Наш полумесяц

      — Карма-кун, это гениально! — шепчет Беатрис, сидя за партой класса Е.       Началась учёба Мотидзуки в конечном классе. Да кто бы мог подумать... Объявилось тут жёлтое осьминогоподобное существо с лицом-смайликом, что называется, здрасьте, я тут вашу луну уничтожил, и землю собираюсь. Убить не хотите? И если вам кажется, что это резкая смена обстановки, то ответим так: ученики Е-класса чувствовали себя точно так же. Каждый подумал, что эта ситуация – огромное количество нестыковок. Но что делать. Десять миллиардов награду назначили? Назначили. Оружие им дали? Дали. Убить учителя разрешили? Разрешили. Мотидзуки могла поклясться: класс преобразился вмиг. Когда она только пришла, все чувствовали себя забито и униженно. Она, признаться, чувствовала себя точно так же. Но с появлением осьминогоподобного существа всё начало меняться.       Сидит Беатрис в конце класса, слева от того самого красноволосого парня, которого видела в коридорах главного корпуса. За ту самую драку, которую она наблюдала, его отправили в класс Е. Наверное, это странно, но, узнав это, Беатрис даже испытала смесь подобия радости и надежды, что попала в этот класс. Главным образом, из-за Акабанэ Кармы и не убиваемого монстра, которого назвали Коро, – во всяком случае, так было в первые минуты после того, как Беатрис пересекла порог класса Е.       — Что именно, Мотидзуки-чан? — прищурился Карма, наклоняясь к ней.       — Задний ряд: Карма-кун, Беатрис-сан, не болтать!       — Извините, Коро-сенсей, — смутилась Мотидзуки.       Подмигнув хитро ухмыляющемуся парню, Беатрис достала противоучительский нож, а затем, к едва слышной усмешке Акабанэ, флик-лезвие. Лезвием она принялась мелко нарезать нож, кидая взгляды на сидящую перед ней Окуду Манами, что пыталась недавно отравить учителя. Она, вместе с красноволосым хулиганом класса Е, дала ей идею. Закончив свою махинацию, вследствие которой от специального ножа остались мелкие крошки, Беатрис сложила их в маленький мешочек, после чего достала телефон и принялась быстро печатать сообщение. «Нагиса-кун, ты же сегодня собирался использовать любимую газировку Коро-сенсея?» — парень впереди достал телефон под партой, читая смс, после чего коротко ответил: «Да» «Можешь отдать её мне? (^-^)v» «Что-то придумала?» «И это может сработать.» «Понял. После урока поговорим»       Повернувшись к Акабанэ, Мотидзуки довольно показала знак о’кей. Он лишь подпёр ладонью голову, с улыбкой глядя в ответ.        POV – Беатрис        От улыбки Кармы-куна на лице снова появляется краска. Сложно оставаться спокойной под его уверенным, азартным взглядом. Не знаю, как объяснить, но я чувствую себя с ним такой раскованной. До сих пор помню свой шок, когда увидела его здесь. Я попала в Е-класс позже остальных, так что чувствовала себя ещё более неловко, чем все. Даже так, спокойно бы прошла на свободное место на заднем ряду, но дёрнул чёрт меня оглядеть класс. Застыла на месте, как парализованная. Ведь увидела его. Он тоже удивился. Не знаю, чему. Может, тоже замечал меня? Не знаю. Но я не могла поверить в такой поворот судьбы. Я думала, что директор Асано испортил мне как минимум несколько месяцев жизни, а в итоге я попала в класс убийц и познакомилась с людьми, с которыми в иных условиях мы бы даже не заговорили.       В первый же день ко мне почему-то проявила большой интерес Каяно Каэдэ, девочка с яркими зелёными волосами, собранными в два хвоста, и задорными карамельными глазами. Мы с ней сдружились. Она милая и бойкая, но всё говорит, что я раздражаю её своими сиськами... Ну да. Фигура у меня почти модельная – Bitch-сенсей оценила. У нас замечательные старосты Исогай Юма и Катаока Мэгу: они очень помогли мне в первые дни, когда я ощутимо терялась. Дружелюбный Шиота Нагиса, в котором я ощутила что-то странное. Похожее на жажду убийства... но не явную. Хотя это характерно для многих ребят. В каждом есть потенциал настоящего убийцы. Почему-то именно в классе отбросов я впервые нашла себе друзей. А может, нас объединило убийство.       И, наконец, Акабанэ Карма. С ним мы заговорили только на физкультуре, он похвалил мои навыки стрельбы. Так и познакомились – не сразу, да и общее первое впечатление, боюсь, у нас обоих друг о друге как-то не сложилось. Но потом я вдруг поняла, что за чувство он у меня вызывает. Чувство родственности. Этот парень... Лучший убийца среди нас, и он, как никто, способен использовать свою кровожадность. Хотя, как ни забавно, особенно быстро сблизил нас факт, что мы оба попали в Е-класс, по сути, за жестокое поведение и оба были отстранены. Он главный хулиган школы, а меня посчитали главной заводилой хулиганов. Нашли друг друга, как говорится. На эту тему он не мог меня не подколоть.        Когда наступает перемена, а Коро-сенсей улетает за мороженным в Италию, спешу к Нагисе-куну, парню, немного похожему тонкой фигурой на девушку, с голубыми волосами, собранными в два хвоста, как у Каяно, и большими голубыми глазами. Он как раз вытаскивает газировку.       — В чём план, Мотидзуки-сан? — чуть улыбнувшись ему и как раз подошедшим ребятам, демонстрирую разрезанные кусочки ножа.       — О, как... — ухмыльнулся Карма-кун. — А это может сработать.       Докрошив кусочки до песка, смешиваем с газировкой в стакане. Ребята вдохновились моей идеей, признавая, что никому в голову не приходило отравить Коро-сенсея антиучительским веществом. А ведь всё очевидно. Лишь бы проглотил...       — О, ребятки, а это не моя любимая газировочка? — появляется в классе наша цель. С улыбкой разворачиваюсь.       — С возвращением, Коро-сенсей. Мы всем разливаем. Хотите?       — Конечно! Спасибо, Беатрис-сан.       Под наши внимательные взгляды Коро-сенсей берёт стакан и выпивает за один присест. Маленькие зелёные крупицы вместе с жидкостью исчезают в его странном рту. Замираю. Чувствую жажду убийства на кончике языка, которую скрываю за лёгкой улыбкой. Перед глазами картинка, как травлю отца. Да... Это было бы проще простого. Подстроить отравление... Вырывает меня из мыслей резкий хрип Коро-сенсея. Его буквально рвёт чем-то жёлтым, как его тело.       — Сейчас! — даёт команду Карма, выхватывая пистолет.       Другие тут же присоединяются, те, кто рядом, бросаются с ножом. Но учителю удаётся уклониться ото всех ударов, а в следующий миг он повисает на потолке, снова уклоняется от выстрелов, после чего каждого из нас касается щупальцем, вынуждая прекратить нападение. Не верится, что подобное его не убило...       — Беатрис-сан, это была твоя идея?       — Да, — чувствую мороз по коже. Знаю, что он не имеет права вредить мне, да и заботиться о нас старается, но менее страшно от этого после неудачных покушений не становится.       — Великолепная идея! Заставить меня проглотить эту мерзость и испортить мою любимую газировку.       — Ты уж определись, осьминожка, хвалишь её или осуждаешь, — усмехается Карма.       — И то, и другое! — загорается красным кругом учитель. — Вот только не стоило это делать на скорую руку. Стоило рецепт проработать, может, оказало бы больший эффект.       — Да, наверное, и правда поспешили, — улыбается Нагиса.       — Но идея была отпадная, — закинул руки за голову Маэхара – один из самых красивых и весёлых парней нашего класса. Светло-каштановые волосы, немного рыжеватые, светло-карие глаза и умение создавать атмосферу парой смешных слов. Если честно, благодаря ему в первые дни мне было проще расслабиться. Он явно душа компании.       — Ладно, пора на физкультуру переодеваться, ребята, — привлекает наше внимание Исогай, староста. Тоже тот ещё красавец: прямые тёмные волосы, светло-карие глаза и тёплая поддерживающая улыбка. Стоит отметить, я удивилась тому, с какой теплотой и каким участием меня приняли. Немного некрасиво... Но я и сама чего только не надумала о Е-классе после всего, что было в главном корпусе.       — Думаю, это можно будет ещё использовать, — с улыбкой обращаюсь к Карме, Нагисе и Каэдэ.       — А то! Как мы сразу-то об этом не подумали, — с широкой улыбкой поддерживает меня Каяно-чан.       — Меня на мысль натолкнули Карма-кун и Окуда-сан. Карма-кун уже разрезал нож, чтобы ранить Коро-сенсея, а Окуда-сан напрямую пыталась его отравить. Я просто объединила эти идеи.       — Но ты всё же навредила Коро-сенсею, — улыбнулся Нагиса. — Только Карма-кун смог сделать это кроме тебя.       — И мы только разогреваемся, — тянет Акабанэ, закидывая руку мне на плечи. — Верно, Мотидзуки-чан? — тепло улыбаюсь и киваю. Даже не верится... Но я нашла место, где так открыто могу выражать свои чувства. Думаю, Карма-кун чувствует то же самое.       — З-завидую... — тихо буркнула Каяно-чан, косясь на нас.       Что ж, на уроках физкультуры я тоже показываю класс! Кто бы мог подумать, что мои боевые навыки когда-нибудь пригодятся в тренировках к убийству.        End POV – Беатрис       — Мотидзуки Беатрис показывает неплохие результаты, — улыбается Ирина – высокая блондинка с шикарной фигурой, соблазнительница мирового уровня, а также стервозная дама, которую ученики прозвали Bitch-сенсей – и подходит к Тадаоми.       — Сейчас они с Акабанэ лучшие убийцы 3-Е, — спокойно отвечает представитель министерства обороны, чьи тёмные волосы ёжиком смотрят в разные стороны, а почти что чёрные глаза внимательно следят за учениками.       — Не удивительно, что так поладили, — довольно и даже хитро ухмыляется Елавич, — да и мы, русские, не можем не показывать отличные результаты.       — Мотидзуки метиска.       — И всё же она явно многое взяла от своей русской матери! Я же вижу, — важно заявляет киллер-соблазнитель, следя за тем, как спаррингуются Беатрис и Юма. Староста достаточно ловко управляется с ножом, но ему не достаёт опыта, который демонстрирует брюнетка. Ей явно не привыкать держать в руках оружие.       — Вы ведь заметили, Карасума-сенсей? — интересуется неожиданно появившийся Коро. Карасума лишь чуть скашивает на него глаза.       — Если ты про её отточенные навыки, то она скорее всего занималась в секциях. Нам просто повезло, что ученики вроде неё и Акабанэ попали в Е-класс.       — Нет, я не об этом. Присмотритесь.       Учителя синхронно нахмурились, но присмотрелись к спаррингу. В какой-то момент то ли реакция, то ли выносливость Мотидзуки подводят, и Исогай перехватывает её за предплечье, пропуская вперёд и пытаясь нанести удар резиновым ножом. Беатрис, конечно, уворачивается, но... Только со стороны становится ясно, что её движения стали медленней.       — Исогай-кун так сильно схватил её? — нахмурилась Ирина.       — Нет... Тут что-то другое... Эй, что это значит? — мрачно оглянулся на осьминогоподобного монстра Тадаоми.       — У неё синяки по всему телу, — как само собой разумеющееся поясняет Коро.       — Что? — распахивает глаза Елавич, Карасума же сильно хмурится.       — Когда я только обратил внимание, решил присмотреться. Какие-то синяки почти зажили, какие-то свежие. В таком виде на простых тренировках их не заработаешь.       — Побои... — прошептал Тадаоми, потирая переносицу. Он не раз сталкивался с этим... — Домашнее насилие?       — Признавайся, осьминог! — тут же вспылила Ирина. — Ты что-то узнавал о ней?       — Только то, что мне позволено знать. Её русская мать умерла, когда она была совсем маленькой. Большую часть жизни жила с отцом, Мотидзуки Иуоо, владельцем и руководителем "Цуки-корп". О нём известно мало, хотя как бизнесмен он известен. Впрочем...       — Такие люди часто и оказываются дома тиранами, — обрубает Карасума. — Нам необходимо поговорить с Мотидзуки-сан и её отцом.       — Нет, — резко загорелся фиолетовым Коро, изображая на лице крест в чётком значении "неверно".       — Как это "нет"? — нахмурилась Ирина. — Подросток не должен подобное терпеть. Ты хоть понимаешь, как такое сказывается на психике?! — Елавич сжала кулаки. Уж она-то знала, о чём говорила... Мужчины посмотрели на неё, после чего опустили взгляд. Коро вздохнул и продолжил:       — Беатрис-сан явно давно под физическим и моральным гнётом. Именно это сделало её такой, какой вы её видите. Именно это делает её такой сильной. Жажда убийства, направленная вовсе не на меня.       — На её отца...       — Именно. Однако она не может проявить эту силу дома, с отцом, и это понятно. Вспомните, какой она была в первые дни в классе. Хотя все ребята были к ней дружелюбны, она не сразу смогла открыться им. Под её холодной внешностью скрывается чувствительная и эмоциональная натура. Если такую её вы просто вырвете из рук тирана-отца, то не поможете ей, а только навредите. Она должна сама найти силы постоять за себя и своё будущее.       — Но это слишком непосильная ноша для ребёнка... — возражает Карасума. Конечно, смысл в словах осьминога есть, но... Неужели нужно просто закрыть на подобное глаза?       — Она моя ученица, и она со всем справится. Но и я рассказал вам об этом не для того, чтобы просто рассказать. Пожалуйста, наблюдайте за ней. Тогда, когда она сама будет нуждаться в нашей помощи, мы должны быть рядом.       Учителя снова посмотрели в сторону юной девушки, после обвели взглядом и других учеников. В Е-классе собрались дети с тяжёлой ношей на сердце. У кого-то больше, у кого-то меньше, но всем им непросто. В этом мире, мире, где родители не всегда способны понять детей, где они часто оставляют их на произвол судьбы, дети сами вынуждены бороться за своё будущее.       В каждом из них Коро почувствовал жажду убийства.       Униженные, растоптанные, непонятые. Коро уверен, детей нужно направить в правильную сторону так же, как научить их использовать свою жажду крови. Например, за Беатрис нужно действительно наблюдать. Она хранит за улыбкой ярость, за одеждой синяки. Это делает её сильнее, чем тех, кто к боли не привык, но и в этом её главные слабости и недостатки... И так можно рассмотреть всех детей. Коро поднял глаза к небу. Он исполнит своё обещание. К каждому из этих детей... Он найдёт подход.        POV – Беатрис        Сегодня на физкультуре было тяжелее, чем обычно. Не удивительно, отец буквально на днях вышел из себя. Нет, не так. Буквально загорелся бешенством, когда я попыталась объяснить, что просто так меня из Е-класса не переведут, нужны результаты экзаменов. И всё бы ничего... Но кое-что он верно подметил. Отец сказал, что я словно отброс, который уже чувствует себя как дома в конечном классе. Но... Это так. Я никогда и нигде не чувствовала себя настолько свободной и неуловимой. Я... Уже не хочу ни в главный корпус, ни в А-класс, а ведь прошло всего ничего с начала третьего курса. Просто класс убийц – место, которое собрало всех учеников одной целью, одной силой, одной истиной. Ученики и учитель. Убийцы и цель. Слабые и сильные. Здесь я могу драться. Могу сражаться. Могу проявить себя, как нигде, и это намного большее, чем просто учёба. Это особый стиль жизни, которому учит нас монстр, собирающийся уничтожить землю.       Однако отцу я этого объяснить не могу... С синяками по всему телу сложновато соревноваться в ближнем бою. У нашего старосты потрясающая реакция, так что усилий приходится прикладывать немало, так он то и дело задевает больные части тела. Хотя о чём это я... У меня всё тело один сплошной синяк. Но я не должна показывать слабость. Мне нужно быть сильной. Ещё более сильной, чем раньше. К тому же, если хоть кто-то узнает, что я подвергаюсь насилию со стороны отца и ничего с этим не делаю... Точно со стыда сгорю. От одной мысли о подобном я начинаю чувствовать себя такой уязвимой и слабой, что хочется забиться куда подальше, желательно с автоматом. Потягиваюсь. Нужно собраться. Физкультуру на сегодня отработала и хорошо. Кажется, Карасума-сенсей доволен мной. Хотя мне показалось, что за мной сегодня наблюдали даже слишком пристально. К счастью, сегодня физкультура урок последний, так что могу идти домой. Попрощавшись с учителями и одноклассниками, направляюсь к выходу. Ещё спускаться с горы... Дискриминация, что поделать.        Копаюсь в сумке в поисках звенящего телефона. Напоминание. Точно, сегодня с Аристом мы договорились встретиться в игре! Нужно поспешить домой.       — Куда это мы так спешим? — поднимаю взгляд, только успеваю выключить напоминание. Два парня из главного корпуса. Только этого не хватало...       — Домой. Пропустите.       — Ты посмотри, какая дерзкая ученица Е-класса.       — Да уж. Тебе стоит быть повежливее, — чувствую закипающую злость. Как же они меня бесят... Только хочу ответить, как замечаю того, кого не видела со дня разговора с директором. Гакушу... Замираю.       — Вот, молчать – уже хорошо, — неожиданно меня бьют ладонью в плечо, и, если бы не рефлексы и тренировки, я бы тут же упала.       — Вы что творите?! — замечаю краем глаза, что Гакушу хочет подойти. Ох, неужели он всё-таки переступит свою гордость ученика А-класса?       — А ты голос на нас не повышай! — парень уже замахивается, я готовлюсь увернуться, надеясь, что Асано поспешит вмешаться, но всё происходит иначе. Руку парня перехватывает мой одноклассник.       — Карма-кун...       — Хэ~... — тянет он со своей будничной хищной улыбкой. — Двое на одну девушку. Как-то по-свински, не находите? А, понял! — откинув в сторону руку опешившего парня, Акабанэ бодро продолжил. — Вы у нас свиньи царской категории, да? Хотя всё также дерьмо поедаете, дерьмом швыряетесь.       — Ах ты...       — Совсем охренел, урод?! — только второй подлетает, как Карма уверенным, даже каким-то флегматичным – оттого лишь страшнее – движением хватает его за лицо, сжимая так, что сильно стягивает кожу.       — Уроды здесь только вы, — тихо тянет он, спокойным, угрожающим тоном и хищным взглядом пронзая хулиганов насквозь. Первый даже подойти не решился ближе, напротив, сделал шаг назад. Бросаю взгляд в сторону Гакушу. Он выглядит мрачным, но лишь криво ухмыляется и идёт в сторону. Сжимаю кулаки. Хватит уже полагаться на других, Беатрис... Решаю подлить масла в огонь.       — Карма-кун, ты только не переборщи. Тот парень, которого ты избил, так без зубов и шепелявит.       — Ч-что?! — глаза того, кого Акабанэ держал за лицо, округлились от страха и он буквально панически вырвался из хватки, отлетая. — Вы за это ответите! С этими словами они смываются. Да уж, жалкое зрелище. Только слабых запугивать горазды.       — Неплохая импровизация, учитывая, что таких "жертв" у меня много, — усмехается Акабанэ, поворачиваясь ко мне.       — Даже не сомневаюсь, — чуть улыбаюсь в ответ. — Чёртова школа... — выдыхаю, кидая взгляд на вход в главный корпус. Он всё-таки не стал вмешиваться. Но... Неужели он теперь даже говорить со мной не будет?       — Ты в порядке, Мотидзуки-чан? Или ты только при нашей осьминожке вся такая смелая и крутая? — подобные слова обычно не вызывают у людей ничего, кроме раздражения, но вот я смеюсь. Просто сарказм, по моему мнению, это нечто особенное. В самые тяжёлые времена помогает выжить.       — Нет, всё отлично. И, Карма-кун, зови меня по имени, — он чуть щурится, с секунду молчит, обдумывая что-то своё, как мы потихоньку начинаем идти к выходу с территории школы.       — Ничего против не имею, Беатрис-чан. Эх, жалко всё же, что пришлось тех дураков отпустить. Можно было столько всего провернуть...       — А что? Садист Карма сегодня отдыхает?       — Садист во мне не дремлет, — закидывает руку с сумкой за спину Акабанэ, подставляя лицо солнцу, — но у меня сегодня ещё дела, так что приходится проявлять великодушие.       — Тяжко, не правда ли?       — Скажешь тоже. У меня ещё будет возможность. К счастью, эти идиоты достаточно тупы, чтобы учиться на своих ошибках, — тут на лице Кармы появляется такая лыба, которая ничего хорошего другим хулиганам не сулит. Бойтесь Карму! Не сдерживаю широкой улыбки.       — Звучит забавно. Может, я могу в этом поучаствовать? — Карма пробегается по мне взглядом с заметным интересом. Неожиданно мне начинает казаться, что я зря такое предложила, ведь по расплывшийся по его лицу коварной лыбе стало ясно, что он подумал не о том...       — Беатрис-чан, а не хочешь помучить осьминожку?       — А вот это звучит уже угрожающе.       — У меня появилась интересная мысля...       Карма встаёт ближе ко мне, закидывает руку на плечи и начинает посвящать в свой план, пока мы доходим до станции. Я краснею, бледнею и, наконец, снова краснею. Да... Милый план... Да только за такое отчислять можно разом всех. И Карму, и меня, и Коро... Садимся в вагон. Нам в одну сторону, но станции разные.       — Что скажешь? Да мы эту осьминожку этим до смерти потом троллить будем... — я буквально вижу рога на его голове и чёртиков хвост. Наверное, я странная, ведь, чёрт подери, это завораживает.       — Думаю, можно попробовать. Всё-таки Нагиса-кун отметил, что моральное состояние Коро-сенсея влияет на его физические способности.       — Именно. Всё для спасения земли.       — Не загибай, Карма-кун... — он поднимается, когда подъезжаем к его станции.       — За собой последи, Беатрис-чан. Знай, я ловлю тебя на слове.       Он вскидывает подбородок, одаривая меня своей фирменной нахальной улыбкой, после чего выходит. И вот теперь, не сдерживаясь, смеюсь. Всё-таки он потрясающий парень, хотя его за нравственность отвечающие механизмы явно переломаны к чертям. Чуть смущаюсь от косых взглядов людей в вагоне. Ну что вы хотите? Сложно оставаться в своём уме, когда вокруг немного ненормальные красавцы, да учитель-монстр. Да уж... Это определённо будет лучший год в моей жизни.        Ужинаю я бегло, радуясь, что отца дома ещё нет. Он и к манерам придирается. А я просто и так уже задержалась. Арист наверняка ждёт меня. Скидывая пиджак и расстёгивая рубашку, так и не снимая до конца, включаю компьютер и игру. Арист онлайн! Быстро пишу сообщение. «Задержалась. Я тут.» — пока переодеваюсь – ответ приходит не сразу. «Да я сам только освободился» Надеваю футболку, как приходит приглашение в голосовой чат. С улыбкой надеваю наушники с микрофоном и принимаю приглашение.       — На связи Цукийо. Готов покорять уровни?       — Не сомневайся, сенши, — раздаётся уже привычно немного искажённый шумами голос напарника. Всё-таки дружить с кем-то по игре – круто. Не знаем имён, ничего личного, но вместе смеёмся, вместе сражаемся. Это весело. И... Я чувствую свободу. Не так, как в Е-классе – это место уникально, – но достаточно, чтобы улыбаться.       — О’кей, Арист. На босса? Мы открыли вчера финальную локацию уровня.       — Нет, давай ещё поднимем твою выносливость.       — Что? Но мы все последние дни этим занимались.       — Не люблю проигрывать из-за мелочей, знаешь ли. Ещё уровень выносливости, и на босса. Дую губы. Между прочим, мы ещё ни разу не проиграли. Хотя не отрицаю, что без поддержки Ариста я бы так далеко так быстро не прошла. Ладно! Погнали!        Полтора часа спустя мы издаём совместный боевой клич, ведь, да, чёрт побери! Мы первые прошли на финальный уровень! Если приложить усилия, то первыми закончим онлайн-игру. Тогда есть шанс получить приз!       — Арист... Я помню, что мы сговаривались максимум на два часа в силу личных дел... — и моей учёбы в классе убийц. — Но...       — Думаю, придётся пожертвовать личными делами.       — Уверен?       — Сенши, у нас шанс первыми игру закончить. За одну эту ночь нас могут обогнать все, кому не лень. Да я даже без сна одну ночку проживу!       — Вот для этой ночи я и копила алмазы, за которые можно купить выносливость...       Следующие четыре часа мы бомбили локации финального уровня. На карте стало видно, что за нами уже хвост из игроков. Чёрт! Быстро трачу алмазы, пополняя выносливость. Наши с Аристом реплики скатились к комментариям действий в битвах, да язвительным насмешкам в сторону хвоста. В какой-то момент я и вовсе закусила внутреннюю сторону губы, так как почувствовала, что слишком возбуждена. Так и отец внизу мои боевые крики услышит. Ещё час спустя активного прохождения, мы открываем финальную игровую битву.       — Арист...       — Всё для этой минуты. Лови, — приходит иконка, что Арист скинул мне лёгкое, но прочное снаряжение, идеально подходящее для ниндзя. Этот парень...       — Не помню, чтобы такое продавалось в магазинах.       — У меня у друга идеально прокачано кузнечное дело.       — Да мы с тобой точно ментальные близнецы...       — Мм?       — Принимай ответочку, — с улыбкой отправляю напарнику прочную, мощную броню воина, тоже сделанную на заказ.       — Вау, показатели отпад!       — Только без оружия. Денег хватило ещё только на свои примочки.       — Та же ситуация. Всё для финального боя.       — Арист... Разгромим это MMO!       — Погнали, сенши.       Пошёл отчёт на 20 минут! Обычно финальные битвы больше 10 не должны занимать – ты или побеждаешь, или погибаешь. Но сейчас дано 20 минут! Так... Нужно собраться с силами. Мы сразу начинаем с комбинированной атаки, выявляя сильные и слабые стороны противника – огромного монстра. И слабых мест... просто нет. Целых пятнадцать минут мы наносим и наносим урон, но и наше здоровье тоже довольно-таки быстро падает, да ещё и и босс на издыхании новой силой обзаводится.       — Чёрт, мы так не продержимся...       — Должны, — чётко отвечает мне Арист. — Сразу за нами в бой вступит большая группа, там человек пять. Слишком опасно их пускать, они могут победить. Кошусь на строки нашего здоровья. Раз так... Есть только один выход.       — Всё или ничего.       — Что задумала?       — Отвлекли его. По команде активируй самый сильный спецприём.       — Полагаюсь на тебя, сенши.       Выбираю сильнейший спецприём тайных навыков ниндзя, суть которого в моментальном пополнении здоровья и усилении всех показателей. Цена – один из параметров героя. Придётся пожертвовать силой... Начинаю нажимать высвечивающиеся кнопки, наблюдая, как Арист сражается с боссом, тратя больше сил на защиту. Вижу, как он не успевает уклониться, и монстр откидывают его, а полоска здоровья падает на критический уровень.       — Поспеши, сенши.       — Уже! — вовремя нажимаю пробел, и экран компьютера заполняет вспышка.       — Ого... — тянет напарник, видя, как все параметры взлетают на глазах.       — Нанесём последний удар!       И даже не сговариваясь, мы проворачиваем потрясающую комбинацию. Так как силы мой персонаж лишился, делаю акцент на скорость и ловкость, вредя монстру, а главное, не давая ему напасть. Вижу, как загорается меч воина Ариста. Отпрыгиваю, только он начинает бежать на босса. К моему удивлению, воин резко подпрыгивает, нанося удар... по рогам босса! Точно, они разрушались вместе с полоской здоровья! Все 40% жизни босса исчезают вмиг. На компьютере высвечивается золотое "Congratulation!"       — Арист...       — Аха! Победа, Цукийо!       Потратить часы на игру с Аристом стоило только затем, чтобы услышать, как он называет меня по имени персонажа. Радостно рассмеявшись, не могу сдержать эмоций, видя виртуальное сообщение от разработчиков.       — Мы первопроходчики! — чуть ли не выкрикиваю я.       — Ого... Ты открыла?       — Открываю! — нажимаю на иконку сообщения. Пробегаюсь глазами. Челюсть отвисает. — Мне кажется или...       — Нам предлагают стать бета-тестерами игры, которая выйдет только через год!       — Да ладно!       Арист смеётся, я даже слышу его хлопок в ладони, точно он говорит, "ну что, съели?!" Улыбаюсь, не могу поверить везению, которое свело нас с Аристом.       Дверь распахивается... Отец, очевидно услышавший меня снизу, удивлённо смотрит на экран компьютера, где высвечивается игра, и на наушники на моей голове.       — О-отец...       — Ты совсем совесть потеряла?!       — Сенши, в чём дело?       Несмотря на шумы, я точно уловила непонимание, скользнувшее в голосе напарника. Он точно услышал этот бешеный крик. Чуть ли не скинув наушники, сразу вырубила компьютер, но не успела и слова сказать, как сильная пощёчина вновь обожгла лицо. Удержалась от падения лишь благодаря столу...       — Ты в Е-классе и, вместо того чтобы учиться, играешь в игры?! Или попала в класс отбросов по мозгам, а?! — не удержала вскрика, когда отец резко дёрнул меня за волосы.       — Хватит, отец...       — Хватит?! — на ту же щёку ещё удар. Губа лопнула. За волосы швыряет меня на пол. — Бессовестная дура! Ночь на дворе, так она не учится, не спит, а в игры играет! Что будет дальше?! По клубам пойдёшь, малолетняя дрянь?!       Обида подкатывается к самому горлу. Можно всякое говорить, но это уже слишком... От обиды на глазах наворачиваются слёзы, и я опускаю пониже голову. Отец продолжает кричать. Неожиданно приходится удар по рёбрам. Воздух выбивает из лёгких, отчего я тут же сжимаюсь, обхватывая себя руками.       — Чтобы завтра показала мне все работы, которые сделаешь в школе. Также принеси письмо от классного руководителя о твоей учёбе и поведении. Я всё сказал.       Тяжёлые шаги, дверь хлопает. Сжимаюсь комком ещё сильнее. Слёзы текут по щекам, но я даже не дрожу. Смотрю на закрытую дверь своей комнаты. Как же... Я устала.        Первые лучи солнца падают на стол, отвлекая меня от тетради. Только закончила домашнее задание по математике, хотя, кажется, я немного напортачила. Не знаю. Сил нет совершенно... Всю ночь к тому же не спала. Вздыхая, опускаюсь на стол и смотрю на закрытый компьютер. Да уж... Какое-то чудо, что отец не раздолбал его после того, как увидел меня за играми. А мне... стыдно теперь Аристу писать. Он слышал крик отца в начале, кто знает, о чём подумал. Беру телефон, смотрю на время. Надо собираться. К тому же ещё синяк на щеке замазывать. В ванне перед зеркалом я застыла... Насыщенный тёмно-синий синяк уродует всю левую щёку. Я ощутила, что он сильно ударил меня... но настолько? Нет, наверное, это из-за того, что старый синяк едва зажил. Кончиками пальцев касаюсь больной щеки, отчего морщусь. Сморгнув слёзы, собираю волосы в пучок. Надо умыться...        Спустя пятнадцать минут махинаций с тональным кремом, придирчиво оглядываю себя в зеркале. Не получилось полностью скрыть синяк, а если намазать сильнее, то "штукатурка" в глаза бросаться будет. Чёрт... Будь ты проклят, отец... Крепко зажмурившись и сжав губы, глубоко вдыхаю и выдыхаю через нос. Ладно... Нужно собираться. Просто постараюсь не привлекать внимание. Ну.. и волосы распущу. С сумкой спускаюсь вниз, где останавливаюсь, видя завтракающего и читающего газету отца.       — Садись завтракать, — сухо кидает он.       — Я не голодна... Хочу пораньше прийти в школу...       — Как хочешь.       Конечно... Если это не касается моего обучения, ему плевать. Если это не касается его репутации, ему плевать. Главное, что от меня требуется, улыбаться и учиться.        Дорога до школы проходит спокойно. Меня жутко вырубает в вагоне метро, настроение и вовсе на нуле. Когда начинает капать дождь, я понимаю, что хочу послать к чёрту этот день. К моменту, как я в очередной раз вытираю с глаз влагу, часто моргая, дождь расходится не на шутку. У меня даже зонта нет. В конце концов не пытаюсь закрываться. Подставляю лицо дождю, желая, чтобы он смыл с меня все эти грязь и боль. Хочу освободиться от всего этого. Но... Если убить Коро-сенсея, то с десятью миллиардами мне многого не надо будет. Я смогу стать свободной. До тех пор...       — Признайся: хочешь заболеть и уйти на больничный, — раздаётся рядом насмешливый голос вместе с тем, как меня накрывают зонтом. Криво улыбаюсь, продолжая идти вместе с парнем.       — Дома со скуки можно помереть, Карма-кун. Лучше уж ходить в класс, где можно без наказания убивать учителя.       — Тогда ты, видимо, решила привести наш план в действие заранее. Мы зашли в корпус Е-класса, как я застыла от его слов. Чёрт... Я совсем забыла про наш план...       — Только не говори, что забыла, Беатрис-чан? — выгибает он бровь, азартно прищуриваясь. Я поднимаю виноватый взгляд. Вдруг улыбка с его лица пропадает и он делает шаг ко мне... разглядывая лицо. — Откуда это?       Сердце падает куда-то в пятки. Дрожащей ладонью касаюсь больной щеки, после чего смотрю на неё. Твою мать... Почему при дожде я совсем не подумала о том, что тональник смоет ко всем чертям! Даже на ладони почти ничего не осталось. Просто я не использую его на постоянной основе... Быстрее, чем успеваю сообразить, прикрываю щёку ладонью, переводя настороженный взгляд на наклонившего голову набок Карму, определённого внимательно считывающего каждое моё движение.       — Неудачно упала... — цежу сквозь зубы. Акабанэ лишь усмехается, делая шаг ко мне и вынуждая меня же упереться спиной в стенку.       — Я не дурак, Беатрис-чан. Чтобы получить такой синяк от падения, надо минимум лицом в плитку впечататься, а с твоей реакцией я не верю, что ты можешь проявить такую неосторожность, — он упирается левой рукой в стенку рядом с моей головой, правой держит сумку с зонтом. — На тебя напали ученики главного корпуса?       — Нет... — тут же реагирую.       Может, можно было бы так отговориться. Но, как по мне, прогнуться под отбросов главного корпуса ещё более унизительно, а я не хочу так падать в глазах Кармы-куна. Однако... и правду я точно не могу ему сказать. Молчание затягивается. Чувствую его пристальный взгляд, хотя сама смотрю в сторону. Он берёт меня за запястье, отводя руку от щеки. Хочу отвернуться левой щекой к стене, так он отпускает сумку с зонтом и беспардонно хватает меня за подбородок, рассматривая синяк на всю щёку, обращая внимание на мои губы, вероятно, на тонкую корочку заживающей раны.       — Чёрт возьми, Карма-кун, это уже ни в какие ворота, убери руки! — глухо рычу я, но, как ни странно, он даже не язвит.       Замечаю, что в его взгляде... бурлит жажда убийства. Неужели... за меня?... От мыслей и не самой приятной ситуации отвлекают голоса. Нет-нет-нет... Свободной рукой толкаю Акабанэ, он позволяет себя оттолкнуть. Закрыв щёку, прижимаюсь к стене. Не могу я в таком виде при всех показаться... Ощущение жуткой уязвимости, беспомощности буквально хватает за горло. Не могу даже поднять взгляд на него. Это... Так омерзительно. Он уходит. Просто молча уходит. Хотя ничего и не должен, но мне на глаза наворачиваются слёзы. Тут же смахиваю их и оглядываюсь. Наверное, лучше пойти домой. Вылезти через окно и... Неожиданно из-за поворота возвращается Карма-кун, кидая что-то мне в руки. Ловлю обеими ладонями, разглядывая тональный крем. Поднимаю крайне удивлённый взгляд на усмехнувшегося Карму, который ещё более беспардонно хватает меня за предплечье и, прикрывая собой, проводит через коридор, подталкивая в сторону уборных.       — Это Bitch-сенсей. У этой женщины вся косметика с собой, да на столе валятся, — продемонстрировав мне клыкастую усмешку, Акабанэ небрежно машет мне и уходит в сторону класса.        У меня же дар речи отбит напрочь. На сердце разливается приятное тепло.        Захожу в класс за несколько минут до начала. Ребята увлечены разговорами, так что никого не отвлекаю, юркая на своё место. Щёку замазала, тональник учительнице английского вернула, волосы полотенцем подсушила. Замечаю взгляд Акабанэ. Сев за свою парту и разложив учебники, смотрю в окно. Мне на парту прилетает самолётик. Серьёзно? Кошусь в сторону красноволосого хулигана с хитрой и какой-то предвкушающей лыбой. Вздохнув, разворачиваю самолётик. «Довольно ловко управилась с синяком» — кривлюсь. Спасибо, что ли. «Не будет вопросов?» — кидаю назад.       Приходит Bitch-сенсей. Шикарная блондинка с волнистыми волосами, обрамлёнными ресницами лазурными глазами и сногсшибательной фигурой, привлекающей внимание даже самого чёрствого солдафона. Кроме Карасумы-сенсей... Она – профессиональный убийца, Ирина Елавич. Киллер-соблазнитель. Знает десять языков, нам преподаёт английский, да так, что не краснеть невозможно. Правда, дама она стервозная. Именно из-за её характера Карма решил подкольнуть её японским произношением, при том, что уж этот парень на английском говорит отлично. Японцы криво произносят букву "в", а потому вместо -вич он произнёс -бич. Так и повелось. Учитывая, что я метиска и говорю и на русском, у меня проблем не возникло, да закидоны соблазнительницы сами прицепили мне желание называть её по прозвищу. Сенсей начинает урок, мне же вновь прилетает листок. «Если будет нужно, ты расскажешь, верно? Хотя мне действительно интересно, кто смог ударить тебя так, что ты не защитилась»        "защитилась". Смотрю на это слово, абстрагируясь. А я... Хоть раз пыталась защититься? Я не убегала, не отвечала. Иногда пыталась образумить отца словами, но... Очевидно, что от такого мало толку. По большей части я просто смирилась с тем, что мне с этим не совладать, а на деле даже не пыталась. Несколько раз я убегала из дома. Просто бродила по ночным улицам. Иногда с верой, что отец поймёт меня, иногда просто, чтобы уйти из этого дома. Каждый раз встречал меня пощёчиной. Для меня нет ничего больнее, чем пощёчина. Этот жест всегда напоминает мне, насколько я жалкая на самом деле. Вовсе я не лучшая убийца, какой меня видят в Е-классе. Я достаточно бесхарактерная маленькая девочка, которая всё ещё плачет от боли и только и может, что проклинать своего отца.        Аккуратно складываю листок и убираю его в сумку. Прости, Карма-кун, но я определённо не готова обсуждать с тобой свои слабости. Ведь ты... Признал меня. Признал как кого-то своего уровня. Не хочу потерять это. Потерять того, кто вызвал у меня странное чувство родства ещё до того, как мы познакомились. Сосредотачиваюсь на уроке. Bitch-сенсей, на самом деле, оказалась потрясающим учителем. Развивая наши разговорные навыки, она действительно учит нас постоянно работать с косяками в нашей речи. Всё-таки изучение языков – это постоянный труд. Я даже приободрилась за урок. На перемене Карму отвлекла Окуда. Я же воспользовалась этим, чтобы выйти на воздух. А затем... достала телефон. Я не могу с него играть в нашу с Аристом онлайн-игрушку, но могу заходить в профиль, а нужен мне только он. Несколько махинаций спустя открываю личные сообщения в игре. «Голосовой чат прерван. Что не так, сенши?» «Интригует то, как быстро ты отключилась после чьего-то появления» «Напиши, как вернёшься»       Смотрю на сообщения, вымученно улыбаясь. Последнее написано глубоко ночью. Он забеспокоился обо мне. Приятно... Хотя мне всё ещё неловко за эту ситуацию, но нельзя просто пропадать. «Всё в порядке :) Отец сильно ругался, что допоздна играю, но только и всего. Во всяком случае наша блистательная победа стоила маленького выговора ;)»       Отправив сообщение, заблокировала телефон, после чего подняла взгляд к небу. Тучи рассеялись. Улыбаюсь. Думаю, всё будет в порядке. Я... Ещё смогу за себя постоять.       — Чего стоишь тут одна? — перевожу взгляд на улыбающуюся Каэдэ.       — Наслаждаюсь солнцем, Каяно-чан, только и всего.       — Да, дождь был по-настоящему стихийным. Кстати, зови меня просто Каэдэ, я не против.       — Тогда можешь звать меня Беатрис.       — Беатрис – такое красивое имя.       — Спасибо, — тепло улыбнулась, — мне его дала мама.       — Она же русская?       — Да. Они познакомились с отцом, когда он был в России в командировке. Я очень на неё похожа, только волосы у неё были светло-русыми.       — Каяно-чан, — вышел к нам Нагиса, — о, и Мотидзуки-сан здесь. Как вы?       — У нас всё отлично, — широко улыбнулась Каэдэ.       — У нас следующая математика. Сделали вашу домашку?       — Честно говоря... — хихикнула Каяно. — Оставила несколько заданий как вопросы к Коро-сенсею. Всё-таки я отстаю.       — Да я сам криво решил, — малость нервно улыбнулся Нагиса. — А ты разобралась?       — Нет, — чуть улыбаюсь. — То есть, вроде, да, но не уверена, что правильно. С математикой я плохо лажу.       — Да, тут у нас Карма-кун спец, — кошусь на Шиоту. Ну да, Акабанэ ас математики, да и другие предметы на лету схватывает. Совета, что ли, спросить? В конце концов... с Гакушу я не на связи. И это мерзко и низко!       — Ладно, пойдёмте в класс, — улыбается Каэдэ. Всё-таки она очень милая девушка. Хотя порой у меня чувство, что в ней тоже есть что-то вроде жажды убийства. Чувство это быстро проходит – она у других на подхвате и исключительно забавная девчонка.        Забежала к Карасуме-сенсею, чтобы получить все "рекомендации", которые требовал отец. Учитель, конечно, посмотрел на меня с каким-то подозрением и, мне даже показалось, ожиданием, но я лишь пояснила, что отцу важны мои результаты. Не удержалась от искушения почитать, что написал Карасума. Осталась... Очень тепло удивлена. Ведь учитель написал очень искренние и хвалящие меня строки. Улыбаюсь. Когда твой труд ценят... Это приятно. Карасума-сенсей смотрит на меня так, как никогда не смотрел отец. С теплом. Даже с заботой, пусть так строг и отстранён. А главное, с уважением. Он видит меня, подростка из класса отбросов, равной себе. Так же верит в меня, как в потенциальную убийцу монстра, угрожающего земле. Прижимаю к груди письма для отца. Спасибо, Карасума-сенсей. Я... буду стараться и дальше.        Уроки с Коро-сенсеем проходят отлично. Он действительно невероятный учитель. Объясняет даже лучше Гакушу, и поделом ему. Может, я слишком злорадна, но мне обидно. Два года мы с ним снова были хорошими друзьями. Да, у нас были разногласия. Да, я заступалась за Е-класс, в котором в итоге оказалась. Но мы всё равно оставались близки. Он же наплевал на всё. Словно... мой отец. Только отец дорожит своей репутацией так, что силой хочет сделать из меня что-то, со своей точки зрения, лучшее. Гакушу же... оставил меня, только я перестала соответствовать его статусу. Честно говоря, ни один из них не поступил честно по отношению ко мне. Отец не имеет права так относится ко мне... ни при каких обстоятельствах. Гакушу же... Что ж... Он не обязан быть со мной рядом, но я хотела верить, что наша дружба хоть чего-то да стоит. И я верила.        Уроки заканчиваются. Настало время школьного ежемесячного собрания. Собрания, на котором Е-класс гнобят, как только могут. Чёрт... Не хочу. Но пропускать не могу. Тогда мне точно сделают выговор, а если об этом узнает отец, то коротким избиением я не отделаюсь... Ладно, Беатрис, тебе просто нужно взять себя в руки и не давать отцу повода на тебя взбеситься. А там уж просто дождись совершеннолетия. Не так уж сложно, правда? Криво улыбаюсь. Ну да. Проще сказать, чем это дерьмо пережить. Да пофигу. В этом классе убийц... я чувствую, что меняюсь и становлюсь сильнее. Может быть, колесо моей судьбы, наконец, начало своё вращение. Уже собираюсь с остальными начать спуск с горы, как замечаю красные волосы Кармы, спокойно зашедшего за корпус. Замираю. Чего это он?       — Мотидзуки-сан, нам лучше не задерживаться, — окликает меня староста.       — Исогай-кун, идите вперёд, я кое-что забыла.       — Не задерживайся! Спешу за корпус на то, что называется у 3-Е спортивным полем (на деле это заросшая сорняками полянка). Акабанэ как раз садится на лестницу. Прогулять решил? Ну.. Дело не моё. Вспоминаю то, что он увидел мой синяк на щеке и как меня выручил. Чуть прикрываю глаза, глядя на него из под опущенных ресниц. Он так пристально смотрел на меня. Могу ли я расценивать это, как беспокойство за меня? Могу ли я по-настоящему считать нас друзьями? И не дерзко ли будет с моей стороны вот так влезть в его личное пространство? Карму отстранили за жестокое поведение, но я-то знаю истинную причину. Дело не в его жестокости, а в том, что она была направлена на "престижного ученика", ведь правда в том, что каким бы он ни выставлял себя язвительным садистом и как бы ни настраивал против себя людей своей же наблюдательностью и смекалкой, он стоит за правое дело, защищает слабых и заботится о своих товарищах. Эх, какой мужчина.. Так, что это за мысли?! Встряхиваю волосами и таки решаю прогулять собрание к чертям. Сегодня я не спала, настрадалась от отца и, хотя ещё могут быть проблемы, выслушивать это дерьмо я не хочу. Нависаю тенью над парнем, на что он тут же запрокидывает голову, глядя на меня снизу-вверх и демонстрируя будничную улыбку.       — Прогуливаешь, Карма-кун?       — Сама-то.       — Не одному же тебе выговор получать, — сажусь рядом, поправляя юбку.       — Хочешь наказание со мной разделить?       — Ой, какие мелочи, — улыбнувшись парню, подбираю под себя ноги, обнимая их. Он в ответ лишь хмыкает.       — Собрания уж точно того не стоят. Я бы даже сказал, что их организовывают больше постебать класс Е, ведь проще всего передать копии старосте, да не разбавлять свою речь унижениями.       — К сожалению, такая тут школа. Хотя как по мне, эта система отвратительна.       — Ой, да ладно тебе, — шире улыбается Акабанэ, наклоняя голову, — чистое же наслаждение наблюдать за их перекошенными лицами, когда ты, отброс класса Е, получаешь высокий балл, — смеюсь.       — Да уж, — краем глаза наблюдаю, как Акабанэ опирается на руки, прикрывая глаза. А он... тихий сегодня. — Ты не выспался? — он вскидывает бровь, обращая на меня взгляд.       — Вообще не спал, если честно. Домашку до утра делал.       — Это ты чего так?       — Да занят был, — усмехается он, что-то припоминая. — Ты сама не выглядишь шибко бодрой, хотя, полагаю, на это могут быть разные причины, — невероятно тонкий намёк на мой синяк. Чуть улыбаюсь.       — Я тоже не спала сегодня. Тоже с домашкой.       Бросив на меня взгляд с лёгким прищуром, он достаёт телефон и красные наушники, подключая и один наушник протягивая мне. Охотно беру его, надевая. Полистав плейлист, в котором мелькают даже мои любимые рок-группы, Карма включает... классику! Нечасто встретишь ценителя классики. Мы обмениваемся улыбками, после чего я закрываю глаза, подставляя лицо солнцу и погружаясь в музыку. Как хорошо... Несколько мелодий спустя я начинаю чувствовать, как сильно меня клонит в сон. Да ещё и расслабляюсь только так. Чуть приоткрываю глаза, видя, что сам Карма с улыбкой закрыл глаза, наслаждаясь музыкой. Что ж... Самую капельку наглости... Опускаю голову на плечо Кармы, зажмурившись. Даже слишком нагло для едва знакомой ему одноклассницы, но так хочется. К удивлению, лишь чувствую, как Карма привычно уже закидывает руку мне на плечи. Только в этот раз... Не резко и нахально. Мягко. Заботливо. Расслабляюсь и широко улыбаюсь. Всё-таки... Я была права на его счёт. А может быть, мне просто повезло сблизиться с ним за короткое время.        End POV – Беатрис        Акабанэ смотрит на тёмную макушку одноклассницы, с лёгкой улыбкой прикидывая, будет ли она считать смущающим компроматом, если он сфотографирует их сейчас. В итоге отбрасывает эту мысль – будь это так просто, она бы себе такого не позволила. Карма принимается разглядывать черты её лица. Приятные, даже красивые. Да портит синяк на щеке. Замазала-то его она умело, только вот если знаешь, куда смотреть, то легко увидишь оттенок чьего-то удара. И губа разбита. Удар силушки приличной был. Всё же в Карме взыграл настоящий интерес. Беатрис бы не позволила каким-то уродам из главного корпуса избить себя. Здесь тоже вряд ли кто-то, кроме него, сможет её столь сильно задеть, да и то он бы девушку так не ударил. Что же это за гандон такой, гадает он. Пока Карма размышлял, обратил внимание, что дыхание Беатрис стало достаточно спокойным. Уснула. Усмехнувшись, он позволяет себе аккуратно коснуться её левой раненой щеки. Незамедлительная реакция. Даже во сне, даже от такого лёгкого прикосновения – вздрогнула. Но не проснулась. Рефлексы? Она чуть морщится и устраивается поудобнее, невольно ведя носом по его ключице, выглядывающей из-за по-хулигански расстёгнутой рубашки. Карма вздрагивает, невольно приобнимая её за плечи – руку деть некуда. Вот теперь он бы точно сделал фото, да компромат и на себя получается. Сделав музыку потише, чтобы не разбудить одноклассницу, Акабанэ закрыл глаза. Ещё полчаса они точно могут отдохнуть.        Кто знает, всё ли плохое нужно расценивать, как катастрофу? Мотидзуки была разбита, когда поняла, что директор Асано решительно отправляет её в Е-класс, а что по итогу? Она попала в место, где может быть откровенна и честна с самой собой и своими желаниями. Встретила тех, кто уважает её и ценит такой, какая она есть. Возможно, это и непростая ноша для подростка, но для той их стороны, что потеряна и разбита... это глоток свежего воздуха. Наконец-то в её жизни начались перемены. Это последние мысли, которые мелькают в голове Беатрис, прежде чем поверхностный сон становится более глубоким.