Инкубаториум Киборгвилля

      — Мда… та самая ситуация, которой я в том или ином объёме боялся, решила стать действительностью, с которой придётся бороться и самое неприятное, что она ворвалась в самое не подходящее время. В принципе, ничего другого ожидать и не надо было. Самое паршивое имеет тенденцию проникать в настоящую реальность вместе со всем тем дерьмом, которое просачивается со всех сторон… причём, чем больше такового проникает в жизнь, тем выше вероятность выстрела в спину со стороны ожидаемых неприятностей, повешенных на стену, — думал я, удерживая голову на кулаках и чувствуя её тяжесть кистями. — Надо что-нибудь решить. Как можно скорее. Так то я могу прокрастинировать очень и очень долго, решая каким образом поступить, но… надо что-нибудь решить. Причем быстро, без каких бы то ни было промедлений.       — Ладно. Как вариант, я могу позвать её на ужин. Правда, необходимо какое-нибудь уединенное место, типа столика в зале на двоих. В противном случае может случиться не самая приятная ситуация. Также, помимо этого, думаю, простая комната будет не самым подходящим местом, необходимо найти кафе, в котором есть помещения полного погружения. Таким образом я смогу не только изолироваться, ещё и сделать атмосферу не такой напряжённой, — думал я, покидая свой кабинет, чтобы немного пройтись, проветриться и подумать. Самое ироничное и смешное в этом случае заключалось в следующем: я должен был пройти мимо Вивьен, ставшей причиной моих тяжелый мыслей. Она улыбнулась, весело махнула мне ручкой от чего мне стало совсем не по себе. В связи с чем нутро перевернулось, сделав ощутимый кульбит.       — Нет, с этим точно надо что-то делать и чем резче, чем быстрее, чем больнее, тем лучше, иначе потом рискую оказаться в такой заднице, которая в сравнении с нынешней покажется мне чем-то несравнимо огромным и глобальным, — я кивнул ей головой и быстро покинул приемную, чтобы немного пройтись по коридорам административного здания. Причём, я понимал, что происходящее настолько глобально в рамках проблемы, что оно полностью вынесло из головы мысли об алгоритмах для наших серверных станций! Что я ни о чем другом просто не могу думать, кроме как о том, что эту проблему надо решить как можно скорее! «Так… ресторан с погружением… но ведь самое главное — разговор! А я не представляю того, каким образом и с какой стороны к нему подойти! Я посвятил жизнь другим проблемам и вопросам… нет, конечно, девушки у меня были, но… скажем так, без каких бы то ни было последствий, а здесь…»       — Кажется, самый лучший способ, который могу придумать, это просто быть честным и говорить как есть, — решил я, после чего хмыкнул. — Ну да, если я буду прям совсем откровенным с ней, сомневаюсь, что это чем-то хорошим закончится. А если и закончится хорошим, сомневаюсь, что потом не аукнется, — подумал я. — Ладно… надо вернуться к тому, каким образом все обставить. Ресторан… полное погружение… разговор. Говорить надо о том, чтобы она поубавила свой пыл. Что между нами ничего не было и не будет, просто потому что я не создан для отношений, — подумал я, хмыкнул, выругался, не покидая собственных мыслей. — Нет… последнего лучше не произносить. Последнее может быть воспринято так, будто бы я отвергаю Вивьен. Этого нельзя делать ни в коем случае. Это её ранит, причем таким ужасным образом, что я точно заработаю еще одного могучего врага! А мне этого не хочется… — я почесал затылок, шагая по коридорам административного здания. — Может быть просто рассказать весь мой план. В подробностях, о том, как все задумано. Может быть таким образом получится донести до неё информацию о том, что я не собираюсь ни с кем сближаться, потому что не хочу делать больно? Потому что не имею права брать на себя такую ответственность, которую, к тому же, не смогу пронести от начала и до конца, ибо моя жизнь запланирована не очень продолжительной, крайне стремительной и посвященной определенной цели? — эта мысль заставила меня остановиться и посмотреть наверх. — Мда… а небо надо мной сейчас нет, — подумал я. — А куда оно делось, то небо, которое до этого момента всегда было? — было следующей мыслью, пробивающей собой грань абстракции, учитывая тот факт, что я смотрел в потолок холодного серого цвета, но не чувствовал над собой бескрайней и прекрасной глубины бесконечности, способной унести на крыльях надежды о светлом будущем. Сейчас я видел над собой только серый, холодный потолок.