Инкубаториум Киборгвилля

      — Фу!.. какая пошлость и глупость, — усмехнулась андроид. — И получается ты попал под удары, тебя отволокли в дом, там тебе предложили то, о чем ты мне только что рассказал, а потом ты просто ушёл?.. — спросила она и я согласно кивнул в ответ. — А в чем смысл? — она скорчила такое лицо, какое может сделать только человек: выражение было переполнено недоумением и тошнотой. — Вот не понимаю я вас, людей! Уже шестнадцать лет, больше, я живу вместе с вами и пытаюсь понять безграничность вашей души и бездонность того идиотизма, в который вы прыгаете как в омут, и не могу… иногда складывается такое ощущение, что идиотизм, которым вы живете и есть душа, а душа — это идиотизм, который даёт вам, не знаю… человечность… — в очередной раз в новом свете мне представилось это самое понятие, которое, словно специально, в последние несколько суток выстреливало со всех сторон. — И это самое забавное в вас, людях! Какое-то отсутствие ортодоксальной рациональности… она у вас извращённая… и извращённая просто донельзя! И вот мне, как машине, видимо, просто не дано понять причинности тех или иных действий, хотя вы, мясные, явно сможете найти то, как объяснить те или иные свои выпады, — наедине со мной, иногда, она называла людей мясными, ровно так же, как и я иногда называл андроидов силиконовыми. В какой-то момент она познала ироничность подобных ярлыков и сама начала накладывать свои собственные на тех или иных людей и на человечество в общем и целом, и мне это нравилось. Это говорило, что андроид, который был рожден разумным, но не был наделен душевностью, учился точно так же как и я, и познавал эту жизнь вместе со мной, только по своему.       Мне нечего было сказать или добавить на слова Вандаи, которая была права. Единственное, чего мне хотелось — это спокойствия. То есть, в этот самый момент я предельно ясно понял, что за последние несколько дней я соскучился по спокойствию, но складывалось такое чувство, что таковое мне даже сниться не будет в ближайшее время… как бы то ни было, я попросил представительницу силиконовой расы оставить меня одного. Я сказал: «Дай мне принять душ! Переодеться… и спустя некоторое время я спущусь на первый этаж… надеюсь, к этому моменту консилиум, собранный ради выяснения слепых зон камер наблюдения Инкубаториума будет окончен. Я очень голоден и… ну… я понимаю что в скором времени мне предстоит появиться на первом уроке и отвести в школу Амару, но ты не могла бы приготовить что-нибудь плотное, прямо сейчас?» и Вандая, выслушав, покорно кивнула и ушла. Она всегда была тактична и обладала пониманием того, когда стоит остаться, а когда стоит уйти, и это качество я ценил в ней больше всего. Это качество сильно отличало её от других моих домашних, которые, имея какое-то дело или какой-то вопрос, несмотря ни на что, стояли до конца на своем и наплевав на неуместность или не самое подходящее время, выясняли все, что их интересовало. В принципе, я уже давно привык к подобному и понял, что иной раз, самый простой способ быстро избавиться от излишнего внимания или любопытства заключается в следующем: прерваться, дать все, что от меня требуют и задав вопрос: «Что-то еще или я могу продолжить заниматься своими делами?» — закончить диалог.       Вандая ушла. Я взял набор чистых вещей и направился в душ. После, приведя себя в порядок и изучив пальцами шишки, набитые мне на голове моим лучшим врагом, я спустился на первый этаж. Там по-прежнему было людно. Обсуждение работы камер и перепланировки системы наблюдения было в самом разгаре и это не радовало. Я понимал, что с этого момента все будет по-другому. Как-то более подконтрольно со стороны руководства. Словно все жители Инкубаториума Киборгвилля единовременно погрузятся в какое-то шоу, за которым будут внимательно наблюдать… и я завтракал думая об этом, от чего настроение, что и без того было паршивым, становилось только хуже и единственное что радовало — мысль о том, что в скором времени я смогу покинуть подземный купол.       — Интересно, какой будет жизнь вне нашего подземного города-лаборатории, где каждый житель — подопытный и каждый, по сути своей, служит во благо будущего человечества? Какой будет та жизнь, среди тех, кому не вдалбливают в головы информацию о том, что они должны быть идеальными, чистыми, умными и прочими? — думал я за завтраком и споткнулся об эту мысль — Может быть… может быть люди, которые живут там, на поверхности, настоящие, хотя бы потому что не пытаются быть кем-то, являясь только собой?