Инкубаториум Киборгвилля

      Я продолжал вести трансляции, согласно разработанному плану. Первое января во всем мире получилось не самым праздничным, и где-то люди заливались по самое затмение, считая, что сказанное мной — шутка, а где-то сразу вываливали на улицы и направлялись общаться с представителями новой власти. Все это отслеживалось и за всем велось пристальное наблюдение отдельными наборами профессионалов, что внимательно подмечали обстановку внутри регионов ставшего единым государства. Я же продолжал обращаться к людям разных стран.       Трансляции велись в Глобал, Синтети и как бы то ни было противно признавать по телевидению, которое в планах было уничтожить, как устаревший вид трансляции данных… как устаревший и изживший себя… как превратившийся в собрание мерзости, направленной на зомбежку. И сейчас этим транслятором пользовался я сам, от чего внутри все переворачивалось и клокотало словом «Ненавижу… ненавижу… ненавижу!» и это пусть и не было чем-то нормальным, но это было и с этим приходилось бороться силами собственного разума, ибо никакие препараты сейчас не могли помочь мне и явно сделали бы только хуже… правда, не стану отрицать, что после, примерно, пятидесятого заявления я уже хотел употребить успокоительное и обезболивающее. Успокоительное, потому что монотонное повторение одного действия начало вызывать во мне гнев, обезболивающее, потому что голосовые связки достаточно сильно болели, а ведь они на данный момент были моим рабочим инструментом.       Я продолжал зачитывать правила нового мира и слушать сводки о принявших, несогласных и тех, кто сразу начал наводить суету в Глобал, Синтети и Простыне. Я обо всем этом слушал и пытался просчитать дальнейшие шаги не только человечества, но и в первую очередь создателей Простыни. Единственным таким я видел личную встречу с ними, причем, по их же правилам. Таковая была нужна по нескольким причинам: отслеживание активности радикалов, которые будут обсуждать террористические действия, что повлекут за собой огромное количество смертей ни в чем не виновных; самое главное, что меня интересовало много лет — каким образом у них получилось создать подобие централизованного государства внутри экосистемы.       Первый вопрос был логичным к рассмотрению, и в связи с этим в своих выступлениях, в самом конце, я добавлял следующее: «Создатели Простыни, прошу, выйдете на связь. К вам есть важный разговор и я готов на любые условия, чтобы таковой состоялся». Второй был простой прихотью в рамках любопытства, а все потому, что я понимал причины, по которым тем людям удалось сделать то, что они сделали: полная территориальная независимость, то есть, в информационном пространстве не нужна земля, ресурсы и прочее, а все отношения строятся либо на имеющихся у тебя в реале йотах, которыми можно расплатиться, либо на навыках, которые подразумевают под собой бартерную систему экономических отношений; подобие бессмертия в рамках виртуального пространства и иное течение времени так же является важным условием успешности простыни, где можно делать что угодно, в любом количестве, и тебе никто и слова не скажет, просто потому что там действительно можно все; полное сокрытие личности, развязывающее руки и снимающее все те оковы, которые на себя накидывают люди в виде комплексов, страхов и прочего, причем касаемо этого пункта можно рассказывать даже слишком долго, потому что он всеобъемлющий; наличие общего языка, в один миг стёршего границы и рамки, а возможно такое исключительно благодаря алгоритмам на подобии тех, которые были применены в большой инкубаторной биолингвистической интеграции «я» у андроидов последних перед войной поколений, которая и делала понимание всеми всех возможным в полной мере, таким образом стирая одну из главных границ между людьми, подключающимися к Глобал и, как следствие, к Синтети вместе с Простыней. И перед тем как покинуть этот мир, я планировал перенести в жизнь несколько их этих принципов, и для этого мне было необходимо пообщаться с создателями данной системы.