью и не имеют отношения к заклинательству.       – Ханьгуан-цзюнь, приносим извинение за недостойное поведение нашего сына. Нам следует лучше заниматься его воспитанием. А лучше всего отправить на пару лет к вам на обучение в Облачные Глубины. Это всё еще возможно? – учтиво произнес Цзысюань.       – Вполне возможно, – ответил Ванцзи. – Обговорим это на очередном совете кланов. В этот раз я посещу его. Сейчас немного тороплюсь, прошу меня простить.       – Конечно, – ответил Цзысюань, – а этот юноша, что спрятался за Вами, не желает представиться? Извините за любопытство, но мы впервые видим, чтобы Ханьгуан-цзюнь путешествовал в компании с кем-то, помимо своих адептов и учеников.       Вэй Усянь наконец-то отпустил талию Ванцзи и сделал шаг в сторону, выйдя из-за его спины, но всё же оставаясь за ним.       – Мо Сюаньюй? – удивленно произнес Цзысюань. – Крайне неожиданно. Ходили слухи, что ты сошел с ума после потери силы.       Яньли была столь же сильно удивлена, как и ее муж, но больше всего ее поразил взгляд Сюаньюя, которым он смотрел на нее. Взгляд одновременно полный горькой тоски и нежной радости, словно он увидел перед собой человека, которого очень любил, но потерял и неожиданно обрел снова. От юноши исходила такая сильная энергия любви, направленная на нее, что женщине на мгновение показалось, что она сейчас стоит рядом со своим погибшим братом.       – Слухи не врут. А еще я полностью потерял память и не помню, кем я был раньше, – тихо ответил Вэй Ин, не сводя взора с сестры.       – Как же так? – произнесла Яньли удивленно, внимательно продолжая всматриваться в лицо Мо Сюаньюя.       – Что ж, нам тоже пора, – произнес Цзысюань, не давая диалогу продолжиться. – Ждем вас обоих на совете кланов, нам будет, что обсудить. И взяв супругу под руку, мужчина повел ее в ту сторону, куда сбежал их сын.       – Яньли… Сестра… – прошептал Усянь. Пошатнувшись, он едва успел схватиться за плечо Ванцзи, чтобы не упасть. Стоило этому произойти, как Лань Чжань приобнял его за плечи, поддерживая, не давая упасть, и повел в сторону ближайшей винной лавки.       Лишь после того, как Вэй Ин выпил первый кувшин вина, он наконец-то обрел способность говорить и задавать вопросы.       – Лань Чжань, почему ты мне не сказал, что они живы? – грустно спросил он.       – Я несколько раз пытался об этом заговорить, но нас либо перебивали, либо мы сами уходили от темы, – тихо ответил Ванцзи.       – Да, действительно, припоминаю. Ты еще начинал сердиться, когда тебя отвлекали от разговора со мной. Как… – произнес Вэй Ин.       – Как они выжили?       – Да. Можешь мне рассказать?       – Конечно. Но давай снимем здесь комнату и поговорим там, здесь слишком много лишних ушей, – произнес Ванцзи.       – Согласен, – ответил Вэй Усянь.       Эта винная лавка оказалась рядом с приличным постоялым двором, где они и сняли просторную комнату с большой кроватью.       Обед им накрыли в ней же. Вэй Ин для себя заказал пару кувшинов легкого вина, а Ванцзи ограничился чаем. Разговор предстоит серьезный, поэтому лучше ему и сегодня остаться трезвым.       Когда еда была почти съедена, а вино едва плескалось на дне второго опустошенного кувшина, Лань Чжань приступил к рассказу, накинув на комнату полог тишины. Такие разговоры должны сохраняться в тайне от всех.       – Цзян Яньли, вернее, уже много лет как Цзинь Яньли, была серьезно ранена в живот мечом, потеряла много крови, но Сичэнь успел вытащить ее с поля боя и оказать первую помощь. Он, скажем так, заморозил ее состояние на критическом уровне и поддерживал ее тело в таком качестве, пока его будущая супруга не смогла оказать настоящее лечение, направленное на спасение жизни. Лань Цин поистине непревзойденный целитель. Яньли находилась у нее на лечении до полного выздоровления. Это заняло почти год. Это ранение стало причиной ее бесплодия. Она более не смогла забеременеть и Цзинь Лин остался единственным ребенком Яньли и Цзысюаня.       – А павлин?       – Цзинь Цзысюань выжил тоже благодаря помощи Сичэня и А-Цин. Вэнь Нин тогда нанес ему серьезные раны. Повреждено было не только тело, но и каналы духовной силы. Изначально его лечили лекари ордена Ланьлин Цзинь, но их умения не сравнимы с талантом Лань Цин. Они едва смогли поддерживать в нем жизнь. Когда он только получил свои раны, всем было сказано, что Цзысюань при смерти, что в целом было не далеко от истины, и виноват в его смерти ты. Он был еще жив, но всё подавалось так, словно уже умер. Мэн Яо преподнес эту новость другим заклинателям именно в таком ключе. Играя словами и приняв скорбный вид, он выглядел подобно человеку, потерявшему родного брата. И ему поверили. Все услышали именно то, что он сам хотел, чтобы они услышали: Старейшина Илин убил не только Цзысюня, но и самого Цзинь Цзысюаня, наследника клана. Ты и твой верный пес Вэнь Нин должны умереть, и по-иному никак. Остальное ты знаешь. После того, как Сичэнь устроил Яньли у своей А-Цин на лечение, он организовал перевозку к ней же и Цзысюаня. По сути, она одновременно спасала и спасла их обоих. Но, несмотря на ее лечение, из-за того, что помощь была оказана достаточно поздно и многие негативные процессы в теле Цзинь Цзысюаня приняли необратимый характер, она смогла восстановить лишь его физическую оболочку и частично каналы духовной силы. Последствием ранения стало то, что он потерял большую часть своей силы и стал заклинателем средней руки, не способным даже встать на свой меч, ибо оружие теперь было мощнее своего хозяина.       Вэй Ин печально слушал историю спасения двух людей, причиной смертей которых он едва не стал. Едва…       – Лань Чжань, а как… как они живут сейчас? Мне показалось, они счастливы, – с надеждой в голосе спросил Усянь.       – Ты не ошибся. Они действительно счастливы. Цзинь Цзысюань отказался от права наследования поста главы клана после смерти отца в пользу Мэн Яо. Они с Яньли поселились отдельно в большом и красивом доме недалеко от резиденции ордена и вполне счастливо живут в мире и согласии, воспитывая единственного сына. Яньли всё так же лучшая лучница среди женщин, а Цзысюань всё такой же умелый и талантливый мечник. Они не ходят на ночные охоты, но тренируют членов своего клана и вполне довольны своим делом. И, предупреждая один из твоих вопросов, Цзысюань абсолютно верен своей супруге и за все эти годы не был замечен ни с одной другой женщиной.       – Хоть в этом он поднялся в моих глазах, – выдохнул Вэй Усянь облегченно. Он действительно хотел задать этот вопрос, памятуя о количестве внебрачных детей отца Цзысюаня. – Лань Чжань, я хочу еще кое-что спросить, но не уверен, что ты знаешь ответ на этот вопрос.       – Спрашивай, если знаю, отвечу.       – Скажи, почему Цзян Чэн меня так сильно ненавидит? Я понимаю, что стал причиной гибели его родителей, но всё же? – спросил Вэй Ин, с надеждой на ответ вглядываясь в Ванцзи.       – Я не знаю всего, но кое-что смогу тебе рассказать. Помимо смерти родителей, в первую очередь, Цзян Ваньинь винит тебя в том, что Яньли более не может иметь детей из-за ранения, полученного, когда она защищала тебя. Далее – ее супруг, с точки зрения самого Цзян Чэна, практически калека, и здесь опять виноват именно ты. Над Цзинь Лином постоянно издеваются дети других заклинателей из-за того, что его родители недозаклинатели и у него никогда не будет ни братьев, ни сестер. И, вроде бы, последнее – сущая мелочь, подобное бывает во многих семьях, но он странным образом воспринимает это крайне болезненно, как и критику в адрес родителей. Идем дальше: Цзян Чэна постоянно сравнивают с тобой. Мол, сколько бы лет ни прошло, сколько бы усилий он ни приложил, а тебя ему не превзойти. А ты сам знаешь, насколько он не любит быть хуже кого-то. И одно из самых важных для него моментов: его любимая супруга… – Лань Чжань не успел завершить фразу, как Вэй Усянь вскочил из-за стола с криком.       – Цзян Чэн женат?!!! Это же уму непостижимо! Я думал, он в одиночестве и помрет!       – Почему же ты так к нему критичен? Он давно женат и имеет двух дочерей…       – Ещё и дети есть?! С ума сойти! – вновь не смог удержать свои эмоции Вэй Ин.       – Ты дальше слушать будешь? – усмехнувшись, спросил Ванцзи. – Я смотрю, новость о женитьбе Цзян Чэна и наличия у него детей тебя поразила больше, чем всё остальное.       – Ты просто не понимаешь… Цзян Чэн мало того, что женился, так еще и детей завел. Я даже представить не могу, что за девушка решилась выйти за него замуж… с его-то скверным характером.       – Вэй Ин, поверь, в своей супруге он души не чает.       – Фух, удивил, так удивил. Я успокоился и готов слушать дальше, – ответил Усянь, присаживаясь обратно к столу.       – Продолжу: еще одной из причин, по которой он тебя ненавидит, является то, что его жену, в свое время, спас именно ты, а не он. В то время Цзян Чэн уже был в нее влюблен. И она часто вспоминает тебя и не устает благодарить и молиться богам о твоей душе, – завершил рассказ Ванцзи.       Вэй Ин задумался.       – Лань Чжань, я не помню, чтобы спасал девушку, которая нравится Цзян Чэну.       – Пещера черепахи-губительницы, – дал подсказку Ванцзи.       – Пещера… пещера… Да ладно! Ло Цинъянь? – осенило Вэй Ина.       – Именно.       – Удивительно, никогда бы не подумал, что она сумеет ужиться с Цзян Чэном.       – Она не только с ним счастливо уживается, но и вполне наравне руководит Пристанью Лотоса, – проговорил Лань Чжань.       – Лань Чжань, ты мне столько всего сегодня сообщил, столько новостей я узнал, что еще много времени понадобиться на то, чтобы всё это улеглось в моей голове. Давай пока сходим поболтаем с местными. Хоть в ту же винную лавку. Я там заметил очень говорливого прислужника. Начнем сбор информации с него. Сейчас там не должно быть много людей и, думаю, он уделит нам немного внимания, особенно если мы поспособствуем его торговле.       – Хорошо, – согласился Ванцзи с планом действий, предложенным Вэй Ином.       ***       В винной лавке и просто пройдясь по рынку, они смогли насобирать информации относительно загадочной крепости-людоеда, что расположена недалеко от города на хребте Синлу. Вэй Ин узнал, что его старый приятель Не Хуайсан после смерти старшего брата стал главой клана Не и все зовут его Незнайкой из-за его боязни отвечать за что-либо или принимать решения. Что из-за него орден Цинхэ Не более не является великим орденом, но благодаря советам названых братьев Не Минцзюэ всё же еще не пришел в упадок.       Посмотреть на эту крепость-людоеда они решили сходить на следующее утро, а пока наслаждались прогулкой по людному рынку, что будет шуметь голосами и манить вкусными запахами до самой ночи. В таких городках торговля не затихает чуть ли не до полуночи и Вэй Ин с Ванцзи, разобравшись с важным делом, просто наслаждались прогулкой вдвоем по торговой улице. Подходили к разным прилавкам, рассматривая вещи, пробуя еду и порой что-нибудь покупали, если уж сильно приглянулось. Посмотрели представление заезжих артистов и даже приняли участие в уличном конкурсе на ловкость. Лань Чжань выиграл Вэй Ину почти все призы, которые хоть и выглядели не ахти, но сам факт того, что Ванцзи старался для него, делали эти вещи бесценными. Под конец прогулки Лань Чжань завел Вэй Ина в лавку с дорогими и красивыми украшениями из металлов и драгоценных камней.       – Лань Чжань, ты себе что-то купить решил? – заинтересовано спросил Вэй Ин, почему-то подумав, что у Ванцзи в волосах всегда красивые и дорогие заколки и не удивительно, что он решил заглянуть сюда.       – Не мне. Тебе, – ответил тот.       – Мне? Зачем мне что-то подобное покупать? Я же не женщина. Мне из украшений достаточно и красной ленты в волосах, – почему-то смутившись, ответил Усянь.       – И всё же, вдруг что-то приглянется, – настойчиво произнес Ванцзи.       – Ох, хорошо, уговорил. Я только посмотрю, раз ты так настаиваешь.       Немного побродив по лавке, Вэй Ин остановился возле шпильки для волос из серебра с темно-красными пионами на вершине, сделанными из цветного стекла столь искусно, что их лепестки выглядели подобно живым цветам.       – Нравится? – прошептал на ухо Вэй Ину подошедший со спины Ванцзи.       – Очень красиво, но она явно дорогущая, да и зачем мне шпилька для волос, тем более, с цветком? – смущенно ответил Вэй Ин.       – Давай купим, а уж применение придумаем, – всё тем же воркующим шепотом ответил Ванцзи, а у Вэй Ина по телу пробежали мурашки от его голоса.       – Хорошо, – согласился Усянь.       – Вэй Ин, примерь еще, пожалуйста, вот это, – и Лань Чжань протянул ему длинную ажурную серебряную цепочку, состоящую из двух нитей и с круглыми резными кулонами на каждой нитке.       – Хм… ну да ладно, раз этого Тебе так хочется, то я примерю ее – слегка игриво ответил Вэй Усянь, акцентируя речь на слове «тебе» и принимая эту игру Ванцзи.       Вэй Ин надел цепочку и подмигнул Лань Чжаню.       – Ну как? Идет?       – Очень. Однозначно, покупаем, – ответил Ванцзи.       Продавец поначалу был немного разочарован тем, что в его лавку, торгующую преимущественно украшениями для женщин, зашли двое мужчин. Потом подумал, что они одеты богато и, возможно, желают приобрести что-нибудь для своих женщин. А после, увидев их перемигивания, неожиданно покраснел и пожелал, чтобы они ушли побыстрее. Когда же эти посетители приобрели одни из самых дорогих предметов, он мысленно пожелал им любви и счастья, а вслух пригласил приходить еще. Торговля дело такое, надо быть готовым ко всему. Даже к таким покупателям, особенно, когда платят столь щедро.       Когда они выходили из лавки, то оба желали лишь побыстрее добраться до своей комнаты на постоялом дворе. Эти перешёптывания и намеки разбудили в обоих мужчинах столь откровенные фантазии, что ноги подкашивались и подрагивали руки. Они боялись прикоснуться друг к другу раньше времени, чтобы не начать обниматься и целоваться здесь же, на людной улице. Хоть мысли о подобном странным образом заводили еще больше и Ванцзи, и Вэй Ина.       Как хорошо, что они не отправились сегодня на хребет Синлу, а остались в городе.