Время не утолит

Неожиданно пол под их ногами зловеще дернулся, под ним что-то приглушенно заскреблось, завибрировало, затем затихло – но не закончилось совсем, а сменилось вселяющей еще больший страх тишиной, которую нарушал шорох падающих камешков и время от времени прорывающийся скрип нагруженных сверх меры деревянных перекрытий. Элегантная штукатурка на одной из стен обеденного зала треснула сверху донизу. Екатерина кинула быстрый взгляд на своего дядю, и заметила, что и ее тетя смотрит туда же. Главный Имперский эксперт по техногенным катастрофам заметно вздрогнул. - Я настоятельно советую всем оставаться на местах и не делать резких движений, - тихо сказал он, – и хорошо бы не допускать громких звуков. В этот момент снаружи послышался громоподобный голос. - Что ж, кому-то не мешало бы сообщить об этом тем ребятам, - пробормотал Бай. - Мы предупреждаем вас, что вам не следует предпринимать каких-либо передвижений, - объявил голос. – Все крыло здания, в котором вы находитесь, перемещено нашим могуществом на край обрыва. Если вы не хотите съехать вместе с обломками строения в озеро, выбирайте одно из двух - - Да уж, дайте, я догадаюсь, - проговорил Майлз, сидевший сгорбившись у края стола. – Выбор между очень плохим и наихудшим. Голос продолжил. - Вы можете выдать маггла Грегора Форбарру живым, или передать его мертвым. Корделия посмотрела на сына. – Все как ты сказал, сынок. Ноздри Грегора слегка расширились. Пим посмотрел на него с тревогой. – Сир! – зашипел он. – Не слушайте их. Они блефуют – должно быть. Если бы они могли проникнуть сюда, то были бы уже здесь. И за ними нет серьезных сил - так быстро их не собрать – чтобы начать мятеж с покушением на убийство Вашего Императорского Величества. Майлз, в свою очередь, оживился, увидев возможность построения очередной стратегии, и выпрямился. - Верно, - пробормотал он, морща лоб. – И вот еще что – если допустить, что эти люди могут убивать словом, то как так вышло, что они позволили Петрису добежать сюда, прежде чем прикончить его на наших глазах? Это или блеф, или – - Или, по меньшей мере, крайне идиотическая попытка произвести драматический эффект. – Саймон Иллиан посмотрел задумчиво на Майлза. – Напоминает мне некоторых особо непослушных подчиненных - из тех, что у меня раньше служили. Деталей не припоминаю, но – Майлз скроил кривую гримасу. - Саймон! Не сейчас – Бывший глава Имперской безопасности улыбнулся, бесстрастно. Что-то в его лице подтолкнуло Екатерину к мысли. В каком-то извращенном смысле он почти наслаждается. Старая полковая лошадь снова чует порох, хотя давно отправлена на лужок - щипать травку. - Ха! Не льсти себе, мальчик. Ты не был моим единственным – наделенным чрезмерным воображением – подчиненным, ты только был самым успешным из моих непослушных агентов. И все из этих наделенных чрезмерным воображением парней применяли свое чрезмерное воображение одинаково. Ставлю империал против гальки, что это их «перемещено нашим могуществом на край обрыва» - не более, чем чушь для прикрытия провальной попытки проникнуть сюда, и они сейчас раздосадованы не меньше тебя. Но это - ничто по сравнению с тем гневом, который обрушится на них, когда тот, кто заказал это представление, узнает, что они натворили. - Я так понимаю, вы не считаете моим долгом, как Императора, выйти к ним и сдаться ради всеобщего блага? В голосе Грегора была какая-то неуловимая нота. У Екатерины сердце пропустило удар. Все присутствующие в зале заговорили одновременно. - Грегор, не вздумай - ! - Это безумие! - Каждый в этом зале не пожалеет жизни, чтобы защитить вас, Сир! И поверх всего этого вавилонского гомона – твердый, уверенный голос графини. - Грегор, поверь мне и Алисе - и да, вижу, что и Саймон согласен с нами - благополучие Империи во время твоего несовершеннолетия было оплачено кровью. А там, где крови удалось избежать, более или менее – Ее глаза скользнули, на мгновение, в сторону Майлза. Екатерине показалось, что она чуть дрогнула. - Благодарить надо слепую удачу, а не точный расчет. Если ты сейчас сдашься, это значит только одно - ты подвергнешь Лаису и Наследника той же опасности, от которой мы спасали тебя и страну тридцать пять лет назад. И честно говоря, Грегор, я уже старовата для таких подвигов. - Кроме того, - добавил профессор Фортис, глядя на растущую трещину в дальнем углу зала со странной смесью профессионального интереса и тревоги за собственную жизнь, - я не рекомендую кому-либо из нас двигаться вообще. Равновесие может быть нарушено при малейшем передвижении. Император вздохнул. - Итак, голосуем против театрального героического выхода, я правильно понял? Жаль. Впрочем, согласен, обусловленный традицией идиотизм форов не перестает быть идиотизмом. Как, кстати, и идиотизм магов. Как вы думаете, что они предложат дальше? Они не заставили себя долго ждать. Громогласие включилось вновь. - Что ж, мы видим, что вы не склонны – в настоящий момент – поступать разумно. Уверяем вас, мы не хотим напрасного кровопролития. Мы, безусловно, предпочли бы навести правильный порядок на Барраяре, не принося в жертву жизни невинных граждан. Наше могущество позволяет нам подобную роскошь, в отличие от вашего бессилия. Но это возможно только при условии, что вы готовы укротить свою гордость ради процветания Барраяра. Ваше время истекает: мы призываем вас не пренебрегать последней возможностью и предать себя на милость Мага - Императора. - Император – Маг? Грегор посмотрел на Пима. Пим пожал плечами, в недоумении. - Я знаю не больше вашего. Сир. Он с шумом вздохнул, выражая этим крайнее неодобрение. Грегор твердо покачал головой. - Каковы бы ни были способности этих людей, титул Императора – не игрушка. Особенно на Барраяре. Пим: вы можете как-то усилилить мой голос? Пим бросил беглый взгляд на трещину в стене, поймал взгляд профессора Фортиса (профессор кивнул, с сомнением), после чего вытащил из рукава волшебную палочку и почтительно коснулся горла Грегора. - Хм – Сонорус – Сир, пробормотал он, извиняющимся голосом. Грегор прочистил горло и повернулся в сторону окна. Даже будучи готовой, или почти готовой, Екатерина была потрясена глубиной и громоподобным эффектом произнесенных слов. - Это ваш Император. Мы не имеем намерения повторять дважды. Мы храним устои Империи, как общее достояние народов Барраяра, Комарры и Зергияра. Эти устои основаны на клятве всех граждан беречь мир в Империи. Мы призываем вас вспомнить об этой клятве сейчас. Вы угрожаете миру и стабильности Империи. Откажитесь от этого преступного намерения. Он помолчал. - Если вы не прекратите, ничто не спасет вас от нашего Гнева. В Империи может быть только один Император. И этот долг не подлежит передаче. Или – он помедлил. – Никогда. На этом Наше Слово окончено. Он кивнул Пиму. Тот пробормотал: - Финитеинкантатем! Голос вернулся к обычному звучанию, и Грегор глубоко вздохнул. Голос снаружи заговорил снова. - Если таков ваш ответ, готовьтесь к суду Мага-Императора. И вы и ваши – все другие заложники. Наступила тишина. Рука Екатерины прижалась ко рту. - Заложники – Майлз – детская – Майлз выглядел шокированным не меньше ее, но ответила им Корделия. - Поверь мне, Екатерина, я включила все защитные щиты, когда нажимала тревожную кнопку. Александр в любом случае находится не в большей опасности, чем мы все – к тому же вдали от Императора как источника повышенной угрозы. Она кивнула, коротко, в сторону Грегора, который признал свой непривычный титул легким движением брови. Корделия продолжила: - И обе его няньки – кроме своих иных талантов – были лично отобраны генералом Аллерге. - По моей особой рекомендации, миледи. – Добавил Пим. - И я уверяю вас, они обладают полным набором навыков. Лицо Вице королевы стало совсем угрюмым. - Екатерина, я даю тебе слово: я сделаю все для защиты моего внука - все, что в моих силах. И если у этих людей есть хоть малейшее чувство истории, они не решатся призвать меня на свою голову, какими бы могущественными они себя ни мнили. Мы внутри черного смерча. Какая же я дура, почему я не подумала об этом раньше. Она хотела вскочить и метаться, как зверь, запертый в клетке - она и чувствовала себя таким зверем. Тихий звук падающих комков земли снаружи привел ее в чувство. Хоть и малое утешение, но кое-что. Детская находится в стабильной части дома. Что бы ни случилось с Александром, он не рухнет вниз вместе с нами, если мы не сможем удержать равновесие. Она слегка кивнула Корделии, не разжимая плотно стиснутых губ, не доверяя голосу. Защитить вас и ваших близких. Он, конечно, сразу понял это. Эти люди мыслят также, как и он. Прямой выбор между личным и общим. И теперь ты безвозвратно присягнула всеобщему благу. С осознанным усилием она возвела в душе стеклянную стену между собой и своими страхами. Чтобы испытать ее крепость, она решительно перевела взгляд во главу стола, на Императора, который, впервые, не смог поднять на нее глаз. Это вина, быть может? Ведь Лаиса и кронпринц, к счастью, на другой планете – не может же он думать, что я виню его из-за этой случайности? Или это такое признание, что, по крайней мере, в своих страхах мы с ним равны? Она кивнула ему, коротко и твердо. В конце концов, если беда пришла с Цетаганды, Комарра не останется в безопасности, если мы не купируем агрессию здесь. Она осмотрела комнату. Элли сидела, свернувшись сердитым клубком на своем стуле, деловито грызя ногти. Майлз, на другом конце стола, выглядел так, как будто вот-вот взорвется. Это не та ситуация когда «Полный вперед» может помочь. В этой ситуации скакать без оглядки во все стороны – значит угробить и дом, и всю Империю вместе с ним. Нам остается только ждать. Надеяться. Терпеть и наблюдать. Пытаться – всеми силами – удержать себя и окружающих от паралича, вызванного страхом. Довольно похоже на дежурство у кровати больного ребенка, не так ли. Пим все еще стоял у окна, вжавшись в стену, осторожно выглядывая наружу сквозь защитную пелену. Анна, столь же профессионально, заняла позицию у стальной перегородки входной двери. Губы Екатерины изогнула неожиданная усмешка. Если ваша горничная окажется сотрудницей Имперской безопасности, следует ли считать ее советы по улучшению прически государственным секретом? Майлз начал барабанить пальцами по столу. Бай бросил на него осуждающий взгляд и отвернулся, с нарочитым равнодушным вздохом. Элли посмотрела на Бая, и ее губы начали беззвучно, но артикулировано считать до десяти. Если мы сейчас чего-нибудь не придумаем, то снесем полдома с обрыва в озеро, просто потому, что вцепимся друг другу в глотки. И кто останется, чтобы защитить детей? Екатерина кашлянула, и тихонько постучала чайной ложечкой – кто знает, вдруг и такой малый звук окажется чрезмерным – по ножке своего бокала. Убедившись, что внимание присутствующих обращено на нее, сказала: - Похоже, что мы – на некоторое время – застряли здесь. Вне этих стен царит опасность, природу которой мы едва понимаем. И любое движение только ухудшит наше положение, вплоть до гибели. Мы должны – как-то – провести это время до тех пор, пока опасность пройдет сама собой, или будет побеждена, или мы падем ее жертвой. Она сделала паузу; и поймала загоревшийся взгляд своей тети: да, ты уже догадалась, первая из всех, что я хочу предложить. Она опять прочистила горло. Волна той же архаической радости, которую она испытала на вершине той горы, прошла по ней сейчас. Дай время этим – солдатам – понять тебя. - И так как действие, на данный момент, невозможно, мы должны отвлечься. Занять себя. А я слышала когда-то историю о людях, однажды оказавшихся в ситуации – примерно подобной – нашей. Она зацепила их - они стали поворачиваться к ней и прислушиваться. Это был план – хоть какой-то план – дай им команду на языке, который им понятен – она старалась не дать внутреннему энтузиазму просочиться наружу. - Я предлагаю занять это время – хотя бы до тех пор, пока мы не поймем, что можем сделать – рассказывая истории. И тему будет определять – наш уважаемый Председатель – Ее взгляд незаметно скользнул к Грегору. Император сидел, слегка опершись на стол: его голова наклонилась на сторону. - Что!? Возглас Элли был настолько полон неверия и удивления, что не только Екатерина, но и ее дядя, и Бай были замечены в непроизвольном порыве осмотреть ближайшие углы – на всякий случай, вдруг там что сдвинулось. - Нас держит в заложниках шайка сумасшедших, затеявших государственный переворот во имя какого-то нелепого Мага-Императора, и лучшее, что ты могла придумать – это рассесться и начать травить байки? Феечка, ты реально странная. Екатерина даже не посмотрела на нее. Корделия наклонилась вперед, на ее лице горело предвкушение. Даже леди Алиса, как казалось, деликатно показывала ей большой палец вверх. Император прочистил горло. - О ради бога, сядем и расскажем Преданья грустные о смерти королей (прим. перев. - РичардII, У. Шекспир), - выдохнул он, а затем, с рефлексивной поспешностью того, чей каждый вздох становился законом еще до того, как он вырос из коротких штанов, добавил: - Не в прямом смысле, конечно: не думаю, что мы можем себе позволить резкие движения. Он помедлил, и сказал: - И, если на то пошло, то лично для себя, я предпочел бы несколько более – хм – оптимистичный сюжет, чем предлагает классик. Он осмотрел комнату - погруженную в полумрак и освещаемую только сполохами света со стороны веранды – и задержал взгляд на Пиме и Анне. - И еще, - мягко добавил он, - те, кто в настоящее время задействованы в несении боевого дежурства на Нашей службе, могут быть освобождены от обязательного участия в беседе. Хотя в добровольном порядке, если у вас найдется история на любую из предложенных тем, добро пожаловать. Что касается остальных – Он оглядел присутствующих. - Екатерина сделала великолепное предложение. Поэтому по первому кругу, Мы решили избрать темой следующее: «Любовь, вначале претерпевающая невзгоды, в конце триумфально их преодолевающая». Бай, с твоим непревзойденным знанием всех столичных слухов, я уверен, ты сможешь задать правильный тон нашей беседе? Как отметила Екатерина, Бай, к своей несомненной чести, не колебался ни секунды. Он с удобством скрестил ноги, откинулся на спинку стула, улыбнулся широко и очень двусмысленно, и начал. - С удовольствием, Сир. Однако, с вашего позволения, я приберегу пересказ свежих слухов на второй или третий круг, для придания последующим историям, если будет на то ваша воля, большей остроты. Сейчас же я хотел бы обратиться в прошлое и рассказать историю, которую моя прабабушка рассказывала своей дочери, а та – своей, а моя мать – мне. История наша произошла в первые годы правления Императора Дорки Доброго – в те времена еще известного как Император Дорка Чересчур Осторожный, и действительно – Он бросил взгляд на Императора, который выглядел мрачным. - Речь пойдет о тогдашней графине Фориннисс, ее стюарде и важности донесения правды о ваших намерениях (независимо от того, кому еще вы собираетесь лгать) до главного свидетеля вашего алиби, чтобы он или она могли подтвердить, что вы делали нечто совершенно другое в указанное время. Он помолчал, и продолжил только после того, как все присутствующие собрались в единый круг, удерживаемый его коварным взглядом. - Лето было в полном разгаре, когда все покинули столицу и направились в свои поместья, чтобы следить за тем, как немытые крепостные справляются со сбором урожая. То есть – почти все –