Стивен шёл по мосту, соединяющий очередные бесконечные вагоны. За последнюю неделю он почти не продвинулся. На руке все также было число 30040. Пейзажи вне вагонов были всё такими же одинаковыми, однообразными и… странными. Потому в данный момент подросток просматривал фотографии в телефоне и погрузился в тёплые воспоминания. Он открыл дверь следующего вагона и, прежде чем узнать, что же там, посмотрел на их с Грегом фото. Ещё до всего этого. Такие счастливые. В своём «долгом и счастливом будущем».
— Эх. Я столько ему наговорил и даже не удосужился выслушать. Или, хотя бы, извиниться перед ним. Эти глупые розовые вспышки! Может, если бы я узнал всю правду, то мы бы не поругались?
Юниверс не заметил, как скипетр на поясе снова стал светиться. Он оторвал глаза от экрана и увидел ту самую улицу и тот самый дом, где живут его бабушка и дедушка.
— Так. Мне уже не по себе от этого.
Парень взял в руку скипетр и посмотрел на него.
— Это точно не проделки вагона. Сколько в тебе ещё сюрпризов?
Кристалл на кончике блеснул, будто отвечая, однако вещи болтать не умеют. «А я, кажись, схожу с ума от одиночества…». Он не стал сейчас размышлять над этим, а направился прямиком к дому. Картина резко сменилась и Стивен был уже внутри. Он находился на кухне. Перед ним стояла женщина, как та, которую он видел на фотографиях, и подросток лет шестнадцати. Это был Грег.
— Почему ты сегодня получил три по алгебре?! — миссис ДеМайо кричала практически на весь дом. Её имя Стивену было всё так же неизвестно.
— Контрольная была чересчур сложная! К тому же мне дали усложнённый вариант!
— Не смей так с матерью разговаривать! Ты наказан, молодой человек! Марш к себе в комнату делать уроки!
— Это не справедливо! Я не хочу париться из-за каждой оценки!
— А ну замолчи! Пока я тебя под домашний арест не посадила!
— Ненавижу тебя!
Грег рванул на второй этаж вверх по лестнице в свою комнату и достаточно громко хлопнул дверью, чтобы все жители дома поняли, как он зол. В одно мгновение Стивен тоже оказался в комнате. Сначала тот беспокойно оглядывался, а после успокоился, узнав помещение. Юниверс заострил внимание на своём отце в подростковом возрасте. Юный ДеМайо в гневе начал крушить свою комнату. Все вещи с полок и стола полетели на пол, как и идеально сложенная одежда.
— Почему только под домашний арест, а?! Может сразу в тюрьму?! А может я не хочу жить той жизнью, что мне навязывают! А может вообще!.. Жить не хочу… Так… — глаза у парня раскраснелись и заслезились, в следующую секунду в комнате раздался всхлип со шмыганьем. Слова давались всё сложней.
Грег упал на колени перед кроватью и опустил голову на руки. В комнате раздались приглушённые рыдания.
— Почему меня не понимают? Их вообще не интересует, чего хочу я. За что мне все это?
Стивен подошёл ближе и сел на край кровати. Он потянулся, чтобы успокоить парня, но его рука прошла насквозь.
В этот момент картина стала расплываться. Грег исчез, а Стивен продолжил сидеть на кровати. Внезапно в комнату заходит юный ДеМайо в иной, более домашней, одежде. Парень ведёт себя очень тихо и постоянно осматривается по сторонам, будто остерегается чего-то. Он высунул голову в коридор и ещё раз осмотрелся. По-видимому так и было. Грег знал, что родители сейчас на работе, Стивену об этом не было известно, однако предположение было. Шатен замирает на время, прислушиваясь. Он чертовски переживал, но вскоре положил большой чёрный чехол на кровать и расстегнул его. Там была самая простая гитара. Стивен с интересом разглядывал инструмент. Судя по царапинам, гитара была б/у. Юниверс повернул голову и посмотрел на отца. Тот с восторгом смотрел на свою первую гитару. Его глаза практически светились от счастья.
ДеМайо сел на кровать, чуть поодаль от Стива, и взял в руки инструмент. Он провёл руками по струнам. Как и предполагалось, гитара была расстроена. Спустя несколько минут Грегу удалось вернуть ей прежнее звучание. Или хотя бы попытаться это сделать. Он начал играть какую-то незамысловатую мелодию. Для первого раза было довольно неплохо. Грег достаточно изучил теорию и знал за какие струны в какой момент дёргать. Было несколько раз, когда он сфальшивил. Но и тут понятно. Пальцы не подготовлены к жёстким струнам, а теория никогда не заменит практику. Внезапно парень расслышал звук приближающейся машины. Он подскочил, держа гитару в одной руке, и выглянул в окно.
— Чёрт! Мама приехала на полчаса раньше! — чуть тише он добавил: — Почему именно сегодня?
Подросток в спешке убрал гитару в чехол и закинул её под кровать. Каким-то образом ему удалось это сделать в мгновение ока и без лишней возни. Кудряш про себя тихо изумился такому выпаду со стороны отца. В этот момент снизу послышалось:
— Сынок, я дома!
Грег высунул голову из двери.
— Хорошо, мам. Я делаю уроки.
— Молодец. Не буду тебя отвлекать.
Грег закрыл дверь, спиной спустился по ней и осел на пол, расфокусированными глазами смотря перед собой.
— Надеюсь, однажды мне не придётся прятаться и играть, когда родителей нет дома…
ДеМайо поднялся с пола, отряхнул невидимую пыль и направился к столу, чтобы всё-таки начать делать уроки. Стивен все это время сидел на кровати и просто молчал. Никаких мыслей в голове не было. Абсолютно никаких. Он сам и не знал, что думать по этому поводу.
Картина снова начала размываться. Юниверс оказался уже в гостиной. На диване сидели его бабушка и дедушка. Они были явно чем-то недовольны, переглядывались между собой и хмурились, о чём-то молча переговариваясь. Входная дверь открылась и в комнате возник Грег.
— Я к себе. — не сразу заметив состояния родителей, он собирался направиться к лестнице.
— Постой, молодой человек.
Женщина встала и прошла за диван. Оттуда она вытащила ту самую гитару и в придачу неизвестную для Стивена зеленую тетрадь. Парень застыл в шоке.
— Не потрудишься нам объяснить, что это?
— Г-где ты это взяла? Ты опять рылась в моей комнате?
— А мы, кажется, говорили с тобой по поводу музыки в этом доме.
Мать Грега кинула гитару и тетрадь на пол. Последняя открылась и там были различного рода записи музыки. Гитара издала жалобный звук.
— Я действительно хочу этим заниматься. Мне это нравится. Я даже подумывал поступить в консерваторию. — тихо начал шатен, оглядывая бегающим взглядом взрослых, он искал хоть толику поддержки.
Родители с ужасом вздохнули. Женщина схватилась за сердце и почти упала, но муж успел её подхватить.
— Да как ты можешь такое говорить?! Это бесполезная трата времени! — кричал отец. — Ты же хотел поступать на экономиста!
— Не я этого хотел, а вы за меня решили.- Грег пытался сохранять остатки самообладания. Он надеялся решить назревающий конфликт мирно.- Просто дайте мне показать на что я способен.
Он нагнулся и поднял гитару с пола, пару раз провёл пальцами по струнам. В этот момент миссис ДеМайо выхватила инструмент из рук сына.
— Ах ты не благодарный! Мы разрешили тебе сделать эту идиотскую стрижку, а ты так нам отплатил?! Пока ты живёшь в нашем доме, то будешь жить по нашим правилам!
С этими словами она со всей силы ударила гитару об пол. Стивен и Грег в шоке закрыли рты руками. На глазах Грега выступили слёзы. Он копил на эту гитару несколько месяцев. В глазах ДеМайо что-то оборвалось. Кажется, то была последняя цепь терпения, сдерживающая его.
— Вот так. И нечего больше заниматься ерундой. Мы твои родители и мы знаем, что для тебя лучше…
Она подошла, чтобы обнять сына, но тот резко её оттолкнул.
— Да какая ты мне после этого мать?! Я ненавижу вас всей душой! Я не намерен больше ни секунды оставаться в этом проклятом доме!
Он быстрым шагом направился в свою комнату и стал беспорядочно скидывать вещи в рюкзак. Его мать появилась в дверях лишь спустя минуты две, когда он уже хотел выйти.
— Ты никуда не пойдешь! Как ты не можешь понять, я это делаю для твоего же блага! Когда обзаведешься семьёй, ты меня поймешь.
— Даже если и обзаведусь, то точно не буду таким, как вы. — хлопнула дверь и послышался щелчок замка.
Грег вылез в окно, спустился по дереву и перелез через забор. Без промедлений зайдя в гараж, он взял свою машину. Когда он выехал, родители стояли на крыльце.
— Ах, так, Грегори?! Ты выбираешь хлам и бросаешь свою семью?! Если ты сейчас уедешь, то ты нам больше не сын и это больше не твой дом! — крикнул мужчина.
— Не велика потеря! Отныне у меня нет родителей и я больше не ДеМайо!
Грег вдавил педаль в пол и уехал прочь от этого дома. Всё дальше и дальше. А горизонт пестрил красками закатного солнца. Стивен сидел рядом с ним на пассажирском сиденье.
— Больше никогда в своей жизни сюда не вернусь. И если когда-нибудь заведу семью, то не буду так обращаться со своими детьми. Они будут расти в свободе, которой у меня не было.
С этого момента началась новая жизнь Грегори… Юниверса. Картинка заходящего солнца стала расплываться. Стивен поглубже вдохнул и выдохнул, готовясь к следующему перемещению. Хотя на самом деле он переживал о том, что будет дальше.
***
Как и любому начинающему музыканту, Грегу пришлось начинать с самого низа, с выступлений на улицах. Заработок всегда был непостоянным, поэтому ему пришлось найти работу, чтобы хоть как-то существовать и не умереть от голода. Утром он работал в забегаловке, а вечером расклеивал листовки. Когда наступала ночь, Юниверс отправлялся в место, где было больше всего людей и играл песни собственного сочинения. В один из таких дней его заметил владелец крупного бара в городе и предложил там выступить. Грег понял, что это его шанс и он, не раздумывая, согласился.
Перед своим первым крупным выступлением парень был как на иголках. Он жутко переживал. Его представили и он вышел на сцену. Когда Грег первый раз провёл по струнам электрогитары, то все волнение сразу пропало, осталась только музыка и безмерное счастье. Все переживания, мысли и посторонние звуки, словно растаяли в гитарном звучании. Слова лились из него сами, из головы вылетели все проблемы, уйдя на второй план. Все присутствующие в баре столпились у сцены.
После окончания выступления, раздались громкие аплодисменты. В этот день Грег был действительно счастлив, а музыка шла от самого сердца. Казалось, что мир стал светлей, обрёл новые краски. Тогда-то мистер Вселенная и повстречал Марти, который стал его менеджером. Все закрутилось, завертелось, и Мистер Юниверс оказался в небольшом, таком родном и знакомом, пляжном городке — Бич Сити.
Все это пролетало перед глазами Стивена, словно он перематывал кино. Когда время дошло до концерта, где познакомились его родители, все сразу замедлилось и начало идти в обычном темпе. Дыхание кудрявого оборвалось… А после лихорадочно возобновилось. Грег был занят настройкой гитары, Марти делал что-то ещё, но Стивен уже не смотрел на них. Он оглядывал пространство, не зацикливаясь на чём-то определённом. «Кажется, стало жарко?» — оттягивая ворот комбинезона, Стивен продолжал бегло осматривать сцену.
Началось выступление. Как и предполагалось, на нем никого не было. Однако Стивену это показалось странным — в Пляжном городке не так много развлечений, чтоб пропустить целый концерт, пусть даже и неизвестного исполнителя. Грег исполнял свою песню и отсутствие зрителей его не очень-то и волновало. Он выглядел по-настоящему счастливым. Подросток с блеском в глазах смотрел на все это. Когда песня закончилась, сзади раздались хлопки. Стивен обернулся и увидел ту, кого и ожидал увидеть. За стульями стояла Роза Кварц. Он надеялся её увидеть. Он ждал этого момента. И вот она предстала перед Стивеном в полный рост, всё в том же платье, всё с теми же розовыми пышными кудрями. Грег пригласил желающих к столу с мерчом.
Слышать эту историю несколько десятков раз, это одно, а видеть все это в живую, совсем другое. Стивена переполняли смешанные чувства. В большинстве своём он был растерян. Дыхание у него немного сбилось. Он сам за собой не замечал, что дышит через раз, боясь упустить момент, секунду, мгновение.
Картина снова стала размываться и вот он уже стоит у дверей храма. Грег играет на гитаре и поёт песню для Розы. Это было очень мило. После песни, из двери вышла Роза в подаренной футболке. Кудрявый паренёк просто не знал, что чувствовать.
Перед Стивеном стали проплывать картины дальнейших отношений его родителей. Всё резко остановилось на дне его рождения. Подростка на пару секунд ослепила яркая розовая вспышка. Когда он открыл глаза, то увидел Грега, который держал на руках только что появившегося Стивена. Мужчина с улыбкой и слезами на глазах смотрел на это маленькое чудо.
— Мой сынок. Стивен. Я обещаю, что сделаю тебя самым счастливым на свете. У тебя будет столько свободы и любви, сколько не было у меня.
В этот момент из глаз Стивена полились слёзы. Он чувствовал огромную вину за то, что накричал на своего отца. Сейчас чрезвычайно хотелось кого-нибудь обнять. Тёплых материнских объятий Юниверс не знал, не слышал женский успокаивающий голос, не чувствовал хрупких рук матери. Как бы отец не старался — Стивен не мог ощутить тоже самое. Чтобы не делали самоцветы — всё не будет так, как сделала бы это Роза Кварц. То есть. Розовый Алмаз. Подросток так и не определился с её именем, поэтому всегда при всех называет её просто «мама».
Пространство вокруг него стало полностью белым. Напротив него спиной стоял Грег. Юниверс не выдержал, подбежал к отцу и крепко его обнял. На удивление парень не прошёл насквозь. Чего он ожидал, так это падения на подобие пола в пространстве и, возможно, разбитые коленки. Он продолжал плакать, а Грег развернулся и стал заботливо гладить его по спине.
— Прости меня. Прошу, прости меня за все сказанное. Я горжусь тем, что я – Юниверс.
Мужчина взял лицо сына в руки и они посмотрели друг другу в глаза. Большим пальцем Грег вытер слёзы подростка. Он улыбался. По-родительски, по-взрослому, понимающе. Казалось, что ещё чуть-чуть и мистер Вселенная сам расплачется. От счастья при виде сына.
— Я не злюсь на тебя. Я был не идеальным отцом и, надеюсь, ты простишь меня за это. Мне следовало уделять тебе больше времени.
Стивен крепко обнял Грега за шею и прошептал:
— Я все равно тебя люблю. И обязательно скажу это при встрече…
Всё вокруг потемнело и Стивен смог увидеть, что на самом деле было в вагоне. Это была просто пустая белоснежная комната. Не настолько белая, чтоб резать глаза, но достаточно, чтоб сойти с ума, если будешь заперт здесь. Парень взглянул на свою руку. На ней красовалось число 20769. Предстояло ещё много работы, но Стивен Юниверс был настроен решительно.
***
В Пляжном городке властвовала ночь. Однако через добрых пару часов начнёт светать. Храм Самоцветов по своему обыкновению был наполнен ночной тишиной. У входа, на балконе растянулся Лев, розовая грива расстелилась по доскам. Внутри, на диване разлеглась Аметист, похрапывая. Где-то в своей магической комнате была Жемчуг, занятая тренировками, она старалась отвлечься от назойливых мыслей, используя для этого голлограмную жемчужину и шпаги. Гранат на Земле и вовсе не было. Она где-то далеко, на Родном мире, выслушивает роняющую слёзы Синию. А на втором этаже храма, там, где около полугода назад счастливо просыпался один кучерявый мальчишка и будил всех своим «Доброе утро, семья!», в кровати Стивена расположился Грег. Всё было спокойно, он просто спал, короткие волосы спутались и лезли в рот, однако в следующее мгновение он неожиданно сел, проснувшись.
— Стивен! — прошептал он соным голосом, осматривая помещение.
Но с вечера ничего не изменилось. Он всё так же ночевал в комнате сына, а не в своём фургоне. На дальней вешалке не было розовой куртки. На полу у кровати были мелкие пляжные тапочки, но не было
его кед. Было темно, но Грег видел всё. Ничего не поменялось. Стивен так и не вернулся. Его здесь нет. Он не извинялся перед отцом, не улыбался сквозь слёзы, не шептал о том, как он любит свою странную семью.
Его здесь и не было…
Слеза на мужской щеке блеснула в свете луны.
