Инкубаториум Киборгвилля

      Доктор Бей умылся. Несколько минут он стоял перед зеркалом и смотрел в свои уставшие глаза. Он общался с самим собой, задавал вопросы и искал ответы. Он заставлял себя выйти из ванной комнаты и пойти работать. Сил не было. Желания тоже не было. Он не перегорел, но достиг точки истощения, и такое положение вещей не радовало.       Справившись с апатией, отталкиваясь руками от стен и старательно удерживая равновесие, он дошёл до лестницы, а затем, удерживаясь за поручни, медленно, с болью и трудом, спустился на первый этаж. Уилл пил кофе, сидя на стуле и закинув ногу на ногу. Он хмурил лоб, что-то читал, не обращая внимания на экспериментатора, переваливающегося на стонущих от отёка ногах.       — Перед тем, как я уйду в кабинет, скажи мне, Уилл… ты готов начать минимальное физическое воспитание Рип? — спросил Олденвуд Грей у молодого человека, который оставался в напряженном молчании, вызванном своей крайней заинтересованностью.       — Именно этим я сейчас и занимаюсь, — отвечает молодой человек и развернул свой планшет таким образом, чтобы продемонстрировать экран и информацию, которая там отображена, — Когда вы планируете перейти к следующим экспериментам, и каким образом они будут проходить? — спросил он, наблюдая за тем, как доктор Бей упорно двигался к двери, ведущей на улицу.       — Пока что он будет подвергаться температурному воздействию, как ты знаешь из наших ранних разговоров. Далее, в моих планах, немного поработать с электричеством, с нервами и всей нервной системой. Для этого, в моих планах просветить все цепочки, посмотреть на их структурную целостность и после этого целенаправленно погонять разным видом воздействия. Так же, по возможности, и спасибо за это уровню нашего развития, я хочу просветить мозг… точнее области мозга. Посмотреть на то, насколько превалируют одни и насколько, наоборот, периферийны другие. К сожалению, пока что нельзя узнать того, какое из полушарий является ведущим, и в какую сторону будет направлено мышление Неона, но, я думаю, нет смысла настолько сильно спешить с этим. Когда подрастет, тогда мы сами все увидим, — проговорил доктор Бей, — На счет статьи… молодец! Меньшего я от тебя и не ожидал. Только смотри, не переусердствуй! Для проведения тех тестов нам нужен свежий образец, потому что, если он будет в состоянии утомления или, что еще хуже, в состоянии переутомления, вся работа будет… хотя… чуть позже в любом случае надо будет про… хотя, нет, давай так… чуть позже, когда я буду готов, я попрошу тебя по полной программе отзаниматься с нашим младенцем, чтобы посмотреть то… чтобы найти точку максимального нервного утомления! Таким образом мы всегда сможем отслеживать границу, чтобы не переступать за нее и только отодвигать все дальше, дальше и дальше. Таким образом мы сможем добиться идеального состояния нервной системы и, в таком случае, всю эту работу необходимо проделывать в ближайшие сроки! — доктор Бей, не смотря на крайне паскудное самочувствие, размышлял очень ясно и понимал то, что он хочет сделать, а главное, он прекрасно знал о том, для чего и по какой причине необходимо сделать тот или иной набор тестов. Да, он потихоньку ругал себя за то, что не видел целостной картинки и отталкивался от случайных мыслей, но, с другой стороны, он был крайне рад тому, что за всю свою жизнь так и не превратился в планировщика, который начинает паниковать каждый раз, когда что-то идет не по плану. Олденвуд Грей был рад тому, что сумел сохранить гибкость своего мышления.