На протяжении двух месяцев Синчэнь не мог нормально охотиться. В последний раз на ночной охоте он сильно пострадал, потому что погрузился в мысли о потерянной подруге и о том, что сказала ему Баошань Саньжэнь. Слова о том, что Лин Шан вернется с каждой прошедшей неделей все сильнее отдавали сомнением. Парень не понимал, почему наставница так спокойна и не идет на поиски пропавшей девчушки. «Она вернется» постоянно вертелось в голове у Синчэня, но каждый раз все больнее отражалось на его моральном состоянии. Заметив это, Санжэнь запретила ему ходить на охоту хотя бы какое-то время, наказав ему медитировать и очищать сознание от пустых мыслей.
Вот и сейчас молодой заклинатель сидел на обрыве и медленно вдыхал свежий горный воздух, погружаясь в свои мысли лишь еще сильнее. Ему было просто не по силам забыть произошедшее, а чувство вины за то, что он не уберег, не удержал Лин Шан, с каждым мгновением заставляли его сильнее сжимать кулаки.
— Медитация не особо помогает тебе успокоиться, не так ли? — этот голос, прозвучавший за его спиной, был невероятно знаком для юноши. Его разум не мог принять тот факт, что сейчас прозвучал тот самый долгожданный голос, который уже начал забываться.
— Лин Шан! — парень вскочил на ноги, тут же находя взглядом улыбчивую рыжеволосую особу, которая стояла так близко, что ему стало как-то не по себе и Синчэнь чуть не потерял равновесие, если бы его не взяли за руку и не помогли встать ровно. Дыхание от неверия сбилось, а на глаза навернулись едва заметные скупые капли слез. Спустя какое-то время он уже с силой сжимал в своих объятиях девчушку, которая похлопала его по спине, стараясь успокоить и дать понять, что это правда она, что это не иллюзия.
— Все хорошо, я рядом, я вернулась, — приговаривала Лин Шан, уже поглаживая то напрягавшуюся, то расслабляющуюся спину напарника. На губах сияла улыбка, которая почти никогда не покидала ее лицо.
— Где ты была? Я думала, что ты умерла тогда! — Синчэнь взял за плечи подругу, осматривая со всех сторон, останавливая взгляд на палке, которую сжимала в своей руке Лин Шан.
— Можно сказать, что я и впрямь была близка к смерти, — засмеялась заклинательница, поднимая палку и демонстрируя свою хромую походку. — Энергия инь очень глубоко въелась в тело и я чудом смогла выжить. Ногу не получилось излечить до конца.
— Излечить? Тебе кто-то помогал? — юноша нахмурился и серьезно взглянул на собеседницу.
— Меня нашли Цзян Чэн и Вэй Ин, они привели меня к себе и меня в их ордене вылечили и даже кое-чему научили! — восхищенно рассказывала Лин Шан, размахивая руками и даже забывая про ногу, но тут же вспоминая, когда острая и неприятная боль пронзила все тело.
— Ты жила среди людей? Ты ведь знаешь, что правила… — парень смотрел серьезно, но ни в коем случае не смел обвинять девушку, так как знал, что причиной, по которой Лин Шан пришлось находиться среди людей внизу, был он. Если бы Синчэнь тогда спас ее, не бросил, пошел на ее поиски, то ей не пришлось бы находиться там и нарушать правила.
— Ну, уже ничего не сделаешь, — вдруг беззаботно ответила рыжеволосая, заставляя парня резко поднять на ее глаза. Он не понимал, как она может так спокойно принять тот факт, что ее напарник бросил на произвол судьбы, не мог понять, как она может так беззаботно относиться к правилам наставницы и сейчас улыбаться ему и совсем не винит ни его, ни себя за слабость. А ведь раньше она если и винила кого, то себя, за то, что была недостаточно сильна, сейчас же в ее глазах было тепло и непоколебимая уверенность. — Пойдем в лагерь, я думаю, что наставница ждет меня и тебя там.
— Откуда ты знаешь, что наставница ждет тебя? — удивленно спросил Синчэнь, нагоняя подругу, которая, несмотря на хромоту, двигалась так же уверенно, как и раньше, может чуть меньше, но тем не менее.
— Это… Я просто чувствовала это, — отмахнулась девчушка, улыбаясь. Хоть и двигалась она уверенно, взгляд выражал усталость, а сама манера разговора была не такой бурной, как раньше. Весь ее вид говорил, что до горы она двигалась долго и сил потратила значительно больше, чем обычно, при обычных походах или при полетах на мече.
— Почему ты не передвигалась на мече? — скорее догадался заклинатель, чем понял по каким-то определенным фактам. Понимая, что Лин Шан ничего не расскажет больше про свою уверенность в наставнице, Синчэнь решил перевести тему.
— Я пыталась, но после неприятного падения с высоты мне показалось это не таким веселым занятием, поэтому подумала, что лучше буду передвигаться пешком, но медленно, чем быстро, но травмоопасно. Пару раз пришлось зайти в деревни, чтобы пополнить продовольствие и обезопасить себя от нападения нечисти, — рассказывала юная особа, забывая на миг про усталость. Юноша прекрасно знал, что если нужно отвлечь напарницу от боли или от усталости, то ее стоит заставить говорить. А так как заставлять особо и не нужно, стоило только задать несколько вопросов и все, эта девчонка может еще час держаться бодрячком.
Заклинатели шли медленно из-за травмы рыжеволосой, но ни первого, ни второго это не смущало. Было ощущение, что после всех неприятностей, что могли произойти с ними, они просто вышли на прогулку по лесу, чтобы освежиться. Все было, как и до того, как Лин Шан пропала. Девчушка говорила не смолкая, а Синчэнь покорно слушал, кивая головой и улыбаясь от такой спокойной атмосферы, что витала между ними. Когда двое вошли на территорию лагеря, девчушка вдруг с улыбкой посмотрела на собеседника и остановилась, аккуратно хватая за рукав парня.
— Я пойду к наставнице, а ты… — она вдруг запнулась, а улыбка на миг дрогнула. — Пожалуйста, не стоит входить к нам. Это… Это разговор, который мне следует вынести в одиночку.
— Лин Шан, в том, что ты была внизу и моя вина, — попытался возразить Синчэнь, но рыжеволосая активно замотала головой, зажмурив глаза.
— В этот раз тебе и правда не стоит присутствовать на нашем разговоре, — властный и спокойный голос Баошань заставил обоих развернуться в сторону его источника и покорно склонить головы. Женщина медленно подошла к паре и смерила их взглядом, останавливаясь сначала на Синчэне. — Синчэнь, ты должен был медитировать до захода солнца. Иди и исполни порученное до конца.
— Прошу прощения, будет сделано, — нехотя ответил юноша и скрылся за деревьями.
— Вы ведь по другой причине его попросили уйти? — спросила с грустной улыбкой Лин Шан, понурив голову, но потом медленно поднимая свой взгляд на наставницу. Хоть Саньжэнь не ответила, девчушка могла понять, что так оно и есть, поэтому лишь тихо усмехнулась и сказала. — Я знаю, что когда вы взяли меня, вам было послание от богов.
— Поэтому ты так спокойно пришла сюда? Ты даже вины не чувствуешь за то, что покинула лагерь и вернулась, нарушив тем самым правила. Жила среди людей? Смотрю, одежда новая, — серьезно спросила женщина, грозно смотря на ученицу, но она лишь уверенно посмотрела на нее в ответ, обескураживая на миг Баошань.
— Вы знали ведь, что это произойдет, неужели вздумали идти против воли богов? — с неким вызовом спросила рыжеволосая, хмуря брови. Сейчас она выглядела совсем не свойственно своему обычному образу. — Почему не возвращаете меня обратно? Я ведь нарушила правила.
— В твоем поступке нет ничего плохого, — женщина прикрыла глаза, а потом позвала за собой ученицу, проходя в свои покои и садясь на татами. — Ты не по своей воле ушла из лагеря и попала к людям внизу.
— Но в пророчестве было сказано, что я сделаю это снова! — девочка вскочила, игнорируя боль в ноге, которая заставляла в уголках глаз собраться капли слез. Внутри вдруг начало пульсировать множество чувств. Все это на протяжении недели, что она добиралась до горы она старалась запрятать глубоко в своем подсознании и не выпускать, но не вышло. Прямо сейчас, все вырвалось из нее, словно бурный поток. Страх, гнев, волнение, непонимание… Все это навалилось как на Баошань, так и на саму Лин Шан.
— Что будет тогда, мы узнаем потом, а сейчас тебе стоит успокоиться, — женщина громко выдохнула и посмотрела на ученицу выжидающим взглядом. — Ты ведь тоже что-то видела и знаешь наверняка больше, чем я. Расскажи, что тревожит тебя.
— Я… — юная заклинательница вздрогнула и медленно села на пол. — Я видела себя…
Flashback
Когда голос стих, а изображение девушки, проклинавшей маленького ребенка начало расплываться, Лин Шан стала замечать другие очертания, что с каждым мигом становились только четче в ее глазах. Вот уже перед ней стояла красивая женщина в белых одеждах и с улыбкой прижимала маленький сверток, напевая какую-то незамысловатую мелодию. Ее черные волосы каскадом ложились на плечи и можно было заметить, как маленькая ручка из свертка сжимает одну длинную прядь.
— Ты — мое благословение, моя радость, — напевала женщина, мягко поправляя ткань у личика младенца. Сев у какого-то дерева, женщина подняла голову и посмотрела куда-то вдаль. Стоило Лин Шан обернуться и посмотреть в том же направлении, она заметила, как к ней идет высокая и статная женщина, как две капли воды похожая на ту, что несколько минут назад была в прошлом видении. Так же до безумия напоминала сидящую напротив особу, у последней взгляд был мягким, а внешний вид располагал к себе, вторая грубая, с яркими серыми глазами, которые словно смотрели в самую душу.
— Снова ты с этим адским ребенком сидишь? Неужели не понимаешь, что она, как и ее отец, осквернили тебя и твое тело! — грубо сказала подошедшая, хмурясь и с презрением озираясь на девочку, что завидев пришедшую, начала плакать. — Лилин, она погубит тебя!
— Мейлин, она чувствует тебя и твое расположение духа, не стоит так относиться к ребенку, ведь это дитя ничего не сделало для того, чтобы ты так злилась на нее, — степенно и тихо проговорила Лилин, успокаивая свое чадо, заставляя девочку смеяться чисто и тихо, почти незаметно.
— У нее даже цвет волос тот же, что и у ее отца, значит она уже от рождения грязна, — в голосе женщины даже сложно было определить, чего больше, ненависти или отвращения. Скорее всего в большой степени, что даже ребенок, совсем не имеющий способности ясно мыслить, понимал ее дух.
— Достаточно, я не хочу об этом говорить, — голос женщины в белых одеждах стал серьезнее, а в глазах читалась грусть. — Я не виню моего ребенка за ее отца, ведь не ее выбор был родиться от него.
— Ты могла избавиться от нее еще до ее появления на свет! — с этим криком Мейлин замахнулась рукой, но столкнувшись с чистым взглядом сидящей напротив женщины, с силой сжала кулак и зажмурилась, отвернув голову в сторону. — Я… Дам тебе возможность взращивать этого ребенка только из-за того, что ты мне важна, Лилин, но если ты не справишься и когда-то умрешь из-за него, я не стану жалеть это отродье.
— Пообещай только никогда не накладывать на нее руки и не убивай ее, — серьезно попросила Лилин, вставая с места.
— Я обещаю не убивать ее… — на этих словах, исходящих от Мейлин картинка расплылась, предоставляя уже совсем иную остановку глазам Лин Шан.
Перед ней была какая-то комната, в которой лежало разорванное тело женщины, что прижимала к себе ту самую годовалую девочку. Она было уже без сознания, а белые одежды окрасились в алый цвет. Это помещение было уже знакомо Лин Шан. В тот момент, когда рыжеволосая девчушка поднялась и осмотрелась, в дом вошла Мейлин, с ужасом озирая разорванное тело и начинающую плакать малышку.
— Отродье… Я знала, что твоих рук дело! — женщина замахнулась своим мечом на малышку, но остановилась, прямо возле шеи выжившей. Хмурясь и пересиливая себя, она убрала в ножны оружие и достала листы, что-то чертя на них. — Я обещала не убивать тебя…
Картина снова расплылась перед глазами и Лин Шан поняла, что все, происходящее с ней не просто так. Однако на свои вопросы она получила лишь еще больше вопросов, на которые, как она поняла, никто не ответит впреть. Одно она поняла, из-за любви ее матери боги смилостивились над ней и дали то, что помогло ей выжить. Глаза начали щипать от накатывающихся слез и несправедливости происходящего, но пришлось взять себя в руки. Это не последние испытания в ее жизни…
Flashback
***
Дослушав рассказ ученицы, наставница достала какую-то небольшую шкатулку, сделанную из серебра. Почему-то, смотря на эту небольшую вещицу, на душе у Лин Шан становилось легко и тепло. От шкатулки веяло легкостью и чистотой, а внутри ощущалось странное скопление положительной энергии, которая также вызывала у девчушки безграничное доверие. Саньжэнь открыла шкатулку и достала оттуда тонкую серебряную цепочку, на которой висел красивый кулон с кристаллической формой камнем темно-фиолетового кварца. Этот минерал Лин Шан могла узнать из тысячи, ведь он источал тепло и успокоение, во всяком случае именно это ощущала заклинательница, когда находила подобные кристаллы в горных пещерах. Следом за этим наставница достала такую же серебряную сережку.
— Они такие чистые, — восхищенно прошептала Лин Шан, приближаясь к Баошань, совершенно забывая про все тревоги и злость. Как будто бы это было далеко от нее, как будто не принадлежало ей.
— Эти камни изготовлены из фиолетового кварца, который уже веками впитывает в себя энергию Ян. В серебряной цепочке так же много положительной энергии, — наставница говорила медленно и не особо громко, словно эта информация не должна особо распространяться и другим не нужно знать о том, что могут эти украшения. Аккуратно взяв цепочку с кулоном, женщина медленно надела ее на шею ученице. — Эти украшения имеют редкие целебные свойства. Я знаю, что твоя нога не смогла излечиться до конца и даже с моими знаниями не получится извлечь сгусток энергии Инь. Эта подвеска излечит все твои многочисленные раны, которые так и не прошли и из-за твоего проклятия. А сережка поможет твоему телу не впитывать энергию Инь с такой интенсивностью, как сейчас. Так же проклятие, из-за которого нечисть тянется к тебе, как будто ты обмазана медом, станет слабее.
— А это проклятие никак не снять? — с надеждой в голосе спросила Лин Шан, подставляя ухо под иглу, которую Баошань достала из еще какой-то шкатулки. Обработав маленькое острие, женщина аккуратно проткнула ухо ученицы, практически не вызвав боли. Когда украшения были на Лин Шан, она вдруг почувствовала какую-то тошноту и головокружение.
— Тебе будет плохо первое время, потому что твое тело годами скапливало в себе негатив, сейчас он будет выходит из тебя, заставляя твое состояние только ухудшаться, но через дня три твое состояние должно прийти в норму, — сказала Саньжень, убирая все, что только что достала и снова повернулась к девчушке, смотря уже серьезно. — А проклятие… Его не снять, я пыталась… я поняла про проклятие на тебе еще когда брала к себе, но снять его так и не смогла за все это время. Видимо боги не хотят тебя освобождать от него.
— Значит буду жить, как и прежде, ведь я могла и раньше справляться со всеми невзгодами, — пожимая плечами, ответила рыжеволосая, а на ее лице появилась озорная и светлая улыбка, какая была у нее всегда. Встав на ноги, Лин Шан вдруг почувствовала, как ноги ее не держать и свалилась.
— Вот только твоя хромота никуда не делась, Лин Шан, тебе придется словно заново учиться ходить, потому что твое сознание не привыкло к тому, что твои ноги не вместе функционируют как раньше, — Баошань усмехнулась, заметив удивление в глазах ученицы и объяснила. — Когда ты только получила ранение, боль в теле напоминала о том, что ты не можешь ходить ровно, когда этой самой боли нет, твое тело не понимает, почему боли нет, а ходить как прежде не получается. Из-за этого ты будешь часто падать. Ты и так склонна забывать о своих недугах, а тут еще и хромаешь. Будь осторожна.
— Почему именно мне так везет?!
Продолжение следует…
