Инкубаториум Киборгвилля

      Зайдя в класс с таким опозданием я привлёк внимание не только одноклассников, но и преподавателя. Все посмотрели на меня как на прокаженного. «Присаживайся, раз пришёл!» — сказал строгий мужчина, который вёл у нас большинство дисциплин. Его кустистые огромные брови, напоминающие двух мохнатых гусениц, направились навстречу друг к другу. Это всегда выглядело достаточно забавно и каждый раз вызывало легкую улыбку. Благо, все уже привыкли к этой моей эмоции и никто уже не обращал на неё особого внимания. Все просто смирились с тем, что я такой и это было чем-то непонятным для меня: вот интересно, чем пользуется социум… каким таким рычагом оно приводится в движение под названием «привычка»? По какому принципу вешает на того или иного ярлык? Ведь, если разобраться, у каждого в нашем классе есть своё определенное предназначение в данной социальной группе: вот заучка, вот клоун-идиот, вот просто парень о котором все знают и о котором никто ничего не может сказать…       С этими мыслями я шёл на своё место и тут подумал вот над чем: «Интересно, а почему происходит такое дробление на роли? Ведь насколько я могу узнать из документальных материалов прошлого и нынешнего, ничего не меняется… все стабильно-одинаково из года в год, из учебного класса в класс! Как такое вообще возможно, чтобы столь не похожие коллективы людей были настолько одинаковыми несмотря ни на что?!» — это заставило меня не только замедлиться, но и остановиться, чем призвало одного из местных хулиганов зашвырнуть в меня бумажкой и этот бросок был очень метким. Он попал мне четко в висок, и то ли из-за моей сосредоточенности, то ли от неожиданности, то ли от обоих показателей сразу, я дернулся буквально всем своим телом, вскинув руки в направлении нашего искусственного неба Инкубаториума и в этот момент у меня появился ещё один ужаснувший меня вопрос: «Интересно… они знают о том, где находятся или эти дети тоже часть эксперимента и их держат в неведении… или же они просто актеры и тот остолоп, который прицельно бьет бумагой в голову, просто играет отведенную ему роль?! И если это так, получается, что все вокруг играют? Ну или почти все вокруг…» я наблюдал за тем, как руки поднимаются высоко вверх, а затем плавно опускаются вниз… я сделал долгий выдох, подумав о следующем: «А какая разница? Просто, не стоит думать об этом… не стоит заморачиваться… и тогда все будет нормально!»       Я посмотрел в сторону снайпера, но ничего ему не сказал. Думаю, в этом не было никакого смысла… я просто посмотрел в его сторону, после чего направился на свое место, ведь именно это было моей нынешней обязанностью, которую я должен был соблюсти во имя порядка. Я прекрасно знал о том, что при желании мог бы сломать этому человеку руку, но в этом не было никакого смысла… в натуральном насилии не было никакого смысла…       Урок продолжился с того момента, на котором и остановился. Почти все ученики послушно уперлись своими носами в учебники и тетрадки. Я мог даже не смотреть по сторонам, прекрасно чувствуя окружение… а потом раздался звонок, огласивший конец занятия, начало перемены и плавный переход от одной дисциплины к другой и вот в этот промежуток времени ко мне подошли те, кто представлял группу так называемых «хулиганов». Во главе этой шайки был как раз тот парень, который бросил в меня бумажкой. Я знал о том, что они подошли позлорадствовать и посмеяться над тем, как я встрепенулся и вскинул руки. Это было слишком предсказуемо даже для таких, как он и его друзья.       — Гляньте-ка! Наш странненький как обычно выделился и мало того что опоздал на занятия, так еще и зашел, присыпая на ходу! Как не стыдно! — он рассмеялся, вместе с этим призывая своих подельников рассмеяться следом. — Может тебя разбудить?! Может быть тебя надо выдернуть из твоего воображаемого мира пони и радуги? — спросил он, даже не понимая того, о чем говорит, даже не осознавая того, что пользуется настолько нормированным и избитым набором фраз и эмоций, что больше походит на андроида, запрограммированного… Данная мысль стала новым камнем преткновения, которая унесла меня в мир размышлений, в котором я пропустил практически весь монолог, направленный на меня и очнулся только в самом конце.