Сердце змеи

      Той ночью она почти не спала, а вместо этого лежала в постели, рассматривая полог над головой. Домовики привели кровать в порядок безупречно, и в комнате не осталось ни одного напоминания о том, что произошло вечером. Лаванда и Парвати, кажется, всерьез усомнились в ее душевном здравии, когда Миранда вернулась ночевать в башню Гриффиндора. Сейчас соседки ровно посапывали во сне, пока она лежала и думала, думала…       О ее анимагической форме знают единицы. Получается, самая правдоподобная версия: она была недостаточно осторожна, и неизвестный недоброжелатель подсмотрел, как она превращается в ворона. Первыми подозреваемыми тут становились именно Парвати и Лаванда, ведь из ворона в человека Миранда превращалась в спальне Гриффиндора. Возможно, кто-то из них не спал и увидел лишнее… Но далеко не факт. По большому счету, кто угодно мог увидеть из окна замка, как Миранда спрыгивает с подоконника и в воздухе превращается в птицу. В этот момент она от всей души обругала себя за неосторожность. Ведь знала, что это опасно, но нет, острых ощущений ей хочется…       Но как она ни пыталась, даже близко не могла представить, кому так сильно перешла дорогу. За что ее могут так остро ненавидеть? А человек, подбросивший труп ворона, ненавидел ее, в этом Миранда не испытывала никаких сомнений, как если бы кто-то ей это отчетливо сказал. Но на то, чтобы такую ненависть прятать, нужны недюжинные актерские способности, а кто из ее знакомых годился на роль гениального актера? Хотя, как показал случай с Симоной, подобное более чем возможно.       «Представьте, что волшебник умеет превращаться в птицу. Причем не в павлина или лирохвоста, а какую-нибудь незаметную – в галку или сороку».       Она села на кровати.       Монтгомери! Вот кто мог знать. Ведь еще тогда, на первом занятии, ей показалось, что новоявленный профессор что-то знает и специально говорит это вслух, зная, кому именно адресованы его слова!       Но галка и сорока – это птицы из семейства вороновых…       Миранда шумно вздохнула, а потом вскочила с кровати и приблизилась к окну. В небе сиял осколок луны, высвечивая силуэты замка и Запретного леса, отражался в Черном озере.       Так это Монтгомери? Холеный красавчик, от которого без ума вся женская половина школы, перерезал горло птице, чтобы только напугать ее, Миранду?!       Глупость какая-то. Да, профессор Трансфигурации, похоже, в курсе, что она незарегистрированный анимаг. И да, в него влюблены Лаванда и Парвати, так что, в теории, он мог наложить Империус на любую из них, чтобы кто-то из девушек поймал и убил птицу. Все это очень логично, вот только нисколько не дает ответа на главный вопрос – зачем?! Чем она успела так насолить Монтгомери?       И погодите-ка… Про галок и сорок профессор говорил на первом занятии. Да, накануне Миранда превращалась в ворона, и он мог заметить ее в тот самый вечер после праздничного пира. Или же… Или же… Монтгомери знал о том, что Миранда анимаг, еще до начала учебного года.       А вот это уже становилось интересно. До вечера первого сентября Миранда никогда в жизни не встречала Монтгомери, их пути никак и нигде не пересекались. Откуда он мог знать, что она превращается в ворона? Ниоткуда.       Была еще одна версия, которая, тем не менее, казалась совсем неправдоподобной, и всерьез Миранда ее не рассматривала. Никто не застукал ее, когда она превращалась в ворона, Монтгомери ничего такого не имел в виду, и птицу убил тот, кто уже знал, что Миранда – анимаг. Таких людей всего четверо. Родители отпадают, младшая сестра тоже, и остается только…       Да нет. Представить себе самого знаменитого темного мага столетия подбрасывающим ей на подушку мертвую птицу Миранде никак не удавалось, несмотря на живость фантазии.       Но ведь… Крестраж похитили из женской спальни, и лорда Волдеморта в ту же ночь вернули к жизни. Теперь в эту же спальню подбросили труп птицы. И если предположить, что за этими двумя событиями стоит один человек, то в Хогвартсе сейчас должен находиться кто-то из очень преданных Волдеморту людей… Пожиратель Смерти, к примеру.       Хм. Как бы так аккуратно выяснить, нет ли у профессора Трансфигурации такой интересной татуировки на левом предплечье?..       Утром она была рассеянна и невнимательна, но соседкам, по счастью, хватило сообразительности не лезть с вопросами. Из зеркала на Миранду смотрело нечто невообразимое с красными от недосыпа глазами, так что она теперь отдаленно напоминала альбиноса.       Поход в Хогсмид объявили еще две недели назад, и поэтому после завтрака большинство студентов отправились к себе на факультеты за теплыми вещами, а затем на выход из замка выстроилась очередь, которую проверял Филч со списком тех учеников, кому разрешалось покинуть школу. Миранде было необходимо как следует подумать, и она решила, что прогулка в деревню будет в самый раз. В другой раз она бы превратилась в ворона и полетала над окрестностями, но сейчас от одной мысли об анимагии ее замутило.       Погруженная в свои мысли, она толком не заметила, как дошла до Хогсмида. По пути ее несколько раз окликал кто-то из знакомых, чтобы поздороваться; Миранда машинально отвечала и улыбалась, совершенно не видя лиц.       Оставив на время мысли о Монтгомери, она обдумывала прочие варианты. За дорогу от школьных ворот до главной улицы Хогсмида Миранда, кажется, перебрала всех своих знакомых из школы, но так и не смогла определить, кто из них мог питать к ней настолько отрицательные чувства, а заодно и причину, по которой кто-то мог ее так сильно невзлюбить. Голова разболелась, даже свежий воздух не помогал, и Миранда зашла в «Три метлы». По раннему времени здесь было пока не очень многолюдно, и найти свободный столик представлялось вполне возможным. Но внимание Миранды почти сразу привлекли Тея и Малфой, сидевшие у окна. Тея заметила сестру первой и с решительным выражением лица помахала рукой, подзывая к себе. Догадываясь, что ей нужно, Миранда вздохнула и подошла.       – Драко рассказал мне о том, что случилось вчера, – Тея в волнении кусала губы, и Миранда поняла, что сестра тоже связала мертвую птицу с анимагией. – Мири, у тебя есть подозрения, кто это мог быть? У тебя есть враги?       Миранда метнула в Малфоя сердитый взгляд, на что тот неопределенно пожал плечами, хотя казался слегка смущенным.       – Насколько мне известно, в пределах школы – нет, – коротко ответила она, хотя этот вопрос, услышанный уже дважды, невольно заставил ее снова задуматься. Враги… Сильное слово. Недоброжелатели, недруги, завистники – их при желании можно найти, но враги?..       – Садись к нам, – внезапно предложила Тея, которая чуть вздрогнула, услышав ее оговорку, и кивнула на один из свободных стульев. – И давай вслух обсудим, кто мог так поступить. Может, что и надумаем…       Посмотрев на нее удивленно, Миранда перевела взгляд на Малфоя, ожидая, что тому не слишком понравится предложенный вариант субботнего отдыха, но тот не выглядел хоть сколько-то недовольным. Похоже, с Теей они обо всем договорились заранее.       – А тебе не кажется, что я на вашем свидании буду выглядеть несколько неуместно? – поинтересовалась Миранда ехидно, предпринимая последнюю попытку избежать разговоров на эту тему.       – Ничего, как-нибудь переживем, – Тея ангельски ей улыбнулась, а Малфой заклинанием отодвинул третий стул за столом, предлагая присаживаться. – Возьми себе что-нибудь попить и садись к нам. Будем думать.       – Малфой, надеюсь, теперь ты осознал, на что добровольно подписался? – вполголоса осведомилась Миранда, страдальчески закатывая глаза. – С ней ведь спорить совершенно невозможно!       – Ничего, я уже привык, – отозвался тот и внезапно улыбнулся. Улыбка адресовалась Тее и совершенно преобразила его лицо, сделав его привлекательнее и как будто моложе – после двух недель, наполненных страхом, Малфой впервые производил впечатление нормального человека.       Спорить дальше Миранда не захотела, а послушно направилась к стойке. Народу в пабе прибавилось, и ей пришлось подождать, прежде чем мадам Розмерта поставила перед ней ее заказ – рябиновый пунш. Подхватив кружку и старательно лавируя между посетителями, Миранда вернулась к слизеринцам.       – Тут тебя какая-то твоя одноклассница искала, – сообщила Тея буднично, делая глоток из бутылки со сливочным пивом.       – Кто?       – Не знаю, раньше я ее не видела. Но шарф гриффиндорский. Впрочем, не о том речь. Миранда, лучше давай вспоминай, кому ты умудрилась перейти дорогу в последнее время. Да, я уже слышала, что ты не в курсе! – заметив, как Миранда демонстративно вздохнула, Тея слегка рассердилась. – Но я же тебя знаю, ты временами бываешь настолько высокомерна, что можешь что-нибудь ляпнуть или натворить, не заботясь о чувствах других! Так что думай. Может, ты парня у какой-нибудь студентки отбила, или оскорбила кого-то?       Миранда честно попыталась вспомнить что-то подобное, но на ум упорно ничего не приходило. Она и не общалась почти ни с кем с тех пор, как начался учебный год…       – Сюда опять идет эта твоя одноклассница, – вполголоса заметила Тея, и Миранде пришлось напрячь слух, чтобы ее расслышать. В шуме паба не было никакой необходимости говорить тихо. – Постарайся ее спровадить, нам действительно стоит подумать…       Она ответила сестре согласным кивком и без каких-либо дурных предчувствий обернулась. В ту же секунду самый обычный выходной день в Хогсмиде раскололся для нее на две половины – беззаботную школьную, в которой она была обычной семикурсницей, пытающейся приспособиться к новой жизни, и тревожную и беспощадную, в которой ей пришлось использовать все свои силы для того, чтобы сохранить самообладание. Шум голосов и смех для нее стихли, ароматы корицы, карамели и жженого сахара пропали, будто Миранда очутилась под стеклянным колпаком, отрезанная от окружающего мира. Во рту пересохло, сердце билось о грудную клетку, и его грохот гулко отдавался в ушах. Лицу стало очень холодно, как если бы вся кровь отхлынула, не оставив живых красок.       Невысокая смуглая девушка в гриффиндорской мантии небрежно поправила белокурые волосы и села за их стол, оказавшись рядом с Мирандой. Тея и Малфой наблюдали за бесцеремонностью незнакомки с удивлением. Миранда машинально отодвинулась назад, стремясь очутиться как можно дальше, хотя это было глупо.       Девушка улыбнулась, наблюдая за ее реакцией.       – Привет, Миранда!       От знакомого французского акцента ее всю передернуло. Миранда тяжело дышала, не сводя глаз с такого знакомого лица, и не могла выдавить ни слова. Несколько секунд ей отчаянно хотелось поверить, что это лишь дурной сон, но окружающий мир оставался удручающе материальным. Мысли метались в попытке отыскать единственно правильную, ту, которая смогла бы дать этому разумное объяснение…       – Что, даже не поздороваешься со старой подругой? – Симона Лефевр надула губки, приобретя сходство с обиженной девочкой. – Ты меня разочаровываешь. Раньше, по крайней мере, ты всегда вела себя воспитанно…       – Как это возможно? – хрипло спросила Миранда, доставая волшебную палочку. Ее голос сейчас напоминал карканье, чем привлек внимание Теи и Малфоя. Теперь они с изумлением рассматривали напряженную, как струна, Миранду, которая подобралась и явно была готова в любой момент вскочить на ноги и начать бой. – Почему ты здесь?       – Решила навестить бывшую одноклассницу, – Симона непринужденно откинулась на спинку стула, от души наслаждаясь происходящим. Она была одновременно и похожа, и не похожа на себя настоящую: Миранда видела перед собой именно ту легкомысленную и недалекую Симону, которую знала несколько месяцев, но в то же время отчетливо чувствовалось, что это лишь маска, как тонкий слой позолоты на дешевом металле. Как в кривом зеркале, она могла различить циничный изгиб губ, полную превосходства усмешку. – Неужели ты по мне не соскучилась?       – Я не сумасшедшая и не страдаю галлюцинациями. То, что я вижу, не может быть настоящим. Ты не настоящая, – произнесла она отчетливо. Палочка в руке чуть дрогнула, а Тея посмотрела на сестру как на умалишенную.       – Мири, что ты несешь?       – Вы ее тоже видите? – осведомилась Миранда, обращаясь к слизеринцам, однако не спуская глаз с Симоны.       – Слушай, Фр… Миранда, ты нормально себя чувствуешь? – поинтересовался Малфой осторожно. Кажется, это был первый раз, когда он назвал ее по имени. – Может, ты вчера слишком сильно перепугалась? Нервное перенапряжение…       – Да, может, тебе нужно будет сходить в Больничное крыло? – поспешно поддержала его Тея, глядя на Миранду с испугом. Этот испуг ей здорово не понравился – Тея явно решила, что Миранда тронулась умом, но сейчас, к сожалению, Миранда была не в состоянии попытаться объяснить доходчиво.       – У меня нет нервного перенапряжения. Только прямо сейчас вы видите перед собой человека, который уже погиб. Но я не понимаю, каким образом удалось…       Тея взглянула на Малфоя с тревогой, безмолвно спрашивая, что теперь делать с окончательно свихнувшейся старшей сестрой. Тот смотрел на Миранду с сомнением, явно прикидывая, стоит ли тащить ее в Больничное крыло силой и насколько активное сопротивление она окажет. Но следующие слова Симоны слегка остудили их пыл:       – А чья же вина в том, что я погибла? А, Миранда?       Она похолодела. Перед глазами против воли закружились картины тех апрельских дней – бутылка медовухи, пузырек темного стекла, обезображенное тело в Тайной комнате, ярко-зеленая вспышка… У Теи приоткрылся рот.       – Я тебя не убивала, – разум упорно нашептывал, что перед ней не настоящая Симона, что этот диалог не имел никакого смысла, но ощущение собственной вины за случившееся снова затопило ее с головой, мешая трезво мыслить.       – Ну, конечно, ты абсолютно безвинна и, как обычно, совершенно ни при чем! – Симона ощерилась в какой-то волчьей усмешке, и тут даже спавшим с лица Малфою с Теей стало понятно, что за их столом сидела не просто студентка. Но они не интересовали Симону совершенно, все ее внимание было приковано к одной Миранде. – Да, Убивающее заклятье ты так и не смогла произнести, несмотря на его увещевания… Но ты правда веришь, что это умаляет твою вину? А как же Этьен и Тодор? Скажешь, к их убийству ты тоже не имеешь отношения? И ты не пошла той ночью в гостиницу «Хромой тролль» добровольно?       У Миранды вырвался полузадушенный всхлип. Лефевр мастерски била по самому больному месту – ведь она и в самом деле добровольно помогла Реддлу в тех убийствах…       Реддл…       – Нет, – это коротенькое слово она выдохнула, но затем ее голос, хотя и медленно, но вновь обрел твердость. Словно воспоминание о Томе помогло ей стряхнуть с себя наваждение. Вот уж кто никогда не позволил бы докучать себе подобными речами! Туман в голове рассеялся, и она вперила в Симону холодный, жесткий взгляд. – Тебе не удастся выставить меня злодейкой. Ты мучила и убивала людей. Ты хотела и пыталась убить меня. ЛаКруа и Добрев по твоему приказу несколько раз старались меня искалечить. Ты умудрилась забрать самое дорогое, что у меня было. Все время, что мы с тобой были знакомы, ты нападала, а я защищалась. И не моя вина в том, что ты недооценила противника, и он в конце концов тебя переиграл!       На последних словах она сделала стремительный выпад вперед. Тея вскрикнула – со стороны это выглядело так, будто Миранда попыталась проткнуть волшебной палочкой руку Симоны. Однако палочка, не встретив никакого сопротивления, свободно прошла сквозь плоть и стукнула о столешницу. Лефевр задумчиво рассматривала Миранду.       – Что за… – начал ошеломленно Малфой, на что Миранда невозмутимо произнесла:       – Фантом. Явление темной магии, когда волшебник создает призрачную копию человека и может управлять ей на большом расстоянии. Фантом нематериален, хотя его легко спутать с живым человеком. Вам что, в прошлом году на уроках Защиты от темных искусств о них не рассказывали?       – Очень остроумный вопрос, Фрост, – прохладным тоном отозвался Малфой. – Особенно учитывая, что в прошлом году у нас вместо уроков Защиты были Кэрроу.       – Значит, это не настоящий человек, а что-то вроде плотного разноцветного призрака? – уточнила Тея, разглядывая Симону во все глаза. – Но кто управляет этим… фантомом? Эта же волшебница, только на расстоянии?       – Нет, настоящая Симона давно мертва, – отвечая, Миранда испытала мимолетное облегчение, что Тея больше не считала ее сумасшедшей. – А этот фантом мог создать любой другой волшебник, более или менее подкованный в темной магии.       – Но зачем кому-то подсылать к тебе…       – Это продолжение истории с мертвым вороном. Разве ты не поняла? – Миранда пожала плечами, старательно скрывая дрожь. Какую же ненависть к ней испытывает неизвестный противник… Лефевр надменно усмехнулась, наблюдая за ней. – Кто-то пытается добраться до меня через мои слабые места. Сначала был безобидный случай с птицей на подушке. Сегодня – через мое чувство вины за причастность к смерти Симоны. Боюсь представить, что он выберет следующим…       – Уверена, что ты не будешь разочарована, – Лефевр холодно усмехнулась и одарила всех, сидевших за столом, ласковой улыбкой. – До встречи, Миранда!       С этими словами она растаяла прямо в воздухе – и лишь каким-то чудом никто из посетителей паба не обратил внимания на внезапное исчезновение. Миранда продолжала буравить взглядом спинку опустевшего стула, осознавая совсем неприятную для себя правду.       – Ты должна пойти к Макгонагалл! – прошептала Тея горячо. После всего услышанного она все еще казалась перепуганной, но страх понемногу проходил, уступая место решительности. – Миранда, это же настоящая травля! Этот человек тебя просто изведет!       – От Макгонагалл здесь толку не будет.       – Но…       – Тея, нет, – произнесла Миранда медленно и раздельно. – Я должна разобраться с этим сама. И потом, ты же слышала Симону? Она обвинила меня в убийстве сразу трех человек…       – Но ты их не убивала, а это они пытались убить тебя! Ты просто защищалась!       – Так и есть, но… Я же тебе говорила, что умудрилась в прошлом году натворить такое, что назвать меня абсолютно невиновной язык уже просто не повернется?       Тея чуть вздрогнула, когда поняла, на что намекала Миранда – на свое путешествие в прошлое. И кивнула, сообразив, как опасно посвящать в происходящее посторонних.       – Я разберусь сама. Когда все обдумаю и пойму, кто именно пытается уничтожить меня. Много времени это не займет. Драко, я буду очень признательна, если детали сегодняшних… событий останутся между нами.       Малфой невесело усмехнулся.       – Не беспокойся. И потом, даже если мне вдруг захочется кому-нибудь об этом рассказать, как думаешь, много народу прислушается к клевете, которую возводит Пожиратель Смерти?       В его словах прозвучала такая неприкрытая горечь, что Тея на миг прикрыла глаза, а затем мягко положила свою ладонь поверх его. Миранда только кивнула.       – Спасибо.       После этого она попрощалась и вышла из паба. На пороге она на миг обернулась, чтобы увидеть, как Тея положила голову Малфою на плечо, словно стремилась утешить его. Потом Миранда толкнула дверь и очутилась на главной улице Хогсмида.       Она не сказала им главного, а Тея с Драко не сообразили задать ей этот вопрос: откуда фантом Симоны знал так подробно о причастности Миранды к событиям пятидесятилетней давности. Даже название гостиницы упомянул… Фантом – это лишь морок, пустышка, не обладающая собственным сознанием и памятью. Все, что говорила сегодня Симона, было лишь словами мага, который создал копию Лефевр и отправил его к Миранде.       И существовал лишь один человек, которому было настолько хорошо известно о роли, которую сыграла Миранда в смертях Симоны, ЛаКруа и Добрева. Миранде не хотелось об этом думать, но мысли упорно возвращались к нему одному.       Значит, это его месть за ее предательство? Не просто убить ее, а заставить страдать, использовав все ее слабости против нее?       Что ж, эта версия была весьма правдоподобной.

***

      Из Хогсмида в Хогвартс студенты возвращались разрозненными группами, и на ужин в Большом зале снова собралась вся школа. А после еды, когда Миранда уже собиралась отправиться в башню Гриффиндора, к столу ее факультета приблизилась Макгонагалл.       – Поттер! Фрост! Не спешите, вы мне нужны.       Гарри, находившийся на полпути к дверям, остановился и вопросительно взглянул на директора; на его губах все еще была улыбка в ответ на какую-то фразу Джинни, которая стояла рядом. Миранда приблизилась к Макгонагалл.       – Да, профессор?       – Вы должны сейчас подняться в мой кабинет. Это важно. Мисс Уизли, я не знаю, сколько времени это займет, так что вам, вероятно, лучше отправиться в гостиную. Поттер, Фрост, – Гарри тоже подошел ближе, и Макгонагалл чуть понизила голос, – сегодня днем прилетела сова с сообщением, что ровно в девять сюда прибудет министр Бруствер. Он хочет обсудить с вами то нападение дементоров и… возможно, еще кое-что.       И без подсказки было ясно, что она имеет в виду. У Миранды тревожно сжалось сердце. Кингсли Бруствер хочет обсудить, что удалось выяснить о возвращении Волдеморта, так ведь? Где он сейчас может скрываться, чем занят?..       Гарри, посерьезнев, кивнул. Расслабленности в нем не осталось и в помине.       В директорском кабинете было тепло и витал приятный аромат имбирного чая. Портреты директоров притворялись спящими. Ровно в девять в камине полыхнуло изумрудное пламя, и в комнату друг за другом шагнули двое: Миранда сразу узнала Кингсли, а второй волшебник – молодой мужчина с рыжеватого цвета волосами и бородкой и довольно непримечательной внешностью – был ей незнаком.       – Гарри, Миранда, рад вас видеть, – Бруствер пожал руку Поттеру и приветственно кивнул ей, а потом указал на своего спутника. – Это Эрик Сэвидж из Управления мракоборцев. Он изучит место нападения и проверит защитные заклинания, чтобы выяснить, как дементоры попали на территорию Хогвартса. Также он в курсе нынешней ситуации, так что при нем можете говорить открыто.       Сэвидж слегка поклонился, когда Кингсли его представил. Волшебник выглядел собранным и спокойным; буквально на секунду больше необходимого он задержал взгляд близкопосаженных глаз на лице Гарри, а затем с профессиональной внимательностью изучил Миранду.       – Хорошо, – Гарри не стал тратить время, выясняя, почему именно этому волшебнику Бруствер решил доверить почти что государственную тайну. На мнение Кингсли вполне можно было положиться.       – Минерва достаточно подробно изложила, что с вами произошло, в том числе и тот факт, что поведение дементоров позавчера было не совсем характерным для них. Это так?       – Да, со стороны выглядело так, будто они во что бы то ни стало пытались добраться до нас, несмотря на присутствие целых четырех Патронусов. Если бы было возможно наложить на дементора Империус, я бы сказал, что именно это мы и видели.       Миранда кивнула, подтверждая слова Гарри.       Кингсли переглянулся со своим коллегой.       – Гарри, вы полагаете, что появление дементоров – его рук дело? – прямо спросил министр.       Гарри неопределенно дернул плечами.       – Честно говоря, у меня нет абсолютной уверенности. С одной стороны, а кто еще мог подослать их ко мне и кто вообще обладает способностью договариваться о чем-то с этими существами? Но в то же время такой шаг как-то не очень в духе Волдеморта. Для него всегда было принципиально важно убить меня лично. Так почему вдруг дементоры?..       – Что ж, – после небольшого молчания снова заговорил Кингсли. – Честно говоря, утешить мне вас нечем. После того, как лорд Волдеморт пал в мае, дементоры покинули Азкабан и с тех пор контролю волшебников никак не поддаются, поэтому вычислить, кто именно отправил их в Хогвартс, вряд ли возможно.       – Да я особо на это и не рассчитывал, – Гарри усмехнулся.       – Когда Ричард передал мне суть вашего разговора, я отправился в Азкабан, чтобы пообщаться с заключенными там Пожирателями Смерти. С Мальсибером, Яксли, Кэрроу и прочими. Не думал, что мне доведется увидеть подобное, но в Азкабане сейчас царит атмосфера такого всеобщего оживления и ликования, что жуть берет, – Бруствер потемнел лицом. – Так что Драко Малфой не ошибся – похоже, Волдеморт в самом деле вернулся, и Черные Метки проявились у всех Пожирателей. Его соратники окрылены и ждут момента, когда их хозяин в очередной раз их освободит. Я приказал утроить охрану, из-за чего половина Управления мракоборцев сейчас переселилась в Азкабан, но намного спокойнее от этого мне не становится…       – Пожиратели рассказали вам что-нибудь полезное?       – Какое там! – Кинсгли только поморщился и устало вздохнул. – Теперь, когда они абсолютно уверены в возвращении Волдеморта, им нет никакого резона сотрудничать с Министерством. Кроме оскорблений и угроз, мы так ничего и не услышали.       – Но хоть какой-нибудь след вам удалось найти? – спросил Гарри нетерпеливо. – Он не будет ждать и наверняка уже начал действовать!       Бруствер быстро взглянул сначала на Поттера, затем – на Миранду.       – Миранда, можете проводить мистера Сэвиджа к месту, где на вас напали?       Вопрос застал ее врасплох – ей не меньше, чем Гарри, было важно узнать, чем сейчас занимается Волдеморт, и она не ждала, что ее сейчас так решительно выставят за порог. Миранда замялась, а потом увидела, как строго на нее смотрит Макгонагалл. Стало понятно, что изобрести удачный предлог ей не позволят.       – Конечно, – не найдя, что сказать, неохотно произнесла она и кивнула мракоборцу чуть более резко, чем тот того заслуживал. – Идемте.       Изо всех сил стараясь скрыть раздражение, она направилась к дверям. Молчаливый Сэвидж следовал за ней. На первый этаж они спускались в тишине – рассерженная Миранда все еще остро переживала разочарование из-за того, что пропускает самую важную часть разговора с Кингсли. Очнулась, только когда они вышли из вестибюля на улицу – Эрик Сэвидж, на которого она до этого едва взглянула, неожиданно спросил:       – Мисс Фрост, у вас есть враги?       Этот вопрос она слышала в последние сутки слишком часто, да и сегодняшнее столкновение с призраком прошлого здорово вывело ее из равновесия, и сейчас неожиданно для самой себя Миранда расхохоталась. В ее голосе отчетливо слышались истерические нотки, и Сэвидж взглянул на нее внимательно.       – С чего вы взяли?       – Просто размышляю, – тот равнодушно пожал плечами. – Поттер, конечно, звезда первой величины, и именно его имя сейчас у всех на устах, но если хотя бы на секунду отодвинуть в сторону версию, что это Темный Лорд хотел его убить, что мы получим?       – И что же?       – А то, что дементоры весьма настойчиво пытались высосать душу не только у Поттера, но и у вас. Так, может, это не вы были случайной жертвой, а именно Поттер?       Миранда чуть вздрогнула и поспешно отвернулась, чтобы скрыть от Сэвиджа охватившую ее нервозность. Еще утром она бы заявила, что это невозможно, но после встречи с Симоной… Теперь она могла поверить во что угодно.       – Можете не ходить со мной, я сам все осмотрю, – сообщил черствый мракоборец, который прекрасно видел, какое впечатление произвели на нее его слова, однако намеренно это проигнорировал и явно не собирался расспрашивать, кто и за что мог захотеть от нее избавиться. – Если у меня останутся вопросы, я их вам задам. А вы лучше подумайте о том, кому в последнее время переходили дорогу.       – Мне сказали вас проводить…       – Вы не нужны мне там, – отрезал он холодно, и Миранда невольно вздрогнула, а по ее позвоночнику пробежала дрожь. Эти слова Сэвидж произнес с настолько знакомой ей повелительной интонацией, что Миранда уставилась на него с испугом.       – Что вы только что сказали?       – Я сказал, что помочь вы все равно вряд ли сможете! Темно, сыро, скользко, еще свалитесь куда-нибудь или простынете! Да и едва ли там с самого начала было возможно отыскать что-то полезное. Подождите меня у входа, много времени это не займет.       Наваждение пропало без следа, будто его не было. Достав волшебную палочку, маг легко сбежал по лестнице вниз и растворился в темноте, а Миранда вернулась в вестибюль и прислонилась к стене, а потом вовсе сползла на каменный пол. На нее внезапно навалилась жуткая усталость, а руки и ноги налились свинцом. От предположения Сэвиджа ее затошнило, хотя отрицать, что его теория имеет полное право на существование, она не могла.       Мерлин, насколько же сильно он теперь ее ненавидит?.. И насколько она теперь страшится его, если в каждом встречном ей чудятся знакомые черты?       – Миранда!       Она приоткрыла тяжелые, неподъемные веки и увидела перед собой Майкла Корнера.       – Ты в порядке? – спросил он с тревогой, подбегая ближе. – Как ты себя чувствуешь? Проводить тебя в Больничное крыло?       – Нет… Нет, спасибо.       – Ты очень бледная. Идти сможешь? Если что, я тебя донесу.       В его голосе звучало такое искреннее участие, что она нашла в себе силы благодарно улыбнуться.       – Со мной все хорошо. Там на улице сейчас мракоборец из Министерства, который расследует нападение дементоров на нас с Гарри. Я его жду.       На лице Майкла отразилось сочувствие.       – Да, – сказал он тихо. – Ужасная история. Наверное, очень по-идиотски будет спрашивать, как ты. Кто бы после подобного вообще чувствовал себя нормально?       – И это еще повезло, что Гарри научил нас всех создавать Патронусов, – Миранда слабо улыбнулась. – Как-то все проще было на пятом курсе, правда? Тогда, во времена ОД. Самой большой нашей проблемой была Амбридж…       – О да, – Корнер улыбнулся и неожиданно сел рядом с ней, прямо на пол. – Помнишь, как было забавно, когда мы изучали Чары Помех?       – Это когда Терри промахнулся и заклинанием сшиб с потолка люстру?       – Да, а Энтони так перепугался, что машинально завопил «Остолбеней»!       – Но Парвати смогла прямо в полете уменьшить эту люстру, и Фред подкинул ее в сумку Захарии Смиту…       – Да, а потом Макмиллан рассказывал, как эта люстра вернула первоначальный размер на Трансфигурации. Интересно, как Смит объяснил Макгонагалл, зачем он приволок хрустальную люстру с подвесками на урок?..       – Наверное, соврал, что трансфигурировал ее из морской свинки…       Они громко рассмеялись. Миранда давно не вспоминала занятия ОД, но сейчас те картины стояли перед глазами отчетливо – такие счастливые, беззаботные…       Именно в этот момент в вестибюле снова показался промокший под дождем мракоборец Сэвидж, который с удивлением посмотрел на сидевших на полу и смеявшихся семикурсников.       – Добрый вечер, – поздоровался воспитанный Майкл, а затем поднялся с пола и подал руку Миранде, помогая встать. Но и потом не отпустил ее, а продолжал удерживать ее ладонь.       – Давай я все-таки доведу тебя до башни Гриффиндора, Миранда.       – Но я должна проводить мистера Сэвиджа обратно…       Майкл вздохнул, но настаивать не стал и слегка сжал ее кисть.       – Тогда увидимся завтра?       – Э… да, конечно, – она торопливо кивнула, чувствуя неловкость от его прикосновения, и только после этого Корнер ушел, кивнув на прощание Сэвиджу и улыбнувшись напоследок ей.       – Прошу прощения, что помешал, – в голосе Сэвиджа ей почудился едва заметный намек на иронию. – Вы готовы идти? Защита Хогвартса не тронута, дементоров призвал кто-то, кто находился на территории замка... Теперь нужно сообщить об этом министру.