Инкубаториум Киборгвилля

      — Какой интересный вопрос, на который я могу дать не менее интересный ответ, который тебя развеселит, старый друг! — ответил мой лучший враг. — А с другой стороны, я могу ничего не ответить и заставить тебя скорчить кислую рожу, что для меня несколько предпочтительнее, ибо мне нравиться наблюдать за тем, как ты начинаешь ерзать и извиваться, как змей, брошенный на раскалённую сковороду. Есть и третий вариант: нейтральный. Он, если посмотреть внимательно и разобрать на части, самый предпочтительный, ибо не даст тебе прямого ответа, а мне такого же прямого повода позлорадствовать и, наверное, именно этот вариант я и выберу, так что, мой ответ на твой вопрос заключается в двух простых словах «Кто знает…» и, дорогой мой друг, это не вопрос, это фраза, сконцентрировавшая в себе всю неопределенность этого вечера. Я имею в виду, сконцентрировавшую неопределенность этого вечера для меня, потому что ты прекрасно знаешь все обо всем, являясь организатором, — ответил мой лучший враг и поразил меня красноречием настолько сильно, что появилась мысль: «А вот теперь становится очень интересно и прикольно. Вот теперь мне стоит задуматься над соперничеством и над тем, чтобы устранить его сразу, собственноручно, взяв один из огнестрелов и разукрасив собственную реальность в кровавый, после окончания основного представления с предусмотренными фейерверками, которыми заведует Кира и подвеска на тонкой, практически белой шее с прекрасным камнем цвета самого чистого неба».       — Какой интересный ответ! — рассмеялась девушка, причастная к созданию всеобщего хаоса, для последующего его упорядочивания. — Он действительно не отвечает на вопрос при этом не содержит в себе ни насмешки, ни обиды, ни ненависти, ничего подобного… сплошную софистику через призму риторики. Мне это нравится! — Кира рассмеялась. — Получается вы, мальчики, при каждой вашей встрече устраиваете подобные дебаты, пытаясь доказать друг другу собственную крутость, при этом не сказав или не ответив на какой-то из вопросов напрямую, так? — она улыбнулась, посмотрев на меня и на моего лучшего врага, чем заставила меня задуматься: «А есть ли смысл отвечать на этот вопрос учитывая что и он, и я, делаем это неосознанно… просто потому что знаем друг друга слишком много лет и за этот срок привыкли к подобному общению и другого не представляем. Просто потому что мы подкалываем, подковыриваем, подлавливаем друг друга не для каких-то доказательств, а потому что иначе не можем. Потому что иначе не представляем общения друг с другом… да, и если быть откровенно честным, для меня и соперника из Инкубаториума я даже не видел смысла в изменении сложившейся за десятилетия парадигмы, в которой мы являемся лучшими врагами друг для друга и расцениваем друг друга как необходимое зло, без которого было бы даже не столько скучно, сколько просто не выносимо в этом мире.       — А ты понимаешь, что в нашем случае не ответ важен. Потому что, каким бы ни был ответ, он все равно будет воспринят как набор слов. Простая компиляция чувств одного определенного момента, которая воплощается определенным набором звуков, наделенных совершенно определенным смыслом, хотя это все-лишь звуки, с каким-то всего-лишь смыслом, воспринимаемым каждым из нас совершенно индивидуально, через призму того, что принято называть «сознание», — сказал я с важным видом. — Слова тоже можно считать необходимым злом, которое так или иначе будет присутствовать в нашей жизни в том или ином объеме и от которого мы уже никогда не сможем избавиться… даже если очень сильно постараемся, этого не получится сделать, ибо нам надо делиться определенным информационным кодом, который мы научились ловко шифровать и передавать друг меж другом и одними только жестами больше никогда не сможем обойтись, потому что таковые не так информативны как наборы звуков, что мы называем «речь», — я посмотрел на собеседников. Они сильно нахмурились, пытаясь понять то, к чему я подвожу, а я просто трепался, стараясь заставить их мозги кипеть и в данный момент получал удовольствие, наслаждаясь плодами своей деятельности.