Инкубаториум Киборгвилля

      — Насколько я знаю, у Джонсона тоже есть некоторые продвижения в его исследованиях. Заключаются они в параллельной загрузке знаний вместе с ростом плода. То есть, те люди, которых он выращивает в рамках инкубатора, в беспрерывном режиме подвергаются наполнению знаниями. Он каким-то образом высчитал примерную скорость, которая хорошо бьется со скоростью роста. В скором времени обещает выдать первые результаты своих исследований. Может быть, спустя несколько лет, у нас и получится воплотить задуманное, — сказала она с восторгом в голосе. — Честно, я думала, что эта твоя идея — бред сумасшедшего, и уже несколько лет как сомневалась в том, что у нас что-то получится как раз из-за вопроса мозга. Конечно, у нас ещё херова гора проблем с синтезированием человека, которые заключаются в синтезировании целостного человека! То есть, до этого мы всё выращивали по частям, а теперь нам надо взять и вырастить всё сразу… я честно скажу, в душе не предполагаю того, как это сделать! Либо есть ещё один вариант, который заключается в том, чтобы собрать человека по частям! Это я могу представить, даже поэтапно просчитать такую чертовщину, но этом прям жесть! Это прям мрак! — она фыркнула. — В любом случае! Доброго тебе утра! А я пошла спать! Или, нет, сначала я по-доброму напьюсь от счастья, а потом завалюсь обнимать подушку! — Истина рассмеялась. — И, я надеюсь, Неон, ты соблаговолишь на несколько дней явиться в Инкубаториум Киборгвилля и посмотреть на все! А то, знаешь, неуважением попахивает, занятой ты говнюк! — сказала она и тут же сбросила вызов, таким образом поставив в общении жирную запятую.       — Воу! Даже так?! — подумал я. — Неплохое начало дня! Надеюсь оставшийся день будет столь же не плох, как и все только что случившееся! — с этими мыслями я привёл себя в порядок, позавтракал и направился в здание администрации, где меня ждало несколько коротеньких встреч с представителями рабочего класса. Вивьен за все годы совместной работы не допустила ни единой ошибки, ни единой лишней встречи, не позволила потратить ни единого часа на пустую болтовню. Меня это удивляло, радовало и воодушевляло. Я был безмерно ей благодарен за всю проделанную работу, и единственное, что неизменно меня пугало и напрягало — её чувства. Кажется, с годами таковые стали сильнее, прочнее, а главное смешались с каким-то психозом в виде ревности. То есть, явно она никогда ничего не демонстрировала, но ко всем девушкам из моего окружения дышала крайне не ровно и смотрела так, как могут смотреть только на врагов. Она сверлила своим взглядом людей так, как много лет назад меня прожигал своим взглядом мой лучший враг, который пропал с поля зрения так много лет назад, что иногда, волей не волей, появлялась мысль: «Интересно, что с ним? Жив ли или уже давно напоролся на менее великодушного паренька, который пробил ему голову в подворотне?»       Попав в офис, встретившись с представителями кооперативов и профсоюзов, я уже думал о том, что надо заняться подготовкой речи на открытии небольшого завода высококачественных протезов и имплантов частей тел с внедрённым искусственным интеллектом нового поколения, как на связь вышел Карл. Он был напряжен. Мой друг сначала набрал по связному, а спустя несколько минут сам зашёл в мой кабинет. На лице было изображено явное непонимание происходящего. Он зашёл и сказал: «Неон, а ты знаешь что у тебя в скором времени намечаются политические дебаты с новым оппонентом?» — и этой фразой полностью приковал все мое внимание.       — Там новый кандидат появился. Он метит на место управления всем нашим административным районом и больше, и, кстати, при всех наших плюсах и планомерном возвышении, к нему присоединяется все больше и больше избирателей, — сказал Карл и был настолько возмущен тем, что сам произнёс, что несколько раз раздраженно фыркнул. Меня подобное сильно озадачило. Буквально вчера всё было хорошо и никаких проблем на горизонте не было. Меня поддерживали многие студенты… те, кто десять лет назад был студентом. За мной стояла интеллигенция, часть рабочего класса. У меня, благодаря Клейн Батлер, была целая армия пропагандистов, в числе которых были политики, историки, политологи, медийные личности, обычные люди, которым платили за красивые речи на разнообразных митингах в поддержку и в оппозицию. В ход шло все, что только можно было запустить в производство. А тут, в один миг, появился новый оппонент.