Мне достаточно просто быть рядом

      Итак, план по завоеванию сердца Кейго Адай был прост на словах и невероятно сложен на деле. Прост, потому что состоит из трёх стадий: извинение, расставание и буквальное наступление. Проблема заключалось в личном смущении и страхе Тоору. Ойкава подбадривает себя тем, что как минимум не безразличен Адай, ведь ей было непросто от его переезда. План был заведомо проигрышный, если бы Кейго было всё равно.        А ещё…        «Я скоро уеду в Аргентину», — эти слова на репите крутились в голове, приятно будоража нутро, и выражаясь невольной улыбкой на губах. Тоору клянётся, что сама Судьба помогает ему, иначе что это?       Пусть это и рабочая поездка, пусть всего на две недели. Тоору успеет.        Он думает, с чего начать; смотрит на небо, как будто найдёт там ответ, но всё, что встречается его ищущему взгляду, — это звезды, затуманенные луной.        Нужно начать с того, чтобы расстаться с Адрианой.        Подарив приветливую улыбку девушке на ресепшене, которая его запомнила и без лишних вопросов пропускает, Ойкава идёт к лифту. Когда дверь нужного номера открывается перед ним, он обдумывает слова.       — Привет.       — Привет, — девушка нежно целует его в щёку и пропускает в номер. — Ты так задержался с друзьями?       —  Да, рад, что наконец встретились вживую.       Он проходит в спальню и садится на кровать, а Адриана топает босиком за ним. У неё не туго завязан халат и бедро оголилось. Ойкава смотрит на это, как будто в кинотеатре, а там скучный детектив. У него не появляется тягучее желание в паху как раньше, и на этом фоне его влюблённость в Адай-сан, которая может возбудить его в обычной юбочке и маечке, становится такой очевидной.       — И Адай-чан тоже с вами была?       Ойкава вырывается из мыслей, когда Адриана ноготками подцепляет белый волосок с тёмной футболки волейболиста. Он дважды моргает.       — Конечно, она ведь моя подруга.       — Уверен?       Ойкава печально улыбается, понимая, что сейчас станет на шаг ближе к реализации плана.       — Как раз насчёт этого и хотел поговорить, - Ойкава поворачивается к ней всем телом, а потом аккуратно запахивает халатом голое бедро. — Мы встречаемся скоро как три года, и оба прекрасно понимаем, что только из-за наших тел. Я неравнодушен к Адай, поэтому собираюсь попытать счастье.       Повисла напряжённая пауза; Ойкава почувствовал, как осело напряжение внутри, будто затишье перед бурей, но Адриана источало спокойствие. Он смотрит ей куда-то на подбородок, почти на стенку рядом, кажется, что она молчит слишком долго.       — Да, я догадалась почти сразу, — Адриана отвечает это так, словно было самым очевидным фактом на свете с видом «Элементарно, Ватсон».       Ойкава тот самый выбитый из колеи Ватсон, ошеломлённо пялящийся на девушку.       — Знаешь, сложно не заметить ту теплоту в глазах, когда вы смотрите друг на друга. Так что я подготовилась к этому.       Ойкава выдыхает с облегчением. Он ждал слёзы и обиды, но только не этого. Сознание концентрируется на «теплоту в глазах, когда вы смотрите друг на друга». Адай так на него смотрит? Он будет внимательнее.

* * *

      Позже, вернувшись от Адрианы, было почти за полночь. Ойкава неплохо так нарушает режим, ему стоило бы прислушаться к здравому рассудку, глубоко скребущему по совести, и лечь, скорее, спать, но он всё равно берётся за телефон, несмотря на усталость.       Он думал, что расставание дастся тяжелее, но всё прошло гладко, и на удивление, Тоору совершенно не стыдно. Может, чуть-чуть. Он лениво размышляет, как бы отреагировала Адай? Наверное, так же. Без криков, истерик. Спокойно — разговором, чётко по фактам и дело с концом. Адриана любит поболтать, назвав «болтушкой» — не ошибётесь, но в решении конфликтов они с Адай похожи. Может, именно поэтому она и зацепила Тоору: напомнила Кейго?       В этих ленивых размышлениях он видит неубедительный повод встретиться. Он думает. Активно думает, что можно предложить, ради встречи с ней. Ещё одной перед отъездом. Отъездом? Точно, отъездом. Обсудить её поездку? Предложить встретить её? Жильё? Гениально. Тоору гений. Он чертовски радостен от скоротечности плана. Это может показаться слишком быстрым, но он не боится поспешностей. Если быть осторожным, то всё в порядке. Как ещё долго они могут идти к этому? 0.11 АМ Вы: извини, что поздно, Адай-сан ( Встретимся завтра? Моя тренировка закончится в 12 0.12 АМ Адай: зачем? 0.12 АМ Вы: хочу кое-что обсудить. клянусь, это важно! 0.12 АМ Адай: буду ждать у главного входа. 0.13 АМ Вы: отлично. 0.13 АМ Вы: если опоздаешь — с тебя рамен ;Р 0.13 АМ Адай: если ты выйдешь позже 12.10, я уйду. 0.14 АМ Вы: 12.20. Мне нужно ещё помыться! 0.14 АМ Адай: ладно. сладкой ночки, сочной дрочки, дурак.) 0.14 АМ Вы: только Кей-чан и Ива-чан могут оскорблять с улыбкой *////* спокойной ночи~~ 0.14 АМ Адай: 12.15.       Ухмыляясь от уха до уха, Ойкава снова и снова перечитывал сообщения, слишком довольный мысленными образами, которые приходили вместе с ними. Чувство усталости исчезло.

* * *

      Кейго живёт в нескольких минутах ходьбы от спортивной арены, где только что должна закончиться тренировка Ойкавы. Она заметила, что настроение сегодня просто… Отличное. Воздушное. Вдохновляющее. Такого давно не было. Нужно признать, что она была счастлива, когда Тоору предложил встретиться. Ещё разок перед Аргентиной.       Из высоких дверей выходит парочка спортсменов. Адай успела обрадоваться, что Ойкава не заставил себя ждать, но это были его сокомандники. Они переставляют ногами к автобусу команды на стоянке, лениво болтая. Адай было всё равно, если бы не услышала своё имя:       — Правильно ли гонять автобус, когда до отеля минут десять топать?       — Нет, не думаю. Я бы хотел прогуляться по Токио, пока есть возможность, но Тоору сказал, что занят сегодня.       — Кто эта Адай?       — Ну, у Тоору много поклонниц.       — Это ещё кто, чей поклонник, — шипит Кейго себе под нос, но, благо, осталась неуслышанной.       — Может, подруга? Последние недели он часто о ней трещит.       — Тогда вряд ли она подруга.       Кейго убеждается в двух вещах: во-первых, Ойкава прежний дурак, который прожужжит всем уши, если его что-то интересует (у неё сердце дрогнуло). Ну, льстит, что Аргентинская сборная знает о ней, и смущает одновременно. Ей хочется треснуть его. И, наконец, второе — Тоору солгал, что отель, в котором они остановились, далеко. Адай не знает, как на это реагировать.       Она прожигает взглядом двери спорткомплекса, нетерпеливо ожидая Ойкаву. Парочка аргентинских волейболистов странно косятся на неё, прочувствовав ауру, которая с каждой минутой полыхала всё мощнее. Тоору выходит самым последним. Поначалу он не видит её, но когда встречается с выжидающим взглядом и задумчиво нахмуренными бровями, ускоряет шаг ей навстречу.       — Адай-са-ан, даже не опозд-ай! — Кейго шлёпает его ладошкой по бицепсу; он растирает мышцы, скуля: — Боже, да за что? Мы ведь только встретились.       — Да ладно тебе, это было не сильно. Считай, приветствием, наверное? — с наигранным сомневающимся выражением отвечает Адай. Устрашающая аура мгновенно пропадает, когда уголки его губ тянутся вверх.       — А где же мои объятия? — Ойкава невинно улыбается, зная, что она не воспримет слова всерьёз.       — В объятиях могут встретиться мой кулак и твоя смазливая мордашка, — та язвит с тёплой улыбкой; они оба прочувствовали ностальгию от безобидных препираний. — У тебя что-то случилось?       — Э… Да?..       — Говоришь так, будто не уверен в собственных словах.       — Не то чтобы я- Ур-р-р! — у Ойкавы глаза округлились, когда его желудок громко напомнил о себе. Он смущённо улыбнулся. — Знаешь, я так себе ориентируюсь в Токио… Посоветуешь какое-нибудь годное местечко? Там и обсудим всё.

* * *

      — То есть, ты хочешь обсудить со мной свои отношения? — Тоору показалось, что Адай помрачнела. — Напомню тебе, что из всех нас, ты — спец в этом.       — Нет-нет, — он вальяжно взмахнул руками. Меж разговором пожелав приятного аппетита, обедая в небольшой кафешке, волейболист ловит её долгий взгляд. Кажется, она пялится на плечи и бицепсы под футболкой, бегая глазами то по одному, то по другому. Ойкава напрягает один; она отводит взгляд. — На самом деле мы с Адрианой расстались, — внимательно оценивая её состояние, Тоору с уверенностью мог поклясться, что в глазах грозового неба проскользнуло ликование, которое она старательно подавила.       — А я тут причём? — у Адай пересохло в горле.       — Посчитал необходимым поделиться этой информацией, — «…раз я собираюсь предложить тебе жить у меня на период командировки», — эту часть Тоору оставил при себе. Он сделал короткую паузу. — Всё нормально закончилось, но… Как бы ты отреагировала на её месте? — Ойкава считает этот вопрос совершенно бесполезным, даже глупым и частично неуместным, но он хочет подтвердить свои предположения насчёт её реакции. Подтвердить, насколько хорошо её знает.       Кейго отнеслась спокойно, по крайней мере, внешне. Она отправила в рот горячий ролл, смоченный в соевом соусе, раздумывая.       — Ну, будь я в такой ситуации, то, безусловно, попыталась бы спокойно разобраться во всём. Выяснить проблему и выстроить возможные варианты во избежании подобного. А если бы у меня не было к этому человеку чувств, то я не намерена терпеть и просто бы не стала его более задерживать.       — А у тебя были ко мне чувства? — Ойкава напряжённо замирает, поздно осознав, что выдал.       — Сейчас это не имеет никакого отношения: мы друг другу просто приятели.       — Даже не друзья?       — Я считаю тебя своим другом. Поэтому друзья мы на самом деле или нет, уже за тобой последнее слово.       — Ты друг для меня, Адай-сан, — «Хотя признаюсь, что мне мало, извини».       Кейго выразительно глянула на него, слабо улыбнувшись. Ей достаточно и этого.       Чистое подавление желаний и самовнушение.       — Спасибо.       Они долго молчали, пока не закончили трапезу. Осталась важная тема, но начинать её Тоору не спешил. Отчего-то ему было неловко прерывать осевшую умиротворённую тишину.       Раньше приходилось попотеть, чтобы вывести её на стоящие эмоции. Сейчас же Ойкава может читать Кейго как открытую книгу. Он замечает эту перемену. Незаметно наблюдая за каждым жестом, выражением, мысленно подмечая тонкости, он чувствует себя сталкером. Окей, странно, но любая мелочь помогает ему узнать её лучше. Это было почти как с волейболом: учиться новому всегда было интересно, и чем больше ты узнаёшь, тем выше становится коэффициент заинтересованности и азарта.       Он ликует очередному тёплому взгляду в свою сторону, рад её улыбке, отвечая своей самой искренней, и счастлив, что смог растопить её сердце. Теперь он в этом не сомневается, и это, безусловно, добавило ему уверенности.        «Сложно не заметить ту теплоту в глазах, когда вы смотрите друг на друга», — Тоору замечает это, и он счастлив. Скорее всего, Адай тоже увидела это.       — Будешь снимать номер на время командировки? — интересуется Ойкава, собравшись с мыслями. Он не может подавить едва видную улыбку.       — Да, иначе где? — это был риторический вопрос.       — У меня?       — Что? — Кейго резко поднимает на него ошеломлённый взгляд.       — Пожить у меня эту недельку-две.       — Я услышала, таким образом я выражаю своё удивление.       — Хе-хе.       — Чего ты хехекаешь, дурак, — это было сказано без всякого энтузиазма, как нечто должное.       От этого предложения Кейго обомлела, застыла в ступоре. Это был как удар под дых: у неё перехватило дыхание, и ладони потеют как на экзамене. Мысли мгновенно превратились в кашу и, кажется, голова немного пошла кругом. Боже, что? Ойкава предлагает пожить у него? Мало того, это предложение было щедрым, так ещё и заманчивым, что отказаться будет равносильно очевидной глупости.       Кейго не хотела так откровенно глупить. Конечно, жить вместе — это непросто. Это уживаться с особенностями характеров, бытовыми привычками, хорошо ладить и вообще… Было чем-то сокровенным?       Тут в голове Адай как в кино пронеслись все их совместные моменты из школы. Начиная от её первого поцелуя с парнем напротив и заканчивая искренними словами поддержки, слёзами, которые Кейго не боялась показать Тоору. Нужно признать, что они были настоящими друзьями. Как минимум, это уместно — жить друзьям вместе в качестве помощи. Их страх, смущение и неловкость вызваны недружескими чувствами.       — Знаешь, эм… На самом деле неплохая идея…       Тоору выглядел спокойным только снаружи. Он уверен, что у него подскочил пульс, и назвать это нормой точно нельзя. Он понимал, что предлагает серьёзную вещь, это был почти отчаянный шаг.       Его страшила мысль, что Адай откажется, не подумав, но от её сухого согласия он почувствовал неподдельное счастье. Это был быстро реализуемый вариант, но самое главное, Тоору будет уверен в её безопасности. В Аргентине с преступностью плохо до такой степени, что утром, когда идёшь на тренировку, по пути натыкаешься на патруль полицейских, скручивающих воришку с попыткой ограбить магазин, и это считалось нормой, чем-то неудивительно обычным.       — Самолёт через две недели. И… Я буду очень признательна, если у тебя будет возможность меня встретить, пожалуйста.       — Да, конечно, без проблем, — Тоору был на грани того, чтобы выдать смущённую тарабарщину, поэтому он скорее прикрыл рот ладонью, притворяясь, что чешет нос. — Спасибо, что согласилась.       Адай кинула на него долгий взгляд. Ей показалась эта благодарность странной, даже неуместной с его стороны.       Честно, Кейго ни за что бы не сглупила. Как и говорилось, Ойкаве Тоору было достаточно просто поманить, чтобы она отправилась за ним на другой конец света. Ей страшно от этого неизвестного, нового чувства, но она счастлива.       — Тебе спасибо.