Инкубаториум Киборгвилля

      А я не знал что сказать… что ответить… потому что услышанное было для меня настолько же большим и необъятным, как небо и Синтети вместе взятые. Я не мог представить размеров и объемов возложенного на меня — маленького мальчика. «Старик… а тебе не кажется что это не честно? Тебе не кажется, что для одного этого слишком много?» — эта мысль не должна была покинуть моей головы, но… то ли экспериментатор подверг свой мозг некоторым модификациям и теперь мог читать мысли, то ли я прошептал то, что было у меня на уме… доктор Бей услышал эту мысль.       Нахмурившись, он сел на диван, после чего пригласил меня занять место рядом. Не сопротивляясь, не пытаясь препираться, я быстро прыгнул рядом и уставился в противоположную стену, на которой висел какой-то непонятный, очень странный арт-объект типа «картина гуашью». За все время пребывания в этом доме, я впервые начал обращать внимание на мелкие и не очень детали, которых оказалось очень много. Это были и трещины в побелке. Это были мягко приятно скрипящие половицы. Это были какие-то небольшие статуэтки и разного рода картины, в которых, однако, прослеживались общие черты: уникальный почерк того, кто рисовал. До этого у меня не было ни времени, ни повода смотреть по сторонам, а сейчас, потеряв точку фокусировки, все необходимые компоненты нашлись и появление интереса стало совершенно логичным исходом. В данный момент мой мозг, что привык работать на все сто процентов, искал источник информации. По всем моим предположениям, таковым должен был стать старик, который услышал то, что на данный момент не должно было покинуть моих мыслей, но мозг сам выбрал то, на что можно направить все внимание.       — Что это за картина? — спросил я и тем самым перебил экспериментатора, что медленно и не самым ловким образом пытался мне дать объяснение на ранее услышанный вопрос… или нет, на самом деле я даже не понимал, что на самом деле Олденвуд Грей формулирует какой-то уже свой вопрос. В данный момент мне это было безразлично. Меня интересовало изображение волн, которые сочетали в себе небесно-голубые и совершенно алые, горящие кострами посиделок на свежем воздухе краски. Почему-то мне казалось, что такого сочетания быть не должно, что оно нереально, но я его видел, и в принципе все неплохо гармонировало! Я даже вспоминал один урок Хлои и её слова перебивали восприятие действительности своим веселым звоном: «Неон, смотри… в изображении все должно быть в гармонии! Даже из чего-то, казалось бы, совершенно несочетаемого, тоже можно соорудить нечто гармоничное, правда, времени придется потратить гораздо больше, потому что, в таком случае, одними примитивами не обойтись. В таком случае в игру вступают формы и конструкции, то как они переплетаются друг с другом и образуют одну общую композицию. Даже с несочетающимися цветами можно так играть, только очень осторожно, чтобы не нарушить тонкую грань между… а еще, для таких экспериментов эту самую грань надо найти, буквально нащупать своим сознанием, зафиксировать и постараться реализовать… так, чтобы одно подчеркивало и дополняло другое за счет полного отторжения. Это сложно, но это возможно».       — Что за картина? — повторил дедушка, смущенный тем, что этим утром я вел себя не так, как обычно и быстро переключался, либо отключался от действительности. — Ты про вон ту, на стене? — спросил он, проследив за тем, куда именно направлен мой взгляд и отыскав привлекшее меня произведение. — Это… эм… рисунок моей супруги, — вокруг шеи старика обвилась теплая змея золотой цепочки и колечка. — Нэа… она иногда баловалась гуашью… несколько её таких вот проектов даже ушли из-под молотка на аукционах ценителей. Тогда она заработала прям очень достойные деньги! И я был горд… но гордость моя заключалась не в финансовом вопросе, а в востребованности… — он запнулся, — … а почему ты спросил об этом? — старик нахмурился и посмотрел на меня с вопросительным выражением: его брови стянулись к переносице, губы были слегка напряжены, а глаза приоткрыты чуть шире обычного. Все эти детали придавали вопросительному выражению оттенок крайней озадаченности и даже непонимания.