Засохшие Сады

Заводить друзей никогда не было просто для человека вроде тебя. И не только из-за развивающейся социофобии, которая с каждым годом становилась все хуже. Ты, — мелкая растрепанная тихоня, что вечно ходит в синяках, рассказывает странные факты о динозаврах и обожает уроки истории, — никогда и не стремилась с кем-то общаться. Жизнь научила тому, что люди общаются с тобой из жалости или из желания списать у тебя контрольную, — поэтому лучше уж быть одной и сохранить жалкие остатки своей самооценки. То, что другие дети не хотят с тобой общаться, воспринималось как должное. Будь ты другим человеком — тоже бы не захотела.  Поэтому поведение Чариэль не было неожиданностью. Честно говоря, ты и сама не сильно любишь людей. Наверное, будь ты древним чудовищем из старинных сказок, тоже бы заперлась в развалинах крепости и жила в спокойном одиночестве, пожирая незваных гостей на обед. Но ты не древнее чудовище, а двенадцатилетняя девочка, которая очень хочет выжить и не хочет быть ни съеденной, ни сожженной заживо.  Часть тебя не хотела терять веру в то, что ты сможешь узнать ее поближе. Чариэль была источником ответов на все вопросы об этой странной волшебной земле. В твоих глазах она была ходячей загадкой, тайной, которую до дрожи хотелось раскрыть, — и ради этого ты готова была терпеть неудобства. Но сейчас тебе приходилось избегать монстрицу любой ценой. Не стоило проверять ее предупреждения на прочность, — но тебе хотелось выжить, а для этого нужно достать кое-что, чего в сумке оказалось удручающе мало. Воду.  Наверное, это был единственный большой минус в твоем положении. Со всем остальным ты быстро смирилась. Обустроила себе лежанку из травы и листьев — ночью холодно, но ничего, терпимо, можно у жаровни погреться. Свободное время проводила, осматривая руины первого бастиона крепости, жевала печенье с орехами на завтрак, обед и ужин, иногда читала или пыталась нарисовать увиденное. Никакой школы, никакой домашней работы, никаких презрительных взглядов и шепотков за спиной. Никакой ворчащей тетки, ехидных кузенов или жестокого дяди. Ты пожертвовала всем, но наконец-то принадлежала самой себе.  Однако в твоей сумке лежала всего одна бутылка воды, и закончилась она слишком быстро. Гораздо быстрее, чем запасы галет и сухофруктов, которых ты предусмотрительно напихала как можно больше. А вся ирония ситуации заключалась в том, что чистейший горный источник был буквально у тебя под носом, только добраться до него ты не можешь. Потому что древнее чудовище запретило приближаться к ее владениям и сожжет тебя заживо, если ты попытаешься нарушить табу. Время шло, и твой страх перед монстром начинал подавляться наступающей жаждой. Ты старалась меньше двигаться, пыталась пить утреннюю росу, собирая мелкие капельки с листьев, — но этого не хватало. Жажда высушила твое горло, раздула язык как сухую мочалку, заполнила твою голову мыслями о дожде. Ты как-то читала в книжке, что человек может выдержать без воды не больше недели, и твое время подходило к концу.  В итоге, ты сдалась. Разве имеет значение, умрешь ли ты от жажды или от лап чудовища, если итог один и тот же? Но если попытаться, у тебя будет маленький шанс остаться в живых. Поэтому, взяв с собой только бутылку, ты направилась к колодцу. Ров больше не пугал тебя — чем чаще ты ходила по узкому мосту, тем легче было идти. Помнится, ты как-то хотела достать воду со дна ущелья, но быстро отбросила эту идею. Слишком далеко и глубоко, да и веревки у тебя нет. Источник был одновременно простым и очень рискованным вариантом. Но этот риск был оправдан, — поэтому, вздохнув поглубже, ты вошла в распахнутый зев старых ворот крепости. *** Посреди закопченного коридора валялась разворошенная куча костей. Чариэль наверняка разбросала их, чтобы напомнить тебе, чем закончится ваша встреча.  В свои первые ночи, проведенные здесь, ты долго думала о том, что видела. Хотелось хоть как-то помочь, и ты не придумала ничего лучше, чем осыпать тело землей и прочитать короткую молитву, — это ты запомнила еще со времен похорон твоей матери. Присутствие смерти не пугало, а было достаточно привычным, чем-то, что ты всегда носила с собой. Сначала погас от болезни дедушка, затем на твоих глазах сгорела от алкоголя мать,  — тебе и десяти лет еще не было. Воспоминания об этих несчастных моментах были расплывчатыми, подавленными твоей волей, — но кое-что общее ты все-таки помнила. То, что сперва казалось тебе лихорадочным видением, внезапно обрело более глубокий смысл.  Когда ты осыпала кости того человека землей, над ними вспыхнул свет. Ты уже видела такой — книги легенд рассказали тебе о призраках и блуждающих огоньках, остающихся на месте жестокой смерти. Взяла его в руки — и услышала, а может, почувствовала, чужой шепот, чужое сожаление, волной прокатившееся по твоему телу, чужие воспоминания. Словно на короткое мгновение ты стала другим человеком… сильным, неистовым, полным гнева за своих друзей, погибших в сражении с монстром... …и снова стала собой, маленькой девочкой, сжимающей в руках гаснущий шар света, тонущей в океане чужого сожаления. Очнувшись от лихорадочного видения, с трудом встала на ноги, — и, не давая тебе опомниться, из теней вышла Чариэль в своем чудовищном величии, словно повторяя этот сон. Ты уже видела похожие, слабые отголоски, нашептываемые мертвыми в твою голову. Была ли это лихорадка или галлюцинация, ты так никогда и не узнала. Взрослые всегда говорили о твоей богатой фантазии, поэтому их ответ был бы очевиден. Сейчас же, застряв на грани реальности и магии, ты уже не могла отличить одно от другого.  Отведя глаза от старого почерневшего черепа, ты переступаешь через кости и идешь дальше. Зола оседает в твоем носу, заставляя закашляться и прикрыть рукой лицо. Ничего страшного, еще немного. В подземных залах царит тишина, которая успокаивает тебя, пусть и немного. Разве что тихо хрустит огонь в жаровнях и вдалеке слышен урчащий шум ручья.  Вода, одна мысль о ней заставляла тебя двигаться, несмотря на опасность, которая легко может прятаться в тени. Источник призывно журчал, из-за чего твое горло сводило болезненным спазмом. Водная гладь блестела в полумраке драгоценным серебром, и ты бросилась к ней, как к сокровищнице. Забыв обо всем, даже о Чариэль, ты пила и пила, загребая воду ладонями. Холодная жидкость обжигала руки, твой рот и желудок онемели, словно только что проглотила пригоршню снега, но ты не останавливалась. Ты не знала, сколько времени прошло, пока не смогла наконец-то не отпрянуть от родника, тяжело дыша, стирая с губ и шеи ледяные капли. С тобой произошла целая цепочка событий, разных по степени дерьмовости, но ты никогда еще не чувствовала себя лучше. Словно только что испила из источника вечной молодости, подарившего тебе жизненную силу и красоту, которой у тебя никогда не было.  Наполнив доверху свою единственную бутылку, ты решила оглядеться в поисках еще какой-нибудь емкости. Пока есть возможность, лучше набрать столько воды, сколько можно унести. Перебирая расставленные вокруг ведра и тазы, ты заметила лихорадочное шевеление в куче листьев и потянулась рукой, чтобы разворошить ее. В тот же момент алая листва разлетелась в стороны, что-то вскрикнуло, вылетело перед тобой, как фейерверк, — и ты, охнув, отступила. Зацепилась за ближайший таз, который ответил громким стальным грохотом, и чуть не упала. Перед тобой, в ужасе подняв крохотные ручонки, висел в воздухе тот самый фейри, которого ты видела на мосту. Маленькие глазки горели от страха, пчелиные крылышки тряслись и едва держали его на лету. Осознав, что ты смотришь на него, он раскрыл рот:   — А-а-ах! Кто-нибудь! Стража! Помогите!  Тонкий голосок эхом разнесся по подземным коридорам, и ударил тебя с размаху, словно пощечина от тетушки. Вздрогнув, ты судорожно замахала руками и быстро зашептала:   — Нет, нет, пожалуйста, не кричи! Я тебя не обижу, честное слово! Что угодно сделаю, только не кричи!  Тяжело дыша, мотылек все-таки замолчал, но тебя это не слишком успокоило. Кажется, еще немного, и он разревется еще сильнее, и тогда о твоем присутствии узнает вся крепость.   — Тише, успокойся, прошу. Если тебя услышит Чариэль, она убьет меня! Я сейчас уйду, только не кричи.   — Убьет? — нервно переспросил фейри. — Но Ее Высочество сказала мне, что прогнала тебя отсюда, обратно к людям. Она… строгая, но очень добрая. Она бы никого не убила!  В ответ ты нервно засмеялась. Конечно, не убивала. А тот бедняга, кости которого тебе пришлось отпевать самой, конечно, умер своей смертью. Поджег сам себя и совершенно случайно. Ага, как же.  Неловкую тишину прервало слабое кваканье, и мотылек прервался, направился к ближайшим кустам. Не в силах сдержать любопытство, ты последовала за ним. Там нашел укрытие еще один монстр, и, судя по всему, он застрял в зарослях колючего барбариса. Он и его приятель наверняка услышали тебя и испуганно попрятались где могли. Заметив твое приближение, он неловко выбрался наружу. Этот напоминал большую лягушку, — если бы, конечно, у лягушек были круглые ушки и прилизанная белая шерсть. Он держал на весу переднюю лапу.  — Эм… привет, — неловко пробормотала ты. — Прости, что напугала.   — Мяу, — ответила лягушка. Она осторожно приподняла лапу, демонстрируя тебе перепончатые пальцы, покрытые красной коркой. Фейри позади тебя охнул.   — Маль-Мхагаш, ты ранен?!  Монстр грустно мяукнул.   — Можно взглянуть? — тихо пробормотала ты. Монстр замешкался, оглядел тебя и осторожно протянул раненную лапу.  Ты осторожно взяла ее в руки. Белая шерсть оказалась чуть влажной и склизкой на ощупь. На ней уже запеклась кровь; кое-где торчали прилипшие листочки и шипы. Судя по всему, монстр сильно поцарапался, когда запрыгнул в кусты барбариса. Раны выглядели знакомо и вызывали в голове картины смутных воспоминаний. Отличие лишь в том, что твои порезы не были случайными.  Решившись, ты закатала рукав и размотала плохо державшийся бинт. Кровь и грязь на нем смешались бурыми пятнами, и ты как могла отмыла его в воде. Затем осторожно достала занозы, протерла раны и забинтовала их так хорошо, как могла. Вот так гораздо лучше. В конце концов, тебе не впервой лечить раны подручными средствами. Монстр добродушно квакнул, раздулся. На его брюшке ты внезапно заметила еще одну мордочку, которая мяукнула в знак благодарности. Да уж, сказки и мифы определенно не рассказывали тебе о таких созданиях.   — О-ох… спасибо. Я б-бы не с-справился сам, — пробормотал кружащий над тобой фейри. Он изо всех сил пытался не заплакать, то ли от счастья, то ли от перенесенного испуга. Осторожно, ты попыталась приободрить его.   — Всегда пожалуйста. Простите, что напугала вас, — ты выдавила маленькую улыбку. — Как вас зовут? Я…  Ты осеклась. Стоит ли тебе говорить свое настоящее имя? Неизвестно, как тебе это аукнется. Впрочем, твоя нервная задержка либо осталась незамеченной, либо тактично упущенной.   — М-меня зовут… Делан-Де… а это Маль-Мхагаш… — монстр подтвердил его слова громким кваканьем. — Я в первый раз вижу… н-настоящего человека. Миссис Димхаль… говорила, что они о-очень опасны.   — Некоторые. Но не я! Я тут случайно и совсем не хочу никого обидеть, — ты с растерянной улыбкой замахала руками. — Может быть, вы мне немного поможете?  Маль-Мхагаш довольно замяукал и потерся головой о твою ногу, как странный жабообразный кот. Второй монстр был более нерешительным. Он смущенно помолчал и раздумывал, прежде чем ответить:   — Н-наверное… а что т-тебе нужно?  Наконец-то! Наконец-то долгожданная возможность получить хоть какие-то ответы о мире хаоса, в который тебя занесло! Ты едва сдержалась, чтобы не вывалить на маленького фейри целый ворох вопросов. Кое-что может подождать, а сейчас тебе нужно узнать нечто действительно важное:   — Можно ли выбраться отсюда? И так, чтобы Чариэль не заметила?  Повисло молчание, нарушаемое лишь журчанием воды и задумчивым кваканьем. Ты едва не потеряла надежду, пока Делан-Де, наконец, не сказал:   — Кажется, есть. Н-но я не уверен, что ты сможешь… хотя… ты в-ведь человек…  — Пожалуйста! Что угодно! — тебе и правда не терпелось оказаться в безопасности. Хотя бы относительной.  — Н-ну… под крепостью есть старые туннели. Их н-никто не использует… они ведут к Засохшим Садам… — ты энергично закивала под одобрительное кваканье. — Т-там есть выход на Поверхность… рядом со старым Древом Любовников…  Такой внимательной ты не была даже на любимых уроках истории. Ухватывая и запоминая каждое слово, ты методично прокручивала его в своей памяти. Старые складские помещения. Потянуть негорящий факел. Старые Сады, дерево без листвы и большие резные ворота. Все оказалось гораздо проще, чем ты думала. Монстр, кажется, не ожидал от тебя стольких благодарностей, потому что перенервничал и расплакался. Надо же, а у вас много общего. Успокоив его, ты села поудобней в траву и продолжила расспросы:   — А что это за Засохшие Сады? Кому вообще пришло в голову выращивать сады под землей?   — О-о! Это красивая история… нам рассказывали ее в школе. Когда-то давно, когда даже Чариэль была маленькой, она подружилась с принцем из старого королевства. Они влюбились и решили пожениться… и в качестве свадебного подарка принц подарил ей самые прекрасные сады, которые смог вырастить.   — Не думаю, чтобы Засохшие Сады были бы самыми прекрасными, — хмыкнула ты.   — О н-нет! Они не всегда были такими. Принц вырастил их с помощью могущественных чар… но когда он умер, магия иссякла, и сады увяли…   — Умер? А что случилось?  Маль-Мхагаш раздулся и неловко замолчал, но его крылатый друг все-таки ответил тебе:   — Н-ну… я н-не знаю всей истории… но… т-ты только не говори Ее Высочеству, что я тебе рассказал… — через заикание и неуверенность Делан-Де тяжело выдохнул: — Люди убили ее жениха… прямо перед их свадьбой.  Ох, так вот в чем дело. Ты удрученно молчала, поглаживая притихшего монстра по макушке. Отчасти, это объясняло, почему Чариэль с такой злобой и ненавистью привечала всех людей — даже тебя. Наверное, на ее месте ты бы тоже возненавидела весь род людской. Сложно представить, каково ей пришлось — потерять возлюбленного, да еще и накануне свадьбы. Ты бы не удивилась, если в расстроенных чувствах она бы сделала что-то нехорошее — например, сожгла целую деревню. Это определенно имело смысл.   — А здесь есть какие-нибудь поселения? — вспомнила ты еще один вопрос, заодно отвлекаясь от неудобной темы.   — К-конечно! Н-некоторые живут в Садах или в Руинах крепости… но большая часть живет в Приюте-Среди-Садов…. Или Фасгах-менса-Гаррад… это город на другой стороне реки. Н-но тебе не стоит… туда ходить… взрослые могут тебя поранить…   — А что тогда Старый Дом?  Вопрос возник сам собой. Чариэль ведь называла себя герцогиней Старого Дома, и ты ожидала, что именно так и будут называться ее владения. Однако в ответ ты наткнулась на осторожное, напуганное молчание.   — Что-то не так? — неловко переспросила ты. Маль-Мхагаш заквакал, но осекся, словно подавившись, и надулся как настороженная жаба. Маленький фейри взвизгнул и пропал из виду. Тогда ты и поняла, что что-то не так. Это самое что-то раздраженно вздохнуло и обдало тебя едким серным дыханием. Скрипя парализованными страхом мышцами, ты обернулась.  Знала же, что надо убегать сразу. А теперь ты в огромной заднице.  — Маль-Мхагаш, пожалуйста, оставь нас одних. Нам с этим человеком нужно поговорить, — голос Чариэль был ровным и спокойным, но ее глаза могли превратить тебя в пепел. Впрочем, она и так сделает это очень скоро. Удрученно квакнув, монстр скрылся в пещерах, оставив тебя наедине с огромной, сонной и очень злой монстроженщиной.  Твое появление явно пришлось на неудачное время. На Чариэль висел махровый растрепанный халат и фиолетовая ночная сорочка в пятнах от шоколада — она не собиралась выходить из дома. Выглядела монстрица помятой и совсем не такой величественной, как раньше — что, впрочем, не мешало ей быть пугающей. От одного ее вида у тебя подкашивались ноги.   — Простите, — пробормотала ты, скорее по привычке, чем из необходимости. Как и ожидалось, на Чариэль твои слова не произвели впечатления.  — Ты думаешь, извинения тебя спасут? Я же предупреждала, если еще раз увижу…  Поэтому ты решила использовать ноги. И, промелькнув под полами грязной сорочки, ты умчалась в знакомый коридор, не оборачиваясь. Это дало тебе пару секунд форы, прежде чем взревевшая во всю глотку Чариэль помчалась следом.  На самом деле ты и не знала, что можешь так быстро бежать. Какие, однако, удивительные способности открывают в людях смертельно опасные ситуации.  Тяжелый рывок, и Чариэль приземлилась рядом, мощеный пол под ней дрогнул. Ты едва успела пригнуть голову, прежде чем ее когти успели тебя схватить, и выскочила через ворота на мост. Впервые в жизни ты была рада видеть это чертово место. Хотя радовалась недолго. В очередной раз споткнувшись о свою же ступню, ты поняла, как сильно ненавидишь себя и свое неуклюжее, слабое тело. Ты успела зацепиться руками за камни, но жалких силенок не хватало, чтобы подняться. А приближающая, нависающая фигура Чариэль лишала тебя всяких шансов.  Закрыв глаза, ты подумала, за что еще тебе осталось цепляться. Твоя жизнь всегда значила ничтожно мало даже для самой тебя, но сейчас в ней появилось что-то, что действительно имело значение. Увлечение. Независимость. Настоящая, искренняя радость от встречи нового дня. Какой бы она ни была, тебе нравилась эта новая жизнь. И ты решительно не хотела ее отпускать.  Твои ослабевшие пальцы соскользнули с гладкого камня. Сердце екнуло и застряло где-то в горле. Крепкая хватка сомкнулась на запястье, и ощущение свободного падение резко прекратилось. Тебя вырвало из бездны, подбросило в воздух, словно игрушку на веревочке, затем грубо выкинуло на твердую поверхность моста. Чариэль отпустила твою руку, позволив телу упасть на камень.  Тебя трясло. Ты ждала, слушая прерывающиеся выдохи и вдохи, ждала, пока она набросится на тебя, разорвет, сожрет, сожжет, уничтожит и сотрет из памяти. Ее звериные, налитые кровью глаза не отпускали тебя, и в них явственно читалось непреодолимое раздражение. Но она так и не тронула тебя. Встала, нервно махнув хвостом, развернулась и пошла обратно в глубины своей крепости.   — Но… почему? — ты выдавила из себя вопрос быстрее, чем успела осмыслить последствия. Чариэль остановилась, раздумывая. Но лишь на мгновение.   — Проваливай.  Ты хотела знать. Ты должна знать. Ты пошла за ней следом. Она развернулась, широкий подол ее халата взлетел в воздух как плащ.   — УХОДИ! — ее рев сотряс стены крепости, грохочущим эхом пронесся по пещере. В озлобленном оскале показались жуткие клыки, ноздри раздулись и выплюнули облачко дыма. На этот раз ты не выдержала.  Остановилась только тогда, когда в полумраке показалась лежанка, на которую ты тут же и завалилась, разбросав листья и тяжело дыша. В голове было блаженно-пусто. Почаще бы так. Ты лежала и слушала, как поют птицы, стрекочут в траве сверчки, и воздух с хрипом выходит из твоей груди. Блаженство закончилось, когда тебя прервала неприятная мысль. Ты забыла бутылку с водой.  А еще тебе снова хотелось пить.  Черт побери. *** Склады, о которых говорил Делан-Де, лежали глубоко в лабиринте подземных коридоров. Найти их, впрочем, не составило особого труда — просто идти вдоль крепостной стены, осторожно прислушиваясь. Помещение оказалось просторным, но пустым — из него вынесли все, кроме мусора. Идея казалась тебе все более сомнительной, но сейчас слишком рано делать выводы. Если Делан-Де прав, через Сады можно найти выход на поверхность. Ты не хотела уходить насовсем — ни за что на свете! — но будет лучше, если ты найдешь себе убежище на другой стороне горы. Там, где есть вода, и где Чариэль не станет охотиться за тобой.  Спускаясь по скрипящей лестнице в глубины складов, ты невольно задумалась, почему все увиденные тобой монстры так сильно недолюбливают людей. Что заставило их забиться так глубоко в подземные недра, прочь от человеческого взора? Легенды рассказывали тебе о злобных драконах, сжигающих деревни, троллях-людоедах и фейри, крадущих детей, — но никак не наоборот. Конфликт оставался для тебя еще одной тайной, одной из многих.  Старые тоннели не казались безопасным способом добраться до Садов, но если выбирать между угрозой обвала и Чариэль, ты выбирала обвал. Единственный факел на стене давно не горел и заржавел от времени. Неуверенно, ты потянула за него, измазав пальцы в золе. Сперва он не поддался, но когда ты, схватившись за крепление двумя руками, навалилась на него всем весом, механизм заскрипел и повернулся. Кусок кирпичной кладки тяжело повернулся на ржавых петлях и открыл тебе низкий пещерный проход. Дрожа от нетерпения, ты скользнула внутрь, наклонив голову.  Тебе доводилось читать о таких туннелях. Их строили во многих крепостях и замках, чтобы, в случае нападения, у королевских особ была возможность спастись из осажденного города. По словам юного монстра, туннели проходили под всей крепостью, а значит, с их помощью можно добраться не только до Засохших Садов, но и до других интересных мест. И наверняка в подземном лабиринте будет и проход к сердцу древнего города, — который ты обязательно найдешь, но только не сейчас. Как только ты отыщешь более безопасное место и переберешься туда, у тебя будет уйма времени исследовать секреты старых переходов.  Подземное путешествие оказалось не самым легким. В отличие от коридоров крепости, узкие пещерные ходы, с их низкими потолками и скользкими камнями, не были созданы для комфорта и красоты. Скоро ты расцарапала себе руки, ощупывая ими стены темного хода, которые сжимались вокруг. Единственным источником света были мелкие глазки кристаллов, голубые и лиловые, наблюдающие за тем, как ты ползешь через хитросплетения ходов. Казалось, будто ты нырнула внутрь гигантского каменного муравейника. Как тебе не хотелось, сравнить это место с лабиринтом минотавра ты не могла — ни один легендарный минотавр не влезет в такую узкую клоаку. Зато здесь тебе уж точно не нужно волноваться насчет Чариэль.  На самом деле ты и не знала толком куда идешь. Ходы то и дело разветвлялись, поднимались выше или спускались вглубь, приводили от одной развилки к другой. Конечно, на стенах тоннелей имелись указания, слабо мерцающие, словно врезанные в камень голубым светом надписи, — которые оказались совершенно бесполезными для тебя. Все они написаны странными руническими символами, ты даже не могла понять, что это за язык, не говоря уже о том, чтобы прочитать его. В итоге, ты просто шла наугад.  Прошло достаточно много времени, чтобы даже твоя жажда приключений истончилась и уступила место тревоге. Пришлось остановиться, немного отдохнуть и пополнить силы. Если не думать о том, что ты, возможно, заблудилась, то подземные ходы казались вполне уютными. Самоцветы глубин слабо мерцали и в темноте пещер выглядели как маленькие звездочки. Тот маленький кристалл, найденный еще твоим дедушкой, наверняка пришел из этих мест. Не удержавшись, ты отломала себе несколько камушков и распихала по карманам, чувствуя себя лучше, чем утащивший сокровище дракон.  Когда тоннель начал подниматься вверх и обзавелся осыпающимися, выбитыми в земле ступеньками, ты поняла, что пришла на место. Впереди ты видела слабый свет, слабые лучи солнца, которые проникали через множество пещер и чуть разгоняли вечный мрак подземного мира. Вход был укрыт палыми листьями и переплетениями корней. Осторожно расчистив их, ты осмотрелась, но не увидела ничего, кроме пожухлой травы и древесных стволов. Как можно тише ты убрала последние листья с дороги и выбралась наружу.  Роскошные сады герцогини выглядели куда более мрачными, чем ты представляла. Осторожно пробираясь через заросли, ты не могла отделаться от мысли, что они гораздо больше походят на мистическую рощу, в которой ведьмы проводят свои ритуалы в ночи полнолуния. Неухоженные, неприветливые, вечно скрытые полумраком, Засохшие Сады встретили тебя давящей тишиной. Молчали птицы, молчали сверчки, молчал холодный вечерний ветер. Вокруг тебя густой стеной построились кусты, ощерились острыми ветками, распушили желтую листву. Пожухлая трава и колючие сорняки давно захватили клумбы, не оставив на них ни единого цветочка. Черные древесные стволы стояли мрачными колоннами, сухие ветки закрывали остатки света с поверхности. Вся листва с них слетела, закрыв землю красным покрывалом. Кое-где попадались гравиевые дорожки; они заросли и размылись, оставив после себя лишь слабый след рассыпанных камней. Еще одним признаком того, что перед тобой все-таки сад, а не лес, были водостоки, засыпанные подгнившей листвой. Вода в них давно застоялась.  Все это место было пропитано былой красотой и ностальгической грустью о временах, которые давно ушли. Наверняка когда-то тут было невероятно красиво — такие сады и на поверхности нечасто встретишь. Но сейчас, заброшенные и тоскливые, они щерились на тебя сухими ветками и словно приказывали уходить прочь, прямо как и Чариэль, их владелица. К счастью, именно ради этого ты и пришла.  Следуя по направлению протоптанных дорожек, но держась от них вдалеке, ты брела через заросли к краю рощи. Хотя никого вокруг не было, ты считала не лишним соблюдать осторожность. Когда-то это место было полно жизни, и ты не знала, на что можешь наткнуться. На пути попадались старые, рассохшиеся скамьи; чуть вдалеке ты даже заметила старый фонтан в виде льва, весь засыпанный листвой. Мрачное, но все еще хорошее место, чтобы провести вечер с семьей. Однако никто не появлялся.  И все же, в этой давящей тишине, в окружении тоскливого увядания, ты чувствовала, что жизнь в садах продолжается, и она недовольна твоим вмешательством. Что странно — единственными существами, помимо тебя, были лишь многочисленные насекомые, которым не было дела до твоего существования. Но, чем дальше ты брела через чащу, тем сильнее росло понимание, что агрессором здесь являлась сама окружающая растительность. Ветки, секунду назад висящие над твоей головой, цеплялись тебе в лицо как острые скрюченные пальцы. Жилистые корни вдруг путались прямо под ногами, толкая тебя в муравейники и лужи. Шишки словно специально падали на твою голову, колючки закрывали путь и хватались за свитер, раздирали хрупкую кожу на ногах и ладонях.  Сама природа ненавидела тебя. Что, впрочем, неудивительно. Ты сама ненавидела себя не меньше.  Через какое-то время тебе, исцарапанной и уставшей, удалось вывалиться на истоптанную дорожку. Она бежала через старый деревянный мостик, поднималась на холм и вела выше. Напившись из мелкого журчащего ручейка, ты направилась дальше и поняла, что нашла нужное место. Перед тобой на плоской вершине холма стояло Старое Древо Любовников, большое и засыхающее. Листва с него слетела, но ветки не были голыми — на них висело огромное множество цветных ленточек. Из множества прорех в горной породе падали солнечные лучи, словно специально выхватывая из тени старое древо. Какая-то часть тебя хотела прилечь и отдохнуть на покрывале из листьев; другая изнывала от непонятной тоски. Место было таким красивым, но заброшенным, неухоженным, неуютным. Эти Сады, кажется, застыли в моменте бесконечного увядания, неспособные ни вернуть былую красоту, ни умереть окончательно.  Оторвавшись от дерева, ты направилась вверх по рассыпающимся ступенькам к видневшийся резной арке. Ты уже видела похожую — на входе в эти руины, а значит, тебе наконец-то довелось найти выход. В окружении колонн и жаровен стояли врата, на которых распахнул крылья символичный ангел. Створки их были настолько высокими и широкими, что занимали собой весь подземный проход. Нервно вздохнув, ты попыталась сдвинуть их с места. Врата даже не шелохнулись.  Позади тебя эхом донесся сухой смешок.   — Они специально заперты, чтобы людишки вроде тебя не лезли в подземелье, — ехидный голос ты узнала мгновенно. — Но, как видишь, это не всегда помогает.  Ты осторожно повернулась. Чариэль стояла внизу, под сенью древа, скрестив руки за спиной, ее взгляд потерялся где-то в его кроне. На ней было простое лиловое платье с небрежно наброшенной накидкой, которое, судя по складкам и пятнам, давно не стирали. Почему-то в прошлый раз она казалась гораздо более грозной и устрашающей.   — Что ж, я не буду тебя останавливать. Если хочешь — уходи, — между ее пальцев зажегся маленький огонек, который тут же растаял, стоило ей щелкнуть. Каменная громада врат вздрогнула. Створки угрожающе скрипнули. Тяжелые и неподвижные, они легко распахнулись под твоей маленькой ладонью. В глаза ударили солнечные лучи.   — Спасибо, — тихо пробормотала ты. Чариэль не ответила. Ее взгляд блуждал среди пестрых ленточек на черных ветвях.  Тяжело вздохнув, ты готовилась покинуть подземный мир. Ты знала, что створки ворот захлопнутся за тобой навсегда, — но, наверное, оно и к лучшему. Каждый из вас должен существовать там, где ему место. И если тебе не рады здесь, ты сможешь отправиться куда-нибудь еще. В конце концов, ничто не сможет стереть чудеса подземного мира из твоей память.  Однако на твоем пути встало то, что ты никак не ожидала встретить.  Стена.  Стена, которую ты не видела и в которую весьма неплохо врезалась носом. Удар отдался гулом в ушах, вокруг расплылись пятна. Оклемавшись, ты протянула руку и коснулась препятствия. Стена, сотканная из почти незаметного, серого света, стояла на своем месте и не собиралась пускать тебя дальше. Что за…?   — Ты думаешь, если бы все было так просто, я бы не сделала это сразу? — голос Чариэль раздался гулким эхом в подземном проходе. Она стояла у арки, разглядывая тебя тоскливым и мрачным взглядом.   — Но вы же можете пройти здесь, правда? — недоуменно пробормотала ты. Монстрица хмыкнула.   — Только я и могу. Это могущественное заклинание не выпускает никого из недр этой горы. Моей силы хватает, чтобы пройти через него, но даже я не могу его разрушить.  То есть, выбраться отсюда ты уже не сможешь. Никогда.  Не сказать, чтобы тебя это сильно расстроило.   — Тогда… почему выы меня просто не убьете? — ты нашла в себе силы произнести мучающий вопрос. Чариэль расплылась в ехидной улыбке. Серый свет блеснул на ее хищных клыках.   — А разве я не пыталась? Шок заставил тебя застыть на месте. Вопросы крутились в твоей голове, как мухи, множились с каждой секундой. Чариэль, однако, развернулась и спустилась вниз. Она явно была не в настроении отвечать.  За твоей спиной солнце неспешно закатывалось за горные вершины и опускалось в глубокую зелень леса. Посмотрев на него, может быть, в последний раз, ты поспешила вниз. Створки ворот скрипнули и захлопнулись за твоей спиной.  Чариэль остановилась у древа, снова разглядывая ленточки на его сухих ветвях. Чутье подсказывало, что сейчас самое время тихо удалиться, — но эй, ты не была бы собой, если бы не попыталась разведать еще какую-нибудь мрачную тайну. Поэтому, очень медленно и осторожно подойдя ближе, ты остановилась в полуметре от Чариэль. Ее длинный хвост неспешно двигался из стороны в сторону, словно в такт ее мыслям. Тебе ужасно захотелось пожмякать в руках его белую, пушистую как помпон, кисточку.  …есть много причин, почему это плохая идея.   — Простите, — ты отвлеклась от созерцания хвоста и подняла голову, но монстрица не обернулась. — Могу я спросить, что вы имели в виду?   — Нет, — коротко прорычала она. — Проваливай. Я устала от тебя.  Обычно в ее словах гораздо больше ярости, и сопровождаются они огнем и рычанием, а не давящей тишиной. Но Чариэль не выглядела ни злой, ни даже раздраженной, скорее… опустошенной. Усталой, снедаемой собственной неразделимой грустью. Возможно, это и придало тебе смелости, когда ты решилась на отчаянный шаг. Подойдя вплотную, — твоя макушка едва доставала до пояса Чариэль, — ты положила руку на ее покрытую шерстью ладонь. Озлобленное рычание мгновенно ударило тебя по ушам, и ты приложила усилия, чтобы не дать своему голосу треснуть:   — Мне очень жаль… за тебя и твоего жениха. Вы этого не заслужили, и я понимаю, почему ты… не очень любишь людей. Но я обещаю, что никогда не трону ни тебя, ни кого-либо из монстров.  Она раздраженно зарычала и скрестила руки. Жаль, ты будешь скучать по мягкому меху на ее ладонях.   — Кто-то из монстров рассказал тебе? Ну конечно, рассказал. Каждый камень в Руинах знает эту историю.  На какое-то время между вами повисло неловкое молчание, ты боялась поднять голову, чтобы увидеть ее глаза и узнать ее эмоции. Наконец, она продолжила:   — Поверь, ты гораздо опаснее, чем тебе кажется, — она прищурилась, и ты отвела глаза, как будто ожидая очередной тирады тетушки. — Люди постоянно приносят сюда беду. Убивают нас, разрушают наши города… запирают нас здесь без возможности увидеть солнечный свет. Поэтому я и защищаю это место всеми силами. Ради тех, кто еще остался.   — Н-ну… я бы никогда никого не убила, — оправдывалась ты. Чариэль лишь хмыкнула.   — Он тоже так думал когда-то. И посмотри, где мы оказались теперь.  Ты замешкалась, стыдливо опустила глаза, не зная, что ответить. Чувство, в общем-то, было знакомо. Пора бы уже привыкнуть к тяжелому бремени вины на твоих плечах. Осознав, ты быстро подавила эмоции и сосредоточилась на происходящем. Чариэль не заметила твоего отвлечения. Она сама глубоко погрузилась в собственные мысли.   — Он думал, что наша свадьба принесет новую эру мира. Что мы сможем освободить всех, выйти на Поверхность и жить вместе с людьми. Он вышел к ним с распростертыми руками. Наивный идиот… — она невесело хмыкнула. Голос ее был полон ностальгической грусти. — И они убили его. Прямо здесь. Прямо на моих глазах…  Она замолчала, осознав, что сболтнула слишком много. Тебе хотелось сказать ей что-нибудь теплое, светлое, полное надежды, но слова никак не приходили на ум. Поэтому вы стояли в молчании, смотря на увядание листьев и вспоминая, каждый о чем-то своем. Тебе вспомнились похороны; белоснежно-белое мамино платье и такое же лицо, холодные твердые руки, скрещенные на груди. Она впервые выглядела беззаботной и счастливой, свободной от тебя и других обязанностей, приковывающих ее к этому миру. И все же, в последний раз коснувшись ее ладоней, ты почувствовала остаточное тепло — и горькое, едкое и зеленое как полынь, сожаление. Она не была хорошей матерью, но она все равно любила тебя; пускай ее забота в итоге и привела тебя в порочный круг ненависти и насилия.  Чариэль, наверное, тоже думала о чем-то таком, потому что закрыла глаза и опустила голову, игнорируя твое присутствие. Решив, что пришло самое время тихо сбежать, ты отступила назад и на цыпочках отправилась туда, откуда пришла. Ни ветви, ни колючки не тронули тебя на обратном пути, словно природа застыла в моменте скорби вместе с Чариэль. Разве что последние опадающие листья кружились и прятались в нечесаном кустарнике твоих грязных волос.