Инкубаториум Киборгвилля

      — Да, — с одной стороны спокойно, с другой стороны с большой долей горечи ответила Вандая, — Вы подобрали совершенное слово для описания того, что со мной произошло, — сказала она, — И теперь я не знаю как мне быть и что мне делать, — девушка посмотрела на экспериментатора и во взгляде её был вопрос и мольба о помощи. Доктор Бей понимал это, но не знал того, каким образом он может помочь и что сделать для этого. В добавок к этому, старые обиды кипели внутри и не давали ему ни единого повода, чтобы попытаться оказать помощь.       — Я подумаю о том, что я могу сделать, — ответил экспериментатор, — … единственное, если ты не хочешь привлекать лишнее внимание… если ты не хочешь чтобы тебя выключили, ты должна вести себя… нормально, как до этого… и я понимаю, насколько это жестко по отношению к тебе, но другого варианта просто нет, — доктор Олденвуд Грей был серьезен, — Так что, выбор за тобой. По факту, выборов у тебя несколько, — девушка с надеждой посмотрела на экспериментатора, — Либо ты сразу говоришь о том, чтобы тебя выключили и не мучаешь ни нас, ни себя. Либо ты ведешь себя таким образом, как вела себя до этого… и последний вариант — самый жесткий для тебя и для нас: ты начинаешь вести себя как свои предшественники, и все заканчивается максимально печально для всех, — сухо проговорил мужчина, продолжая смотреть на идеальное воплощение человека из силикона, пластика и металла.       — И это все? — в голосе Вандаи послышалось разочарование, — … неужели это все, что вы можете сделать для меня… сейчас?.. — запнувшись выдавила она из себя, и это было настолько натурально, что экспериментатор на секунду потерял ощущение нереальности. В этот миг, буквально на несколько секунд, андроид словно отключился. Она закрыла свои глаза так, как обычно это делает тот, кто сдерживает подступившие слезы. Далее, они просто стояли друг напротив друга, всего несколько секунд, и все это время экспериментатор внимательно наблюдал за сотрудницей их подземного дома и ждал продолжения разговора, но он даже не предполагал того, что на самом деле произойдет дальше.       — Вот как, — сказала Вандая, открыв свои глаза, — Теперь я понимаю… точнее, теперь я поняла то, почему вы стараетесь держаться столь отстраненно и от людей, и от меня в частности, сохраняя общение в рамках крайней вежливости, — девушка сделала шаг вперед и дистанция между ними стала равной двум кулакам, — Так много боли и страданий, — она смотрела на Олденвуда Грея глазами полными понимания и сострадания.       — Лучше отойди, — сказал экспериментатор, — И я понимаю, когда мы с тобой общаемся на равных, но факт того, что ты влезла в мое личное дело и разворошила события… еще и пытаешься сыграть на моих чувствах… — он закипал от гнева, — И что ты хочешь после этого?! Ты хочешь, чтобы я был мягким и пушистым?! И теперь, зная мою историю, выкопав её из глубин Глобал, ты думаешь что сможешь понять меня?! — спросил он у сотрудницы станции.       — Думаю да, смогу, — девушка распрямилась, — В моем распоряжении весь опыт, который хранится в Глобал! — сказала она, — И поверьте, он гораздо больше того, который способен уместиться в черепной коробке…       — Родная моя… ты рискуешь переступить и без того очень тонкую грань… если это случится, то я не стану церемониться, не стану думать и сразу же отправлю тебя в утиль. Да, я не испытаю удовольствия от этого… и, честно говоря, скорее всего испытаю боль утраты, потому что я привык к тебе, но, девочка, не пытайся надавить на меня. Я не сломался тогда, не сломаюсь и сейчас, — сказал экспериментатор, — И советую тебе хранить язык за зубами… я не знаю каким образом и в каких архивах ты откопала данные, и это меня не сильно волнует… но, если ты попробуешь рассказать об этом хоть одной живой душе… — теперь Олденвуд Грей, при помощи костыля сделал неровный шаг вперед, оставив между собой и Вандаей дистанцию в кулак, — … я немедленно и самолично разберу тебя на мелкие детали. И это не шутка… — он был серьезен и скулы гуляли волнами от напряжения.