— Как думаешь, почему у него это получилось? — Почему? — Он не знал, что это невозможно. Так что он второй настоящий волшебник. Valley — «Burglars’ trip»
Жар в костях нарастал и нарастал, и воздух вокруг меня казался слишком горячим, чтобы им дышать. Легкие жгло, кожу на груди и руках — тоже, мозг плавился. Это продолжалось и продолжалось, и внезапно моя магия потекла по венам освежающим покалывающим холодком, словно река, дамбу на которой наконец прорвало, и стало легче. На какое-то мгновение. А потом всего стало слишком много. Я почти физически чувствовал, как электрические импульсы побежали под кожей, будто пробуждая спавшие до этого рецепторы. Весь мир начал ощущаться по-другому: запах и движение воздуха, яркость солнечного света и присутствие магии в нем, короткий ворс ковра под ладонями (когда я успел упасть?..), даже цвет обоев как будто стал более глубоким. Кожа на руках на мгновение посинела, но снова вернула человеческий цвет. Зеленоватая вспышка пробежала по кровеносным сосудам предплечья, подсвечивая их. Странное тепло окутало сердце, согревая его, а потом распространилось от него по ребрам, и я почувствовал, как под кожей зашевелились осколки костей, вставая на место и срастаясь, но боли не было. Боль уходила. Еще одна волна магии пробежала по венам, и вдруг в моем мозгу что-то щелкнуло, словно в нем включили онлайн-конференцию. Сотни, тысячи голосов произносили мое имя: «Локи, принц Локи, принц, принц, Локи...» — звучало отовсюду, било по барабанным перепонкам. Я зажал ладонями уши и тут же почувствовал, как чьи-то руки сжимают мои плечи. — Локи? — Локи? «Принц Локи...» Голоса Старка, Ярика... Асгарда... в унисон звучали в моей голове, накладываясь друг на друга, а Старк еще и тряс меня за плечи. Я разлепил глаза и увидел, что смертный смотрел на меня практически со страхом. «Принц, это принц Локи, Локи...» — Локи? Что с тобой? «Локи... Локи...» — Я в норме, — хрипло выдохнул я, думая, что со мной что угодно, только не норма. Каждые несколько секунд меня бросало то в жар, то в холод, а кожа на груди и руках горела. Я схватился за полку, пытаясь встать, и она треснула под моими пальцами. Проклятье. — Локи? — голос Старка звучал оторопело. Он подхватил меня за плечо, давая держаться за себя, и начал вставать, потянув меня вверх. Я прекрасно понимал, что легко мог сейчас сломать смертному пару костей, так что поднялся сам, стараясь не опираться на него. В конце концов, не хватало потом еще и его два месяца лечить... Комната перед глазами плыла, в ушах стоял гам. Я покачнулся, когда выпрямился, но устоял на ногах и закрыл дверцу шкафа. На ее внешней стороне висело зеркало, и я начал поднимать футболку, боясь даже думать, что я там увижу. Абсолютно чистая кожа, на которой не было ни единого синяка и через которую не просвечивало ни единой руны, и на которой вообще ничего больше не было. Не было. Рун не было. Я сделал вдох. Полной грудью. Что было бы невозможно, будь переломы на месте, но их больше не было, и гематом от них тоже больше не было, и кожа будто стала более ровного тона. И под ней больше не было рун. Магия бурлящим потоком носилась по моему телу, наконец-то освобожденная, наконец-то больше ничем не скованная, меня всего трясло, кожу покалывало, в голове звучали сотни голосов, сливавшихся в какую-то невыносимую какофонию, и сквозь всю эту мешанину ощущений я смотрел на себя в зеркало и не видел ни одной руны, и это был настолько шок, что я даже не мог отреагировать. — Это нормально, что у тебя кожа светится, как у Эдварда Каллена? — голос Старка вытащил меня из оцепенения. Смертный стоял в паре шагов от меня и растерянно рассматривал свою руку, на которой больше не было Печати, а потом снова перевел взгляд на меня. — И глаза. Они тоже светятся. А еще под ними исчезли тени. И я больше не вижу на тебе рун. Это потому что их нет, или я просто больше их не вижу? — Их... — я почувствовал, как к горлу что-то подкатило. Я действительно сейчас скажу это? — Их нет. Я смотрел на Старка. И ни черта не понимал. — Рун больше нет, — повторил я, снова глядя на себя в зеркало. До меня все никак не доходило. — Локи? — прозвучало в голове, и я повторил: — Рун больше нет... В отражении я увидел, как смертный улыбается, глядя на меня. — Ты... Уверен? — голос Ярика звучал недоверчиво и ошарашенно, и я его понимал. — Как это возможно? Я сделал несколько шагов назад, пока не почувствовал икрами кровать, и сел. — Как это возможно? — невольно повторил я за Яриком, глядя на Старка. — Как ты это сделал?! Он смотрел на меня своими невинными глазами прожженного афериста и улыбался. — Чудо. — Какое нахер чудо? — Мое чудо, — охотно пояснил он. — Которое мне подарила Геката, помнишь? Это бред. Чистейший стопроцентный бред. Этого не может быть, просто невозможно. — Не знал, что она так могла... Блядь. Кто могла? Что могла? Как могла? Геката? Геката могла снять с меня руны? Руны, которые наложили на меня сами Норны, от которых нельзя было избавиться даже с помощью Камней Бесконечности, эти руны? И они просто испарились под действием ее, что бы она там ни дала Старку?! Что за чушь?!. — Эта магия не настолько могущественна, — сказал я одновременно и для Старка, и для Ярика. — И Геката вовсе не так сильна, чтобы снять руны! Старк пожал плечами, мол, понимай, как хочешь. — А ты с ней сам разговаривал? Блядь, естественно, нет! Ни за что на свете я, высокомерный асгардский мудак, не стал бы просить помощи у нее, защитницы обиженных женщин, ибо себе дороже. Один раз я переступил через себя и обратился к ней, когда пытался разобраться с видениями Старка и остальных Мстителей, и чем это закончилось? Сначала была почти унизительная беседа по телефону, в которой меня послали, после того, как надо мной позлорадствовали, а потом она еще и отправила смертного работать с нами в Египте. Охуеть просто. Так что нет, конечно, я не просил у нее никакой помощи со своими рунами, а она мне ее не предлагала. Да и с чего мне было думать, что она смогла бы что-то сделать?.. Или стала бы?.. — Не знаю, Локи, она же Богиня Колдовства... «Понемногу во всем шарит», — вспомнились слова Эрми. — Нет, — покачал я головой, не зная, кого и в чем я пытаюсь убедить. — Их невозможно было взломать даже с помощью Эфира, а это был Камень Бесконечности — один из сильнейших магических артефактов! Твое чудо точно не может быть способно на то, на что не способен Камень Бесконечности! — Да? Ну, я этого не знал, — легко ответил Старк, довольно улыбаясь. — Как ты это сделал? — Захотел и сделал. — «Захотел и сделал»? — в охуении повторил я, не веря, что слышу что-то подобное. — Ты просто захотел и просто сделал! Да ты же нихрена не понимаешь, как работает эта магия! Улыбка Старка стала триумфальной. — Поэтому и сработало. От прозвучавшего в ушах смеха Ярика я чуть не упал с кровати. — Вот поэтому нам и нужны смертные. Только они способны так нагло наебывать систему! Да уж. Наебывать систему. Это точно. Это именно то, что и сделал этот долбаный смертный, который и в магию-то не верит, и теорией никакой не обладает, в мифологических архетипах путается и вообще... А он взял и просто... Захотел и сделал! Я молчал, не зная, что на это ответить, и Старк, устав стоять, сел рядом. — Зачем ты это сделал? — тихо спросил я. Потому что это было реально важно. — Ты мог залечить ногу Роджерсу, мог разобраться со своими обвинениями... Нахрена ты потратил свое чудо на меня? — Мое чудо, — упрямо ответил он. — На кого хочу, на того и трачу. — Старк, давай сейчас без шуток... — Можно и без шуток, — согласился он, и все веселье из его голоса исчезло. — Когда я только начинал работать в Египте и еще ремонтировал мастерскую в Храме Гора, как-то ночью нас навестила Геката. Поболтала с Гелом о том, о сем, а потом зашла ко мне. Хотела посмотреть, как я там все устроил. Знаешь, что она сказала, когда увидела меня? «Какой приятный сюрприз встретить вас здесь, мистер Старк». Приятный сюрприз, — повторил он. — Ну, она не ожидала увидеть тебя там той ночью, — предположил я, но он покачал головой. — Она не ожидала другого. Что я вообще буду там. — Но она же сама заключила с тобой сделку. Ты сказал, что она подсела к тебе в кафе и дала тебе Печать, и сказала... — И сказала идти к тебе, — перебил меня он. — Но она не просила меня помочь вам с ритуалом и не рассказывала ничего ни про какие аномалии. Ты мне об этом рассказал, и ты отправил меня в Египет. Я почти физически ощутил сейчас гробовое молчание Ярика в своей голове. — Геката дала мне Печать и отправила к тебе, — повторил Старк, — и сказала, что я должен тебе с чем-то помочь, и что ты сам скажешь мне, с чем. Что ж, мне показалось, что никакой просьбы о помощи я от тебя никогда не дождусь. Пришлось действовать на собственное усмотрение. Я же не хочу ссориться с Гекатой, — он лукаво подмигнул мне. Господи блядь Боже. Никто из нас так и не переспросил ее. Все были недовольны ее решением привлечь к ритуалу смертного с миссией, все: Ярик, Велес, я. Дио с Гелом так категорически не спорили, но тоже были не в восторге, но никто даже не подумал созвониться с ней и спросить: «Геката, дорогая, что за хуйня?» Я предположил, что Геката наняла его для работы с нами, и мы просто отталкивались от моего предположения. И если сейчас представить, что в словах смертного все-таки был какой-то смысл, то... — Локи! — внезапно снова раздался голос Ярика. — Джет Щ.И.Т.а заходит на посадку на территории того Управления, из которого я тебя забирал. Ясно... — Они уже готовят машины. Ну, пока они от Управления доедут до меня... — Щ.И.Т. собирается сюда, — произнес Старк, кинув взгляд на свои часы, на которых вместо времени высветились какие-то строчки цифр и кодов. — Будет лучше, если они меня тут не увидят. Официально я должен быть сейчас в гостинице. — Ярик? — Я заберу его, пусть выйдет на балкон. Мы встали с кровати, и я почувствовал такую легкость и бодрость во всем теле, какой не чувствовал, наверное, годами. Я даже не знал, что был настолько уставшим, что мне было настолько херово, и что у меня настолько все болело после сегодняшней ночи, пока это все не исчезло. Мы направились в гостиную, где мне сразу бросились на глаза наши кружки с недопитым кофе, и я подумал, что нужно будет не забыть их вымыть, но тут же я вспомнил и еще кое о чем: — Старк, когда Фьюри допрашивал меня, он сказал, что Ванда взяла в заложники одного из его агентов. Тот выжил? Старк удивленно посмотрел на меня. — Да. Никто из ее заложников не пострадал серьезно... — Кто это был? Старк сощурился, вспоминая, и уже по этой его реакции мне все стало понятно. — Кажется, у него была фамилия МакКензи или Макфлай, или... какая-то киношная... А что? — Просто любопытно стало. Так я и думал. Не могло быть там Бартона. Чертов одноглазый лжец. — А знаешь, что я сейчас понял? — сказал Старк, уже стоя одной ногой на пороге балкона. — Теперь ты уже никогда не скажешь, что смертные не могут повлиять на твою судьбу. Его фигуру охватило яркое огненное пламя, и через секунду он растворился в воздухе. Чертов наглый смертный. _\ | /__\ | /__\ | /_ Первым делом я схватил наши кружки со стола и убрал их в раковину, собираясь ополоснуть, но тут вспомнил, что я же теперь маг, и очистил их заклинанием. Потом я подумал про далекие времена Инквизиции и вспомнил еще одно заклинание, которое мы когда-то использовали для уничтожения своих следов. Повернувшись к комнате, сотворил и его. Ощущение было... странным. Сначала предплечья словно окатило кипятком, но это чувство быстро прошло. Магия неровно пульсировала под кожей, пока искривленная линия зелено-золотых лучей бежала по комнате от меня до дальнего стеллажа, и следом за ней все помещение преображалось, словно по нему пронесся Мистер Пропер. На стене рядом с барной стойкой, на том месте, где я все время прислонялся спиной, исчезло темное стертое пятно. С глянцевой поверхности стойки пропали все жирные следы, и теперь она сверкала чистотой. В раковине исчез налет, а на плите — застывшие остатки еды, которые мне все лень было убрать. Даже пол стал, кажется, чище, чем был, когда я въезжал. Обалдеть. Я теперь снова так могу... Я зашёл в ванну и в спальню, повторяя заклинание, и с каждым разом магия становилась все менее и менее турбулентной, постепенно успокаивалась и все больше ощущалась... естественной. Как же это было потрясающе — снова вернуть ее себе! Не тратя времени на сборы, я взмахом руки создал другое заклинание, и почти все мои вещи исчезли, сверкнув на прощание зеленоватой вспышкой. Только в шкафу осталась кожаная куртка, для которой я решил, что уже достаточно тепло, и накинул ее поверх футболки вместо той толстовки, которую хотел надеть сначала. Потом я, как больной, минут пять точно ходил из комнаты в комнату, применяя очищающие заклинания одно за другим, чувствуя, как горит кожа на руках, но все равно применяя, не потому что это было так уж нужно в таком количестве, а просто кайфуя от этого чувства обжигающе-леденящей энергии, колющей мою кожу изнутри. Как же я жил без этого три года?.. Я чувствовал себя так, словно долгое время замерзал, и вдруг оказался в тепле, словно мое тело лежало под грузом и было онемевшим, и вдруг по нему пустили кровоток, словно я годами пил соленую воду, потихоньку подыхая от жажды, и вдруг добрался до пресной. Это было потрясающе, оживляюще, все мое тело наполнялось такой силой, какую я уже давно не чувствовал. Наконец я вернулся на кухню, взял из раковины так и оставленные там кружки (весь коричневый налет, который мне все время было лень нормально смывать с внутренних стенок, исчез) и магией отправил их обратно в шкаф. Потом я повернулся к гостиной, собираясь так же убрать и тот бокал с недопитым вином, который я отставил на журнальный столик, когда ко мне вломился Щ.И.Т. несколько дней назад... Я обошел барную стойку и отыскал глазами столик. Он был пуст. Бокала не было. Стекло столешницы блестело первозданной чистотой, на нем не было ни пыли, ни царапин, ни разводов. На нем лежали квитанции за коммуналку, несколько шариковых ручек, книга, которую я уже месяца три дочитать не мог, но на нем не было моего бокала. Я обошел столик, осматривая пол. Осколков не было. Возможно, они исчезли под действием очищающего заклинания? Я попытался вспомнить, могли ли агенты случайно разбить посуду, когда арестовывали меня. Я сидел на диване перед телевизором, смотрел «Игру престолов». Услышал шум за дверью, а через секунду она резко распахнулась. Она была не заперта. Я перестал запирать входную дверь на ночь после того, как на горизонте появился Щ.И.Т. Когда в феврале Штрукер вломился ко мне посреди ночи, он взломал мне замок, и потом его пришлось менять, что оказалось тем еще геморроем, потому что из-за работы мне раза три приходилось переносить встречу с мастером. В итоге мы договорились на утро после моего дежурства, когда я умирал хотел спать. В общем, я не собирался проходить через все эти сложности во второй раз еще и после Щ.И.Т.а, так что на ночь дверь не запирал. Вдруг агенты Фьюри внезапно соскучатся по мне и решат заскочить на рюмочку коньяка. А каких-нибудь грабителей-смертных я все равно не боялся. В случае чего, Щ.И.Т. меня бы защитил. Или их. Как повезло бы. Итак, в комнату влетели бойцы в черной форме и с оружием в руках и сразу начали целиться в меня. Я отставил бокал на стол и поднял руки. Несколько человек оббежали квартиру, убедились, что я один, потом мне приказали встать, выйти из-за дивана и повернуться спиной. Нет, никто не бил посуду, смертные даже не подходили к журнальному столику, и никакого бардака они не устраивали. Тогда я попытался вспомнить, стоял ли бокал на месте, когда я появился здесь сегодня утром? Но я не помнил. Когда я уходил от Мары, я думал, что его нужно бы вымыть, но потом Старк отвлек все мое внимание, и про бокал я благополучно забыл. Возможно, его здесь уже не было, когда я пришел. Блядь. — Смертный в отеле, — услышал я голос Ярика. — У тебя там что? Будем сжигать квартиру или ждем Щ.И.Т., чтобы сжечь вместе с ними? Хах. А было бы неплохо... — Боюсь, сжигать квартиру уже бесполезно. Я сказал Ярику возвращаться к Маре, а сам забрал со столешницы сигареты и вышел на балкон. Может, от альвхеймского курева меня озарит, что теперь делать? Потому что если мой бокал и правда у того, о ком я боялся думать... За окном уже ярко светило солнце с безоблачного неба, утро было теплым и слишком прекрасным, чтобы черные внедорожники с агентами Щ.И.Т.а его сейчас портили. Я стоял на балконе и смотрел, как они въезжают во двор друг за другом, останавливаются, как оттуда поспешно выбегают агенты и рассредотачиваются по территории. Я мысленно поспорил сам с собой, кто из Мстителей появится раньше и впереди других побежит меня арестовывать, но что-то никого из них не видел. Может, они заходили с крыши... Наконец из одной из машин вышел Фьюри и сразу поднял голову к моему окну. Мы встретились с ним взглядами, я приветственно махнул рукой и медленно выпустил струю зеленоватого дыма. Тот принял форму их эмблемы — голова орла в круге. Надеюсь, снизу ему было хорошо видно, для него все-таки старался. На лестничной площадке послышался шум. Что ж, наверное, оставаться здесь дольше не имело смысла. Я, конечно, всегда рад поболтать с Фьюри, но не хотел сейчас тратить на него время и силы, которые могли понадобиться мне для другого. Последнее очищающее заклинание, чтобы убрать балкон. На этом и простимся. _\ | /__\ | /__\ | /_Солнце с рассвета в седле Кони храпят да жрут удила Шабаш! Пламя таится в угле Небу - костры, ветру - зола Шабаш! Алиса — «Шабаш»
На внутренней стороне предплечья все-таки образовался ожог. Кривая покрасневшая линия протянулась от локтевого сгиба почти до запястья и расползалась в стороны, словно пыталась повторить рисунок сосудистого русла. Вот, что бывает, когда поддаешься эйфории от вернувшейся магии и используешь ее, не дав себе времени снова к ней привыкнуть. Да похер. Магический ожог заживет за неделю, может, даже раньше. Я опустил рукава куртки и осмотрел местность. Что ж, при свете дня и без магии в воздухе она выглядела... не так интересно, как вчера вечером. Передо мной стояло то же двухэтажное белое здание с высоченными деревянными входными дверями и широким крыльцом. Рядом лежали перевернутые столы, из-под которых торчали грязные красно-белые скатерти. Земля вокруг была усыпана фиолетовыми цветами, игральными картами, каким-то зерном и золой из затоптанного костра. Да, заложников здесь сегодня не было, но этот бардак разрушенного алтаря тоже совсем не радовал глаз. Прямо за зданием находилась какая-то деревня. Вчера вечером я ее даже не заметил, но это объясняло, куда делся весь остальной инвентарь, вроде подсвечников, зажигалок и украшений. Думал, что утром здесь будут болтаться надоедливые дети, ищущие, чего бы еще напиздить, но нет, площадь была безлюдной, даже голоса жителей деревни сюда почти не долетали. Надо ли говорить, что от переполнявшей меня еще недавно радости из-за вернувшейся магии сейчас осталось одно воспоминание. Я чувствовал ледяное спокойствие, и в то же время мне хотелось что-нибудь (желательно, все) уничтожить. Наверное, поэтому я решил вернуться сюда. Отправляться к Маре было нельзя, у нее полный дом лежащих в отключке олимпийцев, а моя квартира была занята агентами Щ.И.Т.а. Можно было бы еще навестить Гаити, но тут я разрывался между диким желанием все там выжечь дотла и рациональным пониманием, что это территория лоа, и преимущество будет не на моей стороне. Так что эта африканская деревня со всей ее разрухой подходила лучше всего. Магией я перевернул столы и накрыл их магией же очищенными скатертями. Кожа раздраженно заныла, как бывает, когда на обожженное место попадает горячая вода, но я привычно проигнорировал это ощущение. Так. Ну, и что я собираюсь делать? Всего того барахла, которым запаслась ведьма, у меня, конечно, не было. Ни черепов, ни цилиндров, ни ювелирных крестов, ни других каких-то блестящих приблуд. Даже свечами заранее не обзавелся. Впрочем, переломанные свечи валялись под одним из столов. Я оборвал у них нитки фитилей и взял по одному кусочку каждого цвета, который казался побольше и поприличнее. Подсвечников под них тоже не было, так что поставил их на скатерти прямо так и поджег. Ну, хоть свечи есть. От того алтаря, который в честь Барона Самди собрала гидровская девчонка, это было, конечно, далековато, но похуй. Я не собирался его ни для чего задабривать. Мне нужно было поговорить. Я бы и по телефону это сделал, но номера Барона у меня не было, другого способа с ним связаться я не знал, оставались ритуалы, которые напридумывали смертные, но я в них ни черта не разбирался. В статьях в Интернете было написано, что алтарь для вызова лоа обязательно должен быть украшен всякими ценностями и красивостями, но так как у меня под рукой ничего не было, то придется Барону обойтись без этого. Взмахом руки я заново развел потушенный ночью костер, очень стараясь, чтобы дальше костра огонь не пошел. Разбросанные по земле цветы и карты резко взметнулись в воздух и, оставив облачко пыли, сложились в две кучки на столе. Так, Локи, спокойнее. Я достал сигареты и закурил, буквально заставляя себя расслабиться. Дым от первой же затяжки собрался в ядерный гриб. Блядь. Еще спокойнее. В конце концов, мы просто поговорим. Очень вежливо и откровенно. И тогда либо Барон вернет мне все мои личные вещи, что бы там у него ни было, а у него точно что-то есть, даже если не бокал, либо... я его убью. Наверное, с моей стороны это будет некрасиво, ведь он спас мне жизнь год назад. Но я не потерплю никаких давящих на меня заклинаний. Больше никогда. Мне плевать, кто он и какой он грозный мудак, и как опасно с ним враждовать, да я и не собираюсь враждовать ни с кем. После второй глубокой затяжки меня немного отпустило, и я начал брать то карту, то ветку с цветами и неторопливо подкидывать их в огонь. Зеленоватый дым от сигареты собирался в десятки маленьких сердечек, крестиков и ромбиков, они смешивались с дымом от костра и летели наверх. В который раз за последний час я прислушался к себе. Обычно я чувствовал, если ко мне было привязано какое-то заклинание, но сейчас магию внутри меня так штормило, словно она закручивалась в сотни маленьких смерчей, и понять что-то в этом хаосе было почти невозможно. — Прекрасное утро, Ваше Высочество. От прозвучавшего за спиной голоса у меня мурашки побежали по коже. В другой ситуации я бы даже позволил себе немного понервничать, но сейчас... Я кинул в костер уже почти догоревшую цветочную ветку, следом щелчком пальцев отправил окурок, и повернулся к нему. — И вам доброго утра, Барон. Он стоял возле стола. Как и во все прошлые разы, выглядел он великолепно. Прекрасно миксовал в своем образе одежду разных народов и эпох, так что на нем был вполне современный темно-фиолетовый костюм-тройка, только вместо пиджака — черный лаконичный камзол с серебряной вышивкой и стоячим воротником. Обе руки он сложил на выставленную перед собой трость с набалдашником в виде черепа и смотрел на меня с улыбкой, которую сложно было нормально интерпретировать из-за просвечивавшего сквозь черную кожу белого оскала черепа. — Признаюсь, вы удивили меня прошлым вечером, но удивление это не было приятным. Ах, как жаль, как жаль. Видать мой крест — разочаровывать всех вокруг. Я подошел к столу и встал в шаге от него, доставая пачку аливийских. — Сигарету? — предложил я. — Это «Галенас»? — уточнил он, вскинув одну бровь. — «Озерные». — Благодарю, но предпочитаю свои, — он вынул из нагрудного кармана портсигар и вытащил оттуда толстую сигару. Убрав футляр обратно, из того же кармана он достал маленькую гильотинку и срезал кончик сигары, после чего раскурил ее от зажигалки, украшенной гравировкой с игральными кубиками. Я наблюдал за всем этим процессом, уже куря. Теперь, стоя рядом с ним и чувствуя его ауру, я снова прислушался к себе. Да, вот оно. Я почувствовал слабую, еле ощутимую нить чужого заклинания, тянувшуюся ко мне. Она была настолько тонкой, что заклинание было либо очень слабым, либо еще неактивированным. Я почувствовал, что начинаю беситься, и поспешно сделал еще одну затяжку, стараясь сфокусироваться на вкусе дыма, наполняющего мои легкие. Барон выдохнул колечко густого серого дыма и оглядел пустую разгромленную площадь. Мы стояли лицом к лесу и идущей через него дороге, по которой мы вчера шли с Яриком. Некоторые деревья в переднем ряду были сломаны, или на них чернели горелые пятна, а земля вокруг них была взрыта. Я вспомнил, как в новостном репортаже Старк стрелял по бааби из репульсоров, а Роджерс швырял свой щит, и невольно прикинул, какие из этих разрушений могли остаться следами того или другого. Стоявший рядом со мной Барон излучал каменное спокойствие, как и положено хозяину положения. Я же... Тоже не видел, из-за чего беспокоиться. Конечно, мне не хотелось вступать с ним в бой, но если понадобится... — Что ж, не будем затягивать драматичность момента, Барон, — прервал я молчание. — Полагаю, вам нужны объяснения моего отказа выполнять свою часть сделки? — Ваши объяснения не столь существенны, Ваше Высочество. — Хорошо. Потому что я их не заготовил. Он хмыкнул и, оторвав взгляд от небесной дали, перевел его на меня. Его оранжевые глаза изучали меня с долей любопытства. Он явно не ожидал такого ответа. — Что-то изменилось... — задумчиво протянул он. — Ваша аура ощущается по-иному. Я не ответил, зная, что он и сам скоро все поймет. — О! — его губы растянулись в улыбке, выглядящей весьма зловеще. — Ваша магия. — И связь с пантеоном, — с видом, будто это ничего не значит, добавил я. — Примите мои искренние поздравления. — Спасибо. Он выдохнул еще одну порцию дыма. — В таком случае я даже рад, что вы не выполнили вчера свою часть нашего договора, — решил он и поделился откровением: — Иметь в своих должниках принца Асгарда может оказаться очень полезно. — Думаете, стребовать с меня долг будет легче, когда я буду находиться в другом мире? Он полуулыбнулся-полуоскалился. — Вы вернете мне долг, Ваше Высочество. По-другому и быть не может. Я сделал еще одну затяжку и отстраненно подумал, что лучше бы Барон потребовал свой долг еще год назад. Мы с Тором были в ужасных отношениях, и в моей жизни не было этих отвратительно героических смертных с их омерзительно огромными запасами понимания и участия, и я бы отдал Барону Гидру вообще без зазрения совести. И всем было бы хорошо. Но нет, год назад здесь эдемцы рвали и бушевали, так что лоа сидели на своем Гаити и не отсвечивали. А теперь эти трусливые недохристиане решили, что могут напиздить у меня грязной посуды и заставить сделать все, что им только захочется. — Потому что вы уже завязали на меня заклинание, Барон? — уточнил я. Он снова перевел взгляд на небо. — Все возвращают мне долги. Я выдохнул дым, и он снова полетел в небо россыпью карточных мастей. — Жутко не люблю долго ходить в должниках, — сказал я, наблюдая за этим. — Вечно на груди скребет это неприятное чувство незаконченного дела. Но еще больше я не люблю, — я перевел взгляд на Барона, — когда мне пытаются навязать чужую волю магией. На последних словах моя еле сдерживаемая агрессия чуть не прорвалась, и магия начала подниматься во мне вслед за моим гневом. Впрочем, я быстро подавил его. Только неконтролируемых выбросов мне сейчас не хватало. Барон, видимо, почувствовал усилившуюся вокруг меня ауру и повернулся ко мне всем корпусом. — Никто вам пока не навязывал ничью волю, Ваше Высочество. — «Пока»? — А заклинание, существование которого вас так злит, всего лишь моя страховка. По-своему, он был прав, но наличие какого-то привязанного ко мне заклинания меня просто вымораживало. — И как же работает ваша страховка, если не секрет? Недокуренная сигара исчезла из его пальцев, тени вокруг его фигуры начали сгущаться. — Она сработает именно так, как и нужно, чтобы вы выплатили мне свой долг, — его тихий голос прозвучал угрожающе, его кости чуть сильнее проступили сквозь кожу, а оранжевые глаза засверкали ярче. Я почувствовал, как нить чужого заклинания усиливается, оказывая пока еще совсем легкое давление. Что ж, он сам так решил. Видят Норны, я не хотел вступать с ним в бой. Я осторожно активировал несколько защитных заклинаний, одно из них направил на эту нить, пытаясь ослабить ее влияние. Между нами с Бароном уже было не меньше шести шагов, и я вообще не заметил, когда мы успели разорвать дистанцию. — У нас совсем нет способа разрешить эту ситуацию мирно? — в последний раз спросил я. — Боюсь, это возможно только на моих условиях, Ваше Высочество. А вы их уже нарушили и наверняка еще нарушите, — улыбнулся он. — Это бросит тень на мою репутацию. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу этого допустить? — Разумеется, — кивнул я. — С моей стороны было бы бестактно ставить вас в столь неловкое положение. Раз так... Я добавил магии на щиты, собираясь отражать нападение, и в то же время волна магии оплела мою правую руку, готовая в любое мгновение превратиться в атакующее заклинание. Ожоги опять начало жечь, но сейчас было не до них. Жаль, что при мне не было кинжалов... Темнота вокруг Барона сгустилась еще сильнее, казалось, словно он стоял в облаке чернейшего дыма. Очертания его фигуры начали расплываться, только глаза продолжали гореть, как два подсвеченных куска янтаря. Я сделал еще шаг назад. Он тоже. Мир замер вокруг нас, напряженная тишина накрыла поляну. Любой звук сейчас мог бы стать сигналом, и тогда... Это был не звук. Легкое дуновение хорошо знакомой мне магии. Я почувствовал его спиной и своими защитными чарами, и внезапно тени вокруг Барона начали светлеть. Он выпрямился, отведя плечи назад, и посмотрел куда-то за мою спину. Н-да, более дешевого трюка он, кажется, придумать не мог. Естественно я не стал оборачиваться. И потому вздрогнул, когда почти в шаге от меня раздалось: — Доброе утро, Лордаг. Барон переставил свою трость поближе к себе и кивнул: — И тебе, Видар. _\ | /__\ | /__\ | /_ От одного понимания, что Видар стоял за моей спиной, у меня холодок побежал по позвоночнику. Я замер и, кажется, даже дыхание задержал, но понял это, только когда через несколько бесконечных секунд он наконец вышел из-за моей спины, за которой, как обычно, появился просто из ниоткуда. — Приветствую вас, Ваше Высочество, — он отвесил неглубокий, но учтивый поклон. — Сэр Видар, — поприветствовал я в ответ, чувствуя, как у меня пересохло в горле. Я совершенно не ожидал, что он сюда придет, и единственная причина для этого, которая приходила мне в голову, ужасно мне не нравилась. Как и его присутствие здесь. Не нравилось. Видар повернулся к Барону и слегка кивнул. — Барон Лордаг. — Сэр Видар, — произнес тот, и его губы тут же растянулись в лживой улыбке. Клубящиеся вокруг него тени растворились в свете дня, его фигура приобрела четкие очертания, а кости стали просвечивать сквозь кожу чуть меньше. — Как же давно мы с тобой не виделись. Как здоровье, дорогой мой? — заговорил он такими интонациями, словно встретил старого друга. Я перевел ошалелый взгляд на Видара. Как-то я не ожидал, что Барон будет разговаривать с ним в подобном духе. С другой стороны, я вообще не ожидал увидеть здесь сегодня Видара, не говоря уже о том, как они будут вести беседу друг с другом. — Спасибо, замечательно, — в тон ответил тот, выходя чуть вперед меня. — А ты как поживаешь? — Не жалуюсь, — Барон отставил трость в сторону, сменяя свою пассивно-оборонительную позу, и с чуть расслабленным видом присел на край стола. — Нечасто ты здесь бываешь, Видар, но как же я рад, что ты наконец нашел время навестить меня. Видар с таким же непринужденным видом двинулся к нему и остановился в нескольких шагах. — Сам понимаешь, дела-дела, — раздосадованно развел он руками. — Ни минуты покоя. Даже сейчас забежал буквально ненадолго. Повидаться с младшим принцем. И они синхронно повернулись ко мне. Это заставило меня немного выйти из оцепенения, в которое я даже не понял, когда впал. Я подошел к ним и сделал единственное, до чего додумался, — вытащил сигареты. Мои руки не дрожали, пальцы не побелели от того, что я слишком сильно сжал пачку или что-то еще, но сдается мне, что легкую одеревенелость в моих движениях они все равно почувствовали. Видар взял одну сигарету, Барон, немного поколебавшись, тоже, и, как и положено по этикету курильщиков, предложил нам прикурить от своей газовой зажигалки. Оба они выглядели такими спокойными, даже почти умиротворенными, но по тому, как ощущалась магия Видара, я знал, что он был наготове. Это немного успокаивало. По крайней мере сейчас агрессия Видара была направлена не на меня, к тому же мне нравилось, как изменился настрой Барона. Как я и думал с первой нашей встречи с этим гаитянином в доме Мары, они с нашим Главой Серых плащей явно были из одной лиги. Возможно, было бы не так уж и просто его убить... — Да, забот в наши дни хватает, — Барон понимающе кивнул. — Уж больно неспокойные времена пошли. — Как будто бывало иначе, — добродушно усмехнулся Видар, выдыхая голубоватый дым, который у него не собирался ни в какие фигуры. — Твоя правда, — вздохнул Барон, выпуская несколько дымных колец. — А у нас с вашим принцем, видишь ли, произошло одно небольшое недоразумение. — Ну, недоразумение всегда можно разумно разрешить, правда? — улыбнулся Видар. — О, конечно! — тут же согласился Барон. — Что же случилось? — Видишь ли, год назад ваш принц оказался в трудной ситуации здесь, в Мидгарде. Он обратился ко мне за помощью, и я, конечно, не смог ему отказать. Во-первых, всем нам дороги отношения с Асгардом, во-вторых, он и сам по себе оказался очень приятным молодым человеком. А тот инцидент с его нападением на наш мир несколько лет назад — я уверен, что это не более чем небольшая неурядица, которую я, разумеется, не стал принимать в расчет. Черный лицемерный ублюдок. Год назад хвалебные дифирамбы пел мне, как замечательно я все устроил в Нью-Йорке, а сегодня припоминает мне это, как косяк, на который он великодушно закрыл глаза. Видар только пожал плечами на это высказывание. — Озорничал немного. Молодежь. — Мы и не такими в его возрасте были, — ностальгически улыбнулся Барон, не сводя глаз с Видара. — И не напоминай, — согласился тот, также не разрывая зрительного контакта с Бароном. — Да... И вот тут и произошло наше недоразумение. Видишь ли, мы с ним заключили сделку. Я свою часть полностью выполнил, а вот с его стороны я ответной честности вчера не увидел. Даже более того, он меня просто-таки попытался, уж прости за вульгарное выражение, надуть. Я, конечно, уверен, что все это не более чем досадное недопонимание. Ну ведь не может принц Асгарда поступить подобным некрасивым образом? Или честь в Асгарде теперь уже ничего не значит? Видар кинул на меня строгий взгляд, но, когда перевел его обратно на Барона, в нем была почти материнская нежность. — Печально слышать подобное, дорогой Лордаг, — вздохнул он. — Конечно же, для нас, асгардцев, честь многое значит. И не только наша. Честь наших добрых соседей так же имеет для нас большое значение. Барон выпустил колечко дыма. — А что, в ком-то из соседей появились сомнения? — Да как тебе сказать... — качнул головой Видар, тоже присаживаясь на край стола. — Не то чтобы сомнения... Ты, возможно, слышал, что после прошлогоднего нападения на Асгард из наших тюрем сбежало много... серьезных преступников. — Слухи доходили. — А может, ты слышал что-нибудь и про Сан-Суси? Барон сдвинул брови, будто напряг память. — Дворец какого-то немецкого короля? — Не совсем, — с улыбкой поправил его Видар. — Дворец короля, но не немецкого, а гаитянского. — Ах, ты про те развалины на севере... Красивый был дворец, так богато украшенный. Жаль только, что простоял недолго. Кажется, его уничтожило землетрясением лет эдак, дай боги памяти, сто пятьдесят назад, не меньше. Смертные считают это место проклятым, думают, там до сих пор бродит душа того застрелившегося короля. А что, там что-то случилось? — с самым невинным видом поинтересовался он. — Ничего особенного. Мы всего лишь обнаружили там больше десятка беглых зоранцев, которых целый год искали, — на последних словах голос Видара похолодел. — Да что ты, — выдохнул дым Барон. — Что же они там делали? — Устроили себе убежище. — Даже не представляю, как они могли там оказаться. Наступило практически морозное молчание. Видар с Бароном продолжали улыбаться и смотреть друг на друга такими взглядами, словно просчитывали предстоящую драку, как Шерлок с Мориарти в том ржачном фильме. Я проверил собственные защитные заклинания, которые, разумеется, все еще были на месте. Атакующее развеялось с потерей концентрации, когда появился Видар, и я прикинул, стоит ли опять направлять магию на и так уже горящие руки или не стоит. Они оба мгновенно почувствуют, если я это сделаю, не хотелось бы случайно дать им сигнал или вроде того. Наконец, Видар прервал молчание. — И вот я подумал: неужели кто-то из наших союзников и добрых соседей совсем забыл честь, что стал бы укрывать у себя беглых преступников? — Зачем кто-то стал бы делать что-то подобное? — бесстрастно изумился Барон. — Да, было бы очень неприятно так разочароваться в ком-нибудь. А мы в Асгарде не любим разочаровываться. Особенно в соседях. Барон промолчал. — Но знаешь, — продолжал Видар, и его тон чуть потеплел. — Я более чем уверен, что это просто, как ты выразился, досадное недоразумение, и эти преступники прятались в том замке без вашего ведома. — Естественно, это так, — улыбнулся Барон. — В любом случае мы уже забрали тех зоранцев. Уверен, ты и сам не хотел бы, чтобы они доставили тебе какие-нибудь неприятности. Особенно учитывая все остальные проблемы в вашем мире. Барон кивнул. — Очень мило с твоей стороны избавить нас от лишних хлопот. — Ты помог нашему принцу. Мы помогли тебе. Так что полагаю, сделка прошла успешно. Губы Барона искривились. — Да, теперь я вижу, что и правда все интересы были учтены. Как приятно иметь с вами дело, — и он перевел на меня задумчивый взгляд. Выдохнул струю голубоватого дыма, который у Барона так же, как и у Видара, не принимал образ никаких фигур, после чего окурок сгорел в его пальцах. Встал со стола, не спеша поправил подол своего камзола и снова посмотрел на нас. — Что ж, раз мы прояснили все детали, то я смею считать инцидент исчерпанным. Не смею более вас здесь задерживать. Рад был повидаться с тобой, дорогой Видар, — он кивнул Видару, притронувшись пальцами к полам своего цилиндра. — Надеюсь, ты все же найдешь время заглянуть ко мне на вечер. Угощу тебя лучшим ромом, который ты когда-либо пробовал. — Обязательно постараюсь выгадать время, — ответил Видар своим самым доброжелательным голосом. — Отдохну от работы. Барон посмотрел на меня. — А вам я желаю удачи, Ваше Высочество, — господи блядь, от такого тона я еле сдержался, чтобы не скрестить пальцы. — Рад, что к вам вернулась магия, надеюсь, больше вы не попадете в столь неприятные ситуации, вроде той, что случилась год назад. — Благодарю, — выдавил из себя я. Он улыбался одними губами, сквозь которые почти не просвечивали кости, и выражение его лица казалось немного задумчивым. Он задержал взгляд на мне, словно собирался сказать что-то еще, но потом передумал. — Надеюсь, в следующий раз мы увидимся с вами по более приятному поводу. Надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся. — Полностью разделяю ваше желание, — широко улыбнулся я. Он уже повернулся уходить, но я задержал его. — Барон? — Что-то еще? — дернул он головой, снова посмотрев на меня. — Да, — любезно напомнил я. — У вас осталась вещь, которая принадлежала мне. С секунду он смотрел на меня, что-то обдумывая, но снова натянул на лицо свою кривую усмешку. — Как я мог забыть. Он прикрыл глаза, а когда открыл их, я почувствовал, как легкое давление, к которому я уже успел привыкнуть, исчезло. Барон кивнул нам, уже окончательно прощаясь, и пошел в сторону леса, но дойдя лишь до места, где на землю падала тень деревьев, он буквально растворился в воздухе. А на столе, рядом с тем местом, где он сидел, остался стоять бокал. Тот самый, который я и искал час назад. Я прислушался к себе, но больше не почувствовал никаких тянущихся ко мне заклинаний. Ладно. Хорошо. Можно было выдохнуть. По крайней мере, сейчас. Я понимал, что на самом деле вопрос нихрена не был решен. Да, Видар удачно появился сегодня и заставил Барона отвалить от меня со своими претензиями, ради этого он даже не пожалел разыграть карту, которую наверняка придерживал для каких-нибудь более серьезных планов. Но несмотря на все их сегодняшние договоренности, я оставался должен Барону, и я понимал, что пройдет время, и этот долг снова всплывет. Еще меня немного смущала одна неприятная мысль, что из-за всего этого теперь могут появиться проблемы и у Мары, а то и у остальных славян. Например, у Велеса, который пил вместе с нами. А мне этого совсем не хотелось. Да, они были Богами Смерти и Хаоса и смогли бы защитить себя от стихии Барона, ворон ворону глаз не выклюет, как говорится, но их бы все равно не обрадовали такие проблемы. Впрочем, если я правильно понимал причину присутствия здесь Видара, то в ближайшее время мне не о гаитянине нужно будет беспокоиться... — Один из самых опасных подонков этого мира, — вполголоса пробормотал Видар, глядя на то место, где исчез Барон. Только после этого он всем телом повернулся ко мне. — Позвольте еще раз поприветствовать вас, Ваше Высочество, но уже в более спокойной обстановке, — приветливо улыбнулся он, но я знал, что приветливость его была обманчивой. Он сюда спустился не для того, чтобы со мной поздороваться. — И я рад тебя видеть, — сдержанно ответил я, случайно переходя на фамильярность, которую мы когда-то позволяли себе, когда работали вместе. Сам не ожидал от себя такого, наверное, просто наслушался их разговоров с Бароном. — Хотя и совершенно не ожидал этого. Во взгляде Видара мелькнуло грустное, и он тут же подтвердил мои подозрения. — Всеотец отправил меня сюда за тобой, — сказал он, тоже отказываясь от официоза, и от этого меня просто накрыло давящим чувством, что мы ведь давным-давно знакомы. — Тебя ждут сегодня в Асгарде. Естественно. Он спустился сюда по приказу Одина, который скорее всего прекрасно знал, каким образом я избавился от рун. Я не выполнил условия своего искупления, не отработал никакую меру наказания. Я считерил. Смухлевал. И поэтому здесь Видар. — И отправил тебя, — повторил я. — Видимо, чтобы сразу по тропам доставить меня прямо в тюрьму, не пугая остальной народ? Видар улыбнулся, и на этот раз его улыбка ощущалась не такой же, как та, с которой он разговаривал с Бароном, на этот раз она была... Более открытой, что ли? Искренней?.. Разве можно так улыбаться человеку, которого ты пришел арестовывать?! — Локи, как всегда ожидаешь только самого худшего, даже не надеясь на лучшее? — спросил он насмешливо. — Как это «не надеясь»? — попытался я улыбнуться, но по ощущениям получилось не очень верибельно. Блядь... — Да я всегда надеюсь на лучшее. Кого угодно спроси. Надежда — мой компас земной. Взгляд Видара переменился. Из него исчезла вся ирония и фальшивая любезность, и он посмотрел на меня серьезнее. — Я здесь не для того, чтобы арестовывать тебя, Локи. Ты выполнил условия наказания, которые ставили перед тобой Норны, а они не любят, когда кто-то игнорирует их волю. Никто не посмеет требовать с тебя большего. Я хмыкнул. — Подозреваю, ты прекрасно знаешь, как именно я избавился от рун. — Да, — он скользнул взглядом по моим рукам. — Один из наиболее самоотверженных защитников Мидгарда принял это решение. — Милая формулировка, — не удержался я. Вместо ответа Видар магией призвал к себе оставшийся после Барона бокал и, не дотрагиваясь, наложил на него несколько сильных защитных заклинаний. Даже несмотря на то, что больше, кажется, от этого бокала не тянулась никакая связь ко мне, это не означало, что там не могло быть какой-нибудь другой мерзкой магии. — Я позабочусь о том, чтобы уничтожить это, — сказал он, и бокал исчез во вспышке. Потом Видар взял меня за правую руку и оттянул рукав вверх. От ощущения трения ткани манжеты по и так горящей коже я чуть не зашипел. Из-под рукава почти сразу показался ярко-красный ожог. — На второй руке то же самое? — спросил он. — По ощущению, да, — поморщился я. — Когда вернешься в Асгард, обязательно навести целителей, — сказал он, отпуская мои руки. — Я думал, мы отправимся в Асгард вместе? — удивился я. Он ведь только что сам мне об этом сказал. — И сразу в тюрьму? — усмехнулся Видар. — Нет, Ваше Высочество, боюсь я буду лишним. И он посмотрел куда-то за мою спину и отвесил такой же неглубокий поклон, как до этого мне. — Приветствую вас, Ваше Высочество, принц Тор. Я обернулся до того, как смысл слов Видара дошел до меня. Тор стоял в нескольких метрах. В своем красном плаще, в доспехах и с молотом на поясе, и на его лице было то идиотское выражение, когда было совершенно непонятно, собирается ли он расплакаться или рассмеяться. Боги, я видел его только вчера, но казалось, что с тех пор я целую жизнь успел прожить. Когда мы расстались, я сидел в камере Щ.И.Т.а со взрывчаткой на руках, покинутый, бессильный и беспомощный, но очень хорошо понимающий, что происходит вокруг меня. Сейчас я стоял тут, на обломках алтаря вуду в ебенях Африки, свободный, вернувший себе магию и силы и не понимающий просто нихрена. — Тор... — начал было я, но он тут же сделал шаг ко мне. Я еле успел снять защитные заклинания, чтобы его ничем не ударило, а он уже обнимал меня, крепко сжимал мои плечи, явно не сдерживая силы. Он уже знал, что я вернул связь с пантеоном. Конечно же, он почувствовал это, а может, даже и узнал. Может, он тоже испытал что-то подобное тогда, пять лет назад в Нью-Мексико? — Пойдем домой, брат? — тихо выдохнул он куда-то мне в затылок. И вдруг стало так спокойно. И так легко. Все сомнения и переживания, и то бесчисленное количество забот и проблем, которые я постоянно держал в голове, ушли на задний план. И только сейчас я осознал, что кажется, я все-таки добрался до вершины этой скалы. Боги, это был, наверное, самый отвратительный маршрут из всех, какие я только успел испытать, и шел он по самому отвратительному склону, и я никогда больше не хочу это повторять, но я его прошел. Он так выжал меня, что кричать от восторга совершенно не хотелось, все, на что у меня оставались силы, это уткнуться носом в плечо Тору, безумно тяжелыми руками обнять его в ответ и просто попытаться отдышаться. Я сделал глубокий вдох и усилием воли заставил себя расслабиться, и тут же почувствовал, что хватка Тора на моих плечах усилилась. — Пойдем.