Возвращайся

Пустота. Глухое молчание мыслей. Тяжесть разлившегося по венам металла. Холодная рука сдавила горло костлявыми пальцами, ударила в грудь, разбивая мир на осколки мутного стекла, режущего глаза. В полумраке пустой комнаты было тихо. Жозефина сидела на краю кровати, бездумно поправляя перчатки. Руки безвольно упали на чёрный бархат, разгладили подол незнакомого платья. Откуда у неё это платье, так похожее на стиль Лелианы? На улице зашумели голоса, сплетаясь с выверенным лязгом стали. Жозефина отмеряла про себя шаги каждого солдата. Раз, два, раз… Раз, два, раз… Раз, два… Солдаты выстроились цепочкой от главного входа до крепости, разошлись коридором в стороны, останавливаясь у таверны и конюшен. Расстояние от плеча до плеча – полтора шага, мечи воткнуты остриём в землю, всем «смирно»! «Идеально, - холодно подумала Жозефина». На смену ровному маршу пришёл глухой стук, и Жозефина поднялась, на негнущихся ногах прошла к балкону, распахнула двери. Дыхание морозного ветра ударило по лицу, ворвалось в комнату, облетело стены по кругу и, не найдя никого, кто был бы ему рад, вырвалось обратно на волю. Жозефина шагнула вперёд и замерла. Нет, не так. Она не станет смотреть с высоты этой комнаты. Как угодно, но только не так! Она закрыла балконную дверь, оставшись наедине со своим бледным отражением. Витражное стекло дробило её лицо на цветные кусочки, так же, как и взгляд мутно расслаивал всё вокруг. Жозефина поправила бархатную, в тон платью, шляпку, но так и не смогла заставить себя опустить на лицо сетчатую вуаль, будто вслед за этим должно было случиться что-то неотвратимое. Как это могло произойти? В дверь деликатно постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. Голос Лелианы прозвучал чуждо и незнакомо: - Нам пора. Люди уже собираются. Жозефина кивнула, отворачиваясь от окна. Лелиана коснулась её плеча. - Ты точно в порядке? - Как и всегда, - вымученно улыбнулась она. - Жози, подумай ещё раз – ты точно хочешь туда идти? Все поймут если ты не придёшь, ведь это… - Ужасно, - закончила Жозефина затёртую до дыр фразу. – Я уже говорила тебе об этом, и не изменю своего решения. Она решительно направилась к двери, но, будучи уже в коридоре, обернулась и в последний раз окинула взглядом опустевшую комнату. - Ты не собираешься возвращаться сюда? – спросила Лелиана. - Нет. Здесь ничего для меня не осталось. Главный зал встретил их полумраком чёрных солдатских мундиров и серых вуалей занавешенных окон и знамён Инквизиции, тихо колыхавшихся на сквозняке. Не горело ни одной свечи, чтобы рассеять этот могильный мрак, только приоткрытая дверь во двор влекла ярким солнечным светом и теплом удивительно знойного дня. В глубокой тени колонны, едва не сливаясь с ней, стояли две фигуры: Каллен, в наглухо застёгнутом чёрном мундире, держал под руку девушку с ярким пятном забранных назад белоснежных волос. Та всем телом опиралась на его плечо, будто без поддержки могла тут же свалиться замертво. - Леди Монтилье, - треснувшим голосом произнесла девушка и чуть наклонила голову в поклоне. Ветер Имперского тракта высушил слёзы, но душу растерзал двукратно. – Жаль, что мы встретились с вами при таких обстоятельства. - Сожалею о вашей утрате, леди Эвелин, - заученно произнесла Лелиана. - Она такая же моя, как и ваша, - ответила та, даже не взглянув в её сторону. Эвелин судорожно вздохнула, отвернулась к двери. – Я всегда думала, что такой день должен быть пасмурным, серым и холодным, а он… такой солнечный. – Плечи Эвелин мелко задрожали и она, закусив губу до крови, злобно прошипела: - Такой невыносимо ужасно солнечный! Как будто сам Создатель рад этому! - Эв, не нужно. - Каллен погладил её по плечу, пытаясь успокоить. Эвелин приложила ладонь ко рту, закусила перчатку. - Он же обещал, - шептала она. – Обещал никогда меня не бросать! - И мне он тоже обещал, - отрешённо произнесла Жозефина. Эти слова неожиданно привели Эвелин в чувство. Она вздохнула спокойнее и снова посмотрела вдаль. - Иногда мне кажется, что всё это сон. Больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы это был сон. Всего лишь дурацкий, больной сон! - И мне тоже, миледи, - эхом отозвалась Жозефина. - Простите меня, леди Монтилье, я… Я немного не в себе… Эвелин постыдно отвернулась. Каллен обнял её, шепча что-то успокаивающее, но её плечи только быстрее вздрагивали. Лелиана мягко потянула Жозефину к выходу, и та послушно поплелась следом. Изредка в сознание просачивались обрывки фраз, которые летели ей вслед от обезличенной массы чёрных нарядов. Жозефина остановилась у двери, оглянулась на склеп тронного зала. Чёрный цвет Инквизитора сейчас как нельзя кстати подходил его Инквизиции. Жозефина тихо усмехнулась этой мысли, чем вызвала настороженный взгляд Лелианы. - Это должен был быть праздник в честь победы… А оказалось… - Жозефина медленно покачала головой. – Всё это так неправильно. - Жози, нас уже видели. Если ты сейчас вернёшься – люди не поймут. - Да, я знаю. Она глубоко вдохнула, поправила перчатки и собралась опустить вуаль, когда над Скайхолдом звонко ударил колокол, своей скорбной песнью заставив замереть на месте. Что-то было не так. Одна из деталей мозаики стоит вверх ногами. Одна стекляшка выбита на витраже из тысячи деталей, но именно она разрушает накатывающие волны блеска. Солнце тёплыми лучами бьёт в глаза. Лелиана начинает нервничать в ожидании. Позади траурный зал, окутанный холодом серых тюлей. Солдаты в шеренге – полтора шага от плеча до плеча, всем «смирно»! Колокол бьёт свою трель, отзываясь глухим стуком дерева на погребальном костре. Как это произошло? - Откуда в Скайхолде колокол? – медленно произнесла Жозефина. - Это из часовни в саду. Ты сама приказала его установить, когда её отреставрировали. - Я слышу его отовсюду. В той часовне нет столько места. - Жози, нас ждут. Лелиана хотела мягко подтолкнуть её вперёд, но Жозефина, выкрутившись, схватила её за руку. - Скажи мне, как это произошло? Лелиана всмотрелась в её лицо и после пары неудачных попыток освободиться, сладко произнесла: - Пожалуй, люди смогут тебя понять. Ты слишком устала, давай я провожу тебя… - Как это случилось? – повторила Жозефина, тряхнув её за руку. – Неужели это так сложно рассказать? - Мы не хотели волновать тебя лишними подробностями… - Мне не нужны подробности. Просто отвечай! - Была битва, ты знаешь, что случается на войне. Отпусти же! Лелиана дёрнулась и Жозефине пришлось отпустить. Качая головой, она попятилась от двери. - В Скайхолде никогда не было колокола, а ты не можешь ответить на простой вопрос. Нет, Лелиана, тебе никогда не удавалось меня провести. - Всего лишь сон, да? – меланхолично сказала Эвелин. – Но желаемое не станет реальностью только потому, что мы так сильно этого хотим. - Верно, не станет, - согласилась Жозефина. – Но я могу попробовать. Она сорвала перчатки, шляпку, бросила их на пол и тут же в грудь ударила резкая удушающая боль. Слова застряли в горле, голову стянуло железным обручем. Жозефина зажмурилась и в темноте остался только звон лопающегося стекла и саднящие укусы осколков рассыпавшихся окон, в которых мутно дробился мир. Жозефина с криком проснулась. Резко сев на кровати, она приложила ладонь к груди, пытаясь одновременно послушать и унять мчащееся галопом сердце. Одна, снова одна. Наедине с собой в пустой комнате. Жозефина подтянула колени к груди, пытаясь восстановить дыхание. Разлившаяся по комнате темнота очерчивала контуры предметов. Белый серп луны тускло отсвечивал из-за туч. Жозефина поднялась, почти вскочила, быстро прошла несколько кругов по комнате, зябко потирая плечи. Взгляд снова упал на раскрытое письмо со смятыми углами. Жозефина остановилась у стола и пробежалась по строкам. «Милая леди Монтилье! Благодарю вас за ваши письма, если бы не они, я бы так и сидела в неведении, довольствуясь глупыми слухами. Мне снова приснился тот ужасный сон, но в разы хуже. Теперь я совсем боюсь наступления ночи и ещё больше того, что однажды не смогу отличить реальность от сна. Прошу прощения, миледи, но только вам я могу рассказать об этом, и только вы сможете понять меня…» Жозефина смяла письмо и спрятала в ящик стола. - Приснится же, - сердито выдохнула она и, обхватив себя руками, осталась у окна, наблюдая за тянущимися по небу тучами и выпрыгивающим из чёрной пелены месяцем. Сквозняк прокатился по полу, предвещая тихий хлопок двери. - Так и знал, что не спишь. - Трудно уснуть, когда твой ухажёр полночи пропадает с другой женщиной, - рассмеялась Жозефина своему отражению. Макс слабо улыбнулся в ответ, мысли его явно были где-то далеко. Он оставил куртку на спинке кресла, прошёл к балкону, распахнул двери и полной грудью вдохнул колючий воздух. - Знаешь, мне иногда кажется, что этот снежный холод придаёт тебе сил. - Возможно. – Макс неопределённо повёл плечом. – Но эти горы я не люблю. - Правда? Никогда бы не подумала. Макс искоса взглянул в её сторону и закрыл двери. Он сел на край кровати и, уронив голову, долго молчал. - Я видел Флемет. - Флемет? Это та ведьма из Диких земель, которая… - Мать Морриган, - кивнул Макс. – И этой встрече она была рада ещё меньше, чем я. - И что она тебе сказала? – Жозефина присела рядом и подалась вперёд, стараясь видеть его лицо. - Много чего. Я всё понял и не понял ничего одновременно. А вот Морриган уже, кажется, пожалела о том, что забрала себе силу Источника. Жозефина молчала, не желая давить на него. Макс поднял голову и печально улыбнулся. - Но одно я понял точно: всё это скоро закончится. Пройдёт война и всё то, что появилось при ней. Думаю, это к лучшему. - Всё, что пройдёт через огонь, не исчезнет, но станет бессмертным, - процитировала Жозефина неожиданно пришедшие на ум строки Песни Света. - Как воздух не может быть порван и сломан, душа закалённая будет бессмертной, - отозвался Макс и на её удивлённый взгляд рассмеялся: - Я был храмовником. К десяти годам я должен был знать Песнь Света наизусть. - И ты знал? - Нет, не знал. Жозефина легла, опираясь на локти, наблюдая как под потолком лунные блики вычерчивают причудливые тени. - Ложись спать, - сказал Макс, поднимаясь. – Впереди ещё много тяжёлых дней. - Куда ты собрался? - Надо ещё многое обдумать. Жозефина резко села и схватила его за руку. - А если Флемет права? Если это наша последняя ночь? Макс обернулся и по-доброму усмехнулся. - И что, ты больше совсем не злишься на меня за то, что я не взял тебя в поход на Храм? - Что за вздор, конечно я злюсь! Ты мог просто сказать мне об этом, а не издавать указ. - А ты бы вот так взяла и послушалась? - Нет, но… Макс рассмеялся, коснулся её подбородка, потянул на себя и поцеловал. Оставил ещё один поцелуй на тыльной стороне ладони и шагнул назад. - Мне правда пора идти. Он хотел забрать куртку, но едва успел подойти к креслу, как Жозефина подскочила и жадно обняла его со спины. Макс резко выдохнул и снова усмехнулся. - Я никуда тебя не отпущу, - ответила на это Жозефина. Макс сжал ладони на своих плечах, обернулся и, обвив руками её талию, притянул к себе. Он хотел что-то сказать, но она мягко приложила палец к его губам. - Неужели ты всё ещё думаешь сбежать от меня? - Нет. – Макс взял её ладонь, поцеловал пальцы. – Не думаю. Он снова припал к её губам, и они попятились к кровати, упали на подушки. Жозефина пропускала сквозь пальцы белоснежные пряди его волос, Макс щекотал дыханием её шею. Последняя ночь? Чушь! Такая ночь не может быть последней.

***

Раннее солнце лениво заползало в окно, серебря завитки морозных узоров. Жозефина сидела за столом, упрямо продолжая не замечать волнения во дворе. Обложившись книгами, бумагами и отчётами, словно неприступной крепостью, она огородила себя от мира, но привести в порядок мысли не удавалось. Звон доспехов, ржание лошадей, скрежет точильных камней, голоса – всё это осталось где-то далеко. Перед ней был только лист бумаги с ровными строками выведенных изящным почерком фраз, которые друг за другом приходили на ум и не имели никакого смысла. Клумба ромашек. Передать Джинджер. Вернуть пояс Дориану. Выговор Сэре за инцидент в кабинете Каллена. Второй солнечный день в Скайхолде. Инквизитор – 9:12 Века Дракона. Откуда в главном зале звон музыкальной шкатулки? Четвёртое письмо от Иветты. Третье от Эвелин. Наоборот. Рядом хлопнула дверь и Макс быстро миновал приёмную, на ходу надевая куртку. Он бросил в сторону Жозефины быстрый взгляд и прошёл мимо, но, взявшись за ручку двери, остановился. - Жози, послушай… - Нет, - резко вскинула голову она. – Просто молчи. Молчи и иди. Поговорим… потом. Макс с пониманием кивнул и вздохнул, собираясь с силами. Белые волосы Тревельянов. Чёрные мундиры в тронном зале. Колокол бьёт набат. А что, если я больше его никогда не увижу? - Подожди! Жозефина подскочила и бросилась к нему в объятья. Макс ничего другого и не ждал, крепко прижал её к себе, как единственное сокровище в жизни. Она быстро и горячо зашептала, мало думая о своих словах: - Иди же. Иди и убей их всех. Хоть самого Архидемона разруби пополам, но возвращайся ко мне. Потому что ты обещал. – Жозефина сжала его воротник и подняла голову: - Обещал же? - Я не умру, - ответил Макс без тени насмешки. – Уж точно не сейчас. Жозефина кивнула и отпрянула. - А теперь иди. Ну, иди же! Она едва ли не силой вытолкнула его за дверь и тут же припала к ней, зная, что с другой стороны Макс сделает то же самое. Когда хлопнула вторая дверь, ведущая в главный зал, Жозефина осела на пол, обречённо вздыхая. Ей хотелось сказать что-нибудь, попросить Создатели или, наоборот, пригрозить ему, но из горла так и не вырвалось ни звука.

***

Небо дробилось лучами ядовито-зелёного света. Скайхолд затаил дыхание в ожидании. Немногочисленные гости, слуги, гномы-каменщики, жёны и дети солдат, кухарки и поварята во главе с упитанным рыжим котом – все прильнули к крепостным стенам, завороженно наблюдая за пылающим небом не в силах оторвать взгляд, словно стоило им отвернуться как тут же произойдёт нечто важное. Раненые солдаты бранились на судьбу, которая так жестоко оставила их в стороне от этого сражения. Дети, вооружившись палками, играли в Инквизитора и Корифея. Мариден сидела на уступе и, болтая ногами, пыталась сочинить новую песню, но, судя по встревоженным взглядам на небо, ещё не определилась, какой именно она должна быть – победной или траурной. - Я думаю, всё будет хорошо, - сказала Лелиана, опираясь о выступ стены рядом с Жозефиной. - А я и не волнуюсь. – Жозефина собрала в кулак пригоршню снега, помяла в ладонях и бросила снежок за стену. - Зато я волнуюсь, - призналась Лелиана. – Я могу только надеяться, что мои Соловьи сделали всё правильно и вовремя подоспеют на подмогу. - У него достаточно друзей для помощи. Если ему вообще нужна помощь. Воронка в небе вновь смешивала реальность и Тень, и на её ярком фоне хорошо различались перепончатые крылья дракона Корифея. Завидев его приближение все разом отпрянули от края стены, женщины всполошились в поиске детей, кухарки стали поминать Создателя, а юноша-гонец так резко попятился, что, поскользнувшись, проехал по скользкой лестнице спиной вперёд. Но не успела разгореться паника, как в небе появилась вторая чёрная точка. Гигантской стрелой второй дракон спикировал на спину дракону Корифею, они завертелись в воздухе и рухнули вниз. - Ты думаешь, это… - Флемет умела превращаться в дракона, - бесцветно ответила Лелиана и, спохватившись, быстро добавила: - Так говорили. Пылающее небо не могло ответить на вопрос о том, что происходит в долине, но ход битвы отражался в его вышине, как в зеркале. Облака задрожали, их окрашенные в зелёное пуховые бока вспыхнули ярче, полосы трещин расширись, расползлись, острыми концами воткнулись в верхушки гор. Казалось, ещё немного – и всё это разом лопнет стеклянным куполом, упадёт на голову, похоронив под морем осколков. Волна света прокатилась по небу в направлении Бреши, окончившись слепящей вспышкой. Стало тихо. Свет погас. Воронка закрылась, не оставив и шрама. Взволнованный шёпот рябью прошёл по рядам. - Это всё? – недоверчиво произнесла Лелиана. – Это конец? Люди оборачивались в их сторону, будто они могли дать ответ на этот вопрос. Раздавшийся за спиной крик заставил вздрогнуть: - Леди Монтилье! Сестра Соловей! – в их сторону стремглав мчалась, поскальзываясь на снегу, одна из главных служанок. – Миледи, прикажете готовить банкет в честь победы? Они переглянулись. Жозефина покачала головой, с опаской косясь на небо. Лелиана, оглянувшись на застывших в ожидании людей и яркое, без следа ядовитого света Тени, солнце, ответила: - Готовьте. Позже разберёмся, в какую честь.

***

Скайхолд гремел. Карнавалы Вал Руайо, ярмарки Ферелдена, рыцарские турниры Вольной Марки, королевские приёмы Антивы – всё это было лишь жалким подобием гуляния простых людей, сумевших общими усилиями отвоевать свою свободу. Во дворе некуда было упасть взгляду, чтобы не наткнуться на весёлых, краснощёких или в стельку пьяных гуляк. На длинной каменной лестнице, ведущей в крепость, плотными разношёрстными рядами сидели любопытные сплетники, с горящими взглядами внимая каждому слову стоящего внизу рассказчика, непосредственно принимавшего самое живое участие в последней битве. Когда тот заканчивал, его место занимал другой, который в ярких красках рассказывал ту же саму историю, примешав к ней парочку новых деталей. Добрую половину бочек из таверны было решено выкатить во двор, настолько там было тесно. Прямо посреди двора на гигантском вертеле томилась целая тушка быка. За вертел отвечал Кабо, ему же и приходилось отгонять от румяного, но ещё не до конца пропечённого мяса слишком голодные рты. В ответ на это юноши и девушки принялись водить хороводы, и эта затея так всем понравилась, что вокруг костра с ароматным быком в центре выстроились три хохочущих звена. Девушки вплетали в косы ленты и спешили на танцы. Дети на разный лад и мотив воссоздавали реконструкцию последнего боя и прочих подвигов Инквизитора. Девочки кружились на месте, играя в Селину и Халамширал, мальчики, махнув на них рукой, отправились покорять Адамант. Весёлый шум заглушал хоровое пение церковных сестёр во внутреннем садике, в эту ночь немногие решили присоединиться к ним. Тут и там устраивали площадки для танцев, травили байки, упивались вином, элем, мёдом, ярым огненным пойлом с примесью всего и вся. Визжали и хохотали, топтали, кричали и к рассвету падали замертво. Главный зал гудел от поднимаемых тостов. Бутыли, кружки и кубки ударяли друг в друга, их держатели рассыпались в самых душевных словах, а после уходили в воспоминания или принимались обсуждать планы на будущее. - Выглядишь очень спокойной, - усмехнулась Лелиана, отпивая глоток вина. – Неужели ты всё устроила достойно и нам не нужно срочно привезти ещё двадцать бочонков эля? - А ты хочешь сказать, что-то не так? – ответила Жозефина не оборачиваясь. - Расслабься, я пошутила. - Я тоже могу хохмить и напомнить тебе о поисках Соласа, но я же не делаю этого. Лелиана сузила глаза, вытирая уголки губ салфеткой. - А ты изменилась. Нахваталась от Макса этого жестокосердия? - Может быть, - пожала плечами та. – Разве это плохо? - Нет. Нет, совсем не плохо. У стола столкнулись два поварёнка и, быстро махая руками, что-то быстро зашипели друг на друга. Жозефина тяжело вздохнула и направилась к ним. Проходя мимо гостей, она замерла, когда чья-то холодная рука крепко схватила её за запястье. - Сядь, - сказал Макс. – И без тебя разберутся. Жозефина бросила взгляд в сторону спорщиков и послушно села рядом с Максом. За длинным столом собралась вся свита Инквизитора, и даже те, кто обычно не ладили, сегодня были терпеливы друг к другу. Вивьен, откинувшись на спинку стула, неторопливо потягивала вино из позолоченного кубка с вкраплениями оранжевого янтаря. Сэра тайком пыталась разрисовать скатерть, сидящая рядом Дагна – ещё и поджечь. Бык и Крэм упивались драконьим пойлом. Дориан и Нитка спорили на тему достоинств тевинтерского и ферелденского вина, затем перешли к обсуждению магии, а после – устройства власти. Блэкволл понуро опустил голову, но время от времени прятал в усах улыбку. Каллен меланхолично ковырял вилкой куриную ножку, думая о чём-то своём. Коул покачивался на стуле. Варрик преувеличенно пародировал Корифея и его дракона при виде их дружной братии, опуская при этом добрую половину событий. Кассандра подняла кубок и громко воскликнула: - За Инквизитора! - За моего друга! – подхватил Дориан. – Несмотря на все его странности. - За лучшего игрока в карты, сказочника и бродягу, - присоединился Варрик. - За его высочество сэра Расфуфырье, - оторвалась от своего занятия Сэра. - За моего босса, - отсалютовал кружкой Бык. - И крушителя драконьих черепов, - добавил Крэм. - За справедливость, - вставил Блэкволл. - За соратника в бою! – взвизгнула Нитка. - За спасителя Тедаса! – добавила Дагна. - И Макса Тревельяна, - последней произнесла Жозефина. С соседнего стола подхватили тост радостными и хвалебными выкриками, но никто не успел выпить, как Макс поднялся, обращая всеобщее внимание на себя. - За Инквизитора? Или за тех, кто всегда был с ним? – он поднял свой кубок. – За свиту Инквизитора, прекрасный воинов, соратников… и друзей. - И мы с Инквизитором до конца! – дружно воскликнули все, стуча кружками.

***

Жозефина вошла в комнату и, ощутив морозную прохладу снежной зари, восприняла её как старого друга. Макс опирался спиной о косяк балконной двери, рассматривая что-то далеко впереди, там, где кончаются горы и небо. - Если ты хочешь побыть один, я уйду, - сказала Жозефина, постукивая пальцем по стеклу. - Один? – Макс обернулся. – Нет, я точно не хочу быть один. Он протянул руку, Жозефина вышла на балкон и обняла его, прижалась щекой к груди, ощущая его дыхание и размеренный стук сердца. Макс плотно укутал её в тёплые объятья, которым ни один мороз не смог бы противостоять. - И ты снова совсем не пьян. - Одно из свойств короны – никакого яда и выпивки. Довольно часто мне это играло на руку. Жозефина помолчала, наблюдая как среди гор зарождается малиновая полоса рассвета, оттесняя звёзды на одну половину неба. - Ты расскажешь, как прошёл бой? - А зачем? Ты знаешь исход и этого достаточно. Остальное придумают барды, расскажут сплетники, узнают любопытные. - Морриган ушла ночью. - Я бы удивился, если бы она осталась. - А что с Соласом? Макс глянул на неё сверху вниз. - Ты правда хочешь сейчас об этом говорить? - Нет, - честно призналась Жозефина. – Я просто рада, что ты жив. - Я же говорил, Корифею меня не убить. - И что будет дальше? - Дальше? – повторил Макс. – Дальше будет новый день, он уже разгорается на горизонте. Широкая полоса света переливалась лиловым и, темнея, превращалась в ночное небо, всё ещё висевшее над Скайхолдом. - Но какое мне дело до рассвета, когда рядом есть ты? Жозефина стукнула Макса по плечу, чем только рассмешила. - Ладно, - со смехом сказал он. – Я и забыл, как хорошо ты меня знаешь. - Давай уедем, когда всё это закончится? - И куда же ты хочешь уехать? - Не знаю… Просто куда-нибудь. - Куда-нибудь? – задумчиво произнёс Макс и вытянул руку, указывая на горизонт, где полоса рассвета изламывалась, поднимаясь выше по небу, и разгоралась жёлтым изнутри. – Как насчёт… Вон туда? - Туда? – уточнила Жозефина и Макс подтянул её руку к указанному месту. – Нет, давай лучше туда. – Она указала чуть левее, где за горным хребтом медленно поворачивалось, уползая прочь, ночное звёздное небо. - Туда? – Макс перевёл руку в указанное место. - Да, точно. Туда. Они переглянулись и рассмеялись. - Тогда решено. Отправляемся сразу, как только закончу с делами. - И мне снова нужно будет тебя ждать? – наигранно обиделась Жозефина. - А я снова пообещаю тебе вернуться. Но сегодня… Сегодня тебе не придётся делить меня со всем миром. Макс мягко выпустил её из объятий, развернулся, прижимая спиной к стеклу и коснулся пылающих на морозе губ. Жозефина обвела кончиками пальцев контур его лица. - Я люблю тебя. - И я тебя. Макс снова обнял её, а она вновь прижалась к его груди, согреваясь и жмурясь от восходящего солнца. - Не знаю, что будет дальше, - сказал Макс. – Но пусть это будущее будет с тобой.