Не верь никому

9 сентября, Шестьдесят седьмое шоссе 02:23

ЧонИн чувствовал, что вот-вот отключится. Он упорно вёл грузовик по дороге к Санчхону, понимая, что если решит притормозить сейчас, то может дорого заплатить за это. А в большом городе-курорте наверняка можно найти стоянку, загнать туда машину и постараться забыть о ней. Сидевший рядом Лу Хань всё ещё волновался, но уже начинал потихоньку приходить в себя: с лица исчезла сероватая бледность, и теперь он, открыв окно, смотрел на открывавшийся их глазам пейзаж. Они ехали по живописной лесистой местности, окружавшей Сингван и прилегающие районы, как зелёный пушистый воротник. Чем ближе к Санчхону, тем менее разнообразной и пышной казалась растительность, и вскоре лес сменился несколькими деревцами, в беспорядке разбросанными по полю.  — Что мы будем делать с этой колымагой? — вдруг спросил Лу Хань, отвернувшись от окна. — Её ведь не спрячешь…  — Пока оставим на стояке, — ровным о=тоном ответил ЧонИн, не отвлекаясь от дороги. — Ты ведь бывал раньше в Санчхоне, так?  — Ну, да, — ЛуХань передёрнул плечами. — Уже четвёртый год приезжаю туда на заработки. Я там был в июне и июле, а потом ребята из оркестра «Джаз-банда Стью» позвали меня с собой. Мы некоторое время гастролировали, да вот только неудачно, так что в сентябре я снова решил вернуться в Санчхон.  — Отлично, — коротко кивнул ЧонИн. — Есть ли в городе большая стояка автомобилей, где этот грузовик мог затеряться хотя бы на первое время? Немного подумав, Лу Хань медленно склонил голову.  — У вокзала есть, — проговорил он, почесав щёку. — Там огромная парковка, просто бескрайняя, и большие машины часто именно там и останавливаются, так как неподалёку выстроили новенький торговый центр. Именно в его магазины они и доставля…  — Стоянка платная? — резко перебил собеседника ЧонИн.  — Не знаю, — пожал плечами Лу Хань. — Не думаю; я там не видел никаких устройств для оплаты, да и шлагбаума нет. С облегчением вздохнув, ЧонИн улыбнулся: прекрасно, хотя бы одна проблема решена, пусть и частично. На таких парковках транспорт может стоять месяцами, и никого ничего не смутит: таковы курортные городки, куда постоянно приезжают новые люди на новых машинах. Но не только это обрадовало его: он узнал, что в Санчхоне есть вокзал. Санчхонский вокзал — «Санч вок». А цифры «319» могут быть номером прибывающего поезда… Или камерой хранения, что наиболее вероятно. Значит, тот миниатюрный ключик, который был завёрнут в записку, отпирает замок одной из этих камер… ЧонИн чуть сбросил скорость и плавно свернул под подсвеченный ночными лампочками указатель. Не стоило спешить: нужно было сначала удостовериться, существовали ли эти камеры, а потом уже подумать, что делать дальше. Они въехали в Санчхон около четырёх часов утра, и Лу Хань, пользуясь приложением-картой на смартфоне, направил ЧонИна на вокзал. Темнота стала их союзником: ни одна живая душа не увидела, как они запарковались у вокзала. Выбрав самое дальнее угловое место.  — Что ж, пока мы ничего не можем больше сделать, — вымолвил ЧонИн, надевая на плечо лямку своего рюкзака. — Лучше всего забыть об этом и просто продолжать жить дальше: не думаю, что тело того человека скоро обнаружат, но даже если его найдут через месяц или два, никто не свяжет нас с ним.  — Ага, — кивнул Лу Хань, перехватывая чехол с гитарой поудобнее. — А я через месяц и вовсе уеду отсюда: курортный сезон закончится и мне тут будет нечего делать.  — Это даже к лучшему, — ЧонИн вздохнул и, поманив за собой своего спутника, зашагал прочь. — Со временем всё образуется.  — Ну, не знаю, — Лу Хань поёжился, чуть замедлив шаг. — Боюсь, мне всю жизнь теперь будут сниться кошмары. ЧонИн нахмурился.  — Это пройдёт со временем, — уверенно проговорил он. — А теперь давай поговорим о насущном. Ты упоминал, что есть какой-то отель, где всегда нужны работники… Лу Хань радостно улыбнулся и закивал.  — Называется «Жемчужина морей», — протараторил он, почесав затылок. — Там хозяин в курортный сезон просто гребёт деньги лопатой, потому и платит щедро. Это не только отель, это ещё и ресторан, и огромный бассейн, и частный пляж. Ты ведь умеешь плавать, да? Просто ЧонДэ всегда нужны инструкторы и спасатели. Если нет, не страшно: можно и официантом устроиться. Ну, или танцором, но для этого нужно быть профессионалом.  — Всё в порядке, — ЧонИн вышел с территории парковки и встал под уличным фонарём, дававшим рассеянный голубоватый свет. — Я плаваю очень хорошо.  — Тем лучше, — Лу Хань остановился рядом. — Давай пойдём туда сразу же, чтобы встретиться с ЧонДэ пораньше: если мы в таком виде заявимся в отель, когда там посетители, с нами даже не станут разговаривать. Склонив голову, ЧонИн пошёл за Лу Ханем. Сначала фонари светили неярко, но вскорости они выбрались на одну из центральных улиц, где постоянно кипела жизнь. Ослепляющие неоновые вывески, броская система лампочек, огромные завлекающие надписи — всё создано для того, чтобы развлечь даже самого искушенного туриста. Пока они шли по извилистым улицам, начало светать. Серый, невзрачный свет медленно заливал всё вокруг, а потом его сменил показавшийся из-за горизонта красноватый солнечный диск. Розовые лучи превращали всё вокруг в волшебную страну, и поэтому «Жемчужина морей» потрясла ЧонИна до глубины души. Величественное строение, напоминавшее самые выдающиеся замки Европы, было белым, но сейчас, в свете восходящего светила, оно казалось оранжевато-розовым. Огромные окна бликовали, а парадные ворота гостеприимно распахнули чьи-то услужливые руки, и было легко представить, как сюда въезжает повозка, запряженная шестёркой лошадей, — она и вправду подходила сюда куда больше, чем два видавших виды путника. Лу Хань ещё был бледноват, но уже оправился от шока: инстинкты выживать брали верх, кроме того, его здоровая и гибкая психика стремилась к равновесию. Мертвец ещё долго будет приходить к нему в ночных кошмарах, но он справится — это точно. ЧонИн встречал раньше людей такого типа: они жаловались больше всех, но в итоге с лёгкостью справлялись с теми душевными испытаниями, на которых ломались все остальные. Китаец преспокойно подошёл к стойке администрации и, улыбнувшись дежурившей там пожилой даме с волосами, стянутыми в тугой высокий пучок, сказал, что ему необходимо видеть Ким ЧонДэ по вопросу трудоустройства. Дежурная смерила их обоих подозрительным взглядом. Запыленная одежда и грязные физиономии явно не внушали ей доверия, но, тем не менее, она процедила, что сейчас позовёт его.  — А вы пока подождите там, — коротко вымолвила она, указал ручкой на малозаметную белую дверку рядом со служебным входом. ЧонИн и Лу Хань послушно проследовали в указанном направлении, прекрасно понимая намерение дежурной убрать их с глаз долой, чтобы посетителей не смущал заштатный вид двоих путников, смотревшихся в этом шикарном вестибюле совершенно не к месту. Комнатка, куда они скрылись, представляла собой склад для уборщика — чистенький, опрятный и пахнущий лимонным чистящим средством квадратный короб со слуховым окошком под потолком. На открытых полках стенного стеллажа ровными рядами стояли бутылочки с бытовой химией, а на нижних уровнях, в больших пластиковых разноцветных коробках, хранили инвентарь: щетки, губки, насадки для швабр, резиновые перчатки, тряпки. У другой стены, как солдаты в строю, высились вёдра разной ёмкости, тут же стояла тележка — пустая и тщательно отмытая. В углу были составлены швабры и мётлы.  — Милое местечко, — Лу Хань, прислонив гитару к стене, перевернул одно из вёдер дном вверх и уселся на него. — Чёрт, как же я устал! Надеюсь, ЧонДэ не заставит меня работать сразу же? Обычно живая музыка играет у него вечерами, но кто знает, что он удумал. Иногда он меняет график, как в прошлом году, когда… Китаец продолжал болтать, но ЧонИн его не слушал. Отойдя к стеллажу, он напряжённо думал о том, что с ними произошло; забыть об этом мешал ключик, оттягивавший правый карман его брюк. ЧонИну хотелось ринуться на вокзал и проверить камеру хранения немедленно, но он понимал, что эта ошибка может стать его последней. Те, кто пытал того человека, так и не открыли его тайны: видимо, он слишком быстро умер. В любом случае, они не знали ни о содержании записки, ни о ключе, но существовала вероятность, что они всё ещё неподалёку: следили за теми, кого выбрали мальчиками для битья. В любом случае, тело найдут, как и машину. Это произойдёт нескоро: может, через три-четыре месяца, может, даже позже, так что фора есть: за это время можно успеть и разузнать, что заперто в камере хранения на вокзале, и придумать, что можно сделать с грузовиком, на котором ЧонИн и Лу Хань приехали в Санчхон. Беспокоило только одно: та белая машина, которая следовала за ними по пятам до заправки… Автомобиль был довольно неприметным; маловероятно, что ЧонИн узнает его, если ещё раз увидит. Но стоило ли этого бояться? Те, кто пытал того человека в кузове, не убивали его непосредственно, и даже для того, чтобы спрятать труп, им не хватило храбрости. Может, это была не настоящая мафия, а какая-нибудь мелкая шайка воришек, которые в жизни не нюхали человеческой крови? Если так, что ж, в таком случае, это им не повезло: они и понятия не имели, на кого напоролись в поисках козла отпущения. ЧонИн хмыкнул и повернулся к двери: та как раз плавно открылась, и в комнату вошёл незнакомец. Лу Хань посмотрел туда же; глаза его расширились. Он быстро вскочил с перевёрнутого ведра и заулыбался, быстро затараторив:  — Господин Ким ЧонДэ, как я рад вас видеть! Вижу, у вас сезон в самом разгаре; так неудивительно, ведь слухи о «Жемчужине морей» дошли аж до северных районов страны! Кстати, вы прекрасно выглядите: ничуть не изменились с того времени, когда я видел вас в последний раз.  — Ну, да, — фыркнул незнакомец, смеряя обоих путников внимательным взглядом. — Немудрено не измениться за месяц. Он был высок и худ, с треугольным костистым лицом, проницательными блестящими глазами и ртом с поднятыми кверху уголками. Зачёсанные назад и набриолиненные чёрные с проседью волосы и тонкие усики над верхней губой придавали ему вид гангстера прямиком из ревущих двадцатых; образ довершали белый костюм, лёгкие теннисные туфли и тяжёлые дорогие часы на тонком левом запястье. Пальцы, сжимающие незажжённую сигару, были унизаны кольцами.  — Я вот хотел спросить… — Лу Хань неуверенно замялся. — Вам ведь ещё нужны музыканты? Ким ЧонДэ усмехнулся и спрятал сигару во внутренний карман пиджака.  — Тебе повезло, — вымолвил он, засунув руки в карманы брюк и начав раскачиваться туда-сюда, переступая с пятки на носок. — И музыкант, и помощник для СеХуна мне очень нужны, так что я тебя беру без разговоров. Но только пообещай мне, чтобы больше не было никаких сюрпризов: я такого крайне не люблю, сынок.  — Конечно! — Лу Хань замахал руками. — Я тут точно до октября, сэр!  — Очень хорошо, — ЧонДэ медленно перевёл взгляд на ЧонИна. — А твой друг что? Он тоже музыкант?  — О, нет, он куда круче, — Лу Хань подошёл ближе и с гордостью положил ладонь ЧонИну на плечо. — Плавает, как рыба, босс. Он может работать у вас спасателем, может — инструктором. Вам ведь как раз такого персонала и не хватало. Поджав губы, ЧонДэ подошёл ближе. ЧонИн напрягся, вдруг почувствовав, как волоски у него на руках встали дыбом. Интуиция солдата вновь включилась и скандировала: «Опасность! Опасность!», но ЧонИн, не обращая внимания, продолжал любезно улыбаться. В самом деле, чего тут бояться? Кто опасен: этот коммерсант с повадками Дугласа Фербенкса? Да ладно! Что он может сделать, ударить его сигарой? Но всё же блеск умных глаз ЧонДэ отдавал могильным холодом. ЧонИн едва заметно поёжился, но умудрился сохранить лицо даже под этим тяжёлым взором, сканирующим всю его подноготную, словно рентгеновский луч.  — Как рыба, говоришь? — ЧонДэ провёл языком за щекой. — Что ж, мне и правда нужны смельчаки, не боящиеся воды. Он отошёл на шаг назад и улыбнулся.  — Лу Хань проводит тебя до бараков, сынок, — произнёс он. — Тридцать седьмой и тридцать восьмой у меня свободны; займёте их. Ключи у СеХуна, как и обычно; он и проинструктирует тебя насчёт того, когда выступать. Что же касается тебя, сынок, — ЧонДэ чуть сощурил глаза, переведя взор на ЧонИна, — то с тобой мы ещё пообщаемся. Как освоишься, спроси у СеХуна, где меня найти, и приходи: поболтаем насчёт твоих обязанностей. Закончив эту фразу, ЧонДэ развернулся и, толкнув дверь, вышел из каморки. Лу Хань едва слышно захихикал и толкнул ЧонИна в бок, прошептав: «Вот это повезло!».  — Договоры мы заключать не будем? — тихо спросил ЧонИн, склонив голову набок.  — Не-а, — Лу Хань подхватил свои рюкзак и гитару, — так ты денег больше получишь. Да и зачем эти договоры: по ним ведь и отследить могут, а так просто сидишь тут, работаешь, получаешь нал и живёшь припеваючи.  — Ясно, — ЧонИн поправил лямки своей сумки на плечах. — А кто это — СеХун?  — Главный бармен, — Лу Хань вышел из каморки, но направился не ко главному входу, а налево, к лифтам, сделал ЧонИну знак следовать за собой. — Он вроде правой руки ЧонДэ; его доверенное лицо. Со всеми вопросами нужно к нему: он всё знает. Только вот… Китаец прошёл мимо лифтов и, открыв дверь с табличкой «Только для персонала», с серьёзным видом обернулся.  — Я бы на твоём месте остерегался СеХуна, — тихо вымолвил он. — Мутный тип, и доверять ему никак нельзя. ЧонИн коротко кивнул, Лу Хань в ответ согласно дёрнул головой, и они направились вперёд. Им пришлось пройти по блинному и узкому коридору, сверкавшему белизной, и в конце пути они вышли к рекреационной площадке. Зрелище, открывшееся перед их глазами, было воистину захватывающим: огромный бассейн с голубоватой водой, ровные ряды шезлонгов, высокий трамплин словно сошли с гавайской открытки. Чуть поодаль располагался бар: он прятался под соломенным навесом, даря прохладу в жаркие дни и защиту от мороси в непогожие часы. Справа, в отдельно стоявшем здании, разметили ресторан: его вывеска была видна издалека, а блюда, изображенные на картинках на стенде рядом, гарантированно возбуждали аппетит. Имелся тут и спуск к морю, и вдали виднелся ухоженный пляж с навесами, а также ровные ряды маленьких белых домиков, окна которых блестели в лучах взошедшего солнца.  — Вон то и есть бараки, — Лу Хань ткнул пальцем в сторону домиков. — Давай сначала подойдём к СеХуну за ключами, чтобы бросить вещи, а потом уже займёмся делами: мне же ещё ему с напитками помогать. Лу Хань бодро направился к бару, но на полпути замер и обернулся.  — Ты, наверное, э-э-э… — он перехватил гитару поудобнее и поскрёб затылок свободной рукой. — Про то… Ну, ты знаешь… Мы забудем?  — Забывать глупо, — резко ответил ЧонИн, нахмурившись. — Маловероятно, но всё же полиция может добраться до нас, если найдут и тело, и машину, и как-то их свяжут. Для такого случая нам нужно отрепетировать показания, чтобы копы нам поверили. Побледнев, Лу Хань закусил губу.  — Знаешь, я ведь никогда не видел… Ну, этих… Покойников, — прошептал он, стиснув пальцами лямку рюкзака. — Я стараюсь, забыть, но мне страшно.  — Это естественная реакция, — ЧонИн скрестил руки на груди. — Не волнуйся; со временем станет легче. Лу Хань вздохнул и понурил голову.  — Кто бы мог подумать, что со мной произойдёт подобное, — тихо произнёс он. — Я же ведь обычный музыкант…  — О таком судьба никогда не предупреждает, — ЧонИн, прищурившись на солнце, посмотрел в сторону моря. — Но раз уж это случилось, нам придётся что-нибудь придумать, чтобы не получить наказания за преступление, которого мы не совершали. Покосившись на него, Лу Хань хлюпнул носом и, внезапно подавшись вперёд, прошептал:  — Спасибо за то, что тогда всё взял на себя.  — Всё в порядке, — ЧонИн махнул рукой. — Я тоже был в этом заинтересован.  — Нет, я серьёзно, — Лу Хань широко распахнул и без того большие глаза. — Я постараюсь отблагодарить тебя, друг. И знай: никому здесь нельзя доверять, кроме меня. Понимаешь? Не верь никому. Бросив эту таинственную фразу, он развернулся на пятках и поспешил к бару. ЧонИн, нахмурившись, поспешил следом. При ближайшем рассмотрении ниша с соломенным навесом оказалась довольно комфортной: чуть поодаль были размещены две бамбуковые стены, поставленные углом. Рядом с ними стояло несколько столиков — для тех, кто предпочитал кушать и купаться отдельно. Бар же поражал обилием напитков. Бутылки различной ёмкости и вида рядами стояли на полках, а на стойке в виде довольно пухлой книги лежало меню. За стойкой орудовал высокий молодой человек с мрачным выражением лица. Несмотря на то, что день обещал быть жарким, он облачился в брюки, плотную белую рубашку и жилет, и при этом держался вполне естественно. Никто бы не назвал его плосковатое лицо благородным или одухотворённым, но он был красив, даже несмотря на то, что его густые волосы были выкрашены в блонд.  — Эй, СеХун! — Лу Хань, подойдя ближе, хлопнул ладонью по стойке бара. — Как дела?  — Так же, как и месяц назад, — сурово ответил бармен, подняв на нарушителя спокойствия тяжёлый взгляд. — Вернулся, значит.  — Точно, — Лу Хань дружелюбно улыбнулся. — Всё как в старые добрые времена: днём буду помогать тебе, а вечером — играть на гитаре. Кстати, Хулио ещё выступает?  — Нет, — СеХун взял тряпку и начал демонстративно протирать стойку в том месте, где китаец коснулся её рукой. — Уехал прочь сразу же за тобой. ЧонДэ рвал и метал: ему пришлось самому садиться за пианино, чтобы посетители получили живую музыку, которую он так страстно рекламирует.  — О… — Лу Хань удивлённо присвистнул. — Хотел бы я услышать, как он играет. Исподлобья посмотрев на него, СеХун вздохнул и процедил:  — Достаточно пустой болтовни. ЧонДэ тебя принял?  — Принял, — кивнул Лу Хань. — И моего друга тоже, только с ним он ещё побеседует, но я думаю, что его трудоустройство — это дело решённое. Сам ведь знаешь, как не хватает спасателей и инструкторов… В общем, нам нужны ключи от тридцать седьмого и тридцать восьмого. Коротко кивнув, СеХун нырнул куда-то под стойку, повозился там с полминуты, а потом выпрямился и положил на стойку два ключа.  — Во всех бараках есть горячая вод, — вымолвило он, смерив ЧонИна и Лу Ханя презрительным взглядом. — Настоятельно рекомендую принять душ, а одежду — постирать в прачечной отеля.