«Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте...»
Я был болезненным ребенком с раннего детства и мне не часто приходилось выходить на улицу, греться под лучами солнца. Но однажды мне повстречалась маленькая девочка... Наверное, с этого стоит начать мою историю... Мальчик в свободном черном кимоно осторожно ступал по заснеженной дорожке в саду камней. Холодное морозное утро заставляло вырываться изо рта брюнета пар, глаза же были чуть прикрыты, а кожа бледна настолько, что походила на дорогой фарфор. Семья Музана была очень богатой и родовитой, и он никогда даже не знал такого понятия, как "голод". Пока мальчишка наслаждался уединением и спокойствием, ведь скоро могла проснуться его матушка и строго наказать непослушного сына за то, что он с таким слабым здоровьем опять гуляет по саду. Музан резко остановился и обернулся к кусту около забора, он насторожил мальчика, ведь весь ходил ходуном, а снег с зеленых листьев уже осыпался. Но черноволосый не мог разглядеть зверька, который вытворял подобное, поэтому решил подойти поближе. Когда же Кибуцуджи чуть опустился, ему в нос ударилась чья-то голова, мальчик от удивления упал на землю, держась за разбитый нос, из которого полилась струйка крови. — Ой, п-прости! Я не хотела! Тут такие вкусные ягоды были! К нему подбежала беловолосая девочка, ее волосы были убраны в большой пучок, а передние пряди красиво завиты, подчеркивая округлое лицо. На ней было черное кимоно с оранжевыми цветами, которые красиво сочетались с глазами. Малышка упала на колени и, достав платок из пояса, аккуратно протирала лицо Музана, который до сих пор находился в состоянии шока. Рука уже безвольно упала на снег, краснея. — Прости, я не представилась... Мои родители дружат с твоими... Вот, решили взять и познакомить с сыном. Меня зовут Кёко Соги... А тебя? Сколько тебе лет? Девочка подала руку мальчику, помогая встать со снега. — Кибуцуджи Музан... Неприлично такое спрашивать, но десять... Кёко тяжело вздохнула и вдруг начала весело хохотать, держась за живот. Музан непонимающе глядел на беловлосую, которая уже начинала его подбешивать. — Прости, прости! Просто мои родители хотели, чтобы я вышла за тебя замуж, наши семьи сблизились бы! А ты младше меня аж на два года! Ну что за смех?! Брюнет отряхнул кимоно, гордо поднимая голову, и направился прочь в свою спальню. Девочка вприпрыжку следовала по саду за мальчиком, подпевая детскую песенку: — Откуда прилетел ты, листочек, с какого дерева? Кружась и блуждая, попал ты к паучку в паутину: Трепещешь ты при дуновении ветерка, А паучок спешит - он думает, что это мошка... Так они дошли до бумажной двери, за которой скрылся Музан, громко хлопая перед носом Кёко дверью. Девочка лишь ещё шире улыбнулась и весело пошла дальше гулять. В те времена мы не часто встречались... Лишь мельком и я старался её избегать... Ей будто нравилось меня подначивать. Но уже буквально через пол года осенью мы опять встретились, я был прикован к кровати… Матушка разливала горячий зеленый чай, от которого шел приятный аромат... На её лице, как и в любой другой момент, было лишь спокойствие и красные, как вишня губы, которые навсегда останутся в моих воспоминаниях пятном, были сжаты в тонкую полоску. Она осторожно передала Музану в руки напиток, пока мальчик приподнялся на футоне, а сама взяла ведро с тканью, которой сбивали температуру, тихо уходя прочь. Но идиллию брюнета решила прервать одно отвратительное существо. В комнату ворвалась беловолосая, она расставила руки в стороны, открывая двери нараспашку. Прошелся сквозняк и мальчик поежился. От глаз Кёко эта деталь не ускользнула, и она виновата взглянув на Музана, прикрыла двери, попутно поправляя прическу. — Музи, прости, что так поздно... Как себя чувствуешь? Твоя мама наконец разрешила мне навестить тебя! Девочка подбежала к мальчику, плюхаясь на пол и любопытно озираясь по сторонам, ожидая ответа. — Старуха, ты вообще тут собралась жить?! Чего это ты вдруг решила меня навестить, что тебе от меня нужно... Нет, что тебе нужно от моей семьи?! С лица девочки сползла улыбка, и она виновато уставилась в пол, в уголках глаз начали появляться слезы, а губы скривились. Руки, сложенные на ногах, задрожали. Музан уже сто раз успел пожалеть, что так грубо ответил девочке, в его планы не входило доводить Кёко до слез. — Музи, я... Мои родители решили точно посватать нас... Я пыталась по началу противиться и старалась не беспокоить тебя, ведь понимаю, что только раздражаю. Мы совершенно разные люди. А они лишь хотят воспользоваться мной из-за того, что у них проблемы с бизнесом... Мальчик задумчиво слушал девочку и в какой-то момент положил на плечо Кеко изящную руку, будто успокаивая. — Мы с тобой не много общались, но ты меня не бесишь! Без тебя и вправду скучно! Ты для меня что-то вроде солнца, которое я не часто вижу… Но ведь ты можешь пойти против своих родителей! Давай, сорвем помолвку?! Музан широко улыбнулся девочке, которая начала плакать и также криво улыбаться. — Музи, ты такой все-таки ребенок! Давай, попробуем! Кёко дала мизинец, и Музан пожал его, закрепляя союз. Наша клятва на мизинчиках... Так глупо и по детски... Мы были едва знакомы, но уже тянулись друг к другу. Наш план был разбит вдребезги, а помолвка расторгнута без вмешательства... Родителей Кёки убили через два месяца, а сама она спаслась спрятавшись в шкафу. Моя семья была шокирована такой новостью и даже усилила охрану поместья. Но я так и не увидел её... Пока не минуло пять лет. Эта встреча была предрешена самой судьбой. Музану уже пятнадцать, за спиной большие планы на будущие, он готовился стать главой семьи, поэтому очень кропотливо учился и заинтересовано познавал разные ремесла. Даже болезни ему были не страшны. Душу ничего не тревожило… Лишь чувство вины, которое с годами стало отголоском детства. Тогда он в последний раз так счастливо и весело улыбался. Если бы они тогда больше времени провели, а Кёко бы не исчезла тогда бы из своего поместья... Парень шел по саду камней, вдыхая приятный аромат вишни, которая уже вовсю цвела, розовые лепестки кружились от любого дуновения ветерка. Только Музан собирался зайти в поместье, как его взгляд зацепила девушка вдалеке. Она подметала дорожку мыча до боли знакомую песню, которую Кибуцуджи когда-то слышал... Он быстрым шагом решил подойти к беловолосой, но на полпути девушка обернулась улыбаясь. — Музи, давно не виделись! Думал, что сможешь меня напугать?! Кёко широко, как и в детстве, улыбалась, держа израненными и мозолистыми руками метлу. — Ч-что ты тут делаешь?! Где ты была до этого?! Почему пропала?! Музан до сих пор стоял в шоке, не веря глазам, девушка сделала задумчивое лицо, прикладывая палец к подбородку и резко сказала: — Когда я смогла избежать смерти, прячась в шкафу, мне пришлось бежать, ведь не факт, что грабители не захотят убить и свидетеля! Я осталась совсем одна, но встретила добрую старушку в маленькой деревне. Там я и прожила 4 года, пока она не умерла. Поэтому пришлось пойти искать работу, скитаться... Идти в проститутки меня не радовало, поэтому я решила подрабатывать уборщицей. Умею ухаживать за всеми цветами! Представляешь! А потом так получилось, что я забрела в Токио... Хотя точно не помнила где ты жил... И по памяти нашла это поместье, попросив хозяйку взять меня, подметать и прибираться. Парень шокировано смотрел на Кёко, которая так изменилась. Волосы потрепаны, ее руки были так изранены… Музан взял за руку девушку и повел её в поместье. Это было так давно... Больше тысячи лет назад, но особо ничего не изменилось с тех пор… Люди, как раньше убивали, так и сейчас продолжают это делать. Её плавные движения, веселая неизменная походка. Дитя солнца, даже с белыми от рождения волосами, она оставалась яркой и запоминающейся. Кёко родилась альбиносом, но в отличие от меня, её здоровье было безупречным. Она мне рассказывала, что по линии матери у неё все родственники имеют такую внешность. Часто их даже сравнивали со змеями, смеясь, говорила Кёко. Тогда я мог чувствовать и единственное, что мне хотелось после той встречи — спасти эту брошенную девочку, которая была старше меня на два года, но вела себя, как ребенок. Но я не смог помочь ей... Собственными руками разрушил все… Тогда уже началась холодная зима, Музан опять заболел, но уже смертельной болезнью, с которой он должен был в лучшем случае дожить до двадцати лет... Брюнет увядал с каждым днем, даже гладящее его руку солнце не могло спасти парня от неминуемой смерти. Пока матушка не нашла того самого доктора, который не сделал ему лекарство из голубой паучьей лилии. До этого же Кёко меняла компресс и читала Музану Сэй-Сёнагон. «Записки у изголовья». Он навсегда запомнит эту книгу... Та самая ночь, когда Кибуцуджи стал демоном, приняв лекарство. Шла метель и девушка, сидящая рядом с парнем, наблюдала за подрагивающим огоньком в свечке, поглаживая его по руке. Кёко ждала результата, в случае чего она позовет Доктора, который мирно отдыхал в соседней комнате. Девушка нервничала и не решалась взглянуть в лицо любимого, которое все было в поту. Хотелось просто зареветь. За пять месяцев борьбы с этой болезнью, девушка совсем отчаялась, наблюдая за умирающим Музаном. Он вернул ей дом, в который она могла всегда вернуться, еду, которую не надо было воровать и любимое занятие: ухаживать и выращивать разные диковинные цветы в саду. В раздумьях Кёко не увидела, как нахмурился Музан... Как вздулись вены на бледном лице... Демон резко распахнул красные обезумевшие глаза, вскакивая с кровати. Девушка не успела среагировать, как её повалили, прижимая всем телом к полу. Он начал тяжело дышать, а изо рта лилась слюна, капая на лицо беловолосой. Кибуцуджи рывком разорвал кимоно Кеко, оголяя белые плечи. Девушка в шоке наблюдала за любимым, который в прямом смысле обезумел, по щекам лились слезы. — Музи, что с тобой стало... Ты… Ты хочешь съесть меня? Если тебе так станет легче, и ты выживешь… Убей... Только так я тебе смогу отплатить за твою доброту! Первый демон, ничего не осознавая, как по сигналу вцепился, разрывая плечи девушки и заглатывая куски мяса, кровь брызгала на стены, начала образовываться алеющая лужа под дрожащим телом Кёко. Она даже не закричала, прикусывая язык, пока Музан обгладывал её. Лицо Кибуцуджи огладила холодная рука, оставляя кровавый след. Блестящие от слез глаза Кёко помутнели, а на лице осталась печальная улыбка. Демон обглодал плечи и руки девушки... Спустя полчаса он осознает, что в приступе голода убил её, а горе его будет на столько сильно, что породит ненависть ко всему в этом мире. Я уже не помню, когда она стала отголоском моего прошлого... Моя первая жертва, единственный человек, которого я хотел спасти, но в итоге сам и убил... Может поэтому мой выбор пал именно на Хару, которая была потомком Кёко. Если поначалу я и вправду искал оружие, то после нашей встречи все изменилось. Хару не Кёко. Она послушная, тихая и жестокая, когда же Кёко была веселой и задорной.Единственное, что для меня сейчас важно - это стать высшим существом.. А зверушки под боком — дело второе...