***
Весенний луч света пробирался в щели сквозь плотные шторы, запах утренней свежескошенной травы щекотал ноздри. Какаши нашел себя на той же деревянной скамеечке возле кровати Сато. Старик мягко похрапывал. Выглядел Хатаке не лучшим образом — помятое кимоно, щетина, подсохшая контактная линза заставляла слезиться глаз и даже прическа-ежик перекосилась. Надо попросить экономку принести новую одежду — дела и встречи не ждут. Грудь старшего Хирамеки то резко вздымалась, то также падала, доставая кажется до самого позвоночника. Очевидно, ему было тяжело дышать. По крайней мере сейчас он не чувствовал боли. Мужчина с силой сжал веки. Ками, не думай, не думай об этом. Он еще с тобой. — Казуо, — прошептал Исао из-за косяка двери. — Я принес тебе завтрак, и письмо. — От кого? — Я не знаю, нашел в почтовом ящике с утра. Оно на подносе…с завтраком. — Я все съем, не волнуйся, — похлопал старика по плечу, выходя вместе в коридор. — Хорошо. Попросить секретаря перенести утренние встречи? Вы выглядите не важно. Хотели бы принять душ перед едой? — Я сказал, не волнуйся. Сейчас поем и приведу себя в порядок. Встречи пройдут по расписанию. Запах французского тоста и крепкого кофе напомнил, что его желудок видел пищу в последний раз на вчерашнем обеде. Рядом с подносом сразу же легла свежая пресса и почта. — Спасибо, — тихо прошептал горничной, доливавшей горячий напиток. Когда даже Исао удалился из комнаты, мужчина принялся искать ранее упомянутый конверт. С виду кусок бумаги ничем не отличался от других, но при соприкосновении — дзюцу. И очень сильное, если кто-то другой захочет засунуть свой длинный нос. На мгновение Хатаке даже забыл о завтраке, на бумаге только цифры «20:45». И все. — Исао…! Через секунду седая голова оказалась тут как тут. — Да, Казуо? — Я был приглашен на заседание комитета по сбору средств на новую больницу вечером. Попроси секретаря передать мои сожаления, пожалуйста. Я не смогу появиться. — Конечно.***
Вот уже на протяжении нескольких часов чакра Сакуры сканировала пациента. Это молодой мальчик, на вид не больше тринадцати лет. Хрупкий, бледный. Вороные волосы напоминали ей Саске, а нежно-зеленые глаза при осмотре предвещали огромный успех у женщин, когда вырастет. Если вырастет. Черт, черт, хотелось плакать от бессилия. Спина болела, голова раскалывалась, пальцы как будто иголками натыкали — а результата ноль. Анализ каждой частички тела ничего не дал. Мальчик по всем показателям здоров. — Его зрачки сужаются, сердце бьется, нормальная мозговая деятельность. В крови нет никаких ядовитых веществ, все органы стабильны. Единственное — все функции постепенно замедляются. На миллисекунды, но все же. У меня просто нет идей. Теперь понятно, почему вы просили о помощи. Даже не знаю с чего начать. Ши шумно вздохнул и страдальчески опустил голову на локти. — Может поужинаем? Ничего не ели с утреннего кофе с булочкой. Заодно можем еще раз изучить данные исследований. — Хорошо. Сначала хочу изучить карту мальчика. Ши ловко достал из огромной стопки нужную папку, закрыв кабинет — направился в столовую. Харуно еле тащилась следом. В столовой находилось несколько медработников и ниндзя Молнии, никто особо не обращал внимание на пару. — Он так молод, — головная боль сдавливала тисками череп. — Есть моложе и старше тоже. В нашем распоряжении лишь недавно зараженные пациенты. Будет больше времени на исследования, — перед ними опустились две тарелки теплого супа и корочки хлеба. Живот запел серенады. — Ох, прости, но не думаю, что прямо сейчас могу проанализировать данные, — эта боль казалось уже парализовала и спину. Харуно попыталась помочь себе чакрой, но видимо стоит повременить с нагрузками. — А почему бы тебе не ответить на все мои вопросы, как договаривались? Например, почему я чувствую себя здесь как заключенная? — Ты не пленница, Сакура. Но ты теперь одна из нас — поэтому придется придерживаться наших правил, — немного влажная ладонь Ши оказалась поверх ее ладони. — Я уже говорил и скажу еще раз — положись на меня. Я сделаю все, чтобы ты чувствовала себя как дома, в безопасности. И опять эта голливудская улыбка, кто-нибудь — несите Оскар. Этот блондин все-таки чертовски привлекателен. — И это все? Почему я могу быть в опасности? Извини, Ши, но моя головная боль не располагает к долгим загадочным беседам, — губы сжались в полоску, подчёркивая все недовольство уставшей куноичи. — Хорошо, хорошо, — Ши приподнял руки и замахал ими в знак капитуляции. — Буду краток. Я вообще не должен тебе этого говорить…но…шесть месяцев назад мы столкнулись с небольшой группировкой ниндзя, пытающуюся совершить диверсию на нашу деревню. Несколько человек, но намеривались напасть на Райкаге и вызвать беспорядки в Кумо. Уже был совершен ряд атак. И с каждым разом они все наглее и продуманнее. Их численность и сила увеличиваются. — Как?! Зачем? Кто это может быть? — Мы не уверены. Со времен Акацуки — это первая группа ниндзя, похоже тоже нукенинов. Они объединились против моей страны. Все было так спокойно после Четвертой Мировой, что мы похоже чересчур расслабились. Наш центр подозревает причастность глав других стран. Поэтому был введен режим повышенной безопасности и связь только в соответствии с протоколом. Вот почему были такие сложности с твоим сюда прибытием. Вот почему мы больше никого не просим о помощи. — Ну ты же понимаешь, что это не Скрытый Лист. Мы союзники. Наруто никогда бы не…. — Да, мы тоже так думали, но… Человек, с которым ты познакомилась вчера ночью — очень похож на всемирно известного шиноби из вашей деревни. Это очень подозрительно. По нашим развед данным лидером группировки является ниндзя Листа. У нас пока нет объяснений почему Хатаке Какаши мог затеять диверсию против Молнии. Но ты ведь видела его перед отъездом? Значит либо мы ошиблись, либо ты врешь. Челюсть Харуно рефлекторно сжалась, но каменное лицо куноичи удержала. — Если бы мы что-то замышляли против вашей страны — меня бы здесь не было. И как они планирует захватить власть, если у них мало людей? Разве вы не можете просто напасть и захватить их? В распоряжении Райкаге целая армия шиноби. — Они организованны, осмотрительны и хорошо информированы, постоянно ускользают от нас, — Ши похоже не особо удовлетворился ответом Харуно, но уступать не собирался. — Наши аналитики каждый день пытаются выяснить личности нападающих. Поэтому рассматриваем даже такую идею как Хирамеки-Хатаке. И они уже пытались завербовать кого-то из наших. Ты понимаешь, ситуация неприятная. Плюс все еще больше усугубилось из-за этой болезни, которой мы пока не можем найти лечение. Теперь и гражданские в зоне поражения. Наши ресурсы на пределе. Это все не укладывалось в голове. А что если действительно Какаши возглавлял переворот в Молнии, и что если это все действительно было санкционировано Конохой? Тогда Наруто не позволил бы ей сюда ехать. Тогда ее бы сделали заложницей на обмен. Или уже сделали…. Но Какаши… Он не стал бы разжигать гражданскую войну. Не такой человек. Но если Казуо все-таки не Какаши и просто богатый плейбой? А что если они все в еще большей опасности? …а что если она заразится? — Все сразу свалилось на тебя, — Ши лишь тихонечко отхлебнул суп и угрюмо уставился в золотистую жижу. — Извини, сделаю все, чтобы помочь. Я на вашей стороне. — Спасибо, Сакура. Рад, что ты здесь, — на смазливом лице Ши проскользнула грустная ухмылка.***
Ночи в Молнии были восхитительны. Но не это заставляло сердце Какаши биться в предвкушении. Каждая часть его тела была окутана броней, на ногах удобная обувь, а на лице — тканевая маска. Пояс с оружием придавал больше уверенности, чем какие-либо кошельки с деньгами или брендовая одежда. Другая причина — конечно же, Харуно Сакура. Эта женщина определенно добавила красок в его устоявшийся быт. Хатаке находился далеко за пределами особняка Хирамеки. Цель — добраться до пещеры на западе страны. Приземлившись у входа, мужчина сразу почувствовал барьер из чакры. А в следующую же секунду к его горлу был приставлен кунай. — Лист, — прошипел женский голос. — Дуб, — спокойно ответил Какаши. — Все верно. Добро пожаловать, Какаши, — женщина тут же опустила оружие. — Как обычно опаздываешь. Встреча уже началась. Омои ждет. Хатаке обернулся — перед ним стояла знакомая куноичи, охранявшая вход. Каруи. Ее золотистые глаза, казалось, все время наблюдают за всеми. — Спасибо, Каруи. Она слегка ухмыльнулась и откинула ярко-красную прядь волос с лица. Сато был болен, поэтому Какаши не очень хотел идти на встречу. Но сегодня собрались всем составом — выбора практически не было. Среди тридцати ниндзя отступников он наконец нашел того, кого искал. Омои — темнокожий, с короткими серебристыми волосами и темными как мгла глазами внимательно слушал споры каких-то упрямцев. Никогда не принимал решения сгоряча. Что больше всего и нравилось копирующему в нем. Может, если был бы другой лидер — никогда не присоединился к этой шайке-лейке. — Что происходит? — голос отскочил эхом от стен пещеры, все взгляды устремились к нему. Какаши осознал — ответ услышать не особо хочется. Голоса начали одновременно вопить что-то про Коноху, медика и предательства. — Эй! Можно я все-таки скажу, — вмешался Омои. — У нас проблема. — Слушаю, — спокойствию Какаши позавидовал бы даже Третий. — Мы получили подтверждения, что сейчас в башне Райкаге проживает делегат Скрытого Листа. Она — одна из самых высокопоставленных фигур Огня. Есть предположения, что Коноха хочет вступить в сговор с Кумо. Этого ни в коем случае нельзя допустить. Ты знал? В пещере повисла гробовая тишина, Хатаке — гвоздь программы. — Делегатом является Харуно Сакура, глава госпиталя Конохи. Я встретил ее вчера на смотре. Насколько я понял, она здесь с какой-то миссией. — Ты был знаком с ней. — Я ее хорошо знаю. Она здесь точно не для шпионажа. На самом деле, это все нам на руку. Сакура умна. Возможно, у нас появится человек в самом логове, — по позвоночнику пробежался холодок. Паршиво, что они сконцентрировали свое внимание на ней. Шиноби Молнии всегда были недоверчивы и даже одно упоминание о куноичи на этом собрании — уже большой риск для нее. — Она солгала Райкаге о подлинности моей личности, хотя, я уверен, узнала меня. — Харуно здесь по приглашению Райкаге. Откуда нам знать, что у нас не будет проблем еще и с Конохой? Команда АНБУ, ее сопровождающие, вернулась этой ночью на границу. Не понимаю, что к чему. Надо провести расследование. Ее присутствие как кость в горле. Делегат говорит голосом Хокаге здесь. Возможно, нужно… — Подождите… Нам нужно повременить с решением. Мы не можем быть уверены на сто процентов, какова причина ее здесь пребывания. И вы ведь не хотите развязать конфликт с Конохой, нападая на ее представителя? Дай мне время — я все разузнаю. Сейчас у меня больше возможностей встретиться с ней. В моих кругах. Омои кивнул в знак согласия, пару ворчливых стонов не заставили себя ждать. Но начинать любые действия без разведки — глупо. Но все это лишь усугубляло нынешнее положение мнимого Хирамеки. Зачем, он спрашивается, изначально прибыл в Кумо? Теперь уже не поймешь. — Хорошо, Какаши. Даю тебе неделю. Но ты ведь понимаешь, если что-то не так — мы сделаем то, что должны. Наша миссия важнее одного медика Листа. Копирующий с признанием посмотрел в глубь черных глаз. Хотя внутри все горело от желания ринуться защищать ее от угроз Омои. Да, у них важная миссия. В конце концов это их страна, их право. Но для Какаши Сакура важнее. И никто в этой комнате никогда не узнает, что его личная цель только что изменилась. — Хорошо, — прервал все споры хрипловатый голос Каруи. — Давайте обсудим следующий шаг.***
Часы пробили десять часов вечера и Какаши приземлился на задворки особняка Хирамеки. Встреча прошла довольно быстро, после вопроса с Сакурой — еще пару тем и по домам. Хатаке всем сердцем надеялся, что их интерес к розоволосой куноичи поиссякнет. К сожалению, его щека все еще чувствовала жар ее кожи, а внизу живота образовывался камень от стыда за свои провокационные словечки. Каким-то образом ему придется все выяснить — если она позволит, конечно. — Казуо, — стук в дверь и как обычно седая голова Исао. — Один момент, — со скоростью света мужчина накинул на себя повседневное кимоно. — Что такое? — У Вас гость. Какаши вальяжно вошел в гостевую. Янтарный оттенок виски манил к себе, а треск камина успокаивал. Перед тем, как начинать какой-либо разговор — точно нужно выпить. День не из лучших. — Где ты был? — холодный голос Айко разрушил иллюзию приятного полумрака и теплоты вечера. Вид у нее мягко говоря — раздраженный. — Прости, Айко. У меня были другие дела. Уверен, вы справились с комитетом и без меня, — терпкий привкус алкоголя обжег горло. Женщина в брючном костюме, на четырёхдюймовых каблуках, с пучком на голове и аккуратным макияжем — выглядела на пару лет моложе и довольно сексуально. — Налей и мне один, — уже менее раздраженно. Видимо, подолгу злиться на него она не могла. — Что я пропустил? — Да ничего. Мы обсудили пару незначительных вопросов. Таро травил свои байки, не давал никому и слова сказать. Привел эту глупую малышку — Рика или как ее там. Еще совсем дитё. — Мне жаль, что не смог присутствовать. Нужно было разобраться с насущными проблемами. Но под твоим контролем — я уверен — все пройдёт идеально. — Ты никогда не был в восторге от всего этого. Я даже не удивилась твоему отсутствию. Думаю, что ты появлялся на половине этих встреч только благодаря моим напоминаниям. — Мне еще что-то следует знать? — Хм, есть пару формальностей. В последний момент комитет решил пригласить главу госпиталя Конохи. Так как наши больницы работают в одной системе и твой дед когда-то профинансировал целое крыло — им это показалось хороший идеей, — поблескивающие в свете камина голубые глаза непрерывно следили за его реакцией при упоминании Сакуры. Но он все-таки ниндзя и умеет контролировать свои эмоции — нуу, почти всегда. — Ты рано ушел прошлым вечером. Как здоровье Хирамеки-сана? — она глубоко вздохнула и подошла поближе к камину. — То лучше, то хуже, — пару кусочков льда упали в его стакан, напиток был выпит практически в два глотка. — Думаю, можно было задержаться подольше. — Не лучший смотр цветения, который я когда-либо посещала, — язвительно добавила девушка. — Редко встретишь на мероприятиях Райкаге. Какаши устроился на диван напротив камина, отсев подальше от нее. Приятно чувствовать жар огня у ног, запах дорогого виски. — Зачем ты здесь, Айко? — пора прекратить все эти интеллигентные беседы. Она пришла с конкретной целью, и Хатаке готов принять свое наказание. Лицо девушки сразу преобразилось — отрешенное, как у проигравшего только что в покер игрока. Ее подавленность — его вина. Одним плавным движением она поставила стакан с виски на полку и подвинулась ближе к мужчине. Поправляя прическу и одежду, она явно пыталась придать себе уверенности. — Ты помнишь, как мы познакомились.? На смотре пять лет назад… — Хм. — В тот момент, когда ты ухватил меня за локоть, — голос стал ниже на пару тонов, холодные пальчики водили линию от шеи к плечам. — Я была так потрясена твоим поведением, твоей привлекательностью. Все произошло так резко, ты все смотрел на мои волосы… — Я помню, ты была восхитительна в том кимоно. Ни разу больше не видел его на тебе. Пальчики добрались до щеки, и она придвинулась еще ближе, практически нависая над ним, шепча на ухо. — Ты сказал, что принял меня за кого-то другого — с таким же цветом волос. Какаши кивнул и прикрыл глаза, изо всех сил пытаясь сопротивляться чарам этой женщины. Понятно, куда Айко клонит — но сосредоточится на этом сейчас не представлялось возможным. Ее ладошки скользнули под юкату и осторожно стали поглаживать грудь мужчины. — Я думала, ты специально солгал. Но ты не… — Айко! — попытка убрать ее руки не увенчалась успехом. И этот взгляд — скорее любопытный, чем обозленный. — Твоя реакция на эту женщину прошлой ночью… Одна мысль крутить в голове с того момента — почему не я? Я думала тогда, пять лет назад, ты подошел ко мне, чтобы таким образом познакомиться. Что ты бежал через весь зал именно ко мне. Ему нечего было ей ответить. — Но теперь до меня дошло. Ты решил, что я — это она, — влажные глаза что-то искали на его лице, а затем она бессильно опустила голову на крепкое плечо. — Я и правда принял тебя за другого человека, Айко. Мне жаль, если ты восприняла все иначе. — Ты никогда не примешь меня, верно? Если бы ты хоть раз посмотрел на меня так же, как на нее. Я бы всю жизнь ждала тебя и верила. До того момента мне казалось, что ты не способен испытывать какие-либо чувства по отношению к женщинам. Но она… Откуда ты ее знаешь? — Я никогда не женюсь, Айко. Это могу тебе пообещать. И та женщина…мы не знакомы. Просто она застала меня врасплох. Прошу прощение, если неосознанно потерял самообладание, — это ложь и она знает. Айко все это время была предана его семье, безответно влюблена. И из-за этого Какаши чувствовал себя вдвойне паршиво. — Еще не поздно все исправить, — ее губы оказались в миллиметрах от его челюсти. — Перестань говорить мне «нет». Перестань держать меня на расстоянии. Тебе не обязательно жениться на мне, чтобы сделать своей, — Айко нежно поцеловала уголок его рта и глубже проскользнула руками под юкату. — Позволь мне остаться на ночь. Даже если это будет всего лишь единожды. Я больше не могу терпеть. Это было неправильно. Все это неправильно. Но как приятно чувствовать нежные прикосновения губ, ласковые поглаживания. С того момента в парке с Сакурой — больше ничего. Все эти годы Айко терпеливо ждала своего часа. — Айко, это только ранит тебя больше, — из последних остатков разума выдавил Какаши и стал теряться в игре ее мягких губ, маленького язычка и жарких выдохов. — Ничего не получится. Она тихо фыркнула, нос покраснел, по щекам катились малозаметные слезы. Но тем не менее перекинула свою длинную ногу и прижалась всем телом к нему, углубляя поцелуй и тихонечко царапая открытую ключицу. Хатаке позволил ей это, даже ответил. Их поцелуй набирал обороты, Айко бессознательно водила руками по широкой спине, груди, пытаясь скинуть вставшую между ними юкату. Надо остановиться. Вот сейчас. Сейчас. Нечестно поступать так с ней. Но вдруг она остановилась в немом удивлении, нащупав пальчиками на предплечье внушительный шрам. — Это еще что? — Ничего. Просто старый шрам после операции. О, Ками, спасибо за эту паузу. Привязывать ее к себе еще сильнее — не стоит. Айко достойная женщина и хороший человек где-то в глубине души, но ее воспитание и весь этот образ жизни создали ту стену эгоцентризма и надменности, необходимую для ведение дел. Она стала бы отличной женой. Для кого-то, но не для него. Хатаке испытывал к ней уважение — не более того. — Ты должна уйти, — оттолкнул ее мягко, но достаточно твердо. — Я провожу тебя. Айко быстро отерла глаза и кивнула. В глазах читалась обида. Больше не было произнесено ни одного словечка. Она лишь коснулась его руки на прощание. На протяжении двух лет у них было несколько проясняющих моментов. Айко приходит, говорит о своих чувствах и их будущем — Какаши отвергает. И так раз за разом. Может, она возвращалась, потому что тот не проявлял какого-либо интереса к другим женщинам и позволил ей стать частью небольшого круга друзей. И она хороший друг. Если бы только ей этого было бы достаточно.