Мне достаточно просто быть рядом

      Стоит, наверное, начать с того, что Ойкава поступил в Аоба Джосай в основном по приглашению тренеров, как хорошего волейболиста. И тем апрельским вечером был первый раз, когда он в старшей школе демонстрировал свои навыки связующего на тренировочном матче с какой-то малоизвестной школой. Сыграл он, кстати, отлично, как и Ивайзуми. Автобус сильно барахлил ещё по пути на матч, и на обратной дороге всё-таки сломался, поэтому тренеры приняли решение добираться до школы поездом. Хотя для Тоору всё обошлось не таким уж и ужасным образом (если не брать в расчёт, что он наспех вымылся в душе, и всё равно почти опоздал, за что его отругал тренер), ведь так он встретил свою родственную душу.       Он признаётся, что множество раз представлял своего соулмейта, и в большинстве случаев это почему-то была миленькая одногодка из какой-нибудь соседней школы, либо, когда фантазия улетала совсем далеко, и он позволял себе помечтать, это могла быть модель из журналов для взрослых, какие обычно смотрят в клубной комнате в пубертатный период. Поэтому Ойкава совершенно не ожидал встретить в женщине под тридцать свою родственную душу, да ещё и в вонючем вагоне, благо, он вымылся — как знал! — и их первая встреча прошла не так уж дерьмово.       Сколько его дамочке? Двадцать шесть? Больше? Тоору без понятия, единственное, что он может добавить, так это её миловидность, пожалуй, одногодка-школьница не сравниться с этой женщиной.       Зато он уже не видит всё серым. Ему не очень нравится этот цвет, особенно после однотонных почти шестнадцати лет.       А ещё Ойкава без понятия, где он сможет ещё раз увидеть своего соулмейта. Ему немного грустно, и тяжело вздохнув, он подпирает рукой щёку. После этого урока и тренировки он проедет парочку станций с надеждой встретить её: авось получится. И, будто Вселенная его услышала, входит преподаватель.       Видели бы вы лицо Тоору, потому что сейчас он во второй раз так ошеломлён, как никогда в жизни: его родственной душой — был учитель. Адай смотрит на него непроницаемым взглядом, Ойкава не может разобрать эмоций, и ему не по себе от неё: весь её вид, вся поза буквально кричала о такой степени усталости, которую он может понять по себе только после сверхурочной тренировки.       Она смотрит на него слишком долго, ему потребовалась пара секунд и смешки одноклассников, чтобы понять, что в удивлении Тоору даже не встал и не поприветствовал учителя.       — Садитесь, — тихо вздыхает она, проходя в класс. — Меня зовут Кейго Адай. На сегодня ваш препод астрономии. Мой предмет ввели недавно в учебную программу, и не считаю, что вам повезло, потому что это та ещё параша, если вы, конечно, не пойдёте на астронома.       Класс засмеялся от её неординарного, зато честного подхода. В Аоба Джосай все учителя такие, или только Кейго «такой препод»?       Тоору не считал астрономию парашей. Да, она непростая, но ведь это интересно. Ему всегда нравился этот предмет. И, наверное, ему повезло, что его ведёт его соулмейт. Она такого мнений о своей дисциплине, потому что устала от неё?       — Однако информацию, которую я вам даю на уроках, стоит конспектировать и желательно дословно, поскольку в конце года у вас будет экзамен, включая и контрольные, и тесты, и прочую баламуть, — она говорила негромко, но достаточно, чтобы её слышали на последних партах. Отвернувшись от класса, Кейго небрежно выводила иероглифы своего имени в углу доски. — У меня нет особых требований, главное — учитесь прилежно и по моим предметам у вас будут нормальные оценки.       — По вашим предметам? — неуверенно уточнил Ойкава. Слова вылетели раньше, чем он успел обдумать их.       Она заинтересованно глянула на него и загадочно улыбнулась.       — Да, вам очень повезло со мной. Я с вами на всю старшую школу: помимо астрономии в текущем году, я буду вести у вас всю старшую школу обществознание и историю, также выделили дополнительные часы на основы права, граждановедение, экономику и финансы.       Она говорила это с наигранно довольной интонацией, на самом деле, она, вероятно, хотела испугать учеников такой перспективой. На некоторых это подействовало, но Тоору был рад этой картине.       — Сразу записывайте домашку. Во-первых, это особенности астрономических наблюдений, а во-вторых, вклад учёных в развитие знаний человека о Вселенной. Тема урока «Созвездия»…       Она не останавливалась на чём-то постороннем, говорила быстро, но объясняла подробно и доходчиво, а когда её о чём-то переспрашивали, то повторяла это с видом, будто делает великое одолжение (пыталась скрывать, но получалось плохо), раздражённая, что её сбили с мысли. Поэтому, чтобы не вызывать её недовольство, все старались погружаться в тему. С первого урока стало ясно, что Кейго Адай пренебрегает филонщиками, но ничего с ними не делает. Были и те, кто любил уточнять нелепые вещи, перебивая её, нарочно. Но она быстро ставила их на место взглядом полным презрения и колкими фразами. И тем не менее, у неё на уроках было интересно не одному Тоору.       Первоначальные планы Ойкавы после тренировки прокататься на поезде пару станций в поисках соулмейта немного изменились, поэтому он, взволнованный и радостный встречей с родственной душой, решает не откладывать разговор.       — Кейго-сенсей! — он еле догнал её сквозь поток одноклассников, расходившихся по домам и клубам. Адай, узнав его голос, остановилась и, глубоко вздохнув, нехотя развернулась. — Мы можем поговорить?