Не верь никому

15 сентября, отель «Жемчужина морей» 05:20

Джунгли умели окутывать иллюзиями, как плотным коконом. Они манили и в то же время отталкивали, ослепляя каждого волной звуков, запахов, прикосновений и картин, но на самом деле это был великий обман. Татаху — это огромная могила для них всех, место ужаса. Только сейчас он по-настоящему осознал, что может и не вернуться. Эти аборигены были жестоки и безжалостны, оберегая то, что считали своим: они без колебания убили капитана Кима, когда тот отправился к ним парламентером. Сегодня с утра его обнаружили: он лежал в зарослях, едва прикрытый большими листьями дикого папоротника; тело обезглавили, а голову закопали ниже, под трупом. Местные верили, что если провести такой погребальный ритуал над врагом, то его душа будет вечно мучиться, и переродиться снова он никогда не сможет. Бедный капитан Ким… Произошедшее надломило боевой дух элитного подразделения из Ёнчона, и даже выговоры командующего больше не оказывали того самого бодрящего эффекта, который до сих пор помогал им двигаться дальше. Но назад дороги не было. Джунгли пахли влажностью, папоротниками, чуть подгнившими фруктами и дождём. Тут никогда не было тихо: крики животных, шум пальм и растений, журчание речонок, протекавших через заросли, заполняли звуками всё вокруг, заставляя сходить с ума или надеяться, что когда-нибудь это закончится. Единственные, кто умудрялся передвигаться бесшумно, — это самые опасные твари на Татаху. Местные аборигены. Невысокие люди с тёмной оливковой кожей, плоскими носами, вывороченными губами, одетые в шкуры и вооруженные копьями с каменными наконечниками или острыми кинжалами, которые они изготавливали из заточенных костей животных. После встречи с этими маленькими чернявыми созданиями никто не выживал: они были беспощадны к тем, кто вторгся на их территорию. Заросли какого-то растения, похожего на лавровый лист, кишели насекомыми. Они переползали на тело, забирались под воротник и противно щекотали вспотевшую кожу своими лапками. Стряхивать их с себя надо было крайне осторожно, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание местных воинов. Как ужасно сидеть здесь и просто ждать, надеясь, что смерть сама не найдёт тебя! Шорох листвы, раздавшийся слева, заставил вздрогнуть, но то была всего лишь жаба, деловито прыгавшая по своим делам. Какое облегчение! Но блаженное чувство длилось недолго: внезапно раздался едва слышный свист, и острое, как бритва, лезвие прижалось к шее, почти проколов кожу. ЧонИн вздрогнул и… Проснулся. Он, мокрый от пота, лежал на узкой кровати в скромном помещении со светлыми стенами и современной немногочисленной мебелью. Единственное окно было закрыто жалюзи, но пластиковые пластинки всё же пропускали первые весёлые лучи солнца. Издали слышались крики чаек. Ах, да, конечно. Он в Сингване, в бараке для служащих отеля, где работал уже почти неделю. Татаху, с его ужасами и постоянным страхом смерти, остался далеко позади. Служба на том проклятом острове была погребена в прошлом. Отдышавшись, ЧонИн медленно сел в кровати и потянулся за мобильником, чтобы проверить время. Двадцать минут шестого. Ровно через десять минут должен был сработать будильник. ЧонИн усмехнулся и провёл ладонью по лбу, стирая испарину. Что ж, десять минут роли не играли; нужно вставать и начинать новый день: чистить бассейн, наполнять его свежей водой, проводить уроки для желающих научиться плавать и нырять, следить за безопасностью и изредка помогать в ресторане. Эта рутина уже стала для него привычной. ЧонИн поднялся на ноги и потянулся. Барак, в который его поселили, был тесным и скудно обставленным, но после армейских шалашей это казалось настоящим дворцом, просто королевской роскошью. Мебель: кровать, шкаф, стол и стул — были из светлого дерева, немного хлипковатыми и явно дешёвыми, но всё же целыми и прекрасно выполняющими свои функции. А ванная, пусть и похожая на чулан, предусматривала горячую воду. Жизнь явно удалась. ЧонИн лениво поднял руки кверху и медленно направился к двери в купальню, на ходу стягивая с себя шорты, в которых спал. Стоя под резкими тёплыми струями и тщательно намыливаясь, он думал о том единственном жутком приключении, которое пережил не на острове Татаху, а уже на родной земле. Кто был тот человек, умерший от сердечного приступа? Почему он так старался сохранить тайну маленького ключика, приклеенного под париком, и, скорее всего, отпирающего одну из привокзальных камер хранения? Любопытство не давало покоя: нужно было обязательно проверить триста девятнадцатую ячейку и узнать, что же такое там хранилось, но пока такого шанса не выпадало: Ким ЧонДэ оказался довольно требовательным работодателем, использовавшим своих служащих по полной. К тому же он был подозрительным по отношению к новым членам коллектива, что при его богатстве не являлось удивительным. Но сегодня — ЧонИн твёрдо решил — он поедет в город и выяснит, что же хранится в камере; ради чего тот человек в грузовике был готов даже принять пытки. Но сначала необходимо заняться делами: ЧонДэ не терпел лени и отлынивания от труда. Правда, его щедрость компенсировала строгость, но всё же на такой работе лучше не расслабляться. Быстро облачившись в купальный костюм и надев сверху футболку и шорты, ЧонИн деловым шагом направился к бассейну, пока ещё пустовавшему в столь ранний час. СеХун, однако, уже вышел на работу: он мыл вымощенный плиткой пол в закусочной и на приветствие ЧонИна ответил лишь лёгким кивком. Вычистить бассейн, проверить оборудование, проследить, чтобы в раздевалках царила чистота и порядок, отремонтировать один из трамплинов… На всё ушло не так-то много времени, и у ЧонИна оставался в запасе час — вполне достаточно для того, чтобы сгонять в город и проверить, что же лежало в таинственной камере хранения. ЧонДэ вышел из отеля и спокойно подошёл к СеХуну. Последний тут же выпрямился и, опершись на швабру, внимательно слушал босса. Они оба улыбались, что обычно не было свойственно СеХуну, но, наверное, тут играло роль положение ЧонДэ в этом отеле. Сложно не начать подстраиваться под человека, от которого зависишь на сто процентов. Закончив разговор с СеХуном, ЧонДэ подошёл к ЧонИну. В углу рта хозяин отеля держал зубочистку, а в пальцах сжимал трость, которая, впрочем, играла лишь декоративную роль. Белая шляпа была надвинута на глаза, как носили в двадцатых, а льняной костюм явно недавно гладили.  — Как дела в нашем оазисе? — спросил ЧонДэ, пристально глядя ЧонИну прямо в глаза. — Проблем нет?  — Всё идеально, — ЧонИн кивнул в сторону бассейна. — Он вычищен, и всё проверено. Что касается второго трамплина, я его уже отремонтировал.  — Вот как, — ЧонДэ поднял брови. — Оперативно.  — Стараюсь, — ЧонИн улыбнулся. — Но есть одно нововведение, которое я бы хотел с вами обсудить. ЧонДэ перегнал зубочистку в другой конец рта и коротко кивнул с отрывистым: «Продолжай». ЧонИн склонил голову и снова заговорил:  — Все три трамплина, которыми оснащён бассейн, достаточно низкие. Некоторым из молодых постояльцев хотелось бы чего-нибудь поэкстремальнее. Я взял на себя смелость заняться поисками и нашёл в Санчхоне мастера, который мог бы с этим помочь. Трамплин у него почти готов; ему нужно только подтверждение заказа. Установить его могу я сам, так что за работы платить не нужно. ЧонДэ присвистнул и вытащил зубочистку изо рта.  — Признаюсь, я тебя недооценил, — вымолвил он, внимательно осматривая собеседника с головы до ног. — Что ж, идея неплохая. Честно говоря, я не понимаю, чем их так привлекает идея биться об воду с большой высоты, но если таково желание постояльцев, то кто я такой, чтобы противиться?  — Замечательно, — ЧонИн широко улыбнулся. — Могу я воспользоваться автомобилем, чтобы привезти трамплин?  — Сколько угодно, — махнул рукой ЧонДэ. — Пойдём в гараж; я скажу МёнСу, чтобы он дал тебе выбрать машину. И он резко развернулся на каблуках, быстро зашагав по бежевым плиткам в сторону здания. ЧонИн поспешил следом, стараясь, чтобы выражение лица не выдало его: сейчас нужно сохранять спокойствие и никак не выдавать волнение, ведь уже очень скоро ему откроется тайна, ради которой погиб тот человек из кузова грузового автомобиля. МёнСу оказался высоким и стройным юношей, имевшем странную привычку не смотреть в глаза собеседнику. Он довольно расторопно подал ЧонИну требуемую машину — синий пикап, выглядевший довольно новеньким, — и, обращаясь к одной из несущих колонн, проинформировал, что бак залит полностью.  — Просто чудесно, — ЧонДэ улыбнулся и похлопал МёнСу по плечу. — Вы оба молодцы. Как же приятно пребывать в окружении таких ответственных молодых людей! МёнСу покраснел, а ЧонИн, выдав своё стандартное полувоенное «Рад стараться!», скользнул в кабину.  — Подожди, — ЧонДэ, придержав пикап за дверь, порылся во внутреннем кармане пиджака и достал внушительную пачку банкнот. — Ты, видимо, забыл, что за трамплин придётся расплачиваться, сынок. Возьми. Сдачу можешь оставить себе: считай это премией за хорошую работу. ЧонИн улыбнулся, взяв деньги и спрятав их в карман шорт, надетых поверх купального костюма. ЧонДэ отступил в сторону, и пикап медленно тронулся с места. Повинуясь какому-то непонятному порыву, ЧонИн посмотрел в зеркало заднего вида. ЧонДэ стоял в дверях гаража и, сняв шляпу, обмахивался ею. С такого расстояния было невозможно рассмотреть выражение его лица, но почему-то казалось, что он улыбался. ЧонИн потряс головой и постарался сосредоточиться на дороге. Машина, к счастью, была оснащена навигационным прибором, так что ему не потребовалось разбираться с картой или плутать по незнакомым дорогам, которые порой могли образовывать настоящий лабиринт. Человек, с которым он договорился о трамплине, жил чуть поодаль от Санчхона. У него имелась собственная мастерская, для которой требовалось много места, поэтому его владения могли поразить людей, привыкших к более скромным строениям. Однако каждый квадратный метр этих просторных помещений использовался с толком. Как и рассчитывал ЧонИн, всё уже было подготовлено. Мастер несколько удивился расчёту наличными, но особо виду не подал: его смущение выдали только слегка приподнятые брови. ЧонИн с его помощью погрузил разобранную конструкцию в кузов пикапа, и они попрощались, договорившись о дальнейшем взаимовыгодном сотрудничестве. Выехав с территории мастерской, ЧонИн чуть увеличил скорость. Он выполнил задание и теперь мог беспрепятственно ехать к вокзалу, чтобы наконец-то сделать то, о чём думал почти неделю. Он не боялся привлечь внимание: в Санчхон часто ездили из соседнего Сингвана, поэтому путешественники на пикапах внимание не привлекали. К тому же, в это время года в шортах и футболке поверх купального костюма ходило примерно шестьдесят процентов мужского населения приморских городов, так что он абсолютно ничем не выделялся из толпы. Стоянка автомобилей у вокзала в такой ранний час почти пустовала, и ЧонИн спокойно припарковался подальше от входа. Пройдя в здание вокзала, он остановился перед картой, чтобы изучить её и самому понять, где именно находятся камеры хранения. Он здраво рассудил, что лучше не спрашивать об этом ни служащих вокзала, ни местных: его могли запомнить, а это уже чревато нехорошими последствиями. Камеры хранения располагались в пристройке к зданию вокзала, и к ним можно было пройти через небольшую кофейню из тех, в которых подавали завтраки круглые сутки. Сами камеры представляли собой ровные ряды стеллажей с плотно закрывающимися дверцами. Огромное их количество вызывало удивление: Санчхон был достаточно небольшим городом, и вряд ли добрая половина их действительно требовалась. К тому же это затрудняло поиск нужной ячейки. Но сложные задачи никогда не останавливали ЧонИна. Он двинулся по рядам, пытаясь уловить логику нумерации ячеек. К счастью, никакой путаницы тут не было: триста девятнадцатая оказалась под триста восемнадцатой и над триста двадцатой, как и положено. Маленькая замочная скважина манила к себе, как магнит, гипнотизируя и привлекая. ЧонИн глубоко вдохнул, чтобы успокоить сердце, которое почему-то зашлось в неистовом беге. Цель так близко; ни к чему волноваться. Сейчас, в столь ранний час, камерами никто не пользуется, а те немногие пассажиры, путь которых лежал на вокзал, спешили на работу, и им некогда разглядывать каждого человека, значит, его никто не заметит. Вытащив из кармана ключик, ЧонИн наклонился и, оглядевшись, вставил его в замочную скважину. Он вошёл идеально, и ЧонИн, игнорируя капельку пота, скатившуюся у него по лбу на кончик носа, медленно и плавно повернул ключ и потянул дверцу на себя. Внутри, в небольшом прямоугольном пространстве из стандартных металлических стенок, покрашенных серой краской, стоял небольшой чемоданчик из кожи. Он явно прошёл огонь и воду: местами обивка была порвана, местами — даже порезана. Всю переднюю часть украшали наклейки. Как на странно, замок на чемодане был новым, электронным, совершенно не подходящим к самой вещи, и представлял собой небольшой дисплей и цифровую клавиатуру. Что ж, код можно и взломать, но об этом он подумает позже. ЧонИн решительно взял чемоданчик за ручку и, прикрыв дверцу камеры хранения, зашагал к выходу. Он внимательно смотрел по сторонам, но те ему никто не встретился до самой двери кофейни. Какое облегчение! Ещё несколько шагов — и он свободен! ЧонИн прошёл мимо столиков, стараясь не пересекаться взглядом с редкими посетителями, и вдруг услышал за спиной отрывистое: «Эй!». Ссутулившись, он невольно ускорил шаг, надеясь, что обращались не к нему, но тщетно: за спиной раздались громкие шаги, а затем на его плечо опустилась ладонь. Обречённо оглянувшись, ЧонИн обомлел: перед ним стоял тот самый молодой человек, с которым он виделся в Сингване; кажется, его звали Ким МинСок. Сейчас, как и тогда, он был облачен в полицейскую форму и излучал дружелюбие.  — Вы ведь… — юноша нахмурился. — Ким ЧонИн, так? Вы проезжали через Сингван, и мы встретились у Криса в закусочной, помните?  — Конечно, — ЧонИн выдавил улыбку.  — Так значит, вы сюда ехали? — МинСок с любопытством склонил голову набок. — Устроились куда-нибудь? А то сейчас это просто, туристический сезон начался.  — Да, устроился, — ЧонИн, переминаясь с ноги на ногу, отчаянно размышлял, как бы избавиться от навязчивого собеседника.  — А у нас такой ужас случился, не поверите, — МинСок вытаращил свои и без того большие глаза. — Убийство! Представляете: в нашей-то деревне! ЧонИн ахнул и покачнулся; ему внезапно стало дурно. Конечно, он понимал: рано или поздно тело, которое они с Лу Ханем закопали, найдут, но не рассчитывал, что это произойдёт так скоро.  — Прямо на поле лежала, представляете? — полицейский всплеснул руками. — Голову и кисти рук ей отрезали и похоронили под телом, а вокруг — вороны… Такой ужас! Прищурившись, ЧонИн начал вслушиваться в путаные речи МинСока внимательнее.  — «Она»? — переспросил он. — Убитая — женщина?  — Ага, — полицейский несколько раз кивнул; его явно распирало от желания поделиться со случайным знакомым всеми деталями расследования. — Мне вообще-то нельзя об этом распространяться, но вы ведь лицо незаинтересованное и меня не выдадите? Получив ожидаемый кивок, МинСок просиял и нетерпеливо продолжил:  — Мой босс её обнаружил. Шериф Бён БэкХён; только вы его не видели, к сожалению, а он бы вам понравился. Немного старой закалки, а ещё машину никогда не моет, но так он хороший… В общем, он делал объезд, чтобы проверить, всё ли в порядке, а то недавно мать фермера Чона жаловалась, что она видела какого-то пьянчугу, который проходил прямо рядом с их домом. Так вот, остановился он у кукурузного поля… Знаете, эти поля принадлежат фермеру Мину: он тот ещё брюзга и ворчун, но вообще нормальный. Если попросишь подсобить — всегда поможет. Один раз мы с ним вместе вытаскивали машину из грязи, и, скажу честно, я бы без него не справился… Ну вот, останавливается, стало быть, шериф у кукурузного поля фермера Мина и видит, что вдалеке кружат вороны. Так и раньше бывало: сосед Мина — фермер Чон — держит коров, и иногда старые особи приходили умирать на поле Мина. Ох, и ругались же тогда эти двое! Только теперь, когда старого Чона сменил его внук, ругань сошла на нет: этот молодой Чон и покричать-то не может, только смотрит своими круглыми глазами и хлопает ресницами, пока дед Мин ему выговаривает…. Но я отвлёкся. Короче, шериф Бён подумал, что опять в поле пала корова, и пошёл проверить, чтобы потом сообщить Чону точное место, откуда нужно увозить труп. Он шёл, ориентируясь на ворон, а когда добрался до того места, чуть не упал… Но он, конечно, не упал бы: шериф у нас — крепкий орешек, он никогда бы не свалился без чувств, хотя ему за двадцать пять лет ни разу не приходилось сталкиваться с убийствами. Тем более, тут, у нас, в тихом краю, где вообще ничего не происходит. То ли дело в столице… В общем, шериф увидел тело: оно лежало посреди круга, который преступник сделал. Он срезал все кукурузные стебли, представляете? И посреди положил убитую. Кошмар, правда? Шериф говорит, если не справимся, нужно будет запрашивать помощь из столицы, и я, честно говоря, на это надеюсь: так можно будет завести полезные знакомства и уехать куда-нибудь подальше от этой деревни, где карьеру уж точно не сделаешь. ЧонИн медленно выдохнул сквозь сжатые зубы. Речь совершенно точно не шла о том несчастном, которого они нашли в кузове, но, может быть, с этой безвестной женщиной зверски расправился тот же самый человек, который пытал незнакомца из грузовика? В любом случае, лучше держаться подальше от этого дела и от сингванских полицейских. Этот ретивый юноша узнал его, что не очень хорошо, ведь через те места нечасто проезжают чужаки, и он вполне мог стать основным подозреваемым по делу. С другой стороны, он просто остановился ненадолго в гостинице Криса и тут же уехал, причём довольно давно. Судя по рассказу МинСока, тело убитой было оставлено на открытом пространстве, и если её бы лишили жизни в тот день, когда в Сингване был ЧонИн, вороны проявили бы себя намного раньше. Так что беспокоиться не о чем. Ну, или… Почти не о чем.  — А что это у вас? — МинСок с любопытством посмотрел на чемоданчик в руках у ЧонИна. — Выглядит довольно… Ретро, я бы сказал.  — Ничего особенного, — ЧонИн выдавил улыбку. — Я ездил сюда по делам, и один друг просил меня забрать это по пути.  — Во-о-от как, — протянул МинСок. — Что ж, тогда…  — Прошу прощения, — ЧонИн прервал собеседника. — Мне пора идти. Я устроился на работу в «Жемчужину морей», а тамошний хозяин не позволяет своим работникам расслабляться.  — Конечно, конечно! — полицейский суетливо отошёл в сторону. — Было приятно с вами пообщаться! Обязательно как-нибудь ещё… Знаете, я сегодня специально решил рано с утра расслабиться и выпить кофе подальше от нашего Сингвана, пока шериф не проснулся и не начал расследование. А теперь мне тоже, пожалуй, пора. С трудом дождавшись окончания этой фразы, ЧонИн коротко поклонился и заторопился к выходу, молясь всем богам, чтобы этот болтун не увязался за ним. Он шёл, не останавливаясь, до самой парковки, где стоял пикап, и только забравшись в кабину, смог отдышаться. Положив злосчастный чемоданчик на соседнее сиденье, ЧонИн завёл двигатель и аккуратно выехал со стоянки, на ходу раздумывая, какую же тайну хранил и не пожелал выдать умерший в кузове.