Инкубаториум Киборгвилля

      — Дедушка… у меня есть вопросы и их много, и каждый из вопросов мучает меня, — сказал я совершенно честно. — Но самый главный из вопросов, который у меня есть… эм… я хочу узнать о том, кто моя мама?! — доктор Бей не понял сказанного мной и начал рассказывать о Исиде. Я не стал перебивать старика, потому что потребность получения ответа на этот вопрос тоже входила в необходимый для самоидентификации перечень, потому что иначе я не мог бы воспринимать её… это было бы слишком сложно — жить с незнакомым мне человеком, которого я знаю ровно на доступную мне половину… даже Вандаю к этому моменту я знал намного лучше.       Я выждал того момента, пока Бей Олденвуд Грей не закончил повествование, после чего сказал: «Да… но ведь Исида, она моя мама ровно наполовину. Ровно также, как и Уилл ровно наполовину мой отец» и тут в моей голове возник ранее не интересующий меня вопрос: «А почему Уилл отец наполовину? Он также как и Исида лишь назначен на эту должность для воспитания меня или… он родной? Или у меня есть настоящий отец?! А если и есть, то кто он и почему я никогда раньше его не видел? Никогда раньше ничего не слышал о нем?» сильным градом на сознание осыпалась новая тема, требующая разъяснения. В связи с этим эмоционально-погодным явлением, я замер и замолчал в попытке собраться с мыслями. В это время экспериментатор пребывал в поисках правильных слов. Я видел, что он не хочет касаться темы о моей настоящей матери, но это было неизбежным, неотвратимым и необходимым для меня…       — Знаешь, Неон, — с какого-то момента и практически полностью он перестал называть меня «Рип», что сильно удивляло, — … я не могу дать тебе ответ на этот вопрос прямо здесь и сейчас… — старик замялся. — Будет правильнее, если я покажу тебе все то, что у меня имеется на этот счёт, но это случится после нашего возвращения в Киборгвилль… а еще точнее тогда, когда ты будешь к этому готов… и я сам определю этот момент, — услышанное заинтересовало меня, о чем я тут же спросил: «Что это значит?» — Дело в том, что у нас есть видео о твоём рождении… в него включено личное дело той женщины, что даровала тебе жизнь. Там не так много… что-то вроде интервью, в котором она рассказала совсем чуть-чуть о своей жизни, кем она была и о том, почему она подписывает своего будущего ребёнка на странную, в некотором смысле устрашающую учесть, — ответил старик. — Но она была хорошей женщиной… поверь мне… — он посмотрел сначала куда-то в небо, а потом мне в глаза. — Знаешь, мальчик… я могу сказать то, что обычно говорят в таких ситуациях, но не стану, потому что не имею никакого права на это, — сказал старик, после чего замолчал, таким образом давая мне возможность обдумать и задать свой следующий вопрос. Таким стал: «А кто, в таком случае, Уилл и кем действительно был мой настоящий отец?» меня действительно волновало это, просто потому что раньше я об этом никогда не думал, но появившись, этот вопрос взволновал…       — А вот это хороший вопрос, — сказал старик. — Я не знаю… твоя мать… я имею в виду, твоя настоящая мать… она отказалась рассказывать о том, кем был тот мужчина, как его зовут и чем он занимается, хотя, бесспорно, она знала все об этом. Почему так, я тоже не знаю. Возможно, причина заключается в том… в той причине, по которой она приняла решение за тебя и отдала тебя в наши руки, на наше воспитание, — Бей Олденвуд Грей был искренен и это чувствовалось, — … а вот касаемо того, кто такой Уилл… это молодой парень, который в какой-то момент, самоотверженно, так же, как и Исида, согласился стать твоим родителем. Вот и все… в смысле, это все, что я могу сказать по этому поводу, — вот, что сказал мне экспериментатор, после чего умолк… «Как?! Почему?!» — впервые в своей жизни я почувствовал чистый гнев, вскочил с места, закричал. До этого никогда в своей жизни ничего подобного со мной не случалось, а тут… я не мог сдержаться! Мне было больно, страшно, непонятно, и все это кипело во мне одной густой, бурлящей кашей! Практически магмой!.., а болело, потому что выжигало!       — Успокойся, мальчик, — сказал старик и тут я понял следующее: «Меня раздражает то, когда он обращается ко мне «мальчик»! Меня просто бесит такая его манера разговаривать! Словно мы — совершенно чужие люди… словно он не имеет никакого отношения ко мне, моей жизни, моему воспитанию! Но ведь это не так!» — в связи с этими мыслями мне очень захотелось ударить его… в принципе, именно это я и сделал, вскипев до предела.