ЭПИЗОД 02
Питательное электричество разлилось по проводам. Включились основные системы, стали разогреваться процессоры. Первым делом нужно было оценить обстановку и сделать это максимально незаметно, чтобы не тревожить чувствительные сенсоры окружающих существ, если таковые поблизости были. Передвигаться целиком, не издавая лишнего шума, R2D2 не мог. Зато верхняя полусферическая часть его тела вращалась тихо. Сантиметр за сантиметром он просканировал пространство вокруг и пришел к выводу, что органики поблизости мало. Раздавленные или все еще живые личинки татуинских червей — песчаная форель, немного голубоватой плесени, которая скромно ютилась вокруг мокрого пятна протекшей смазки. Но вот кибернетических форм жизни было достаточно. Большинство из них развалилось кругом мертвыми кучами железа. И лишь в некоторых теплилась жизнь: мигали лампочки, шевелились какие-то детали. R2D2 и сам лежал таким же безжизненным куском железа всего несколько минут назад. Но в отличие от всех остальных, он сделал это намеренно. Выбора не было, его ведь похитили. Бесцеремонно схватили и потащили на борт древнего краулера, который служил убежищем и складом ворованной техники для аборигенов. Разумнее всего было отключиться, чтобы не провоцировать похитителей на установку блокиратора. Рано или поздно его бы все равно повязали, но ломаный дроид вызывал меньше опасений, и потому им могли заняться и позже. R2D2 знал, что делали с крадеными дроидами: или перепрошивали и перепродавали, или отправляли на переплавку. И то, и другое было равносильно гибели, а всякий раз, когда каскады расчетов развития событий сводились к пункту «гибель», в системе возникало какое-то холодное тормозящее чувство. Наверное, это называлось «страх». Органической угрозы R2D2 не обнаружил. Значит, можно было попробовать на свой страх отправить партнеру сообщение с просьбой о помощи. O-Ni Саске был вне привычной зоны досягаемости. Наверняка краулер переместился уже на много километров с того места, где R2 в последний раз был в активном состоянии. Из купола вытянулась маленькая антенна в форме вогнутой тарелки: на таком расстоянии приходилось использовать дальние средства связи. Несколько минут, и связь с O-Ni установилась. Сообщение с записью отправилось. Теперь вся надежда была на Саске.****
В легкие набивался влажный воздух. В подвалах Бунты царила такая сырость, что одежда промокла. Саске сделал глоток и подумал о том, что дышал сейчас чуть ли не золотом, по здешним меркам. Специя — самый дорогой наркотик в Галактике — на этой планете был грязью, дерьмом гигантских червей. А вот влага, столь обыденная вещь для большинства обитаемых планет, на Татуине была бесценна. Подобным микроклиматом старый гангстер демонстрировал свой статус самого богатого существа на Татуине. А также невольно и свою главную слабость: мёбокским жаббам как амфибиям влага была жизненно необходима. Специю Саске добыл. Взял с запасом. Больно уж не хотелось вновь тащиться в этот забытый богами край. Он принципиально не любил планеты, на которых звездолеты, брошенные не на площадке космопорта, а где попало, вдали от глаз пограничников, тонули в трясинах, сгорали на месте из-за аномалий атмосферы или пожирались местной фауной. Татуин относился к последнему классу планет и, таким образом, попадал в личный черный список Саске. Однако покидать убежище Бунты он не торопился. Ему нужно было все обдумать, и не в жаровне пустыни, а в прохладе подземного бара. Кругом царил загадочный полумрак. Мигала яркими цветами алкогольная галерея за спиной у дроида-бармена. Голову сдавливала тяжелая громкая музыка, но Саске уже привык не обращать на нее внимание. Итак, его звездолет сожрал гигантский песчаный червь. Найти новый можно было или прямо здесь, у Бунты, или в космопорте неподалеку, Мос-Айсли. Проблема была в том, что свое убежище земноводный гангстер объявил нейтральными водами для всего галактического сброда, и, позарившись на звездолет какого-то авторитетного господина, Саске рисковал нарваться на неприятности. Господа неавторитетные же звездолетами не владели. Именно потому единственным разумным вариантом оставалось раздобыть себе спидер и отправиться в космопорт. На обратном пути подберу своего дроида. Саске опустил звякнувший стакан на барную стойку и хотел было спрыгнуть с высокого стула, когда неожиданно подал признаки жизни O-Ni. Наверняка снова сообщение от R2. Больше ни с кем Саске контактов не поддерживал, а связанный с его O-Ni звездолет наверняка успешно продвигался по пищеводу одного из татуинских червей в направлении анального прохода. Бармен смел пустой стакан со стойки. В его грудной клетке распахнулась дверца, гибкая тонкая рука погрузила стакан в черные недра кибернетического организма дроида, и дверца снова закрылась. Смотреть сообщения R2 посреди бара было глупостью. Не хотелось раскрывать свое инкогнито. Саске сполз со стула и стал боком пропихиваться через толпу. Почему-то основная масса посетителей катакомб Бунты собиралась именно в баре. Разные морды, расы… Вонь инопланетных существ во влажном воздухе казалась еще более насыщенной, и только аромат вездесущей специи слегка дурманил голову и щиплющей острой ноткой разбавлял неприятную смесь запахов. Он нырнул в темный узкий коридорчик. Вдоль стен одна за другой мелькали металлические двери с округлыми краями, явно позаимствованные со звездолетов, причем с разных. Саске прислонился плечом к стене, глянул вперед, назад. Прикрыл веки и прислушался к своим ощущениям. Поблизости никого не было. Развернув левую руку запястьем кверху, он дважды дернул указательным пальцем и один раз безымянным. O-Ni выплюнул над ладонью очередную голограмму. Изображение дрожало, словно R2 кто-то нес. На голограмме появилось несколько фигур в закрытых одеждах с просторными капюшонами. Их лиц видно не было. Поворот, и из-за дюны показался ржавый краулер. Он был огромен и напоминал перевернутую прямоугольную трапецию. Саске плотно сжал губы. Джавы. Гребаные мусорщики. Быстро они подоспели. Надо же, черви их почему-то не трогали. То ли аборигены настраивали свой краулер так, чтобы звук его двигателя не привлекал внимания червей, то ли каким-то образом вычисляли приближение тварей и глушили машину. Так или иначе, джавы явно знали, где искать «Пасфайндер». А Саске теперь знал, что и за дроидом ему придется погоняться. Надеюсь, тебя не разберут на запчасти, R2. Голограмма почти добежала до конца, когда откуда ни возьмись вынырнула разрисованная рожа, явно человеческая. Саске нахмурился. Человек с джавами? Поразительно. Этот народец не любил чужаков. Скорее всего, мужчина с разрисованным лицом был действительно хорошим специалистом, иначе пустынники не стали бы терпеть его присутствие. Голограмма погасла. Саске сжал кулак, и O-Ni перешел в режим ожидания. Тут он почувствовал волнение. Это было не его волнение — чужое. Вспышка суетливой тревоги, которая, впрочем, тут же угасла. Возможно, другой бы и не уловил этот короткий всплеск эмоций в поле Силы, но только не Саске. Лучший из лучших, он привык быть начеку каждую минуту своей жизни, иначе уже давно попался бы и предстал перед Советом как отступник. Он потянулся к поясу, где болтался меч. Рядом был джедай. Опытный достаточно, чтобы все это время скрывать свое присутствие и мигом задушить волнение, выдающее его с головой. И в то же время все еще юный и вспыльчивый, а то бы не допустил такой глупой ошибки. Саске застыл на несколько минут, размышляя, как ему лучше поступить. Молодой и вспыльчивый… Он знал одного джедая, который отлично вписывался в психологический портрет потенциального преследователя. Конохамару. Дьявол, снова он? Оперативник, посланный специально за ним. Эта настойчивая заноза волочилась за ним по всей галактике уже более десятка лет на пару со своей обезьяной, и всякий раз Саске удавалось благополучно улизнуть. Разве что прошлая встреча завершилась для него неудачно: сам он ушел, но вот его звездолет остался в лапах стражей порядка. Саске на миг задумался, а не схлопотал ли он паранойю? Джедай, с помощью Силы изменивший свой облик, мог просочиться в убежище Бунты с любой целью: найти слабые места татуинского гангстера, разведать подробности оборота специи, в конце концов пасти любого негодяя из списка Бинго галактических преступников. Почему он вдруг решил, что это пришли за ним, да еще и непременно Конохамару? Из фактов-то — всего секундная вспышка тревоги в поле Силы. Но интуиция и опыт Саске на основе этого единственного мимолетного факта уже выстроили практически полную картину происходящего: Конохамару и эта назойливая обезьяна Энма пасли его, затаившись в толпе под неприметными личинами и полностью скрыв свою Силу; потом он свернул в коридорчик и пропал из их поля зрения; Конохамару заволновался, что они его упустят, на мгновение потерял контроль, но тут же спохватился и взял себя в руки. Как бы там ни было, путь наружу лежал через бар. Саске предстояло снова выйти на всеобщее обозрение и попасться на глаза своим преследователям. На краю сознания мелькнула мысль, что если Конохамару на Татуине, то где-то неподалеку должен быть и звездолет — «Ночной Ястреб», самая быстрая в галактике посудина, которая до недавних пор принадлежала самому Саске. Это был хороший шанс вернуть себе корабль. Однако прежде, чем заниматься кораблем, стоило отобрать у джав R2, пока того не переплавили. Смириться с потерей звездолета Саске еще мог. Но не с потерей дроида. Он выдохнул и направился к выходу из рукава коридора. Взламывать двери и прятаться было некогда. Применять хенге — технику превращения — бесполезно: оперативники наверняка помнили, что он один заходил в этот коридор. В каком бы облике он ни вышел — его бы узнали, потому Саске и решил пустить все на самотек. Действовать без тщательно продуманной стратегии он не любил, но бывали и случаи, когда самые гениальные планы рождались прямо в пылу сражения. До бара оставалось не более пяти метров, когда выход перегородили две фигуры. Зеленые кальмароголовые с одинаковыми бородами из шевелящихся щупалец и огромными фасеточными глазами. Грамотная маскировка. Высший пилотаж. Саске чуть сбавил шаг. Чужие тоже. Секундная заминка, и они вновь тронулись навстречу друг другу, правда, чуть медленнее, чем прежде. До пересечения оставалось всего ничего. Он держался спокойно, но внутри был напряжен до предела. Пройдут мимо или нападут? …если они за мной, то я пойму это через два, один… Активировался шаринган. Саске краем глаза уловил, как чуть шевельнулось плечо правого пришельца, и додзюцу мгновенно рассчитало его будущее движение. …сейчас! Он выхватил с пояса Кусанаги, палец вдавил мягкую кнопку. С характерным звуком из рукояти вырвался фиолетовый столб света, вторя своему собрату в руках щупальцебородого пришельца-джедая. Саске, опустив меч концом вниз, молниеносно заблокировал удар противника, направленный ему в бедро. Одновременно пнул пяткой под коленку второго пришельца, мешая достать оружие, и сложил свободной левой рукой несколько полупечатей. Всякий раз, когда он взывал к одному из богов, у него предательски замирало сердце. Саске как никто другой знал, что боги бывают капризны и могут отвернуться от него в любой момент, оставив в бою без поддержки. Однако руку приятно защипало электричеством. Громовержец отозвался, услышал его. Как слышал и все разы до этого. Спасибо. Саске наотмашь ударил второго противника рукой, охваченной разгоревшейся техникой райтона, прямо в спину. Искусственный звук световых мечей заглушило резким треском электричества. Левый пришелец отлетел к стене, ударился плечом и головой и осел на пол, оглушенный. Так и не успел обнажить свой световой меч. От удара он потерял контроль над техникой превращения, и его облик изменился. Теперь перед Саске был не кальмароголовый чужой, а мощная обезьяна с аккуратной белой бородой и свисающими с морщинистых щек бакенбардами. По могучему телу пробегали гаснущие разряды молнии. Веки судорожно подрагивали. Энма. Изгнанный король обезьян из системы Бетельгейзе. Минус один. Фиолетовый и зеленый световые клинки скользили друг по другу, высекая необычные искры и издавая резкий неприятный слуху звук трения. Правая рука дрожала. Противник был силен, и удержать его напор оказалось непросто. Теперь Саске не сомневался, что интуиция его не подвела. Энма в напарниках, оттенок клинка… Световые мечи Конохамару всегда были зелеными — именно этот цвет спектра отражал соотношение Инь и Ян-компонент в его Силе. Зеленый — практически твердая середина с небольшим перекосом в Ян, почти как у жриц. Саске уперся левой ладонью в торец рукояти Кусанаги. От дополнительного давления клинок соскользнул с меча Конохамару. Они одновременно отскочили друг от друга на удобную для боя дистанцию. Зеленая маска пришельца сменилась лицом юноши. Напарника уже разоблачили, и смысла тратить силы на хенге больше не было. Конохамару хмурился и прожигал Саске взглядом уверенного в своей правоте палача. На простецком с виду лице молодого оперативника читалась порода. Потомок одного из великих домов — Сарутоби. Благородный, но все же слишком прямолинейный и правильный: такие или погибали преждевременно, или десятилетиями торчали на невысоких должностях. — Прошлый облик шел тебе больше, — прохладно съязвил Саске. Откровенный сарказм. Девушки-то наверняка находили Конохамару привлекательным. — Что, совестно глядеть в глаза правосудию? — Нет. Просто ты мне надоел. — Уч-чиха Саске, — прошипел Конохамару и взялся за рукоять меча обеими руками. — Чего забыл на Татуине? — бросил Саске. Никто из них не решался нанести новый удар. Оба присматривались друг к другу и выжидали, заполняя капающие секунды болтовней. — Решил наконец приобщиться к специи? — Еще чего! По полю Силы отчетливо прокатилась волна негодования. Правильный оперативник был до глубины души возмущен его подозрением, и Саске не преминул этим воспользоваться. Напал. Конохамару отразил его удар и кинул короткий взгляд на напарника, медленно оправляющегося после удара током. Энму можно было бы попробовать добить, но убивать без нужды Саске не любил. Толку добавлять в свой послужной список убийство оперативника? Чтобы за ним послали еще с десяток? Пускай уж следом волочатся эти, привычные. Он напал на Конохамару снова. Зеленый и фиолетовый клинки выплясывали гипнотические танцы в темном коридоре. При быстром движении они издавали вибрирующие звуки, которые отзывались под кожей мурашками удовольствия; сталкивались, высекали другие ноты — более резкие и пронзительные. Бой — истинная стихия Саске. Это была не чужая слуху какофония громыхания очередного своенравного звездолета. Мечи вновь скрестились. Лицо Конохамару покрылось испариной, он скалился, пронзая его взглядом. Саске выдохнул. Долгое сопряжение клинков — идеальный момент, чтобы прочувствовать нужное мгновение. Его меч — Кусанаги, один из двух великих фамильных мечей дома Учиха, — обладал особым свойством. При должном навыке пользователя, Кусанаги мог разрушить любой другой световой меч, войдя с ним в резонанс. Нужно было только почувствовать тот самый миг… Конохамару зарычал и налег на свой меч, напирая. Вибрирующий гул трущихся световых клинков проникал глубже под кожу, в самые нервы. Вдруг что-то щелкнуло в голове. Сейчас! Саске направил на Кусанаги больше Силы и надавил, заставляя меч скользнуть чуть ниже по клинку оружия Конохамару. По коридору и бару прокатился отвратительный электрический скрежет. Саске слышал, как в коридоре за спиной полопались плафоны и лампы тусклых светильников. Зеленый столб света исчез. Конохамару вскрикнул и отпрянул, выпуская из пальцев закоротившую электричеством рукоять. Сломанный меч звонко стукнулся об пол. Отверстие, из которого появлялся до этого клинок, тонко искрилось. Саске взмахнул Кусанаги перед лицом оперативника. Тот пригнулся, уворачиваясь, и сам не заметил, как они поменялись местами: Конохамару оказался рядом с Энмой, а Саске — ближе к выходу из коридора. Учиха погасил меч и вклинился в толпу бара, которая практически не обратила внимания на потасовку в коридоре. В поле Силы ощущался целый фонтан эмоций, которые излучал Конохамару: беспокойство за товарища, ярость, нетерпение, досада… Он метался, разрываясь, — то ли броситься в погоню без меча, то ли помочь Энме и отправиться догонять свою цель уже вдвоем. Саске же тем временем решил раздобыть себе какой-нибудь транспорт.****
R2D2 снова пришел в сознание: кто-то насильно вернул его в активное состояние. Сенсоры звука улавливали, как скрипела снаружи обшивка, о которую терлись гусеницы. Датчики гравитации отмечали колебания: краулер, покачиваясь на волнах песка, неторопливо полз на север. Визуальный обзор заслонило разукрашенное лицо, искаженное усталой ухмылкой. — А ты у нас пойдешь по особой линейке, а? — представитель человеческой расы — единственный в отряде, как подметил R2 — прошелся пальцами по его ребристым тумблерам. Джавы едва слышно зашебуршали. Отражение человечьего лица разбилось на растры, пробежавшись по системе линз внутри глазной камеры. R2 перевел их в цифровой код и, словив сетевую волну от ближайшей вышки, вклинился в Паутину Галактики. «…28567.7543.99865.5778.5427.90…» «Имя: Канкуро. Раса: H. s. sapiens. Группа крови: В. Пол при рождении: самец. Зарегистрированный гендер: не указан. Принадлежность: Система Ветра, Суна. Семейное положение: официальный брак не зарегистрирован. Сиблинги: брат — Гаара; сестра — Нара Темари…» Взламывать закрытые сервера было непросто, но R2 знал, что самое важное хранилось именно там, и глубже полез в Паутину. Вскоре сервер поддался. «(Сервер-С2P9Sjh-t5) Расширенная справка. Особые характеристики: владеет Силой. Принадлежность: Орден Джедаев. Ранг: магистр. Специализация: робототехник. Статус: отступник…» На захолустном Татуине существовало мизерное число форм жизни, данные о которых просачивались в Паутину. Но отыскавшее его биологическое существо принадлежало к знатному роду. Как выяснил R2, исследовав связанные с досье ссылки, брат Канкуро наследовал титул Тени Ветра, а сестра некогда служила джедаем в богатейшей, но ныне уничтоженной Системе Огня. Тем нелогичнее было наблюдать этого сапиенса на мусорной планете, среди джав — расы признанных отбросов. Впрочем, Саске родился в самом именитом доме Галактики и тоже исхитрился оказаться здесь, среди еще бо́льших отбросов. Не зря люди считались одной из самых не поддающихся анализу рас. R2D2 бы пиликнул с открытым презрением, но не хотел подавать лишних признаков исправной технической жизни. — Приглядывайте за этим парнем, — приказал сотоварищам Канкуро, щелкнув R2 ногтем по куполу. — Переплавим микросхемы, и он украсит нашу коллекцию. Джавы молчали. Канкуро вывернул запястье и обнажил свой O-Ni, сверяясь с голограммой рельефа. — Топлива хватит еще на заход. Сворачивайте на три часа, парни. Проверим Северную свалку возле Мос-Айсли. Его везли в очень древнем краулере в направлении помойки. Собирались пристально приглядывать. Микросхемам грозила переплавка. Мозг и воспоминания могли быть утеряны навеки. Саске, если ты сейчас же не примчишься спасать своего штурмана, то застрянешь на Татуине до конца своих дней.****
Сумерки свалились на пустыню как-то внезапно. Боруто жался спиной к все еще теплому бамперу гоночного кара и растирал онемевшие от холода плечи. Грубая ткань драла кожу, но зато разгоняла кровь, согревала. Однако температура кругом опускалась все ниже, и Боруто понимал, что этого недостаточно. Еще немного, и во внутренней борьбе между страхом возвращаться в интернат к разгневанной тете и желанием найти хоть сколько-нибудь теплое убежище победит последнее. Он приподнялся, вытягивая шею, поглядел на пустыню и вдруг заметил, как из-за гребня чернеющей дюны показались огни. Боруто вскочил, позабыв об остывающей железке. Песчаный корабль! Он видел такие много раз — гусеничные краулеры для добычи специи. Однако появлялись они, как правило, поблизости от города. Нагруженные специей краулеры к поселению не прибывали. Только пустые, на ремонт. Тогда откуда здесь появился этот? Заблудился? Решил приползти к городу со стороны свалки? Краулер уже показался целиком. Его трапецевидный силуэт тупыми углами выделялся на полотне гаснущего неба. Спустя с четверть часа наблюдений Боруто вдруг понял, что краулер движется не к городу, а именно к свалке. Он наблюдал за ним с вершины мусорной кучи, вытянувшись в полный рост. Когда краулер подполз чуть ближе, Боруто спрятался и лег грудью на сломанную панель. И как раз вовремя. Старая махина, грохоча допотопным двигателем, остановилась неподалеку, заглохла и вдруг с щелчком выстрелила столбами прожекторов прямо в ту мусорную кучу, за которой он укрылся. Из обшивки со ржавым скрипом отделилась дверца. Она опустилась в песок мостиком, и наружу начали выползать низенькие, замотанные в тряпье существа — джавы. Одни, шурша подолами плащиков, гурьбой посеменили к горам мусора. Другие стали вытаскивать из недр краулера какой-то хлам и выбрасывать его в песок между горами свалки. Если главные мусорщики галактики избавляются от мусора, то мусор должен был успеть пройти минимум двадцать мусорных стадий и добродить до состояния между песком, дерьмом и пылью. Внутри пустынного корабля горел жаркий оранжевый свет, словно в печи. Боруто с непроизвольной завистью подумал, что там наверняка теплее, чем на свалке… Свет заслонила гуманоидная фигура в нетипичном для джав одеянии с выделяющимися на голове острыми ушками капюшона. Фигура немного постояла, наблюдая за джавами с высоты, обернулась через плечо к нутру краулера, и Боруто ясно увидел лицо: человеческое, открытое. Разве что немного разукрашенное. Вздохнув чему-то своему, фигура привычным шагом направилась в сторону его мусорной горы. Боруто залез в карман и нашарил вспотевшей ладонью гаечный ключ. Он сам, бывало, натыкался на свежие трупы посреди мусора — следы местных свалочных разборок. Человек вполне мог его зарезать, если бы обнаружил. Джавы издавали странные животные звуки на своем языке и гремели железом, переправляя отходы в кучу. Боруто скатился с горы, чертыхнувшись наведенному шумку, и быстро обогнул ее с противоположной стороны. Стараясь не попадать в лучи прожекторов, он прокрался за спинами джав, увлекшихся сортировкой своих хламежных пожитков. Их краулер высился над песками теплым ржавым оазисом. Страх перешел в волнение и предвкушение. Уютный оранжевый свет, рабочий хлам со всех уголков Татуина… Рассеянные запахи машинного масла и традиционной еды пустынных существ, вытекающие сквозь распахнутые ворота в пустыню. Если я это сделаю, то я идиот, сурово сказал себе Боруто. И тут же шмыгнул внутрь. Я идиот… ва-а-ау! Да это ж вольфрамовые нити! Поршни… дорогущие… Ульмотроны… Жаль только, что разряженные… При виде такого богатства он чуть не застонал вслух. Взгляд бродил по внутренностям хранилища, пока не вперился в небольшого дроида. Дроид был светло-синим, с лабиринтообразными белыми узорами вокруг деталей и выступающим черным глазком камеры на куполе крышки. О черт. Астродроид. Это астродроид. Настоящий. Забыв об ульмотронах, Боруто бросился к находке, упал на колени и принялся жадно щупать металлический покров. Пальцы взволнованно прошлись по тумблерам, огладили марку — «雷門» — и номер модели на небольшой объемной табличке: R2D2. О черт. Это не просто астродроид. Это астродроид от «Каминаримон». В приюте читать на общекосмическом не учили, но иероглифы имени крупнейшего в Галактике производителя намертво врезались в память. Каминари Мон. В переводе — Врата Грома. Боруто пощелкал переключателями, однако робот не реагировал. Попробовал отковырнуть крышку панели ручного управления, но она сидела крепко. Ладно. В приюте разберусь. Ни секунды не колеблясь, он вознамерился взять дроида с собой. R2D2 был слишком редкой и слишком ценной для Татуина диковиной. Боруто подхватил робота на руки, крякнув от тяжести, и тихонько пробрался к воротам. Его тень длинным столбом упала на рыжий от света песок. — Эй, кто там? — вдруг рявкнул низкий гортанный голос со стороны свалки. Сердце чуть не выскочило из горла. Боруто спрыгнул с краулера и, прижимая к себе дроида, рванул в город. Животные звуки джав, до того монотонные, стали тревожнее и суетливей. — А ну иди сюда, ебаный шкет! За спиной грянули выстрелы, пули взметнули столпы песка, но Боруто лишь припустил быстрей, лавируя и ныряя за дюны. Убегать он умел.