Инкубаториум Киборгвилля

      Вандая смотрела на него так, как тысячи, десятки тысяч раз смотрели на него другие девушки, с которыми он так или иначе работал и возглавлял какие бы то ни было исследования. Она смотрела на него со смесью ненависти, презрения, сильной тошноты и полного смирения. Вандая понимала, что перед ней стоит человек слова и сделает он сделает ровно то, о чем говорит. Также, внутри нее переплелось несколько сильных эмоциональных потоков, главный из которых говорил ей: «Лучше живи как живется, нежели уйди в забвение бесцельно». Андроид внезапно поняла следующее: пускай практически всех представителей её вида уничтожили на войне, но всех их и создали люди. Внезапно для себя, девушка поняла, что человечество поступила согласно правилу избавления от ненужных вещей, то есть, если что-то сломается, то это необходимо выкинуть. А если что-то не до конца сломалось, но способно поломать какие-то другие вещи или навредить людям, это необходимо доломать, чтобы если кто-то найдет эту вещь, то не было бы ни возможности, ни соблазна воспользоваться, после чего выкинуть.       — Х… х… хорошо, мистер Бей, — девушка ослабила шею, после чего её голова покорно опустилась вниз и практически коснулась точеных ключиц под искусственной кожей, — Я вас поняла… я хочу остаться здесь, с вами, — она говорила не поднимая своей головы, — … и я сохраню вашу тайну… — девушка постепенно, позвонок за позвонком, распрямила шею и посмотрела в глаза своего работодателя, после чего сказала, — Но знайте, если вы захотите поговорить об этом… если вам станет невыносимо одиноко… — она не успела закончить. Доктор Бей сделал еще один неровный шаг вперед, слегка убрал голову в сторону, чтобы не столкнуться лбами, и прижался к телу андроида своим телом, а краешком губ практически коснулся уха.       — Не смей… послушай сейчас внимательно и запиши себе на подкорку… — его губы были сжаты, зубы практически касались друг друга на каждом слове, — … не смей напоминать… не смей даже пытаться заговорить о… — его дыхание сперло, он жестко сглотнул, пытаясь проговорить то, что хотел, — … никогда не пытайся заговорить со мной или с кем-нибудь еще о моей… с… с… с… — он спотыкался, но в итоге нашел в себе силы, чтобы закончить предложение, — … о моей семье! — практически выкашлял он, — Ты все поняла?! — спросил он и сделал один неуверенный шаг назад. Его колотило от приступа гнева, заполнившего его мысли и душу под завязку. Он хотел расправиться с андроидом прямо здесь и сейчас, и был готов вызвать охрану вооруженную ЭМП-10, чтобы от нее не осталось ни единого следа, и в этот миг экспериментатор был готов забить на пополняющееся скопление сотрудников, которые ничего не знают о том, что им приходится работать бок о бок с силиконовыми.       Вандая посмотрела на работодателя. Она поняла о нем совершенно все. В одну секунду она связала все факты и поняла совершенно все. Девушка увидела и тотальную тоску, и совершенное отшельничество, и страх перед повторными событиями, и отчаянную решимость уничтожать всех представителей её в том случае, если история повторится в жизненном цикле. Она увидела это так, будто бы читала детскую, максимально простенькую книгу и ужаснулась. Да, именно ужаснулась. «Неужели такое бывает?» — подумала она о его близких, которых больше нет: «Неужели человек может быть настолько привязанным к другим?».       — Ты все поняла?! — повторил свой вопрос Бей Олденвуд Грей, который до сих пор не получил никакого ответа от оцепеневшей Вандаи. У него внутри был ураган, сформированный из-за столкновения холодного рассудка и горячего сердца.       — Да, мистер Бей. Я вас поняла, — ответила андроид, и хотела было мило улыбнуться в манере «словно ничего и не было», но сдержалась, моментально поняв неуместность такой улыбки. Вместо этого, одной рукой она взяла свободную от костыля руку экспериментатора, затем сверху положила свою вторую руку и нежно погладила. А потом просто отпустила, развернулась и ушла в сторону входных дверей, чтобы присоединиться к членам её подземной семьи, которые встречали мерно прибывающих гостей.