Инкубаториум Киборгвилля

      — Эм… да… нормально все… — замялся я. — Просто… так много всего было вчера. И мне кажется, что я поспал всего несколько часов, проснулся и изменившийся мир ничуть не изменился, оставшись таким, как был и до всех этих изменений, — сказал я и сам задумался над сказанным, после чего добавил. — Да… наверное то, что я сказал, идеально описывает мое нынешнее состояние и, знаешь, дедушка, я не пойму того, как сам отношусь к этому. Наверное, просто необходимо время, чтобы сделать некоторые выводы. Вот и все… — я посмотрел на то, как доктор Бей Олденвуд Грей устало улыбнулся. — Скажите, что мы будем сегодня делать? Есть какие-нибудь планы? — на лице экспериментатора мелькнула тень сомненья. Обычно нечто такое можно было заметить в те моменты, когда он начинал обдумывать какие-то свои решения, которые принимал раньше, а потом начинал размышлять над целесообразностью этих самых решений и искать слабые и сильные стороны, определяя для себя: хочет ли он совершить задуманное или передумал.       — Сегодня… — он произнес это и замолчал, — … сегодня мы отправимся в гости… — доктор продолжил говорить, после чего вновь прервался на небольшую паузу, — … в гости к моим очень старым и очень добрым друзьям, которых я сам не видел очень много лет… — он закашлялся, — … после большой трагедии, случившейся в моей жизни… — вновь нас посетила тишина, — … трагедии, связанной с восстанием силиконовых, войной с ними… — я представил старика и его манеру говорить, как механизм двигателя внутреннего сгорания, который заводился при помощи электрического пробоя, а еще точнее, который пытался завестись, но по причине плохого срабатывания контакта, на данный момент терпел крах, — … не виделся с момента той трагедии, которая изменила мою жизнь, меня и все мои взгляды на существование… — старик посмотрел на меня, как на нечто чужеродное, как на нечто такое, что собирается вмешаться в его личные дела и устроить там полный переполох, хотя я ничего такого не подразумевал, — … в принципе, ты обо всем узнаешь сам… у меня будет только одна просьба к тебе… пожалуйста, сохрани все свои вопросы до того момента, пока мы не вернёмся в этот самый дом. Пусть это будет неким местом откровений, которое предназначено для молчания, обдумывания, для вопросов и ответов… — сказал он и посмотрел мне в глаза. — Поэтому, пожалуйста, смотри, слушай, спрашивай во время встречи, но все свои вопросы лично ко мне, касающиеся ответа на твой главный вопрос, оставь до того момента, пока мы не вернёмся, — сказал он, — … и всего того, что касается Инкубаториума… хорошо? — старик смотрел на меня так, что я не смог сказать ничего кроме: «Да… я вас понял, дедушка… конечно…»       Вандая зашла к нам как раз в тот момент, когда мы закончили нашу беседу. Она, как это в большинстве случаев и было, всем своим видом излучала самый яркий и нежный свет. Андроид зашла в комнату в самый подходящий для этого момент — когда один разговор уже был завершен и в нем были расставлены все точки и когда новый разговор еще не успел начаться… то есть, она зашла, наполнив собой тот самый промежуток, что стремился превратиться в продолжительную, тяжелую и неловкую паузу. Вандая появилась и спросила: «Ну, что, мальчики, вы готовы к новому дню, который необходимо начать с нормального завтрака?!» — на её лице была улыбка, которая просто обещала, что этот день будет хорошим и наполненным знаниями.       — Да… в принципе да… — по-прежнему задумчиво ответил доктор Бей. — Только… мне необходимо сделать один звонок, прежде чем сесть за стол. Этот вызов связан с нашим последующим, возможно послеобеденным, вечерним и, может быть, завтрашним времяпрепровождением, — экспериментатор поднял свою голову, после чего уперся ладонями в бедра и помог себе встать. Он направился к небольшому комоду, на котором ночью оставил свое связное. Мужчина подошел, взял его, проделал какие-то небольшие манипуляции после чего спустя несколько секунд мы услышали бодрый, веселый, старческий голос.