Старый кошмар

— Ну и где ты был так долго? — поинтересовался Красавченко, когда поздно вечером лейтенант переступил порог дома. — Был у бабушки, потом ее сосед подвез меня до вокзала, а оттуда я уже своим ходом добрался. — Поговорил с ней? — Дима помог парню снять мокрую насквозь куртку и повесил ее сушиться. — Да. Пошли в гостиную, все расскажу. После того, что Кузя услышал, ему хотелось выпить, но Дима, все еще опасаясь за его здоровье, убрал из дома весь алкоголь. Поэтому пришлось довольствоваться чаем с зефиром, который капитан купил по дороге с работы. — В общем, бабушка мне рассказала, — начал Кузя, когда они устроились на диване, — что после случившегося я перестал разговаривать, и она после скитаний по врачам отвела меня к какой-то ведьме. Представляешь, она попросила полностью стереть мне память о том дне, и ведьма согласилась, но предупредила, что если я когда-то встречу убийцу, то память может вернуться, и будут проблемы. Вроде потом все шло хорошо. Я закончил школу, переехал в Питер, поступил в академию, а дальше ты все знаешь. Закончив свою историю, Кузя выжидающе посмотрел на Диму, но тот, похоже, не был впечатлён страшным откровением о прошлом лейтенанта Кузьмина. — Серьезно, Кузь? Бабки, ведьмы, заговоры? Вот от кого, а от тебя я подобной средневековой чуши не ожидал. — Он покачал головой и отставил чашку. — Я понимаю, как это звучит, но я уверен, что так оно и было. Я все вспомнил. — Кузя почувствовал жгучее желание убедить Красавченко. В конце концов, кто как не любимый человек должен быть на его стороне, чтобы помочь ему разобраться во всем и наказать преступника? Но этот самый любимый человек упорно занимал противоположную сторону. — Вспомнил он. Ты знаешь, что есть такая вещь, как ложные воспоминания? Ты пережил шок. Смерть родителей — это страшная травма. — Дима, попытавшись успокоить Володю, притянул его к себе. — Возможно, бабушка действительно таскала тебя по всяким ведуньям. Но память — она такая: она сама может затереть страшные воспоминания, чтобы человек мог двигаться дальше. И этот Коржов чем-то разбудил эти воспоминания. — Я знаю, что это был он! — взорвался Кузя. — И я этого так не оставлю! Я отправлю его за решетку, если не за смерть отца, так за что-нибудь другое. Сомневаюсь, что это было единственное преступление, что он совершил. А ты вместо того, чтобы играть в психотерапевта, мог бы мне помочь! — Он вывернулся из объятий и вскочил с дивана. Дима остался сидеть, сложив руки на груди и глядя снизу вверх. — Я бы рад тебе помочь, но что у тебя есть? Смутные детские воспоминания и рассказ бабушки о походе к гадалке? Прямо скажем — негусто для того, чтобы копать, — покачал головой капитан. — А что ты мне прикажешь делать? Нет вариантов? — Кузю душила обида. К тому же от долгого дня и криков у него разболелась голова. Он зажмурился, потер виски и сказал тихо: — Ладно, проехали, я пойду спать. Я устал. — Кузьмин развернулся и отправился в спальню. Уже лежа в прохладной постели, он смотрел в потолок и пытался понять, с чего ему начать свое собственное расследование. Обида обидой, но Дима был прав: у него действительно мало информации. Вариант поехать в родной город он пока отмел, потому как у него не было доступа к архивам дела об убийстве отца. Пока он не найдет способ его получить, ехать не было смысла. Можно попробовать влезть в базу данных архива, но не факт, что в маленьком городке заморачивались с оцифровкой архивов двадцатилетней давности. Он ворочался в постели, пытаясь придумать план действий, и вдруг услышал, что скрипнула дверь в спальню. — Кузь, ну ты что, обиделся? — Дима сел рядом с Володей и начал гладить его по волосам. — Ты кстати забыл выпить лекарства. Я принес. Кузя услышал, как на тумбочку с тихим стуком опустился стакан с водой. Володя вздохнул и сел, выпил нужные таблетки и повернулся к Диме. — Я хочу, чтобы ты мне верил. Это важно для меня, — сказал он, серьезно посмотрев на Диму. Он уже не обижался, но неприятное чувство, что самый близкий человек ему не верит, все равно грызло его изнутри. — Пойми, в такое поверить сложно, — вздохнул капитан, — если мы получим больше доказательств, я смогу в это поверить. — Так ты поможешь мне? — Вова с надеждой схватил его за руку. — Да куда я денусь. Но я прошу тебя: если дело запахнет жареным, давай сразу все свернем. Я не хочу рисковать тобой. Поцелуй был подтверждением того, что капитан прощен.

***

Молодой парень, одетый в обычную белую футболку и джинсы, бесшумно прошел в спальню, в которой мирно спали мужчины. Кузя резко проснулся от его пристального взгляда. — Вова, остановись, пока не стало слишком поздно, иначе случится непоправимое. — Ты кто? Как ты сюда попал? — Кузьмин попытался схватить парня, чтобы скрутить, но рука прошла сквозь тело незнакомца, обдав руку лейтенанта холодом. — Тебе это не обязательно знать. Просто хочу предупредить тебя, чтобы ты не лез в это дело, иначе закончишь, как я. — Объясни, что происходит? — Коржов опасен! — Чем? Что он может мне сделать? — Лейтенант начал терять терпение. — Он все знает… — В этот момент парень исчез, оставив после себя лишь белую дымку. Вова резко проснулся и осмотрелся вокруг. Никого не было, но он отчетливо чувствовал запах серы, хотя все окна в квартире были закрыты.