Инкубаториум Киборгвилля

      С этого разговора прошёл один продолжительный день, наполненный работой. Огромным количеством рутины, требующей пребывания в Синтети, а все потому, что там мозг работает в десятки, а то и в сотни раз быстрее, избавляясь от надобности контролировать тело и сводя все процессы до сердцебиения, дыхания и секреций, то есть до того, что не может не работать и в любом случае делает это автономно. Целые сутки я провёл в Синтети, изучая доклады, новости, сообщения и прочее, и за этот, казалось бы, непродолжительный промежуток времени, произошло два важных события. Первое — со мной связались создатели простыни. Я не был уверен, что они выйдут на контакт, но это произошло и радости не было предела, правда её, как и многие другие чувства и ощущения, мне пришлось задавить внутри своих полостей под костями… как и способность быть человеком, которой меня лишили по сути ещё до рождения. Второе — мир пришел в движение.       Создатели простыни вышли на связь, предоставив мне координаты перехода к ним. Причём, я понимал, что это не взломщики, не какие-то психопаты, которые решили пойти чуть дальше обычного терроризма в городах и решили сразу покончить со мной. Я знал, что это создатели простыни, а все потому, что письмо не содержало в себе ни угроз, ни поклонения, ничего такого, что мог бы отправить любой совершенно обычный человек. Там было всего две строчки «Поговорим?» и та, которая содержала в себе координаты перехода. И, конечно, я понимал, что риск велик и я могу больше никогда не вернуться в реальность, что мне могут просто спалить мозг в оборудовании, предназначенном для подключения к сети, но что-то подсказывало, что этого не будет и что создателей простыни заинтересует, что я могу предложить им для нашего мира. В связи с этим, как только письмо пришло, так сразу я отправился по координатам и оказался в изоляционной комнате, где меня уже ждало несколько чёрных силуэтов людей на которых были номера один, два и три. Выглядело это достаточно забавно, учитывая тот факт что эти люди, по сути, смогли реализовать в виртуальности то, что я хотел реализовать в реале. Вначале даже была идея никогда не показывать лица, но потом я отказался от этой затеи, потому что у зла лицо должно быть. Зло должно быть натуральным, осязаемым, понятным и обоснованным, а вот у добра может и не быть лица… добру достаточно маски, символа, чтобы быть и чтобы вселять в сердца веру и надежду.       — Добрый день, — сказал я сдержано, аккуратно, словно ступая по полу с битым стеклом. — Спасибо, что услышали меня и что решили выйти на связь, — сказал я. — Надеюсь этот разговор останется исключительно между нами и я понимаю меры предосторожности, которые вы приняли, — я рукой указал на принятые ими облики. — Я бы и сам так поступил, но мой путь подразумевает другие методы… к сожалению.       — О чем ты хотел поговорить? — спросил тот, на котором значилась цифра три. — Как ты понимаешь, у тебя немного времени, чтобы изложить все, что у тебя на уме. Так что, чем короче, тем лучше для всех нас, — сказал он и протянул руку с открытой ладонью, вербально приглашая меня начать свой рассказ и я рассказал. В общих понятиях и с объяснением тех или иных принятых мной решений. Конечно же, я не касался глубины замысла и только рассказал о конечной точке. Конечно, я не посвящал этих троих в детали и в ближайшие шаги, которые собирался предпринять, потому что это было опасной дорожкой.       — То есть, все то, что ты делаешь сейчас, не направленно на мировое господство или что-то типа того? — спросил тот, на ком значилась единица. — Наоборот, ты хочешь создать что-то похожее на нашу простыню, только в реале, так получается? — уточнил он и я согласно кивнул головой. — При этом ты не собираешься лезть в наши дела, потому что для тебя это не имеет никакого смысла, но просишь нас рассказать как мы смогли реализовать все уже сделанное и построенное? — спросил он и я вновь согласно кивнул головой.