***
Через день после того, как Кейго ходила на тренировку волейболистов, в клубе манги была очень интересная тема. И как хорошо, что она всё-таки пришла. Судьба преподнесла крайне неожиданный подарок, который случается в типичной японской школе примерно раза два — максимум, — в год. На памяти Кейго это был пятый раз. Так вот, класс «3-4» отпустили с последнего, так как Сакамаки-сенсею было необходимо уехать в другую школу. А ведь вместо её урока могли поставить японский, но, благо, пронесло. Наказали провести свободное время с умом и готовиться к тесту по испанскому в следующую субботу. Конечно же, лично Адай двинула в клубную комнату. Это напоминало двухэтажный маленький комплекс. В нём располагались комнаты, прикреплённые к каждому клубу, собственно. — О-о, Кейго-сан, вы пришли! Дух. Адай искренне льстило, что каждый её визит в клубе считался за что-то удивительное. М-да-а, а в прошлом году она куда ответственнее подходила к внеурочной деятельности. И приходила каждый божий день по несколько раз, а не два-три в неделю. И почему-то подразумевающегося свободного времени не прибавилось, а должно бы. Но к более важному. Кейго сделала глубокий вдох, плотно прикрывая за собой дверь. Дух. Подобный настрой подразумевал что-то серьёзное… — Эй… — ещё раз глубокий вдох, и она поднимает решительный взгляд на кохаев. — А парни довольно сексуальны, когда едят! — достаточно серьёзно проговорила Адай. Полминуты молчания и переглядывания между девчонками. Вряд ли бы эта тема была обсуждаема, будь здесь Шуюми-кун: он бы засмущался и попросил бы прекратить, при этом густо краснея. Этот пай-одуванчик мог быть иногда и строгим, если захочет. Дух. — Например, когда едят что-то липкое! — весь прекрасный пол дружно представляет максимально симпатичного парня, который в жаркий летний день ест фруктовый лед, но из-за погоды сладость быстро тает и остаётся на аккуратных пальцах, и он вынужден слизывать с них сладкие капельки. — Или когда руками! В полдень Кейго выходила из магазинчика напротив школы. Старшеклассникам разрешают туда бегать в обед, кого обделили бенто. Такой случай был и у Адай, и она была вынуждена питаться магазинной едой. Возвращаясь обратно, она мельком заметила парня, который доедал онигири, слизывая с пальцев прилипшие рисинки. Это и сподвигло её поднять столь интересную тему. Она досадно нахмурилась, вспоминая, что в её классе все парни обладают хорошими манерами: едят медленно, тихо жуют с закрытым ртом, не откусывают большими кусками. Эх, печаль. Сейчас даже появилось желание нарисовать что-то в том духе… Дух. На виске злобно вздулась вена. — Да что такое-то?! — прошипела Кейго так же злобно. — Когда мы пришли, так и мешали, — устало протянула одна из девушек. Кейго не считала этого «дух», но с её прихода, а это как минимум полторы минуты назад, этих звуков непростительно много, так более того — превышали частоты, что даже в стену отдавало. Ну ничего. Сейчас семпай разберётся. Адай выходит из комнаты и настойчиво стучится в следующую, перед этим сделав лицо поспокойнее. Её от такой темы прерывают! И каково было удивление, когда дверь открывает Матсукава. Без церемоний Адай сразу переходит к делу: — Кто нам стену долбит? Иссей поджал губы, словно это что-то обыденное, и, посмотрев через плечо, бросил: «Ойкава, это тебя!» «И почему я не удивлена?» — А? Кейго-сан, что-то случилось? — как ни в чём не бывало сладко тянет Тоору, оперевшись плечом о дверной косяк. — Кста-ати, вы такие интересные темы обсужд-… — Да, случилось, — сейчас Адай, наверное, была похожа на чайник: так же медленно закипает. Её это раздражало: вся эта ситуация, его раскрепощённые жесты и поведение, словно всё прекрасно. Какого чёрта? Он под дурачка косит?! — Видимо, тебе как-то давно мячиком по голове от Ивайзуми-куна не прилетало… — Ха?! Только вчера! — возмущённо начал Тоору. — Значит, мало досталось! — Было больно! — продолжает жаловаться Тоору. — Я могу сделать ещё больнее, если ты или кто-то ещё из волейболистов будут долбить нам стенку, притом, что все оплеухи будешь получать ты! — Кейго сейчас была похожа на исчадие ада, которое предупреждает в последний раз, а вокруг неё аура, словно зажглось такое же адское пламя. — А? Почему я за других получать буду? — показалось, что Тоору возмутился только больше. — Потому что ты капитан! — Очень выгодное предложение, — тихо шепнул Макки, неоднократно сталкивающийся с подобным (и, будто привыкший к таким разговорам с их Дуракавой по совместительству с эталоном красоты Аоба Джосай) всё ещё испытывающим немой шок Иве и Маттсуну. Ойкава по-доброму ухмыльнулся, как будто играет роль консультанта и сейчас отказывает в чём-то своему покупателю. Но это не предвещало ничего хорошего. — Вы только мячиком ударите, Кейго-сан? Боюсь, не получится. Волейбольные мячи — собственность волейбольного клуба. — Ойкава-чан, — сладко протянула Адай, смакуя каждый слог. Боже, как же давно она хотела сказать это вслух. Глядя на то, как Тоору всех направо и налево называет «чан», у неё появилась мечта. И сейчас она сполна наслаждается переменой в глазах Ойкавы: как тот откровенно удивляется, а потом так же, как и она, чувствует какой-то азарт. — Будь хоть раз послушным мальчиком, иначе твой семпай разозлится, и тогда у Сейджо появится новый капитан волейбольного клуба, который точно будет уважать покой и личное пространство других. Угу? Не дождавшись ответа, Адай ускакала в свой клуб, демонстративно хлопнув дверью и оставив Ойкаву без продолжения словесной перепалки, а волейболистов в шокированном состоянии. — Она назвала Ойкаву-сана «чаном»? — в неподдельном шоке прошептал Шигеру, давно выронив олимпийку из рук. — А, точно. Забыли сказать, что она вообще-то семпай, — обыденно говорит Макки, всё ещё слегка улыбаясь от ситуации. — Ха-а-а?! С-семпай? — Шигеру резко посмотрел на третьегодок, посмеивающихся и с того случая, и с реакции кохая. Примерно так они себе это и представляли. — Боже… — бедный Яхаба переживал стыд, сравнимый с вселенским. — Почему вы мне раньше не сказали?! Но всё-таки их семпай и вправду интересный.***
На самом деле, коротать время на волейбольных тренировках не так уж и плохо, когда папа был на работе, а Кейго была вынуждена остаться одна дома. Адай невольно заглядывается на спортсменов, рисуя безымянного волейболиста. Девушка вновь глядит на Тоору. Хочет опустить взгляд на планшет, но думает, что детали нужно запомнить получше. Задерживается на волосах, и сейчас они ей далеко не казались восьмым чудом света. Наверное, он устал, хотя и не показывает этого и ведёт себя как обычно: вон он задорно смеётся и не сразу подаёт мяч Ивайзуми-куну, а тот, в свою очередь, спокойно ждёт. Ойкава передаёт мячик очень нехотя, как будто специально медлит. Он что-то бурно высказывает Хаджиме (но так как Кейго была достаточно далеко, не услышала, да ещё и помехи в виде стука мячей и свистков с короткими и типичными фразами остальных), вяло жестикулируя руками. Ивайзуми спокойно смотрел и выслушивал, но через секунду его выражение поменялось так, словно Тоору сказал ему, что под его кроватью живёт монстр. Хаджиме успокоился и молча отвернулся, становясь на подачу. Тоору уже не смеялся и не говорил, а что-то откровенно высказывал и, кажется, был возмущён. Исходя из увиденной ситуации, Кейго пришла к умозаключению, что Ойкава Тоору — хитрый жук, которому очень важна реакция своего «оппонента». А иногда он и вправду просто придуривается. Но да, это было частично мило и забавно. Тем не менее, это явно не типаж Адай. Она предпочитала альф, а не одуванчиков.***
На самом деле, Кейго показалось немного странным, что её приятно удивило, как неделя подошла к концу, — уже суббота. Вчера была её смена, завтра опять её смена, что на самом деле было довольно-таки изматывающим. Но ничего, сегодня можно расслабиться: после тренировки зайдёт в суши-бар, закажет с собой роллы и наконец потопает домой. Хотя в последнее время она всё чаще задумывается о вещах, о которых размышлять в новику. Вот, например, не потолстела ли она на инари-суши²? А не стоит ли начать откладывать на учёбу в университете денег побольше? А то не хотелось бы сидеть так долго на шее отца… Но вот опять! Эти мысли не давали ей покоя, но все чаще акцентировали на себе внимание! Кейго это сильно раздражало: она начинала по-настоящему волноваться и серьёзно над этим задумываться! Стоя напротив зеркала сегодня утром, она увидела совершенно чужой живот, и она очень надеется, что ей этот ужас только кажется. Пожалуй, сегодня она никуда заходить не будет… И с папой дома надо об этом поговорить. Чтобы отвлечься, Адай срочно ищет хоть кого-нибудь на площадке, и как неудобно, ведь сегодня она решила присесть на лавочку рядышком с Хинами-чан, раз тренеры её освободили. А там не очень-то хорошо видно, по сравнению со смотровой площадкой. Но тут она слышит отрывком: — Не хочется с тобой дружбу водить… — кажется, голос Матсукавы. Это какой-то челлендж? От Макки в адрес Ойкавы она это неоднократно слышала. — Ха?! Да вы опять заладили! — возмущается Тоору. — Да, такой себе ты друг, — подтверждает Макки. И Кейго удивляется: как они могут всё это высказывать с невозмутимым лицом?! Она уже поджимает губы, но и те ползут вверх. — Дерьмокава, — контрольный в голову от Ивайзуми. Кейго заливается смехом от «нового» прозвища. Этого она ещё не слышала. «Дуракава», «Мудакава», «Говнокава». Конечно, «Дерьмокава» недалеко ушло, но это не менее, нет. Более забавное, чем все предыдущие. Особенно, учитывая весь контраст прозвища в сочетании с яркой личностью Ойкавы-куна и беспристрастностью волейболистов, пока Тоору как-то пытается возразить. — Ха-ха-ха-ха! — Кейго и не думает останавливаться и даже не смущается от внимания парней, которые находились в культурном шоке от вида, как семпай смеется. По крайней мере, для них это точно было новшество. — Тебя даже твои сокомандники чморят! Божечки, теперь мне даже стыдно, что я над тобой издевалась, Ойкава-чан, — наигранно драматизирует Кейго, принимая вид сочувствующей девушки. — Вы и сейчас издеваетесь, Кейго-сан! — возмущённо и удивительно громко, чтобы она услышала, выплёскивает Тоору. — Хм? Правда? — Адай сделала предельно серьёзное лицо, задумчиво поджимая губы, преподнося к подбородку указательный палец, словно находилась в глубоких раздумьях. — Вы издеваетесь? — А мой кохай всё-таки смышлёный! — Вот опять! Наверное, в этот момент у многих пролетела мысль наподобие: «Наконец появился человек, который называет Ойкаву «чаном». От этого было какое-то слабое ликование, как будто ему, наконец-таки, отдали должное. Но хоть визиты Кейго-семпай на тренировки и учащались, и, кажется, для многих это стало чем-то обыденным, несмотря на малое количество посещений. Наверное, просто некоторые, например, Яхаба-кун, ждали её визита. Она не подбадривала капитана и уделяла своё внимание всем, а не конкретно одному человеку, что льстило и давало надежду на её скорое возвращение. Однако наблюдать подобные разговоры с их капитаном и семпаем, которого все искренне уважают и желают добиться его высот (кохаи, по крайней мере), это по-прежнему являлось чем-то невероятно удивительным. Хотя и было немного забавно. Но вот третьегодки привыкали довольно быстро и им это нравилось.***
Кейго Адай казалась сильной. Стойкость её характера давала надежду на лучшее, холодный и рациональный расчёт делал из неё соответственного лидера, а навыки в какой-либо области всегда разрешали на неё положиться. Ойкава не сомневался, что Кейго-сан хороший человек и такой же мангака, хотя он и не видел её творений. Кроме странного характера и манеры общения ей ничего не мешало, по крайней мере, стать успешной и добиться желаемого. Каждое её движение для парня было каким-то двусмысленным. Неуверенность, скованность, которые не сочетаются с вольными действиями девушки, иногда приводили его в ступор. Это раздражало. Но и заинтересовывало, как она поведёт себя в той или иной ситуации. Поэтому Тоору часто переводил на неё взгляд, наблюдая за её состоянием и поведением, готовый пожертвовать комментариями по теме Йошизавы-сенсей. Только из любопытства и ничего более.