А разрушение Нью-Йорков - это просто мое хобби

— Но если ты ползал в виде черепахи, кто же тогда слушал обращенные к тебе молитвы? Кто принимал жертвоприношения? Кто судил мертвых? — Не знаю, — ответил Ом. — А раньше кто всем этим занимался? — Ты! — Да? Терри Пратчетт — «Мелкие боги»

— ...По информации спасателей, глубина расщелины в некоторых местах достигает четырнадцати метров, но в основном — не больше четырех. На данный момент известно, что во время землетрясения туда провалилось около двадцати человек. Шестерых из них уже достали. У двоих диагностированы переломы конечностей, у одного — легкое сотрясение, остальные отделались испугом. Сейчас к спасательным работам примкнули и волонтеры. В это время сейсмологи продолжают изучать странное явление, так как, по их данным, даже в Китгуме, ближайшем к Гулу крупном населенном пункте, не было зарегистрировано никаких толчков. На этой записи видно, как расщелина появилась в земле на одной из улиц города, после того, как по ней прошелся вот этот бык. Очевидцы говорили о пугающе крупных размерах животного. Специалисты полагают, что, вероятно, в почве были пустоты, которые...       _\ | /__\ | /__\ | /_ Было до жути странно даже возвращаться в этот район. Обычно я не бывал в этой части города, мне практически ничего не было нужно в этом направлении. И теперь даже от поездки на метро в эту сторону в груди появилось какое-то странное бешеное ностальгическое чувство. Господи, да я жил-то здесь всего лишь один неполный год, и это был не самый радостный год в моей жизни. Но черт, как же сейчас было здорово вернуться сюда. Выйти на проспект и пойти хорошо знакомой дорогой мимо хорошо знакомых магазинов, мастерских по ремонту одежды и стоматологической клиники, мимо какого-то кафе, непонятно как тут выживающего, потому что я ни разу не видел, чтобы туда кто-то заходил, мимо лавки, продающей пиво и медовуху на разлив, в которую мы периодически заглядывали с Виктором, и через парк, в котором в мае в каждые выходные устраивались какие-то студенческие движухи с орущей до полуночи музыкой. Яна встретила меня у входа в общагу. Они с Маргаритой жили все в том же блоке, и Мих с Алеком все так же жили по соседству, а вот Виктор съехал, теперь вместо него жила какая-то девчонка, а в моей бывшей комнате — парочка. И все постоянно бродили по блоку, опять что-то шипело на кухне, и дул ветер с незакрытого балкона, и все друг с другом о чем-то переговаривались, перекидывались приветами и вопросами в духе «А ты не знаешь кого-нибудь, кто умеет оформлять курсачи?..» или «А кому вы сдавали историю философии? А автомат по ней реален?» Я уже и забыл, каково это было — жить в общаге. Если честно, еще сегодня утром я не хотел никуда ехать. Во-первых, Ярик всю ночь компостировал мне мозги своей паранойей насчет Старка, а у меня и без него голова была забита кучей проблем. Во-вторых, я не видел прикола в том, чтобы быть единственным трезвым в окружении пьяных малолетних смертных. В-третьих, я в принципе не понимал, нахер я там нужен. Но Яна позвонила мне за день раз пятьдесят с вопросами, вроде, что я пью, ем и к скольки меня ждать. Так что я решил заглянуть к ней ненадолго и свалить часа через два, как делал на пирах в Асгарде когда-то. Но сейчас, когда я снова оказался в этой обстановке, она показалась мне такой... давно и хорошо знакомой. Почти родной. Здесь столько всего изменилось, и в то же время осталось таким же, как прежде, и все мое желание свалить отсюда как можно скорее сразу исчезло. Сначала нас собралось в их комнате семеро: я, Мих с Алеком, Яна с Маргаритой и еще двое каких-то их друзей. Но вскоре подтянулись еще чьи-то одногруппники, некоторые соседи, заглянувшие, чтобы что-то одолжить, кто-то еще. Меня буквально завалили вопросами вроде того, как я устроился на работу, нормально ли платят, насколько адекватные пациенты и как я вообще попал в «Центр», да еще и сразу после интернатуры и нет ли в планах еще повышать квалификацию, и я был слегка в шоке, потому что я в принципе не привык ни с кем обсуждать свою работу, ну, может, кроме как с коллегами. Ну еще с Аском, пока тот не застрял на Крите, наверное. Конечно, все было логично, студенты постоянно думали о том, что их ждет, когда они закончат мед, к тому же некоторые из них уже работали в больницах, и их истории из учебы периодически перемежались с историями из реальной жизни. Многое из рассказанного мне было знакомо, через что-то я даже сам проходил. Мидгардский алкоголь никогда не действовал на меня опьяняюще, но сейчас я чувствовал, как во мне растекалось приятное тепло. Оказывается, за несколько лет жизни в Мидгарде я умудрился построить себе здесь жизнь. И это было до жути странно. Конечно, ситуация пока что была скорее на уровне перехода от заложенного фундамента к возведению стен и перегородок, не говоря уже о том, насколько эта жизнь была далека от той, которой я когда-то жил в Асгарде, но в какой-то степени в этом был ее явный плюс. У меня была действительно интересная работа, которая мне нравилась. Были неплохие отношения с коллегами, приятельские — с некоторыми мидгардцами, и даже хорошие с некоторыми смертными, с которыми я когда-то жил рядом. Да, были определенные области, на которые я откровенно забил когда-то, например, личная жизнь. Случайные одноразовые знакомства я в расчет не брал, а о чем-то большем толком и не задумывался. Несколько недель назад Роджерс сказал, что он не чувствует своей принадлежности к этому миру, желания пускать здесь корни, зацепиться за что-то, и я понимал его, как никто. Но сейчас я внезапно почувствовал, что нет, я принадлежу этому миру. Было сложно, но я привык к нему, и он, вроде, тоже не против меня. Я вполне мог бы построить здесь что-то. Возможно, однажды я даже захочу этого. Мих дотянулся до телефона и переключил музыку, а сидевший рядом с ним парень, которого я сегодня увидел впервые, повернулся ко мне и спросил: — Слушай, а как ты понял, что хочешь именно в хирургию? Ох, нашел, что спросить. — Однажды я увидел по телеку «Доктора Хауса».       _\ | /__\ | /__\ | /_ «—...Пока не прокомментировали произошедшее. Тысячи мужчин и женщин, одетых в белые одежды, вышли этой ночью на улицы города Мбарара, исполняя танцы. И хотя цель акции пока остается неизвестной, на этих кадрах видно, что она носит мирный характер. Тем не менее очевидцы были напуганы происходящим из-за некой схожести этих танцев и музыки с ритуальными танцами...»       _\ | /__\ | /__\ | /_ Я не видел Идфу в эпоху его расцвета, и сейчас представить себе этот город величественной столицей древней цивилизации, которой он стал при какой-то там династии, было довольно сложно. Будучи небольшим современным городом, он выглядел помесью из многое повидавших в этой жизни руин и современных кирпичных малоэтажек, древних колоннад и сувенирных магазинчиков, статуй фараонов и кафешек, и все это было окружено зелеными пальмами и аккуратно подстриженными кустами. Вообще, было довольно мило, если бы у меня не было настолько сердце не на месте от того, что мы находились в Африке, да еще и настолько в глубине Египта (хотя не так уж и далеко по отношению к целому материку), я бы даже полюбовался. Гел с Дио, видимо, чувствовали примерно то же самое, хоть и старались это скрыть, зато Тор со Старком шли абсолютно спокойные. Правда, Старк был немного сонным. Естественно, пять утра. Гел сказал, что попасть в Храм можно будет только в «золотой час», а в Египте в это время года «золотой час» длился совсем не час, так что мы пересекали город в предрассветных сумерках. Что было прекрасно, потому что в такую рань здесь хотя бы не было туристов. Было тепло. Сейчас на календаре стоял только апрель, но температура воздуха здесь была, как нежарким июльским днем в Софии. Довольно комфортная, к тому же нас еще и обдувал теплый ветер. — Сам Храм был давным-давно разрушен, — объяснял Гел по дороге. — Его же построили где-то тысяч пять лет назад. Потом, спустя примерно тысячу лет, при Рамзесе-каком-то-там, а может, и не при нем его реставрировали и перестраивали, но он все равно простоял недолго. И вот уже где-то две с половиной тысячи лет назад или даже чуть меньше его отстроили заново по найденным чертежам. Но нам нужен именно первоначальный Храм, так что тропу к нему придется нащупывать. — А этот Гор, это... — спросил Старк, шедший между нами с Гелом. — Был такой Бог Неба и Солнца в Египте, — охотно объяснил Гел, и шагавший рядом со мной Тор вздохнул: — Я думал, что это всего лишь легенды Мидгарда, — и пояснил повернувшемуся к нему смертному. — Мама рассказывала нам, когда мы были детьми, но я считал их просто сказками из другого мира. Гел кивнул. — Честно говоря, мы и сами не знаем насчет многих, связанных с египтянами мифов, что там происходило на самом деле. Даже не уверены насчет некоторых богов, существовали ли они в реальности и действительно ли они правили Египтом. Когда-то очень давно Старые Боги, конечно, заправляли всем, что творилось на материке, так что мне несложно представить, что и Египтом они управляли лично. Но вот в то, что Птах занимался этим аж девять тысяч лет, я не очень верю. И вообще я даже не знаю, существовал ли этот Птах. — Птах? — Считался у египтян демиургом, — улыбнулся Гел. — Слышал что-нибудь о демиургах, Старк? — Это какие-то боги? — без особого интереса ответил смертный, снимая с себя пиджак и перекидывая его через плечо. Его глаза были закрыты солнечными очками, а его левая рука с Печатью была перевязана эластичным бинтом так, будто он где-то заработал растяжение запястья. — Да, боги, которые создают миры. Тьму, свет, землю, животных. Разумных людей. Вот и про Птаха была такая история, в которой он создал мир, людей и других богов. — По мифологии, — твердым голосом возразил Старк. — В реальности он ни людей, ни планету не создавал. — Ну это-то конечно, — засмеялся Гел. — В каждой мифологии есть какой-нибудь бог, который создал Вселенную и людей, но естественно, никто из них на самом деле не творил мир из яиц утки, не лепил людей из глины, и они не появились сами собой из земли, по которой прошло какое-то божество. — Слава богу, — с облегчением пробормотал Старк, а шедший чуть впереди нас Дио обернулся и пояснил ему: — Такое количество мифов существует, потому что одно время у нас было что-то вроде... соревнования. — На более бредовую историю? — Скорее, на более забористую траву, — цинично поправил его я. Старк с Гелом и Тором посмеялись, а Дио посмотрел на меня: — А как сотворили мир по вашим мифам, напомни, пожалуйста? — Я похож на того, кто увлекается чтением мифологии? — Так зачем конкретно нам нужен этот Храм Гора? — повторил свой вопрос Старк. — Ну, именно он построил первую божественную кузницу, — ответил Гел, а Дио добавил: — По крайней мере, сделал это в наиболее приемлемом виде, рассчитанном на долгое использование. — Почти все потом ориентировались именно на его технические решения, даже наш Гефест. Мы дошли до развилки, на которой проспект раздваивался: одна дорога, поуже, все так же шла вперед, другая поворачивала налево. Сверившись с картами на телефоне, Дио уверенно повернул, мимо кафе и почтового отделения. Н-да, окружавшая нас обстановка, конечно, не очень давала проникнуться всей этой атмосферой древних легенд. — Так значит, мы ищем самую устаревшую кузницу из всех, когда-либо построенных, — сделал вывод смертный. — Звучит не очень обнадеживающе. — Боже, Старк, — засмеялся Гел. — Пожалуйста, не присоединяйся к Локи. — В смысле? — не понял я. — Нам и одного твоего скепсиса насчет египетской магии хватает. — Ilie mou, ты только скажи, и я вернусь спокойно домой отсыпаться. Ты же знаешь, твое хорошее настроение для меня превыше всего. Дио обернулся — Ночью надо было спать, Локи, — безжалостно ответил он. — А ты чем занимался? — Бухал? — И ты так спокойно мне об этом говоришь? Это же почти измена! Я засмеялся. — Родной, они все для меня ничего не значат, моя печень принадлежит тебе и только тебе. — Сейчас двадцать первый век, смертных больше никто не ест. Так что идем к Храму Гора. — Насколько я помню из историй, он построил кузницу во время войны со своим отцом? — вспомнил Тор. — Не совсем, — поправил Гел. — Сет был братом его отца, так что Гору он приходился дядей. — На самом деле там была довольно темная история, — поморщился Дио. — Потому что как бы неясно, был ли Гор и правда сыном Осириса. Фактически Осириса-то убили до того, как Исида забеременела. — Но его же потом оживили, — что-то такое вспомнил я. — Но намного позже, и сделал это, кстати говоря, сам Гор. — И как она тогда забеременела? — Ну, дело темное, — пожал плечами Гел. — В мифах у смертных говорится, что Сет разрубил тело Осириса на много-много частей и раскидал их по всему Египту, а Исида их потом все нашла, ну кроме члена, естественно. — Почему это «естественно»? — А член он оставил себе? — спросили Тор со Старком почти одновременно. — Вообще есть версия, что из члена Сет сделал себе амулет и носил его на шее, — вспомнил я. — А эта-то информация откуда? — поразился Дио. — Да как-то я бухал с одним иллюминатом... — О господи, — вздохнул Старк, — опять твои дикие истории!.. Гел и Дио откровенно заржали, а Тор только улыбнулся и перевел взгляд вперед. — Ну так вот, — продолжил Гел, отсмеявшись. — Неизвестно, что там случилось с членом, но его Исида так и не нашла и слепила из глины новый, ну и... — И через девять месяцев появился Гор, — закончил Дио. — Такая вот официальная версия. — А на самом деле там просто Зевс мимо проходил? — спросил Старк. Мы снова рассмеялись. — Не исключено. Всю дорогу я краем глаза поглядывал на Тора. Сначала, когда Старк поставил условием его обязательное присутствие, я подумал, что да ради бога, но позже, когда я обдумывал, как вести разговор с Тором, я внезапно понял, как много мне предстояло ему объяснить. И дело тут было даже не в том, что за последние несколько лет практически ни одна наша встреча с ним не превращалась в какой-то момент в ссору, а то и в драку. Просто моя жизнь в Мидгарде всегда была несколько отделена от жизни в Асгарде. И я не помнил, чтобы я хоть раз рассказывал Тору о том, чем мы здесь занимались, подробнее, чем «ну в общем, мы там побухали с одним парнем». И чтобы ввести его в курс дела, нужно было бы столько всего рассказать... Просто дохуя. А мне не хотелось. Тор был слишком... другим. В буквальном смысле из другого мира. С другими ценностями и интересами, и представлениями о жизни, места каждого человека в ней, о том, что является определяющей чертой в каждом мужчине, пропитанный другой философией и другой культурой, и другими предрассудками. В общем, совсем другой. И привыкший к другой компании. Уж я-то знал, я с детства с его друзьями болтался и прекрасно понимал, какими людьми предпочитал окружать себя Тор. И мидгардцы едва ли ему подходили. По крайней мере, не те из них, с которыми в основном имел дело я. Из-за этого я уже с утра сегодня был весь на иголках. Мало того, что нам нужно было отправляться в Африку, где желательно было ни магией не пользоваться, ни вообще какое-то внимание к себе привлекать, так мы еще и шли уж больно разношерстной компанией. Я легко представлял, что Дио или Гел могли что-нибудь не то сказать, и Тор принял бы это на свой счет, или наоборот. Уже не говоря о том, что мы и сами с ним могли разосраться на ровном месте, и это было бы тем еще отстоем в присутствии аж трех свидетелей. К тому же мы вроде как недавно начали налаживать отношения (по крайней мере, две наши последние встречи в Башне Старка прошли относительно мило), и мне не хотелось сейчас акцентировать внимание на той пропасти, которая в реальности пролегала между нами. Я и так тут недавно узнал, что мое присутствие, оказывается, каким-то образом действует на него успокаивающе, так что мне даже представить себе было трудно, насколько далекий от действительности образ меня существовал у него в голове до сих пор, но разрушать такие милые иллюзии о себе не хотелось. Пока. Дойдя до конца улицы, мы уперлись в высоченный решетчатый забор, огораживавший площадь перед Храмом. Дио подвигал карты на телефоне и сказал, что можно пройти немного влево, и там будут калитки и кассы. Мы втроем переглянулись. Переть до каких-то касс не хотелось, так что Гел чуть-чуть покрутил кистью, и прутья в заборе раздвинулись гармошкой. — А кто говорил, что здесь не стоит лишний раз использовать магию? — напомнил я. — Можешь подождать открытие касс, — тут же предложил мне Дио. И проходя сквозь отверстие в заборе, он предупредил нас, чтобы мы ничего не трогали, потому что тут может стоять сигнализация, и Старк вздохнул, что как жаль, что среди нас нет никого, кто смог бы ее отключить. Только когда я прошел через забор, я наконец остановился и огляделся. Мы стояли на самом краю огромной, выложенной каменными плитами площади, а справа от нас на фоне светлеющего неба величественно возвышался Храм. С нашего места и в утренней темноте рассмотреть можно было только его фасадную сторону — пилон. Две высоченные трапециевидные стены, соединенные между собой широкой перегородкой и образовывающие вход. По обеим сторонам от входа стояли скульптуры птиц, кажется, соколов, а сами стены были украшены вырезанными в камне изображениями фараона, Гора и его жены Хатхор. Слева от нас и напротив Храма площадь была ограничена руинами какого-то невысокого здания. Оно было построено из огромных блоков и украшено колоннадой, которую больше ожидаешь увидеть на руинах какой-нибудь древнегреческой постройки, и Гел сказал, что оно называлось Маммисием, для чего бы этот Маммисий не был нужен. Именно в его сторону мы и направились. Гел продолжал рассказывать, что Храм был отстроен заново в эпоху эллинизма, когда Египтом правили какие-то военачальники Александра Македонского и их потомки, и хотя они, как могли, старались сделать все плюс-минус близко к оригиналу, насколько это было возможно, но какие-то элементы греческой архитектуры все равно привнесли, например, колонны с капителями и абаками или пилястры. Нам это все не подходило. Если мы хотели попасть в первый Храм, искать к нему тропу нужно было возле тех объектов, которые и сохранились с тех времен. Мы прошли мимо развалин и оказались на другой половине площади, большую часть которой занимала огромная груда камней — остатки пирамиды. Похоже, именно она и была нам нужна. — Ты когда-нибудь искал тропы? — спросил Гел у шедшего рядом Тора, и тот помотал головой. По тропам обычно ходил я, а Тор предпочитал передвигаться Биврестом: шумно и зрелищно. Гел улыбнулся: — Это совсем легко. В принципе от способности Тора почувствовать что-то мы не так уж и зависели. По крайней мере, я на это надеялся. Гор был Богом Солнца и Неба, а искать храмы и святилища богов лучше тем, кто имеет аналогичную силу. Гел в этом плане подходил куда лучше, но мы решили, что гром здесь тоже лишним не будет. К тому же нужно же было хоть как-то припахать Тора к работе, раз уж мы взяли его с собой. Подойдя поближе к пирамиде, они начали обходить ее, прислушиваясь к собственной стихии, а мы встали в отдалении, чтобы не мешать. — Я уже больше тысячи лет, наверное, в Египте не был, — Дио с ностальгическим взглядом смотрел в сторону Храма. — Оказывается, я даже соскучился по этому месту. А лично я вообще никогда не был в Египте, так что никакие приятные воспоминания не действовали на мою тревожность умиротворяюще. Я хотел только осмотреть уже поскорее этот Храм, убедиться, что нам здесь делать нечего, и свалить отсюда. Долбаная Африка. Особенно сильно давило на нервы то, что Тор пришел без Мьельнира. Без Мьельнира? Без Мьельнира. Гел и Дио сразу предупредили меня, что на территории Египта магией придется пользоваться по минимуму, и я передал Тору по телефону, что, что бы там ни произошло, нужно будет обойтись без демонстрации силы. И хотя я слабо верил, что Тор в принципе способен не хвататься за свое оружие по любому поводу и без повода, но я совсем не ожидал, что он вообще оставит молот дома. На отсутствие Мьельнира я обратил внимание, как только Тор вышел из Бивреста. Я попытался вспомнить, когда вообще видел в его руках молот в последний раз. Кажется, еще когда Роджерса привезли, и мы разговаривали с Мстителями после его операции... Хотя тоже не помню. Но точно знаю, что оба раза, когда я был в небоскребе Старка, при Торе молота не было. Что это все значило... Я только надеялся, что потом, в какой-нибудь самый неподходящий момент не окажется, что Тор снова стал для чего-то там недостойным и поэтому теперь не может поднять Мьельнир. Не то чтобы я переживал, что Тор не сможет сесть на престол или что он снова разругался с Одином, просто мы находились в чертовой Африке. — Тысяча лет — большой срок, — заметил Старк, перекладывая пиджак с одной руки на другую и поправляя на ней бинт. — Что мешало побывать здесь раньше? — Сначала все как-то не до этого было, — пожал плечами Дио, протягивая руку, когда я достал из кармана сигареты. — Потом мы разосрались с местными и больше здесь не играем. — С Гором, Сетом и всеми этими египетскими богами? — Нет, — улыбнулся Дио, прикуривая. Я по привычке протянул пачку Старку, тот, как обычно, отказался, видимо, решив вернуться к своему некурящему образу жизни. — Старых Богов здесь уже давно нет. Но думаешь, кроме них да христианства здесь никогда не было других религий? Старк пожал плечами. — Например, вуду? — внезапно сказал он. Я медленно-медленно затянулся. Горький дым прошел по горлу в грудь, заполняя легкие, и я сосредоточился именно на этом. А вот Дио чуть не закашлялся. — Ну, ты нашел, кого вспомнить... Они, слава богам, в нашем мире теперь редко появляются, да и раньше предпочитали Гаити. — Тогда с кем же? — Да здесь куча народу обитает, богов в Африке всегда было куда больше, чем в Европе. Правда, я не знаю, как много из них еще осталось... — Дио перевел взгляд на город и медленно выдохнул. — Так из-за чего вы поругались? — не отставал смертный. Дио посмотрел на меня, будто спрашивая, стоит ли рассказывать. Старк тоже посмотрел на меня, и даже сквозь стекла его солнечных очков я ощущал его нехороший прищур. Благодаря своей природной недоверчивости, ничуть не уменьшившейся после всплывшей информации о том, что он побывал под влиянием какого-то неясного заклинания, Старк с особой внимательностью относился к тому, что я говорю, будто только и искал доказательства, что на самом деле я ему пизжу насчет всего, что здесь происходит. В принципе наши разборки с африканцами уже давно остались в прошлом, да и я никогда не был одним из тех людей, которые с особой щепетильностью относятся к «выносу сора из избы». Но я не хотел, чтобы Старк знал, насколько сильно на этой земле нам были не рады, так что решил ограничиться лишь той частью событий, которые касались непосредственно смертных. — В основном, из-за всех тех историй, связанных с рабовладением в Новом Свете. Ну, не прямо уж «в основном», рабовладение скорее стало печальным следствием, чем причиной, но для Старка, как и для многих американцев, это была довольно неприятная тема, что стало понятно по целой серии его неосознанных жестов, говоривших о тщательно скрытом смущении. Он почти неслышно прочистил горло, почесал нос рядом с солнечными очками, поправляя их на глазах, и скрестил на груди руки в своем любимом жесте, который сейчас нес явный пассивно-оборонительный характер. — Что, они хотели, чтобы вы его прекратили? — все же не стал он уклоняться от темы. — Конечно, — пожал плечами Дио. — Как и мы, они не могли вмешиваться в историю смертных, но все равно ожидали, что мы что-нибудь сделаем. И когда мы ничего не сделали, они обиделись. — Открытых столкновений у нас не было, — добавил я. — Просто отношения охладились, а мы и раньше-то не были большими друзьями. Теперь африканцы не покидают Африку, а мы ее не посещаем. И у нас что-то вроде перемирия. — Как у России с Японией, — сравнил Дио. — Мирного договора нет, но и воевать не воюем. Старк подытожил. — И получается, что сейчас мы это перемирие нарушаем. А это не обернется потом проблемами для нас? И говоря о нас я имею ввиду себя. Дио легко пожал плечами, сжигая в руках окурок: — Да с чего бы, ты же смертный. Тебе с их стороны бояться нечего. К тому же он всегда может рассказать африканцам про Альтрона и спросить, неужели тем совсем не дорог их прекрасный материк? Но, наверное, не стоит озвучивать это предложение. — Это Локи здесь нужно быть осторожным, он для них теперь легкая мишень, — закончил Дио. И до того, как смертный успел спросить, почему именно я, мы услышали окрик Гела: «Нашли».       _\ | /__\ | /__\ | /_ «Синий час» уже плавно перетекал в «золотой», солнце начало выглядывать из-за горизонта, когда мы, идя нога в ногу с Гелом и Тором, шли от остатков пирамиды к Храму. Светлело быстро, и к тому моменту, как мы обогнули Маммисий, первые лучи уже успели осветить Храм на треть. Мы пораженно застыли. Свет спускался по стенам Храма, и, будто универсальный растворитель, смывал с него все лишнее, преображая его на глазах. Фасадная стена стала ниже и приобрела легкий розоватый оттенок, склоны по бокам стали чуть более крутыми, а вырезанные в камне изображения фараона и богов сменились иероглифами и орнаментами с неожиданно плавными изгибами, по которым пробегали радужные искры магии, то подсвечивая их, то затухая. Статуи птиц у входа исчезли, и вместо них появились две огромные сидящие фигуры: мужчина и женщина. Они были вырезаны из камня, их одежды и украшения были покрыты яркой белой, синей, черной и красной краской, а прикрепленные к головам диски были позолочены. За несколько минут солнечный свет полностью открыл перед нами Храм, и тот выглядел так, словно только вчера был сдан в эксплуатацию. — Как в «Мумии», — восхищенно выдохнул Старк. А я смотрел на сверкавшие сине-золотыми вспышками магии иероглифы на стенах и просто не знал, что сказать. Это было... потрясающе. — Это, мои дорогие, называется пространственно-временная магия, — повернулся к нам улыбающийся до ушей Гел и насмешливо посмотрел на меня: — Или египетский стиль.       _\ | /__\ | /__\ | /_ Наверное, стоит объяснить, что Старые Боги были настолько старыми, что многие связанные с ними мифы были мифами даже с нашей с Тором колокольни. Вот взять того же Птаха. По легенде он создал весь мир, просто представив себе его. Вот так, одной лишь силой мысли. То есть он не плавал в лодке по Мировому океану, не нырял до дна, чтобы достать землю, и даже не воровал яйца у волшебных птиц. Знаете, что это говорило о Птахе лично для меня? Что он был настолько ленивой задницей, что, когда смертные спросили, а что это все такое и откуда оно взялось, боже, ему было даже в лом придумывать нормальную сказку, он просто ответил: «Потому что я так сказал». Хотя вообще-то он был крутым инженером и чуть ли не главным местным ремесленником. Его Храм находился в Мемфисе, который тоже долгое время был столицей Египта, и прежде чем тот город был построен, в том месте были проведены целые работы по возведению дамбы на Ниле, рытью каналов и мелиорации земли. Неплохо для смертных, живших пять тысяч лет назад, а то я прекрасно помню, какая проблема с наводнениями была в Амстердаме, когда мы болтались там с Бальдром и Аполлоном, а ведь это была уже Эпоха Возрождения. В общем, если Птах и правда когда-то существовал, то его деятельность носила явный созидательный характер, что наверняка понравилось бы нервозному смертному, которого нам наняла Геката, куда больше истории Гора. И сначала народ и хотел искать именно Храм Птаха. Тот тоже был разрушен до основания и сохранился только в пространстве между измерениями. Вот только, не факт, что у Птаха вообще была мастерская, если он все создавал силой мысли. Так что немного подумав и повспоминав сказки на ночь, которые мне когда-то рассказывала мама, я все же предложил именно Храм Гора, построенный в городе Идфу или Эдфу, или как он там правильно назывался. Сам Гор совсем не был демиургом, как Птах, или даже просто творцом, вроде Гефеста, но оружейником, говорят, был талантливым. Они с Сетом очень долго пытались поделить трон Египта. Сначала хотели договориться по-мирному, потом устроили состязание, которое должны были судить другие боги, но в конечном счете все вылилось в полноценную войну. Тогда Гор набрал себе армию смертных, и чтобы их как-то вооружить, построил кузницу, где и изготавливал оружие. Оружие, которым он в итоге и победил Сета. Как правило бога совсем непросто убить. Для этого нужно обладать серьезной силой или иметь какое-то уникальное оружие, или нужно провести специальный ритуал, а желательно вообще совместить все это, но даже тогда нет гарантий, что убитый бог через пару веков не вернется с милым визитом. Так что Гору пришлось проявить немало изобретательности, чтобы создать достаточно мощное для войны с дядей оружие, и хотя подробностей их конфликта по рассказам я уже не помнил, но помнил, что то оружие считалось для тех времен прорывным. Ну, я и подумал, что чисто по стилю его мастерская подошла бы Старку намного лучше. Да, смертный ушел из этого бизнеса. Но ведь и нам не нужно было именно оружие. А то, что эта мастерская могла бы ему просто однажды пригодиться, так это здесь было вообще ни причем. Никак не связано с его видениями, не-а, вообще никак. Просто это действительно была сейчас самая удачная мастерская в Египте, которую только можно было найти. И теперь Старк изучал ее с настолько придирчивым видом, что за бедного египетского бога становилось даже немного неловко. Сам храмовый комплекс внутри был огромен. Когда мы вошли сквозь врата, то оказались в просторном дворе, часть которого занимал большой бассейн или фонтан, и посреди него находился постамент, на котором стояла скульптура человека с птичьей головой. С двух сторон по бокам от нас шли галереи с высокими, но узкими плитами, забитыми иероглифами и узорами, а на другом конце площади находился вход в сам Храм. Мастерская находилась в его задней части, и чтобы до нее добраться, нужно было пройти через главный зал, завернуть в какие-то узкие темные коридоры и пересечь еще пару помещений. И везде стены были либо отделаны белым, желтым и черным мрамором, либо были покрыты ярко подкрашенными иероглифами, вдоль стен на полу и на каменных плитах стояли кувшины, вазы и какие-то скульптуры из камня, а в главном зале на одной стене был изображен Гор, и некоторые элементы его одежды, его оружие и его глаза сверкали драгоценными камнями. И все это выглядело потемневшим со временем, помутневшим, посеревшим. Казалось, что даже солнечный свет из огромных окон сюда толком не попадал. Храм выглядел заброшенным, опустевшим, и скажите спасибо, что не разграбленным. Уже на этом этапе я перестал ждать от этого места хоть чего-то хорошего, но мастерская выглядела и вовсе удручающе. Просторное, но недостаточно хорошо освещенное помещение имело конусообразный потолок с усеченной вершиной, на месте которой просто была дыра. Свет сквозь нее, конечно, проникал, но, чтобы полностью осветить мастерскую, нужно было, чтобы солнце находилось чуть ближе к зениту, чем это было ранним утром. Пыли как ни странно почти нигде не было, но все равно все казалось каким-то почерневшим, чуть ли ни сгнившим. Перед тем, как войти в Храм, мы предупредили Старка и Тора, чтобы они не дотрагивались ни до чего, до чего не дотронутся Гел с Дио, и не ходили никуда, куда не ходили они. Здесь везде стояли пространственно-временные ловушки, это же древние египтяне, господи боже. И теперь Старк медленно обходил помещение по периметру, держа руки в карманах и осматривая увешанные инструментами стены и заставленные чем-то столы. Лично я едва ли представлял себе назначение хоть десяти процентов находившегося здесь инвентаря, а название мог вспомнить дай боги где-то у четверти из того. А вот смертный, судя по его недовольному виду, очень даже хорошо знал, что это все такое, и, похоже, предпочел бы видеть это в каком-нибудь другом состоянии. — Афганская пещера, версия 2.0, — пробормотал он себе под нос, и, хотя он находился на другом конце помещения, благодаря здешней акустике мы прекрасно все расслышали. И как-то поднапряглись. Мрачные пророчества Ярика, что Старк здесь все сожжет и взорвет, сами собой всплыли в голове. Не круто. — Все это уже безнадежно устарело, — вывел приговор Старк. — Сколько этим инструментам лет? Они же рассыпятся в труху, если к ним прикоснуться. Изготавливать на таком хоть что-то... Кстати, а какой длины цепь вам нужна? — он повернулся к нам. Гел назвал число. Старк с шумом втянул воздух и осмотрел помещение таким взглядом, какой, наверное, был у меня, когда я впервые увидел египетское заклинание, которое греки собирались использовать для ритуала. Профессиональный ужас, смешанный с неверием в то, что кто-то на полном серьезе сейчас собирался этим заниматься, и с пониманием того, как много тут на самом деле придется исправлять. — Здесь в любом случае нужны новые инструменты, — решил он и подул на какую-то висевшую на стене штуку. Облачка пыли не было, но я заметил, что Старк не притрагивался здесь ни к чему, как я ему и сказал в самом начале. — Потому что эти... Нет, они, конечно, красивые, золотые ручки и инкрустация драгоценными камнями... Очень красиво. Для какого-нибудь музея — в самый раз. Но работать этим нельзя. — Как скажешь, — легко согласился Гел. — Разжигать печь в здешней жаре будет самоубийством. Можно, конечно, попробовать с горелкой, но это будет очень долго... Господи, а это что, настоящие меха? А это... наковальня? Она же совсем убитая. Старк посмотрел на нас. — Слушайте, у себя в мастерской я выкую вам цепь за пару суток, причем большая часть из них уйдет на волочение проволоки. Вы уверены, что нам обязательно всем этим заниматься именно здесь? Мы с Гелом и Дио только перекинулись тревожными взглядами. Вывозить вибраниум с Африки... Нет, это однозначно было плохой идеей. Проще будет найти здесь, в Африке, какого-нибудь другого смертного с профессией кузнеца и уговорить его на работу, а потом просто пошаманить с разумом и памятью. На Старке все-таки мир клином не сошелся, а то, что его выбрала Геката — вообще не залог успеха. Пока мы думали, что ответить, Старк подошел к стене, на которой ровным рядочком висели молоты самых разных форм и размеров, и провел по рукоятке одного из них. — Старк, — позвал его я, но тот, будто не слыша меня, обхватил рукоятку ладонью и снял молот со стены. По мастерской пробежал легкий перезвон. Будто эти изготовленные из дерева и золота тяжеленные инструменты, долгие тысячелетия висевшие неподвижно, внезапно качнулись на сквозняке. Мы буквально замерли. А потом я это почувствовал. Сначала то, как магия в молоте, который держал в руке Старк, начала просыпаться и тянуться к нему. А потом и магию всего этого места. Это ощущалось, будто фронт почти затухшей ударной волны легонько толкнул тебя в грудь, словно что-то выбило из тебя воздух и на мгновение оглушило. И за это мгновение то ли весь мир вокруг тебя перезагрузился, то ли в тебе самом включились какие-то дополнительные органы чувств, и внезапно свет кажется ярче, воздух — насыщеннее, окружающие тебя предметы — реалистичнее. Раньше я всего пару раз попадал в подобные места, но сейчас... Не знаю, может, дело было в том, что этот Храм находился в другом измерении, может, в своеобразной специфике магии египтян, может, в чем-то еще, но когда это место начало «оживать», когда я почувствовал его скрытую силу, которая все просыпалась и просыпалась, и просыпалась... Что-то очень древнее, очень стихийное, очень яркое и в то же время темное, очень иное и опасное. Кажется, Тор и Гел даже задышали глубже. Я же наоборот почувствовал давление в груди. Я не нравился этому месту. Оно было построено, чтобы создавать здесь оружие против Сета, а тот был Богом Хаоса, как и я когда-то. Пока что ощущения опасности и неприветливости этого места были несильными, возможно, из-за того, что я был смертным, а возможно, потому что оно само пока «не проснулось» окончательно. Но, наверное, долго мне здесь находиться все равно не стоило. Я сделал глубокий вдох и оглядел мастерскую. Изменения не были такими же явными, как когда первый Храм проявлялся сквозь перестроенный, но все равно заметными. Помещение будто стало светлее. Солнце все еще стояло под недостаточным углом, но сейчас чернота, которой тут все было покрыто, сошла, и оказалось, что стены мастерской были завешаны чем-то вроде мутных зеркал, и те рассеивали отражавшийся от них свет. Я мог бы поклясться, что еще пару минут назад эти стены были черными, а сейчас — вон как празднично сияют. Даже сам Старк под этим светом выглядел как-то по-другому. Инструменты вокруг не то что отзывались на него, они тянулись к нему, хотели быть использованными первым оружейником, который прикоснулся к ним за долгие тысячелетия. Только что я смотрел на смертного, случайно забредшего в чужой храм и даже не испытывавшего какого-то священного трепета от мысли, что находится в божественной кузнице. Сейчас мне казалось, что Старк как раз находился на своем месте, а чужаками здесь были только мы. Сам смертный, скорее всего даже не осознавал то, что происходило вокруг него. Магию он, может, и видел, но не вертел головой, хлопая широко раскрытыми глазами и рассматривая ее вокруг себя, а очень внимательно и оценивающе оглядел инструмент, который держал в руке, со всех сторон, и повесил его на место. После чего взял следующий. У него был вид человека, который точно знает, что и в каком состоянии он хочет видеть, и у хранящихся здесь предметов был только один шанс доказать, что они достойны здесь остаться. Но хмуриться он явно перестал, и чем дальше он шел по мастерской, чем больше дотрагивался до инструментов, что-то стирая с них или проверяя заточку, тем более довольным он выглядел. Он чувствовал магию этого места, чувствовал, что она с охотой принимала его. Вся мастерская будто преображалась от каждого его шага. Теперь она уже не выглядела заброшенной и требующей серьезной уборки, прежде чем начать ею пользоваться. Инструменты неярко сверкали, отражая свет, и да, они действительно выглядели так, что с таким только в музей можно идти. У обычных топоров и молотов деревянные ручки были обвиты золотыми фигурками, вроде змей или цветов, а головы были украшены вырезанными иероглифами или какими-то рисунками. Некоторые из них сверкали драгоценными камнями. Выглядело это все настолько богато, что, видимо, только магия Гора позволяла им оставаться до сих пор рабочими. Если, конечно, Старк сочтет их рабочими. Положив очередные щипцы на место, смертный засунул руки в карманы и повернулся к нам. — Ладно, в целом, все не так уж и безнадежно, — сказал он с холодным профессионализмом. И наваждение исчезло. Я услышал, как Гел с Дио выдохнули, завороженные даже таким небольшим проявлением дара, мы же с Тором хоть и были впечатлены, но остались более невозмутимыми. — Здесь нужно будет очень много всего заменить и переоборудовать, — Старк решительно обходил помещение по обратной окружности, на этот раз уже всерьез прикидывая масштаб работы. — Не знаю, что там считалось передовым во времена Имхотепа, но мир с тех пор немножко изменился. Он достал телефон и разблокировал экран. — Сети нет, но техника работает. Уже что-то... Тор наконец отлип от места и вошел внутрь мастерской, вертя головой и с любопытством все разглядывая. Ну и мы пошли вслед за ним, хоть я и чувствовал, что мне этого делать не стоило, но ведь интересно же было. Когда еще удастся рассмотреть Храм Гора. Я снова сделал глубокий вдох. Воздуха будто не хватало. А вообще здесь было красиво. Все было таким золотым и сверкающим и богато украшенным. Стены были либо увешаны зеркалами, либо расписаны иероглифами. Судя по всему заклинаниями, хотя за зеркалами я видел только их отрывки. — О! — услышал я за спиной довольное восклицание Старка и подошел к нему. Тот стоял возле какого-то прикрученного к столу прибора. Толстая металлическая хреновина, к плоской горизонтальной поверхности которой было приплавлено три маленьких цилиндрических бруска. От двух крайних из них отходили длинные рукоятки. Старк взялся за них и потянул на себя, и те задвигались медленно, с явным натягом и протяжным мерзким скрежетом, который, впрочем, быстро исчез. Доведя рукоятки до конца так, что они коснулись друг друга, Старк развел их обратно в стороны. На этот раз они уже двигались легче, а когда он снова потянул их на себя, они и вовсе пошли легко, без скрипа и сопротивления. Будто вот так вот взяли и сами собой смазались маслом. Очень удобно. — Что это? — спросил я, наблюдая за его действиями. — Это, Локи, станок для загибания звеньев, — что-то покрутив и подвигав, он с удовольствием заключил: — Настраиваемый. Можно будет установить размер звена, какой захотите. Кстати... Он оглядел помещение, высмотрел что-то и ушел в дальний угол, где начал рыться на одной из боковых полок. Мы молча наблюдали за ним. Смертный явно понимал лучше нас, что и зачем он здесь делает. — Ага! — раздался его возглас. — Что я нашел! Вернувшись к нам, он продемонстрировал свое «что-то». Несколько длинных полых изнутри цилиндров с толстыми стенками и разного размера и несколько толстых металлических и глиняных дисков с отверстиями разного диаметра по центру. Я зачем-то взял один, приложил к глазу и посмотрел сквозь отверстие на Гела. Чтобы обнаружить, что этот придурок смотрел на меня сквозь два таких же диска. — Я похож на Джона Леннона? — спросил тот. — Ты похож на малолетнего дебила, фантеющего по Инспектору Гаджету, — припечатал его Дионис. — Ну ты же знаешь, первые три тысячи лет — самые тяжелые в жизни любого мальчика, — «вступился» я за Гела. Старк с улыбкой забрал у нас диски и осмотрел их. — Шайбы, конечно, лучше будет принести новые. — А что это вообще? — Шприц, с помощью которого металл можно вытянуть в проволоку, Локи, — объяснил он мне. — Так что, это возможно сделать в здешних условиях? Старк окинул взглядом мастерскую. Это был отстраненный объективный взгляд человека, оценивающего новые условия труда, но в нем уже было немного больше теплоты, чем вначале. — Вы невероятно усложняете жизнь и себе, и мне, но да, здесь можно будет выковать цепь. Правда, вместо пары дней, которые я потратил бы на это дома, здесь у меня уйдет минимум полторы недели. — Полторы недели у нас есть, — согласился Гел. — Я сказал «минимум», — твердо повторил Старк. — И это при невероятном условии, что здесь хоть какую-то работу можно будет вести. Вы уже высчитали, какая вам нужна рабочая и разрушающая нагрузка цепи? Они начали обсуждать технические подробности, а я подумал, что у нас еще металла-то не было, а они тут уже планировали, что и как и в каком графике они будут из него делать. Блядь, придется все-таки проводить их в Ваканду.       _\ | /__\ | /__\ | /_

И Локи запустил руку глубоко в котомку и извлек... безотказную ракетницу М20 Локи: Агент Асгарда #3

Я и сам не заметил, как частота глубоких вдохов у меня стала почти каждый четвертый. Как-то так я чувствовал себя, когда у меня потихоньку садилось сердце из-за сломанных рун и перешинкованных ребер год назад. Так что я решил выйти в главный зал. Не то чтобы тут стало легче, но все же было попросторнее. От окон шел совсем легкий ветерок, и я лениво отметил это, подумав, что интересно было бы взглянуть на заклинание, которое должно было обеспечить обмен воздухом этого пространственного кармана с внешним миром. Такие детали всегда были жутко заебными, интересно, как с ними справлялись Старые Боги. Сам главный зал чем-то напоминал наш тронный в Асгарде: такой же огромный и уставленный колоннами, только тут они были кубической формы и все исписанные иероглифами. Печати и матрицы иероглифов, несших магический характер, были высечены в верхней четверти стен, и я как раз рассматривал их, пытаясь хотя бы по аналогии с известными мне магическими стилями представить, для чего они предназначались, когда услышал голос Гела, доносившийся из коридора. — Видишь ли, в Европе сейчас с этим стало сложнее. Животных мало, лесов тоже, разных ограничений дохрена, да и территории под это отведены настолько маленькие, что особо не погуляешь. Конечно, охота здесь хорошо организована, но... не знаю, исчезает какой-то азарт, острота чувств что ли. Мне быстро надоело. Одно время я вообще перестал на нее ходить, а недавно открыли Австралию, и та прямо как глоток свежего воздуха. — Я думал, в вашем мире охота теперь порицается, — раздался голос Тора. — Все эти разговоры о защите животных... — Все по-разному к этому относятся, просто охотиться нужно только на разрешенных животных, только в разрешенный сезон и с разрешенным оружием, но так, почему нет, если нравится... — И как оно в Австралии? — Охота в глубине континента, лицензии не нужно, охоться, на кого хочешь. Так еще и охота проходит на джипах и по ночам под прожектора, потому что днем слишком жарко. И вот это, я тебе скажу, настоящий драйв... Меня в первый раз туда коллега по работе позвал, смертный, кстати. Мы поехали на кенгуру... Голоса стихли, видимо, Гел с Тором свернули в какой-то боковой коридор. Я сделал еще один глубокий вдох и вернулся к разглядыванию заклинаний. Я никогда раньше не бывал в таких местах, скрытых между измерениями. Даже смертные, занимающиеся пространственно-временной магией, не прячут свои храмы в подобных карманах, все-таки те обычно жрут немало энергии, а значит, не могут существовать сами по себе, ни от чего не подпитываясь. Но египтяне каким-то образом этого добились. Их Храм до сих пор существовал, тогда как их самих в Мидгарде уже давно не было. Их магия пережила их самих. Просто поразительно. — А древнеегипетский ты тоже понимаешь? — раздался за спиной голос Старка. Он подошел и встал рядом. — А можешь сказать что-нибудь на древнеегипетском? Я оторвался от разглядывания матрицы, в которой вместо привычных мне рун стояли древние иероглифы, и сделал еще один глубокий вдох. — Хм, — понизил я голос для драматичности, — Ф’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’лиех Вгах’нагл фхтан. Старк тихо засмеялся. — Локи, я в компании двух скандинавских и двух древнегреческих богов хожу по кузнице пятого, древнеегипетского. Только Ктулху мне здесь и не хватает для полного счастья. — Но разве это не здорово, знать, что в мире есть боги? — Просто прекрасно знать, что где-то в мире есть боги, — согласился Старк. — Хуже — понять, что они уже здесь. Ну так как? Ты понимаешь, что здесь написано? Или на мертвые языки магия ваших волшебных корней уже не распространяется? — с иронией поддразнил он. Я перевел взгляд с колонны, которую до этого изучал, на стену. — Ну, в основном тут описываются обстоятельства, при которых строился этот храм. Интересно? — Давай, — пожал он плечами. Я подошел к стене и быстро пробежался глазами по столбцу, а Старк встал рядом в ожидании. В принципе это была та же самая история, которую нам когда-то рассказывала мама, но тут она, конечно, была расписана более подробно. — Мы ведь уже рассказывали, как Сет убил отца Гора и занял трон? — когда Старк кивнул, я продолжил: — Здесь говорится, что пока Гор рос, его воспитывали боги и богини, поддерживавшие Осириса. Они... — сделал я короткую паузу для вдоха, — обучили его военному искусству, и, когда тот вырос, то решил отомстить за отца. Он пришел на суд Великих богов и предъявил права на престол. Народ такому развитию событий удивился, но Сет предложил встретиться с Гором и договориться с ним полюбовно. Я прошел на несколько шагов вдоль стены и махнул в сторону пропущенных колонок иероглифов. — Ну, тут рассказывается о том, как они договаривались, что включало в себя одно изнасилование, дрочку в еду, убийство матери, воскрешение, ну и какие-то жуткие соревнования, в которых обе стороны по-черному жульничали. — Допинги? — Нет, ну это уже слишком. Мы прошли еще немного вперед мимо окна к следующей стене. — В итоге это закончилось войной. Точнее с этого и началась их война. Они провели несколько сражений. В первом Гор одержал победу над войском Сета, и в... — вдох, — и в награду получил город Эдфу. Тут он построил свою божественную кузницу, а еще набрал людей, которых лично обучал боевым искусствам. Это были первые люди, участвовавшие в разборках между богами. — Черт, а я-то думал, что мы были первыми, — расстроился Старк. — Извини, — я указал на изображение кучки маленьких красных человечков, — неповторимый оригинал, — а потом на Старка, — жалкая пародия. Смертный усмехнулся. — Их назвали месниу — «Железные люди», — продолжил я. — Они получили такое название, потому что Гор дал им уникальное оружие, которое сделал лично, в этой кузнице. Для его изготовления он использовал металл, который древние... — вдох, — египтяне называли «божественным» или «небесным». — Вибраниум? — тихо спросил смертный. — Вполне возможно, — согласился я. — Ведь вибраниум попал в Мидгард на метеорите, если я правильно помню. Оружие, которое Гор изготавливал здесь из своего «небесного металла», было способно поражать богов, — вдох. — Дело в том, что Гор был еще очень молод и неопытен, когда вступил в конфликт с Сетом. Так что первую войну он выиграл больше благодаря своему техническому преимуществу, чем военным навыкам. — «Техническому преимуществу»? — переспросил Старк. — Что, прямо так и написано? — Ага. Вон, видишь ту закорючку в форме «гаммы»? — Я смотрел «Мумию» и знаю, что этот иероглиф называется Аменофус, — с уверенностью прирожденного мошенника заявил Старк. — Не уверен, что существует иероглиф с таким названием, — улыбнулся я, проходя дальше и пытаясь вдохнуть поглубже перед тем, как продолжить. От таких частых глубоких вдохов грудная клетка у меня уже начала потихоньку ныть. — Локи, что с тобой? — конечно же, Старк заметил, что со мной что-то не то, и подошел ближе. — Ты бледный, и я слышу, что ты тяжело дышишь. Что случилось? Что-то с твоими рунами? — Да нет, — мотнул я головой. — Просто я не нравлюсь этому месту, вот оно и хочет, чтобы я ушел. А ты ничего не чувствуешь? Взгляд Старка стал очень удивленным. — Мне наоборот так легко здесь стало. Будто впервые за... семь лет мне ничего не мешает дышать, — и Старк положил свою перебинтованную руку себе на грудь. — Это хорошо, значит, Храм принял тебя. Но я Бог Хаоса, а именно для сражения с одним таким и было когда-то построено все это здание, так что мне здесь лучше долго не находиться. — Тогда, может, уйдем? Я все равно уже посмотрел все, что мне было нужно. Я кивнул и ответил, что уйдем, как только дождемся остальных, а сам прошел к следующей стене, легонько подталкивая Старка плечом вперед. — В общем, в конце первой войны Сет был схвачен, и Гор собирался его убить, но Сет сбежал, не без помощи своей сестры, которая... — вдох, — которая, кстати, была матерью Гора, но вот пожалела братишку в последний момент. Сет залег на дно, посидел там несколько лет, зализал раны и вернулся со своим войском, чтобы отвоевать Египет обратно. Они с Гором устроили сражение в небе, и в нем... — вдох, — и в нем был первым ранен Гор — он лишился глаза. Сам же Гор использовал против Сета свой гарпун, называвшийся «оружием тридцати». В полете гарпун распадался на три части, и каждая из них забирала десять жизней. Мы остановились возле нужной колонки. Примерно в метре над нашими головами в стене было высечено изображение оружия Гора в довольно крупном масштабе. Старк буквально завис, разглядывая его. — Похоже на ракету с разделяющейся головной частью, — прикинул он через десяток секунд молчания. — Но в наше время такие штучки забирают куда больше тридцати жизней. Мы в Старк Индастриз делали такие... — тихо добавил смертный, и пока он не успел снова упасть в свои мысли, я подтолкнул его вперед к следующей колонке и закончил: — В общем, этим оружием Сету оторвало яйца, после чего Великие Боги решили, что этот пиздец пора прекращать, и хотели просто поделить страну между Сетом и Гором. Но потом они подумали, что ведь Сет теперь не сможет иметь детей, значит, у него не будет наследников, и отдали Египет Гору окончательно. — Ну, он мог бы вылепить себе что-нибудь из глины, — отстраненно предложил Старк, думающий о своем. — Было бы желание... или мог бы использовать тот амулет из члена Осириса... — Насчет глины, ты в чем-то прав, а насчет амулета... — задумался я. — Не получилось ли бы потом так, что раз член был отрезан у Осириса, то и дети тоже принадлежат Осирису?.. Старк посмотрел на меня так, словно пытался сообразить, принимал ли я сегодня уже свои лекарства. Я думал, он сейчас попросит меня как-нибудь снизить градус безумия, которое я на него лью, но вместо этого смертный сказал: — Локи. Он прищурился, и взгляд у него стал болезненно подозрительным и недобрым. — А к чему ты это все мне сейчас рассказал? Я снова сделал глубокий вдох, рассматривая «оружие тридцати». — Знаешь, Старк, у тебя такая насыщенная жизнь. Кто знает, может, однажды тебе понадобится место, где ты сможешь изготовить оружие, способное поражать богов, — я снова посмотрел на Старка. — Или даже кого-то и посильнее богов. От моих слов в его глазах появилось что-то почти испуганное и ошарашенное. — Что ты, черт тебя возьми... — Ну так что, мы здесь закончили? — к нам подошли Гел с Тором, и последний протянул Старку его пиджак, видимо, забытый в мастерской. — Ты уже все посмотрел, и мы можем уходить, или пока остаемся? Старк с усилием оторвал от меня взгляд и перевел его на олимпийца. — Да. Я все посмотрел, — кивнул он и достал из кармана телефон. — Чтобы посчитать точное количество вибраниума, мне нужен доступ в Интернет, но примерно это будет... — он быстро перемножил какие-то числа в калькуляторе и результат показал Гелу. — Не уверен, что столько вибраниума реально достать, я слышал, что это довольно редкий металл и жутко дорогой, грамм чуть ли не по цене биткоина. — Об этом не беспокойся, — отмахнулся Гел. — И он обязательно должен быть обработан. Необработанный он нестабилен, и мы ничего не сможем с ним здесь сделать. Гел снова кивнул. — Значит, ты согласен нам помочь? — спросил он, и на мгновение Старк даже выглядел удивленным. — А что тут остается, вы с Тором уже успели спланировать совместную охоту в Австралии, — улыбнулся он, доставая из кармана солнечные очки. — Разве я могу срывать такие планы.       _\ | /__\ | /__\ | /_ Мне понравилась эта прогулка. Я никогда раньше не видел храмы Богов Египта, да и с их магией мне очень редко приходилось иметь дело, настолько редко, что все их заклинания казались просто абстрактной теорией. Так что увидеть эту магию в действии было интересно, впечатляюще, и это явно было чем-то новеньким. А я люблю все интересное, впечатляющее и новое. К тому моменту, как мы вышли из Храма, было уже начало седьмого, «золотой час» давно закончился, солнце ярко светило, и город медленно просыпался. Открывались какие-то ранние лавки и магазинчики, на улицах уже появились редкие прохожие. Мы шли следом за Дио к тому же самому переулку и пытались с Гелом решить, что делать с вибраниумом. — Но сейчас еще так рано, — проныл Гел. — Может, стоит еще подождать? Ну, хуй знает, как по мне, так эффект новизны долго не продлится, так что если и идти, то в ближайшие дни. Гел ненадолго замолчал, видимо, связываясь с кем-то еще, потом передал мне, что Велес со мной согласен, считает, что идти лучше вечером, и спросил, можно ли сделать это сегодня. Я ответил, что сегодня вечером я выхожу на дежурство, так что придется олимпийцам со славянами быть просто пиздец какими организованными. Я, конечно, все равно идти с ними не собирался, но проводить же придется... Тор со Старком наверняка заметили наши с Гелом загадочные переглядывания, хоть Дио и отвлекал их какой-то своей болтовней об алкоголе. Точнее отвлекал он ею только Старка, в то время как Тор практически не разговаривал всю обратную дорогу. Он вообще все утро был каким-то странно молчаливым. Обычно, когда мы куда-то отправлялись с его друзьями, они с Вольштаггом и Фандралом могли не затыкаться всю дорогу и ржать на весь Иггдрасиль из-за любой херни. А сегодня он был заметно тихим, почти не участвовал в разговорах, хотя вот с Гелом они, вроде, нашли общий интерес. Все-таки, похоже, мои опасения насчет его знакомства с мидгардцами не были пустыми, но что именно было не так, я не мог с ходу понять. Я хоть и без особого старания, но прокручивал в голове эти полтора часа в Идфу, но все, вроде, прошло довольно мирно. Да еще это отсутствие при нем Мьельнира тоже вызывало подозрения... В общем, когда мы вернулись в Софию, и народ начал расходиться, я решил проводить Тора до той парковки, на которую его принес Биврест несколько часов назад. Мы вышли из подъезда и направились к углу дома, чтобы обогнуть его, и шли мы в полнейшем молчании. Мне было не по себе. Я чувствовал, что что-то было не так. — Ты, наверное, жутко устал от нас за это утро? — спросил я, имея в виду еще и Гела с Дио. Тор поднял голову и посмотрел на меня удивленно. — Что? Нисколько, почему ты так решил? Я пожал плечами. — Ну, тогда поделись, что ты обо всем этом думаешь? Учти, на твоем присутствии настоял Старк. Я знаю, что ты не любитель магии, и не хотел втягивать тебя в чужие проблемы. Тор немного помолчал. — Да нет, все в порядке. Наоборот, было очень интересно, — ну, по его похоронному тону поверить в это «интересно» было сложно. А он вздохнул: — Я знал, что наша компания никогда тебе не подходила, так что я был рад наконец-то познакомиться с твоими друзьями. Э-эм, ну, «друзья» — это, конечно, громкое слово, которое в отличие от Тора я применял с очень большой осторожностью очень редко, и только тогда, когда никогда. А Тор уткнулся взглядом в землю и добавил: — Кажется, я увидел сегодня ту часть твоей жизни, о которой почти ничего не знаю. — Если ты про Египет, то я сегодня тоже был там впервые. Тор улыбнулся. — Как думаешь, у Гора и правда была голова птицы? — Мне в это слабо верится, — хмыкнул я, позволяя ему перевести тему. — Но ведь почему-то смертные изображали его таким? — Думаешь, добивались портретного сходства? — От Старых богов всего можно ожидать, — решил Тор, останавливаясь. Мы уже почти дошли до парковки, и он обвел ее задумчивым взглядом. Он явно хотел сказать что-то еще, но молчал, а я стоял и ждал, когда же он озвучит то, что было у него на уме. — Так ты... Ты веришь ему? Старку? — В смысле? — не сразу понял я. — Он ведь рассказывал тебе, что считает, что этому миру грозит еще какая-то угроза? И то, что ты рассказывал ему сегодня... Ты веришь ему или..? — Тор испытующе посмотрел на меня. — Или нет? Я без труда достроил в уме его фразу: «Ты веришь смертному или специально манипулируешь его страхами или его доверием, или его посттравматическим расстройством или еще бог знает чем, чтобы достичь какую-нибудь свою очередную предательскую цель?» Очень мило, что Тор сдержался и не стал договаривать. Твою мать. Нет, его, конечно, тоже можно понять. Я уже не помню, чего я там наговорил на допросах, но вряд ли тот мой бред сильно отличался от того, что нес Старк, разве что интонациями я, наверное, пользовался другими. Так что если Тор сейчас думал, а не нашел ли я в лице его приятеля-смертного какую-то новую для себя жертву, то в этом нет ничего удивительного, это даже правильно, я бы на его месте тоже так подумал. Я бы на его месте в первую очередь именно так и подумал. — Да, он рассказывал что-то такое, — кивнул я, принимая самый свой наивный и расслабленный вид. — Что у него тоже было какое-то видение, как и у тебя... Но я не знаю, насколько всерьез к этому стоит относиться, ведь единственный из нас, кто может поговорить с пророками в Асгарде, — это ты, а ты сидишь здесь. Тор страдальчески вздохнул. — Там сейчас идут встречи с Альвхеймом и весенние празднования. Если я там появлюсь, то надолго застряну. К тому же, я ведь говорил, что не могу уйти, пока ты лечишь Стивена. — А я говорил, что его лечение будет длиться еще долго, — напомнил я. — А я просил тебя оставаться в стороне от их проблем. — Да брось, Заковию все равно на меня повесят. Неужели я не имею право даже полюбопытствовать, в чем конкретно меня собираются обвинить? Тор нахмурился. — Если Фьюри только попытается сделать что-то подобное... — Тор, — перебил я его. — Лучше разберись с тем, что увидел, — я попытался добавить в голос легкости: — А то представь, как будет глупо, если окажется, что вы со Старком оба видели пророчество. Которое проигнорировали, потому что Старк тебе как человек не нравится. — Это не так, — тут же отреагировал он. — Энтони — смелый и благородный воин и надежный соратник... — Ну, хорошо, — не стал спорить я, — потому что считали его сумасшедшим. Это Тору крыть было уже нечем. — В Мидгарде, кстати, такие истории сплошь и рядом случаются. Когда пойдешь с Гелом на охоту, спроси его. Они наверняка до сих пор периодически срутся из-за Троянской войны. Тор снова перевел взгляд на парковку и вдруг решил: — Кажется, сегодня я оказался в этом городе впервые за целый месяц, и раз уж так, то мне стоит навестить Стивена прежде чем вернуться к Джейн. Мы направились к автобусной остановке, и я очень старался не думать о том, как именно Тор хотел закончить то предложение. «Ты веришь ему или..?» Все равно все варианты, которые только лезли в голову, были недалеки от тех, что я сразу предположил. Ничего нового, в общем-то. Я и так все прекрасно знал. Тор мне никогда не поверит.       _\ | /__\ | /__\ | /_ Я был уверен, что Старк уже уехал отсыпаться, а в квартире меня будут ждать Дио с Гелом, но все оказалось наоборот: мидгардцев, когда я вернулся, не было, а смертный сидел на диване перед работающим телевизором с кружкой в одной руке и бутербродом в другой. Пока я ходил провожать Тора, он успел сварить себе еще одну порцию кофе, но все равно продолжал широко зевать, смотря какую-то передачу, и, честно говоря, вся эта картина вызывала у меня ощущение легкого... сюрреализма. Н-да, когда три года назад я бесился после изгнания из Асгарда и развлекал себя придумыванием картин расправы над Мстителями, я совсем не ожидал, что однажды вот так приду домой в семь утра, а один из них будет сидеть у меня на кухне и сонно завтракать. Но я был рад, что он остался. Нам нужно было еще обсудить Египет, у Старка наверняка было полно вопросов и собственных условий, да и просто... Да и просто мне нужно было отвлечься. И новая возможность повыносить мозги смертному могла бы прекрасно помочь. Я пошел на кухню и начал готовить завтрак и себе. Вскоре Старк тоже пришел сюда и сел за стол. — Да что такое, только что ведь работал, — ругался он себе под нос, держа в одной руке телефон и нажимая на какие-то кнопки, расположенные сбоку на корпусе, чтобы заставить телефон перезагрузиться. — Даже в вашем Египте не подводил... — С мужиками такое случается, Старк, — ответил я, наливая себе чай. — Не часто, примерно один раз из пяти. Я услышал за спиной его тихий смешок, повернулся, чтобы сесть за стол, и встретился с его веселым взглядом. — У нас с тобой уже есть общие шутки? Это означает, что мы друзьяшки? Ох, еще один... Я кивнул в сторону еще работавшего телевизора и спросил, что интересного там показывали. Старк сонно почесал глаз, а потом ухмыльнулся. — Очень интересную передачу. Рассказывали про какой-то замок в Финляндии, Олаф-чего-то-там, — смертный сел поудобнее и взял следующий бутерброд. — С ним была связана одна любопытная легенда. В шестнадцатом веке крепость держала осаду против... то ли русских, то ли шведов, то ли еще кого-то, и дочь коменданта крепости влюбилась во вражеского офицера и начала с ним встречаться. И когда ее отец об этом узнал, он приказал ее казнить. Довольно суровое наказание, тебе не кажется? А труп замуровали в стенах замка, и потом из того места выросла рябина. Так вот, я тут подумал про твои руны... — Старк, — перебил я его. — Если ты сейчас ведешь к тому, что я со своим наказанием еще легко отделался, то я напомню, что у меня все еще достаточно физической силы, чтобы снова выбросить тебя из окна. Здесь девятый этаж, так что прежде чем ты договоришь фразу, я советую тебе посчитать, хватит ли времени, чтобы твой прекрасный костюм собрался вокруг тебя. Старк засмеялся. — Ты как-то нервно реагируешь. Вот ведь, блядь, еще один тут взялся рассказывать мне сравнительные истории. — Но приятно, что ты считаешь мою броню прекрасной, — улыбнулся он, убирая телефон в карман. Я не стал на это отвечать, наслаждаясь вкусом крепкого черного чая с травами. Сейчас бы еще сигаретку, да на балконе, но не оставлять же некурящего Старка тут одного. Да и вообще, двигаться не очень хотелось, уж больно приятный момент тишины наступил... — Как ты это делаешь? — естественно Старк был бы не Старком, если бы тут же ее не нарушил. — Что? — лениво спросил я. Он покачал в руке свою кружку, рассматривая рисунок на ней, потом допил кофе, поставил кружку на стол и поднял на меня очень усталый взгляд, который вкупе с его тенями под глазами от недосыпа создавал довольно угнетающее впечатление. — Еще... дня три назад у меня было такое ощущение, словно... — он покусал губу, подбирая слова. — В общем, я словно оказался в каком-то кошмаре. Я знаю, что есть люди, которым пришлось в разы хуже, так что, наверное, я не имею право так говорить о себе, но... все разваливается, Локи. Все разваливается на куски и катится в ад, и я не понимаю, что мне с этим делать, и как это исправить, и возможно ли что-то исправить, и есть ли вообще смысл что-то исправлять. Большую часть времени я ловлю себя на том, что просто жду, когда этот сон закончится, а потом вспоминаю, что это не сон. И я будто... — он перевел дыхание, явно не зная, как объяснить словами то, что он чувствовал. А я прекрасно знал. — Будто ты, как сумасшедший, носишься по колесу, уверенный, что на другой стороне обязательно будет подсказка, а то и вовсе полноценное решение всех твоих проблем. Главное просто придумать, как на ту другую сторону попасть. Но в глубине души ты знаешь, что это лента Мебиуса, и никакой другой стороны у нее нет. В усталом взгляде смертного мелькнуло что-то благодарное, даже поза, в которой он сидел, стала казаться менее зажатой. Он вздохнул, отпуская часть напряжения, и кивнул. — Но стоит мне поговорить с тобой, у меня появляется такое идиотское чувство, словно весь бардак в моей жизни начинает упорядочиваться. Это какой-то эффект общения с языческими богами? Я пожал плечами. Хотел бы я, чтобы от общения со смертными тоже был какой-нибудь приятный для меня эффект. И под словом «приятный» я имею в виду, естественно, не головную боль. Старк провел рукой по глазам и сосредоточил внимание на пустой кружке у себя в руках. — Помнишь, я рассказывал тебе свое... не знаю, как это назвать, видение? Про нападение на нас инопланетной армии и наше поражение? Еще бы я не помнил, я тут с его видением всю неделю до всех подряд доебывался. — Я не рассказывал команде о том, что увидел, — продолжил говорить смертный. — Не в подробностях. К тому же тогда я и не понимал, чем это все было, пока не поговорил с тобой, — он начал обводить взглядом помещение в своей избегающей манере. — Все, что я сказал им тогда, это то, что нас может ждать еще одно нападение пришельцев, как это уже произошло в 2012-ом, и что в следующий раз нам может так не повезти, и мы проиграем. И что нам нужно подготовиться, защититься, и поэтому я и хотел... — его взгляд остановился на холодильнике за моей спиной. Он медленно вздохнул и сглотнул. — В общем, к тому моменту, как я закончил говорить, я уже понимал, что звучу, как полный псих. И судя по лицам команды тогда, они думали примерно так же... Он криво улыбнулся, переводя взгляд на меня. — И я совершенно не ожидал, что именно ты примешь мои слова всерьез. — А я принял их всерьез? — уточнил я. Что-то я не помнил, когда я сказал об этом смертному. — Судя по сегодняшней экскурсии к Храму Гора и по той сказке, которую ты мне рассказал, да. — Ты попросил перевести для тебя письмена на стене. — Да, и очень мило, что ты не стал превращать очередной миф в алогичный бред, как это было с Иггдрасилем. — А мы сейчас о каком Иггдрасиле говорим: о дереве или о мифологическом архетипе? — Даже не начинай, — улыбаясь, перебил он меня, и я со смехом отпил чай. Старк скрестил руки на груди, уперся локтями в столешницу и опустил взгляд. — В другой ситуации я бы не стал начинать этот разговор. Слишком велик риск, что ты просто наврешь мне, и я тебе поверю, потому что я хочу тебе верить, — он снова посмотрел на меня, — хочу, чтобы в твоих словах был смысл, и может тогда у меня исчезнет это ежеминутное желание выйти в окно. Но чем больше я разговариваю с тобой, тем яснее я понимаю, что ты что-то знаешь. Что-то, связанное напрямую с моим видением. Но ты молчишь, потому что думаешь, что тебе никто не поверит или не станет тебя слушать. Он направил на меня прямой пронзительный взгляд. — Я не обещаю, что я всему поверю, но я готов выслушать.       _\ | /__\ | /__\ | /_

Зло неизбежно, но горе тому, через кого оно приходит в мир Святое Писание

О-о, приехали. Меня готовы выслушать. Сначала говорит, что не должен мне верить, а сам предлагает пойти на откровенность. «Я не обещаю, что всему поверю...» Ага. Спасибо. Как будто я не знаю, как заканчиваются такие разговоры. «Правда, считаешь, что мы в это поверим?» «Для Бога Обмана довольно слабо, Локи, мог бы придумать и получше». «У вас есть какие-нибудь доказательства, Ваше Высочество?» Да. Слышал. Даже участвовал. И знаете, что я думаю? Что мне и в первый раз было достаточно унижения. Проходить через все это по второму кругу, только теперь перед смертным? Да ну нахер. — Даже не пытайся отнекиваться, — жестко сказал Старк, прерывая мой нервозный поток мыслей. — Я помню, как ты замер, когда я рассказывал тебе то, что увидел на базе Гидры. И Бартон тоже пересказал мне ваш разговор, ты считаешь, что эти видения были чем-то большим, чем просто атака Ванды на нас, что они что-то значили. Нашел, к чему апеллировать, к Бартону, господи боже. — Я точно знаю, что три года назад произошло что-то, что было намного больше, чем просто твоя попытка захватить наш мир назло Тору. Я влетел в портал, Локи, я видел армию. Черт, мне этот портал снился в кошмарах еще до того, как я столкнулся с Вандой на базе Гидры! Так объясни мне, что это было?! Он не поверит. Никто не поверил, и он не станет. Абсолютно. Без шансов. Я понял, что мне нужно покурить прямо сейчас, но сигареты остались в кармане пальто. Я встал и направился в прихожую. Похлопал по карманам одежды, нащупал сигареты, зажигалку, так, что еще мне нужно, чтобы покурить, вроде все, повернулся, собираясь идти на балкон. Старк стоял передо мной. — Локи... Как смешно. Я так ждал, пока хоть кто-то задаст мне этот вопрос, но, когда он наконец прозвучал, единственное, что я почувствовал, это был страх. Никто не поверил. Даже Видар, с которым мы столько работали, даже Тор, даже... Даже мама, наверное, не верила, хоть я и не спрашивал, специально всегда обходя стороной эту тему. С чего вдруг Старку?.. господи, Старку, из всех людей, с которыми я когда-либо пересекался? Смертному, которого я однажды выкинул из окна?! А теперь он стоял в проходе между гостиной и прихожей и смотрел на меня с каким-то... Даже не знаю, как это назвать, сочувствие? Жалость? Да, еще лучше. — Локи, — снова повторил он. — Что произошло тогда в Нью-Йорке? И как ты вообще оказался в это втянут? — Старк, — начал я, и мне самому стало не по себе от того, насколько безнадежно звучал мой голос. — Мы только недавно начали снова восстанавливать отношения с Тором. И если он узнает, что я засоряю тебе мозги сказками о... — «своей невиновности», — своей тяжелой жизни, он меня нахрен убьет. И я совсем не хочу ссориться с ним из-за того, что ты не можешь разобраться со своими кошмарами. — Это куда больше, чем мои кошмары, — почти обиженно ответил он. — И если не хочешь, я не расскажу ему о нашем разговоре. Я чуть не рассмеялся. «— Он надавил на тебя, Энтони, заставил тебя пообещать, что ты сохранишь ваш разговор в тайне. А на самом деле, использовал тебя в собственных целях. Что он наговорил тебе?» «— Сказал, что на самом деле он не хотел нападать на наш мир, его заставили это сделать, когда он был под таким же заклинанием, под каким был и я». «— И ты поверил ему?» «— Тогда — да». «— А теперь, когда ты немного подумал?» «— Нет». Отлично. Просто замечательно. Я обошел смертного и вышел на балкон. Открыл окно, достал сигарету, щелкнул зажигалкой, зажглось с первого раза, прикурил. Локоть руки с зажатой сигаретой поставил на торец и сквозь скачущие в голове мысли слушал шаги смертного, последовавшего за мной и усевшегося на стул за моей спиной. Ладно, в конце концов, мне не нужно было рассказывать прямо все. Старка интересовало только то, что касалось непосредственно Мидгарда, а тут было просто. Я обогнул смертного и столик справа от него, сел на второй стул и пододвинул к себе пепельницу. — Что, ты еще не устал от моих сказок за это утро? Он хмыкнул, поворачиваясь ко мне корпусом. Я затянулся, чувствуя, как черный горький дым идет по горлу, и представляя, как он обволакивает мои легкие. В конце концов, в крышке моего гроба уже столько гвоздей... На самом деле я мало что знал о Таносе. Знал, что он был с какой-то далекой планеты Титан из далекой-предалекой галактики, и нет, это был не тот же Титан, который спутник Сатурна. Слышал, что когда-то на той планете жила технологически очень продвинутая цивилизация. И, как это обычно и бывает с цивилизациями, дошедшими до определенного уровня развития, в какой-то момент они обнаружили, что им не хватает ресурсов. Разные миры выходили из таких ситуаций по-разному: кто-то начинал захватывать другие миры, кто-то начинал осваивать незаселенные планеты, кто-то учился синтезировать необходимые ресурсы или пытаться перейти на альтернативные источники. Кто-то делал все это одновременно. Кто-то не делал ничего из этого и заканчивал свою историю грандиозным самовыпилом. Вот к последним планетам и принадлежал Титан. Кажется, у них была Последняя война, а возможно и какая-то катастрофа, выжили немногие, в основном, те, кто в тот момент находился на других планетах. И вот среди этих выживших оказался один парень по имени Танос, а по кличке — «Безумный Титан». — Милый псевдоним, — оценил Старк. — О, вблизи он просто прелесть, — заверил я смертного. — Честно говоря, я не знаю, погиб ли народ Титана в результате войны, или Танос сам их всех убил. Я много версий слышал и ставлю на последнюю. — Действительно, прелесть... Я затушил докуренную сигарету в пепельнице и расслабленно откинулся на спинку стула. — В общем, Танос выжил, посмотрел он посмотрел на остатки своей планеты, на другие населенные планеты, потусовался то здесь, то там и пришел к выводу, что ресурсов всегда будет не хватать на всех разумных существ. А значит, они всегда будут воевать друг с другом, уничтожая все вокруг себя. И лучшее, что тут можно сделать, это сократить популяцию разумных существ до необходимого минимума. — Весьма сомнительный выход из ситуации, — скептически сощурился Старк. Я пожал плечами. — Ну, это насколько я понял. Его цель в глобальном смысле — сделать так, чтобы люди и прочие расы перестали загрязнять, ну, Вселенную. То есть, чтобы перестали выкачивать из планет и астероидов полезные ископаемые, перестали раскидывать мусор, плеваться на улице, истреблять животных... Ну, ты понял меня. Он решил, что это буквально его священная миссия, смысл его жизни, его предназначение — спасти Вселенную от самой большой угрозы для нее. От разумных существ. Я не смотрел на Старка, но по его резко утихшему эмоциональному фону, по его изменившемуся дыханию понял, что он напрягся. Я продолжал. — Он собрал вокруг себя небольшую компанию фанатиков-единомышленников-террористов, те обеспечили его армией, оружием, технологиями, и тогда он принялся за дело. Начал нападать на другие населенные и развитые планеты и устраивать там геноциды. На некоторых планетах он убивал вообще всех, на других какую-то часть населения все-таки оставлял в живых. — И никто не мог его остановить? — Никто, — покачал я головой. — И до сих пор не может, насколько мне известно. Если Танос приходит в какой-то мир, тому уже ничто не может помочь. Танос считает, что он сделает для планеты одолжение, если уничтожит все ее население. И Старк спросил: — И ты тоже был в числе его единомышленников? — Я попал к нему случайно, — я сглотнул, почувствовав, как пересохло в горле от воспоминаний, и пожалел, что чай остался на кухне. Пожалел, что на часах всего восемь утра, и открывать бутылку вина еще рано. — Мы с Тором устроили сражение на Бивресте и разрушили его. Я... упал, — «скажем так». — Я вылетел в открытый космос и был уверен, что погибну. Но когда я пришел в себя, то уже был у них. Я достал еще одну сигарету. — Я пробыл там два года, — я смотрел на зажигалку в руке и прокручивал ее между пальцами. — Ну, по здешнему времяисчислению, естественно. Я не знал, что меня считали мертвым. Сначала я думал, что меня ищут... Старк не издал ни звука, но я и сам понимал, что все это сейчас прозвучало излишне откровенно. А я не собирался тут откровенничать, главным образом, потому, что даже если бы я и рассказал о том, что я видел и что пережил, смертный вряд ли смог бы что-то мне на это ответить, подобрать какие-то... правильные слова, так что не стоило и создавать ситуацию. — И ты видел, как он уничтожает другие миры? — спросил Старк. — Да, — ответил я. — И не единожды. — И все равно привел их сюда, — констатировал он сухим голосом. Я оторвал взгляд от зажигалки и спокойно посмотрел на него. — Да. Он смотрел в ответ, словно ждал, что я добавлю что-то еще, а мне было нечего добавить. Я помнил, как этот план обсуждался в Черном Ордене, помнил, как каждый из них работал на тех планетах, на которых они истребляли все живое, помнил то отвратительное чувство, когда моя магия обращалась против меня, как в голове начинали звучать чужие мысли, помнил, как было обалденно, когда все сомнения исчезали, и с каким трудом приходилось заставлять себя не терять волю. Помнил подавляющий пресс ментальной магии. Помнил, как шел на сотрудничество с мыслями, чтобы лишь бы не тотальный контроль. Что главное — добраться до Иггдрасиля, а там — хоть потоп. Но даже если я попытаюсь все это описать, смертный все равно не поймет, а рассказать так, чтобы он понял, я не смогу. А оправдываться я не хочу. Я думал, что Старк разозлится на мой ответ, но он смотрел на меня с таким мрачным знанием во взгляде, словно говорил, что понимает, о чем я говорю, но лучше бы не понимал. Наконец он опустил взгляд и вздохнул, будто сдаваясь. — Таким был и план Альтрона, — произнес он, сцепляя руки в замок и переплетая пальцы. — Господи... Э-эм, Альтрона? А он-то тут вообще причем? Старк снова посмотрел на меня. — Не делай такое изумленное лицо, ты знаешь, о чем я говорю. Нет, ну про Альтрона я, конечно, уже слышал, но все-таки причем здесь он?.. Взгляд Старка на пару секунд застыл. — Да, ты знаешь... — невесело улыбнулся он. — Тор, видимо, рассказал?.. Он был в ярости на меня. Я совершил ошибку. Огромную непростительную ошибку, — он откинулся на спинку стула и прижался затылком к стене, глядя куда-то в верхний угол, где потолок сходился с остеклением. — Я выпустил джинна из бутылки и загадал желание, а он все переиначил, и все полетело к чертям. И получился Альтрон. Он должен был стать защитой для нашей планеты, но он решил, что мы, люди, и есть самая большая угроза для нее, и попытался нас всех уничтожить. Ого, это сейчас было слегка неожиданно. Я как-то не интересовался, зачем Альтрон разнес Заковию и с какой целью он вообще был создан. Предполагал, конечно, что-то вроде желания прикончить человечество, но эта мысль была шуточной, я не обдумывал ее всерьез. Н-да, в каждой шутке есть доля шутки, но на этот раз она оказалась значительно меньше, чем полагается по нормам. Я пододвинул пачку сигарет по столу к нему, но он даже не взглянул на нее, теребя свой бинт и то разбинтовывая конец, то затягивая его обратно. — Когда в Нью-Йорке на нас пустили ядерку, — начал рассказывать Старк, блуждая взглядом по моему балкону и возвращая его ко мне только раз в три-четыре предложения, — я летел с ней к порталу и думал... А может, я уже позже об этом подумал, не помню. Но я думал, как много в нашем мире оружия, если бы мы только могли все направить его против пришельцев в портале... И тогда, наверное, и появилась эта мысль. Создание единой системы, которая в нужный нам момент могла бы взять под контроль все оружие на планете и направить его против внешних врагов. Это было чем-то вроде логической головоломки, какой-то абстрактной идеей, над которой мне нравилось размышлять, как, ну знаешь, почему бы нам не создать машину времени и не отправиться к динозаврам? А потом сидишь и обдумываешь, какое из твоих действий в прошлом к каким изменениям могло бы привести в будущем... — он прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — Так было и с Альтроном. Он был просто абстрактной идеей, задачкой, не имевшей решение. Взять под контроль все оружие в мире, — горько хмыкнул он, открывая глаза, в которых почти стояли слезы. — Даже звучит жутко, знаю. Просто, когда я был в хорошем настроении, я думал о динозаврах, а когда я не мог спать из-за кошмаров, я обдумывал Альтрона, но создать такое... Я ведь не идиот и не утопист, господи, я родился в семидесятом году, мое детство, мои школьные и студенческие годы прошли во время Холодной войны, хоть тебе это слово ни о чем и не говорит, наверное. Поверь, я достаточно хорошо знаю, как работает этот мир, чтобы зарабатывать на нем приличные деньги. Так что какое еще к черту оружие... А потом внезапно я вхожу в лабораторию на базе Гидры, подхожу к этому проклятому Скипетру, и перед моими глазами появляется эта идиотская картина: армия пришельцев, летящая к Земле, и груда мертвых тел моей команды прямо передо мной. Да, теперь я понимаю, что это было всего лишь заклинание Ванды, но тогда я этого не знал, тогда я мог думать только о том, что делаю недостаточно. И вот мы приносим Скипетр на нашу базу, начинаем изучать его, и, Локи... Боже, мы получили такие данные... — в его голосе появилось придыхание. — Внезапно возможным стало абсолютно все! — Включая Альтрона, — жестко закончил я, и он кивнул, снова опуская взгляд. — Включая Альтрона. Он взял со стола мою пачку сигарет, немного покрутил ее и положил обратно. — Я думал, я допустил ошибку в программе. Где-то что-то неправильно сформулировал, задал не тот алгоритм, забыл вписать три закона робототехники... Но ты даже не представляешь, в каком состоянии я был, когда работал над ним, — он посмотрел на меня, но взгляд у него был невидящим. Мыслями он был не здесь. — С одной стороны, я чувствовал дикий ажиотаж. Естественно, со всеми теми данными, полученными от Скипетра. А с другой стороны, я был в ужасе, — он взглянул мне в глаза и повторил, и его голос зазвучал тише: — Я был в таком ужасе, Локи. Как будто все, что я увидел, должно было произойти уже завтра. Старк снова опустил взгляд на свои руки, и я заметил, что пальцы на его левой руке начали мелко подрагивать. Он с силой сжал руку в кулак. — Мне бы хотелось думать, что, если бы не заклинание Ванды, я бы не стал создавать Альтрона, но, если честно, я уже понятия не имею. Я не знал, что можно на это ответить, и вообще стоит ли что-то говорить. Цели и мотивы Альтрона, конечно, оказались неожиданными, обстоятельства, связанные с его созданием, — тоже. Не так, чтобы я вообще ничего такого не предполагал, но я не предполагал, что то, что я предполагал, окажется настолько близко к истине. Получалось, что ведьма, возможно, даже и не хотела стирать Заковию с лица Земли. Возможно, это действительно было заклинание, которое вышло из-под контроля, или сработало не так, как она ожидала. Потому что разум смертного, которого она атаковала, оказался слишком темным и непредсказуемым местом. Но тут оставалась одна довольно тревожная деталь... — Но разве это не странно? — спросил Старк после почти полуминутного молчания. — Что какой-то пришелец из дальнего космоса преследует ту же цель, что и искусственно созданный мною разум, просто у твоего Таноса она в больших масштабах. В смысле, я понимаю, что вся эта идея с массовым вырезанием целых народов не новая, но разве не подозрительно, что у нас получилось такое совпадение? Я понял, что уже несколько минут держу в руках сигарету и кручу зажигалку, и наконец прикурил. — Ты сказал, что ты создал Альтрона, когда работал со Скипетром, — вспомнил я, и Старк издал задушенный стон. Он тоже все понял, но я договорил: — Этот Скипетр раньше принадлежал Таносу. Камень в нем — это сильный магический артефакт, и он вполне мог впитать мысли и идеи Таноса. — И что потом, он воплотил их через меня? Или что? — Возможно, — пожал я плечами, затягиваясь. — А может, он хотел предупредить о том, что вас ждет. — Интересные у него способы предупреждать, — слегка истерично хохотнул смертный. — Можно как-нибудь попросить его, чтобы в следующий раз он ограничился... ну, не знаю, горящими словами в воздухе или показыванием фильмов? Он снова схватил со стола мою пачку сигарет, но тут же бросил ее обратно. — А теперь с этим Камнем ходит Вижн, и что нам делать? Ждать, пока он рехнется и тоже решит нас о чем-нибудь «предупредить»? — Старк, то, что я сказал, это лишь мое предположение, — попытался донести я. — Я не знаю, что у вас произошло на самом деле, так что, возможно, цели твоего Альтрона и правда не были никак связаны с Камнем, просто ты, э-эм, неверно сформулировал техническое задание. Он снова усмехнулся. — Да, этого нельзя исключать. Черт... Так значит, армия, которую ты привел к нам три года назад, должна была нас уничтожить? Но ты говорил, что собирался захватить нас, потому что тебе нужен был трон или что-то такое... Значит, ты врал тогда? Ну, на эти вопросы у меня не было достаточно четкого ответа, так что я решил направить беседу на более важную тему: — Таносу нужен был Тессеракт. Внутри него тоже находится Камень, не меньшей силы, чем тот, который был в Скипетре. Всего существует шесть таких Камней, и они все нужны Таносу. — Чтобы сотворить какую-нибудь магическую хрень? — Чтобы сотворить какую-нибудь магическую хрень, — кивнул я. — Я не знаю, каким конкретно способом он собирается их использовать, но прекрасно представляю, для чего. Тессеракта в вашем мире теперь нет, но Скипетр остался здесь, и Танос об этом помнит, и он за ним вернется. Старк уперся локтями в колени и вдавил ребра ладоней в глаза. — То нападение пришельцев, которое ты видел в своем видении, — безжалостно продолжал я, — скорее всего было тем моментом, когда его армия вернется за Камнем. Он провел руками по волосам и вскинул на меня злой, полный боли взгляд. — Зачем ты вообще их сюда привел? — Вы уже были их целью. Здесь был Тессеракт, — напомнил я. — Да, но именно ты открыл им портал! Ты пробыл здесь несколько суток, взял под контроль кучу людей, выкрал иридий, разнес нам авианосец, и вместо всего этого ты не мог объяснить, что происходит, не мог предупредить нас, попросить помощи? Я медленно затянулся, не глядя на Старка. Объяснять что-то дальше было бессмысленно. Через это я уже проходил. — Я не мог этого сделать, Старк, — просто сказал я. — И остановиться тоже не мог. — Блядь, — выругался он и вылетел с балкона. Я слушал, как он ходил по комнате, как пытался глубоко дышать, чтобы подавить в себе злость, слушал его и курил. В любом случае со Старком этот разговор зашел куда дальше, чем с Одином или Видаром, насколько я помнил. Надеюсь, смертный все-таки не станет пересказывать это все Тору, потому что я правда не хочу с ним ругаться. По крайней мере, сейчас. Потом я услышал, как Старк открыл мой бар, начал стучать стаканами и бутылками, что-то открыл и разлил. Через минуту он появился на балконе с двумя роксами с тем самым скотчем, который он приносил несколько дней назад. И не успел я удивиться тому, какой он отходчивый, как он спросил: — Ты был под каким-то контролем? Ну, вот и все. На этом разговор можно было считать завершенным. В Асгарде мне таких вопросов не задавали, в Асгарде были целители, которые все сказали заранее, а еще в Асгарде все знали, что я, во-первых, был предателем, во-вторых, ментальным магом, в-третьих, вообще тем еще вруном, так что верить мне в таких вещах все равно было нельзя. Да если бы в Асгарде кто-то и спросил меня о чем-то подобном, я все равно не смог бы никому ничего объяснить и никого ни в чем убедить. Потому что я сам до конца ничего не осознавал. Но Старк стоял сейчас передо мной, протягивал мне один стакан с виски и, кажется, и правда ждал ответ. — Ну, когда меня потом лечили после суда, мне сказали, что да, — выбрал я наиболее безопасную формулировку, забирая стакан из его рук. Я ведь и правда не знал, что со мной было что-то не так, пока за меня не взялся Аск, так что... Все честно. Старк вздохнул, сел обратно на свой стул и сделал глоток. — Ты рассказывал в Асгарде о том, что рассказал сейчас мне? — Я не делал из планов Таноса тайны, если ты об этом. Но боюсь, они вряд ли восприняли мои слова всерьез, учитывая все обстоятельства. — Да уж, слушать тебя было сложно, — согласился смертный. — Ты столько чуши нес... — Хорошо, что я почти ничего не помню из этого времени, — с облегчением усмехнулся я, но Старк моего веселья не разделил. После недолгого молчания он спросил: — Ты не пробовал еще раз поговорить с ними об этом? С Тором, например... О, блядь, вот только не это! — Старк, — твердо сказал я. — Ты можешь верить мне, можешь не верить, мне все равно, но я буду очень счастлив, если ты не станешь пересказывать Тору то, о чем мы только что с тобой говорили. — Потому что ты не хочешь с ним ссориться, — повторил он мои старые слова. — Но дело куда серьезнее ваших ссор, Локи. И ваш мир, и наш находятся под угрозой, а ты знал и молчал все это время! — Ну не то, что ты, да?! — мгновенно разозлился я. — Ты-то сразу рассказал команде о своем мрачном взгляде на будущее. И как, внимательно они тебя выслушали, даже несмотря на то, что и сами получили какие-то видения? Вообще смертный мог бы ответить мне, что тут я был несправедлив, ведь ни он, ни его команда еще недавно не знали, что их видения что-то значат. Но он сжал губы и ничего не сказал. — А самое забавное то, что вы все что-то видели и все молчите, — продолжил я. — Скрываете друг от друга непонятно что, хотя давно могли бы уже сесть и поговорить. Чего ты вообще ждешь? Пока ваша ведьма пошаманит с мозгами твоей команды еще немного, и они все дружно решат, что ты спятил? — Я не в том положении, чтобы переводить стрелки, — упрямо ответил он, снова отводя от меня взгляд. — Тем более на нее. — Все мы не в том положении, Старк. Я вообще Бог Обмана. — Но ты не видел ее, Локи, — продолжал пререкаться смертный. — Ванду. Ее брат погиб в Заковии, защищая Бартона от Альтрона, она осталась совсем одна, и она была такой... Не знаю, как описать, но я не могу ничего рассказать. Это просто невозможно. Он ведь закрыл собой Бартона от пулеметной очереди, и после его смерти казалось, что мы должны вроде как позаботиться о ней. Хотя бы первое время. А не перекладывать на нее вину. К тому же тогда я еще не знал ни о каком заклинании... Так ее брат погиб? Вот, значит, каким был рикошет... — Старк, ее брат был не жильцом с того момента, как она применила к тебе заклинание из разряда высшей магии. Он снова сжал пальцами переносицу. — Ладно, — решил он в итоге. — В этом надо будет очень подробно разобраться... Знаешь что, — он снова посмотрел на меня. — Если ты не хочешь предупреждать Асград — это твое дело. Но мне на моей планете не нужны какие-то фанатичные инопланетяне, которые думают, что лучше других знают, как сделать всех счастливыми. Так что потом, когда я разберусь с Вашингтоном, нам нужно будет с тобой очень серьезно все обсудить. — Хорошо, — кивнул я, и Старк вдруг улыбнулся. — Видишь, не так уж и страшно было об этом говорить. А ты боялся. И внезапно я понял. И я посмотрел на смертного в абсолютном охуении, пытаясь уложить в голове то, что я только что понял. Он... поверил мне? А как же тот факт, что я участвовал в парочке геноцидов, и еще несколько равнодушно наблюдал, даже не делая попыток их остановить? Как же то, что я привел в его мир армию читаури? Как же то, что я пытался убить конкретно его, в конце концов? Разве мои слова, что я был под влиянием магии, не должны вызывать больше всего скепсиса? Не говоря уже о том, что происходит в Африке... — Знаешь, Старк, мне кажется, что вы зря проявляете ко мне столько человечности, — неожиданно для себя самого признал я. — Мне кажется, что я вполне заслужил смертную казнь. Старк вздохнул, вставая. — Я тоже заслужил, Локи. Но похоже, нам с тобой придется отдавать свои долги как-то по-другому. Если б ты только знал, Старк, как я собирался выплатить свои долги, если бы ты только знал...       _\ | /__\ | /__\ | /_ «— ...продолжают охоту за гигантским вепрем, поселившимся в лесах под городом Лодвар, Кения. Пока не установлено, откуда зверь мог прийти в эти места, однако на сегодняшний день известно, что им было убито шесть человек, двое из которых были охотниками, и один — фермером. Выжившие пострадавшие находятся в больнице. По словам очевидцев, зверь вышел из леса и просто напал на работавших в полях фермеров. Были запрошены дополнительные силы из...»       _\ | /__\ | /__\ | /_ До выхода на дежурство оставалось меньше четырех часов, и если я хотел хоть немного сегодня поспать, то тупить сейчас времени не было. Пока они разбирались с телефонами (Ярик даже поднял свой над головой, пытаясь поймать сигнал получше), я принялся искать в своем, с какого из американских номеров мне звонили чаще всего. — Локи? — прозвучал сонный голос Старка. Похоже, после ухода от меня он и правда вернулся в гостиницу и лег спать. Черт. — Старк, мне очень нужно, чтобы ты погуглил кое-что для меня прямо сейчас. — ...А сам? — У меня здесь плохая связь, на Интернет не хватает. — Локи, какого?.. — Древнегреческий обол. — Что?.. — Древнегреческий обол, — нетерпеливо повторил я. — Только быстрее. В трубке послышался его крайне недовольный и тяжелый вздох и какое-то копошение. — Ты сейчас серьезно разбудил меня только потому, что не можешь сам что-то нагуглить? — его голос звучал, как голос человека, вполне способного придумать новый искусственный интеллект, который выследит меня в любом из миров и измерений и прикончит. — Говорю же, плохая связь. — Выйди туда, где хорошая. — Сейчас день, Старк. Люди днем не спят. — Да, но этой ночью я проспал часа два перед твоим Египтом, как и всю предыдущую неделю! — Мое ледяное сердце разрывается от сострадания к тебе. Он хмыкнул. — Ага, конечно... Древнегреческий обол — медная, серебряная или золотая монета Древней Греции... — голос Старка зазвучал ровнее, когда он начал зачитывать текст: — Та-а-ак... ага, составляла 1/6 драхмы и весила примерно 0,73 грамм... — 0,73 грамм, — повторил я для остальных. — Но не обязательно золото, можно и серебро. — Давайте-ка не рисковать, — покачала головой Мара, подходя ко мне, и я снова заговорил в трубку. — Тогда посмотри, сколько сейчас стоит 0,73 грамм золота в евро? — Какой пробы? — устало спросил он, уже потеряв надежду, что у меня проснется совесть, и я дам ему поспать. — Не знаю, средненькой какой-нибудь. Через полминуты молчания он сказал: — 27,8 по сегодняшнему курсу. — Двадцать восемь евро, — округлил я. — То есть на одного будет пятьдесят шесть? — начал считать Ярик. — Сто двенадцать, — тут же донесся голос Старка из телефона. Ярик задумался, подсчитывая числа в уме, а Старк пояснил. — Пятьдесят шесть евро в одну сторону, и пятьдесят шесть в обратную. Если, конечно, вы собираетесь возвращаться. Или мне обрадовать Спенсера, что дальше он лечит Стива единолично, Локи? Ну, тут смертный был прав. С этого хрыча вполне станется еще и за обратный путь потребовать плату, хотя казалось бы... — На троих будет триста тридцать шесть, — подвел итог Ярик. — Короче, триста сорок евро. Раскошеливайтесь, господа и дамы. — А ты? — возмутилась Мара. — А у меня только рубли. — Какого хрена ты ходишь по Европе с рублями?! — Ну значит, мы тебя где-нибудь там и оставим... Я услышал, как Старк тяжело вздохнул в трубку, и быстро сказал, что теперь он точно может идти спать. И добавил, что, если его кто-то о чем-то спросит, то я ему не звонил, и он ничего не знает. Он флегматично ответил, что даже задумываться не собирается, чем мы там занимаемся в своем Плоском мире, и отключился. Забавный все-таки смертный. Тем временем Велес, Мара и Яр выгребали из своих карманов всю наличку, какая у них только была. — Триста сорок евро, — охреневал я от жизни, пытаясь понять, в какой момент дорога на тот свет в Мидгарде стала такой дорогой. — Сколько вина я мог бы выпить... — Локи, я куплю тебе вино, — заверил меня Ярик. — Ты только обещаешь, — не купился я, доставая наличку. Похоже, мы с Велесом тут были единственными работающими людьми среди этих нищебродов. — И хлещешь мой виски. И вообще, какого хера я должен платить, если никуда не еду? — Погреба Диониса находятся в Италии вообще-то и почти все его виноградники тоже, — напомнил мне Ярик. — Ты хочешь через сто лет пить вкусное винишко и вспоминать год катастрофы в Заковии? — Прекрасная мотивация, Яр, — оценил Велес. — Спасаем залежи бухла. — В том числе и их, — перефразировал тот. — Сто лет, ха, — усмехнулся я. — Как будто я столько проживу. Тоже мне инвестиция в будущее... Еще лет четыреста назад я даже не задумывался о подобном, но сейчас я считал действительно несправедливым то, что такие деньги платились даже не за половину пути, а по сути за самую короткую и безопасную его часть. Нет, возможно, она потому и была безопасной, потому что платной, но блядь. Впрочем, ладно, мне было похер. Платить за вибраниум по рыночной вышло бы еще дороже, если бы вышло вообще. Эх, а ведь еще каких-то несколько месяцев назад у нас был Штрукер с гидровцами, которые уж точно достали бы столько вибраниума, сколько нам было бы нужно. Н-да, зря мы протупили. Но кто ж знал, что так получится?.. Я взял у Ярика бумажную карту, которую тот специально с собой притащил, и начал чиркать ручкой, нанося прямо на нее недостающие на картах смертных контуры рек и дописывая руны заклинаний. — Река тут всего одна, но у нее много притоков. Мы сейчас как раз возле одного из них, а вам нужно будет попасть в главный поток, — и я провел жирную линию через пол-листа. — По этому участку вас провезут... Вы же все знаете, как выглядит, ну, ваш пункт назначения? — Очень мило, что ты считаешь, будто именно Царство будет нашим пунктом назначения, — хмыкнул Велес. Я перевел взгляд на Мару, и та кивнула, а Ярик спросил: — Мне только неясно, на чем мы потом поплывем? Вряд ли он, — Ярик боязливо кинул взгляд через плечо и снизил голос, — одолжит нам лодку. — Не беспокойся об этом, — улыбнулся я. — Лодка там найдется, — и я на синем фоне океана написал несколько необходимых для этого рун. — Лучше всего идти туда по Нилу. Они будут пересекаться в нескольких точках, и я бы пошел по четвертому с севера. Это длиннее, но, если там до сих пор ничего не изменилось, то это самый спокойный и прямой путь. Только не перепутайте с притоками из других рек. — Думаю, нам подскажут, если что, — улыбнулась Мара. Я перевернул карту и по чистой стороне начал писать самое важное для них заклинание. — В Ваканде есть пять «выходов». По одному на каждое племя, и, если вы пойдете через них, вас точно заметят. Но есть там одно тонкое место... — и я отдельно написал руны-ориентиры, которые мы когда-то оставляли для себя. Заклинание для выхода тут тоже выглядело немного иначе, чем те, к которым они привыкли. Закончив, я протянул карту Велесу. — Запомнить и сжечь? — спросил тот с юмором. — Уж будь так добр, — с серьезным выражением ответил я. Мара и Ярик достали телефоны и сфотографировали записи. — Теперь самый главный вопрос, — сглотнул Яр. — Кто пойдет договариваться. Я вздохнул и протянул руку за деньгами. Видимо, не существует такого расклада, при котором я совсем-совсем в этом всем никак не участвую. Велес отдал мне деньги, и я пошел к лодочнику, прикидывая в уме, как я начну с ним разговор. Могло показаться, что умнее всего было отправить сюда Гела или Дио. Все-таки речь шла об их религии и их Царстве Мертвых. Но именно поэтому они оба и отказались наотрез и практически сразу — боялись, что стоит им оказаться поблизости от своего Царства, и их уже не отпустит. Ну, а про то, чтобы брать с собой Ареса, Афину или Гекату, и речи не шло: ни Велес, ни Мара ни с кем из них ни разу не работали, и решили, что этот новый опыт они приобретут как-нибудь потом. Так что никого из олимпийцев здесь с нами не было. Что же до меня, то я здесь уже плавал и не раз, но тогда договаривались Эрми или Аполлон. Аполлон так вообще был свой в доску в любой песочнице, по которым делился их пантеон. Ему и договариваться особо не пришлось, по-моему, мы просто пришли тогда и сразу сели в лодку, и Аполлон потом всю дорогу делился с лодочником всякими сплетнями, хотя могу и пиздеть, мы были очень пьяны, так что возможно это была Венеция. В любом случае, я был совершенно без понятия, что мне сказать. Нахер я сюда вообще пришел?.. Я подошел к нему вплотную и невольно сглотнул. Хотя выглядел он не так уж и жутко. Высокий сухой старик, одетый, как и все мы, в современную одежду. Никаких изорванный грязных хламид или тог, наоборот, черные штаны, заправленные в высокие берцы, поверх свитера черный длинный плащ в пол, выглядящий более зловеще и круче, чем у Фьюри. С седыми волосами и бородой он производил впечатление ушедшего на достойную пенсию металлиста. Он посмотрел на меня своими непроницаемо черными глубоко завалившимися глазами, в которых мерцали какие-то насмешливые искры (хотя, возможно, мне так показалось, потому что чувствовал я себя полным идиотом), и его губы искривились. Я понятия не имел, как с ним договариваться. В голове у меня крутилась всего одна фраза, и полный вакуум. Н-да, Локи, все мозги пропил... — Локи, сын Асгарда, — железом по стеклу проскрежетал его голос. — Зачем ты пришел сюда? Затем, чтобы... ну... Блядь. И прокурил... В одной руке он держал весло, другая была опущена вдоль тела. Я потянулся к его свободной руке, обхватил пальцами запястье и притянул поближе к себе. Он не сопротивлялся, продолжая насмешливо наблюдать за мной. Он знал, что я для него не представлял угрозы. Ему вообще никто не мог быть угрозой. Я молча вложил деньги в его ладонь и сжал ее. — Харон, — я посмотрел в его жуткие глаза и, чувствуя себя законченным дебилом, произнес единственный пароль, открывающий все двери, какой только знал: — Валар Моргулис. Он рассмеялся. — Валар Дохаэрис.