Одолевала душевная грусть? Бойся гигантских влажных бровей врага. Китайская народная мудрость
С другой стороны, а чего мы ожидали? Эти конченые уебки никогда не могли просто спокойно уйти, не оставив за спинами какой-нибудь блядьпиздец. Конечно, если быть справедливым, то все могло быть хуже. Значительно хуже. Например, кислотные дожди. Довольно неприятная штука. Особенно, если это не те привычные смертным дожди, которые лишь слегка подкисляют воду и почву, нет, я говорю о настоящих, серьезных кислотных дождях, когда с неба на тебя херачит концентрированная серная или азотная кислота и прожигает на своем пути все, с чем она только может реагировать, и никто не знает, как это остановить. Такие дожди могли длиться несколько дней. Недель. Однажды я такое видел. Очень давно. Дожди убили всю растительность, урожай, рыбу в реках, а из-за поднявшегося уровня кислотности и содержания тяжелых металлов воду нельзя было пить, и смертные ходили все в ожогах, и это было пиздец жутко. Церковники орали что-то про гнев господень, ну, они были недалеки от истины, правда, не знаю, как дополнительные костры из людей и книг могли им помочь, да и вся та истерия... Впрочем, им, конечно, было виднее, что к чему там в их религии, я не вникал особо в представление смертных об эдемцах. Но в этот раз они обошлись без дождей. Так что все прошло намного лучше, чем могло бы. Правда, легче от этого не было. Локальный сдвиг измерений. Зафиксированный. Я ни разу такого не видел. Пока мы не потеряли Крит. Точнее, остров был на месте, только это был не наш остров, а его двойник из другого измерения, из пространственно-временного кармана или петли, или как это еще называется, не знаю, блядь, я не разбираюсь в этой магии. Все живые существа, которые там в тот момент находились, теперь попали... ну, куда-то они точно попали. И их было никак не вернуть. Выбраться успели всего пятеро мидгардцев. Не представляю, каким образом они это сделали, но, когда я услышал, кто именно, я подумал: «Ну, хоть Дио вернулся. По крайней мере, мы не остались без вина». Целый пантеон сейчас оказался заперт в пространственно-временной тюрьме. Если, конечно, они все еще были живы. — Они живы, — сказал Гел, выдергивая сигарету из моей пачки. — Хорошо. — Им ничего не угрожает, — продолжил он. — Хорошо. — Мы найдем способ, как вытащить их оттуда. — Хорошо. Я смотрел на него и думал, что для планеты, вращающейся вокруг всего одной звезды, здесь было просто дохуя Богов Солнца. И какого хрена он сюда приперся? Я похож на парня, которому нужна компания во время перекура? Он спросил, что я сделал. Какая разница? Повторить все равно не получится. И переиграть тоже. Может, знай я точно, чем Эрми так раскочегарил эдемцев, я бы мог добиться... Черт. Ненавижу, когда я начинаю строить предложения с частицей «бы». Я все равно поздно понял, что можно было сделать. Похуй. Теперь у нас на руках была пространственно-временная ловушка и поля, деформированные на огромной площади вокруг нее, и я надеялся, что Афина, Геката, Арес, Гел и Дио были невъебенно хороши в магии иноизмерений, потому что лично я не имел ни малейшего понятия, как с этим разбираться. Лететь к смертным в Непал? Почему-то мне казалось, что, если бы смертные могли тут что-то сделать, они бы уже давно сделали. Уж своих замечательных «невинных людей, которые не должны пострадать», они в закрывающемся измерении не бросили бы. Прекрасно. Замечательно. Вот как, блядь, это было возможно?.. Следующие несколько дней мои мысли постоянно возвращались к Криту. Я прикидывал то один вариант, то другой, хотя, конечно, стоило бы побывать на острове лично, чтобы что-то придумать. Магия измерений. Господи боже мой. Ведь хотел в свое время ей обучиться, еще во времена Инквизиции об этом подумывал. Но в итоге вник в нее ровно до того уровня, который позволял мне выбираться из ловушек Яо, а потом мы с ней вроде как поладили, я и забил. Да и этот их обожаемый космологический стиль меня никогда особо не привлекал. Все эти руны внутри геометрических фигур... Не знаю. В общем было над чем подумать. И честно говоря, Тор не то что не помогал с поиском идей, а наоборот отгонял вдохновение. — Локи, что ты устроил? Я аж вздрогнул и чуть не расплескал виски, когда его очень недовольная иллюзия появилась в моей гостиной. — И тебе вечер добрый, — ответил я, салютуя ему стаканом. — Я не знаю, что ты задумал, но не втягивай в это Огуна! — Тор, — я вздохнул, собираясь с мыслями перед уходом в глухую несознанку, — у меня нет с Огуном абсолютно никаких дел, и я бы попросил тебя объяснить, что случилось, но мне как-то совсем не хочется ничего знать о твоих проблемах. — Мама мне уже рассказала! Ты попросил прислать к ней Огуна, сказал, что у тебя есть какая-то информация, а через две недели его отряд устроил погром на темном рынке в Муспельхейме! Ну, не две недели, чуть меньше вообще-то. — Муспельхейм предъявляет претензии? — Пока нет... Ведь Огун поймал там двух зоранцев и вернул их в тюрьму! — Значит, информация оказалась верной? — Выглядит так! Вот только почему-то мне кажется, что тебе просто зачем-то понадобилось разнести их рынок, а то, что там оказались зоранцы — просто совпадение! — И ты это решил, потому что? — Потому что с чего тебе помогать нам? — Люблю я вас. Ничего не могу с собой поделать. Тор гневно буравил меня взглядом, но чего он хотел от меня добиться, если даже Огун ему ничего не сказал? Включая то, сколько раз за эти полторы недели он на самом деле меня тут навещал. К тому же они ведь поймали... ну... кого бы они там не ловили. А насчет того, что я кого-то во что-то втягиваю, ну извините. Тут уже ничего не поделать. Я отмазал всю их счастливую тройку от военного трибунала. Такие услуги не забываются. — Ладно, — произнес Тор, видимо, смиряясь с действительностью, — можешь не говорить мне, чего именно ты пытался добиться. Я просто хочу быть уверенным, что у Огуна после этого не будет проблем, из-за которых он может попасть в тюрьму. — Тор, я понятия не имею, зачем Огун разнес темный рынок Муспельхейма, и у меня нет с ним никаких дел. Но можешь поверить, что даже если бы я задумал втянуть твоих друзей в какие-либо авантюры, которые, кстати, я не могу проворачивать в силу своего приговора, я бы никогда не поставил их под удар. И когда Тор почти успокоился, я добавил с усмешкой: — Я ведь не ты. Он тут же вскинулся. — И что это значит? — чуть ли не зарычал он. Но почти тут же взял себя в руки и раздраженно кинул в сторону: — Ладно-ладно, мам. — Что, попросила тебя понизить тон? — усмехнулся я. Он недовольно прошелся по квартире, меряя шагами пространство между диваном и балконом. По его лицу было видно, как тщательно он сейчас подбирает слова. — Я сделал тогда то, что должен был сделать, — сказал он мне. — Это хорошо, что ты так считаешь, — ответил я, отпивая из стакана. — Было бы обидно, если бы я вляпался во все то дерьмо, в которое вляпался, из-за того, что не обязательно было делать. Так что мне очень нравится думать, что ты все сделал правильно, Тор. И твоим друзьям, я уверен, тоже. — О Норны, — прорвало его, — прекрасно, Локи, наконец-то у тебя есть новый повод меня ненавидеть. Свартальвхейм! Вот что ты мне теперь будешь припоминать следующие сто лет, да? Какое счастье! Вот я ненавижу, когда он начинает говорить таким тоном. Как будто я просто доебался до него по хуйне. — А то я уже боялся, Локи, что вот ты сидишь в Мидгарде, у тебя даже нет новых поводов в чем-нибудь меня обвинять. Не дай Норны ты меня простишь, за что ты там должен меня простить? За тот раз, когда ты пытался меня убить? Или за другой раз, когда ты тоже пытался меня убить? Или за третий раз, когда всадил мне нож в ребра? Или за то, что заставил нас считать себя погибшим?! Но при этом жертва именно ты, Локи, я просто поражаюсь, как ты это делаешь Я СЛЫШУ МАМА! — Вау, Тор, ты, наверное, долго все это держал в себе? — Я еще даже не начал говорить! — Зачем конкретно ты сюда пришел? Сказать, чтобы я больше не играл с твоими друзьями без тебя? — Сказать тебе «спасибо» за то, что вступился за них перед отцом! Спасибо! — проорал он мне это чуть ли не в лицо. — Не за что! Всегда обращайся! Я просто обожаю выслушивать от твоего отца, как ты опять нарушил его приказы, а я, блядь, каким-то образом в этом виноват! Жду не дождусь еще раз испытать такое же удовольствие! — Знаешь, куда ты можешь пойти, брат? — Тебе того же, брат! _\ | /__\ | /__\ | /_ Настроение было таким, что тут либо нажраться, либо удавиться. На самом деле, что бы про меня не говорили придурошные друзья Тора, но я никогда не любил с ним ссориться. Просто иногда... Вот убить его хочется! А он потом ходит и ругается, какая я мразь. Хоть вообще с ним не связывайся. Отказываюсь помогать — я сволочь. Соглашаюсь помогать — я снова сволочь. Как это работает? Может мне кто-нибудь объяснить? Я за вечер выкурил полпачки. Новой. Притом, что я уже за рабочий день практически успел закончить свой лимит. Сидел на балконе, глядел на возвышавшуюся над городом гору Витоша, гипнотизировал взглядом Черный Пик, на который мы один раз зимой ездили на сноуборде покататься, и пил виски. Виски был преступно недостаточно крепок. Вот сейчас мне пригодился бы тот чертов гаитянский ром, который Штрукер в одну рожу выжрал. Сука. Но рома не было. Связываться с Яриком и просить у них ягодный самопал, который его сотоварищи гонят в Карелии, мне не хотелось, так что я взял телефон и написал единственному поставщику хорошего вина, которого я знал в Мидгарде. Тем более, что пару дней назад он так удачно вернулся в наше измерение. Дио появился на моем пороге с бутылкой наготове. — Повезло, что ты со мной связался, — улыбнулся он. — У меня тут как раз завалялся последний санджовезе семнадцатого года, и я давно ищу, с кем бы мне его разделить. Я впустил его в квартиру и последовал за ним в гостиную. Свою кожанку Дио кинул на спинку дивана, оставшись в понтовых джинсах и клетчатой рубашке, в которой почему-то был похож на персонажа из какого-нибудь американского сериала. У него даже стрижка была подходящая: короткий ежик по бокам и стоящая торчком вьющаяся челка. Не успел я сказать «чувствуй себя как дома», а он уже вовсю хозяйничал на кухне. Зачем-то залез в бар и поморщился, увидев еще не открытую бутылку «Кайкена» (если уж даже беседа со Штрукером не смогла испортить впечатление от того вина, то оно действительно было отличным, и нет, хоть я и жил в Старом Свете, это не означало, что я настолько консерватор, чтобы вообще не признавать новосвет), быстро отыскал бокалы, сам их прополоснул и вытер профессиональным барменским жестом. — Что, совсем тебе одному хреново? — говорил он вроде шутливым тоном, но взгляды, которые он кидал на меня исподлобья, были серьезными, какими-то анализирующими. Я прошел к холодильнику и начал вытаскивать оттуда всякую снедь. — Да нет, жить можно, — пожал я плечами, чувствуя, как мне становится легче просто тупо от того, что в квартире появился кто-то еще кроме меня. — Почему ты так думаешь? — Просто подумал... О, у тебя есть бри! Идеально. Ты, вроде, два года здесь уже живешь, а пить мы с тобой садимся впервые. — Да работы было много. — Ничего, я знаю, чем развеять твою хандру, — усмехнулся он, нарезая сыр. — Тысяча девятьсот семнадцатый, — его голос стал тихим и вкрадчивым. — Что-нибудь слышал об этом годе? Тебе понравится. Первая Мировая, Гражданская война в России, свержение монархии там же, антивоенные демонстрации во Франции, пикеты суфражисток возле Белого дома, военный переворот в Коста-Рике. Войны и кризисы, страх и агрессия, насилие и безнадега. Времена из таких, когда человек человеку волк. Полмира в хаосе. Ну, как? — И ты хочешь сказать, что это последняя бутылка? — возмутился я. — С кем ты успел распить остальное?! — Ты знаешь, в тот год вообще было не до вина, — улыбнулся он, довольный своим маркетинговым талантом. Я смотрел на то, как он несколькими плавными движениям ввинчивает штопор в пробку и выдергивает ее из горлышка и спросил, не работает ли Дио сомелье, профессия прямо для него придумана, а он ответил, что работал, но недавно решил поменять сферу деятельности, ни за что не поверишь, кем сейчас устроился. — Священником? — ляпнул я первое, что пришло в голову. — О, нет, — засмеялся Дио, — после того случая в Париже я с такими шутками завязал. — Какого случая? — Ты не помнишь?! Ты же тогда такое устроил!.. Париж, 72-ой год... — Давай начнем с того, какой конкретно 72-ой? — Или мы не с тобой тогда были... — Скажешь, что только с Бальдром, и разобьешь мне сердце, — предупредил я. — Ну, вспоминай, была свадьба, кажется, принцессу отдавали замуж за какого-то короля или около того... — Ты сейчас вообще не облегчил мне задачу. — А жених был другого вероисповедания, — продолжал Дио. — У него еще вся родня в черных одеждах ходила. — Вся его банда любила черный цвет? — И он выбирал брюнеток, — продолжил Дио, улыбаясь, — хотя был и не против блондинок. — Но их всегда напоследок. — А ты шаришь. Еще даже не выпили, а уже несем какую-то хуйню. — В общем, в ночь свадьбы парижане всю сторону жениха перебили, — продолжил Дио. — Ну, и друг с другом под шумок свели счеты. — Ты мне сейчас точно не Игру Престолов пересказываешь? — подозрительно уточнил я. — О, а ты смотришь? — Нет! И не пытайся меня в это втянуть! — Ладно, — приуныл он. — Но ты понял, о чем я говорил? — Если ты про ту ночь, когда смертные устроили мясорубку на королевской свадьбе, то я в этом никак не участвовал. Только парочку кинжалов каким-то бомжам продал, да городские ворота на ночь закрывал. Кто бы что тебе ни говорил, я был не при делах. — Ага, это ты Форсети расскажешь. Знаем мы вас, трикстеров. Пока вино насыщалось кислородом, мы заказали еду из нордического ресторана недалеко от меня и в ожидании уселись на балконе курить. Я с грустью подумал об установленной мною же норме в шесть сигарет, которую скоро уже второй раз за день перевыполню, но к черту, и достал сигареты, которые мне пригнал из Альвхейма Огун. Дио пошутил про какую-то сцену из кино и выдохнул дым в форме корабля, а я в форме Биг-Бена, потому что недавно наконец-то посмотрел третий сезон «Шерлока». Видимо, у Дио тут же в голове сформировалась ассоциативная цепочка, и он спросил про вино, которое подарил нам на Канун Схождения, я ответил, что вино было прекрасно, и разговор чуть было не повернулся на тему Эрми с его Экстремисом, но Дио тут же запротестовал. — Только не это опять! Я уже не могу это слушать! Веришь или нет, Локи, но мы три недели держали осаду против эдемцев, и каждый божий день там все ругались со всеми. Афина ругалась с Эрми, Геката с Герой поддерживали ее, Пол поддерживал Эрми, но скорее из чувства противоречия Афине, Зевс с Аресом над ними ржали, Клеп с Гелом разводили их по разным комнатам, но они все равно стабильно раз в день сцеплялись друг с другом, а когда упал Лабиринт... Я слушал о том, как несчастные олимпийцы, оказавшиеся в замкнутом пространстве, пытались не переубивать друг друга, но мысли то и дело возвращались к нашей ссоре с Тором. А я не хотел об этом думать. Потому что там, где были мысли о Торе и о наших отвратительных отношениях, там и сраный самоанализ. Не то, чем стоит заниматься на трезвую голову. Не то, чем в принципе стоит заниматься. Но если уж накатывает, то явно не на трезвую голову. За свой отпуск в Карелии я это четко уяснил. Мне там сказали, что способность к самоанализу говорит об определенной зрелости. Не знаю, от кого они этой хуйни набрались, от леших и дивов, наверное, с которыми они на болотах до горла закидывают. А санджовезе было прекрасным. Хотя вина таких критических годов обычно мало кто пьет, Дио и сам предпочитал что-нибудь более мирное, но меня дико цепляла эта терпкость, еле заметный аромат дыма и привкус череды неправильных решений, приведших к краху и разрушениям. В глобальных масштабах. А глобальные масштабы я ужасно люблю. В них всегда все самое интересное. Когда принесли заказы, Дио взялся за накрывание стола, одновременно рассказывая, в каком был шоке, когда включил новости. — Понимаешь, там время двигалось совсем по-другому, — сказал он, вываливая еду из коробок в посуду, потому что это ведь Дио, он пьет вина столетней давности, он однозначно не будет есть еду из контейнеров. — Для нас там прошло меньше месяца. И вот мы возвращаемся, а тут уже полгода пролетело, и Гидра с Мстителями во всех телевизорах. — Прекрасное развлечение в новостях. А то я почти два года слушал дебаты на тему «Сносить или не сносить „Шестиугольный пятихуй“, вот в чем вопрос». — Знаешь, смертные придумали кучу интересных шоу как раз для того, чтобы не слушать никаких дебатов. Та же «Игра престолов»... — Я смотрю британского «Шерлока», но там в сезоне всего три серии. И этого ни на что не хватает. — А «Ганнибала» ты не пробовал? — Да сдались вам мои белые рубашки! Дио усмехнулся над своим бокалом. — Так все-таки, как ты с этим связан? Я прожевал свой тартар из говядины, обдумывая, что бы можно было об этом рассказать, но решил придерживаться своей официальной версии: — А я с этим абсолютно не связан, Дио. Мне и самому любопытно, что там творят смертные, но я целыми днями либо здесь, либо в больнице. Такое веселье пропускаю, даже обидно. — А-а, эм, старший принц? — осторожно спросил Дио, явно не уверенный, стоит ли касаться этой темы. — Я имею ввиду, он ведь тоже сейчас в этом мире. Блядь, серьезно? А выполнение плана «Отвлечься от ссоры с Тором» идет прямо полным ходом. — Да уж. Видел фотки с львятами? — Милашки. Этот репортаж, наверное, до сих пор висел в трендах ютуба. В конце лета, работая на очередной миссии в Африке, Мстители случайно наткнулись на точку контрабандистов и всю ее разнесли, умудрившись спасти кучу животных, отлов которых был, оказывается, запрещен. Тут же выступили зоологи и рассказали душераздирающие истории о слонах и носорогах, которых жестоко убивают и растаскивают на запчасти, и о всяких львятах и лемурах, которых вывозят в другие страны и там продают на экзотических черных рынках. Короче, сами понимаете. Путь к сердцу современного мидгардца лежит через ласковое обращение с животными. Так что фотографии Халка, который терпеливо ждет, пока ветеринары снимут с него висящих на нем обезьяньих детенышей, или Тора с Капитаном, выпускающих львят в заповедник, просто взорвали Интернет и докинули им стопятьсот очков рейтинга. Ну, а шумиха вокруг слитых файлов Гидры и Щ.И.Т.а и всех этих «операций, носящих явный профашистский характер» уже давно потихоньку улеглась, успокоенная постоянными выступлениями Старка на телевидении и разными новыми проектами его компании. То они начали сотрудничество с Американским Психологическим Обществом для разработки программы психологической и психотерапевтической помощи с применением старк-индастризских высоких технологий, то занялись очисткой Мирового океана, то еще что-то. Ну, и, конечно, куча спасательных операций по всему миру тоже играли им явно на руку. Уж не знаю, как обстояли дела у Америки на политической арене, как-то не отслеживал, но конкретно Мстители за эти полгода свои репутационные потери неплохо отбили. Не без ущерба Гидре, конечно, но что же делать. Может, нацисты еще смогут как-нибудь собраться с силами, зализать свои раны и вернут себе былую славу? Лично я ничего против них не имел, учитывая то, сколько народу тут, оказывается, проявляли интерес к этой организации. Дио мне на это ответил: — Ну как — интерес. Просто знакомый знакомого моего знакомого уже долгие годы скрашивал свои серые будни наблюдением за этим молодежным формированием. — Почему же они тогда были в настолько плачевном состоянии, что пошли за помощью ко мне? — спросил я. — Ну, он только наблюдал, а не вел их к мировому господству. Проводил эксперимент, так сказать. Угу. Знаю я тут одного экспериментатора. Сидел пил вместе с нами, да еще и ром мне сам в руки всучил. Еще и Гидру наверняка на меня навел. Должен же был Штрукер как-то на меня выйти. Когда он ко мне пришел в первый раз, он явно сам толком не знал, за кого меня принимать. Я еще тогда должен был об этом подумать, да как-то... — Но, если знакомый твоего знакомого на меня в обиде... — начал я говорить и чуть не поперхнулся вином. Прямо передо мной снова появилась иллюзия Тора. _\ | /__\ | /__\ | /_ — А мы как раз вспоминали тебя, — произнес я, стараясь поддерживать непринужденный тон, и представил их с Дио друг другу. Тор удивленно поздоровался, окинув взглядом накрытый стол, Дио же конкретно охренел. Когда он шел побухать со мной он явно не ожидал встретить здесь... ну да, принца Асгарда. И это было... очень интересно. Насколько я знал, до своей ссылки сюда, Тор был в Мидгарде в последний раз, наверное, еще в позапрошлом тысячелетии (ну, может, чуть попозже), и не один, а с войском, и был это, кажется, какой-то военный конфликт. Разобрались с проблемами собственными силами, как вообще-то мой народ обычно и поступал, и вернулись домой. С местным населением он даже и знаком-то наверняка не был до недавнего времени, пока у него здесь не появились связи среди смертных. Но так то смертные, а тут — Бог Виноделия. Это же совсем другая компания. Свести их вместе могло бы получиться очень любопытно. Только как-нибудь в другой раз. Я рассказал, что именно Дио угостил нас вином, которое полгода назад так понравилось маме (то было значительно моложе, кстати, какие-то страны подписали дипломатические соглашения, другие впервые сели за стол переговоров, а королева Англии открыла собственный сайт. Позитивненько), и Тор пошутил, что вот кто спаивает его семью. Посмеялись. Замолчали. Молчание ощущалось тяжеловатым. Разговаривать с Тором при Дио я не собирался. Мы с ним однозначно поругаемся (с Тором, в смысле, не с Дио), а я даже при своих этого не допускал. А Дио всегда был больше приятелем Бальдра. Видимо, он и сам понял, что тут сейчас что-то будет. — Я, ээм... схожу пока покурю, — сказал он, неловко кивнул Тору «Ваше Высочество» и, схватив сигареты, куртку и на ходу надевая наушники, мгновенно сбежал на балкон, еще и дверь плотно за собой закрыл. Тор подошел поближе к столу и встал напротив меня. — У меня здесь не огонь звукоизоляция, так что, если собираешься опять кричать на меня, то постарайся потише, — сказал я, убирая грязные приборы в раковину. — Я сюда не ругаться пришел, — сказал он. — А что? Уже успел соскучиться по мне? — я понимал, что меня сейчас понесет, конечно, да, мы распили уже полбутылки, а это вино Диониса, и оно черт возьми крепкое. Так что я чувствовал себя достаточно уверенным и неуверенным одновременно. — Это очень приятно, Тор, но ты уже большой мальчик, у тебя даже есть девочка, тебе вовсе необязательно бегать ко мне по два раза в день. Тор вздохнул и оглядел мою квартиру. — Мило у тебя здесь, — сказал он. — В прошлый раз я как-то не разглядел обстановку. — Был слишком занят, высказывая мне свое ценное мнение? — Ну, ты же вечно говоришь мне, что у меня нет своего мнения. Или мозгов. Или что ты мне обычно говоришь? — Обычно? Я не помню, когда мы вообще в последний раз с тобой разговаривали. — Три часа назад, Локи, ты что, уже настолько пьян? — в его глазах мелькнули ироничные искры, а лицо неуловимо смягчилось. — Это что, шутеечка сейчас была? Ах-ха-ха, — расплылся я в улыбке. Его взгляд мгновенно посерьезнел. — Так, — Тор тряхнул головой со своим завязанным на затылке хвостом, словно отгоняя какие-то мысли. — Я не за этим сюда пришел. — Я уже понял. Мама заставила тебя вернуться помириться. — Нет. То есть она думает, что да, но... нет. На этом он замолчал, видимо, собираясь с мыслями. А у нас здесь стыла еда, и у меня не было времени ждать, пока Тор раскачается. Я решил начать разговор с относительно безопасной темы и спросил, как там дела у Мстителей. Он неожиданно спокойно ответил, что все в порядке, и кстати, в данный момент они не занимаются моим поиском. Я ответил, что да, слышал, что Тор наврал им, будто я мотаю срок в асгардской тюрьме, и он усмехнулся. Нет, дело не только в этом. Оказывается, они жутко заняты сейчас противостоянием с некой организацией под названием Гидра, кстати, ты что-нибудь о них слышал? — Гидра? — пожал я плечами. — Ты сказал им, что иметь в своих врагах группировку с таким названием должно быть стыдно? Слышал о них по телевизору, в связи с развалом Щ.И.Т.а, но не больше. И кстати, я ужасно злорадствовал, когда смотрел тот выпуск, даже притворяться не стану, что я тебе сочувствую. Тор на это не повелся и продолжил ровным тоном: — Перед тем, как Гидра разрушила Щ.И.Т., смертные, верные ее делу, украли много опасных вещей. Среди них был и твой Скипетр, с которым ты два года назад напал на Мидгард. — Довольно серьезный магический артефакт. — Ты знаешь, где он находится? — Понятия не имею. — Локи, — голос Тора стал настойчивее, — он попал в руки к смертным, и те пытаются использовать его для своих целей, совершенно не ведая, что творят. Это может закончиться страшно. — Наверняка. — Поэтому если ты знаешь, где он, тебе стоит сказать. — Я не знаю, где он. Тор тихо вздохнул, явно пытаясь сдержать свое раздражение. — То есть ты знаешь, как найти зоранцев в Муспельхейме, но не знаешь, где находится твой магический артефакт в Мидгарде? Это не мой артефакт. — Выходит, что так. — Локи. Ты ведь им пользовался. — И что? Телевизором я тоже пользуюсь. Но если завтра ко мне в квартиру вломятся и украдут его, я не смогу его найти. — Но мы говорим не о телевизоре, — продолжал он с завидным спокойствием. Ого, так он действительно чему-то научился в Ванахейме. — Ты же всегда чувствуешь магические артефакты. — Тор, — ответил я в тон ему. — Внутри этого Скипетра находится Камень Бесконечности, что-то наподобие Эфира. Вот твоя Джейн была одержима Эфиром, спроси ее сейчас, она сможет его найти? — Но Джейн не ты! — Не будь сексистом, Тор. То, что она женщина, не означает, что она ничего не может в этом понимать. — Я и не имел ввиду!.. — тут же завелся он, но, заметив мою издевательскую ухмылку, сам себя прервал. — Она смертная. Мой любимый аргумент. Я ласково улыбнулся. — Но ведь смертные такие же, как мы. Я почти увидел, как у Тора дернулся уголок рта, но он сдержал усмешку. Прикрыл глаза, медленно вдохнул, так же медленно выдохнул, словно к чему-то готовился. И произнес: — У нее нет магии. Что. Что? У нее нет магии. У нее нет магии! Очень жаль, что у нее нет магии! А у кого она есть? — Лучше, блядь, заткнись нахуй. Может, дело было в моем выражении лица (по ощущению, не очень приветливом), может, в мидгардском мате, но Тор, видимо, сам понял, а может, с самого начала этого ожидал, и тут же отступил. — Хорошо, хорошо, Локи, — он, кажется, даже шаг назад сделал. — Но в любом случае, ты единственный, кто знает, что этот артефакт из себя представляет. У тебя нет права просить меня использовать магию. У тебя нет права даже упоминать мою магию. Я делаю глоток. Оказывается, это был последний, так что я наливаю себе еще один бокал, чувствуя, как у меня внутри медленно переворачивается клубок горячей ярости, и я очень стараюсь не сказать ничего лишнего. ...Не круто, конечно, будет, если я сейчас выпью все вино без Дио. — Локи, послушай, — его голос становится мягким, увещевательным, и меня срывает: — Что слушать? Что тебе внезапно опять от меня что-то нужно? Что у твоих друзей какие-то проблемы? Так у тебя их в каждом мире по пять штук, Тор, меня на всех не хватит! Извини, свой лимит добрых поступков на это десятилетие я уже выполнил! Сам же говорил, что не надо орать. Да твою же... — Это твой артефакт, Локи! — чеканит Тор, тыча пальцем в столешницу, точнее в воздух в паре сантиметров над столешницей. — Ты принес его в этот мир! И ты несешь ответственность... — Я не несу ответственность ни за что, что делают смертные! А если тебя это так беспокоит, нужно было забирать Скипетр в Асгард, когда была возможность! — Но я его не забрал, хорошо? — уже заорал и он на меня. — Все, он у смертных. И те смертные могут сделать с ним все, что угодно! Ты можешь ненавидеть Мидгард, Локи, но сейчас ты в нем живешь. И если смертные попытаются его уничтожить, ты погибнешь вместе с ними. Норны великие, подойди к этой проблеме хотя бы со стороны твоего необъятного эгоизма! — Моего эгоизма, Тор?! Моего?! Ты ко мне приходишь, только когда тебе что-то нужно, но эгоист здесь я! И каждый раз что-то угрожает всему Иггдрасилю! О, кстати, о прошлом таком разе. Мои ребра, как видишь, срослись, спасибо, что поинтересовался. Похоже, моя божественная регенерация не исчезла окончательно, и мне потребовалось лишь какие-то две жалкие операции, и всего четыре месяца лечебной физиотерапии на восстановление! Кости даже обратно к позвоночнику приросли без серьезных осложнений! Здорово, да? О целостности рун тут уже, конечно, говорить не приходится, но подумаешь! Дышать и не испытывать при этом боли — это уже само по себе великолепно! А теперь напомни, как конкретно ты хочешь, чтобы я искал твой Скипетр? С помощью магии? Тор смотрел на меня шокированно. Он не знал. Он даже не подозревал. Он ведь никогда не проходил через подобное, ему и в голову не пришло, что у использования магии, ограниченной «рунами Норн» есть тяжелые последствия, и они не проходят сами собой за пару дней. И я вижу, что в другой ситуации он был бы готов сдаться и отступить, но... не сейчас. — Хорошо, Локи, — он обошел стол и подошел ко мне. — Я тебя понял. Никакой магии. Но ты все равно знаешь об этом Скипетре больше кого бы то ни было. Если бы ты согласился пойти со мной и сам рассказал бы им... — Мстителям?! Нет! Спасибо большое, у меня нет ни малейшего желания садиться в мидгардскую тюрьму! — Тебе необязательно встречаться со всей командой! Ты можешь поговорить хотя бы только со Старком. — И чем это лучше?! Он реально такой тупой или притворяется? Разговаривать со Старком? Серьезно? Чтобы тот мгновенно установил мою личность и тогда прощай, спокойная работа. У меня только полгода назад исчезла часть рун, появился шанс вернуть себе магию, бессмертие, и Тор хочет, чтобы я на все это забил, потому что их Капитана оскорбляет факт существования в их мире какой-то организации со стремным названием? А не сходить ли вам всем нахуй, господа? И как вообще Тор себе это представлял? Я чуть было ни спросил, как он планировал все организовать, но вовремя одернул себя. В прошлый раз я почти ушел в бар, но именно после такого вопроса и прогнулся. Так что на этот раз нет. — Локи... — Нет, Тор. Нет. Все. Извини. Решай эту проблему без меня или возвращайся в Асгард и предоставь смертным самим с ней разбираться. Или, не знаю, поищи инфу о Камнях в дворцовой библиотеке, поспрашивай маму, своего отца, Мимира, кого хочешь. Смертным это никак не поможет, но ты будешь знать, что сделал все, что мог. Ну все, я сказал «своего отца», а значит, мы сейчас перейдем на новую стадию выяснения отношений, и я приложился к бокалу, пока это не началось. Но уж чего я не ожидал услышать от Тора, так это тихого смешка. Он смотрел на меня таким взглядом... Не удивленным, не сердитым, а скорее усталым и... разочарованным? — У меня это в голове не укладывается, — тихо сказал он. — Ты действительно настолько ненавидишь меня, что готов дать погибнуть этому миру? Он словно даже не спрашивал, а факт констатировал. Как будто он уже все про меня понял. — Да ничего с ним не случится, с твоим прекрасным Мидгардом, господи, блядь. Сколько можно драматизировать, Тор? Скипетр был у смертных несколько лет, а сейчас ты начинаешь бегать вокруг меня и орать, что мы все умрем? — Ты вообще новости смотришь? Ты не видишь, что они делают? Даже без твоего артефакта? — Батюшки светы, что? Цивилизация смертных — это цивилизация террористов и торгашей? Ты серьезно? А что же мы выясним дальше? Огонь горячий? — О, твой сарказм, — криво усмехнулся он. — Каждый раз, когда думаю, что начинаю скучать по тебе, вспоминаю эту твою замечательную черту, и меня тут же отпускает. — Как мило, что ты обо мне думаешь. — Знаешь, что я еще думаю? Ты сам виноват во всех своих бедах, Локи! И так и будешь здесь сидеть, пока не поймешь это уже наконец-то! Хочешь обвинять во всем меня? Пожалуйста! Но и ты и я прекрасно знаем, что я не виноват в том, что тебя лишили твоей проклятой магии после того, как ты устроил погром в Нью-Йорке! И если ты вдруг забыл, когда я устроил что-то похожее в Йотунхейме — с твоей легкой подачи, кстати говоря! — меня тоже лишили сил, тоже сделали смертным и отправили сюда. Если бы я действительно мог как-то тебе помочь, Локи, я бы сделал это для тебя. Только я не трикстер, я не могу создать ситуацию, в которой тебе пришлось бы либо проявить свои лучшие качества, либо умереть. Но если тебе так хочется держаться за свою обиду — держись. Извини, что обратился за помощью! Больше не повто... И исчез на полуслове. Потому что не надо нарушать мамины условия. _\ | /__\ | /__\ | /_ Я судорожно выдохнул и залпом выпил бокал. Взял бутылку и пошел на балкон. Дио, черт, я забыл, что он был здесь, черт, черт, достал из ушей наушники и уставился на меня с немым вопросом. Я со всего маху плюхнулся на стул и приложился к горлышку. За два глотка я выпил все, что там оставалось. — Извини, зря ты меня надолго с винишком оставил, — сказал я, поставив бутылку на стол. — Как ты? О. Только не это. Вот серьезно. Давайте без этого. — Отлично. Заткнись, Дио. Просто заткнись. Просто не лезь. Зачем тебе это? Ты что, знаешь, что сказать? Нихуя ты не знаешь, так что и не лезь. Дио взял пустую бутылку, перевернул ее дном вверх и убедился, что она пустая. — Есть негроамаро семьдесят девятого, — неуверенно начал он, и я подумал, неужели настолько бешено выгляжу, что уже и его запугал. — Весь год тут и там военные перевороты да конфликты, а в какой-то момент мир и вовсе почти десять минут находился на пороге ядерной войны. Господи, да отстань ты от меня. Уйди куда-нибудь, куда хочешь. Ядерной войны... Окей, звучит неплохо. Я стукнул затылком о стену за спиной. — Тащи. — Un momento, — улыбнулся он и исчез. А я только-только порадовался, что хоть кто-то пользуется дверями, чтобы войти и выйти из моего дома. Дио вернулся минут через десять, и к этому моменту я уже взял себя в руки. Я сам пригласил его сюда. Мы собирались посидеть, выпить и побеседовать о чем-то приятном, и Дио, блядь, не должен разбираться с моими проблемами, и я не могу выливать на него свое уродское настроение, уничтоженное Тором. Все, Локи, все. Мы подумаем об этом завтра. Дио кидал на меня настороженные взгляды, пока снова разогревал уже успевшую остыть еду и открывал вино, и я понял, что, если я не хочу сейчас выслушивать лекцию о нюансах выращивания винограда в Италии, или где там растет негроамаро, не важно, в общем, мне нужно начинать самому. — Тор приходил, чтобы предупредить меня о Гидре, — боже, почему я чувствую себя таким уставшим? — Мне вообще плевать на их противостояние, честно говоря, воюют они там с Гидрой или вместе на футбольные матчи ходят, лишь бы от меня отстали. Но кое-что в его словах мне не понравилось. — Что такое? — спросил Дио, ставя передо мной бокал с вином. Я усмехнулся. «Вину нужно дать подышать». Оказывается, если ты Бог Виноделия, то все намного проще? Ну, или по крайней мере, некоторые вещи. — У Гидры в руках один из моих магических артефактов. — Ого, — Дио даже замер и уставился на меня. — Да. Ну, вообще это не совсем мой артефакт. Полностью он мне не подчинялся... Но мне все равно не очень нравится, что он сейчас у смертных. — Да, учитывая все то, что показывают по телевизору. — Да... — Что собираешься делать? — Не знаю. Был бы здесь Эрми, можно было бы попытаться выкрасть его, а так... — и тут мои мозги наконец-то вернулись на место. — Кстати, вы уже придумали, что будете делать с Грецией? — Ну. Раз ты сам об этом заговорил, — Дио облокотился о столешницу и наклонился поближе ко мне. — Есть у нас тут кое-какой план. _\ | /__\ | /__\ | /_ Мама пришла следующим вечером, но я отговорился тем, что ухожу на ночную смену, а сам сбежал в магазин. Не знаю, слышала ли она наш с Тором разговор или нет, и если нет, то что ей рассказал Тор, но в любом случае ничего обсуждать я не хотел. Вот такой вот я. Мало того, что отказываюсь признавать себя корнем одних своих проблем, так еще и избегаю другие. Поскорее бы уже завтра на работу выйти. Надену хирургический халат, войду в операционную и отрежу какому-нибудь бедняге ногу. Или руку. А лучше и ногу, и руку. Я с июня самостоятельно вел операции, как захочу, так и будет. Да, переломаю себе ребра. Да, сам вчера ссорился с Тором, чтобы этого избежать. Да, все, что угодно, лишь бы не на пользу обществу. Да, такая вот я сволочь, и что вы мне сделаете? Так я и думал. _\ | /__\ | /__\ | /_— Какой план? — Хороший. Качественный. Два месяца сушил. Ларс-де-Рино «Гы-ы-ы, или: Я маленький чайник»
У греков действительно был план, но, когда я взглянул на него в первый раз, у меня чуть разрыв аорты не случился. Они решили использовать заклинание, доставшееся им когда-то от Старых Богов, которое те использовали в свое время для создания пространственно-временных ловушек в пирамидах. В пирамидах. Ну, пирамиды — это не так уж плохо. Я что-то читал про пирамиды. Или по телеку смотрел. Вроде, была какая-то мумия, которую нашли в начале двадцатого века, и все археологи из экспедиции потом погибли, а один фотограф помешался. Было очень впечатляюще. Просто... Пирамиды? Серьезно? Магия древнеегипетских богов? И что, кто-то знает, как в ней работать? Я взял лист и прикинул вектора. Вектора нихуя не сошлись. Что вызвало во мне определенный скептицизм по поводу результативности этого заклинания, но меня тут же уверили, что вот тут я вообще не прав. Ты бы видел пирамиду Аменемхета Третьего, это просто ужас господень был. Какую из них? Да любую. Лабиринт Минотавра стыдливо подпирал стеночку в сторонке. Геометрия туннелей была перекручена-переверчена да выворочена. Спускаешься по лестнице в помещение, прогуливаешься по коридорам, возвращаешься к этой же лестнице, чтобы подняться наверх, но она уже почему-то идет параллельно полу, такая вот бутылка Клейна с переподвыподвертом. Света нигде нихрена нет, и ориентируйся на что хочешь по этой ебучей неориентируемой поверхности. Выйти практически невозможно, даже у богов начиналась клаустрофобия. И ты мог бродить по пирамиде годами, а во внешнем мире прошел бы всего час или наоборот. Просто жуть. Я естественно задал сам собой напрашивающийся вопрос, что раз там все было так схвачено, почему же все эти пирамиды в итоге разворовали? Мне ответили, что в приличном обществе о таких вещах говорить непринято, и вообще заклинание — это тебе не вечный двигатель, Локи, его нельзя просто запустить и уйти, мол, пусть себе работает до скончания веков. Но блядь, ведь в этом и был смысл. Они хотели вернуть Крит в свое измерение на час или насовсем? Дело ведь не только в том, что у них там весь пантеон застрял — их самое знаковое место силы, с которого они во время Схождения колдовали свое колдунство, тоже осталось там. Не то чтобы мне было много дела до их Лабиринта, но если все равно будем возвращать остров, то почему не сделать это насовсем и сразу? Все равно, как я понял со слов Дио, время там текло иначе, и если для нас прошло полгода, а для них — только три недели, то запас времени у нас еще явно был. К тому же никто ведь не знал, как отреагируют эдемцы, если мы попытаемся вернуть Крит обратно, может, им это совсем не понравится. И тогда второй попытки на это олимпийцам никто уже не предоставит. А ведь то, что заклинание оказалось древнеегипетским, было даже не самой главной нашей проблемой. Ладно, похуй, что никто в этом стиле не работал. И то, что вектора нихрена не сходились, тоже похуй. Но ритуал требовал какое-то безумное количество артефактов для стабилизации, зелья, которые никто не варил со времен эпохи Возрождения, и закреплялось это все реальной цепью, которую еще нужно было из чего-то выковать, а учитывая то, сколько энергии им для всего этого должно было понадобиться, я слабо представлял себе металл, который выдержал бы подобное магическое давление. И это не говоря уже о радиусе зон поражения и полном пиздеце по последствиям. Но самое главное — этот ритуал нужно было где-то провести. В идеале — на Крите, или на наименьшем расстоянии от него. В реальности — где-нибудь, где магический фон позволит скастовать хоть что-то серьезнее файрболов, не искажая заклинания совсем уж безбожно. А этот самый искаженный магический фон покрывал всю Грецию, Македонию, две трети Албании, треть Италии и Болгарию практически до Рилы, то есть нехуевый такой радиус получался. По идее олимпийцам нужно было место прямо по границе этого радиуса, ну или не сильно отходя от него. Что само по себе значительно сужало им пространство для маневра. А уж если начать говорить о последствиях... Наполнение магией одной локации означало временный выход в минус полей всего окружающего фона, а радиус действия заклинания с лихвой мог покрыть десяток небольших европейских стран. Такие масштабы однозначно привлекли бы внимание всякой темномагической шушеры, обитающей на задворках измерений и готовой в любой момент полезть из всех щелей. Избавиться от всех этих чертей потом будет таким геморроем, что проще покажется повеситься и застрелиться. А оставлять их шарахаться по миру тоже нельзя, это греки сразу решили, и я их понимал. Я бы тоже в Асгарде такого бардака не допустил. А тут вообще Мидгард, и иномирной нечисти здесь однозначно делать нечего. Ярик сказал, что мы легко можем поднять всех мертвых на семьсот километров в любую сторону, но он всегда был оптимистом, если думал, что это было бы самой серьезной проблемой. В конце концов, зомбаков и призраков можно будет потом снова упокоить, для этого есть очень простые заклинания. Да и появится их скорее всего немного, всё-таки Схождение прошло меньше года назад, и все неупокоенные на тот момент души ушли, а новых вряд ли успело много набраться. Лучше скажите, что делать с ожившими легендами, преданиями и пророчествами, которые тут же начнут появляться на каждом шагу, благо в Европе этого добра навалом? И это только то, что можно было спрогнозировать! Короче, пускать подобные заклинания в ход было просто нельзя. Это было грубо, это было слишком масштабно, слишком топорно и некрасиво. А такие дикие магические последствия лично я не позволял себе даже когда только учился магии. К тому же не стоило забывать, что в Мидгарде было полно народу, чья компетенция позволила бы оценить планируемый дурдом по достоинству. Кто из вас, дорогие, рвался пообщаться со смертными? Хм, никто? Какая жалость. Потому что скоро они уже будут здесь. _\ | /__\ | /__\ | /_ Я вошел в ординаторскую и отдал лечебную карту Яворову, а Борислав посмотрел на меня, как на идиота, и вернулся к своей газете. Ой, все. Нет у меня ни сил, ни желания писать эту чертову статью. Я даже пытался. Взял для примера их статьи, в интернете что-то поискал, посмотрел, даже Word на ноуте открыл. Ну, как открыл, так и закрыл. Не знаю. Не мое, наверное. Да и скучно как-то. А если Яворов так хочет поучаствовать в конференции, то вперед. Дело-то по сути изначально его было, случайно получилось, что операцию вел я. Пациентка пришла в центр с жалобами на отсутствие чувствительности в указательном пальце правой кисти. Сообщила, что в конце октября получила травму, но время было очень суматошное, куча каких-то ее семейных праздников, в итоге никуда обращаться она не стала, да и рука, вроде, сама зажила. Но сохранилось чувство онемения, а со временем появились болезненные ощущения в области рубца на пальце. Через месяц все-таки обратилась к своему врачу, тот провел консервативное лечение, но безрезультатно. И тогда направил ее сюда. Декабрь еще только начался, но вся больница уже была украшена новогодними игрушками, а в каждом кабинете стояли маленькие наряженные елочки. И у этой женщины не было времени болеть. Ей нужно было бежать покупать подарки, сдавать какую-то отчетность на работе, купить себе что-то на корпоратив и еще успеть сделать где-то миллион дел, и мы так поняли, что она с радостью тянула бы с визитом к врачу еще месяц, если бы это не был палец на правой руке. Потому что без правой руки подготовить отчеты вовремя довольно проблематично, а работать ею она не могла — прикосновения к рубцу на пальце вызывали у женщины простреливающие боли по лучевой поверхности. И хотя никаких видимых дефектов не было, разве что некоторая отечность и бледность кожи, и женщина могла согнуть пальцы, но полностью разогнуть их у нее не получалось. Принимал ее именно Яворов, сделал МРТ и рентген, но в окончательном диагнозе сомневался и предложил мне взглянуть. Почему-то вдогонку к моей «легкой руке» появилось негласное мнение, что я люблю таких пациентов. Чтобы у них ноги не гнулись, пальцы почернели, диабет, менингит, остеомиелит, делать операцию нельзя, потому что сердце не выдержит, и длится это все уже год. Борислав, например, таких кадров выносить не мог. Во-первых, у них все уже так запущено, что редко когда удается восстановить до конца, во-вторых, то, что они долго тянули с визитом в больницу, чаще всего говорило о проблемах со страховкой. А значит, убедить их в необходимости полноценного лечения, которое им нужно, будет тяжело, потому что они обязательно начнут давить на то, что им никак не заплатить, так что сделайте как-нибудь дешево, желательно, бесплатно, но чтобы при этом качество было на все 200%. До сих пор при каждом удобном случае он вспоминает историю, когда в больницу привезли мужика с отрезанным пальцем, и он пришил этот палец обратно. А мужик потом подал на больницу иск за то, что ему провели дорогостоящую микрохирургическую операцию, за которую он не может заплатить. А мне это казалось интересным. Не иски, конечно. С одной стороны, за запущенные травмы хотелось пациентов убить, с другой — это всегда вносило какие-то дополнительные условия, которые нужно было учесть и как-нибудь извернуться. Естественно, кроме тех случаев, когда у больного уже начинался некроз, и оставалось только удалить отмершие ткани, возможно, даже вместе с конечностями. Тогда хотелось только убить. Слава богам, за прошедшие полгода настолько безнадежных случаев у меня пока не было. Потому что я терпеть не могу оформлять ампутации. Еще с тех пор, как лечили того алкоголика, вытащенного со стройки, в бытность мою интерном. В скорой что-то интересное бывало редко. Там больше нужно было работать на, хм, скорость, ну да. В этом была своя романтика. Действовать следовало максимально тонко и аккуратно, но оперативно, с одной стороны, полностью абстрагировавшись от остального мира, с другой — постоянно начеку, в ожидании следующего сообщения из скорой. А я еще с тех пор как магией занимался, помнил, что на развитие мастерства до уровня, позволяющего без косяков работать в условиях форс-мажора, уходят годы. Но если убрать усовершенствование навыка, то случаи из скорой редко бывали сильно запоминающимися. Обычно пациенты из экстренной травматологии быстро становились для меня просто диагнозами: частичный отрыв, СДС, поражение ожогами, отчленение пальцев, открытые переломы, закрытые переломы и так далее. А у этой пациентки случай был интересным. Мы провели операцию, и это оказалась неврома, но после иссечения поврежденного участка, расхождение между концами нерва составляло более двух с половиной сантиметров, и шов «конец в конец» был невозможен. Прикинув варианты, я предложил сделать разрез кожи в пять сантиметров на правом предплечье и взять оттуда подкожную вену, и таким образом выполнил пластику пальцевого нерва аутовеной. Спустя десять дней я ее выписал. Боли исчезли, швы хорошо заживали, к пальцам потихоньку возвращались их функции, что было легко наблюдать, так как она работала с ноутбука из больницы. И все равно лично я ничего особенного во всем этом не видел, но Димитр почти сразу сказал, что это прекрасный материал, с которым можно выступить на конференции на тему тяжелых повреждений кистевого аппарата. Ну, наверное, он был прав. И, наверное, мне стоило это сделать. Потому что, отдавая материалы Яворову, я уже предчувствовал повторение истории с Тором. Опять я где-то там, в тени операционных, выполняю работу, о которой никто не узнает, а восхищение и признание получат те, кто машет мечом. То есть стучит пальцами по клавиатуре. Поэтому я честно почти неделю пытался выдавить из себя хоть строчку для статьи. В конце концов, пришлось признать перед самим собой, что, видимо, судьба у меня такая. Вот что бывает, когда всю жизнь делаешь только то, что хочешь делать, Локи, и ни в какую не можешь заставить себя делать то, чего не хочешь. Признание хочешь? Хочешь. А кто не хочет? Все хотят. Даже Дана хочет. Даже Яворов. У него уже вторая статья, между прочим. Разве это плохо? Нет. А ты эту статью писать хочешь? Не хочешь. А чего ты хочешь? Спать, я, блядь, хочу. И чтобы завтра еще какой-нибудь интересный случай попался. Ну вот и все, и иди нахуй со своими проблемами. Отдай долбаные материалы Яворову и не еби мне мозг. Себе. Да. А Димитру скажи, что поедешь на конференцию в следующем году, когда будешь иметь точные данные по своему пациенту с остеомиелитом. Там хотя бы есть, что писать. К тому же пациент регулярно приходит на плановый осмотр, а восстановление ноги идет настолько хорошо, что операцию по пересадке костного имплантата можно будет провести раньше, чем планировали. Да. Следующий год. Отлично. Сейчас у тебя есть вопросы посерьезнее. Это точно.