* * *
Сидя напротив туалетного столика с подсветкой, Кейго едва ли узнавала себя. Мама вертелась вокруг неё не меньше получаса, колдуя над её лицом. Она говорила что-то про молодость, как выглядела точно так же и так же сторонилась косметики, опасаясь за здоровье кожи, но сейчас пользуется только брендами, в которых уверена, и, в конце концов, с эпителием всё в порядке. Кейго меж этим думает, что с приездом в её жизни за один день слишком много слова «бренд». — Ты, конечно, папина дочка, но точно пошла в меня, — довольно сказала мама, сделав завершающие штрихи блеском для губ. Не хочется признавать, но Адай выглядит действительно неплохо. Даже хорошо. Через какое-то время она почувствовала себя уверенной с этим макияжем и отлично игнорировала слой косметики, который доставлял некоторый дискомфорт. Разумеется, это было естественно спустя столько лет, когда девушка предпочитала естественную красоту. — Итак, — Сена опёрлась бедром о столик, чуть склонив голову набок и лукаво улыбаясь. Надо также отметить, что женщина пользуется косметикой весьма профессионально, и Адай даже не пришла в шок, когда увидела её без макияжа. — Тебе нравится? — Да, — Адай ожидала этот вопрос и заранее подготовилась. — Мне нравится. Выглядит… Естественно. — Ну, ты у нас скромная особа, поэтому я не стала на тебя давить вечерним смоки-айсом, — она простодушно хмыкнула, словно сказала нечто обыденное. — Чем? — Ха-ха, потом научу тебя этому. Ладно, сейчас я сделала тебе дневной макияж. Люблю его за то, что он как раз-таки естественный и легко делается. — Но это макияж. Я не хочу возвращаться откуда-либо, стирать это всё мицелляркой и жалеть о своей внешности, потому что со всеми этими штуками я выглядела красивее. — Естественность — не означает отсутствие косметики. Это лишь незаметный и деликатный макияж. Зная тебя, я не стала покупать яркие оттенки. Я взяла цвета, приближённые к телесному, чтобы создаваемый мейк хорошо подчеркнул твои достоинства и создал наиболее «голое» лицо. Ну, думаю, ты поймёшь это значение позже, — пояснила Сена, заметив её непонимание. — Ты красивая, и да, ты следишь за собой, но не вся кожа идеальная. Найдутся несовершенства, которые нужно скрыть, и акценты, которые нужно правильно расставить с помощью макияжа, чтобы подчеркнуть свою естественность, понимаешь? Сможешь повторить то, что я объясняла? Слова матери положительно подействовали на Адай. Конечно же, как и любая современная девушка, ей хочется выглядеть ещё лучше, если не для кого-то, то в первую очередь для себя. Это ведь правда приятно и привлекательно. Разумеется, она хотела избежать неудобств. Например, она лучше поспит лишние полчаса вместо того, чтобы наносить марафет; или делать подводку было чертовски сложно (но мама научила способу с карточкой*), но самое неприятное — приклеивать ресницы. Адай вздохнула: — Для дневного макияжа лучше выбирать сдержанные, пастельные и приглушённые оттенки; для большей естественности необходимо делать макияж аккуратно, также нужно использовать стойкую косметику, чтобы мейк продержался весь день. Сена кивала на все перечисления по пунктам, а иногда отвечала: «Всё куплено» или дополняла подробностями. — Не перебивайте, — с наигранным укором сказала Адай, посмотрев на маму, одновременно с этим склоняя голову и похлопав приклеенными ресничками, притворно изогнув губки. — Молчу-молчу, — она быстро посмеялась. — Нужно хорошее освещение, и, главное, наносить любой макияж на очищенную кожу. Переходим к макияжу, — Кейго пододвинулась к столику, высматривая необходимые упаковки с косметикой, а по рассказу указывала на нужный предмет, потому что боялась спутать тот же консилер с хайлайтером. — Сначала наносим тональный крем, растушёвываем широкими кистями. При необходимости на проблемные участки кожи наносим консилер, но это не наша ситуация. Затем наносим немного пудры, когда тоналка высохнет. Следом идёт карандаш для бровей. — Ну, тебе, как мангаке, это вообще легкотня. — Самое простое за всё обучение, — согласилась Кейго с измученным видом. — Продолжаем. Кисточку для бровей можно смочить растительным маслом для большей привлекательности. Насчёт теней мне тоже всё понятно, — Сена кивнула, потому что это тоже по её части: Адай умела смешивать оттенки и знала, какой, где и когда будет уместен. — Недлинные стрелки, и в завершение — тушь. С глазами покончено. Для губ у нас есть телесная помада, но перед этим нужно поработать с контуром с помощью карандаша для губ. — Ты всё так хорошо запомнила. Ты быстро учишься, — Кейго надеется, что она не перейдёт к теме универа и школы. — Стараюсь, — сдержанно подтвердила Адай. — Отлично. Завтра утром сделаешь себе такой же мейк, как и рассказала. Всё-таки ты с людьми будешь работать.* * *
— Эм, — негромко начал куратор. Было около пяти вечера, и теоретическое занятие считалось официально завершённым. Поэтому группа дружно поблагодарила за лекцию и покидала уже слегка душное помещение. — Кейо-кун, да? — спросил мужчина. Адай услышала что-то похожее на свою фамилию и рефлекторно обернулась. Встретившись с ним взглядами, она поняла, что Тайга имеет в виду её. — Кейго, — исправила Адай. — А, — он понятливо кивнул. Девушка ожидала извинений за исковерканную фамилию, как это обычно происходило по банальным нормам приличия, но их не последовало. Адай буквально ощущает его ненависть к себе. — Ты законспектировала вчерашнюю информацию? Почему-то это прозвучало как претензия: мужчина ясно выразился, что это по желанию, но сейчас он будто готов выгнать с курсов, если её блокнот будет пуст. Но не тут-то было! Адай что, зря старалась и заполняла новенький блокнот до часу ночи, облазив весь интернет и, наконец, найдя нужную презентацию на их официальном сайте? Будто почувствовав, что это прозвучало, правда, чуть грубовато, он решил исправить ситуацию, добавив: — Тебе будет сложно без азов. У Кейго нервно дёрнулась бровь от мысли, что её недооценивают. Конечно, она сама-то была невысокого о себе мнения и не всегда уверена, но сейчас её нереально злило, что этот индюк её не воспринимает всерьёз. Он словно правда не видит в ней никого большего, чем девочки богатой мамки, которой лишь бы получить корочки, и работать еле как в каком-нибудь салоне. Адай ненавидит стереотипное мышление! Мама часто бывает здесь, поэтому считается постоянным клиентом. Вряд ли Тайга Минхи о ней не знает. Адай позволила себе самодовольную ухмылку и победный взгляд, чуть успокоившись от эмоций. — По приходе домой я всё законспектировала. Она протянула ему блокнот, и мужчина его с охотой принял, будто бы только ждал того момента, когда увидит в нём только сегодняшнюю лекцию. Но там на три страницы была и вчерашняя. Он долго всматривался в материал, и Адай показалось, что он выискивает хоть малейшую ошибку: лишь бы придраться. Может, у неё уже паранойя? Или её куратор в самом деле такой токсичный педант? — Хм-м, — он кивнул сам себе и неаккуратно закрыл блокнот, вручив хозяйке. — Всё верно, — а потом чуть улыбнулся, прищурив глаза. — Пожалуйста, не забывайте его в следующий раз. — Не забуду, — она точно так же улыбнулась. — Всего доброго, Минхи-сан. — И вам, Кейго-кун. Стоило Адай отвернуться и зашагать к двери, как улыбка мгновенно пропала. Сегодня она утёрла нос своему дотошному куратору, но она уверена: это не последние предъявы. Но как бы не хотелось, судьба запланировала подкинуть ещё неприятностей. Сена забыла купить вчера сумочку для всей этой косметики, поэтому сейчас Адай идёт за косметичкой. Хорошо, что ей выделили на это деньги. А ещё она планировала купить вторую спортивную сумку просто по причине: «Почему бы и нет?» Она их сердечно любила и считала эстетичными. Кейго уже почти зашла в магазин, в котором была и вчера, достав из новенькой спорт сумки кошелёк, но её окликает до боли знакомый голос, отчего ноги самовольно замерли, а грудину сдавило напряжением. — Ха? Это в самом деле ты, Кейго? Адай нехотя обернулась, взглянув на своего бывшего одноклассника. Таку-кун. Как и упоминалось ранее, классы у Адай было не самые дружные, но вот с этим парнем ей судьба подсобила и выкидывала их в один класс все три года. Впору было бы подружиться за старшую школу, но они не могли сойтись характерами, разве что это могло произойти в какой-нибудь параллельной вселенной. Он был засранцем с тупыми, дешёвыми, пошлыми, а то и токсичными подколами, который таким образом просто хотел польстить своё эго. А Адай старалась изо всех сил избегать с ним конфликтов. Этот ублюдок был тем человеком, который очень старался нажимать на больные места. Конечно, это происходило не часто, но и суть небольших, но жёстких, унижающих перепалок в том, что они надолго въедаются в память больным клеймом. Этот придурок изменился: шёл со своей свитой каких-то парней из категории плохишей, не внушающих доверия, прямиком в музыкальный магазин. Ну ладно, и в школе он был заядлым барабанщиком. Но вот волосы выкрасил в голубой, хотя, наверное, несколько месяцев назад это был синий. Какая-то растрёпанная чёрная майка, татуировка на плече в виде змея… Полностью его олицетворяющего, да. Только вот Адай тоже изменилась. Она не та, которая будет отчаянно избегать неприятной встречи. Сейчас-то она в силах достойно ему ответить. — Таку-кун. Почему-то я не удивлена, — она невольно нахмурилась в защитную реакцию. — А вот я удивлён, — парень полностью развернулся к ней всем телом и сделал шаг навстречу. Кейго силилась не шагнуть назад, но справилась. Всего на мгновение по его расслабленной смазливой роже ей показалось, что он, возможно, изменился: перестал быть таким глупым уродом, завязал с грубыми и едкими шутками, только вот ей это показалось. — Ты изменилась, — он оценивающе осмотрел её сверху вниз, засунув руки в брюки. Кейго поморщилась и раздражённо закатила глаза, изо всех сил стараясь не сквасить моську, вспоминая, как волейболисты слишком весело с неё смеются, и сейчас она бы была неуместна. — Сколько килограммов сбросила? — Не твоё дело. Хотя ты тоже изменился. Бойз-бенд себе подыскал. Удивительно, что ты хоть с кем-то нашёл общий язык. Ну, по сути, это правда. Адай никогда не видела Таку-куна в компании друзей. Максимум он мог перекинуться парой словечек с одноклассниками, но по большей части он был одиночкой. Девушка глянула на его спутников: всего их было четверо вместе с бывшим одноклассником. Двое из которых так же перекрашены в красный и зелёный. Ещё немного — и до радуги дотянут. От этой мысли она сухо усмехнулась сама себе. Таку с тем, что покрашен в красный, имели смазливые личики, в отличие от других: тем двоим было не меньше тридцати, оттого они меркли на фоне вышесказанных со своей ординарной одеты весьма стильно и по-молодёжному. Если бы с ним не было Таку, о ком мнение Кейго изначально просто отвратительное, то эта компашка могла показаться ей привлекательной. Как будто какие-то идолы. — Ха-ха, — он небрежно и вымученно посмеялся, гадко ухмыльнувшись. — А ты вот, похоже, с кем-то нашла общий язык, верно? Обоюдная польза? Или перед кем-то наклоняешься? Радуешь, может быть? ** Кейго с силой прикусила внутреннюю часть щеки, отчего у неё дёрнулась бровь. Таку заметил это телодвижение и только шире ухмыльнулся: ему удалось пошатнуть её — они оба поняли. Этот поганец только что намекнул, что она — шлюха. И это не впервой. От Таку — ожидаемо. Кейго сейчас бы почувствовала горечь во рту и ком в горле. Ей бы захотелось плакать, потому что, будучи первогодкой и даже второгодкой, она не могла ему никак ответить на эти провокации. Но у неё уже выработался иммунитет. Не очень заманчиво, конечно, но полезно. Сейчас ей хотелось только врезать ему, да посильнее. Адай криво улыбнулась: всё-таки было сложно от резких уколов из прошлого. — А может быть, и радую, — она чуть приподняла бровь, принимая его игру. В принципе, неплохой ход. — Неужели парня нашла? — Нашла. — Хах? И кто же? — Ойкава Тоору. Тот неверяще хмыкнул, мотнув головой. — Серьёзно? Ойкава Тоору? Твой-то парень? — Ну да, — Кейго обыденно напыщенно улыбнулась. Как же, чёрт возьми, сейчас приятно стало, почувствовав удовлетворение от его реакции. — Что ж, буду ждать доказательства в твоём блоге. — Как мило, что ты следишь за моим блогом. — Только ради интереса. Ты та ещё серая мышь. — А ты, наверное, до сих пор девственник, — красноволосый парень позади придушенно усмехнулся. Было бы прилично оставить «давних приятелей» поболтать наедине, но те стояли немного позади, но, как видно, с интересом слушали разговор. — Или, уже нет? Кейго многозначительно глянула на позади стоящих парней. Только что она намекнула, что Таку — гей. Но так же как и те парни. В мгновение их взгляды были обращены на неё. Она внутренне съёжилась. Эта реплика была лишняя. Было неправильно вмешивать в их перепалку посторонних. Адай почувствовала нарастающее волнение. Но нет-нет. Перестань, Адай. Вы в торговом центре, тебе помогут, если что. Таку сделал ещё два угрожающих шага навстречу. — Эй, — к ним приблизился тот самый парень с красными волосами. Он был по-настоящему приятной наружности, и его смешок на её шутку явно польстил Адай, но её мнение насчёт этого парня, как знакомого Таку, не изменилось. — Мы не хотим конфликта, — он выставил ладони в примирительном жесте, но вот в глазах плескалось явное недовольство. — Я не с тобой разговариваю, — девушка зло зыркнула на парня. Примиряться Адай была не намерена. Этот парень очень явно намекал на её распутность, мягко говоря! И они ещё хотят, чтобы она проглотила это? Адай казалось, что тонкого намёка (даже не утверждения, что они там все друг друга долбят) недостаточно противопоставить на его «шутки»! Кейго была уверена, что сделала правильный выбор. Любой другой не бесхребетный человек поступил бы похожим образом! Она так же сделала шаг навстречу к однокласснику, что между ними был всего метр. Этим действием она желала показать свою уверенность; доказать, что теперь она не лёгкая мишень и готова дать отпор. Она разъярённо посмотрела на не менее разъярённого Таку, встретившись взглядами, который изо всех сил сдерживал себя. Если бы не люди вокруг, Адай не знает, что бы он сделал. Она вообще не знает, на что он способен и как далеко готов зайти ради защиты своей гордости. Но Кейго планировала завершить начатое. — Ты всё такой же токсичный урод, — выплюнула она и, решив, что пора правда завязывать, стратегически отступила. Игнорируя испепеляющие взгляды, Кейго двинулась в сторону косметического магазина, едва вспомнив, что ей нужно.* * *
Дни медленно протекали. Бывало, что они были нудными и не особо отличались друг от друга. Это было бы невыносимо, но нет. Не очень приятный куратор учил их теории первую неделю, как и обещал. Теперь Адай знала, как повести себя в той или иной ситуации с клиентом. Например, очень часто срабатывала такая схема как: «Раз уж я доверяю тебе свой тело, то могу доверить и душу», и под расслабляющим эффектом массажа посетитель был готов рассказать о самом наболевшем и самых интересных историях, а то, бывало, и сокровенных и интимного характера (как случилось с Тайгой-саном). В таких случаях ни в коем случае не хамить, а рекомендовать сконцентрироваться на терапии. В другом случае послушно поддакивать или переводить тему. А если уж случилось нечто категоричное (как интимного характера, да-да, такое правда бывает!), то сообщить руководителю — он позаботится: найдёт другого специалиста. Также Адай знала все болевые и расслабляющие точки, знала самые приятные и благоуханные ароматы, полезные масла для ароматерапии, а ещё технику классического, косметического и антицеллюлитного массажа. Но только в теории. Следующие две недели она будет оттачивать мастерство на практике, и она к этому определённо готова.* * *
Встреча с бывшим одноклассником оставила после себя вязкий осадок. Кейго уже не так сильно задевали его подколы; она привыкла, что он шутит про её… Распутность, но они оба знают, что это не так. Адай могла бы уйти в самобичевание по поводу шлюхи, если бы она не растолковала перед собой, что её встречи с Ойкавой ради собственного удовлетворения — не распутство. Скорее, ей просто было неприятно вновь увидеть конкретно этого парня. Но Адай солжёт, если станет отрицать, что ей не интересно, что с Таку сейчас. Она свято считала его безалаберным и бесперспективным парнем. Кейго знала, что его уверенность, — напыщенная, а спустя три года обучения в одном классе она не заметила в нём рвения к чему-то, и оценки были слабее всех. Он был на грани вылета из подготовительных классов, а причитания классрука перед всеми по теме: «Таку-кун, тебе нужно определиться со своим будущим! Ты уже в третьем классе!» — были неоднократными и даже чем-то естественным. Казалось, ему было всё равно на самого себя. Но вот спустя год Кейго встречает этого вышеописанного парня в Токио. Он был неплохо одет, судя по шмоткам и примерной цене; имел хоть и подозрительных, но друзяшек и, похоже, всё так же играл на барабанах, учитывая его любовь к музыке. Может, вместе с этим бойз-бендом распевают песни где-нибудь?.. Хотя нет. Адай забирает свои слова назад: ей уже не интересно. Пожалуй, самое обидное было то, что Кейго совсем не понимала мотивов такого хейта. Серьёзно, она не помнит, чтобы что-то плохое делала ему. Конечно, он приставал ко многим, но Кейго была какой-то фавориткой… — Кейго-кун! — вышеупомянутая девушка вздрагивает, услышав позади голос куратора. Он такой же приветливый, но Минхи-сан имел удивительные способности: изъяснять свои мысли через красноречивые взгляды и показывать все свои чувства через интонацию. Адай поздно поняла, что сейчас просто стояла перед дверью комнаты для персонала, держа в обеих руках тюбики с увлажняющим кремом. — Ты, видимо, не в форме сегодня, — он улыбнулся, чуть прищурившись. Какой же он двуличный! — Думаю, тебе стоит проветриться. Поможешь в прачечной? — это был риторический вопрос. У неё не было выбора. — Да, ха-ха, — Кейго простодушно посмеялась, пожав плечами. Она знала, что перечить куратору — бесполезно, да и отчасти согласна была с ним, как бы не хотелось этого признавать: ей правда нужно всё отфильтровать. — С радостью. Кейго поджала губы и, не зная, зачем, и слишком опустошённая для паники перед ним, протянула Тайге-сану крем. Тот, не ожидавший такого, выпучил глаза и нахмурился (Адай впервые видит посторонние эмоции, кроме улыбки!), но принял тюбики. Девушка благодарно кивнула и двинулась в прачечную. Нужное помещение было в подвале. Кейго не знала никого из уборщиц, также обитавших на нижних этажах, как и прочий персонал, но она не воспринимала их выше сплетниц: они обсуждали, как одеваются постоянные клиенты, как, наверное, хорошо тем девчулям с ресепшена и какой ужасный характер у Минхи. Выбрать другие темы Адай не могла, как и заткнуть их. Они не раздражали. Шмотки клиентов для Адай не важны: она мнёт их тушки и прочее — не её дело, поэтому она не совалась; девушкам с ресепшена однозначно было хуже, например, достаточно того, что они работают с людьми, а это уже непросто, знаете ли, и интровертность Кейго не при чём. Что насчёт Минхи-сана? Адай чувствовала лёгкое уважение к нему. Мужчина очень ловко, виртуозно и максимально профессионально делал свою работу. Он являлся квалифицированным специалистом, пусть и со своими причудами. Никто не идеален, а мужчина был очень далёк от этого. Но это не важно. Тайга обучал предельно ясно, а методы были достаточно педагогичны, пусть и не до конца ясны. Адай закинула в стиралку простыни. Осталось только подождать. Скоротать время она решила в холле. Поднявшись по ступенькам (она уже задыхалась), встретила одногруппника, который попросил прихватить ещё простыней. Ну, чёрт! Не мог пораньше сказать? Кейго бы в одну машинку всё и запихнула бы! Кипя как чайник и бурча не самые приятные эпитеты себе под нос, Кейго с охапкой шла в подвал прямо через главный зал. И пусть, что на неё все смотрят! Это обычная рутина массажиста-стажёра! Нечего тут смущаться, чёртовы мажоры!.. — Дай-Дай! — послышалось позади. Конечно, мама. За всё время практики это — не первый раз, когда она приходит, так что Кейго не удивлена. Девушка разворачивается солдатиком лицом к матери. Та, уже заметив, что что-то не так, резво подскочила к дочери, требуя объяснений своим свирепым и непонимающим взглядом; глаза женщины метались по залу в поиске ответственного за этот цирк и, наконец выцепив того, кого искала, она подозвала к себе Минхи-сана. Кейго смылась бы отсюда куда подальше, если бы это её не касалось, но она не хотела лишних проблем ни себе, ни маме, ни уж куратору тем более! — Не потрудитесь объяснить, что здесь происходит? — А что не так? — невинно интересуется мужчина, сложив руки за спину. Он привычно улыбался клиентке. Та вздохнула: — Почему все стажёры практикуются, кроме Кейго? — она быстро посмотрела на дочь, которая безучастно разглядывала такие интересные простыни, и, кажется, запутавшись, пыталась найти в этой куче ткани гостевые тапочки. Всё это выглядело совсем неуместно и глупо и оттого забавно, но только для мужчины. Потом девушка, победно хмыкнув под нос, взяла в руку тапок, но замерла (рука осталось в воздухе) и посмотрела, наконец, на парочку сквозь завесу тёмных волос, словно только-только заметила их присутствие; она глазела на них недоумённо, будто бы они говорили на незнакомом ей языке. — Я плачу деньги не за то, чтобы моя дочь, судя по всему, работала прачкой! Это не в её компетенции!.. Но Кейго вздрогнула, чувствуя, как атмосфера полностью изменилась. Она правда была не вовремя увлечена посторонними от претензий матери делами и не сразу поняла, что та быкует и не настроена на спокойные разъяснения. Поэтому она не нашла ничего лучше, чем: — Меня всё устраивает! Я готова стирать тапочки с простынями! Ха-ха, если, конечно, у меня нет клиентов! — слишком громко. Это прозвучало слишком громко, что некоторые люди обернулись посмотреть, что происходит. Минхи устало прикрыл глаза, будто взаимодействовать с Кейго Адай — самая бесполезная и глупая трата времени на всей планете, а мама, сражённая наповал её словами, чуть раскрыла рот и застыла с ужасом в глазах. — Мизогучи-сан как раз пришла на сеанс косметического и, если не ошибаюсь, классического массажа, верно? — уточнил Минхи-сан, обратившись к женщине. Та, быстро посмотрев сначала на мужчину, а потом снова на дочь, молча кивнула. — Отлично! — он чуть прихлопнул в ладоши, перекатившись с ноги на ногу. — Тогда займись этим, Кейго-кун. Адай, приветливо улыбнувшись в ответ, впихнула простыни и пару тапочек мужчине, сопроводила мать к массажным комнатам. Сена уже была голая по пояс и спокойно лежала на кушетке, расслабляясь. Она ещё ни слова не сказала, что Адай серьёзно настораживало. Девушка зажгла ароматические свечи, предполагая, что вот сейчас мать начнёт разговор про недавно минувшую ситуацию, но нет: — Как у тебя дела с химией? — «ненавязчиво» интересуется мать. — Нормально?.. — Всё так же плохо? Вообще-то, удовлетворительно! У неё было семьдесят семь баллов по химии у преподавателя-педанта, который придерётся к любой мелочи! Знаете ли, это действительно сложно! Вот Адай посмотрит, как Сена сама справится с дословным перечислением всех кислот, солей и оснований в основном положении теории электролитической диссоциации! Со всеми степенями и формулами! Жутко звучит, не считаете? Вот Кейго почти справилась с этим, а Сена уже катит претензии, даже не зная! — Тебе она сложно давалась, — добавляет она. — Да, не отлично, но и не плохо, — она сделала паузу, — особенно учитывая то, что я в подготовительном классе с углублённой программой. — Да-да, но ты должна постараться хотя бы до девяноста баллов, — «Perdonen por favor, но «хотя бы»?! Вы, mierda, серьёзно, женщина?!» Адай чуть не задохнулась от возмущения! — Не знаю, почитай книги, посмотри в интернете объяснения. У тебя ведь есть друзья, ты сама говорила про какого-то парня с классными волосами, да? У него как с химией? Попроси его. Или подойдите вместе к учителю, если боишься одна. Закончи, пожалуйста, с отличными оценками, чтобы в дипломе всё в порядке было. — Не думаю, что мангаке потребуется химия, — как можно спокойнее сказала Кейго. Она чуть не зарычала. Если бы Сена не лежала лицом в кушетку, она бы увидела, как у девушки пар из ушей выходит. — Вряд ли, но тебе для саморазвития понадобится! — Например? Смешивать яйца с молоком для омлета и знать, какая химическая реакция происходит? — да, она вот-вот вскипит от ярости. — Ну… Не то чтобы… «Она даже сама не может привести весомые аргументы в защиту!» Осела неприятная пауза, но, кажется, никто из них двоих её не замечал: Сена просто её не чувствовала, полностью уверенная в своих словах, и считая только себя правой, а Кейго просто её игнорировала, всё ещё слишком ведомая возмущением и злостью, но она потихоньку остывала, продолжая разогревать мышцы. — Ты уверена, что хочешь стать мангакой? Это же мало платят, уходит много сил на произведение, которое может не окупиться; это непостоянство и минимум гарантий на успех. Нужно долго и упорно идти, чтобы добиться того, чего ты хочешь, — её слова звучали так, будто она не уверена, что Кейго способна этого добиться. Нет, это так и подразумевалось, просто не сказано вслух, чтобы не обидеть. Адай тяжело вздохнула, совладая с нежеланными эмоциями. — Я знаю, — твёрдо ответила та. — Я знаю, на что иду, и я готова к этому, — она сделала паузу, а потом сухо, чуть злобно усмехнулась: — Я зря, что ли, столько лет потратила на чёртову художку? Произошла опять пауза. Кейго просто не рассчитывала, нет, даже надеялась, что разговор окончен, слишком раздражённая её требованиями. Но от следующих слов Кейго удивилась. — Ну и правильно, — она чуть помолчала. — Помнишь, как я тебе в детстве играла на фортепиано? — Помню. Волшебные звуки инструмента были ещё одним воспоминанием, плотно засевшими в подсознании. Мама, наверное, до сих пор любит играть на инструменте: во время изучения квартиры Кейго заметила фортепиано. Вряд ли она сейчас играет так же хорошо, как и в молодости. Тогда, в былые времена, по увлечённым рассказам, мама ходила в школу и даже была одной из лучших учениц, и по навыкам она ничего не преувеличивала. Кейго вспоминает ненавязчивую мелодию фортепиано, которая отлично подходила для семейной вечерней идиллии. Это нравилось (но когда у женщины не было настроения, то обычно она исполняла «К Элизе». Мелодичное и грустное). Та неизвестная мелодия приятными музыкальными переливами распространялась по нутру, даруя чувство умиротворения и покоя. Адай не умела играть ни на одном инструменте, но с детства под материнской агитацией к фортепиано относилась с искренним трепетом. — Кто знает, может, я бы сейчас стала известной пианисткой, — она грустно, но не мрачно усмехнулась. Они обе понимали, что это — бред. Адай показалось, что она сейчас скажет, что если бы не её отец, то так бы и было, но Сена промолчала.* * *
— Можно мне другого мастера?! — недовольно пофыркал клиент где-то рядом за ширмой. Пухленький мужичок неподвижно лежал на кушетке лицом в дырку (ту самую, которая вырезана в массажном столе). Его голос звучал приглушённо, так как он находился на другом уровне со стоячими людьми, оттого выглядело это несколько забавно. Кейго недовольно закатила глаза, но вспомнив, что сейчас она работает с клиенткой и, вообще-то, постоянной, а значит, очень значимой для салона, тут же мысленно одёрнула себя и приветливо улыбнулась ей в ответ: губы женщины невольно тянулись вверх в несдержанной улыбке,* * *
Сейчас челюсть Кейго эффектно впечаталась бы в дорогой ламинат, если бы она не контролировала себя. Тасуке-сан с ресепшена жестом указала на сидящую в кресле англичанку. Кэролл Камбелл, которой полчаса назад Адай закончила делать массаж, терпеливо ждала её в холле, читая журнал, вещающий о новых модных шмотках. Сама Кейго в этом не шарила, оттого и не интересовалась, в отличие от этой англичанки. Она была элегантна и красива, совсем как мать Адай. Кейго сразу вычислила, что Кэролл из сливок общества: шикарно одевалась, дорогой маникюр, меняющийся с завидной частотой, деловые строгие причёски, которые очень редко носили такие крестьяне, как Адай. Адай была в некотором ступоре, когда медленными толчками до её осознания крались мысли, что эта женщина специально ожидала, когда Кейго закончит. Ну, понимаете, что таким людям, как она, не характерно ждать таких, как Адай, верно? — Ох, Адай! — Кейго села в кресло напротив; англичанка лучезарно улыбнулась, что впору было бы ослепнуть от её белоснежной улыбки. Она тут же отложила журнал, закинув ногу на ногу. Отчего-то сердце Адай подозрительно дрогнуло. «Она слишком эстетична!..» — Ты всегда в это время заканчиваешь? — поинтересовалась женщина, посмотрев на наручные часы. Семь вечера. — Да, моя смена только что официально закончилась. — М-м, так поздно. Тяжело, наверное, весь день с самого утра так трудиться. — Я знала, на что иду, — она приветливо улыбнулась. — Ты достойна уважения, — на памяти Кейго такие слова ей ещё никто не говорил. А эти англичане так же прямолинейны, да? Кэролл сделала странную паузу; Кейго не знала, что ответить, поэтому между ними повисла тишина. Женщина напротив пристально изучала девушку странным, непривычным и нехарактерным клиентам взглядом. Адай встретилась с ней взглядом, потом смущённо потупила его куда-то в сторону, а затем снова посмотрела на собеседницу, вопросительно подняв бровь, как бы спрашивая, что не так. Камбелл чуть поёжилась, будто осознав, что беспардонно пялится, а потом сдержанно рассмеялась, выразительно прикрывая рот рукой. Боже, ну вылитая аристократка. — Ох, извини, — она сделала паузу, а потом подпёрла рукой щёку. И, знаете, не так устало опустила голову, а чуть наклонила на пару пальцев, слегка придерживая. — Ты довольно милая. Засмотрелась. Кейго, слишком смущённая её прямотой, по-дурацки улыбнулась и вымученно хихикнула, чувствуя, как жар неумолимо подступает к щекам. — Простите, но вы застали меня врасплох, мисс Кэролл. Англичанка ещё раз улыбнулась, а потом, наклонив корпус вперёд, аккуратно перехватила её руки, почти любовно сжимая в своих. Они были холодные, а у Адай тёплые и нежные (спасибо кремам, которыми она вынуждена ежедневно пользоваться), и, конечно, чувствуя это, Камбелл более настойчиво, но не больно, сжала в своих, чуть массируя большими пальцами. — Знаешь, Адай, — она сделала короткую паузу, и Кейго показалось, что она стала немного серьёзной. — У нас, в Англии, почти не говорят слово «прости». — Э-э… А, — Адай была слишком обескуражена её действиями, — Ум-м… Аха-ха, а почему? — Англичане не просят прощения, они извиняются, — Кейго не потребовалось много времени, чтобы понять смысл её слов. Вспоминая их «светские беседы», Камбелл в самом деле ни разу не попросила прощения. Ожидаемо, зная по стереотипам, какие англичане чопорные. Кэролл нехотя выпустила её руки из хватки и, взяв подарочный пакет рядышком (Кейго его и не заметила), встала, и отчего-то Адай безвольно повторила это действие; женщина вручила подарок. — На самом деле, я ждала тебя, чтобы… Сделать небольшой презент. Англичанка выразительно и многозначительно дотронулась до её щеки; этим прикосновением по коже отдало жаром, но Кейго не могла не признать, что этот жест был очень ласковый и осторожный, женщина будто бы боялась отпугнуть Адай своими действиями. Не дождавшись никакого ответа, Кэролл была удовлетворена её реакцией: нечленораздельные звуки застряли где-то в горле, а рот то открывался, когда она, кажется, придумала ответ, но быстро передумав, вновь захлопывался; Адай краснела только пуще, а взгляд лихорадочно метался по пространству. Нежно улыбнувшись своей ангельской улыбкой, мисс Кэролл предельно ясно выразила своё нетерпение в ожидание завтрашнего дня (подразумевающего повторную встречу с Кейго); она заботливо и лёгко щёлкнула по её вздёрнутому носику и ушла, цокая каблуками и что-то довольно мурча под нос. Когда двери за женщиной закрылись, Тасуке-сан в шутку присвистнула. Кейго с большим… Огромным осознанием поняла, что Камбелл Кэролл играет за другую команду. Лесбиянка? Определённо. Адай сложно описать это чувство, но оно чертовски приятное: несколько месяцев назад ей признался главный красавчик школы, а сейчас — шикарная дама. А заглянув в пакет, Адай обнаружила дорогой брендовый французский парфюм и бутылочку вина, в котором она не разбиралась, но, судя по всему, достаточно хорошего, и вместе с ним записку: «I hope we`ll drink this wine together», — «Я надеюсь, мы разопьём это вино вместе». Слова были педантично аккуратно и очень старательно выведены каллиграфическим почерком, и это заставило Кейго несколько секунд пялится на буквы только потому что они красиво написаны. Шикарная дама была ещё и обеспеченной и, видимо, одинокой. — Хэй, — Тасуке-сан подозвала девушку жестом руки. — Что она тебе подарила? Адай, нервно посмеиваясь, подошла к стойке ресепшен, разминая костяшки. В холле было прохладно благодаря кондиционерам, поэтому Кейго пришла в себя сравнительно быстро. Кейго молча протянула женщине пакет с подарками. — Вау. Отлично поработала, Кейго-кун, — похвалила та, погладив девушку по волосам, а потом вернула пакет. Тасуке была старше Адай, поэтому было уместно. Вообще, эта женщина, как знакомая её матери, хорошо подсобила Кейго: помогала советами и что-где находится, потому что заблудиться, правда, было несложно. — И с тем мужчиной тоже. Даже здесь мы его слышали, — женщина посмотрела на свою помощницу, которая в первый день подключала аппаратуру, а та согласна кивнула. — Требовал деньги, а после тебя обещал и завтра прийти. — Ха-ха, правда? — Кейго смущённо улыбнулась. — Да. Думаю, тебе повезло, — на её вопросительный взгляд женщина продолжила: — Тебе хоть не придётся им заниматься. — Почему? — Ну, завтра ведь двадцать пятое. Ты уезжаешь, и им будет заниматься кто-то другой. — Ха-а?! Уже? — Адай и не заметила, как практика, как и курсы, подошли к концу. Она почувствовала себя предательницей, потому что распить бутылочку вина со своей клиенткой также не получится. Она точно кидалово, хоть и не по воле. Некрасиво получается. — Ха-ха, ты так заработалась за это время! Кстати, о работе, — женщина нырнула под стойку. Послышались копошения. Адай хотела подняться на носки и заглянуть, но она быстро передумала, когда её куратор остановился рядышком. — Вот, — женщина поставила невысокую стопку коробок с конфетами и несколько подарочных пакетов. — Это твоё. От клиентов. Кейго была приятно удивлена, но не настолько, чтобы быть в шоковом состоянии: как видно в свете недавних событий, за умелые руки неоднократно поощряют. Адай не сдержала улыбки. — Это Минхи-сан велел приберечь до окончания курсов. — Разумеется, — невинно, будто это само разумеющееся, кивнул мужчина, — иначе, ты бы расслабилась. — Не расслабилась, — твёрдо парировала девушка. Произошла странная пауза, но Кейго чувствовала себя уверенной, несмотря на его изучающий взгляд. — А можно было бы, — внезапно выдал тот. Он неосторожно впихнул ей в руки бутылёк с жидкостью. — Ты слишком много клиентов на себя берёшь, — «Проигнорируем то, что это вы суёте их мне, ладно?» — намажь на ночь перед сном. Будет вонять, но боль пройдёт. Прочитав название, Кейго узнала в бутылочке с жидкостью местное обезболивающее. Как вовремя. Сама она всё никак купить не могла: то забудет, то пройдёт мимо аптеки, поспешив домой, то болит терпимо. — А теперь беги домой, — Адай успела только поблагодарить, пока куратор не втолкал её в комнату для персонала. — Вы слишком строги к ней, Минхи-са-а-ан, — с нескрываемым укором протянула женщина. Тайга не сразу ответил, сперва помолчав. Некоторое время он гипнотизирующе глядел на двери, за которыми только что скрылась девушка. — Кейго-кун — одна из самых способных моих учениц. У неё определённо есть талант и интерес, чего, конечно, недостаточно, но и с этим набором можно стать специалистом. Ей есть, куда расти, и это прекрасно, — он сделал паузу, а потом чуть улыбнулся. — Жду её и в следующие каникулы. Всем, в ком Минхи не видел потенциала, он «советовал» перевестись. Он ответственный за этих людей, и если они кому-то зажмут нерв или что похуже, не дай бог, несёт ответственность также он. Если такое случилось, значит куратор плохо учил; не важно, что рука дрогнула: будут думать и осуждать, что куратор не позаботился о дрожащих руках. В Адай он видел не потенциал, а талант, который необходимо развивать. Она это делала, но Тайге было недостаточно, поэтому нагружал её по полной, хочет она того или нет. Но он не мог не признать гордость за неё, потому что она этого хочет: не хотела бы — не писала бы подробнейшие конспекты, детальные зарисовки; не оставалась бы и по окончании занятий, допрашивая мужчину ровно до того момента, пока не выпытает нужную информацию, и к чёрту, что у него свои дела.