***
«Как иронично» Это было первое, что пришло в голову Сюэ Яна после того, как он очнулся. В канаве, в которой ему снова посчастливилось оказаться, было влажно после недавно прошедшего дождя. Он рассмеялся — о! — как же долго и безумно он ждал этого, хотя, казалось, бессмысленно. Столько лет не слышал своего голоса, и забыл, как он звучит. Хриплый, низкий, словно чужой, а теперь уже не человеческий. Хмыкнул — все же он вернулся не новой чистой душой, а кем-то намного хуже. Новорожденный-мертворожденный демон с душой, питавшийся сотни лет над полем боя. Вокруг темно, грязно, мокро, тихо и пахло гниющей листвой. Сюэ Ян поскреб ногтями землю, с усилием перевернулся, и первое движение вырывало из горла хриплый стон: тело дернулось в конвульсиях и подчинилось. Не замерз и не почувствовал боли. Он мертв, и только рад этому. Пошатываясь, он встал и с улыбкой вытянулся до хруста костей. После сотен лет, проведенных без плоти, его переполняла радость, словно безногому калеке, всю жизнь прикованному к постели, подарили здоровые ноги. Облизав потрескавшиеся губы, он прищурился, но не смог вспомнить, как умер и что было перед самим пробуждением — ненужные воспомнинания размылись, почти стерлись из памяти. В последние годы его жизни было мало важного, как, впрочем, и за всю жизнь. Почти ничего, кроме одного — того, что держало его сотни лет. Светлая нить, ведущая его через сплошную темноту пылающей ненавистью тысячей убитых им людей, которые были всегда рядом с ним, преследовали по пятам и нашептывали проклятия. Если бы не мысли о нем, он бы точно сошел с ума. Хотя, может быть, уже. Сяо Синчэнь. От одной мысли о встрече с ним Сюэ Ян едва смог устоять на месте. В конце концов, он выполнил свою часть сделки, правда не совсем так, как хотелось даочжану, но он вернулся, и теперь они обязаны встретиться вновь. Сяо Синчэнь же обещал ему всегда быть рядом, а сейчас пришло время вернуть долг, даже если он уже забыл — напомнит. Осталось только найти его и начать вновь беззаботно проводить свои деньки бок о бок с ним — что может быть лучше? От возбуждения пальцы на руках сжались мертвой хваткой. Сюэ Ян тяжело сглотнул. Никто не смог заменить Сяо Синчэня, единственного человека, дарившему ему свою нежность от чистой души. Его светлый образ, ласковые прикосновения, улыбка запечатлены в мыслях, отпечатались навечно на внутренней стороне века — сотни лет он думал об одном и том же, прокручивая сладкие воспоминая о том, как был когда-то счастлив, и теперь, когда единственное, что заставило его душу остаться здесь, было лишь желание быть с Сяо Синчэнем, он не смог сдержать громкого смеха. Теперь он мог получить его. Забрать. Он теперь полностью принадлежал ему по праву. На самом деле, Сюэ Ян даже не искал того, кто сможет его заменить — зачем, когда есть он? Чэнмэй прикрыл глаза в блаженстве и улыбнулся. Свежий ветерок погладил обнаженное новое тело с просвечивающимися черными венами на мертвенно белой коже, и он хмыкнул, медленно стряхнул сухие листья со спутанных волос, вычистил забившуюся под ногти грязь. Настроение немного портило только одно: он совсем не знал, где искать его, всеми забытый миф ушедших годов, бога Правосудия, который испарился из мира без следа. В погрузившемся в ночную темноту лесу едва можно было различить узкую тропинку, Сюэ Ян двинулся в путь, не зная, куда, но четко зная, зачем. Через пару часов вдалеке засветился костер, и, только подойдя ближе, он рассмотрел их. Пять человек, бледные, укутанные в тряпье, но весело переговаривающиеся. Нет, не люди. Он уже понял, что они такие же, как и он. Как и те, кого последние года своей жизни он истреблял. Под ближайшим деревом валялись синие одеяния заклинателя и ножны, а хозяина не было видно, и ни один из тех, кто был здесь, не походил на него. Они оглядели его без интереса, вовсе не удивившись его наготе, а Сюэ Ян не смог отвести взгляд от котла, от которого исходил странный запах. — Не мешаю? — поинтересовался он. — Нет-нет, — подал голос один из демонов. — Господин приказал принести пару людей на ужин, но этот был слишком тощий, он таких не любит, так что мы забрали его себе. Садись-садись к нам, тут и на тебя хватит. Они уже принимали его за одного из своих так дружелюбно, что Сюэ Ян поморщился. Ему совсем не понравилось: они всего лишь ничтожества на побегушках у кого-то посильней, а он не такой и никогда таким не станет. С улыбкой он принял приглашение и, опустившись возле костра, спокойно проговорил: — Ваш господин ест людей? Вы всегда охотитесь тут? — А ты не знаешь, куда забрел? — удивился демон. — Совсем заблудился? Первый раз тут? Не беспокойся, тут обычно тихо. Хозяин выискивает кого посильней — людей, демонов, духов, — чтобы поглотить их и набраться сил, — и гордо добавил, — он скоро станет непревзойденным. — А где же сам ваш господин? — продолжил болтать Сюэ Ян. — И где он живет? Демон махнул рукой в сторону, где заходящее солнце освещало гору и можно было различить крышу дома. —Там, только ты к нему не суйся, он тебя мигом пришибет, ты лучше отдохни, а потом иди отсюда, да побыстрее. Сюэ Ян хмыкнул, но совет запомнил. Может быть, он и был слабым, но те, кто был перед ним, бесполезные мошки, которые только и могли, что бросаться стаей на слабаков. Ему хотелось убить их прямо здесь и сейчас — вырезать всех до единого. Вспомнив о метке, он дотронулся до лба, но, как и предполагалось, её уже не было — может, потому что тело другое, может быть, потому что Сяо Синчэнь больше не бог. На него нашло разочарование — все же она была тем, что подарил ему даочжан. — Не пойду я к нему, у меня свои дела есть, — согласился Сюэ Ян, — потом познакомлюсь с вашим господином и обязательно скажу про вашу доброту, а сейчас мне нужно разыскать одно божество. Может, знаете, где искать храм богини Богатства? Есть у меня одно дело к ней. — Хочешь быстро разбогатеть? Иди в город, там и спроси, — демон кивнул на юг. — Давай-давай, ешь, пока мы предлагаем, тут тишина, едва пару душ за день встретишь, а этот заклинатель был подарком. Истощенный, слабый, легкая добыча. Такая удача, такая удача… Внутри Сюэ Яна все неприятно сжалось от ужаса, пробирающегося в самое сердце, и он почувствовал удушье, хотя ему не нужно было дышать. Мертвый заклинатель. Одежда и меч точно не принадлежали даочжану, точно-точно. Но страх никуда не уходил. Сегодня их ужином был не он, но мог быть им вчера или стать завтра. Сюэ Чэнмэй никогда не думал о том, что Сяо Синчэнь может умереть, и сейчас, представив это, замер, глядя на котел. Ему не нравились люди, не нравились демоны; ему было плевать на всех, но ему определенно нравилось выбрасывать демонический мусор. Глядя на то, как они разливали по чашкам варево, он поморщился. Оно воняло отвратительно. От демонов пахло немногим лучше. Он облизал губы, потянулся, размял пальцы, раздумывая, с чего же начать. — Да, такая удача — сладко потянул он, — а вы случайно не помните, не был ли у вас на ужин слепой заклинатель? Его-то вообще поймать было легко. Запомнили бы наверное. — Нет, не было, — быстро ответил кто-то и рассмеялся, — слепой заклинатель, скажешь тоже, разве есть польза от слепого заклинателя? А вообще хорошо бы было, если бы попался, даже стараться не пришлось бы. Демоны захихикали, но умолкли, раздался смех Сюэ Яна — тихий, холодный. Воздух вокруг накалился в одно мгновение. — Да, правда, кому нужен слепой заклинатель… — протянул он и лениво подхватил меч, перебросив его из руки в руку, коснулся лезвия пальцами. Демоны моментально озлобились, замерли, готовясь броситься. Один из тех, кто до этого молчал, заговорил: — Думаешь, что сможешь убить нас всех? Сюэ Ян покачал головой. — Нет, думаю, за раз не смогу, но первые трое, кто нападет, точно умрут. Знаете, у меня сегодня хорошее настроение, так что решайте, кто это будет. Они переглянулись, этой секунды Сюэ Яну хватило, чтобы одним ударом снести голову одному из демонов. — Шучу, — мрачно хмыкнул он, делая взмах мечом и привыкая к движениями, — у меня очень плохое настроение. Ему не хотелось тратить на них время, и пришлось закончить все быстро. Нужно было найти свои останки, вернуть свой меч, нужно было вспомнить, где он умер, нужно было найти Сяо Синчэня. Сюэ Ян вытер руки от крови и отправился на юг. А-Цин вознеслась уже давно как богиня богатства, но все было не так прекрасно, как звучало. Большая часть её верующих были босяки, и поэтому она никогда не славилась богатством — откуда у бедняков деньги на подношения? Но ни падение Сяо Синчэня, ни что-либо еще не подломило веру в нее, и верующих у нее только прибавлялось, кто-то из них все же выбирался из нищеты и славил её, поэтому она не была особо популярной, не входила в список сильнейших богов, но её любили прихожане, и свое место она держала крепко.***
— Может хватит? — фыркнул Сюэ Ян, уворачиваясь от удара. Обнажать меч он не хотел — перед ним не враг, но и ждать, когда тело в очередной раз изрешетят множеством ударов, также не хотел. — Каждый раз одно и то же. А еще у тебя замах плохой, нужно тренироваться больше. Меч даочжана ты взяла, а пользоваться им не научилась, глупая слепышка. — А может хватит сюда приходить, демон поганый? — бормотала А-Цин, вновь делая выпад. — Проваливай уже, тебе тут не рады, это тебе не ночлежка и не постоялый двор, а мой храм. Святое место, здесь нечего делать таким, как ты, уходи. Ты себя-то видел? Ты отпугиваешь моих верующих. Не уйдешь — на тебе практиковаться буду. — Да если они тебя не испугались, то я им точно понравлюсь, — Сюэ Ян устал бегать от её ударов и укрылся за алтарем. — Я по делу к тебе прихожу, а сказать слова не могу, все ты болтаешь, слепышка, без умолку, я по важному делу между прочим, даочжана хочу найти… А-Цин возвела глаза к небу, беззвучно показывая: «как предсказуемо». — В твоей больной голове хоть одна мысль не о даочжане есть? — Нет, — честно ответил Сюэ Ян. Она поморщилась, словно только что наступила чистой обувью в грязь. — Если ты так не хочешь меня видеть, то почему каждый раз прибегаешь на мои молитвы? — ухмыльнулся Сюэ Ян. — Давай поговорим, слепышка… В следующий момент мир закружился. Отрубленная голова покатилась по полу. Сюэ Ян хотел засмеяться, но изо рта вырвались сгустки крови. Пятая их встреча прошла на несколько минут дольше, чем первые четыре, где она уничтожала его фальшивое тело еще после слова «привет». Пустая оболочка, созданная специально для визитов к ней в храм. «Мелкая паршивка», — подумал он. — «Посмотрим, на сколько тебя хватит». Времени у него было много, почти так же много, как желания увидеть даочжана. Он точно знал — А-Цин бы не приходила на его зов, если бы не хотела простить его. Она бы хотела, но не могла. Она ненавидит его, и все было взаимно — ему она тоже не нравилась — болтливая и наглая, — но он хотел найти даочжана, и она тоже. Отвратительное стечение обстоятельств, где ему приходилось просить прощения у той, кого он когда-то хотел убить. Может быть, хотел даже сейчас, но нуждался в помощи лживой девчонки, которая на дух его не переносила. На десятый раз Сюэ Ян устал смеяться. На двадцатый раз они все же поговорили, а спустя еще пару месяцев, сидя на пороге ее храма, лениво чинил стол для подношений, игнорируя А-Цин и ее «быстрее». Хотя она все ещё оставалась подростком, но в её лице что-то изменилось. Она больше не ходила в потрепанных обносках, теперь на ней красовались светлые одеяния, которые придавали ей изящность и легкость в движениях, на поясе покоился меч Сяо Синченя, а в руках расписной веер, но, несмотря на все, она оставалась такой же дотошной, только иногда становясь задумчивой; немного грустно. Может быть, она просто выросла. —Ты ведь от меня не отстанешь, пока даочжана не найдешь? Не думай, что я тебя простила, — постоянно повторяла она, — и вообще, никогда тебя не прощу. Я ничем не могу тебе помочь, я ничего не знаю, да и знала бы, не сказала. Вообще, Сюэ Яну было плевать на все, что она говорила, только бы помогла найти Сяо Синчэня, а потом пусть идёт, куда хочет. Он продолжал постоянно приходить в её храмы, и иногда, когда местные жители просили изгнать духов, они вместе с А-Цин даже выходили на охоту в ближайшие города. Большую часть времени он пытался добиться от нее хоть какой-то информации, но все было без толку. Она сторонилась его, не убегала, но держалась поодаль, наблюдая за ним. Даже казалось, когда он уходил по делам — повидаться с Мэн Яо, поубивать заносчивых демонов, которые не хотели перед ним преклониться, — он все равно ощущал её пронзительный взгляд. Все же как-то так получилось, что он нашел пару друзей. Может быть, и не друзей, а просто тех, кого он не захотел убивать. Может быть, пока не захотел. Просто встретил несколько старых знакомых, которые были ему не рады, но смирились с его возвращением. — Знаешь, когда Сун Лань сказал, что ты умер, я была рада, — внезапно призналась она и села рядом, — вот прямо рада-рада была, хотела праздник устроить, только даочжан не разрешил. — Сун Лань? — переспросил Сюэ Ян. — А как он узнал? Следил за мной? — засмеялся. — Вот значит, чем небожители на досуге занимаются. У вас совсем дел на небесах нет? Дурное предчувствие никуда не делось даже после шуток. Он внимательно посмотрел на А-Цин, но её взгляд был направлен вдаль, словно она думала о чем-то совсем другом. — Не знаю, как он узнал, — она пожала плечами, — я не стала спрашивать. Зачем мне вообще про тебя что-то знать? Умер и ладно. Подумала, наконец-то этот кошмар кончится, наконец-то ты не будешь доставать даочжана, наконец-то мы про тебя все забудем, а нет, не получилось, — махнула рукой. — Знаешь, даочжан же тебя ждал и искал, верил, что ты вернешься… — Хватит чушь нести, — огрызнулся Сюэ Ян, — только и делаешь, что болтаешь, а пользы от тебя никакой. — Ну не веришь, так не верь. Она подскочила и подхватила метлу. — Приходишь сюда, молишься, а подношения не приносишь, одно и то же твердишь. Зачем такой верующий нужен? Только божественную ауру портишь своим видом. Иди хоть уберись при храме. Должна же быть от тебя польза. Я ведь помню, что после вознесения даочжана ты меня искал, чтобы убить, думаешь я не знаю? — она состроила кривую рожицу. — Только не успел, даочжан раньше обо мне позаботился! Неудачник! Постарайся хоть сейчас сделать что-то правильное и полезное. — Как ты со мной разговариваешь, слепышка? — ухмыльнулся Сюэ Ян. — Я не один из твоих жалких фанатиков, которые бегают к тебе поплакать. Я демон, и в следующий раз, как откроется гора Тунлу, я выйду из нее непревзойденным… А-Цин кинула в него метлой, и Сюэ Ян рефлекторно поймал её. — Да-да-да, — отмахнулась она, — обязательно выйдешь, а пока листья смети. Все проклятия в свой адрес она проигнорировала, только перед тем, как уйти, тихо выпалила на одном дыхании: — Хочешь кое-что получить из вещей даочжана, приходи через семь дней. Только веди себя хорошо. За храмом следи, людей не убивай, поесть приготовь. И скрылась. Закончив с делами, Сюэ Ян вытряхнул из карманов конфеты и бросил на алтарь. В момент, когда они рассыпались по столу, он кое-что вспомнил. Когда-то давно он сделал так же в одном из храмов Сяо Синчэня, и это был последний раз, когда он там был, потому что умер в тот день. Он осел на пол, пытаясь вспомнить все до мелочей, но все словно покрылось пылью. Кто-то попросил его о помощи. Нет, не так. Кто-то привел его в тот город, где взбудораженная нечисть, вызванная неумелым последователем темного пути, мешала жителям, выставив это как просьбу о помощи, и он согласился, сам не зная почему. Может быть, потому что в этой местности был храм даочжана, а ему очень хотелось поговорить с ним. Может быть, почему-то другому. Еще тогда он ощущал, что за ним кто-то наблюдал, тот, кто привел его сюда; надеялся, что Сяо Синчэнь. Сейчас Сюэ Ян понял, что приходить туда в общем-то была верная смерть. Нет, тогда он тоже знал, что это верная смерть, и именно поэтому пошел туда. Он устал. Он устал до смерти. Он просто хотел, чтобы все закончилось, хотя знал бы он тогда, как проведет следующие пару сотен лет, то подумал бы получше перед тем, как приходить туда. Может быть, так совпало, но последним, что он увидел, был Сун Лань. А может быть — в чем он был больше чем уверен, — это была месть за резню в храме Байсюэ. Сюэ Ян рассмеялся: в конце концов, мир тесен.***
В храме богини Богатства редко бывало пусто: нищие или заблудившиеся путники часто оставались на ночь. Иногда Сюэ Ян тоже оставался там, втайне надеясь, что, может быть, по какой-нибудь случайности судьбы, даочжан забредет сюда. Но Сяо Синчэня, конечно же, не было. В эту ночь разразилась гроза, но он покорно сидел на пороге, дожидаясь А-Цин, которая обещалась прийти. Она всегда двигалась бесшумно, словно кошка, и оказывалась рядом неожиданно, или, может быть, он уже привык, что от нее не исходила опасность, и позволял ей быть рядом. Опустившись на деревянную ступень, она заговорила быстро-быстро, словно куда-то спешила или хотела высказать все за раз: — Если бы я даже знала, где даочжан, я бы тебе не сказала, не хочу я, чтобы ты был рядом с ним, совсем не хочу, смотрю на тебя и прямо вижу, как ты опять пакости ему делаешь, как он опять переживает, не хочу больше такого, не заслужил он. Если бы я могла найти его сама, то никогда бы с тобой не заговорила, — А-Цин захлюпала носом. — Строишь из себя такого хорошего, такого надежного, а ведь мы все знаем, кто ты на самом деле. На тебя смотреть противно. Как ты можешь жить спокойно, зная, кто ты? Плачущие люди всегда раздражали Сюэ Яна. Какой толк от слез, если на них все равно никто не обращал внимание? Но сейчас он почувствовал что-то другое. Что-то, чему он не нашел объяснение и название. — Не ной, — пробормотал он и положил ладонь ей на голову, — не плачь, глупая слепышка. — Я плачу? — спохватилась она. — Где ты такое видел, вот как ты в храме даочжана плакал и на полу валялся, все видели, а сейчас тебе показалась! Как только выйдешь с горы Тунлу, буду всем рассказывать историю, как гордый и непобедимый демон… — Заткнись, — процедил Сюэ Ян и едва сдержался, чтобы не схватить её за волосы и не ударить лицом об землю. Но все же он пересилил себя и сдержался, только лишь крепче стиснул зубы. — Да хочешь, вообще ничего говорить не буду! — фыркнула А-цин. — Да говори ты уже! Их пререкания могли длиться часами, но Сюэ Ян сегодня не хотел тратить время и заставил её начать рассказ. Все изменилось после похода на гору Тунлу, хоть миссия была выполнена и обошлось без потерь, даочжан вернулся мрачным и растерянным по неизвестной причине. Все больше времени он проводил в уединении, а на те короткие моменты, когда возвращался, было видно, что он находился в смятении, растерянности, отказываясь объяснять. Так продолжалось много лет, и это вызывало недовольство среди небожителей. Не всем понравилось, когда явился бог, которого люди приняли с распростертыми объятиями, им неважно, как много сил он тратил на помощь верующим, и как только он начал отдаляться от дел, напустили мерзких слухов про его беспомощность и безалаберность. Сначала Сун Лань и А-Цин говорили, что проблема в нем, в Сюэ Яне, но его душа не возродилась на тот момент, и его следов нигде не было. Через какое-то время даочжан отказался от своих обязанностей, даже Его величество Цзюнь У был расстроен таким решением, но ничего не смогло повлиять на Сяо Синчэня, и лишённый своих сил он был свергнут на землю, хотя Цзюнь У благодушно даровал бессмертное тело, чтобы тот при желании вернуться смог сделать это быстрее. Разумеется, Сяо Синчэнь ничего не рассказал ни А-Цин, ни Сун Ланю, словно желая не втягивать в неприятности, и, как только он спустился в человеческий мир, исчез без следа и до сих пор не показывался. — То, что его беспокоит, должно быть, очень важно не только для него, — серьезно произнесла А-Цин, — ты должен не только найти его и вернуть ему это, — она положила ему на колени Шуанхуа, — ты должен привести его ко мне или Сун Ланю, он должен быть под защитой. Привести его к нам, даже если он будет против. Если даже смерть не остановила тебя, то только ты можешь достать даочжана. Должна же быть от тебя польза. — Я сам могу защитить его, — отрезал Сюэ Ян, — вы уже помогали даочжану. И где он теперь? А-Цин взмахнула руками. — Не говори ничего! Не хочу тебя слушать! — возмутилась она. — Просто сделай то, что я сказала — найди его и приведи ко мне! А до этого времени не попадайся мне на глаза. — И зачем ты столько тянула?! — Следила за тобой, — буркнула она, — кстати, твои останки на горе Луаньцзан, где таким, как ты, и место. Не получив благодарностей и пожеланий, А-Цин ушла, обиженно хлопнув дверью. На прощание Сюэ Ян по привычке бросил пару конфет на стол для подношений и тоже покинул храм. Слухи про это место давно полнили мир людей: у него было дурная слава, потому что последние несколько сотен лет гору Луаньцзан использовали для захоронения убийц. Точнее, их тела просто сбрасывали в глубокие ямы. Вечно беспокойные, утопающие в ненависти души кружили над оврагом, наводя ужас на всех, кто случайно забредал сюда, бросались на людей с просьбами им помочь, а когда получали отказ, впадали в бешенство и покрывали грязными ругательствами, проклиная и доводя до сумасшествия. Никто не хотел помочь им успокоиться. Никто не просил этого сделать. Это место — маленький ад на земле, который должен был быть. Сюэ Ян смутно помнил то время, которое провел там: неустанные крики и плач тысячи людей. Он был одним из них, такой же бесформенный, жалкий дух, который ненавидел все вокруг. Ему тут совсем не нравилось. Выбраться отсюда было сложно, не сойти с ума — еще сложней. К следующему закату он уже был на горе Луаньцзан. Ничего не изменилось. Тошнотворный смрад и темный туман, который не пропускал ни единого луча солнца даже в самый жаркий день. По спине Сюэ Яна пробежал мерзкий холодок, но он старался не вспоминать о днях, проведенных тут. — Я только в гости, — он отмахивался от назойливых проклятых душ, которые клубились вокруг него, словно мухи, и постоянно повторял: мне тут не место. Я своё здесь уже отбыл, и мне не понравилось, а теперь у меня важное дело, мне тут застревать нельзя, не мешайте мне, не мешайте мне… Добравшись до нужно места, он поморщился. Где-то глубоко на дне зловонной ямы покоились его останки. Глубоко, очень глубоко. Он сомкнул зубы до боли и спустился. Ноги утопали в разложившихся телах, иногда раздавался хруст костей. Пришлось копать до самого утра, слушая стоны тысячи беспокойных, неупокоенных душ тех, кто будет страдать тут сотни лет, пока наконец-то не восстанут злобной тварью. Их слова звучали в голове — злобные проклятия, мольба о помощи. Цзянцзай, покоившийся вместе с его останками, привычно лег в руку, и Сюэ Ян прищурился, оглядываясь. Уничтожить бы все это место за раз. Он его ненавидел — люто и дико; он ненавидел его так же сильно, как и боялся. Души. — Мы поможем друг другу, — твердо сказал Сюэ Ян, — зачем вам веками скитаться, ожидая, когда вы сможете отомстить? Может быть, когда-нибудь станете таким, как я, но зачем? Ваши обидчики давно будут мертвы, и все, что вам останется, это бродить по лесам, пока я вас как-нибудь ни поглощу или кто-то пострашней не развеет ваши души навсегда. — На его ладонь опустилась одна из душ: белый свет внутри едва проглядывался через темную ауру. Он улыбнулся. — Вот, хорошо, мне кроме вашей злости ничего не нужно, просто дайте мне её, мне она нужна, очень-очень нужна, а как только от нее ничего не остатся, ваша душа будет свободна. Никто не спешил упасть ему в руки и отдать свои силы, Сюэ Ян вспомнил, чем подкупили его; вспомнил о даочжане и его прекрасных словах. — Всего-то пару сотен лет мне послужите и будете свободны, разве вы не хотите попробовать прожить жизнь, как люди, без прошлых обид и злости? Начать все заново с чистой страницы? Посмотрите на меня, хотите быть такими же? Нет, не хотите, никто не хочет. Гул только усилился, словно сотни обезумевших пчёл готовились броситься. Сюэ Ян рассмеялся и принялся рисовать проклятую метку на руке — ничего страшного, он все равно давно проклят всеми богами.***
Множество гостей занимали свои места за столами в пышно украшенном зале поместья. Все здоровались, улыбались, смеялись. Праздничные наряды переливались на свету сотен свечей, блестящие украшения пестрили разноцветными драгоценностями. Переплетения ароматов свежих цветов, благовоний и десятков демонов смешивались в вязкий тошнотворный запах. Мэн Яо, точнее тот, кто раньше назывался этим именем, всегда умел организовать пиршество, кем бы ни были его гости. Свое знание он получил быстро: короткая приветственная речь, пара комплиментов самым сильным и влиятельным, и вот он уже самый радушный хозяин, которого уважали все демоны. Все повторялось. Сюэ Ян с улыбкой наблюдал за тем, как он разговаривал с гостями, смеялся, шутил. Ничего не поменялось: сейчас или сотни лет назад Мэн Яо, как паук, всегда плел паутину лжи вокруг себя, куда бы ни ступил. Какой по счету это праздник, который он проводил рядом с ним? Десятый или сотый? Не хотел даже запоминать. Так получилось, что пару раз в год они встречались в глухих городах — Мэн Яо не задерживался на одном месте очень долго, а Сюэ Ян всегда был в поиске. Вчера они снова встретились, и Сюэ Ян был приглашен на праздник. Он сидел за столом в самом дальнем углу. Никто не захотел сесть с ним рядом. Никто не хотел поговорить с ним. Гости вежливо кланялись, но быстро пробегали мимо, чтобы тот не успел их окликнуть. Ему, в общем-то, было все равно. Раньше, еще когда он был человеком, многие смотрели и вели себя так же: боялись одного только взгляда и держались как можно дальше, но теперь все вели себя как-то другому. Что-то было не так. Он так и не мог понять что, но они мало его волновали. Они были нужны ему. Песнь прекрасных демониц и заливистый пьяный смех полнил зал. Кто-то пил, кто-то танцевал — все нашли себе занятие. Мэн Яо бесшумно опустился рядом с Сюэ Яном и поставил на стол второе блюдо с засахаренными ягодами — он всегда пытался угодить гостям, кем бы они ни были. Сюэ Ян привык, что рядом с ним было не нужно было не думать о крыше над головой и деньгах. Даже будучи демоном, он заработал благородную славу, а другие демоны, тем более, чтили его. — Как думаешь, почему к тебе никто не подходит? — с легкой улыбкой спросил он и осмотрелся. — Поздоровались и сбежали подальше. Пятьдесят пять гостей и нет ни одного, кто хотел бы сесть с тобой рядом. Разве не странно? — Что тут гадать, — фыркнул Сюэ Ян, принимаясь за ягоды, — боятся, вот и не подходят. Было бы хорошо, если бы ты тоже держался подальше. Низшие демоны, которые уже наслышаны про его силу, действительно сторонились его — если он встречал их по дороге, то они скрывались сию же секунду, а стоило только окликнуть кого-то, и они моментально застывали, как статуи, а их лица искажала безобразная гримаса выдавленного уважения, через которую просвечивался глубокий страх. — Да-да, боятся — снисходительно согласился Мэн Яо, — но не только. Ничего не изменилось за десятки лет — он продолжал делать вид, что знает все на свете. И не изменилось то, что это бесило до скрежета зубов. Сюэ Ян зло бросил: — Ну? — Твое поведение несколько отличается от обычных демонов, — Мэн Яо говорил медленно, словно рассуждал сам с собой, — все хотят силы, все хотят отомстить, но ты кидаешься, как истощенный путник на воду — голодно и дико. Их пугает твоя неугомонная жажда. Существо, которое год за годом бродит по миру, пожирает демонов, жжет чужие храмы, ночует в лесах, как животное, потерявшее хозяина, ищет его снова, и, в конце концов впадает в сумасшествие. Ах точно… — улыбнулся, — ты же знаешь, почему тебя начали бояться? — Нет, не знаю, — фыркнул Сюэ Ян, — мне плевать. Улыбка Мэн Яо стала еще шире. — Рассказывают историю, что однажды тебя пытались убить во сне несколько бродячих заклинателей. Нападавшие специально следили за тобой и выбрали день после уничтожения одной из деревень демонов, где ты убил сотню собратьев и был почти без сил. Так вот, ты лег спать, а неудавшиеся убийцы проникли в комнату и наложили печать на твой меч, но каково было их удивление, когда они узнали, что ты спишь с еще одним мечом. Чужим мечом, — он замолчал, выдохнул со смешком, — ты действительно спишь с его мечом? — Да, я действительно сплю с его мечом, — холодно подтвердил Сюэ Ян. — Если тебе это не нравится, то попробуй его забрать. Можешь начать прямо сейчас. В следующую секунду острие Шуанхуа оказалось под подбородком Мэн Яо, и в зале застыла тишина. Никто не повернулся в их сторону, но все звуки стихли: никто больше не смеялся, не пел, не говорил, не ел. — Я вот решил, что этим мечом не буду убивать людей, — Сюэ Ян широко улыбнулся, — но ты не человек, и ради тебя, своего друга, я могу сделать исключение. Вальяжным взмахом руки Мэн Яо показал гостям, что все нормально, но все продолжали молчать. Второй ладонью он отвел лезвие в сторону и беззаботно продолжил: — Нет-нет, не стоит, но спасибо за то, что назвал меня другом. Просто скажи, сколько лет ты уже бродишь из города в город? Сколько лет ты ищешь… — Давай конкретнее, — оборвал Сюэ Ян, все еще сжимая рукоять Шуанхуа, а вторую положил на Цзянцзай. Мэн Яо обвел замерший зал взглядом. — Они думают, что ты жалкий, — спокойно произнес он, — но не путай, они не жалеют тебя, они просто считают тебя жалким. Посмотри на их лица, там только страх и презрение. И я их понимаю. Не злись, хоть кто-то же должен говорить тебе правду. Иронично, что этим человеком стал тот, кто мог бы занять первое место среди лжецов. Но в этот раз Сюэ Ян был уверен — он был честен. Он налил себе вина и улыбнулся: — Мне плевать. — А на что тебе не плевать? — ухмыльнулся Мэн Яо. — На даочжана Сяо Синчэня? На того, которому ты хочешь отрезать ноги, чтобы он не смог сбежать от тебя снова? — он отодвинул от Сюэ Яна блюдо с ягодами, чтобы тот поднял на него взгляд. — Сюэ-сюн, почему, когда дело касается даочжана, ты становишься таким глупым и упертым? Разве тебе нечем заняться, кроме как тратить время на поиски того, кто не желает тебя знать и бросил тебя уже два раза? Тебе стоит подумать о себе и о том, зачем ты вернулся. Разве какой-то предатель важнее, чем твоя жизнь? Вместо ответа Сюэ Ян посмотрел ему в глаза и резко выхватил у него блюда. — А, — запоздало произнес Мэн Яо и умолк. Пиршество продолжилось, будто бы ничего и не было. Сюэ Ян постучал когтями по столу — ему надоело. Пятьдесят пять гостей, мелкие сошки, мнящие себя сильными демонами и распускающие о себе истории, хотя на деле могли убивать только босяков и раненых. Никто и не заметит, если их не станет. Никто не будет переживать. Никто не вспомнит о них. Таких, как они — тысячи тысяч. Мягкий голос Мэн Яо раздался возле уха. — Мне пора покинуть тебя. Я не люблю, когда на меня попадают брызги крови, а работать аккуратно ты не научился, — он улыбнулся и осторожно, словно проверяя, погладил по плечу, — приятного аппетита, но помни, у тебя пять часов. Очередной проклятый дом, ровно в двенадцать все здание уйдет под землю, и нужно выйти за порог, иначе вечности не хватит выбраться на свет из темных недр. Двери закрылись, раздался скрежет тяжелых ставней. Гости растерянно переглядывались. Их мертвенно белые лица, казалось, побледнели еще сильней. Пять часов до того, как все здание развалится на части, не оставив ни единой целой дощечки. Все же Мэн Яо был мастером по заметанию следов.***
Крики и плач заставили его оглохнуть, кровь, затекающая в глаза, — ослепнуть. Убийства давно перестали забавлять его; это стало работой, которая не приносила удовлетворения по её окончанию; это стало необходимостью, чтобы стать сильней и найти Сяо Синчэня. Наконец-то в зале застыла тишина, остался только удушливый запах смерти и крови. Сюэ Ян попытался двинуться с места, но свалился без сил. В раскрытых дверях Мэн Яо терпеливо ожидал его за порогом, но бежать на помощь не собирался. Стоял, обмахиваясь веером, морщась и постукивая ногтями по двери. — А ты не хочешь мне помочь, вместо того, чтобы просто стоять? — зашипел Сюэ Ян, пытаясь подняться. Сил на то, чтобы разозлиться, у него не было. На самом деле, помощь он бы и не принял — слишком уж дорога за нее плата; просто спросил, чтобы отвлечься. Тело не слушалось — порезанное десятком когтей и мечей, оно словно налилось свинцом. — Нет, — спокойно ответил Мэн Яо и презрительно посмотрел на испачканный кровью пол, — давай сам. Ты самостоятельный. Ты справишься, — он развел руки в стороны. — А может быть и нет. Крови так много, что деревянный пол не смог впитать все, и она собиралась в красные лужи, в одной из которых трепыхался Сюэ Ян. Он не смог разогнуть пальцы на рукояти Цзянцзай, словно она вросла в ладонь. Шуанхуа за поясом мешал двигаться, и ему пришлось снять его. — Может быть, выбросишь его? — заботливо предложил Мэн Яо Настоящий смех у него тихий и мерзкий, как у гиены. Сюэ Ян проклинал его каждый раз, когда опирался о пол и заставлял безвольное тело сдвинуться вперед хотя бы на чуть-чуть. Когда он смог вывалиться за порог, Мэн Яо был проклят пятьсот шестьдесят два раза, и, кажется, это было для него слишком мало. — Совсем устал, — жалостливо продолжил Мэн Яо, оглядывая Сюэ Яна у своих ног. Закинув его руку себе на плечо, он помог подняться, — столько смертей за одну ночь, ты так хорошо постарался. Надеюсь, ты остался доволен таким пополнением силы? Мне стоило больших трудов организовать это все для тебя. Какой раз уже помогаю тебе, а никакой благодарности в ответ. Каждый раз, устраивая подобное, он, скорее всего, надеялся, что Сюэ Яна все же кто-то сможет убить, но он всегда оставался жив. Они пробирались через густой лес, по лицу били влажные от росы ветки. За спиной громыхало, подобно ярой грозе с оглушающими раскатами грома. Добравшись до какого-то старого дома, Мэн Яо зашел внутрь по-хозяйски и бросил Сюэ Яна на скрипучую кровать. Хотя бы не на пол, как в прошлый раз. Сюэ Ян быстро перекатился на одну сторону, вытянулся, клацнул зубами от бессилия, а Мэн Яо сел рядом и заботливо убрал окровавленную прядь волос со лба, оставив там легкий поцелуй. — Проваливай, — Сюэ Ян попытался столкнуть его, но сил не хватило. Вместо сильного удара, он лишь легко коснулся его ногой, и Мэн Яо, ухватив его за щиколотку, снял с него обувь, улыбнулся. — Чэнмэй-сюн, почему ты такой грубый? Разве так полагается благодарить друзей за помощь? Завтра меня тут уже не будет, но сегодня ночью вдруг кто-то захочет найти тебя и отомстить, ты известная личность, но еще не такая пугающая, как Собиратель цветов под кровавым дождем, к которому все боятся приближаться, а так, молодая выскочка. Ты досягаемая цель, и, убив тебя, можно получить признание и капли славы, — он быстро расправлялся с испачканной одеждой, выбрасывая ее с кровати. — Тебе нужно время, чтобы восстановится. Подумай головой и не прогоняй меня. Нежные ладони легли на живот, кончики пальцев очертили рельеф мышц, Мэн Яо наклонился к его лицу, нагло взглянув в глаза, а Сюэ Ян поморщился, сплевывая кровь на подушку. От усталости и непереваренной энергии голова шла кругом, тело плавилось, как раскаленное железо в печи. — Может быть, тебе стоит отдохнуть? — прошептал Мэн Яо ему в губы и коснулся их языком, — есть ли смысл искать даочжана Сяо Синчэня, если ты знаешь, что он тебя не простит? — усмехнулся. — Или ты думаешь, что за то, что ты встанешь на колени перед падшим богом, он все же сделает это? — рассмеялся. — Что может быть хуже, чем постоянно быть в поисках кого-то? — Наверное, знать, что искать некого, — парировал Сюэ Ян и обнял за спину, — знать, что тот, кого бы ты хотел найти, точно мертв, или знать, что ты вернулся, а он — нет. Скрываться в веселье, пытаясь воссоздать свою жизнь, о которой мечтал. А, да, еще вечно бегать от своего старшего брата, потому что, даже будучи демоном, ты слабее, чем грозный бог войны, который мечтает о твоей голове на своем мече? Улыбка Мэн Яо выдержала удар, но больше не казалась такой уверенной и наглой — через фальшь сочилась глубокая усталость. — Да, ты совершенно прав, — тихо произнес он и опустился ниже, устраиваясь удобней на груди Сюэ Яна. — Что бы ты сказал своему среднему брату, если бы ты смог увидеться с ним? На полностью честный ответ надеяться не следовало. С Мэн Яо вообще не стоило ни на что надеяться, но он все равно спросил, потому что хотел услышать хотя бы что-то. Ложь, правда — никакой разницы. Ему просто нужно было знать, что можно будет сказать Сяо Синчэню в день их встречи, и он частенько задавал людям подобные вопросы. — Извинился бы, — сказал Мэн Яо и сразу же взмахнул рукой, — не пытайся понять. Ты все равно не знаешь, что значит это слово. Можешь не пробовать, тебе никто никогда не поверит. Впервые Сюэ Ян был с ним согласен. Он слишком устал, чтобы о чем-то думать, и лишь хотел сбросить его с себя, но не нашел сил, а когда он проснулся, Мэн Яо уже не было. Искать его было бессмысленно и совсем не хотелось. Хотелось увидеть его намного позже, желательно никогда, хотя он мечтал об этом каждый раз, когда просыпался после такой ночи, но почему-то они снова встречались.