Инкубаториум Киборгвилля

      Вместо этого мне пришлось подавить в себе своё любопытство, свои чувства… себя… вместо этого мы пошли и присоединились к начинающемуся застолью, где веселились люди из состава трёх семей. Мы присоединились к ним, но внутри-то! Внутри бушевал огонь! Холодный огонь! Как бы парадоксально это ни было! И он не сжигал… он поглощал! Сначала быстро, как губка впитывает воду, а потом степенно, медленно, как в полный штиль пламя обращает в чёрную, погнутую, полосу спичку. Так я себя чувствовал весь вечер, наблюдая за тем, как дедушка постепенно напивался в сопровождении своих друзей… отвечая на большое количество совершенно глупых вопросов и пытаясь не отличаться от детей, что являлись внуками друзей экспериментатора… все это было ужасно сложно, учитывая все то, о чем мне хотелось спросить.       Когда застолье закончилось, Вандая вместе со мной ушла в гостевой домик, рассчитанный на две семьи. Таким образом, мы с тетушкой-андроидом расположились в одной половине этого здания, для старика была отведена вторая половина, но тот не спешил присоединиться к нам, так как с головой ушел в воспоминания и ностальгию… так как он был занят своими друзьями! И я мог это понять… более того, я прекрасно понимал, но мое внутреннее самоощущение требовало разговора. Причем, попытавшись задать некоторые вопросы Вандае, я получил крайне пространные ответы, которые выводили в никуда. Она искусно отбивалась от каждой моей попытки завязать разговор и… вот к примеру… если ребенок будет задавать один и тот же вопрос на счет какого-нибудь мультика, в котором людям или животным в какой-то момент будет причиняться боль… вот, если ребенок зациклится и начнет спрашивать: «А почему им больно?.., а им больно?.., но ведь им же больно?», то единственным верным ответом будет: «А почему ты думаешь о том, что им больно?», иные попытки объяснить что-то приведут к полному провалу и закономерному «почему?», что вновь и вновь будет приводить в первоначальную точку… так и тут, каждый раз, когда я пытался начать разговор о моей настоящей маме, Вандая уходила от ответа, вгоняя меня в тупик, на выход из которого я тратил много времени и в итоге в очередной раз пытался вбросить тему между строк уже в следующей беседе, но и там она отлавливала коварные мысли вывести на диалог и обрывала все непробиваемой стеной своей железной логики.       Ночь прошла в мучениях. Особенно тогда, когда я услышал возвращение старого экспериментатора. По звуку шагов я понял, что он не в том состоянии, чтобы разговаривать… «Зачем, старик, ты сказал о моей маме… настоящей маме? Для чего ты подписал меня на такие мучения, зная о том, что я захочу узнать обо всем и сразу?! Или… почему ты не рассказал мне об этом раньше? Вчера, когда мы ехали за фаст-фудом? Или утром, в тот момент, перед тем как взял с меня слово о том, чтобы все вопросы касаемо меня я задам тогда, когда мы останемся наедине?! Неужели ты пытаешься преподать мне какой-то урок?!» — вот о чем мне пришлось думать до самого утра… не смыкая глаз… уставившись куда-то в пространство надо мной.       Следующий день начался с одной стороны очень рано, а с другой очень поздно… такое разделение было связано с тем, что мы с Вандаей, что продолжала молчать, вышли из домика около восьми утра. Она повела меня погулять по парковой территории особняка. Здесь была небольшая роща, небольшой цветочный садик и все это располагалось не так далеко от озера. Голубого, как само небо, что раскинулось над нами и при одном только взгляде на это великолепие мне казалось что мы находимся в невероятно правдоподобной симуляции. Чтобы развеять хотя бы это смятение, мы подошли поближе и я попробовал рукой воду. Она оказалась такой, какой должна была быть на самом деле. Этим настоящий мир отличался от вымышленного в пространстве Синтети: внешняя идеальность в большинстве своем, не могла передать некоторые тактильные особенности и так вода сочилась меж пальцев, могла обладать температурой и сохраняла все свои качества, кроме одного, непередаваемого… в симуляции она стекала бы с руки как с покрытого воском полированного куска стали… в некоторых случаях это помогало найти то самое необходимое отличие, чтобы не потерять грань реальности и не сойти с ума.