Джон ожидал, что тренировки по паркуру будут проходить где-то в заброшенных разваливающихся зданиях или на крайний случай на скейтбольных площадках и турниках. Видимо, сказывался стереотип из фильмов с пафосными бегунами, устраивающими гонки по жилым районам на выживание.
Оказалось, что исскуству передвижения по городу учат в огромном спортивном комплексе. Ночью он работал едва на половину, но сам факт работы в такое время немало удивил парня.
– Паркур, это не просто бег с препятствиями, – говорил тренер Пуч, ведя Джона по пустому коридору. – Это целая философия. Мы верим, что движение – это жизнь. Преодолевая препятствия, мы делаем свое тело и дух крепче. У истинного трейсера нет барьеров ни на пробежке, ни в голове. Так мы обретаем настоящую свободу. Занимайся с нами и со временем ты заметишь, как меняется не только твое тело, но и мировоззрение!
Низенький жилистый испанец слегка за тридцать был энергичным и быстрым. Его все время как будто слегка потряхивало. Открыв железную дверь, он впустил Джона в зал с фразой:
– Добро пожаловать! Здесь тебя научат как бегать, прыгать, падать и всегда находить выход из любой ситуации!
Слишком пафосно, как на вкус Джона, но зал был действительно впечатляющим. Он был разделен на несколько секций, включая зону, выложенную мягкими матами, зону с турниками, и длинную беговую дорожку. Парень заметил несколько человек, которые делали активную разминку и одновременно весело переговаривались. Среди них были и парни и девушки, все как на подбор, стройные и подтянутые. Джон, со своим скелетообразным телом, мгновенно почувствовал себя не в своей тарелке.
– Переодеваться там, – указал Пуч и пошел к группе.
Среди захваченных из дома вещей был спортивный костюм и кросы. Быстро переодевшись, Джон спрятал сумку, что бы ее не своровали, и пошел в зал. Едва он переступил порог, как ему пришлось резко задрать руки, что-то ловя. Если бы не его сверхчувства, которые позволили буквально услышать летящий мяч, то он попал бы в голову Джона. Он хмуро посмотрел на кинувшего:
– Хорошая реакция, парень! – крикнул Пуч. – Анна, к новичку, будешь сегодня с ним в паре. Разомни его и следи что бы не убился. Группа, на пробежку! Двенадцать кругов вокруг зала, а потом на маты!
– Привет, Джон, правильно? – к парню подошла девушка. Она была немного старше него, может на пару-тройку лет. Весь ее вид буквально кричал: неформалка. Ярко-синие волосы были выбриты под ноль с одной половины головы и свисали до плеч с другой, а под глазом красовалась татуировка числа сорок два. Бровь и перемычка в носу были проколоты, а с ушей свисали сережки в виде марихуаны. Держалась она вполне открыто и дружелюбно.
– Меня зовут Анна-Мария Монин, но друзья зовут меня Анна, или Эн. А ты? – по ее акценту, с неправильным произношением "р", и слегка вытянутому лицу Джон заподозрил в Анне француженку.
– Меня зовут Джон. Джон Дэйли. Друзья зовут меня Ирландец, – представился он в ответ.
– Очень приятно, – ярко улыбнулась девушка. – Не обращай внимание на Пуча, он всех так проверяет. Знаешь, эта группа особенная, всякого сюда не пускают!
– Я уже успел забыть, – Джон пожал плечами.
– Отлично! Тогда, давай приступим. Раньше спортом занимался? – Джон отрицательно мотнул головой. – Ну ничего, начать никогда не поздно!
После разминки они занимались силовыми тренировками и растяжкой. Это заняло почти все время тренировки и только в заключительные полчаса Анну заменил Пуч и начал учить Джона падать. Он показывал базовые упражнения, как приземлиться чтобы не сломать и не вывихнуть себе ничего и много времени уделил технике безопасности.
К концу тренировки Джон был вымотан. Тренировки давались достаточно тяжело для неподготовленного организма. Суставы болели, тонкие мышцы покалывали и непроизвольно дергались в разных местах, а сухожилия ныли от растяжения. Однако, когда парень вышел после теплого душа и сел на скамейке в раздевалке, он почувствовал себя просто великолепно. Тягучая нега расползалась по его телу, а в голове было приятно пусто. Джон улыбался, временно забыв о проблемах с родителями и побеге из дома. Прямо сейчас, в этой раздевалке, в окруженнии металлических шкафчиков и шума одевающихся мужчин, мир для Джона казался простым и понятным.
Но счастье не длилось вечно. Вскоре блаженное состояние прошло, и парню пришлось одеваться и покидать тихий закуток. На выходе его встретил Пуч и, позвав за собой, пошел в свой кабинет. В комнате на стене висели многочисленные награды и дипломы, а рабочий стол завален бумагами. Джон заметил дверь в каморку, но она была плотно заперта.
– Итак, Джон. Тебе понравилось у нас? – Пуч не скрывал своей гордости.
– Да, очень неплохо. Я бы хотел здесь заниматься.
– Отлично! – хлопнул он ладонью по столу и достал лист с анкетой. – Мне нужны твои имя-фамилия, место проживания, телефон и имена твоих родителей, если тебе нет восемнадцати.
На секунду, Джона разбила паранойя. Ему совершенно не хотелось рассказывать ни своего адреса, ни телефона, ни имена родителей. Все это цепочки, по которым его будет легко отследить, когда начнут искать. Джон собирался избавиться и от телефона, но позже и с пользой. Однако, как бы сильно не было его желание назваться Джоном Доу с местом проживания в Статуе Свободы, делать этого он не стал. Слишком легко проверить информацию, учитывая, что сюда же ходит его одноклассник и друг, который знает правду. А значит, если, точнее, когда правда вскроется, это вызывает множество вопросов и подозрений. А привлекать внимание к себе Джон не хотел. Поэтому, он назвал свои настоящие данные. Пуч все записал.
– А родители?
– Мама – Луиза Дэйли, а папа, – Джон запнулся. В груди вновь вспыхнула тоска и боль, когда воспоминания кольнули раненную душу. В глазах защипало. Кашлянув, Джон продолжил. – Папа умер. Полгода назад.
– О, парень, сочувствую, – Пуч взъерошил себе волосы на затылке.
– Я в порядке, – соврал Джон, пожимая плечами. Несмотря на прошедшее время, уход отца все ещё казался нереальным. Порой, когда парень сидел в своей комнате, ему казалось, что отец вот-вот снова скрипнет поломанной ступенью на лестнице, зазвенит ключами, открывая дверь и зайдет в дом. Джону даже казалось, что снова ощущал запах пластика, железа, старой потрёпанной кожи и лёгкий оттенок дыма, в-общем все, что сопровождало его отца по возвращению с работы.
Джон замер, неожиданно осознав, что от Пуча исходит очень похожий аромат. Парень даже втянул воздух поглубже в лёгкие, пробуя оттенки и тонкие грани запаха.
– Вы пахнете почти одинаково, – тихо пробормотал он.
– Что? – Пуч выглядел слегка шокировано. Мужчина даже слегка отодвинулся от стола, а потом ненароком понюхал свою подмышку.
– Ой, нет, ничего, не обращай внимания, – Джон тихо чертыхнулся под нос. Он все время забывал, что чувства остальных людей сильно слабее его, и они остро реагируют, когда парень демонстрирует свое превосходство.
– Просто, показалось, – неловко закончил Джон, и, стараясь скрыть это, снова втянув в себя воздух. Запах был до боли родным.
Повисла неловкая тишина, прерываемая лишь тиканьем настенных часов.
– Окееей, – Пуч поерзал в скрипучем кожаном кресле. – Так, сколько тебе лет?
– Пятнадцать будет через месяц. Эмм, Пуч, – Джон несознательно скопировал движение мужчины. – Ты можешь не говорить маме, что я здесь занимаюсь. Мы с ней не очень ладим, и я боюсь, что она может запретит тренироваться.
– Это как-то связано с твоим отцом?
Джон пожал плечами, как бы говоря, что и да, и не только.
– Окей, но как ты будешь платить? Тренировки у меня, знаешь ли, не бесплатные. Ты же не воруешь деньги из кошелька матери?
– Я работаю, – возмутился Джон. – В закусочной Боба, можешь заходить, кстати, угощу пиццей.
Пуч, прищурившись, внимательно смотрел на Джона, словно пытаясь определить, не врёт ли парень.
– Хорошо, – подозрительно протянул он. – Приду проверю.
Джон снова пожал плечами. После этого, он подписал контракт, особо в него не вчитываясь, и расплатился за месяц тренировок. Вышло не очень дорого, и ему должно было хватить и на съем комнаты.
Джон уже прощался с Пучем и собирался уйти из кабинета, когда снова заметил мелькнувшую бесформенную тень, в этот раз в окне. Он резко повернул голову и внимательно вглядеться в сумрак ночи, пытаясь разглядеть, кто это был.
– Ты чего?
– Да так, показалось, что видел кого-то.
Пуч проследил за взглядом Джона.
– Наверняка, птица. Мы все таки на третьем этаже, а это почти десять метров до земли.
– Да, наверное, – сказал Джон.
– Наверное, – раздалось тихим едва различимым шепотом
– Что ты сказал?
– Я молчал!
Мужчина и юноша недоуменно посмотрели друг на друга. Джон почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки, и, судя по тому, как дернулся Пуч, у него тоже.
– Так, – схватил он ключи со стола. – Пойдем провожу тебя до стоянки. Могу подкинуть до дома?
– Да нет, спасибо. Я ещё в магазин за продуктами зайду.
– Как знаешь, – не стал настаивать Пуч.
Спортивный комплекс они покинули без происшествий, и никаких больше загадочных темных фигур не видели.
Поправив тяжёлую сумку, Джон поежился. Лето прошло, и пока ещё теплая днём осень, начала показывать свой характер ночью. Дул холодный ветер, пробирающий до самых костей. В воздухе пахло грозой. Джон зашагал по жёлтым листьям вдоль парка.
Открытая забегаловка нашлась как раз в тот момент, когда на плечи парня упали первые тяжёлые капли дождя. Он заскочил в открытые двери и отряхнул влагу с головы. К нему тут же подскочил низенький ускоглазый китаец с шваброй в руках:
– Твоя не пачкать мой чистый пол! – закричал он на Джона.
– Тише, тише, Джеки Чан, – поднял руки Джон. – Я всего лишь хочу спрятаться от дождя.
– Моя знать такие бомж, как ты! Моя не дать тебе спать в моя углу и срать на моя диван!
– Слушай, я просто хочу поесть, попить чай и подождать, когда закончить дождь на улице. Я не доставлю хлопот!
Китаец подозрительно посмотрел на Джона, но потом смирился и сказал:
– Моя следить за тобой. Если твоя засыпать, моя бить тебя палкой по хребет!
Джон тяжело вздохнул и прошел за первый свободный столик. Несмотря на поздний час, почти половина столиков были заняты. Тут и там сидели дальнобойщики, хиппи, пара густобородых байкеров и прочие обыватели ночного Нью-Йорка. Кто-то читал газету, кто-то тихо переговаривался, а кто-то тихонько смеялся над Джоном и китайцем. Парень скривился. Скинув сумку с плеч, он сел за диванчик и приступил к изучению меню. Через пару минут к нему подошёл тот же китаец:
– Мне чай, черный. И блинчики.
– Блинчики это завтрак, тупая дурак!
– Хорошо, что есть?
– Хот дог!
– Дай два. И надеюсь вы мне не положите туда настоящую собаку, – схохмил Джон.
– Ха, ха, – передразнился китаец. – Твоя думать, что он смешной, моя говорить, что смеяться над эта шутка тринадцать раз за сегодня! Твоя сразу платить за заказ и меньше умничать!
– Что бы тебе облысеть в тридцать, – проворчал Джон, кидая десятку. Китаец ушел, ругаясь на своем языке.
Спустя пятнадцать минут, Джон разворачивал из бумаги горячую сосиску в булочке и наливал себе в чашку чай. Есть хотелось сильно, поэтому хот дог даже настолько плохого качества показался Джону вполне приемлемым. Заточив обе булки, он расслабленно откинулся на спинку дивана и настроился на долгое ожидание утра.
Дождь усиливался. Вода барабанили по стеклу и неровными ручейками стекала вниз. Где-то в небе сверкнула молния и через десяток секунд разразился гром. Погода навевала тоску, и в голове сами собой начали снова появляться мысли об отце. Чтобы не скатиться в апатию и грусть, Джон стал считать проезжающие мимо машины. В какой-то момент на обочине остановился автомобиль с измазанным номерными знаками. Через пару секунд, оттуда вышли четыре человека, одетые в маски. Двое несли сумки, и ещё двое проверяли что-то в руках. С ужасом Джон понял, что это пистолеты.
Он замешкался, не зная что делать: то ли звонить девять один один, то ли бежать и прятаться, и не успел сделать ничего. Первый из четверки уже выбил дверь ногой, разбив в дребезги стекло, и тут же выстрелил в потолок. Страшный грохот оглушил всех присутствующих.
– Никому не двигаться, руки на стол! Увижу кто шевелится, пристрелю нафиг! Ты, – рявкнул грабитель, указывая пистолетом на китайца. – Деньги из кассы в эту сумку, живо!
Он указал на одного из своих подельников с сумкой, и, тыкая пистолетом в спину испуганного азиата, пошел к кассе. В это же время двое других пошли по рядам сидящих посетителей:
– Кошельки, часы, телефоны. Быстро и молча, складывание все ценное в сумку!
– Чувак, мир, – поднял руки хиппи, оказавшийся первым, к кому подошли вторая пара грабителей. – зачем ты так! Ты губишь свою карму...
Мужчина в маске ударил хиппи рукояткой пистолета в нос. Бедняга откинул голову и тут же схватился за лицо обеими руками, тихонько ойкая. Между пальцев у него потекла кровь.
– Я сказал молча и быстро. Выполняйте и уйдете отсюда целыми!
Хиппи достал смятую пачку мелких купюр, попутно измазав их красным, и бросил в сумку продолжая тихо страдать.
Джон заледенел, наблюдая как шаг за шагом пара приближается к нему. Больше никто из сидящих за столом не пытался как-либо остановить грабителей. Даже байкеры просто и молча отдали свою мелочь. Очередь дошла и до молодого ирландца. Дрожащей рукой он протянул сдачу с хот догов.
– Что там? – указал пистолетом грабитель пистолетом на сумку.
– Грязные вещи, – хриплым голосом ответил Джон.
Один из двойки растегнул молнию и быстро глянул внутрь. Увидев скомканную спортивную форму, он кивнул, и они пошли дальше. Джон тихо выдохнул.
Обе пары закончили одновременно. Джон был поражен тем, насколько быстро все произошло. Прошло едва ли больше пяти минут, как грабители уже шли на выход, опустошив кассу и карманы посетителей. Никто даже не успел отойти от первого шока. Парень и сам не был уверен, он больше испугался, или удивился.
Джон, не дожидаясь когда грабители уйдут, схватил сумку и закинул ее на плечо. Ему не хотелось оставаться в кафе больше ни секунды. Четвертый грабитель отвлекся, заметив движение Джона. Он на секунду замешкался, проверяя, все ли в порядке. За это время, остальные три грабителя уже успели выйти, и четвертый взялся за ручку двери, когда резко остановился, вглядываясь на улицу, а потом развернулся и бросился в глубь кафе.
Джон выглянул в окно, посмотреть, что так напугало грабителя, и едва не присвистнул от увиденного. Там металась красно-синяя молния, раздавая жёсткие оплеухи и закутывая грабителей в белую паутину. Человек-паук, дружелюбный сосед, местный герой с нечеловеческой лёгкостью разбирался с вооруженными бандитами, словно он был воспитатель, а они – нашкодившие проказники в детском саду. Три взрослых здоровых мужика не могли сделать абсолютно ничего против юркого, быстрого и очень прыгучего героя.
Джон почувствовал, как ему в колено что-то уперлось. Он обернулся и его мышцы напряглись снова.
"Конечно же, все не могло закончиться вот так просто, ведь мой день был недостаточно дермовым до сих пор", – подумал он, смотря на грабителя, который сел за стол и прижал ствол к его ноге.
Бандит снял балаклаву и надел кепку, козырьком прикрывая верхнюю половину лица, а потом зло зашипел на Джона:
– Сиди тихо и не высовывайся, и останешься с обоими коленями.
Джон заметил, что бандит нервничает. По его лицу тек пот, а пистолет мелко дрожал в руках. Джон медленно кивнул, стараясь успокоить бандита. Ему нравились его колени.
Спустя пару минут, дверь снова отворилась и супергерой вошёл внутрь, неся на плече обе сумки. Его костюм, мокрый от дождя, ещё плотнее облегал тело мутанта, подчёркивая каждый мускул на теле. Джон заметил, что на нём ни царапины.
– Привет, ну и погодка, не правда ли!? Хах, похоже, даже грабители норовят спрятаться в кафе от дождя! Они, кстати просили передать вам это, – сказал герой, скинув сумки на землю.
– И не надо благодарности, я сам в шоке от такой сознательности!
– Твоя уходить и не пачкать мой чистый пол своя грязная вода, – сказал китаец дрожащим голосом. Он внимательно посмотрел на героя, а потом медленно перевел взгляд на стол Джона и обратно.
– Ладно, ладно, – Паук поднял руки и отошёл назад, не давая даже намека, понял он китайца, или нет.
Человек-паук вышел за дверь, и через пару секунд грабитель резко встал с дивана и дёрнул на себя руку Джона, заставляя парня так же встать. Придав пистолет к его боку, бандит рявкнул:
– Никому не двигаться, иначе пацану кранты, – привставшие байкеры медленно опустились обратно на свои места. Бандит подтолкнул Джона. – Двигай ногами. На выходе возьмёшь сумки и положишь их в машину. И после этого будешь свободен.
Джон кивнул. Они медленно прошли к двери. Трясущимися руками, он поднял сумки, и повесил их поверх своей. Бандит за его спиной спрятал пистолет в карман куртки, но оттопыренный бугорок не давал ложной надежды парню.
Как только Джон вышел из закусочной, где-то над его головой раздался едва различимый сквозь шум дождя шорох. Он успел лишь развернуться, как его ноги были приклеены к асфальту, а руки к бокам. Следовавший за ним бандит так же не успел сделать ничего, как был разоружен мелькнувшей красно-синей тенью. Джон, несмотря на свои усиленные чувства, не успел отреагировать, настолько быстро и плавно двигался Человек-паук.
– Ха, моя интуиция ещё ни разу меня не подводила! Но что это? Неужели бандиты научились думать? Похоже, АИ перешёл на новый уровень. Хей, когда я успел пропустить патч на улучшение интеллекта противников? – Паук нес какую-то околесицу, заматывая бандита в кокон из паутины, а Джон не мог оторвать от него взгляд.
Что-то в этом мутанте казалось ему неправильным, нечеловеческим. Может быть, противоестественная плавность и точность движений? Может быть то, как он продолжал разглагольствования и при этом укутывал в паутина бандита, словно делать несколько дел одновременно для него так же легко, как дышать? А может быть аура опасной, острой и хищной мощи, окружающая его?
Он был словно статуя, высеченная скульптором кукла в полный человеческий рост. Несмотря на невысокий рост и отсутствие гипертрофированных мышц, он казался подавляющим. Джон сглотнул загустевшую слюну:
– Чувак, я не с ними. Я заложник, клянусь, – его голос был хриплым, а каждый звук царапал горло. Джону хотелось раскашляться.
Он услышал приближающиеся звуки сирены полицейской машины. Уровень стресса в его крови мгновенно вырос, хотя казалось, куда уж выше? Парень понимал, что отправляться в полицию ему сейчас никак нельзя. Конечно ему не грозит тюрьма, ведь он не виновен в ограблении, но Джон так же и несовершеннолетний, а значит полиция вызовет его родителей. А возвращаться домой парень не собирался.
– Чувак, пожалуйста, – звуки сирены приближались, и Паук, кажется, тоже уже их слышал. – Я тут вообще не причем...
Паук одним плавным движением руки выстрелил паутиной в лицо Джона и метко залепил ему рот.
– Все вы так говорите. Каждый раз, одно и тоже, "я не виноват!", "я не хотел", "не сдавай меня в полицию"! Раньше думать надо, – рявкнул он. – Или вы думаете, что особенные? Чем-то отличаетесь от других? Решили, что имея пушку, физическую силу или какое-то "особое положение", можете наплевать на мнение и чувства других людей? Задирать слабых? Унижать? Доминировать? Чем больше сила, тем больше ответственность, уясните уже наконец!
Паук тяжело выдохнул, успокаиваясь. Он провел рукой по мокрой маске и на секунду о чем-то задумался. Потом глянул на выезжающую из-за поворота полицейскую машину, и сказал Джону:
– В конце концов, если ты ни в чем не виноват, то тебя отпустят уже к утру. В полиции тоже не дураки работают.
Он выстрелил паутиной куда-то вверх и быстро скрылся среди крыш домов. Джон нервно замычал и задёргался в белых оковах.
Пара машин остановились возле кучки связанных людей, выпуская на улицу копов.
– Ого, похоже опять наш дружелюбный сосед постарался, – присвистнул пузатый полицейский, оглядывая запутанную композицию. – Эй, Шон, тащи растворитель будем грузить их. Парни, опросите свидетелей в ресторане.
Пока ещё двое полицейских пошли в забегаловку, к Джону подошёл молодой парень в форме. Это явно был новичок: его руки дрожали, а голос заикался, когда он зачитывал правило Миранды. Джон бросил быстрый взгляд через стекло вглубь ресторана, там пара копов записывали слова машущего руками китайца. Старший пузатый коп, надев перчатки, собирал с земли оружие. И ирландец увидел свой шанс.
Как только его ноги обрели свободу, он боднул головой новичка и бросился бежать вдоль улицы, в ближайший переулок. Ноги несли его быстро, а сердце стучало как бешеное. В голове была одна мысль: сбежать, спрятаться, переждать, главное оторваться и не попасть в участок.
– Стой, стой, стрелять буду! – раздался крик за его спиной, а затем три оглушительных хлопка.
Джон споткнулся и покатился кубарем. Его спину, ногу и грудь обожгло болью. Из его глаз брызнули слезы. Парень попытался вдохнуть, но у него ничего не получилось, в лёгкие словно налили воды. Джон закашлялся, на асфальт упала густая красная жижа, а на языке появился соленый вкус крови.
В фильмах, подстреленный люди умирают быстро. Джон мучался, скреб ногами, хрипел и кашлял, а потом свернулся в позу имбриона и замер, мелко подрагивая. Из ран текла кровь, в ушах стоял гул, а зрение представляло собой красный пульсирующий туман. Все его существование превратилось в агонию.
Он не видел, как буквально через пять минут подоспела скорая помощь, как медицинские работники подняли его на носилки и быстро занесли в машину, как избавили от остатков паутины и одежды, и начали перевязывать раны, останавливая кровь. Они были профессионалы, но Джону не повезло, была задета артерия на ноге, и парень стремительно умирал. Довезти его до больницы у них не получилось.
***
Джон стоял на разрушенной дороге. С ржавого неба на него смотрело гнилостно зелёное солнце, и грязные синие тени плыли по лежащим в руинах домам. Где-то высоко летали стаи чешуйчатых птиц, почему-то одетых в безмерные черные балахоны и громко и мерзко кричали.
Джон опустил взгляд на свои руки. Костлявые черные высушенные как у мумии пальцы были закутаны в серые бинты, которые рваными нитями свисали до колен. Во впалом животе можно было заметить коричневые кости позвоночника. Парень коснулся пальцами лица, но почувствовал лишь пустоту. Он задрожал и громко закричал.
***
Позже, работники скорой помощи писали в отчётах, что пациент был мертв, они констатировали смерть в течении четырех минут после его принятия на борт машины. А потом началась чертовщина. Они услышали вой, из неизвестного источника, который на короткое время парализовал их. Мертвый пациент, в это время, раскрыл глаза и, совершая множество беспорядочных и запутанных движений, схватил сумки и выскочил из машины. Следов от пулевых ранений на нем не было, и врачи не могли объяснить произошедшие события.
