Инкубаториум Киборгвилля

      Вивьен посмотрела на меня как на законченного идиота, что перешёл на тарабарщину и молол её с настолько умным выражением лица, словно в таковой был смысл. Такое молчание продолжалось достаточно продолжительный временной интервал, от чего мне хотелось смеяться, но смехом не простым, а скорее прихихикиванием на почве нервозности. При этом я не сводил глаз с Вивьен. Она же, в свою очередь, просто застыла. Её глаза и лоб были напряжены. Губы растянулись, а уголки направились вниз. В конце концов, она взяла свой бокал и осушила его. Аккуратно поставила на стол. Посидела несколько секунд. Потянулась за бутылкой вина. Молча наполнила мой бокал до середины. Перенесла руку с бутылкой на край рядом с ней стоящего. Наклонила. Вновь недолго посмотрела, не успев начать наполнять. Опустила донышко. Поднесла горлышко к по-прежнему растянутым губам с уголками, направленными вниз. Подержала несколько секунд, прислонив край к нижней губе, после чего начала пить. Капельки скатывались с уголков вниз, на подбородок, шею и ниже, а достигнув плотной ткани, впитывались в волокна.       Опустошив бутылку, она погрузила её в ведро со льдом. Откинулась на спинку кресла. Примерно минуту сидела молча. Вновь потянулась вперёд. Достала мой бокал. Осушила его. Опять расслабилась в кресле и теперь закинула ногу на ногу, а руки положила одну на другую на коленке. Я понял, противоположная сторона готова к разговору. К тяжелому и неприятному, в котором ей все же придётся начать говорить, а мой вопрос задан не на тарабарском, а на нормальном, и мне необходим ответ, без которого я никуда не уйду и от которого ей не удастся уйти. В связи с этим она тяжело выдохнула и сказала: «Ничего не происходит. А вот узнать о том, кто несёт подобную чушь, мне было бы очень интересно! Но я так понимаю, ты об этом не скажешь ни единого слова. Жаль… очень-очень жаль! А я б с интересом послушала».       — Стоп, — быстро сказал я. — Не надо вставать в позу и пытаться защититься, — я упёрся предплечьями о край стола. — Ты понимаешь, мнение многих, связанных только работой людей, что вынуждены пересекаться по тем или иным вопросам, совпадает только в том случае, если имеют под собой причину, — я смотрел на девушку, улавливая любые сокращения мимических мышц. — В связи с этим, я решил задать тебе вопрос: что происходит?! И собственно, я его задал, а ответа так и не получил. Поэтому, прошу, хорошо подумай и скажи мне. Расскажи. Поделись. И мы постараемся придумать, что с этим можно сделать, — сказал я и тут увидел то, как все её лицо сократилось. Стало понятно, что самый приятный из вариантов, который она себе придумала, перестал существовать. Он не разбился, не взорвался, не утонул. Просто перестал существовать.       — Помнишь я говорила о трёх вариантах, которые я могла предположить касаемо этого ужина? — спросила она и я согласно кивнул. — Пусть принесут бутылку вина и мы продолжим, — впервые за все время нашего знакомства она вела себя таким образом. Я не узнавал ту Вивьен, которую видел в университете и с которой уже проработал практически десятку лет. Сейчас она говорила, действовала и словно выглядела совершенно иначе. Будто бы сбросила с себя шкуру прилежной девушки, которая столько лет исправно выполняла свою работу и наконец показала тот ад, который на самом деле творился у неё внутри. До этого я даже не задумывался о подобном, а тут словно прошибло, и в голове появилась мысль: «Интересно, а чем она занималась после работы? Когда все и каждый расходился по своим норам? Была ли у нее личная жизнь или попытки таковой? Или, быть может, она возвращалась домой, выпивала бутылку красного и засыпала с бокалом в руке, что иногда выскользал из пальцев, разбивался об пол и до самого утра поджидал огромным количеством острых осколков, направленных своими кровожадными головками строго вверх… поджидая утра, чтобы вдоволь напиться теплой кровью Вивьен? Или зачастую она проводила свои ночи где угодно, лишь бы не дома, потому что там слишком тесно, слишком душно от одиночества?.. или, быть может, каждый вечер она погружала свое сознание даже не в Глобал, а в Синтети, чтобы бродить по Общему узлу или изучать темные закоулки сетевого пространства, что как и наша вселенная, постоянно увеличивается в стремлении стать поистине бесконечной? Или, и это самый страшный вариант, быть может она вовсе не покидала здание администрации? Что если она все время проводила на рабочем месте в ожидании нового рабочего дня?.. последнее — бред, конечно же.»